Скандальный флирт Дрейк Оливия

Глава 20

Ухаживая за леди, джентльмен должен слушать свое сердце, а не думать о чековой книжке.

Мисс Селлани

Гримшоу не понравился Лукасу с первого же взгляда. И вовсе не из-за высокомерного выражения лица и тщеславной привычки зачесывать изрядно поредевшие волосы так, чтобы прикрыть лысину. Его возмутило отношение дворецкого к Рори. Тот взирал на нее с плохо скрываемым презрением. И едва они вошли в вестибюль, с ехидной усмешкой сообщил, что Китти Пэкстон нет дома.

– Но я же предупредила ее запиской, что зайду сегодня после трех, – сказала Рори, развязывая ленты шляпки. – Разве она ее не получила?

– Я отнес почту наверх утром, – заявил Гримшоу; он явно наслаждался ролью вестника, приносившего плохие новости. – Но она ничего не сказала о вашем визите.

– А когда она вернется?

– Трудно сказать… Ее пригласила мать герцога Уиттингема, чтобы обсудить приготовления к свадьбе. Я уверен, что миссис Пэкстон посчитала это мероприятие более важным, чем ваш визит.

Разочарование Рори было написано у нее на лице. Лукас тоже чувствовал досаду. Вторую выплату шантажист назначил на следующий вечер, и следовало срочно придумать план действий. С того момента, как Лукас увидел Стефано с миссис Эджертон, он нисколько не сомневался: эта парочка – преступные сообщники. Но ему еще следовало убедить в этом Рори.

Ох, эта Рори… Она беспечно вторглась в его личную жизнь, и теперь о нем станет сплетничать весь Лондон. А ведь он всегда так тщательно избегал проблемных ситуаций… И ему так хотелось предать забвению дурную репутацию своего отца… Увы, из-за Рори все усилия оказались напрасными.

Тем не менее он принял ее сторону. Подойдя к расстроенной девушке, он окинул дворецкого строгим взглядом и проговорил:

– Я хочу написать записку миссис Пэкстон. А вы, любезный, извольте позаботиться о том, чтобы ее немедленно доставили ей в дом герцога Уиттингема на Беркли-сквер. Это ясно?

Гримшоу поджал губы. Затем кивнул и сказал:

– Да, конечно. Буду рад служить, милорд. Но вы не должны ожидать, что она сразу поспешит сюда. Желания ее светлости важнее.

Лукас отлично понимал, почему Гримшоу так раздражал Рори. Она говорила, что он вечно подслушивал и подглядывал. Он также имел наглость высказывать свое мнение всякий раз, когда от него ожидалось простое исполнение приказа.

– Посмотрим, – резко проговорил Лукас. – Принесите перо и бумагу. Немедленно.

– В гостиной есть письменный стол, – сказала Рори. – Я провожу вас, милорд.

Она направилась к лестнице, но Гримшоу метнулся туда же и преградил ей дорогу. Надо признать, он двигался весьма проворно для своих преклонных лет.

– В гостиной мисс Селеста принимает гостя, – сказал дворецкий. – Очень сомневаюсь, что вам стоит ее беспокоить.

Лукас решил, что с него хватит дерзостей дворецкого. Холодно взглянув на него, он проговорил:

– А я очень сомневаюсь, любезный, что вам стоит принимать решения вместо своих хозяев. Извольте отойти в сторону.

Гримшоу насупился, однако подчинился. Он опустил глаза, но маркиз успел заметить в них что-то странное… «Интересно, какую гадость замыслил этот человек?» – подумал он.

Но тут Лукас направился вслед за Рори – и забыл о дворецком. Он приказал себе не пожирать девушку глазами, однако ее изумительная фигура оказалась для него зовом сирены. Зеленое платье удачно подчеркивало округлые формы и тонкую талию. Она слегка приподняла юбку, чтобы не споткнуться на лестнице, и теперь Лукас не мог оторвать взгляд от ее изящных лодыжек. Воображение тут же стало рисовать самые соблазнительные картины: вот он развязывает подвязки, медленно снимает шелковые чулки, касается губами обнаженной кожи…

Он вдруг ощутил мягкое прикосновение. И тут же раздался голос Рори:

– Как ты думаешь, что Гримшоу задумал?

Только теперь Лукас сообразил, что они уже поднялись на второй этаж. И Рори тянулась к нему, чтобы говорить ему на ухо. Лукас вздрогнул, внезапно осознав, что его локтя касались не пальцы девушки, а ее грудь. Он невольно опустил глаза на ее декольте – и его пронзило острейшее желание, настолько острое, что у него перехватило дыхание и потемнело в глазах.

К счастью, Рори не смотрела на него; ее взгляд был устремлен вниз, где маячила у лестницы фигура Гримшоу.

Лукас провел девушку в укромный уголок и тихо спросил:

– Тебя беспокоит Гримшоу?

– Да. По-моему, он что-то скрывает. Как ты думаешь, это может быть связано с украденными письмами?

– Судя по всему, он не хочет, чтобы мы увиделись с твоей мачехой, и старается этого не допустить. Но это еще не означает, что он преступник. В конце концов, он всего лишь слуга.

– О, ты не представляешь, что это за человек! Он во все сует свой нос. Достаточно вспомнить… – Рори внезапно умолкла.

Коснувшись ладонью ее щеки, Лукас спросил:

– Что же ты хотела вспомнить? Я не поверю, что он – полноценный подозреваемый, пока ты не расскажешь мне все.

Рори несколько секунд смотрела на него с каким-то странным выражением, потом проговорила:

– Если хочешь знать, именно Гримшоу заметил меня и Стефано в отцовском кабинете. И он немедленно побежал докладывать папе.

Лукас понимал, как ужасно это было для юной девушки, которая считала, что влюблена. Однако с возрастом ей следовало понять, что она сама виновата. Более того, ей еще повезло…

– Рори, ты это заслужила.

– Да, конечно, но… Это ведь подло! Проныра открыл дверь и тайком заглянул в кабинет!

– А ты представь, что он тогда просто закрыл бы дверь и удалился, никому ничего не сказав, – тихо проговорил Лукас. – И ты продолжила бы встречаться со Стефано. Дело могло бы кончиться рождением ребенка. Считай, что Гримшоу оказал тебе услугу. Этой связи надо было положить конец.

Рори возмущенно фыркнула и быстро зашагала по коридору. Она явно злилась из-за того, что он не поддержал ее. Лукас поспешно догнал ее и вновь заговорил:

– Если ты остановишься и немного подумаешь…

В этот момент они подошли к приоткрытой двери гостиной, и Рори действительно остановилась. Но смотрела она вовсе не на своего спутника. Лукас заглянул в комнату – и разинул рот.

На диванчике у окна сидела молодая пара и о чем-то оживленно беседовала. Лившийся из окна полуденный свет придавал мягкое сияние золотистым волосам Селесты Пэкстон и немного более темной шевелюре лорда Генри.

Пара одновременна подняла глаза и увидела гостей. Молодые люди виновато отпрянули друг от друга. Генри вскочил и воскликнул:

– Дэш, ты?! Не ожидал тебя здесь встретить.

Лукас нахмурился и медленно вошел в комнату.

– Да, Генри, я, знаешь ли, тоже здесь. Но почему ты сюда явился?

– Я заехал на минутку, чтобы вернуть платочек, который мисс Селеста вчера обронила. После ее отъезда он остался лежать на полу в бальном зале.

Девушка тотчас помахала этим самым платочком.

– Я так благодарна лорду Генри! Это было очень мило с его стороны.

Юная пара обменялась улыбками, а Лукас снова нахмурился, внезапно осознав, как прекрасно они смотрелись вместе. И у него создалось впечатление, что эти двое что-то задумали. Проклятье! Его брат не может быть настолько безрассудным. Он не должен ухаживать за Селестой Пэкстон. Она ведь помолвлена с Уиттингемом!

Мужчиной, который годится ей в отцы. Эта фраза из статьи Рори почему-то очень его взволновала. Однако он не желал признавать, что Рори, возможно, в чем-то права. Да-да, конечно же, неправильно выдавать юную красавицу за мужчину вдвое старше ее. Но ведь и он сам собирался жениться на совсем молоденькой девушке… На девушке, которую не любил.

– Что ж, мне пора, – сообщил Генри и поклонился Селесте. – Надеюсь, вы как-нибудь заедете к нам в гости вместе с сестрой. Буду ждать.

Генри прошел мимо брата, шутливо отсалютовал ему и направился в сторону лестницы. Лукас мог бы поклясться, что брат на ходу пританцовывал и что-то насвистывал себе под нос. Он уже собрался пойти следом за Генри и сделать ему внушение, но потом решил, что это может подождать.

Рори заняла место Генри на диванчике. Она что-то быстро и очень тихо говорила сестре. Судя по виноватому выражению лица Селесты, она получала выговор за то, что приняла молодого человека без присутствия какой-нибудь компаньонки. Лукас не стал прерывать беседу сестер. Оглядевшись, он увидел небольшой письменный стол и расположился за ним, чтобы написать записку миссис Пэкстон. Открыв серебряную чернильницу, он взял перо, но вместо того чтобы начать писать, засмотрелся на сестер, в первую очередь – на Рори.

Да-да, конечно же, на Рори с ее блестящими карими глазами и роскошными черными волосами. На Рори, оптимистичную и упрямую, часто краснеющую и смелую, остроумную и мудрую. На Рори, не утратившую веру в любовь, хотя именно она привела ее к бесчестью. Как же ему хотелось обладать ее изумительным телом. Но его восхищала не только ее внешняя привлекательность. Ему до боли хотелось понять ее, узнать, о чем она думает, о чем мечтает, к чему стремится. Ему хотелось дразнить ее и наслаждаться ее горячностью. Ни одна другая женщина не доводила его до безумия, не заставляла его чувствовать себя настолько живым.

Только сейчас Лукас в полной мере осознал истину, которая не доставила ему никакого удовольствия; он понял, что до безумия влюблен в Рори Пэкстон, на которой никогда не сможет жениться.

– Я глубоко шокирована твоим нелепым обвинением! – воскликнула Китти, в возбуждении расхаживая по комнате. Она была облачена в богатое платье золотистого цвета, не самым выгодным образом подчеркивавшее ее полную фигуру. Ее седеющие волосы были уложены в замысловатую прическу. Вернувшись домой, Китти сначала переоделась к вечернему выходу, а уже потом соизволила встретиться с Рори и Лукасом. – Ведь Надин – моя лучшая подруга, – добавила она.

Рори с Лукасом переглянулись. Уже стемнело, и в кабинете, где они находились, зажгли лампы, свет которых смягчал суровые черты маркиза. Тем не менее Рори отчетливо видела, что он раздосадован. Снова взглянув на него, она сказала:

– Мы с лордом Дэшеллом видели миссис Эджертон на карточном вечере у лорда Ньюкомба. И она была там со Стефано. Она же говорила тебе, что у нее новый любовник, верно?

– Она бы ни за что не связалась с этим негодяем! – отрезала Китти. – Вы ошиблись.

– Не было никакой ошибки. Они то и дело целовались. Между прочим, на виду у всех.

– Это вовсе не значит, что она украла мои письма, – заявила Китти. – Она бы никогда так не поступила.

– Во всяком случае, у нее была такая возможность. У Стефано – тоже. Они могли быть сообщниками. Ты знала, что он побывал на балу у Селесты?

Мачеха мгновенно остановилась – словно налетела на стену.

– Что?.. В этом доме?.. Нет, невозможно! Я бы заметила его. Да и Гримшоу ни за что не пропустил бы его. Он видит и слышит все, что происходит в этом доме.

Рори задумалась. Да, это действительно было странно. Возможно ли, что дворецкий видел Стефано, но по какой-то причине не остановил его?

– Кстати, о Гримшоу. Ты знаешь, что он разрешает Фостер по вечерам покидать дом? Я ее как-то видела.

– У нее больна мать. Что-то хроническое. После того как Фостер подготавливает меня и Селесту к балу, она свободна. Я, знаешь ли, не такая уж жестокая хозяйка.

Рори подошла к окну, выходившему в сад. Именно там она столкнулась с Фостер. И она никак не могла отделаться от мысли, что в поведении горничной была какая-то странность, о которой Китти не знала. А Гримшоу, вероятно, был ее сообщником.

– Мы теряем время, говоря о слугах, – с нотками нетерпения в голосе сказал Лукас. – Надо сосредоточиться на Стефано и миссис Эджертон.

– Только на Стефано! – заявила Китти. – Я в свое время настояла, чтобы мистер Пэкстон поспособствовал его выдворению из Англии. Возможно, он мне мстит. Но только не Надин! Я скорее поверю, что преступником является ваш брат, милорд.

– Генри? – Лукас нахмурился. – Какой вздор…

– Разве? – Китти смерила его недоверчивым взглядом. – Во время бала я собственными глазами видела вас двоих в утренней гостиной, а письма хранились именно там – в моей корзинке для шитья. При всем моем уважении, милорд… Вы, конечно, можете заявить о своей невиновности, – но так ли вы уверены в своем брате? Ведь он – младший сын, и у него нет денег, понимаете?..

Рори знала, что Китти не отказалась от своих подозрений и по поводу Лукаса. Она была шокирована, узнав, что он помогал искать ожерелье в ломбардах. Леди Милфорд убедила Китти, что если письма написаны его отцом, то он, скорее всего, их и взял. Правда, теперь Китти заподозрила также и Генри.

Только она ошиблась. Молодой человек, конечно, тайно ухаживал за Селестой, но не более того. К сожалению, Рори так и не сумела ничего выпытать у сестры. Та лишь признала, что они с лордом Генри – немного больше, чем просто друзья.

Наконец Лукасу все это надоело, и он с досадой проговорил:

– Боже мой, женщина, неужели вы не понимаете, что ни одному мужчине даже в голову не придет заглянуть в корзинку для шитья? Намного вероятнее, что это сделает другая женщина. Например – миссис Эджертон. И она наверняка в сговоре со Стефано.

– Чепуха! Я спрошу у Надин. Она будет с нами в ложе герцога Уиттингема в театре.

– Нет-нет! – воскликнула Рори. – А что, если она все-таки шантажистка? Тогда ты предупредишь ее о том, что она под подозрением.

– Ладно, оставим это… – вздохнул Лукас. – Времени мало. Нам надо придумать план поимки преступника. Насколько я помню, следующая выплата уже завтра. Письма надо обнаружить до этого. Если вы, конечно, не собираетесь выплачивать тысячу фунтов.

– Нет, конечно! – в отчаянии воскликнула Китти и рухнула в кресло. – Да у меня и нет такой суммы! Что же мне делать?

Рори хмуро уставилась на мачеху. Нет такой суммы? Но ведь тысяча фунтов – обещанная ей награда за поимку шантажиста.

– У тебя должны быть деньги, – тихо сказала девушка.

– Только не после расходов, связанных с дебютом Селесты. Кстати, и свадьба тоже – сплошные расходы. Мать герцога желает, чтобы я оплатила свадебный завтрак. А там будет более трех сотен гостей.

Рори не на шутку разозлилась. Получалось, что мачеха обманом, лживыми обещаниями заставила ее помогать ей. А теперь она даже не могла рассчитывать на обещанную награду. Что же делать?

Тяжко вздохнув, Рори уставилась в темноту за окном. Она рассчитывала на эти деньги… Они должны были обеспечить достойную жизнь ей и тетушке Бернис. Ей очень хотелось купить новую мебель в их дом и обновить гардероб, а теперь…

Внезапно в темноте что-то промелькнуло. Рори прижалась носом к оконному стеклу. Из тени выскользнула фигура, закутанная в плащ, и направилась к задней калитке.

Фостер!

И Рори мгновенно приняла решение. И если даже у нее ничего не получится, то она будет точно знать, куда эта женщина ходила по вечерам.

Резко развернувшись, она выпалила:

– Фостер только что ушла. Я пойду за ней.

Не обращая внимания на изумленную Китти, девушка схватила свою шаль и побежала к выходу. Ей было все равно, что о ней подумают. Ей необходимо действовать, двигаться… и заодно постараться успокоиться.

Пробежав по тропинке, Рори распахнула калитку, и в этот миг рядом с ней появился Лукас.

– Можешь не ходить за мной, – проговорила она. – Я знаю, ты уже назначил виновным Стефано и другие кандидатуры не рассматриваешь.

– Женщина не должна ходить по улицам ночью одна.

– Фостер же ходит… – возразила Рори.

Но Лукас молча шагал рядом с ней. Они быстро шли по улице, мимо то и дело проезжали экипажи. Изредка появлялись и пешеходы – в основном рабочий люд, спешивший домой.

Немного погодя Рори увидела впереди фигуру Фостер. Женщина шла очень быстро, надвинув капюшон на лицо.

– Вот она… – прошептала девушка.

Они немного сократили расстояние, затем пошли помедленнее, выдерживая дистанцию. Миновав Пикадилли, они оказались в довольно грязном и унылом районе. Ночная прохлада остудила гнев Рори, и она была рада присутствию Лукаса, тем более что сейчас они проходили мимо темных и довольно глухих улочек, где сгустившиеся тени могли скрывать всевозможных преступников.

– Извини, что я ничего не объяснила, – пробормотала Рори, не упуская из виду Фостер. – Надеюсь, что все это не напрасно.

– Если не будет никакого результата, мы, по крайней мере, подышим свежим воздухом.

– Между ней и Гримшоу что-то происходит, – сказала Рори. – Я это чувствую.

– Посмотрим.

– Но ты убежден, что преступник – Стефано?

– Да. Он доказал, что не имеет ни совести, ни чести. Человек, способный обольстить невинную девушку, может с легкостью пойти и на другие преступления.

Рори искоса взглянула на своего спутника. Губы его были плотно сжаты, брови нахмурены, а выражение лица – решительное. Она была рада, что он встал на ее сторону, в то время как общество от нее отвернулось. Только ей не хотелось, чтобы этот факт сделал его пристрастным в поисках шантажиста.

– Она входит вон в тот дом, – сказал Лукас.

Рори всмотрелась в темноту и увидела Фостер у дверей маленького обветшалого домика. На улице валялся мусор. Освещения не было. Если бы не горевшие в окнах свечи, темнота казалась бы непроницаемой.

Минуту спустя они подошли к двери, за которой исчезла горничная, и постучали. Рори поплотнее закуталась в шаль. Как все-таки хорошо, что Лукас ее не послушал и пошел за ней. Неизвестно, с чем они столкнутся в этом доме. В такой ситуации лучше быть не одной.

Дверь приоткрылась, и в щелку выглянула сгорбленная пожилая женщина в белом чепце.

– Кто вы? Чего надо?

– Мы принесли срочную записку мисс Фостер, – сказала Рори. – Можно войти?

– Мисс Фостер, говорите? Что ж, входите.

Они вошли в крошечную прихожую с потертым деревянным полом и узкой лестницей, ведущей наверх. Пожилая дама подняла повыше лампу, осветив свое лицо с глубокими морщинами.

– Я миссис Макферсон, хозяйка дома, – представилась она. – А мисс Фостер пошла наверх, чтобы пожелать спокойной ночи. Но она не задержится. Подождите здесь.

Слова хозяйки удивили Рори. Неужели горничная проделала весь этот путь только для того, чтобы пожелать спокойной ночи больной матери? Если так, то они шли за ней напрасно.

– Вы позволите мне, если возможно, подняться наверх и передать записку немедленно, – сказала девушка. – Это очень срочно.

Женщина пожала плечами.

– Идите. Это никому не повредит. Только мужчинам наверх нельзя. Первая дверь налево. И не стучите, а то разбудите маленьких.

Маленьких? Вероятно, это пансион для женщин. Выходит, кроме больной матери Фостер, здесь еще находились и женщины с маленькими детьми.

Рори с Лукасом переглянулись, и девушка тихо вздохнула. Он, скорее всего, пришел к тем же выводам, что и она. Вероятно, она услышит его мнение об этом ненужном визите на обратном пути. Впрочем, возможен и другой вариант – он всю обратную дорогу будет молчать. Молчание все скажет за него, и она почувствует себя виноватой: обвинила честнейшую женщину в преступлении!

Миссис Макферсон провела Лукаса в крошечную гостиную, а Рори поднялась по лестнице в темный узкий коридор. Подойдя к первой двери слева, она открыла ее и, осторожно переступив порог, оказалась в тускло освещенной комнате, вдоль стен которой стояли койки. Причем на каждой спал ребенок.

Фостер сидела на краю кровати, где лежал темноволосый мальчуган лет пяти. Он не спал, но глаза у него слипались. А она читала ему книгу.

Рори замерла, не зная что и думать. Хотя… Собственно говоря, объяснение могло быть только одно.

Фостер солгала. У нее был сын, существование которого она держала в тайне – вероятно потому, что он был рожден вне брака. Рори представляла себе самые разные возможные варианты, но такое ей ни разу не пришло в голову.

Тут Фостер подняла голову – и в панике вскочила.

Глава 21

Как это похоже на мужчину – увлечь в постель женщину, не вступив с ней в брак.

Мисс Селлани

– Не волнуйся, – шепотом проговорила Рори, махнув рукой. – И не спеши. Я подожду тебя здесь.

Фостер кивнула, опустилась на кровать и продолжила чтение. А Рори опустилась на стул у двери. Она чувствовала себя шпионкой, подглядывающей через окно за частной жизнью семьи. Да, приход сюда был ошибкой. Впрочем, она была права, предположив, что Фостер скрывала какую-то тайну. Но, как выяснилось, эта тайна не имела ничего общего с украденными письмами.

Фостер время от времени поднимала глаза, и Рори понимала, что женщина ужасно тревожилась. Уже только поэтому Рори не могла так просто уйти. Она должна была заверить несчастную горничную, что не выдаст ее тайну.

Когда мальчик заснул, Фостер поправила одеяло, наклонилась и чмокнула его в лобик. Потом взяла свечку и пошла к двери.

Рори тоже встала и вышла в коридор. Фостер же оглянулась на ребенка, потом тихо закрыла за собой дверь. Ее лицо выражало полную покорность судьбе.

– Как вы нашли меня, мисс Пэкстон?

– Мы с лордом Дэшеллом шли за тобой.

– Его светлость тоже здесь? – Женщина смертельно побледнела. Казалось, она вот-вот рухнет в обморок.

Рори обняла ее за плечи и проговорила:

– Не волнуйся, я никому не скажу ни слова. Он – тоже. Пойдем вниз. Там ты сможешь присесть и успокоиться.

Фостер словно сомнамбула последовала за Рори. Женщину била дрожь, и Рори почувствовала себя ужасно. Ведь именно из-за нее бедняжка так нервничала. Она, наверное, была уверена, что теперь ее жизнь изменится к худшему. Служанку с внебрачным ребенком не станут держать ни в одном приличном доме.

Рори и Фостер вошли в гостиную, где сидели хозяйка дома и Лукас. При их появлении маркиз встал. Судя по выражению его лица, миссис Макферсон уже рассказала ему о маленьком сыне Фостер.

Взглянув на хозяйку, Лукас спросил:

– У вас есть что-нибудь спиртное, миссис Макферсон? Судя по всему, мисс Фостер необходимо подкрепить силы.

– Думаю, капелька виски ей поможет, – сказала миссис Макферсон и подошла к буфету, который открыла ключом из объемистой связки, висевшей у нее на поясе.

Фостер дали стакан, и она, сделав глоток, закашлялась. Рори похлопала ее по спине и проговорила:

– Ну вот… Теперь ты почувствуешь себя лучше.

Лицо женщины не выражало ничего, кроме отчаяния.

– Вы скажете миссис Пэкстон? – пробормотала она. – Молю вас, не надо…

– Разумеется, я ничего ей не скажу, – ответила девушка. – Лорд Дэшелл – тоже. Мы не собираемся тебя выдавать.

– Но зачем же тогда вы шли за мной?..

Рори попыталась придумать правдоподобное объяснение, но ничего не приходило в голову. Не могла же она рассказать об украденных письмах и о бриллиантовом ожерелье…

– Мы просто гуляли и заметили тебя, – сказал Лукас. – Мисс Пэкстон встревожилась о твоей безопасности. Все же женщине опасно ходить одной ночью. Вот мы и решили немножко тебя проводить.

Рори с благодарностью взглянула на маркиза, а Фостер, судя по всему, поверила этому совершенно неправдоподобному объяснению.

– Знаете, Малколм не раз предупреждал меня, чтобы я не приходила сюда так часто, – сказала она. – Но я не могу не навещать нашего малыша при каждом удобном случае. Мне его так не хватает!..

– Малколм?.. – переспросила Рори.

Горничная покраснела.

– Я хотела сказать… мистер Гримшоу. Боже мой! Я ведь не должна была называть его имя! Что я наделала?!

Ошеломленная услышанным, Рори замерла с раскрытым ртом. Лукас же откашлялся и проговорил:

– Быть может, мое любопытство покажется неуместным, но ты хочешь сказать, что Гримшоу – отец твоего сына?

Лукас подозвал наемный экипаж, который довез их до дома миссис Пэкстон. Горничная выскользнула из него и побежала к задней двери, а экипаж объехал дом и остановился у парадных дверей, где все еще стоял брогам Лукаса.

Прежде чем пересесть в экипаж маркиза, Рори взглянула на блестящий дверной молоток и выкрашенную зеленой краской дверь дома ее мачехи.

– Очень хочется войти в дом и высказать этому негодяю все, что я о нем думаю.

– Сейчас Фостер сообщит ему, что его тайна раскрыта. – Лукас усмехнулся. – Что ж, пусть Гримшоу немного помучается. Он же не знает, как ты распорядишься информацией. Его изведут душевные муки.

– Душевные муки? У таких субъектов нет души, – заявила Рори.

Признавшись, что Гримшоу – отец ее ребенка, Фостер рассказала и остальную историю. Оказывается, шесть лет назад она служила гувернанткой в одном семействе в Бате – туда Китти поехала на воды и повезла с собой Гримшоу. Дворецкий познакомился с Фостер и соблазнил ее. Когда женщина поняла, что ждет ребенка, она пришла к соблазнителю, и тот устроил ее жить к миссис Макферсон – до рождения малыша. А потом рекомендовал Фостер на место горничной Китти.

– Этот парень все-таки ее не бросил и даже помог, – заметил Лукас, когда экипаж отъехал от дома Китти. – Это можно считать признаком некоторой порядочности.

– Он обязан был на ней жениться. Ведь он воспользовался этой женщиной.

– Подозреваю, что это станет темой очередного очерка мисс Праведность.

Рори шумно выдохнула и заявила:

– Мой псевдоним – мисс Селлани, и это не повод для шуток. Значит, ты на стороне Гримшоу? Понятно. Пресловутая мужская солидарность.

– Я ни на чьей стороне. Просто стараюсь быть логичным. Брак слуг не поощряется. Так что, вероятно, он сделал все возможное в сложной ситуации.

– Это его не оправдывает! – воскликнула Рори. – Подумать только!.. Ведь после моего приезда в Лондон он всячески выказывал мне свое презрение из-за того, что я позволила себя совратить. А сам совратил Фостер!

Лукас взял девушку за руку и тихо сказал:

– Забудь о Гримшоу. Главное – мы узнали причину его странного поведения. А значит, теперь я могу сосредоточиться на Стефано.

Вскоре брогам остановился перед роскошным домом с изящными колоннами и высокими ярко освещенными окнами. Рори высвободила свою руку и, нахмурившись, пробурчала:

– Позволь тебе напомнить, что в этом деле мы партнеры.

– Я не желаю подвергать тебя опасности, Рори. Ты останешься здесь, с моей матерью. А теперь давай войдем, и я расскажу тебе, чем намерен сегодня заняться.

Рори сидела на корточках в кустах, росших вдоль элегантного особняка, расположенного по соседству с итальянским посольством. Лукас сидел с ней рядом и внимательно смотрел на одно из окон. Тучи затянули небо, скрыв звезды и луну, поэтому темнота казалась непроглядной. То и дело начинался мелкий холодный дождь, и Рори была очень благодарна Лукасу за теплый плащ, который он позаимствовал для нее у своей матери.

Из своего укрытия они прекрасно видели окна комнат Стефано. Все они были темными, за исключением одного. Там за столом сидел их главный подозреваемый и что-то писал. Временами он вставал и наполнял свой стакан из графина, стоявшего на соседнем столике. Или же прохаживался по комнате, попыхивая сигарой. А потом снова возвращался за стол. И продолжал писать.

– Это наше занятие так же увлекательно, как наблюдение за ростом травы, – прошептала Рори.

– Ты должна была остаться дома, – ответил Лукас. – Не понимаю, как тебе удалось уговорить меня взять тебя с собой.

– Ты не можешь заниматься этим один, вот и все.

– Очень даже могу. И должен.

– Ох, Лукас, мы здесь уже больше часа. Ведь ясно же, что Стефано сегодня никуда не собирается. Мне кажется, он ждет возвращения из театра миссис Эджертон.

– Возможно, ты права. – Маркиз достал из кармана часы, открыл их и стал поворачивать так, чтобы на них падал свет расположенного в отдалении уличного фонаря. – Уже почти одиннадцать. Она может приехать в течение часа. И тогда я лишусь шанса поискать письма сегодня.