Зло под солнцем / Evil Under the Sun Кристи Агата
И отец, похоже, был рад встрече с мисс Дарнли. Забавно – совершенно внезапно он стал каким-то совершенно другим. Он стал… он стал… Линда задумалась, стараясь подобрать подходящее слово – ну конечно же, молодым! Он рассмеялся – непривычным мальчишеским смехом. Линда вдруг поймала себя на том, что в последнее время крайне редко слышала отцовский смех. Девушка пребывала в недоумении. Казалось, она мельком взглянула на совершенно другого человека.
«Интересно, каким был папа в моем возрасте?» – подумала она.
Но все это было слишком сложно. Линда сдалась.
У нее мелькнула новая мысль. Как было бы здорово, если бы они приехали сюда и встретили здесь мисс Дарнли – только они с отцом… На какое-то мгновение перед ней открылась чарующая перспектива. Отец, заливающийся мальчишеским смехом, мисс Дарнли, она сама – все прелести, которые можно найти на острове, купание, пещеры… И тотчас же снова сомкнулся мрак.
Арлена. Нельзя быть счастливым, если рядом Арлена. Но почему?.. Ну, по крайней мере, у нее, Линды, это не получается. Нельзя быть счастливым, если рядом человек, которого ты… ненавидишь. Да, ненавидишь. Она ненавидела Арлену.
Очень медленно у нее в груди снова поднялась черная, обжигающая волна ненависти. Лицо Линды стало мертвенно-бледным. Рот приоткрылся. Зрачки сузились. Пальцы напряглись, сплетаясь…
Кеннет Маршалл осторожно постучал в дверь комнаты своей жены. Услышав ее голос, он открыл дверь и вошел. Арлена только что закончила последние штрихи к своему туалету. Одетая в блестящее зеленое платье, она немного напоминала русалку. Стоя перед зеркалом, женщина накладывала тушь на ресницы.
– А, это ты, Кен…
– Да. Я хотел узнать, ты уже готова?
– Еще минуточку…
Маршалл подошел к окну и посмотрел на море. Его лицо, как обычно, не показывало никаких чувств, оставаясь спокойным и приятным.
– Арлена… – обернувшись, начал он.
– Да?
– Насколько я понимаю, ты уже давно знакома с Редферном?
– Ну да, дорогой, – небрежно произнесла Арлена. – Мы познакомились на какой-то коктейль-вечеринке. Он показался мне совсем лапочкой.
– Я так и понял. Ты знала, что они с женой будут здесь?
– Нет, дорогой! – широко раскрыла глаза Арлена. – Это явилось таким сюрпризом!
– А мне показалось, – тихо произнес Кеннет, – что именно их присутствие тут навело тебя на мысль приехать сюда. Ты была очень настойчива.
Положив коробочку с тушью и обернувшись, Арлена улыбнулась – легкой соблазнительной улыбкой.
– Мне кто-то рассказал об этом месте… Кажется, супруги Райланды. Они сказали, что здесь все просто бесподобно – чистое и нетронутое! А разве тебе здесь не нравится?
– Не знаю, – пробормотал Маршалл.
– О, дорогой, но ведь ты обожаешь купаться и бродить по окрестностям. Не сомневаюсь, здесь ты будешь просто без ума от счастья.
– Вижу, ты настроена развлечься.
Широко раскрыв глаза, Арлена неуверенно посмотрела на мужа.
– Полагаю, – продолжал Кеннет, – на самом деле ты предупредила молодого Редферна о том, что приедешь сюда, ведь так?
– Дорогой, не становись таким ужасным! – возмутилась женщина.
– Послушай, Арлена, – сказал Маршалл. – Я знаю, что ты собой представляешь. – Редферны – приятная молодая пара. На самом деле этот мальчишка любит свою жену. Неужели нужно все испортить, черт возьми?
– Ты несправедлив, обвиняя меня, – возразила Арлена. – Я ничего не сделала – абсолютно ничего. Я ничего не могу поделать, если…
– Если что? – подтолкнул ее муж.
У нее задрожали ресницы.
– Ну конечно! Я знаю, что многие сходят по мне с ума. Но я тут ни при чем. Просто люди так устроены.
– То есть ты признаёшь, что молодой Редферн без ума от тебя?
– На самом деле с его стороны это большая глупость, – пробормотала Арлена и шагнула к мужу. – Но ты ведь знаешь, правда, Кен, что, кроме тебя, мне больше никто не нужен?
Она посмотрела на него сквозь опущенные ресницы. Это был великолепный взгляд – перед ним могли устоять лишь считаные мужчины.
Маршалл мрачно смотрел на жену. Его лицо оставалось сосредоточенным. Голос его прозвучал негромко:
– Думаю, Арлена, я достаточно хорошо тебя знаю…
Если выйти из пансионата на южную сторону, террасы и пляж окажутся прямо внизу. Также здесь начинается тропинка, ведущая вокруг скалы на юго-западный берег острова. Чуть дальше от нее отходят ступени, спускающиеся к площадке, высеченной в скале, которая на плане пансионата обозначена как «Солнечная терраса». Здесь, в скале, вырезаны ниши со скамьями.
В одну из таких ниш сразу же после ужина пришли Патрик Редферн и его жена. Ночь была чудесная, ярко светила луна. Редферны сели. Какое-то время они молчали.
– Восхитительный вечер, – наконец сказал Патрик. – Ты не находишь, Кристина?
– Да.
Что-то в голосе жены вызвало его беспокойство. Он сидел, не глядя в ее сторону.
– Ты знал, что эта женщина будет здесь? – тихо спросила миссис Редферн.
Патрик резко повернулся к ней:
– Не понимаю, о чем ты!
– А я думаю, ты меня прекрасно понимаешь.
– Послушай, Кристина, не знаю, что на тебя нашло…
Она не дала ему договорить. Ее голос дрогнул:
– На меня? Что на тебя нашло?!
– Ничто на меня не нашло.
– О, Патрик, нашло! Ты так настаивал на том, чтобы приехать сюда! Ты был просто непреклонен. Я хотела снова отправиться в Тинтаджел, где… где мы провели медовый месяц. Но ты был решительно настроен ехать только сюда.
– И что тут такого? Здесь очаровательное место.
– Возможно. Но ты хотел приехать именно сюда, потому что здесь должна была быть она.
– Она? Кто?
– Миссис Маршалл. Ты… ты потерял голову из-за нее.
– Ради бога, Кристина, будь разумной! Не в твоей натуре ревновать.
Однако его гнев получился неискренним. Патрик явно был смущен.
– Мы были так счастливы, – пробормотала миссис Редферн.
– Счастливы? Разумеется, мы были счастливы. Мы и сейчас счастливы. Но долго так не продлится, если ты станешь устраивать сцену всякий раз, когда я заговорю с какой-нибудь женщиной!
– Дело не в этом.
– Нет, в этом! В браке у человека должны быть… ну… друзья. Твоя подозрительность не имеет под собой никаких оснований. Я… я не могу поговорить с симпатичной женщиной без того, чтобы ты не возомнила, будто я в нее влюбился… – Умолкнув, Патрик пожал плечами.
– Ты действительно в нее влюбился… – печально произнесла миссис Редферн.
– О, Кристина, не говори глупостей! Я… да я с ней только парой слов обменялся!
– Неправда.
– Ради всего святого, не бери в привычку ревновать меня к каждой привлекательной женщине, которая нам встретилась!
– Миссис Маршалл не просто какая-то привлекательная женщина, – с жаром возразила Кристина. – Она… она другая! Она порочная. Да, порочная! Она сделает тебе больно. Патрик, пожалуйста, остановись! Давай уедем отсюда.
Редферн упрямо вскинул голову. Вид у него сразу же стал какой-то мальчишеский.
– Кристина, не говори вздор! – с вызовом произнес он. – И… и давай не будем из-за этого ссориться.
– У меня нет желания ссориться.
– В таком случае веди себя, как подобает рассудительному человеку. Возвращаемся обратно в пансионат.
Он встал. Кристина посидела немного, затем тоже встала.
– Ну хорошо… – сказала она.
Сидящий в соседней нише Эркюль Пуаро печально покачал головой. Некоторые люди, случайно став свидетелями разговора, не предназначенного для чужих ушей, тактично удаляются. Но только не Пуаро. У него не было никаких угрызений совести на этот счет.
– К тому же, – как он объяснил впоследствии своему другу Гастингсу, – речь шла об убийстве.
– Но ведь к тому моменту убийство еще не произошло, – удивленно посмотрел на него тот.
Эркюль Пуаро вздохнул:
– Однако, mon cher, все уже говорило о том, что оно произойдет.
– В таком случае почему вы его не предотвратили?
И Эркюль Пуаро со вздохом повторил то же самое, что уже однажды говорил в Египте: если какой-то человек решительно настроен совершить убийство, помешать ему нелегко. Он не винил себя в том, что произошло. По его мнению, это было неизбежно.
Chapter 3
Rosamund Darnley and Kenneth Marshall sat on the short springy tuff of the cliff overlooking Gull Cove. This was on the east side of the island. People came here in the morning sometimes to bathe when they wanted to be peaceful.
Rosamund said: “It’s nice to get away from people.”
Marshall murmured inaudibly: “Mm, yes.”
He rolled over sniffing at the short tuff.
“Smells good. Remember the downs at Shipley?”
“Rather.”
“Pretty good, those days.”
“Yes.”
“You’re not changed much, Rosamund.”
“Yes, I have. I’ve changed enormously.”
“You’ve been very successful and you’re rich and all that, but you’re the same old Rosamund.”
Rosamund murmured: “I wish I were.”
“What’s that?”
“Nothing. It’s a pity, isn’t it, Kenneth, that we can’t keep the nice natures and high ideals that we had when we were young?”
“I don’t know that your nature was ever particularly nice, my child. You used to get into the most frightful rages. You half choked me once when you flew at me in a temper.”
Rosamund laughed.
She said: “Do you remember the day that we took Toby down to get water rats?”
They spent some minutes in recalling old adventures. Then there came a pause. Rosamund’s fingers played with the clasp of her bag.
She said at last: “Kenneth?”
“Um.” His reply was indistinct. He was still lying on his face on the tuff.
“If I say something to you that is probably outrageously impertinent, will you never speak to me again?”
He rolled over and sat up.
“I don’t think,” he said seriously, “that I would ever regard anything you said as impertinent. You see, you belong.”
She nodded in acceptance of all that last phrase meant. She concealed only the pleasure it gave her.
“Kenneth, why don’t you get a divorce from your wife?”
His face altered. It hardened – the happy expression died out of it. He took a pipe from his pocket and began filling it. Rosamund said:
“I’m sorry if I’ve offended you.”
He said quietly: “You haven’t offended me.”
“Well, then, why don’t you?”
“You don’t understand, my dear girl.”
“Are you so frightfully fond of her?”
“It’s not just a question of that. You see, I married her.”
“I know. But she’s pretty notorious.”
He considered that for a moment, ramming in the tobacco carefully.
“Is she? I suppose she is.”
“You could divorce her, Ken.”
“My dear girl, you’ve got no business to say a thing like that. Just because men lose their heads about her a bit isn’t to say that she loses hers.”
Rosamund bit off a rejoinder.
Then she said: “You could fix it so that she divorced you – if you prefer it that way.”
“I daresay I could.”
“You ought to, Ken. Really, I mean it. There’s the child.”
“Linda?”
“Yes, Linda.”
“What’s Linda got to do with it?”
“Arlena’s not good for Linda. She isn’t really. Linda, I think, feels things a good deal.”
Kenneth Marshall applied a match to his pipe.
Between puffs he said: “Yes – there’s something in that. I suppose Arlena and Linda aren’t very good for each other. Not the right thing for a girl perhaps. It’s a bit worrying.”
Rosamund said: “I like Linda – very much. There’s something – fine about her.”
Kenneth said: “She’s like her mother. She takes things hard like Ruth did.”
Rosamund said: “Then don’t you think – really – that you ought to get rid of Arlena?”
“Fix up a divorce?”
“Yes. People are doing that all the time.”
Kenneth Marshall said with sudden vehemence: “Yes, and that’s just what I hate.”
“Hate?” She was startled.
“Yes. Sort of attitude to life there is nowadays. If you take on a thing and don’t like it, then you get yourself out of it as quick as possible! Dash it all, there’s got to be such a thing as good faith. If you marry a woman and engage yourself to look after her, well, it’s up to you to do it. It’s your show. You’ve taken it on. I’m sick of quick marriage and easy divorce. Arlena’s my wife, that’s all there is to it.”
Rosamund leaned forward.
She said in a low voice: “So it’s like that with you? ‘Till death do us part’?”
Kenneth Marshall nodded his head.
He said: “That’s just it.”
Rosamund said: “I see.”
Mr Horace Blatt, returning to Leathercombe Bay down a narrow twisting lane, nearly ran down Mrs Redfern at a corner. As she flattened herself into the hedge, Mr Blatt brought his Sunbeam to a halt by applying the brakes vigorously.
“Hullo-ullo-ullo,” said Mr Blatt cheerfully.
He was a large man with a red face and a fringe of reddish hair round a shining bald spot. It was Mr Blatt’s apparent ambition to be the life and soul of any place he happened to be in. The Jolly Roger Hotel, in his opinion, given somewhat loudly, needed brightening up. He was puzzled at the way people seemed to melt and disappear when he himself arrived on the scene.
“Nearly made you into strawberry jam, didn’t I?” said Mr Blatt gaily.
Christine Redfern said: “Yes, you did.”
“Jump in,” said Mr Blatt.
“Oh, thanks I think I’ll walk.”
“Nonsense,” said Mr Blatt. “What’s a car for?”
Yielding to necessity Christine Redfern got in. Mr Blatt restarted the engine which had stopped owing to the suddenness with which he had previously pulled up. Mr Blatt inquired:
“And what are you doing walking about all alone? That’s all wrong, a nice-looking girl like you.”
Christine said hurriedly: “Oh! I like being alone.”
Mr Blatt gave her a terrific dig with his elbow, nearly sending the car into the hedge at the same time.
“Girls always say that,” he said. “They don’t mean it. You know, that place, the Jolly Roger, wants a bit of livening up. Nothing jolly about it. No life in it. Of course there’s a good amount of duds staying there. A lot of kids, to begin with, and a lot of old fogeys too. There’s that old Anglo-Indian bore and that athletic parson and those yapping Americans and that foreigner with the moustache makes me laugh that moustache of his! I should say he’s a hair-dresser, something of that sort.”
Christine shook her head.
“Oh, no, he’s a detective.”
Mr Blatt nearly let the car go into the hedge again.
“A detective? D’you mean he’s in disguise?”
Christine smiled faintly. She said: “Oh, no, he really is like that. He’s Hercule Poirot. You must have heard of him.”
Mr Blatt said: “Didn’t catch his name properly. Oh, yes, I’ve heard of him. But I thought he was dead… Dash it, he ought to be dead. What’s he after down here?”
“He’s not after anything – he’s just on a holiday.”
“Well, I suppose that might be so.” Mr Blatt seemed doubtful about it. “Looks a bit of a bounder, doesn’t he?”
“Well,” said Christine and hesitated. “Perhaps a little peculiar.”
“What I say is,” said Mr Blatt, “what’s wrong with Scotland Yard? Buy British every time for me.”
He reached the bottom of the hill and with a triumphant fanfare of the horn ran the car into the Jolly Roger’s garage which was situated, for tidal reasons, on the mainland opposite the hotel.
Linda Marshall was in the small shop which catered to the wants of visitors to Leathercombe Bay. One side of it was devoted to shelves on which were books which could be borrowed for the sum of twopence. The newest of them was ten years old, some were twenty years old and others older still.
Linda took first one and then another doubtfully from the shelf and glanced into it. She decided she couldn’t possibly read The Four Feathers or Vice Versa. She took out a small squat volume in brown calf. The time passed… With a start Linda shoved the book back in the shelf as Christine Redfern’s voice said:
“What are you reading, Linda?”
Linda said hurriedly:
“Nothing. I’m looking for a book.”
She pulled out The Marriage of William Ashe at random and advanced to the counter fumbling for twopence.
Christine said: “Mr Blatt just drove me home after nearly running over me first, I really felt I couldn’t walk all across the causeway with him, so I said I had to buy some things.”
Linda said: “He’s awful, isn’t he? Always saying how rich he is and making the most terrible jokes.”
Christine said: “Poor man. One really feels rather sorry for him.”
