Мгновение вечности Сноу Роуз

Блейк еще мгновение изучающе смотрел на меня, прежде чем отпустить и указать подбородком в темноту перед нами.

– Тогда вперед. Осталось совсем немного.

Я понятия не имела, откуда он знает, сколько нам еще осталось, но в тот момент я не стала сомневаться и просто поплыла. На моих руках и ногах как будто висели тяжелые камни, когда я устало плыла все глубже в туннель. Мне было так холодно, что я уже не чувствовала своих пальцев, но все-таки я была еще жива.

Через некоторое время туннель расширился, и мы могли плыть бок о бок.

– Здесь можно стоять, – внезапно сказал Блейк, и я попыталась нащупать ногами дно. Однако я не достала до него.

– Хорошо, видимо, только я могу стоять здесь. – Он снова притянул меня к себе, когда я чуть не соскользнула под воду. – Ты меньше, чем я думал.

Я вздрогнула и прижалась к его широким плечам. Его руки лежали справа и слева на моих бедрах, и больше всего мне хотелось положить голову ему на грудь и позволить нести себя всю оставшуюся часть пути.

– Ты ведь еще не совсем без сил? – спросил он, и мне удалось покачать головой.

– Я… в отличной форме, – прошептала я, стуча зубами и дрожа так сильно, что Блейк нахмурился.

– Положи руки мне на шею.

Автоматически я покачала головой, но он просто ухватил меня одной рукой под коленки и без усилий поднял.

– Я сказал, чтобы ты положила мне руки на шею, – повторил он, прижимая меня к своей груди.

Покраснев, я последовала его словам и впервые обрадовалась темноте в пещере.

– Осталось всего несколько метров, – пообещал Блейк, пробираясь по туннелю со мной на руках. Вода доходила ему еще примерно до груди, и через его плечо я видела уменьшающийся световой круг входа в пещеру, за которым бушевало бурное море.

– Ты уверен? – спросила я, когда мой разум медленно начал возвращаться ко мне.

– Я знаю пещеру. Престон и я… – Он сделал паузу, и я даже сквозь мокрую одежду почувствовала, как его мышцы напряглись. – Когда мы были детьми, мы играли здесь.

– Вы играли здесь? – ошеломленно спросила я, пытаясь представить, как два маленьких мальчика гребут на самодельном плоту к обрывистому берегу и играют здесь в спелеологов.

– Сюда можно добраться и по суше.

Сейчас было так темно, что я могла видеть только контуры его лица, но я уловила веселую нотку в его голосе.

– Значит, нам не придется снова плыть, чтобы выбраться отсюда?

Блейк пригнулся, проходя под низко нависшим скальным выступом, и одновременно кивнул.

– В принципе, да. – При этом он наклонился к моему лицу так близко, что мои губы быстро скользнули по его шее.

Мое сердце начало колотиться, и я застыла в его объятиях, хотя прикасаться к нему было приятно. Он тоже застыл и быстро выпрямился.

– Отсюда и ты сможешь стоять, – сказал он, опуская меня. Почему-то у меня было чувство, что он не сможет идти достаточно быстро, чтобы снова восстановить дистанцию между нами.

Я приземлилась ногами на неровную почву и быстро сделала шаг назад. В моем теле все еще бушевало множество чувств, которых мне совсем не хотелось, и это только потому, что я коснулась губами его кожи.

– Насколько велика пещера? – быстро спросила я, чтобы сменить тему.

– На самом деле это сеть из нескольких пещер, – сказал Блейк и пошел дальше.

Я последовала за ним и с облегчением заметила, что туннель продолжает плавно подниматься, поэтому уже через несколько шагов вода стала доходить нам только до пояса.

– Раньше этими пещерами пользовались контрабандисты. – Блейк схватил меня за руку, прежде чем нащупать поворот, за которым было непроглядно темно.

– О пещерах контрабандистов я уже слышала, – сказала я, вздохнув с облегчением, когда туннель еще больше поднялся, а вода плескалась лишь по щиколотку. – В Гастингсе можно даже посетить их, не так ли?

– Да, они самые знаменитые в Корнуолле. Папа когда-то ездил с нами, когда мы были еще маленькими. После этого нам с Престоном пришло в голову обязательно найти в пещерах на побережье настоящее сокровище контрабандистов.

– И вам это удалось? – спросила я, так как разговор с Блейком отвлекал меня от жгучего холода и шока от того, что я едва избежала смерти.

– И да, и нет, – ответил он и немного помедлил. – Мы, правда, не нашли награбленного золота, но зато нашли письмо в бутылке и старую бочку с ромом, которую, должно быть, оставили контрабандисты.

Навстречу нам повеяло холодным сквозняком, и Блейк замолчал. Он остановился, чтобы сориентироваться.

– Сюда, – сказал он через мгновение и повернул налево.

Я последовала за ним и заметила, что туннель здесь разветвлялся в три направления. Одним из них было то, из которого шел свежий воздух, но Блейк вместо этого пошел налево.

– Разве не другой путь ведет наружу?

– В данный момент ни один из путей никуда не ведет, – бросил он через плечо и пошел дальше, не отпуская мою руку. – Надо подождать, пока вода вернется. В такую погоду это займет не менее четырех часов.

Дрожа, я последовала за ним по извилистому туннелю. Перспектива провести четыре часа в этом жутком холоде была ужасной, и я невольно задумалась, не умру ли я к тому времени от переохлаждения.

– Далеко еще? – Я была так измучена, что мне просто хотелось сесть.

– Мы уже на месте.

Туннель расширился до небольшой пещеры, у которой также был приток свежего воздуха, потому что пахло морем и чем-то еще, что я не сразу смогла определить.

– Что это за запах? – пробормотала я и просто опустилась на землю, потому что чувствовала, что мои ноги не могут нести меня дальше ни метра.

– Холодный пепел, – коротко сказал Блейк. – У нас здесь было кострище.

Стиснув зубы, я обвила руками свое тело, надеясь, что еще достаточно дров, чтобы разжечь огонь. Одна только мысль о потрескивающем пламени заставила меня тихо вздохнуть.

Я слышала, как Блейк шуршит в темноте, но почти ничего не могла различить, кроме его силуэта.

– Черт! – выругался он.

– Что случилось?

– Я не могу найти эту чертову зажигалку, – проворчал он, продолжая ощупывать темноту.

Я скользнула к краю пещеры, где обессиленно прислонила голову к стене. Потом я на мгновение закрыла глаза, желая оказаться в своей мягкой постели с множеством подушек и толстых одеял.

– Эй, не засыпай, – услышала я голос Блейка рядом с моим ухом. – Ты должна бодрствовать.

Он опустился передо мной на корточки, и я почувствовала, как по его телу тоже пробежала дрожь, когда он положил мне на щеку свою холодную руку.

– Но я так устала, – пробормотала я, просто желая, чтобы меня оставили в покое.

Он начал трясти меня за плечи.

– Если ты заснешь сейчас, то, возможно, больше никогда не проснешься. Ты должна снять мокрые вещи.

– Что? – при этих словах мне сразу перехотелось спать.

– Здесь так темно, что я все равно тебя не вижу. – Пока он говорил, я заметила, как он потянулся к моим кроссовкам и начал развязывать шнурки.

– А ты? – Мой вопрос смутил меня саму, но он вырвался сам собой. Шок, холод и усталость, очевидно, привели к тому, что я больше не контролировала себя должным образом.

– Я сделаю все, что нужно, чтобы не замерзнуть. – Он снял мою вторую кроссовку.

– Я и сама справлюсь, – быстро сказала я, прежде чем он успел схватиться за мои джинсы. Потом я попыталась расстегнуть верхнюю пуговицу, но мои пальцы так дрожали, что у меня ничего не вышло.

– Где-то здесь должно быть одеяло, – услышала я из темноты голос Блейка, который, судя по звукам, только что стянул через голову свою футболку.

На некоторое время я оставила пуговицу джинсов в покое и вместо этого переключилась на свитер, который прилип ко мне, как мокрый мешок. После некоторых усилий мне удалось снять тонкий свитер и расстелить его на полу рядом с собой, прежде чем я снова взялась за джинсы.

– Тебе нужна помощь? – прозвучал слишком близко от меня голос Блейка, когда после минуты бессмысленной возни я раздраженно застонала.

– Я не могу расстегнуть эту проклятую пуговицу, – призналась я и резко втянула воздух, когда его прохладные пальцы встретились с моей кожей, проведя по моему животу.

Блейк продолжал молча искать пуговицу, и, хотя я знала, что он делает это только для того, чтобы я не замерзла, все мое тело под его прикосновением начало покалывать. Его пальцы медленно скользнули ниже, и, если бы я не знала его так хорошо, я бы сказала, что он намеренно так оттягивает прикосновение, сводя меня с ума.

Боясь выдать себя, я прикусила нижнюю губу. Потом я почувствовала, как его руки нашли пуговицу, и он одним движением расстегнул ее. Тут же он сделал шаг назад и потянул вниз молнию. Мое сердце стучало слишком быстро, и я уже не была уверена, что дрожь моих рук была вызвана только холодом, когда я схватилась за пояс своих мокрых джинсов. Стянуть их было не так-то легко, но я предпочла бы отморозить все десять пальцев, чем просить Блейка помочь мне.

– Вот, – сказал он, когда я в нижнем белье стояла в темной пещере. Потом я почувствовала, как он протянул мне шершавое одеяло, в которое я быстро завернулась. Оно было сделано из колючего материала, но я была просто благодарна за то, что больше не мерзну в мокрой одежде.

– Лучше? – спросил Блейк, и сначала я только кивнула, хотя он вряд ли мог увидеть это в темноте.

– Немного. – Я почувствовала, как он схватил меня за плечи.

– Садись, – решительно сказал он, подведя меня к толстому вещевому мешку, который лежал на земле.

– Что это за место? – спросила я, хотя мне по-прежнему было так холодно, что я едва могла говорить.

– Раньше это был наш лагерь, – ответил Блейк после минутного молчания.

Как только разговор дошел до брата, его голос снова стал заметно прохладнее, и я решила не задавать больше вопросов. Молча я села на вещевой мешок. Блейк устроился рядом со мной, и я старалась не думать о том, что он тоже почти голый, когда заметила, как сильно он дрожит.

– Неужели у тебя нет одеяла? – испуганно спросила я.

Он растер свои руки.

– Нет, у нас было только одно. Но не волнуйся, я уже точно не умру. – Впрочем, звучало это не так убедительно, как хотелось бы.

– Это же безумие. – Я стянула с себя часть одеяла, чтобы положить ему на плечи. Поскольку было темно, я почти вслепую нащупала его гладкую кожу и задержала дыхание, когда мои пальцы скользнули по его выступающим мускулам. Это было очень приятное ощущение, и я предпочла бы, чтобы мои руки скользнули вперед по его груди вниз, исследуя еще больше его тела. Разрываясь между желанием и разумом, я застыла на середине движения и шумно выдохнула. Поскольку я не могла его видеть, другие мои чувства были обострены и я чувствовала легкую дрожь его тела.

– Извини, – прошептала я, на самом деле сама не зная, за что прошу прощения.

– Почему ты извиняешься? – спросил Блейк напряженным голосом, заставив меня нервничать еще больше.

– …мои пальцы холодные, как лед, – сказала я и быстро отдернула руки.

У меня остался лишь небольшой кусочек одеяла, но я старалась не замечать, что замерзла. Вместо этого я положила одну руку на колени, а второй подтянула кончик одеяла к груди.

– Так тебе точно не согреться, – мрачно сказал Блейк. – Нам нужно сесть ближе.

От перспективы придвинуться к нему еще ближе у меня во рту пересохло, но я знала, что он прав.

– Хорошо, – прошептала я, чувствуя, как он положил руку мне на плечи и притянул меня чуть ближе к себе. Мое сердце стучало где-то в горле, когда я чувствовала его обнаженный торс так близко от меня. Я сидела рядом с ним, пытаясь вспомнить запах его духов. Вся моя кожа покалывала там, где мы касались друг друга, и я ненавидела, что его близость так меня волновала. Расстроенная, я выдохнула, чувствуя, как все его тело дрожит рядом с моим.

– Не делай этого, – услышала я его шепот, и в его голосе было внезапное желание, пославшее по моему телу волну возбуждения.

– Что именно? – выдохнула я, чувствуя каждый квадратный сантиметр кожи, которым мы соприкасались.

– Не дыши на меня. Прямо здесь, – отозвался он и положил мою руку себе на грудь.

Когда мои кончики пальцев коснулись его кожи, мы оба с шумом втянули воздух. Его сердце судорожно стучало под моей рукой, и я знала, что мне следовало бы просто отдернуть пальцы, но я не сводила с него глаз. Каждая клеточка моего тела жаждала быть рядом с ним, и, если я правильно истолковала его реакцию, он не возражал. Задыхаясь, я сдвинула пальцы на дюйм влево и услышала, как он тихо застонал. В следующий момент я почувствовала на своей шее его руку, которой он притянул меня к себе.

Я задыхалась, когда наши полуоткрытые губы встретились, и Блейк поцеловал меня с такой страстью, что у меня закружилась голова. Целый фейерверк ощущений взорвался в моем животе, и я обвила руками его шею, полностью перестав думать. Одеяло соскользнуло с моих плеч, но я едва успела его подхватить, когда Блейк тянул меня все ближе к своему разгоряченному телу, пока между нами не осталось ни сантиметра. Совершенно ошеломленная, я зарылась пальцами в его волосы и ответила на его поцелуй с той же жадностью.

Все эмоции, накопившиеся во мне за последнюю неделю в Корнуолле, разрядились в этот момент, и я вздрогнула, когда он снова прижал меня к вещевому мешку и склонился надо мной. В темноте я не могла как следует разглядеть его лицо, но я слышала, что его дыхание такое же прерывистое, как и мое. Затем я почувствовала его губы на своей шее и прижалась к нему, пока его пальцы скользили от ключиц вниз по моему телу.

– Ты прекрасна, – сдавленно выдохнул он, и я потянула его на себя, как вдруг что-то твердое уткнулось мне в спину.

Я нащупала штуку, которая больно вонзилась в мою кожу.

– Все в порядке? – хрипло спросил Блейк, и я кивнула, вытаскивая гладкий холодный предмет.

– Кажется, я нашла твою зажигалку, – ответила я, нерешительно держа ее в руке.

Блейк забрал ее у меня, и мгновение спустя вспыхнуло пламя, наполнив пещеру теплым светом.

Впервые с тех пор, как мы вошли в туннель, мы снова могли видеть друг друга, и каким-то образом свет разрушил интимный момент, который мы только что разделили с Блейком.

Я увидела, как его глаза коротко скользнули по моему телу, и, хотя его взгляд волновал меня, в то же время мне было немного неловко. Невольно я схватилась за одеяло и заметила, как в тот же миг Блейк выпрямился, освобождая мне больше места, проведя рукой по своим темным волосам.

– Надо развести костер, – коротко сказал он и наклонился к потухшему очагу, на котором еще лежало немного дров.

Я кивнула, наблюдая, как он умелыми движениями вытаскивает из вещевого мешка солому и разводит огонь. Затем он положил зажигалку на деревянный ящик, стоявший рядом с нашим вещевым мешком, и снова сел рядом со мной.

За все это время мы не произнесли ни слова, и я украдкой бросила на него взгляд. Теплый свет пламени плясал на его лице, придавая ему таинственность. Я с удовольствием нарушила бы тишину, но не знала, что сказать. С тех пор как я нашла зажигалку, атмосфера была немного странной, и я не была уверена, в чем дело.

Жалел ли Блейк, что мы поцеловались? Думал ли он, что это тоже ошибка, так же как он назвал ошибкой всю поездку до этого?

– Можешь забрать одеяло, – внезапно сказал он. – Мне и так достаточно тепло.

Я почувствовала себя отвергнутой и молча завернулась в одеяло, не зная, что и думать. При этом в моей голове снова и снова проносился наш поцелуй, который одновременно возбуждал и смущал меня.

– Расскажи мне что-нибудь об этой пещере, – сказала я наконец, чтобы прервать напряженное молчание. – Как вы ее нашли?

Блейк взял длинную палку и немного поворошил ею огонь, прежде чем посмотреть на меня.

– Случайно, – сказал он затем. – Здесь, на побережье, практически повсюду можно наткнуться на пещеры контрабандистов. В конце концов, контрабанда раньше была чертовски прибыльным делом.

Он сделал короткую паузу, во время которой я осмотрелась в небольшой пещере. Кроме набитого соломой вещевого мешка, на котором мы сидели, я обнаружила в стороне еще несколько ящиков, которые выглядели довольно старыми. На одном из них стояла стеклянная бутылка со свернутым листом бумаги в ней.

– С помощью факелов контрабандисты на берегу часто заманивали корабли на ложный курс, чтобы они разбивались о скалы. Внизу уже ждали люди в лодках, собирали награбленное и, если понадобится, дрались с оставшимися в живых. Это было кровавое время.

– Ужасно, – пробормотала я.

Он пожал плечами.

– Крестьянин в то время зарабатывал, может быть, 40 пенсов в неделю. Но, будучи контрабандистом, он мог заработать 50 пенсов за одну ночь.

Я встала и потянулась за бутылкой со свернутым посланием. Стекло было темно-зеленым, и в нем была большая трещина. Медленно я села и представила себе, как Блейк и Престон, будучи маленькими мальчиками, исследовали эти пещеры.

– Рада, что не жила в то время, – сказала я, пытаясь представить, что могло быть в письме, застрявшем в бутылке. – Вы когда-нибудь думали о том, чтобы прочитать послание?

Блейк кивнул, и я почувствовала, как с него наконец-то спадает напряжение.

– Конечно, мы думали. Но это не так-то просто. Сначала нам потребовалась целая вечность, чтобы вытащить пробку из бутылки, а потом мы просто не смогли вытащить листок. Престон хотел разбить стекло, но бутылка всего лишь дала трещину. – Покачав головой, Блейк уставился на бутылку в моей руке. – Престон так сильно замахнулся, что поскользнулся и ударился головой. Когда я попробовал разбить бутылку, по пещере пробежала дрожь, как при землетрясении. – Он смотрел прямо на меня. – Это было чертовски страшно, и мы испугались. Казалось, что по какой-то причине послание как будто не предназначалось для наших глаз. С тех пор мы оставили бутылку в покое.

Я уставилась на треснувшее стекло, и мне было безумно интересно, что в этом письме.

– Вы никогда не задумывались о том, чтобы все-таки открыть ее? Разве вам не было любопытно?

Блейк коротко усмехнулся.

– Конечно, нам было любопытно. И мы из-за этого даже несколько раз ссорились. Но я всегда считал, что некоторые вещи должны оставаться тайной.

Его слова еще некоторое время звучали в моей голове, и я думала не только об изменении в самой себе, но и обо всех тайнах, с которыми успела столкнуться здесь, в Корнуолле. Начиная с зеленой фигуры в Грин-Манор и заканчивая слухами, которые витали вокруг Блейка и Престона. Возможно ли, что за этими историями стоит нечто большее, чем мне хотелось бы?

Задумавшись, я подтянула одеяло и посмотрела на Блейка. Он уставился на меня, и я сглотнула, когда снова увидела темное желание в его глазах. Чувства тут же вернулись, но тут Блейк уже снова повернул голову и начал ковыряться в углях.

– Нам надо немного отдохнуть, – грубо сказал он.

Не доверяя собственному голосу, я лишь коротко кивнула. Затем откашлялась.

– Ты не хочешь укрыться?

Блейк устало покачал головой.

– Оставь одеяло себе.

Я глубоко вдохнула.

– Его хватит для нас обоих, – возразила я и медленно встала.

Его взгляд скользнул по моим босым ногам, и я поняла, что сесть рядом с ним – это игра с огнем. С другой стороны, я просто не могла позволить ему замерзнуть.

Как можно спокойнее я подошла к нему. Потом откинула половину одеяла и посмотрела ему прямо в глаза.

– Я хотела поблагодарить тебя.

Он приподнял темные брови.

– За что?

– За то, что ты на самом деле спас мне жизнь сегодня. – Мой голос звучал не так уверенно, как мне бы хотелось, но здесь, так близко от него, с жаром потрескивающего пламени на нашей коже и таинственными отблесками света на стенах пещеры, это было совсем не так просто.

– Всегда пожалуйста, – сказал Блейк, пожав плечами. – Папа все равно устроит мне ад. В конце концов, именно я подверг тебя опасности на этот раз.

– Ведь это было не специально, так? – Я посмотрела ему прямо в глаза, пытаясь понять, могу ли я все-таки обнаружить возможную ложь.

Блейк тихо фыркнул.

– Неужели ты думаешь, что я бы нарочно подверг тебя такой опасности? – Его голубые глаза сверлили мои, и мне показалось, что мой вопрос причинил ему боль.

– Я… нет, конечно, нет, – ответила я, и мне казалось чертовски раздражающим, что я внезапно почувствовала себя так, как будто сделала что-то неправильно.

– Я бы никогда этого не сделал, Джун, – сказал Блейк, подчеркнув при этом каждое слово.

– Знаю, – ответила я, хотя его глаза не разбивались и не излучали яркого света. Тем не менее я просто чувствовала, что он говорит правду.

Какое-то мгновение мы просто смотрели друг на друга, и я не была уверена, что он снова не поцелует меня. Но тут он резко встал и достал еще немного дров из одного из старых ящиков.

– Нам надо отдохнуть, – повторил он, не глядя на меня. – Пока не наступит отлив, мы все равно ничего не можем делать, кроме как ждать.