Старые кости Чайлд Линкольн

32

15 мая

На следующий день Нора стояла в рабочей палатке и глядела на длинный пластиковый стол, застеленный черным бархатом. На нем были разложены все кости, обнаруженные на месте гибели Пила. Все тщательно каталогизированы, фрагменты собраны воедино. Вместе с помощниками Нора тщательно осмотрела место падения и была уверена, что они подобрали все украденные кости. Многие были повреждены при ударе о камни, но команда идентифицировала их по фотографиям из базы данных и за утро сложила осколки вместе. Специальная археологическая программа, которой они пользовались в процессе раскопок, значительно ускорила процесс.

– Да-а, неприятно, – протянул Клайв, стоявший рядом с Норой. – И это еще мягко выражаясь.

Нора лишь покачала головой:

– Что будет, когда агентесса из ФБР узнает?

– Может, мы его проглядели? – спросил Клайв.

– Уверена, мы собрали все до последнего осколка.

– Выходит, Пил похоронил его где-то в другом месте?

– Похоже на то. Но почему?

Их разговор прервал голос возле палатки:

– Можно войти?

«О боже», – подумала Нора. Легка на помине. К досаде Норы, агент Свонсон поставила палатку в двух шагах от главного лагеря и уезжать явно не планировала.

– Проходите, – откликнулась Нора.

Агент ФБР шагнула внутрь:

– Это те самые кости, которые увез Пил?

Нора вздохнула. Тянуть с неприятным разговором нет смысла, лучше все сказать сейчас.

– Да, – подтвердила она. – И похоже, у нас проблема.

Агент Свонсон достала блокнот:

– Какая?

– Не хватает одного черепа и, кажется, нескольких позвонков.

– Чьих останков недосчитались?

– Паркина.

Во взгляде агента мелькнуло удивление, быстро сменившееся оживленным блеском. Что это – азарт?

– Вы уверены, что отсутствует именно череп Паркина? Альберта Паркина?

– Да.

– Может быть, вы его не заметили, когда собирали кости?

– Исключено.

– Еще что-то пропало?

– Насколько могу судить – нет.

Агент застрочила в блокноте.

Клайв прибавил:

– Остается предположить, что перед падением Пил успел похоронить череп в другом месте.

Свонсон обратилась к Норе:

– Вы тоже так считаете?

– Не знаю, – ответила Нора. – Как-то странно – хоронить останки одного человека в разных местах… Впрочем, в этой истории все странно. Если Пил так хотел устроить настоящие христианские похороны, почему утащил кости в горы, вместо того чтобы перенести их на освященную землю?

Клайв покачал головой:

– У этого типа с головой не в порядке, вот и все объяснение. Ну сами посудите: останки Саманты Карвилл, в отличие от остальных, были похоронены подобающим образом – насколько это возможно в горах. А Пил все равно их украл.

Корри устремила на Нору пристальный взгляд:

– Когда я приезжала в первый раз, вы сказали, что не идентифицировали останки Паркина. Мы договорились, что, как только вы это сделаете, сразу уведомите меня. А теперь вы на сто процентов уверены, что не хватает именно черепа Паркина. То есть вы установили его личность, но не сообщили мне?

Нору и раньше беспокоили легкие угрызения совести: производя впечатление на Клайва, она немного увлеклась. Теперь же они вернулись с удвоенной силой. Оставалось надеяться, что у нее не слишком виноватый вид.

– После вашего отъезда мы продолжили исследования. Ваше замечание по поводу сломанной ключицы нам помогло. Мы использовали нашу базу данных об артефактах и топографическую программу, чтобы идентифицировать череп. Но без анализа ДНК наши результаты нельзя считать стопроцентно точными. Это было всего день или два назад.

– Значит, сломанную ключицу все-таки нашли.

Нора кивнула.

– Вы говорите, пропали череп и позвонки. То есть ключица на месте?

– Верно.

– Можно на нее взглянуть?

– Конечно. Правда, понадобится время, чтобы… Она вам прямо сейчас нужна?

– Не волнуйтесь, дело не срочное. А сейчас хочу задать несколько вопросов вам и остальным участникам экспедиции.

– Собираетесь нас допрашивать?

– Нет. Пока никакого принуждения, просто собираю информацию. Если вы не против, воспользуюсь этой палаткой. Место уединенное, в стороне от лагеря – то, что надо.

– Неужели без этого не обойтись?

– Нет. И начать я хотела бы с вас, доктор Келли.

Нора глубоко вздохнула:

– С меня? Когда?

– Прямо сейчас.

33

Келли и Бентон осторожно упаковали кости и заперли в специальном шкафчике. Потом освободили рабочий стол для Корри.

– Спасибо, мне здесь будет вполне удобно, – произнесла агент.

Села и выложила мобильный телефон, готовясь записывать разговор. Обернувшись, увидела, что историк по-прежнему топчется у входа в палатку.

– Я хочу поговорить с доктором Келли наедине.

– Разумеется, – кивнул тот. – Пойду помогу Брюсу и Джейсону.

Когда Бентон вышел, доктор Келли села напротив Корри.

– Вы не против, если я буду записывать наш разговор?

Археолог пожала плечами:

– Пожалуйста. И кстати – можете называть меня не доктор Келли, а просто Нора. Мы здесь все обращаемся друг к другу по имени, а вы говорите прямо как мои студенты.

– Хорошо, но, поскольку сейчас я разговариваю с вами как со свидетельницей, буду обращаться к вам «доктор Келли».

Корри включила диктофон на телефоне, представилась, назвала дату, потом пододвинула телефон к Норе:

– Пожалуйста, скажите свое имя.

– Нора Келли.

Корри набрала полную грудь воздуха:

– Доктор Келли, во время нашей прошлой встречи вы говорили, что экспедиция была организована по инициативе Клайва Бентона. Когда он к вам обратился?

– В ноябре.

– При каких обстоятельствах?

Даже со включенным диктофоном Корри продолжала делать записи в блокноте. Нора рассказала, как Бентон нашел журнал Тэмзен Доннер и предложил институту провести раскопки.

– Кто из сотрудников дал добро?

– Президент, доктор Джилл Фьюджит, а потом – правление института.

– То есть институт согласился финансировать раскопки? На основании записей в старом журнале? Экспедиция наверняка дорогостоящая.

– Да, ее финансирует институт.

Корри уловила в голосе доктора Келли нервозность.

– Каким образом? Частные пожертвования? Гранты?

Археолог опять запнулась.

– Есть одно обстоятельство… Мы его не афишируем.

– Продолжайте.

– Институт надеется компенсировать затраты, когда мы найдем… золотые монеты, предположительно спрятанные рядом с Потерянным лагерем.

Корри ушам своим не поверила.

– Вы что, клад ищете?

– Можно и так сказать.

– Объясните подробнее.

Корри выслушала историю о Волфингере и его сундуке с золотом. Узнала, что хозяина убили, а золотые монеты были обнаружены вместе с останками убийц.

– Вы уже начали поиски?

– Да. После того, как сбежал Пил. Решили: лучше как можно скорее разобраться с этой частью экспедиции.

– Но клад не нашли?

Нора покачала головой.

– Какова его примерная стоимость?

– Двадцать миллионов долларов.

Дар речи к агенту Свонсон вернулся не сразу.

– Двадцать миллионов?! И вся эта сумма достанется нашедшему?

– Нет. Ее разделят: треть штату Калифорния, треть федералам, треть институту. По очевидным причинам широкая общественность об этом аспекте экспедиции не знает. Но в разрешениях все указано мелким шрифтом.

Корри быстро строчила в блокноте, стараясь не показывать, насколько ошеломлена такими новостями. Она подумывала о том, чтобы спросить Нору, почему та ничего не сказала раньше, но потом сообразила, что получит лишь уклончивый ответ. Археолог явно не горела желанием сотрудничать со следствием: не сообщила, что обнаружила кости Паркина, и про золото в прошлый раз ни словом не обмолвилась. Корри окончательно убедилась: в лагере происходит нечто странное и очень подозрительное. Чутье подсказывало: все это каким-то образом связано с пропавшими останками Паркинов.

– Кто еще знает о золоте? – спросила Корри.

– Все участники экспедиции и несколько сотрудников института. Сами понимаете: эта информация не разглашается, иначе сюда стекутся охотники за сокровищами со всей страны.

– То есть Пил знал про золото?

– Вообще-то, нет. Он сбежал до того, как мы сообщили о кладе всем.

– А доктор Бентон?

– Он первый напал на след сундука с золотом.

Корри помолчала. Неожиданный поворот событий настолько выбил ее из колеи, что все вопросы вылетели из головы.

– Вернемся к гибели Пила. Как складывались его отношения с другими участниками экспедиции?

– Пил – одиночка. Я так толком и не поняла, что он за человек.

– Конфликты с кем-нибудь были?

– Насколько знаю, нет. Но и дружбы не было.

– Может, у кого-то есть мотив, чтобы от него избавиться?

Нора во все глаза уставилась на Корри:

– Вы же не думаете, что Пила убили?

Корри всерьез задумалась. Она и сама не знала. Но разворошить осиное гнездо не мешает – вдруг наружу вылезет что-то полезное?

– Такой вариант можно допустить.

– Допустить можно все, что угодно. Почему вы так считаете?

– У меня сложилось впечатление, что Пил был опытным наездником и проводником в горах, – ответила Корри. – У него был налобный фонарь. А самое главное, один из ушибов у него на голове выглядит так, будто получен до падения.

– Намекаете, что кто-то стукнул его по голове, а потом сбросил с обрыва?

– Именно.

– Я видела его тело. Голова сильно повреждена, ушибов много. Разве можно с уверенностью судить, до падения они получены или после?

К сожалению, доктор Келли попала в точку. Учитывая условия окружающей среды и состояние тела, Корри не могла на него ответить без тщательного исследования в криминалистической лаборатории. Оставалось только промолчать.

– Но кто мог его убить? Насколько мне известно, кроме нас, здесь никого нет.

Корри специально затягивала напряженную паузу. На занятиях, где будущих агентов учили технике ведения допроса, говорили, что молчание – один из самых действенных приемов.

– Это что же получается? – Нора повысила голос. – По-вашему, убийца – один из нас?

– Конечно, присутствие в горах неизвестных личностей исключать нельзя, но такой сценарий маловероятен.

Нора уставилась на Корри с удивлением и растущим возмущением:

– И поэтому вы решили нас допросить?

– Да.

– Среди нас убийц нет. Да и зачем убивать Пила?

– За несколько месяцев три могилы Паркинов были разорены, один гробокопатель убит. Ныне живущая женщина из этой семьи исчезла, предположительно тоже убита. А теперь пропал череп еще одного мужчины из этой семьи. Человек, который украл кости, погиб при странных обстоятельствах. – Корри выдержала паузу. – Кого-то очень интересует семья Паркин.

Нора покачала головой:

– Но почему?! Какая-то дикая история получается!

Корри заметила, что Нора совершенно выбита из колеи.

– Пожалуйста, позовите доктора Бентона. После него допрошу других археологов, а с остальными побеседую завтра.

34

Когда Нора вышла, Корри воспользовалась свободной минуткой, чтобы набросать несколько вопросов в блокноте и проверить, записался ли разговор с доктором Келли. В палатке было тепло, но при этом внутрь проникал свежий воздух. Приятно выбраться в горы, пусть даже Корри приехала по делу и слишком нервничала, чтобы сполна насладиться местными красотами. Она сделала еще один глубокий вдох и постаралась успокоиться. Во время тренировочных допросов в академии все было просто и понятно. Нет, не к таким расследованиям ее готовили: мотив не прослеживается, рабочую гипотезу строить не на чем. Есть только разрозненные факты, странные совпадения и смутное чутье.

В академии Корри учили проверять факты, разбирать события в хронологической последовательности и особенно – воздерживаться от поспешных выводов. Но как только в палатку вошел Клайв Бентон, Корри поймала себя на том, что уже пришла к выводу на его счет: ей этот тип не нравится. Бентон не сутулый застенчивый очкарик, какими обычно представляют историков. Это высокий мужчина спортивного телосложения. Брутальным его не назовешь, но обветренное лицо весьма привлекательно, а глаза ярко-голубые. Возможно, свою роль тут сыграла привычка не доверять красавчикам, но, скорее всего, дело в том, что экспедицию организовал именно Бентон. Благодаря ему нашли череп Альберта Паркина, который теперь, увы, исчез.

– Прошу вас, садитесь, – произнесла Корри.

Клайв придвинул раскладной стул и опустился на него. Смазливую физиономию портила недовольная гримаса, которую он даже не пытался скрыть.

Корри снова включила диктофон и после предварительных формальностей перешла к делу.

– Доктор Бентон, – начала она, – объясните причину вашего интереса к истории партии Доннера.

Бентон вздохнул с досадой:

– Я состою в косвенном родстве с семьей Брин. Они путешествовали в составе партии Доннера. Эта тема влекла меня с детства. В колледже выбрал в качестве специальности историю, потом получил степень доктора наук в Стэнфорде. Написал диссертацию о партии Доннера. Вы уже все это знаете.

– Да, кое-что мы с вами обсуждали, но, если вы не против, хочу повторить некоторые моменты для полноты записи. И как же этот интерес привел к раскопкам Потерянного лагеря?

Клайв раздраженно фыркнул:

– Историки знали, что жена Джорджа Доннера, Тэмзен Доннер, вела журнал. Но он считался утраченным, а я сумел его отыскать.

– Каким образом?

– Нашел в заброшенном доме, когда-то принадлежавшем дочери Джейкоба Доннера.

– Почему вы искали журнал именно там?

– Просто догадка ученого.

– Слабоватое основание. Что-то же вас туда привело?

– Я был уверен, что журнал у дочери. Предположил, что он до сих пор среди ее вещей. Кроме нее, никто его не видел и не рассказывал о нем.

– Вы нашли журнал, а потом? Купили у семьи?

Повисла пауза.

– Нет. Дом пустовал много лет. – Бентон с вызывающим видом откинулся на спинку стула. – Я проник внутрь, чтобы спасти журнал до предстоящего сноса здания.

– Позвольте уточнить, – произнесла Корри. – Вы вторглись туда, где не должны были находиться, и забрали вещь, на которую не имели законных прав. Другими словами, журнал вы украли.

Бентон ощетинился еще сильнее:

– Это бесценный исторический документ. Не мог же я допустить, чтобы он был утрачен навсегда. Бульдозеры вот-вот готовы были сровнять дом с землей. Да, я нарушил закон. Давайте арестовывайте меня.

С видом трагического героя Бентон протянул руки, предлагая заковать его в наручники.

– Доктор Бентон, можете опустить руки, – велела Корри, чуть не прибавив «пока».

Историк послушался.

– Первый этап мне понятен. А какая связь между журналом и экспедицией?

– Прочтя записи, я обнаружил важную информацию о местонахождении Потерянного лагеря. Поскольку сам я не археолог, изложил идею Норе и президенту института. А в качестве источника финансирования предложил золото, которое здесь предположительно спрятано. – Бентон развел руками. – Вот и все.

Интересно… В отличие от Норы Келли, Бентон говорил о золоте без всяких колебаний.

– О том, что здесь клад, догадались тоже вы?

– Историки с самого начала знали, что один из переселенцев, Волфингер, вез золото. Я просто посчитал сколько.

– Каким образом?

– По записям в старых банковских книгах.

– Ясно. И где же спрятано золото?

– Где-то в скалах вокруг места раскопок. – Бентон подался вперед. – Хочу подчеркнуть: о том, что золото здесь, я узнал почти год назад. Мог бы сто раз приехать сюда один и потихоньку его вывезти, никому ничего не говоря. Но я так не сделал.

– Почему?

Бентон рассмеялся:

– На прямой вопрос прямой ответ: я честный человек. История для меня дороже денег. Мне важно, чтобы золото обнаружили законным путем, во время раскопок. И пусть я не получу ни цента, меня это не смущает.

«Да, тут не подкопаешься», – подумала Корри, делая записи. Потом перешла к следующей группе вопросов:

– Где вы были второго мая?

– А что тогда случилось?

– Пропала Розали Паркин. На полу в ее спальне много крови. Вряд ли она выжила после такого ранения.

– Проверяете, есть ли у меня алиби? – Бентон снова рассмеялся. – Ну, тут даже календарь проверять не надо. Я ехал на раскопки из Санта-Фе вместе с другими учеными.

– А двадцать второго апреля?

– Двадцать второго?

Бентон достал телефон и все-таки взглянул в календарь.

– Я временно отложил подготовку к экспедиции и полетел в Санта-Фе на конференцию специалистов по западной истории. Она проходила в Университете Оклахомы в Нормане. Свидетелей сотни. В этот день тоже случилось что-то страшное?

– Той ночью на кладбище, что на Глориетском перевале, была раскопана могила женщины из семьи Паркин. На крышке гроба оставили тело застреленного мужчины.

– Уф, пронесло! – выдохнул Бентон и с наигранным облегчением утер пот со лба.

– Это стандартные вопросы, доктор Бентон.

– Стандартные? – Историк встал, уперся обеими руками в стол и наклонился к ней. – Скажу прямо: вы дурью маетесь.

Корри хотела поставить его на место, но потом вспомнила, чему учил инструктор в академии: когда допрашиваемый злится, заткнись и слушай.

– Вы сказали, что останки Паркинов начали пропадать меньше года назад, – продолжил Бентон. – А я занимаюсь историей партии Доннера и Потерянного лагеря двадцать лет. Двадцать! Не хочу хвастаться, но моя репутация ученого безупречна. А будь я непорядочным человеком, присвоил бы золото себе. Вы не там ищете – и тем самым наверняка вредите своей карьере.

Корри ждала, но Бентон, похоже, все сказал.

– Будут еще вопросы? – спросил историк.

– Пока нет. Возможно, появятся, когда поговорю с остальными.

– Наверное, от нетерпения уже в очередь выстроились.

Бентон повернулся к выходу.

Корри ровным тоном произнесла:

– Позовите, пожалуйста, Джейсона Салазара.