Доверие Дуглас Пенелопа
– Она держится более раскрепощенно, чем осенью, – произносит тот же голос. – Интересно, что изменилось?
– Без понятия, но я бы не отказался просидеть с ней взаперти всю зиму, – добавляет другой парень.
Слышится возня, кто-то громко ловит ртом воздух, а затем начинается полный хаос. Стол переворачивается, все кричат.
– Калеб! – рявкает Джейк.
Подскочив на сиденье, вижу, как Калеб швыряет одного из гонщиков на пол. Подбежавший к ним Джейк оттаскивает сына назад. Джуно со стилистом отходят в сторону, девушки, приехавшие с мотоциклистами, выбегают во двор.
Я встаю с байка. Ной бросается к брату и удерживает его, а их отец помогает второму парню подняться с пола.
– Ублюдок! – рычит тот на Калеба.
Однако Джейк подталкивает гонщика вместе с его дружком к выходу.
– Проваливайте. Это закрытая фотосессия, мелкие говнюки!
Эти придурки, должно быть, и делали замечания.
Калеб опять порывается наброситься на парня, только Джейк быстро его ловит.
– Перестань! – орет он. – Перестань сейчас же.
Мужчина указывает сыну пальцем в лицо, но Калеб кипит от ярости. Гонщики со своими девчонками взбираются на мотоциклы и уносятся прочь, а мы стоим в мастерской, потрясенные.
В итоге Джейк, махнув рукой, огрызается:
– Ладно, довольно. Мы получили те фото, которые нам нужны.
Кивнув, Джуно выключает камеру, и все спешат собрать свое оборудование.
Калеб направляется ко мне. Отец в очередной раз его перехватывает.
– Нет. Садись в пикап. Сейчас же.
Сердито глядя на сына, он выталкивает его из мастерской. Пошатнувшись и не сводя глаз с меня, Калеб возвращается.
– Живо! – рявкает на него Джейк.
Я отсюда вижу, как в шее парня пульсирует сосуд. Он сначала колеблется, но… затем выходит на улицу.
– Ты тоже, – распоряжается мужчина, повернувшись к Ною.
Подхватив свою футболку, тот следует за братом к пикапу.
Джейк стремительно подходит, останавливается рядом со мной и говорит как можно тише, потому что здесь все еще присутствуют посторонние:
– Я решу вопрос с шерифом, а потом отвезу их в гребаный бар, чтобы во всем разобраться.
– В бар, – цежу сквозь зубы. – А я должна остаться тут?
– Да. – Он сверлит меня взглядом. – Не выходи из дома, иначе пожалеешь.
– Что я такого сделала? – выпаливаю в ответ. – Я не хочу торчать здесь всю ночь, пока вы снимаете девок!
– Ты останешься дома, потому что Калеб не отстанет от тебя, если я не увезу его! – рявкает Джейк, наплевав на то, слушают другие люди или нет. – Вы больше двух месяцев не разлучались. Сейчас всем нужно несколько часов побыть порознь. Я делаю это для тебя. Прими душ. Успокойся.
Качаю головой. Он думает, что душ решит эту проблему? Я имею полное право быть расстроенной и так легко не успокоюсь.
После недолгой паузы мужчина расслабляет плечи, обуздав свой нрав.
– Мне нужно с ним поговорить, Тирнан, – произносит Джейк более спокойным тоном. – Нужно убедиться, что на Калеба не выписан ордер, а еще побеседовать с девчонкой Диггинс. Тебе лучше остаться здесь. Мы вернемся вечером.
Провожая его взглядом, наблюдаю, как он выуживает ключи из кармана.
Даже когда стилист и фотограф уходят, я не двигаюсь с места. Кроме меня в доме больше никого нет.
У нас с Калебом всего одна проблема, но ее единственного решения не оказалось в повестке дня Джейка.
Отец не сможет уладить эту ситуацию за него. Инициатива должна исходить от Калеба.
Скоро увидимся.
Я смотрю на эсэмэску, отправленную Мираи четыре часа назад перед посадкой в самолет в аэропорту Лос-Анджелеса.
Ей нельзя сюда. Калеб абсолютно неуправляем. Он наплюет на приличия, напугает ее, и она попытается вытащить меня из этого дома.
Стоя у кровати, опускаю взгляд на свой полупустой чемодан, который начала упаковывать, когда получила сообщение. Поначалу бросила только несколько смен одежды, планируя пару дней провести с Мираи в городском мотеле, лишь бы не пустить ее на пик.
Но потом, не знаю почему, продолжила собирать вещи. Гораздо больше, чем потребуется. Возможно, Джейк правильно поступил, отправившись с мальчиками в бар, чтобы мы отдохнули друг от друга. Возможно, расстояние – это именно то, что нам всем нужно в данный момент. Может, мне стоит уехать домой ненадолго. Существуют текстовые сообщения, электронная почта, «ФейсТайм»… Мы будем поддерживать связь. Я могу сказать, что помогаю Ною обустроиться в моем доме, пока он встречается со спонсорами, и заодно, воспользовавшись шансом, развеюсь. Взгляну на ситуацию со стороны.
Я остановила сборы, осознав, что не вернусь. Если только Калеб лично не приедет за мной.
Готова ли я подвести эту черту?
Сегодня?
Сунув телефон в задний карман, поднимаюсь в спальню Калеба, чтобы забрать все, что может понадобиться мне в ближайшем будущем. За окном сверкает молния. Я включаю свет. Запах дерева, камина и книг теперь кажется родным, потому что я провела в этой комнате бесчисленное количество часов за последние месяцы.
На прикроватном столике лежит старая книга в твердой обложке с карандашом вместо закладки. Открыв ее, смотрю на рисунок, над которым работал Калеб прошлой ночью. Я промываю волосы под душем, и вода струится по верхней части моего тела.
Когда я рассказала, что прочитала некоторые записи из его «дневников», он не обиделся, однако с тех пор ничего нового не писал. Теперь парень только рисует на форзацах.
Я уверила Калеба, что больше не буду читать без его разрешения, но ему, похоже, некомфортно делиться своими мыслями. В чем-то он открылся мне. В чем-то, наоборот, стал более замкнутым.
Взяв карандаш, начинаю писать на чистой странице.
«Ной сказал кое-что пару месяцев назад. Он сказал, что ты – мой первый. Значит, если следовать совету моей матери, я не должна остаться с тобой».
По крыше барабанит дождь, снова вспыхивает молния, следом раздается раскат грома.
«Но в тот момент я не считала тебя первым. Ты оказался тем единственным, с которым я должна провести свою жизнь, ведь мне наконец-то нравилось, какой я стала. Нравилось то, как ты провоцируешь меня, пробуждая желание тебе противостоять. Ты заставил меня научиться требовать.
За это я всегда буду благодарна».
Из-за образовавшегося в горле кома получается делать лишь быстрые поверхностные вздохи.
«Ты сейчас с ними в баре, а я одна в твоей комнате. Я знаю, что должна собирать чемодан, но не хочу. Потому что в период взлетов с тобой так хорошо. Даже хочется, чтобы это никогда не заканчивалось.
Зато в период падений…
Период падений как будто возвращает меня в прошлое. Мне снова девять, и я по-прежнему жду их любви».
Я не могу и дальше довольствоваться подачками. От него я хочу большего.
«Ты не изменишься. И суть в том, что… Я не останусь. Ты не похож на моих родителей. Ты не игнорируешь меня. Но наказываешь, пользуясь той властью, которой обладаешь. Понятия не имею, почему я решила, будто получу от тебя больше. Ведь если ты не разговаривал с Ноем и Джейком в течение семнадцати лет, с чего вдруг заговоришь со мной?
Может, дело в контроле. Это твой способ доминировать над нами. Кто знает, однако своим молчанием ты причиняешь боль.
Хотя мне кажется, что ты любил меня. И я любила тебя. Я принадлежала тебе с той ночи, когда впервые оказалась в твоих руках в мастерской, а ты даже имени моего не знал. Мы прошли тернистый путь, но уже тогда я понимала, что ты – мой единственный».
Подняв глаза к потолку, слушаю звуки грозы. Калеб – это дождь. Страсть, крик. Когда мои волосы липнут к лицу, пока я обвиваю его руками. Когда все происходит спонтанно и громко. Когда я чувствую его каждой клеточкой кожи.
И в то же время он – шепот. Снег, огонь в камине. Когда ты ищешь тепло его тела под одеялом в два часа ночи, пока все остальные обитатели дома спят.
«Помнишь правило трех, о котором я вам рассказывала – вожделение, опыт, любовь? Есть еще одно. О нем мать мне не говорила. Я не уверена, вписывается ли это правило сюда, однако знаю, что оно необходимо.
Мне нужно какое-то время побыть одной, чтобы услышать себя.
Пришла пора слушать».
Моя голова и сердце говорят одно и то же. Мне нужно нечто большее от него. Я оставляю карандаш в книге, закрываю ее и кладу на кровать, после чего тушу светильник.
Закрыв за собой дверь, спускаюсь на второй этаж и отправляю сообщение дяде.
«Я поехала в аэропорт за Мираи».
Ему не обязательно знать, что я решила остановиться с ней в мотеле. В любом случае, это мудрое решение. Пик может вновь занести снегом, и я сомневаюсь, что Джейк и Мираи выдержат изоляцию в непосредственной близости друг от друга.
Бросив туалетные принадлежности в чемодан, закрываю его, несу вниз и ставлю возле двери. Пока надеваю пальто и резиновые сапоги, улавливаю доносящийся из амбара лай собак.
Я подхожу к окну и выглядываю наружу. Гром для них привычное дело. Из-за чего они всполошились?
Дверь конюшни болтается на ветру, внутри горит свет, озаряющий капли дождя, танцующие в грязных лужах. Застегнув свой дождевик, иду в мастерскую, открываю гаражную дверь и выхожу во двор. С визгом бросаюсь бегом к конюшне, потому что мои джинсы мгновенно промокают. Прошмыгнув внутрь, снимаю капюшон.
Дэнни воет, а Джонни подбегает ко мне. Быстро погладив его, слышу Шони, беснующуюся в стойле. Она громко ржет, встает на дыбы, бьет копытами по деревянной двери.
Какого черта?
Я спешу к ней, хватаю лошадь за гриву, притягиваю к себе и глажу по носу.
– Эй, эй, это всего лишь дождь. – Хихикнув, продолжаю хорошенько почесывать ее. – Ты уже давно должна была привыкнуть к грозам.
– Она не грозы боится, – произносит кто-то.
Глава 34
Мое сердце громыхает в груди. Резко обернувшись, замечаю человека в капюшоне, вышедшего из соседнего стойла. Он выпускает облако дыма в воздух, бросает сигарету на цементный пол и растирает ее ботинком.
Лампа на потолке раскачивается вперед-назад из-за ветра, периодически погружая его в тень.
– Кто?..
Я замолкаю, когда он стягивает капюшон, и вижу перед собой Терренса Холкомба.
Промокшая ткань его толстовки кажется более темной, капли дождя блестят на лице. Он окидывает меня взглядом с ног до головы.
Только не это.
Рева мотоцикла я не слышала, снаружи нет никаких машин. Терренс тайком проник на территорию и остался незамеченным.
Быстро оглядевшись в поисках его дружков, делаю шаг назад в направлении выхода.
– Мы не рады незваным гостям, – огрызаюсь я. – Тебя никто не хочет здесь видеть.
– Но ты тут одна, – говорит он с пугающим спокойствием. – Совсем одна, верно?
Не сводя с него глаз, одной рукой снимаю грабли, которые заметила боковым зрением на стене, а другой медленно тянусь к телефону в заднем кармане джинсов. Внимание Холкомба приковано к моему орудию.
Хохотнув, он шагает вперед, я же продолжаю пятиться.
– По крайней мере, это не ружье, – шутливо заявляет парень, и я вспоминаю, как несколько месяцев назад вооруженные Калеб и Ной примчались на пруд, чтобы увести меня подальше от него. – Их попытки тебя защитить так милы.
– Я и без них способна себя защитить. – Крепче сжимаю длинную рукоятку. – Уходи.
– А если я пришел просто поговорить с тобой?
– И поэтому прячешься в нашей конюшне темной дождливой ночью?
Ага. Это не светский визит. Холкомб либо увидел Ван дер Бергов в городе без меня и воспользовался случаем, либо уже давно пробрался на участок и ждал, когда они уйдут.
Я отступаю еще на шаг, а он приближается, неторопливо переступая с пятки на носок.
– Калебу предъявят обвинения за порчу тех байков в ноябре, – говорит Терренс.
Нажав кнопку питания на своем мобильнике, стараюсь нарисовать графический ключ и среди шума дождя прислушиваюсь к тихому щелчку, который укажет, что блокировка снята.
– Но вместо шерифа сюда почему-то приехал ты, – подмечаю я.
Мои пальцы дрожат, однако после нескольких попыток наконец-то звучит щелчок.
– Я скажу, что это был несчастный случай. Встану на его сторону и придумаю отмазку.
– С чего ты взял, будто меня это волнует? – Я нажимаю на дисплей в том месте, где должна находиться иконка приложения вызовов.
Холкомб понимающе ухмыляется.
– Все видели вас двоих в городе сегодня. Догадаться было несложно. Женщины любят говнюков, особенно тихих. Он в любом случае тебя поимел бы, пусть и недолго.
Грудная клетка кажется неподъемной, мне трудно дышать. Он пытается сократить расстояние между нами, но я пячусь к двери. Дождь усиливается.
– Если станешь моим спонсором, я не буду преследовать его, – предлагает Терренс. – Сделаю так, чтобы шериф и моя команда оставили его в покое, и вы сможете жить дальше долго и счастливо.
– У тебя есть спонсор.
– Был спонсор, – поправляет парень. – Они лишили меня финансирования после того, как Калеб уничтожил мотоциклы.
Склонив голову набок, заглядываю ему в глаза. Терренс потерял спонсора, потому что Калеб испортил байки? Серьезно?
Он пожимает плечами, зная, что я не куплюсь на подобную чушь, и признается:
– До них дошли еще кое-какие слухи.
Я киваю. Вот именно. Например, о его клубном доме. Или о миллионе других грязных дел, которые этот подонок наверняка проворачивает. Компания с хорошей репутацией не захочет выступать его представителем.
Калеба могут оштрафовать – ему точно придется оплатить нанесенный ущерб, – но не арестуют.
– Ну, что скажешь?
Удерживая зрительный контакт, понимаю: Холкомб не потерпит отказа. Парень подгадал момент, когда я останусь одна, явно приготовившись меня принудить.
Уйдет ли он, если я солгу и соглашусь?
Рингтон пронзает воздух, телефон вибрирует в моей руке, и мое сердце останавливается.
Холкомб делает выпад в мою сторону. Я швыряю в него грабли, разворачиваюсь и несусь по лужам к дому. Проливной дождь молотит по голове. Не оборачиваясь, я вскрикиваю и забегаю через открытую гаражную дверь в темную мастерскую, затем поднимаюсь по лестнице в дом, вваливаюсь в комнату и принимаю вызов, увидев на дисплее имя Джейка. Подношу сотовый к уху, однако почти сразу замираю и опускаю руку, заметив в кухне чей-то силуэт.
Мои легкие опустошаются.
– Алло? – слышится голос дяди из трубки.
Оглядевшись вокруг, сосредотачиваю внимание на двух незнакомых мужчинах. В тусклом свете не получается толком их рассмотреть.
– Алло? – снова окликает Джейк.
– Убирайтесь отсюда! – ору я, скорее для того, чтобы предупредить его, а не прогнать незнакомцев.
Живот сводит. Я обхожу островок, сбрасываю на пол кастрюли и сковородки, стараясь хоть как-то их отвлечь. Зачем Холкомб привел подмогу? Что он задумал?
Надеюсь, они не поймут, что я кому-то позвонила, иначе отберут телефон. Не прерывая вызов, засовываю сотовый в карман.
Последовавший за мной Терренс врывается в дом тем же путем. Он тяжело дышит и смотрит на меня своими голубыми глазами, почти забавляясь. Я не выпускаю всех троих из поля зрения.
– Только подумай, – настаивает парень. – Ты будешь контролировать финансы, тем самым контролируя меня и мою гоночную карьеру. Я и для других вещей сгожусь… если захочешь.
Качаю головой. Ему кажется, что все идет к этому? Что жалкая богатая девочка, нуждающаяся в любви, поддержит его амбиции?
– Я не романтик. – С решительным выражением на лице он не сводит с меня глаз. – Хранить верность не буду, но прибегу по первому же зову. Можешь помыкать мной, как пожелаешь. Разве тебе не хочется стать главной?
Мальчик по вызову – вот что предлагает Терренс? Любовник, которого я буду использовать в свое удовольствие без всяких романтических заморочек, не рискуя собственным сердцем?
И в обмен на все это я должна лишь платить ему.
– Ты ведь задумалась об этом, да? – нараспев интересуется он.
Однако я выпрямляюсь. Никогда еще большего отвращения не испытывала. Я познала совершенство и на меньшее не соглашусь.
– Я думаю, что ты напоминаешь мне отца, – отвечаю, выхватив разделочный нож из подставки. – Люди вроде тебя губят душу.
– Тирнан де Хаас…
– Я Ван дер Берг, – поправляю его и, зарычав, запускаю нож.
Холкомб уворачивается, защищаясь, а я беру еще два ножа и тоже бросаю в него.
Парни ретируются в гостиную, спотыкаясь.
Не теряя времени, бегу обратно в мастерскую. Свет предусмотрительно не включаю.
Гаражная дверь до сих пор открыта.
– Поймайте ее! – Слышу крик Терренса.
Сердце подпрыгивает до горла. Ринувшись было к выходу, в итоге решаю остаться.
Если бы я только могла выманить их из дома…
Я прячусь за шкафом, который перекрасила несколько месяцев назад, съеживаюсь и замираю, чтобы они меня не увидели.
Со ступенек доносится топот, потом шарканье подошв по цементному полу.
– Она не могла далеко уйти! – выкрикивает Холкомб. – Верните ее, мать вашу!
Один из парней несется во двор, и я забиваюсь глубже в угол из страха попасться ему на глаза.
Когда он скрывается из виду, в помещении загорается свет. Оставшиеся двое обыскивают гараж.
Чего Терренс добивается? Полагаю, он думает, будто победит, получив то, что хочет. Если не получит – я не смогу доказать, что он причинил мне какой-либо вред, помимо испуга, ведь парень пока меня и пальцем не тронул.
Я накрываю рот ладонью в попытке заглушить свое дыхание.
– Возьми байки, – цедит сквозь зубы Холкомб. – У них перед нами должок.
– А что насчет нее?
– Я трахну эту суку, как только отправлю ее чокнутого бойфренда в тюрьму, – выпаливает он. – Тупая дрянь попадет на мою стену.
Его стену. На доску «достижений», о которой предупреждал Джейк. Господи…
– Ты уверен, что на нас не выписали ордер? – спрашивает второй парень. – Я видел Джейка в городе. Он направлялся в полицейский участок с Калебом и Ноем.
– Они не докажут, что пожар устроили мы. – Парни гремят инструментами, открывают и захлопывают дверцы шкафчиков. – И если я не найду гребаные ключи, на сей раз сожгу конюшню вместе с лошадьми.
Руки холодеют, когда до меня доходит. Пожар.
Ключи.
Джейк был прав. Кто-то поджег амбар. Они не смогли угнать мотоциклы той ночью, поэтому устроили пожар.
– Ситуация выходит из-под контроля. Мы чуть не умерли, пытаясь взобраться и спуститься с этой горы зимой. А если бы пожар распространился на дом? Они могли погибнуть. – Тон незнакомца становится тверже. – Им бы никто не помог!
– Знаю. – Холкомб хохочет. – В том-то и прелесть.
Я выглядываю из-за шкафа. Они осматривают стол и верстак. Товарищ Терренса стоит ко мне спиной, однако я вижу его черные волосы, подстриженные «под ноль» и пальцы, украшенные кольцами.
Вдруг Холкомб поворачивается к нему. Нырнув назад, замечаю на приставном столике свой лук. Пока снаружи громыхает гром, тянусь за ним, стараясь не шуметь.
– И что же ты предпочтешь? Пойдешь в армию по требованию отца, или хочешь гонять? Я добуду нам байки и нового спонсора. Без них я отсюда не уйду!
Сунув несколько стрел в шлевку джинсов, одну заряжаю в лук.
– Она выпишет мне чек. Тогда… возможно… уйду, – говорит Терренс. – После того, как выверну ее наизнанку, но тебе не обязательно оставаться для этого.
Калеб, где ты?
Тетива скрипит. Я морщусь и жду, проверяя, услышали парни или нет.
– Либо можешь остаться, только, чур, я первый, – добавляет он.
Беззвучно выдохнув, зажимаю стрелу между пальцами и готовлюсь.
– Вот! – восклицает Холкомб, и я слышу звон ключей. – Попробуй, подойдут ли они.
Раздается рокот моторов. Им удалось найти ключи от готовых мотоциклов, которые Джейк должен в скором времени отправить заказчикам. Где третий парень – понятия не имею.
Капля пота скатывается по моей спине.
Просто проваливайте. Забирайте байки и валите. Пожалуйста.
Уходите.
– Кража нам с рук не сойдет, – произносит незнакомец.
– Сойдет, – возражает Терренс. – Их уничтожил пожар.
– Какой пожар?
Слышится смех. Остановившись, осмысливаю весь ужас его задумки.
Холкомб будет угрожать мне, когда найдет. Калеба серьезно не накажут за порчу их имущества, в этом я не сомневаюсь, так что его попытки шантажа обречены на провал.
Значит, «план Б» на случай, если я не подчинюсь, не выпишу ему чек и не дам того, чего он хочет – забрать все. Терренс устроит еще один поджог.
И у него есть два свидетеля. Они поручатся, что парень был в любом другом месте, но не здесь. Троица укатит на мотоциклах, а пожарники не успеют вовремя добраться сюда.
Сглатываю желчь, подступившую к горлу.
Джейк, Калеб и Ной построили все своими руками. Это дом Калеба. Единственное место, не считая рыбацкого коттеджа, где ему хорошо.
Я без малого не достаю из кармана телефон. Можно ведь позвонить в полицию.
Только пока я дозвонюсь, Терренс Холкомб набросится на меня. А пока они отследят мои координаты, он уже сделает свое дело.
Выпрыгнув из-за шкафа, я натягиваю тетиву, быстро и уверенно пускаю стрелу. Задев плечо второго парня, который отшатывается назад и падает на пол, она вонзается в стену у него за спиной. Ошарашенный Холкомб юркает в сторону.
Направляясь к лестнице, огибаю их, снова заряжаю лук, целюсь в Терренса и стреляю без промедлений.
Я хочу, чтобы они сбежали. Просто проваливайте!
Увернувшись, парень врезается в один из моих приставных столиков и разбивает его вдребезги.
Незнакомец пялится на меня округлившимися глазами, словно внезапно понимает, что совершил ошибку. Затем оба подскакивают на ноги, но не убегают. Холкомб делает выпад, и я кричу.
Черт!
Я влетаю в дом, запираю дверь, мчусь через гостиную к лестнице, планируя закрыться в своей комнате и вызвать полицию. Если придется, выберусь во двор через балкон. Мне хотелось остановить его, пока он не устроил пожар, однако не ценой собственной жизни.
Терренс – хренов психопат.
Оступившись, ударяюсь голенью о ступеньку и взвизгиваю от боли. Снизу доносятся звуки ударов. Деревянная дверь, с треском распахнувшись, врезается в холодильник.
Я перестаю дышать. Встаю и что есть мочи несусь на второй этаж. С лестницы уже слышны их тяжелые шаги. Миновав свою спальню, бегу в комнату Калеба, запираюсь там, пячусь от двери и достаю новую стрелу. Вдруг споткнувшись о собственный ботинок, падаю на пол, но успеваю выставить руки, чтобы смягчить падение, отползаю дальше и натягиваю тетиву.
Звуки шагов Холкомба приближаются. Он пинком открывает дверь, и я стреляю.
Его тело дергается назад. Подскочив на ноги, выхватываю из-за пояса последнюю стрелу. Правда, прежде чем вставляю ее в лук, вижу, как парень, пошатываясь, падает на колени. Моя стрела торчит из его правого плеча.
Я выдыхаю. Легкие и все внутренности буквально горят.
Читать бесплатно другие книги:
