Погибель королей Лайонс Дженн
– Не знаю. Сколько я тут сижу?
– Недели три. – Дарзин улыбнулся Коготь, взял за руку и поцеловал ее пальцы.
– Он тебе не досаждал?
– Он был очень послушным мальчиком, – ответила Коготь.
– Нет, – сказал Кирин. – Я принял решение: сейчас мне это будет неудобно. Пожалуйста, уйди и никогда не возвращайся.
– Тащи его, – приказал Дарзин и наморщил нос. – От него попахивает, да?
– Ты ванну в камере видишь? – огрызнулся Кирин.
– Я была готова облизать его с ног до головы, но он отказался, – пожаловалась Коготь. Она открыла дверь камеры и сформировала длинное фиолетовое щупальце, которое обвилось вокруг руки Кирина.
Дарзин ухмыльнулся.
– Ага, даже не понимаю, с чего бы вдруг.
Пока Коготь удерживала Кирина, Дарзин связал ему руки.
– Пошли. У нас назначена встреча со старым другом.
Кирин озадаченно взглянул на него, и Дарзин усмехнулся.
– Ксалтората помнишь? – Он расхохотался. – Парень, видел бы ты себя. Клянусь, только ради этого выражения лица и стоило все затевать.
Коготь протянула руку и сорвала с Кирина ожерелье со «слезами звезд».
– Удивительно, что ты сразу этого не сделала, – заметил Дарзин.
– Я надеялась, что ты позволишь мне его съесть, – призналась она. – Но раз этого не случится, то я обойдусь драгоценностью. – Подмигнув Кирину, она спрятала ожерелье и двинулась вслед за Дарзином. Все трое спустились по лестнице к открытым вратам, где их ждал Турвишар.
– Турвишар? – окликнула его Коготь.
Волшебник удивленно посмотрел на мимика.
– Да?
– Лови. – Коготь бросила ему простой гладкий камень.
Кирин широко раскрыл глаза от изумления. Он бросил злобный взгляд на Коготь, но не стал объяснять, чем его расстроил этот «подарок» Турвишару.
Турвишар поймал камень и осмотрел его.
– Что это?
– Просто безделушка на память о Кирине. – Коготь подмигнула Турвишару. – Наверняка ты найдешь ей хорошее применение.
– Коготь, какая же ты сука, – сказал Кирин.
– Ты был прав, – ответила она. – Я действительно пыталась тебя надуть.
Она все еще смеялась, когда все они прошли сквозь врата, и Турвишар закрыл за ними магический портал.
Кирин никогда не видел изнутри убежище Галена – подземные гробницы, построенные для одного из Верховных лордов дома де Мон. Их забрал себе Педрон, затем его сын Терин, а позднее – Дарзин. Но все-таки Кирин узнал их. О том, что это место ему знакомо, ему подсказал холод, пронзивший его до самых костей. Здесь пахло древней смертью и свежим ядом. Тенье комнаты вибрировало, уродливое и полное зла. Все каменные поверхности были украшены крошечными символами, кроваво-красными завитками и водоворотами.
Нет, конечно, это была не краска, а настоящая кровь.
Турвишар вошел вслед за Кирином и захлопнул ворота, ведущие в Шадраг-Гор. Гадрит ждал их у черного каменного алтаря, на котором стояли зажженные свечи. В углах алтаря лежали кандалы. Сам Гадрит держал в руках жуткого вида нож со множеством лезвий и шипов, который, похоже, был предназначен для того, чтобы вырывать из тела куски.
Дарзин, тащивший Кирина к месту проведения ритуала, присвистнул.
– Тут все гораздо сложнее, чем в прошлый раз.
Гадрита, похоже, позабавила лесть Дарзина.
– Сейчас дело более важное, чем в прошлый раз.
Турвишар посмотрел на Кирина.
– Мы нарисовали символы в Шадраг-Горе, в комнате такого же размера, как эта, и затем перенесли их с помощью магии. Поэтому времени у нас было хоть отбавляй.
Дарзин удивленно посмотрел на него.
– Он об этом не спрашивал.
Не обращая на него внимания, Турвишар прошел в глубь комнаты и встал за алтарем.
– Дарзин, не забудь свои слова. Он – твой родственник, поэтому проводить ритуал должен именно ты.
– А, так вот почему они до сих пор тебя не убили! А я-то думал… – Кирин посмотрел на Дарзина. – Дарзин, у меня для тебя хорошая новость: скоро ты станешь им не нужен.
– Заткнись! – рявкнул Дарзин и толкнул Кирина на алтарь. – Помоги, – сказал он Турвишару.
Вместе они уложили Кирина на алтарь и застегнули оковы на его запястьях и лодыжках. За этим последовало заклинание тишины, поскольку Кирин без умолку осыпал их проклятиями.
– Про моргаджа и козла нужно будет запомнить, – сказал Дарзин. – Весьма изобретательно.
– Должен ли я напомнить, что здесь время идет с обычной скоростью? – спросил Гадрит. – Мне совсем не хочется, чтобы Санд нашел меня здесь.
– Нет, господин. Прошу прощения. – Дарзин поклонился; вид у него был смущенный. Он встал за алтарем и начал читать заклинание[147].
Поначалу ничего не происходило. Однако одна из арок, которые вели в различные гробницы, камеры и комнаты, стала темнее, словно волшебные лампы в коридорах померкли. Эта темнота была не нехваткой света, а осязаемой бездной, отсутствием настолько глубоким, что оно приобретало свой, особый характер.
Из этой тьмы выступил Ксалторат.
Он был меньше, чем четыре года назад, когда Кирин первые его увидел. На демоне была богато украшенная броня, которая, похоже, почти его не защищала, а лишь подчеркивала его наготу и чужеродность.
– Ксалторат, я призвал тебя, как того требуют древние обычаи, – сказал Дарзин.
– ДА, ВИЖУ. И ТЫ ГОТОВ ПОЖЕРТВОВАТЬ СВОИМ МЛАДШИМ БРАТОМ, СМЕРТЬ КОТОРОГО НЕ СТАНЕТ ТАКОЙ УЖ БОЛЬШОЙ ЖЕРТВОЙ.
Турвишар и Гадрит встревоженно переглянулись.
– В условиях ничего не сказано о том, что человек должен быть мне дорог, – возразил Дарзин. – В наших жилах течет одна и та же кровь. Разве этого не достаточно?
ВОЗМОЖНО. ПОСМОТРИМ.
Облик Ксалтората начал меняться, стал текучим, словно вода, а когда превращение завершилось, он стал похож на издевательскую пародию на Тиа, богиню магии. Он напоминал прекрасную женщину с красной кожей, твердой, словно бронза, и гладкой, словно стекло. В глазах женщины горел красный огонь, а руки и ноги теперь были покрыты не кровью, а черными чернилами. Ее волосы были похожи на огонь. Золотые доспехи закрывали ее тело еще меньше, чем раньше, – они скорее напоминали украшения для любовных утех, чем одежду.
Кирин задергался. Он сказал бы что-нибудь, но заклинание заткнуло ему рот.
Ксалторат одним движением руки сорвала с него покров магического молчания и прижалась бедром к алтарю.
ПРИВЕТ, КРАСАВЧИК. СКУЧАЛ ПО МНЕ?
Кирин потянул за цепи, пытаясь порвать их.
– Прочь!
Ксалторат прошла пальцами по его животу.
М – М-М… БЕДНАЯ ПТАШКА. ТЫ ОКАЗАЛСЯ НЕ В САМОЙ ВЫГОДНОЙ СИТУАЦИИ. – Она подмигнула ему, словно делясь какой-то понятной только им двоим шуткой. – ХОЧЕШЬ ПОВЕСЕЛИТЬСЯ?
– Не думаю, что это будет очень весело, – огрызнулся Кирин.
Ксалторат покачала головой.
БУДЕТ, ДА ЕЩЕ КАК. МЫ С ТОБОЙ СМОЖЕМ НАСЛАЖДАТЬСЯ ИДИЛЛИЕЙ ЦЕЛУЮ ВЕЧНОСТЬ. НАМ БУДЕТ ТАК ХОРОШО ВМЕСТЕ. Я ДАМ ТЕБЕ ВСЕ, ЧТО ТЫ ПОЖЕЛАЕШЬ.
Кирин покачал головой.
– Вряд ли.
Ксалторат снова изменилась, но ненамного. Ее кожа из кроваво-красной стала коричневой, а тело – более изящным. Ее лицо осталось почти тем же, что и раньше, но волосы потемнели, обрели красный оттенок – настолько темный, что казались почти черными, и образовали одну единую полосу, которая шла от лба к затылку.
В САМОМ ДЕЛЕ? – спросила она снова. На этот раз ее голос превратился в гортанное урчание.
Кирин издал звук, похожий на слабый стон.
– Нет, – сказал он. – Даже ради нее.
ГЕРОЙ, ГОТОВЫЙ ПОЖЕРТВОВАТЬ СОБОЙ. – Ксалторат выпрямилась и посмотрела на Дарзина. – ТЫ ПРАВ. ОН ИДЕАЛЕН. ОТДАЙ МНЕ ЕГО ЦЕЛИКОМ, И СЕРДЦЕ, И ДУШУ, И ТОГДА Я ИСПОЛНЮ ТВОЮ ПРОСЬБУ.
Дарзин улыбнулся.
– С удовольствием. – Он взял нож и без промедлений вонзил его в грудь Кирина.
Камэ ненавидела Новый год. Нет, деньги в это время она зарабатывала неплохие: у нее не было недостатка в клиентах, готовых укрыться с ней в переулке или зайти в ее комнатку в веселом доме. Однако в праздники весь город превращался в тонкие потоки черной энергии, и ей казалось, что он готов взорваться. Да, она получала больше денег, но и били ее чаще. Бывали годы, когда ей казалось, что она тратит на услуги лекарей из «синих домов» больше, чем зарабатывает.
Она стояла рядом с одним из портовых складов и смотрела на то, как моряки, пользуясь хорошей погодой, грузили товары на корабли, чтобы отправиться в заморские страны. Камэ искала тех, кто заблудился, отбился от своих – мужчин, у которых в запасе пара часов свободного времени. Ну, на самом деле хватило бы и нескольких минут. Моряки в основном уже сошли на берег и пили в тавернах или трахались в чьих-нибудь комнатушках. Услышав плеск воды, Камэ обернулась.
На берег вышла огромная пародия на человека – в три раза выше ростом и совершенно ненатурального цвета. Кожа чудовища была белой, если не считать лиловых и зеленых пятен. Его руки выглядели так, словно их окунули в кровь. За монстром тянулся большой, словно у крокодила, хвост, который бил по земле. Увидев, что его заметили, демон ухмыльнулся. Люди в порту завопили от страха.
Камэ не могла пошевелиться. Чудовище было огромным и ужасным. Оно было…
Демон увидел ее, сложил губы в невероятно отвратительную усмешку и потянулся к ней. Камэ завизжала.
Кровь брызнула на мостовую и залила стену склада, но Ксалторат не стал долго наслаждаться убийством.
Ему нужно было действовать по расписанию.
80: Синий дворец
Как только Дарзин зашел в Синий дворец, Тераэт последовал за ним. Лорд-наследник действовал весьма целеустремленно: выйдя за пределы Первого двора, он, не скрываясь, бросился бежать, словно его кто-то преследовал. Ну, его действительно преследовали, но Тераэт был уверен, что Дарзин этого не знает.
Этот забег по крайней мере напомнил ему о том, насколько велики королевские дворцы. Дарзин, кажется, стремился попасть не в одно из крыльев дворца, а в небольшую пристройку, где жили слуги и где хранили провизию.
Тераэт повернул за угол на секунду позже Дарзина и остановился.
Коридор был пуст. Тераэт опешил. Он не слышал ни звука шагов, ни шепота легких, старающихся перевести дух после пробежки. Здесь стояла полная тишина.
Он заглянул за Первую завесу – на тот случай, если Дарзин решил скрыть себя с помощью магии. Ничего.
Тераэт сосредоточился на перстне с рубином.
– Ваше величество, у нас неприятности. Мне пригодилась бы ваша… – раздался хлопок и шум воздуха, – помощь.
Рядом с ним стоял император Санд.
– В чем дело?
Тераэт не стал тратить время на пустую болтовню.
– Возможно, Дарзин переместился с помощью магии. Я шел за ним по пятам, но он исчез.
Санд задумался.
– Ладно, давай посмотрим, не осталось ли следов.
Император сделал несколько пассов руками. Тонкие полоски энергии пробежали по полу, по стенам, а затем остановились на участке стены, образовав переплетение светящихся рун и знаков.
– Врата, – сказал Тераэт, узнав руны. – Скрытые врата.
– Запертые скрытые врата, – поправил его император Санд. – Но, скорее всего, они ведут туда, где прячется Гадрит.
– Вы откроете их?
Император мрачно улыбнулся.
– С удовольствием.
Тьенцо сидела за столом в «Бойне», следила за своими рюмками и мечтала о том, чтобы кто-нибудь – кто-то другой – изобрел бы метод, позволяющий заметить вторжение демонов. Сейчас ей хотелось быть с Тераэтом и Кирином, ей хотелось наконец-то покарать этого мерзавца Гадрита.
Но, разумеется, вызов обществу, который она бросала, открыто применяя чары ясновидения, приносил почти столько же удовольствия.
Ее метод был довольно прост: демоны – энергетические существа, они притягиваются к источникам энергии и питаются этой энергией. Пожары они устраивают не потому, что обожают разрушать; нет, они подпитываются выделяющимся при этом теплом. Поэтому там, где демоны вырывались на свободу, жар и холод сменяли друг друга в крайне узнаваемой последовательности – нужно просто было знать, что именно ты ищешь.
Рюмки на столе перед ней сложились в симпатическую температурную карту всего города. С одного взгляда на нее Тьенцо могла понять, на каких улицах стоят жаровни, а где живут богачи, которым по карману пригласить в дом ледовиков.
Кто-то поставил на стол чашку с горячим зеленым чаем. Тьенцо подняла голову и увидела, что ей улыбается какая-то женщина из Хорвеша.
– Ты сказала, что пива не хочешь, – объяснила Тауна, – вот я и подумала, что тебе понравится что-нибудь другое.
– Спасибо, – буркнула Тьенцо. Она начала поворачиваться к молодой женщине, как вдруг ее внимание привлекла голубая вспышка. – Погоди, что это?
Она сосредоточилась. По Верхнему кругу прокатилась волна холода, однако ее не сопровождали вспышки тепла, которые указывали бы на присутствие демонов. Она изучила карту, и вдруг ее глаза распахнулись от удивления: она поняла, какая магия может притягивать тепло, ничего не давая взамен.
– Некромантия, – прошептала она.
Центр возмущения находился в Синем дворце. Тьенцо сосредоточила внимание на перстне, надетом на палец, – он давал ей возможность общаться с императором, – но ничего не произошло.
– Твою мать.
У ворот поместья де Монов охраны не было, и никто не стал возражать, когда Тьенцо с помощью магии открыла засовы и распахнула дверь.
Здесь что-то было не так.
Тьенцо оглядела Первый двор. Было очевидно, что здесь прошло кровопролитие – особенно если принять в расчет гору трупов у входа в конюшню. Над телами возвышалась огромная серо-белая лошадь, словно назначившая себя часовым, который должен охранять мертвых. Лошадь вскинула голову и заржала, словно призывая Тьенцо подойти поближе – туда, куда могут дотянуться ее острые копыта.
– Не знаю, кто ты, но тебе нужно немедленно отсюда уйти, – сказал чей-то голос.
У ворот, отделявших Первый двор от дворца, стоял Верховный лорд Терин. Он выглядел так, словно только что вернулся из боя, а в руке он держал меч.
– Терин? – окликнула его Тьенцо. – Что здесь произошло? Где твоя стража?
– В основном погибла. – Он угрожающе выставил меч. – На нас напали, но сюда уже прибыл император. Советую тебе где-нибудь укрыться и подождать, пока все закончится. – Он мрачно улыбнулся. – И нет, это не предложение, а приказ.
Тьенцо посмотрела на него.
– Да, разумеется, Верховный лорд. Наверняка ты прав.
Они стояли не шевелясь.
– Я заметил, что ты не сдвинулась с места, – сказал Терин.
– Забавно, а вот я заметила, что ты не Терин, – ответила Тьенцо.
Коготь прищурилась.
– И что же меня выдало?
– Если честно, то это была просто догадка – но спасибо, что ты подтвердила ее. – Тьенцо ухмыльнулась и, наклонив голову набок, посмотрела куда-то за спину Терина. – Ты где был?
Во двор зашел Тераэт. Он, как и Терин, выглядел так, словно только что сражался в первых рядах.
– Похоже, на другом конце континента. Так, тут я разберусь. А ты поищи выживших.
Коготь вздохнула.
– Искать выживших уже поздно. А вам я советую убираться отсюда подобру-поздорову.
Тьенцо стала обходить Коготь кругом (мимик при этом продолжала выглядеть как весьма хорошая копия Терина).
– Где император? – спросила Тьенцо у Тераэта, не сводя глаз с мимика.
– В порту. Там что-то произошло.
– Скорее всего, там Ксалторат, – сказала Коготь. – Не уходите. Нам нужно о многом поговорить.
Тьенцо подняла руку, и перед ней поднялась земля, образовав стену, отделявшую ее от Коготь. Мимик зарычал и бросился вперед, но стена его остановила.
– Никого не забыла? – Тераэт вытащил из-за пояса кинжалы.
– Ах да. Симпатичный малыш-убийца. Как жаль, что ты провел с Кирином так мало времени. Быть может, тебе удалось бы завоевать его сердце.
Тераэт помрачнел.
– Кирин не умер.
– О нет, боюсь, что умер, еще как. Но вот тебе хорошая новость: кажется, Дарзин разрешит мне его съесть. – Коготь ухмыльнулась. – И тогда у тебя снова появится шанс залезть ему в штаны.
Тераэт бросился в атаку. Когда он нанес рубящий удар, Коготь выбросила вперед руку – так быстро, что за ней едва можно было уследить. Рука удлинилась, изменила форму и стала совершенно не похожей на человеческую. Теперь это было тонкое закрученное щупальце с жуткими острыми лезвиями там, где у осьминога были бы присоски[148]. Этот смертельно опасный бич пролетел сквозь то место, где еще секунду назад находился призрак Тераэта.
– Ага! Да это будет настоящее испытание! – Коготь почувствовала, как острый клинок рассек ей спину. Она создала еще одно щупальце и взмахнула им. На этот раз ее усилия были вознаграждены: кто-то зашипел от боли, а на брусчатку брызнула кровь.
Коготь повернулась, пытаясь найти убийцу. На ее плечах, на спине, на бедрах появились глаза.
– Беги отсюда, малыш ванэ.
– Я никогда не прощу себя за то, что упустил возможность убить мимика, – ответил Тераэт.
– Но эту возможность ты упустишь, не сомневайся, – фыркнула Коготь. – Меня тревожит то, что я не чувствую твой разум, но это не помешает мне сожрать твой мозг.
– Ну давай, попробуй.
Тераэт снова появился и бросился на нее, вытянув вперед оба клинка. Когда она взмахнула руками, Тераэт нанес удар, целясь ей по ногам, но эти конечности тоже образовали зазубренные края, чтобы нанести обратный удар.
– Что ты будешь делать? – задумчиво спросила Коготь, уже не похожая ни на женщину, ни вообще на человека. Сейчас она напоминала существо из самых страшных кошмаров безумца. – Отрубить мне руки ты не можешь, голову – тоже. У меня нет органов, которые можно повредить. У меня нет вен, которые можно перерезать. Но… ох, утенок… все это я могу сделать с тобой… – Она обернулась вокруг себя и, смеясь, нанесла несколько ударов наугад. – О, утенок, не прячься. Я очень хочу познакомиться с тобой поближе. Ты, похоже, такой забавный.
Тераэт не ответил.
Коготь подождала секунду, но поняв, что Тераэт ничего не делает и не отвечает, она подумала, что он мог ускользнуть. Она создавала одно щупальце за другим, размахивала ими, била ими по воздуху, чтобы обнаружить его хотя бы благодаря слепому случаю. Одна из рук во что-то попала; кто-то ахнул, брызнула кровь. Всего на секунду созданные Тераэтом иллюзии развеялись – и этого было достаточно, чтобы понять, где он.
Коготь не стала мешкать. Она, словно какое-то уродливое морское животное, устремила к нему все свои руки. Убийцу обвили щупальца. Она погрузилась в радость убийства, она разрывала ванэ на части, наслаждаясь каждой раной, словно лаской любимого.
Вдруг она почувствовала, как что-то вонзилось ей туда, что можно назвать спиной (хотя бы потому, что эта сторона сейчас была обращена не к объекту ее внимания). Призрак, в который Коготь вцепилась, распался, превратившись в сгустки волшебного тумана. Она упала на землю, не в силах двигаться, дернуться или напрячь хоть один мускул. Ее пронзило острие большого серебряного шипа. Тераэт стал видимым, и оказалось, что он не пострадал. Ванэ обошел вокруг массы щупалец и плоти, которая неподвижно и молча лежала на земле.
– Кирин знал, что ты здесь, – сказал ей Тераэт. – Знал много лет. У него было достаточно времени, чтобы подготовиться к встрече с тобой[149].
Он наклонился к груде плоти и вытянул ожерелье со «слезами звезд». Он посмотрел на камни, и в его глазах вспыхнул ужас. Затем он повернулся и побежал вслед за Тьенцо[150].
Тьенцо нашла оставшихся в живых членов семьи де Мон: они сбились в кучу, оплакивая убитых родичей. Молодая женщина с красными волосами пыталась разбудить Верховного лорда.
Когда Тьенцо вошла в бальный зал, солдаты, охранявшие семью, подали какие-то призраки жизни и, ковыляя, двинулись в ее сторону.
Тьенцо закатила глаза.
– О нет, это вряд ли. – Она повторила заклинание в уме и накопила энергию, а затем вытянула руки вперед. Лиловые лучи пронзили солдат, и они рухнули, словно марионетки с перерезанными веревочками.
Тьенцо подошла к девушке. Рядом с ней стоял молодой человек, тоже одетый в цвета де Монов. Все глаза были обращены на нее, однако никто пока не произнес ни слова.
– Не ожидала, что де Моны будут такими тихими, – сказала Тьенцо. – А, понятно. – Она развеяла чары молчания, которые наложил на них Турвишар.
Все заголосили, но Тьенцо, заметив груду тел, сваленных у стены, сердито взмахнула рукой, и все снова смолкли.
– Почерк Гадрита я ни с чем не спутаю.
– Кто ты? – спросила Шелоран.
Тьенцо жестом приказала девушке, которая пыталась разбудить Верховного лорда Терина, отойти в сторону.
– Я – друг. Отойди, я приведу его в чувство.
– Ты сможешь это сделать, не причинив ему вреда? – спросил юноша. – И, в самом деле, кто ты?
Тьенцо удивленно посмотрела на него, а затем снова повернулась к Верховному лорду.
– Та, кто не хочет, чтобы Терину де Мону причинили хоть малейший вред.
– Я – Гален де Мон, и я благодарю тебя за то, что ты уничтожила этих монстров, но я должен знать…
Не обращая на него внимания, Тьенцо положила ладонь на лоб Терина.
– Заклинание несложное. В общем, сейчас он просто спит. – Ее пальцы напряглись и почти стали похожи на когти хищной птицы.
Терин ахнул и открыл глаза. Затем он в панике огляделся – очевидно, вспомнив, где находится. Он увидел склонившуюся над ним Тьенцо и презрительно фыркнул:
– Отойди от меня, женщина… Что ты здесь делаешь?
– Назвать свое имя она отказалась, – сказал Гален.
Тьенцо села на пятки.
– Позволь мне все объяснить, – с улыбкой сказала она.
Свое истинное обличье она закрыла иллюзией – той, которую можно было узнать.
Терин заморгал.
– Равери? Равери де Лор?
– Но я думал… – На лице Галена появилось недоуменное выражение. – Постой. Я видел твой портрет в Темном зале.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Терин.
– Замышляю убить своего мужа – во второй раз, – объяснила волшебница. – Так, лорд Терин, сделайте милость, постойте вот здесь, пока я бужу вашего сенешаля. Я хочу, чтобы прежде всего она увидела ваше лицо.
– Почему? – спросил Терин, поднимаясь на ноги.
Тьенцо усмехнулась.
– Потому что тогда я проживу дольше. Она, вероятно, будет готова уничтожить всех де Лоров, которые подвернутся ей под руку… Вы хоть понимаете, что она – великий маг? – Тьенцо покачала головой. – Не важно. Просто встаньте вот тут и сделайте так, чтобы на вас было приятно смотреть. Для вас это не сложно.
Терин подошел к Мие.
Гален встал рядом с ним.
– Что происходит?
– Это я у тебя хочу спросить… – ответил Терин. – Что стало с Кирином?
Звук пробуждения Мии отвлек внимание Терина, и он не увидел гримасу стыда, которая появилась на лице его внука.
– Терин? – Мия протянула к нему руку. – Что случилось? Это сделал Гадрит?
– Похоже на то, – ответила Тьенцо.
Мия повернулась, чтобы посмотреть на нее, и нахмурилась.
– Почему я… Равери? Это ты?
– Как же приятно, что тебя помнят, – сказала волшебница и повернулась к Галену. – Что с Кирином? Я видела твое лицо, когда Терин задал этот вопрос.
Гален сглотнул.
– Они хотели получить ожерелье, которое было на нем. Ожерелье с камнем ванэ. А он не хотел его отдавать. Тогда Гадрит начал убивать людей и вырывать из них души. – Гален посмотрел на гору трупов.
Читать бесплатно другие книги:
