Дилеммы XXI века Лем Станислав

Вздор

Странным является то, что даже такое серьёзное периодическое издание, как английский «New Scientist», в последнем сентябрьском номере публикует большую статью, посвящённую белиберде и чепухе Рея Курцвейла, рассуждающего об очередных этапах в эволюции человека. Эта личность, гордящаяся обладанием «National Medal of Technology USA», известная, кроме того, как изобретатель, уверяет, что до 2030 года у людей будет доминировать биологический интеллект, то есть мозговой потенциал. Зато после 2040 года вклад технопроизводного интеллекта будет в миллиарды раз больше, чем традиционного биологического. Курцвейл смело объявляет, что в конце концов наша биология соединится с технологией. Такой вывод он делает на основании графиков, представляющих эволюцию, берущую своё начало от возникновения Млечного Пути, затем идущую через рождение жизни на Земле, появление Homo sapiens, изобретение нуля и десятичной системы исчисления, затем через промышленную революцию и современную физику, увенчанную декодированием нашей наследственной субстанции. А так как действительно до сих пор вычислительная мощность компьютеров возрастала экспоненциально, то согласно Курцвейлу получается, что в 2060 году вычислительная мощность компьютеров очередного поколения будет составлять 10 операций в секунду.

Рассуждения этого англосакса напоминают мне предсказания, в соответствии с которыми весь Париж к двухтысячному году должен был на всех улицах быть заваленным сеном до высоты второго этажа, так как столько пищи должны были потреблять лошади всех экипажей. Мне понятно, что этот титулованный изобретатель не разбирается в биологии вообще и в функционировании человеческого мозга в частности, потому что если бы он что-нибудь в этой материи понимал, то не произносил бы столь неправдоподобных пророчеств. Это одно из многих предвидений, авторы которых регулярно появляются на полосах журналов, чтобы ослепить нас и одурманить заявлениями о возможности удвоения или утроения продолжительности человеческой жизни, о победе над всеми болезнями, массовом производстве более точных протезов натуральных органов, и какое-то время они триумфально шествуют по средствам массовой информации, чтобы вдруг исчезнуть, как гаснет в воздухе залп фейерверка. Общественность в меру спокойно проглатывает эти гарантированные нам сверхвозможности и забывает о них так же быстро, как быстро о них узнаёт. Возможно, что упомянутый господин К. изобрёл какую-то необычную зажигалку или комприматор, но даю голову на отсечение, что до наполнения информационной компьютерной мощностью нашего мозга в грядущем веке дело наверняка не дойдёт. Мне также представляется очень странным, как просто редакции изданий, считающихся рациональными и научными, покупаются на такие глупости.

Атомы для Польши

В Германию из Франции время от времени прибывает товарный поезд с отходами атомных реакторов. Уже много лет противники использования атомной энергии впадают по этому случаю в истерию и каждый раз пытаются заблокировать проезд этого транспорта, что иногда имеет фатальные последствия. В прошлом году погиб молодой человек, который приковал себя к железнодорожным путям: поезд отрезал ему обе ноги.

Страх перед ужасными последствиями радиоактивного излучения ядерных отходов оказывается, однако, иррациональным: бльшую угрозу несут в себе авантюры экологов. Такое устройство функционировало на Земле уже два миллиарда лет тому назад, возникло же оно при помощи сил природы. То, что особо должно нас интересовать, – это долговременные последствия работы этих естественных реакторов. Мощность атомного реактора, обнаруженного в африканском Габоне, была относительно невелика (порядка сотни киловатт), но эту мощность следует умножить на два миллиарда лет. Несмотря на это практически не обнаружено каких-либо вредных последствий для его биологического окружения.

Я считаю, что в Польше мы должны как можно быстрее начать строительство атомного энергетического центра с применением самых новых технологий и средств безопасности. Одним из первых в нашей стране я уже писал о необходимости достижения независимости от поставок российского топлива благодаря синтезу углеводородов из угля, поэтому предполагаю, что вышеприведённые слова о необходимости запуска нашей атомной программы также попадут в глухие уши. Однако следует их непрестанно повторять, имея в виду известную поговорку: «duej klasztora ni przeora»[90]. Президентство Качиньского уйдёт в историю, но не исчезнет необходимость нашего энергетического суверенитета. После газового конфликта между Россией и Украиной Западная Европа проснулась, как говорят, с рукой в ночном горшке. Сегодня проще говорить о диверсификации доставки топлива, чем действовать в пользу польской экономической независимости. Возможно в Любуском воеводстве обнаружат запасы нефти, но они рано или поздно будут исчерпаны, в отличие от нашего энергетического голода, который будет постоянно расти.

Бессмысленное сопротивление

Большой и постоянный страх перед атомной энергетикой господствует в Германии. Поезд «Castor», прибывающий из Франции в Германию, сталкивается с массовыми попытками его задержания, что особенно бессмысленно, ибо если бы содержащиеся в нём радиоактивные отходы излучали в окружающее пространство, то чем дольше этот поезд будет задерживаться, тем больший вред может нанести, но на это не обращают внимания. Теперешнее правительство госпожи Ангелы Меркель также собирается постепенно отказаться от использования атомной энергии. Я уверен, что именно после российской попытки закрытия газовых вентилей решение проблемы получения энергетической суверенности для нас несравнимо более важно, чем отправка в тюрьму лиц, вина которых заключается в сотрудничестве с ПНР.

В российском научном журнале «Природа» недавно я прочитал интересную статью об атомном реакторе, который силами природы возник в Южной Африке и действовал самостоятельно порядка миллиарда лет. Мощности он был не очень большой, но зато суммируемой миллионами лет. Несмотря на это, как показали исследования, радиоактивность этого естественного источника энергии не повлияла на биологическое окружение. Тем самым было обнаружено доказательство ничтожности вреда радиоактивных отходов, причём на протяжении миллиардов лет. Мы не можем себе позволить экспериментальную проверку истинности миллиардолетних процессов, но мы можем их учитывать. В нашем Жарновце, или где-нибудь в другом месте, следовало бы как можно быстрее начать строительство атомного центра, тем более что маленькая Литва уже к такой работе приступает. Я уверен, что снова, как это уже было с синтезом углеводородов из угля, никакой политический голос не поддержит моих слов. Однако я намереваюсь по-прежнему упорно их повторять в соответствии с принципом, что verba volant sed scripta manent[91].

Моя Сеть…

Интернет – это информационные Гималаи, безмерный океан. Кто умеет искать, найдёт там всё, что хочет. Сведения из Интернета я получаю через посредников. Сам не умею им пользоваться, хотя моя жена такой способностью обладает. Не считаю, что это для меня позорно, потому что речь идёт о сверхсовременных средствах, а я уже очень стар. Когда меня что-то интересует, я прошу пана Войцеха, моего секретаря, чтобы мне это распечатал; бумагу предпочитаю экрану. В результате мне сложно в памяти разделить, о чём я узнал из Сети, а о чём, например, со станиц «IHT», какие письма пришли обычной почтой, а какие получил по e-mail, информация в моей голове перемешивается в виде каши.

Каждый может взять ведро и вылить себе на голову немного воды из этого океана. Можно получить информацию о самых странных и разнообразных вещах: о лекарствах последнего поколения, а также о том, что бывший канцлер Шрёдер был уже троекратно разведён и женился четвёртый раз. Иногда я делаю покупки в книжном интернет-магазине. А благодаря Oнету[92] я недавно узнал, что некоторые люди обо мне думают. За то, что я искренне высказал своё мнение о политической ситуации, частью интернавтов был обруган. Одни писали, что меня любят, зато другие назвали меня занудой со студенистым мозгом и утверждали, что я всё представляю в чёрном цвете.

Приносит ли Интернет пользу? Безусловно, особенно тем, кто им уверенно пользуется. Например, он бывает очень полезен в редакторской работе, ибо там есть всевозможные словари. Некоторые даже говорят, что уже нет необходимости подписываться на газеты, потому что основные новости и статьи всегда можно выкачать из Сети – прессу это, кажется, не радует.

Ещё десять лет тому назад никто не предвидел, что развитие Сети приобретёт такой масштаб. Знаю, что, например, Китай пытается ограничить доступ к информации в Интернете, но в демократических государствах в основном нет ограничений и каждый может узнать обо всём, что приятно или неприятно. Хорошо ли это? Я не знаю. Можно сказать, что это подобно древу плохих и хороших новостей в раю; некоторых плодов лучше не касаться. Впрочем, есть люди, которые предаются зондированию Интернета с болезненным воодушевлением, переходящим в манию, – мне это уже, слава богу, не грозит.

Голоса из Сети

Я хотел написать о бедствии, которое готовят нам братья Качиньские – мне ужасно не нравятся крайне правые тенденции, в последнее время появившиеся в Польше, – но тут неожиданно, как снег на голову, я получил пятьдесят два высказывания российских интернавтов, которых один из тамошних Интернет-порталов пригласил задавать мне вопросы [1].

Мне было сложно на это не отреагировать, тем более что авторами являются люди в основном молодые, двадцати с небольшим лет. Град похвал меня совершенно ошеломил, хотя я догадывался, что эти голоса были отобраны из ещё большего числа посланий. Я узнал, что мои книги в России стали «культовыми», а мои российские читатели просто восхищены тем, что я такой, какой есть. Сплошные дифирамбы и славословия. Ситуация немного неловкая, так как я на самом деле не такой замечательный, как им кажется. Кроме того, я не люблю, когда меня слишком хвалят, и поэтому от значительной части этих похвал я бы охотнее всего отказался.

«Пан Станислав! Не может быть, что это происходит со мной!!! Никогда не думал даже в фантазиях своих, что Вам можно будет задать вопрос!!!» – восклицает восторженно Андрей. «Книги с Вашими произведениями уже затёрла до дыр, – признается 23-летняя Маша. – Короче, спасибо без всяких вопросов». «Фотографию на фоне Вашего дома в Кракове храню как реликвию», – пишет Сергей. И ещё один голос: «Я Вас люблю с первой прочитанной мной в юности сказки роботов и до концамоих дней, и никаких вопросов. Всегда и во всём Ваш».

«Я действительно благодарю Бога за то, что есть Интернет, и я имею возможность задать вопрос человеку, книгами которого зачитывалась с детства!» – пишет Ангелина и тут же спрашивает, что такое эти сепульки, появляющиеся в одном из путешествий Ийона Тихого. Не она одна; в письме от Андрея Бовыкина читаю: «Всю жизнь, с самого детства, меня занимает один вопрос: что же такое сепульки и в чём заключается их порносферичность?» А чтоб им, я и сам не имею понятия!

Есть и конкретные вопросы, например, знаком ли я с творчеством молодых российских писателей-фантастов. Мне жаль, но я их попросту не читаю, я уже давно перестал читать научную фантастику. Дмитрий хотел бы знать о моём отношении к творчеству братьев Стругацких. Что ж, я думаю, что это уже история, хотя и прекрасная история. Кто-то ещё сообщает мне, что в московской квартире Владимира Высоцкого находятся мои «Сказки роботов», подписанные «Володе. Март 1965», и спрашивают о моей встрече с Высоцким, который тогда был ещё не особенно популярен. Я не помню ту встречу в деталях, но припоминаю, что он спел мне балладу «Нейтральная полоса». Я уважал его независимо от того, насколько он был популярен. Поэтому меня не удивило, что, когда Высоцкий умер, молодые россияне на его могиле ломали гитары.

«Должно ли человечество пытаться узнать правду о существовании жизни после смерти? Верите ли вы в такую жизнь сами, верите ли в то, что она вечна?» Что ж, на такие вопросы я не отвечаю. Кто-то ещё сначала восклицает: «Боже!!!! Я не могу поверить!!! Inosmi всё же смогли уговорить Вас ответить на вопросы посетителей сайта», – после чего цитирует моё высказывание о том, что мир нужно менять, иначе он неконтролируемым образом начнёт изменять нас самих, и комментирует: «Не буду отвечать за весь мир, но меня Вы изменили точно. В лучшую сторону, конечно!»

«Каково сейчас Ваше мнение о войне в Ираке? Из уважаемых мной людей в поддержку войны выступали только Вы», – пишет Михаил Голубев. Я не скрываю, что решение Буша кажется мне сегодня серьёзной ошибкой. «Лично для Вас Львов – польский город или украинский?» – это уже Алексей. Я, к сожалению, сужу предвзято, и хотя, конечно, понимаю позицию украинцев, но мне трудно отказаться от Львова, который был и останется моим городом. Журналистка, беседовавшая со мной в декабре о моих львовских воспоминаниях, потом поехала во Львов и прислала мне множество фотографий; вчера рассматривал их, пока не закружилась голова.

«Ощущаете ли Вы себя на склоне лет по-прежнему поляком?» – спрашивает (провокационно, как он и пишет) Сергей Цедрик. Ради Бога, а кем ещё я могу себя ощущать! «Что для Вас Польша?». Что ж, Польша – это место, где разыгрывается моя судьба. И хотя иногда я думаю, что охотно бы уехал отсюда, найти сегодня в мире более безопасное место совсем непросто. «Ваши книжки так не похожи на то, что ассоциируется у меня с польской культурой и польским обществом… Что-то в них… инопланетянское…» – это всё тот же автор. А я знаю? Наверняка с моей стороны это было неумышленно.

«Я начал вас читать примерно с тех пор, как научился читать вообще, – признаётся Евгений. – В 6 лет я в первый раз прочитал «Солярис», и сейчас мои дети читают его тоже. И они чётко отличают бессмысленные произведения от тех, где надо думать». Неужели кто-то, кто прочитал «Солярис» в шесть лет, что-нибудь в этом романе понял? Не знаю, но меня трогает непосредственность и искренность автора.

А вот голос, который мне особенно понравился. «Уважаемый господин Лем! – пишет Иван. – К сожалению, в отличие от большинства написавших Вам вопросы, я не прочитал ещё ни одной Вашей книги. Но моя тётя – Ваш горячий поклонник». И эта тётя, у которой нет доступа в Интернет, хочет узнать, какое будущее у современного общества галопирующего потребления. Предположение, что у меня есть какие-то необычайные сведения по этому вопросу, и немного забавно, и трогательно.

«Обязательно ли человечеству чего-нибудь бояться, чтобы стать единым?» – спрашивает Дмитрий Комиссаров из Оренбурга. Это трудный вопрос. В последнее время, после публикации рядом европейских изданий карикатур на пророка Мухаммеда, мы получили взрыв, вызвавший арабское цунами. С одной стороны, я считаю, что не следует нарушать чужие иерархии ценностей, в данном случае ценностей религиозных, но, с другой стороны, нельзя поддаваться диктату насилия. Только один человек в мире может быть доволен: профессор Сэмюэл Хантингтон, пророчивший столкновение цивилизаций [2; 3].

От составителя XIII

Примечания и дополнения к статье «Голоса из Сети»

1. В начале 2006 года интернет-портал ИноСМИ (www.inosmi.ru), переводящий на русский язык наиболее интересные материалы из зарубежной прессы, организовал интернет-интервью со Станиславом Лемом. «Интернавтам» было предложено задавать вопросы самому Лему. С 17 января по 20 февраля было получено почти 300 вопросов. Организаторы группировали их по темам, переводили на польский язык и партиями отсылали Лему. Первая партия из 30 вопросов была отослана в первых числах февраля, на них Лем дал 13 ответов, которые были переведены на русский язык и под заглавием «Станислав Лем: “Сложно удивляться тому, что мы страдаем от своего рода российского комплекса”» были опубликованы ИноСМИ, а под заглавием «Конференция с Лемом» («Konferencja z Lemem») на польском языке были размещены на официальном сайте писателя www.lem.pl. Вторая партия вопросов была отослана Лему тоже в начале февраля, на них Лем ответы не подготовил, но вопросы из этой второй партии использовал в статье «Голоса из Сети» (всего в этой статье Лем упоминает 17 вопросов-высказываний, из них 12 из первой партии, 5 – из второй).

2. Эта статья датирована 9 февраля 2006 года и является последней статьёй, надиктованной Лемом. 10 февраля он попал в кардиологическую клинику, из которой уже не вернулся, ибо 27 марта скончался. RIP. К сожалению, Лем ознакомился только с частью адресованных ему писем от российских «интернавтов», в которых больше, чем вопросов, было благодарностей за великолепную литературу. Но можно также сказать, что к счастью Лем успел ознакомиться с некоторыми из них и с удовлетворением рассказал польским читателям об отношении русских читателей к нему и его творчеству. Будем надеяться, что Станислав Лем покинул нас удовлетворённым своей работой и тем, как она оценена в мире.

3. Ниже дополним статью шестью ответами Лема на вопросы из интернет-интервью ИноСМИ, которые соответствуют тематике настоящего сборника. Первоисточник – текст на сайте www.lem.pl.

Лем С. Некоторые ответы на вопросы российских интернавтов

В качестве комментария к «Сумме технологии» через сорок лет я написал «Мгновение». Признаю, что это был достаточно строгий и критический комментарий. Моё юношеское восхищение возможностями технологии с возрастом заместилось скептицизмом: возможно, это последствия старения, а возможно и парникового эффекта.

Мы живём в эпоху распоясавшегося потребительства. Когда-то существовавшей дилемме «быть или иметь» на смену пришёл императив «ПОКУПАТЬ». Проблема в том, что массы потребителей растут лавинообразно, в то время как природные ресурсы нашей планеты всё более сокращаются. Это хорошо видно на примере нефти, являющейся главной причиной многих современных вооружённых конфликтов. Наша ненасытность ведёт к нарушениям равновесия в биосфере. Из-за парникового эффекта климат становится всё более непредсказуемым. Углубляются экономические и социальные контрасты: хорошим примером являются достижения современной медицины, доступные только элитарной группе наиболее богатых избранников.

Конфронтация моих идеалистических футурологических представлений с действительностью оказалась болезненным разочарованием. В общих чертах мне удалось предсказать уровень технологии, которой сейчас обладает человек. Проблема в том, что я считал, что мы будем использовать её для совершенно других целей. У меня была призрачная надежда, что мы будем руководствоваться утилитарными и эстетическими соображениями, а не только приземлённой жаждой прибыли.

Каждая технология имеет свой аверс и реверс: иными словами, её можно использовать многими способами. Риск, сопутствующий внедрению новых технологий, действительно очень серьёзен и, пожалуй, неизбежен. Я сказал бы, однако, что намного большие угрозы дремлют в нас самих: человек имеет болезненную склонность к использованию технологических достижений против самого себя. Неслучайно много изобретений было сделано для нужд гонки вооружений.

Я сравнил когда-то современного человека с хищной обезьяной, которой дали в руку бритву. Это сравнение нисколько не утратило своей актуальности, может быть только эта обезьяна стала ещё более алчной.

В 1991 году я подготовил для немцев прогноз на тему будущего Западной Европы. Всё явственнее вырисовываются две разнонаправленные тенденции. С одной стороны, мир глобализируется и растёт взаимозависимость отдельных экономик. Большой капитал свободно перетекает туда, где имеет надежду получить прибыль. С другой стороны, мы имеем дело с противоположным процессом: углубляется изоляция высокоразвитых стран, которые становятся островами в океане повсеместной нищеты, защищающимися от напора иммигрантов из беднейших частей мира.

Социально-экономические контрасты неумолимо должны всё более обостряться: простой экономический расчёт показывает, что для всего человечества благ не хватит. Сейчас нам начинает не хватать нефти, что косвенно вызвало волнение на всём Ближнем Востоке. С течением времени любого вида сырья будет всё меньше, а спрос будет расти всё больше. Наша измученная планета попросту перенаселена, и единственным решением мне представляется контроль рождаемости, но с этим, в свою очередь, ни за что не согласится церковь.

Нет никакого экономического учения, которое могло бы объяснить нынешние общественные и экономические процессы. Даже до конца не известно, что собой представляет глобализация, но зато у нас есть дикие толпы, протестующие против неё на улицах. Правительства отдельных стран беспомощны, Интернет замусорен, политики некомпетентны, пресса охотится только за кровью и сенсациями, наука меркантилизирована.

Несмотря на то, что некоторые считают меня писателем, работающим в жанре научной фантастики, я рационалист и одновременно страшный скептик, который не верит ни в бермудские треугольники, ни в НЛО, телепатию, психокинез, духовную жизнь растений и тысячи иных бредней, которые питают эту литературу. Если я когда-то писал об этом в своих книгах, то только в абсурдно-юмористической манере. Я также не верю в жизнь после смерти, потому что на это нет ни малейших научных доказательств.

Я всегда смотрел на человека и его мир с эволюционной точки зрения. Благородные человеческие реакции запрограммированы эмпирически. Впрочем, человечество как вид всегда вело себе чудовищно: немногочисленные деяния, вызванные альтруистическими мотивами, существуют на фоне эгоистической цепи резни, убийств, пыток, кровавых войн и уничтожения целых народов. У каждого века какой-то свой кошмар: сегодня им является терроризм.

Для личного пользования я создал собственный минималистический этический кодекс: я просто стараюсь вести себя прилично и ни для кого не быть свиньёй. А высшей этической инстанцией я считаю разум, и его указаниями мы прежде всего должны руководствоваться.

Польша многие годы жила в тени могущественного соседа, каковым является Россия. Порой это соседство было тягостным и подавляющим. Сложно удивляться тому, что мы страдаем от своего рода российского комплекса. Нужно немного времени и смена поколений, чтобы всё вернулось в норму.

Лично меня ужасно раздражает антироссийская риторика президента Качиньского, однако я считаю, что большую часть его высказываний не стоит воспринимать серьёзно. Я многократно повторял, что необходимым условием экономического развития и суверенитета Польши являются добрососедские отношения с Россией. Россия для нас ближе всего как в геополитическом, так и в культурном плане. Нет смысла обижаться и ворошить прошлое, в большой мере разгребаемое политическими экстремистами с обеих сторон. Поэтому я очень рад, что мог ответить на вопросы российских интернавтов.