Linda didn’t agree. She didn’t see anything to be sorry for in Mr Blatt. She was young and ruthless. She walked with Christine Redfern out of the shop and down towards the causeway. She was busy with her own thoughts. She liked Christine Redfern. She and Rosamund Darnley were the only bearable people on the island in Linda’s opinion. Neither of them talked much to her for one thing. Now, as they walked, Christine didn’t say anything. That, Linda thought, was sensible. If you hadn’t anything worth saying why go chattering all the time? She lost herself in her own perplexities.
She said suddenly: “Mrs Redfern, have you ever felt that everything’s so awful – so terrible – that you’ll, oh, burst…”
The words were almost comic, but Linda’s face, drawn and anxious, was not. Christine Redfern, looking at her vaguely, with scarcely comprehending eyes, certainly saw nothing to laugh at… She caught her breath sharply.
She said: “Yes – yes I have felt – just that…”
Mr Blatt said: “So you’re the famous sleuth, eh?”
They were in the cocktail bar, a favorite haunt of Mr Blatt’s.
Hercule Poirot acknowledged the remark with his usual lack of modesty. Mr Blatt went on.
“And what are you doing down here – on a job?”
“No, no. I repose myself. I take the holiday.”
Mr Blatt winked. “You’d say that anyway, wouldn’t you?”
Poirot replied: “Not necessarily.”
Horace Blatt said: “Oh! come now. As a matter of fact you’d be safe enough with me. I don’t repeat all I hear! Learnt to keep my mouth shut years ago. Shouldn’t have got on the way I have if I hadn’t known how to do that. But you know what most people are – yap, yap, yap, about everything they hear! Now you can’t afford that in your trade! That’s why you’ve got to keep it up that you’re here holiday-making and nothing else.”
Poirot asked: “And why should you suppose the contrary?”
Mr Blatt dosed one eye.
He said: “I’m a man of the world. I know the cut of a fellow’s jib. A man like you would be at Deauville or Le Touquet or down at Juan les Pins. That’s your – what’s the phrase? – spiritual home.”
Poirot sighed. He looked out of the window. Rain was falling and mist encircled the island.
He said: “It is possible that you are right! There, at least, in wet weather there are the distractions.”
“Good old Casino!” said Mr Blatt. “You know, I’ve had to work pretty hard most of my life. No time for holidays or kickshaws. I meant to make good and I have made good. Now I can do what I please. My money’s as good as any man’s. I’ve seen a bit of life in the last few years, I can tell you.”
Poirot murmured: “Ah, yes?”
“Don’t know why I came to this place,” Mr Blatt continued.
Poirot observed: “I, too, wondered.”
“Eh, what’s that?”
Poirot waved an eloquent hand. “I, too, am not without observation. I should have expected you most certainly to choose Deauville or Biarritz.”
“Instead of which, we’re both here, eh?” Mr Blatt gave a hoarse chuckle. “Don’t really know why I came here,” he mused. “I think, you know, it sounded romantic. Jolly Roger Hotel, Smugglers’ Island. That kind of address tickles you up, you know. Makes you think of when you were a boy. Pirates, smuggling, all that.” He laughed rather self-consciously. “I used to sail quite a bit as a boy. Not this part of the world. Off the East coast. Funny how a taste for that sort of thing never leaves you. I could have a tiptop yacht if I liked, but somehow I don’t really fancy it. I like mucking about in that little yawl of mine. Redfern’s keen on sailing, too. He’s been out with me once or twice. Can’t get hold of him now – always hanging round that red-haired wife of Marshall’s.”
He paused, then lowering his voice, he went on.
“Mostly a dried-up lot of sticks in this hotel! Mrs Marshall’s about the only lively spot! I should think Marshall’s got his hands full looking after her. All sorts of stories about her in her stage days – and after! Men go crazy after her. You’ll see, there’ll be a spot of trouble one of these days.”
Poirot said: “What kind of trouble?”
Horace Blatt replied: “That depends. I’d say, looking at Marshall, that he’s a man with a funny kind of temper. As a matter of fact, I know he is. Heard something about him. I’ve met that quiet sort. Never know where you are with that kind. Redfern had better look out – ”
Читать бесплатно другие книги:
