Дилеммы XXI века Лем Станислав

Источники энергии

Атомная энергетика вызывает много различных опасений, по крайней мере некоторые из них представляются обоснованными. Наиболее рациональным является страх перед последствиями аварии на атомной электростанции – достаточно вспомнить Чернобыль. Правда, реакторы чернобыльского типа – это реликты (к сожалению, в некоторых местах такие всё ещё работают), уже разработаны новые конструкции урановых реакторов, которые – в случае так называемого разгона цепной реакции – автоматически останавливаются. Никто однозначно не выяснил, оказывает ли действующая атомная электростанция вредное влияние на окружающую среду. Следующей и, возможно, наиболее важной является проблема места и способа складирования «радиоактивных отходов». Такие отходы, непригодные для дальнейшего использования, могут в течение сотен лет излучать радиоактивность и выделять тепло. В принципе, от этих опасных остатков можно избавиться двумя способами: погрузив их очень глубоко в горячие недра Земли или же забросив в космос, который, как мусорная свалка, имеет неограниченные размеры. Использование какого-либо из вышеописанных способов пока невозможно из-за технических проблем и высокой стоимости. Немаловажным для развития ядерной энергетики является и то, что запасы урана рано или поздно будут исчерпаны.

Эпоха горючих полезных ископаемых, то есть угля, нефти и газа, подходит к концу. Во всём мире ищут альтернативные способы приведения в движение наших автомобилей и электростанций. Есть много потенциальных новых источников энергии, но при более детальном рассмотрении оказывается, что они труднодоступны и малоэффективны. На берегах, а точнее на прибрежных шельфах океана, под водой залегают гидраты метана, летучая составляющая которых, то есть метан, содержится в газе, используемом всеми в домах. К сожалению, гидраты метана имеют неприятные свойства: прежде всего, они более-менее стабильны только на дне океана. На поверхности они разлагаются, что может привести к взрыву. Кроме этого, свободный метан – одно из основных соединений, вызывающих так называемый парниковый эффект. Об использовании мощных сил гравитации, заключённых в океанских приливах, написано уже много книг, и там, где амплитуда приливов и отливов достигает нескольких метров, даже построены специальные сооружения, целью которых было использование этого явления. Оказалось, что энергия такого типа имеет низкую плотность, и поэтому её использование связано с необходимостью привлечения очень больших инвестиций. Также и ветровые электростанции, по сравнению с традиционными, производят электрический ток в два раза более дорогой.

Рассматривается также использование водорода, который даже называют «топливом будущего», но, чтобы его получить, необходимо сначала произвести электролиз воды: это напоминает поведение человека, который перекладывает деньги из одного кармана в другой и думает, что тем самым он приумножает свой капитал. Последним «хитом», которому уделяют особое внимание специалисты, является кремний, выделяющий энергию при соединении с азотом. Но на этом пути также есть препятствия, ибо кремний в чистом виде встречается крайне редко. Правда, в неимоверных количествах он встречается в виде химического соединения, известного как песок, и из этого песка можно извлечь чистый кремний, но для этого требуются значительные энергозатраты. В ближайшем будущем нас ожидают серьёзные проблемы с автомобилями. Надежда на их разрешение связывалась с повсеместным внедрением автомобилей на электрической тяге. Но всё ещё, однако, не могут осуществиться мечты инженеров, связанные не только с автомобильной промышленностью, ибо не удалось создать устройство для накопления электроэнергии, то есть аккумулятор большой ёмкости, в десятки раз большей, чем у установленных в наших автомобилях. Правда, существуют прототипы таких аккумуляторов, но они небезопасны для владельцев автомобилей, так как во время дорожного происшествия могут взорваться и загореться.

Трудно предсказать способы разрешения топливного кризиса. Я возлагаю особые надежды на освоение термоядерных процессов, то есть процессов, которые продолжаются от начала Вселенной и в течение миллиардов лет поддерживают энергию всех звёзд. Иными словами, я вижу возможность разработки будущих «токамаков», но, очевидно, бессмысленно представлять, что термоядерные микрореакторы будут непосредственно использоваться для приведения в движение автомобилей.

Роботофилия

В последнее время очень размножились научные и научно-популярные статьи о роботах (название это было введено Карелом Чапеком в 1921 году). Чего только они не могут! Под натиском этой информации можно подумать, что эти начинённые искусственным интеллектом конструкции вскоре вытеснят нас со всех должностей и профессий. Однако если мы присмотримся тщательней ко всему этому разнообразию «разумных» механических подражаний, то увидим очень неоднозначную картину.

Я владею самой свежей информацией из Йокогамы, а всем известно, что в производстве роботов Япония идёт впереди. Там уже производят роботов, которые танцуют, играют в мяч, кланяются или просят, чтобы их поцеловали. Эти творения можно увидеть на выставке «Robodex 2000». Как пишет госпожа Кагэяма, после посещения этой экспозиции напрашивается вывод, что хотя роботы ничего разумного и полезного сделать не могут, но, однако, конструкторам они приносят большую прибыль.

Представитель фирмы Sony сказал, что они действительно построили гуманоида, но ограничиваются продажей роботов, предназначенных только для игр. Пятикилограммовый робот, называемый «SDR», не умеет убирать помещение, но может пнуть футбольный мяч, и, кроме того, станцевать модный японский дискотечный хит «Para Para».

Поворот в направлении создания роботов, которые должны только помогать убивать время, в большой мере следует из растущего разочарования развитием промышленности, неспособной высечь из всех этих устройств искру разума. Правда, в производстве используются специальные автоматы, например, при изготовлении автомобилей, в хирургии или в спасательных службах, но, к сожалению, не оправдалась надежда, что удастся сконструировать робота, который умел бы помыть кухонную посуду.

Оказывается, что оперирование сервизом – это чертовски деликатное дело: создание устройства, которое оказалось бы на высоте в обращении с этими хрупкими предметами, потребовало бы десятки инженерных экспериментов. В будущем, обещает нам представитель гигантской корпорации NEC, если кто-то захочет включить видеомагнитофон или отопление, он даст соответствующее поручение семейному роботу. Представитель фирмы заявил: по нашему мнению, люди не будут чувствовать себя непринуждённо, обращаясь с поручением непосредственно к телевизору или к осветительному оборудованию. Мы считаем, что люди предпочитают, скорее, видеть роботов, ходящих по их дому и выполняющих роль «механизированного камердинера».

Лаборатория компании MEDIA предлагает другие модели. Например, один из их образцов смотрит глазами типа видеокамеры и говорит: «можешь ли меня поцеловать» или «откуда ты родом?» Чтобы услышать всё это от робота, надо выложить наличными сто восемь тысяч долларов. Можно приобрести и более дешёвое устройство, которое машет хвостом, умеет служить и реагирует на команды вроде «танцуй!» или «сидеть!». Этот робот по кличке Аибо неплохо покупается, поскольку в этом году продано их сорок пять тысяч штук. Есть также ещё более дешёвые экземпляры, однако все они свидетельствуют о том, что речь не идёт о приравнивании «ясности ума» робота к уму даже трёхлетнего ребёнка.

Роботы для игр сами по себе не являются чем-то плохим, но не служат ничему, кроме развлечения. Люди испытывают определённые эмоции, когда робот движется как собака или человек. Это выглядит живо, хотя сегодня уровню развития технологии очень далеко до того, чтобы создать наделённую интеллектом машину. Пока только думают о создании роботов, способных к охранной службе, которые должны быть оснащены оружием, и потому такие планы вызывают много опасений и споров. Экземпляры, с успехом играющие роль опекуна для детей или для немощных стариков, по-прежнему остаются, скорее, в проекте.

Как подведение итогов всех мировых достижений в области робототехники можно привести высказывание известного специалиста из американского агентства NASA, который заявил, что о самостоятельности интеллектуального устройства на Марсе сегодня вообще не может быть речи, поскольку действия такого робота будут ограничены его программой, а если он столкнётся с чем-то, что не предусмотрено программой, то окажется абсолютно беспомощен на пустыре отдалённой от нас планеты. Как видно из этого, роботофилы, предсказывающие скорое появление мудрых роботов, разжижают нам мозги и искажают действительность.

Расстройство климата

До сих пор я черпал новости о развитии науки из английских, американских, французских и российских периодических изданий. И оказался под угрозой информационного наводнения. Я заметил, что среди авторов английских и французских журналов большинство не настоящие учёные, а так называемые science writers, журналисты-посредники. Очень часто они проявляют склонность к упрощению и приданию сенсационности научным новостям.

Поэтому я выписал американский еженедельник «Science». Благодаря ему я получаю информацию, которая очищена от полуфантастических примесей, представленных под видом популяризации науки.

Последний номер принёс порядочную порцию новейших отчётов из лабораторий всего мира. В них речь идёт об изменениях нашего климата. В приблизительном переводе блок новых данных озаглавлен как «Анализ температуры Земли XX века, обусловленной природными и антропогенными факторами». Восемнадцать учёных разработали компьютерные модели климатических изменений в прошедшем столетии и представили результаты выполнения имитационной программы, в которой была осуществлена – с так называемым высоким уровнем вероятности – экстраполяция данных до 2100 года.

С 1860 до 1940 года естественные факторы (вулканические взрывы и извержения; изменения инсоляции, связанные с цикличностью радиационного излучения нашего Солнца, а также влияние планетарного окружения) спровоцировали небольшой рост нагревания Земли. Повышение температуры, однако, затем уменьшилось, а выросло только в 1980-х годах. Зато другой фактор, вызывающий климатические изменения, названный антропогенным, поскольку он складывается из влияния всех выбросов и продуктов сгорания мирового производства, начал усиливаться приблизительно с 1970 года.

Это два вида факторов, словно два притока из разных источников, в сумме на диаграммах показывают повышение температуры планеты на один градус по Цельсию и то, что при дальнейшем увеличении количества выбросов продуктов сгорания и одновременно при постоянной величине природных изменений в 2100 году рост средней температуры составит от 3,2 до 3,4 градуса по Цельсию. Тем самым – зафиксированное прежними синоптическими исследованиями – природное потепление накладывается на очень крутую кривую, демонстрирующую наше, человеческое участие в подогревании планеты.

Программы моделирования, используемые исследователями в различных научных областях и в разных государствах, дают результаты, согласующиеся с оценками, выведенными в результате наблюдений. Факторный анализ, представленный в очень кратко изложенных трудах, не исчерпывается восемью таблицами. Климатический отчёт представляет кроме того девять карт с нанесёнными разными цветами изменениями климата, которые произошли, происходят и будут происходить, а антропогенная составляющая будет экспоненциально возрастать, так же как и глобальная мощь индустриализации цивилизации. Этот доклад после анализировала независимая группа учёных, которые подтвердили, что результаты компьютерного моделирования совпадают с точностью до десятых долей градуса с фактическими наблюдениями.

Надо откровенно сказать, что различные изменения климата, вызванные людьми, к сожалению, в их локальных последствиях очень трудно предвидеть. Пока что похоже на то, что придуманная мною необычайно упрощённая модель в форме большого котла, полного воды и белья, поставленного боком на пламя газовой плиты, даёт точное представление о том, что может происходить и что происходит на Земле. Ситуация сложная, но видимый в последнее время рост климатических аномалий показывает, что значительная часть дополнительного нагревания планеты превращается в энергию резких движений атмосферы, циклонов, поражающего отступления ледников и в некотором смысле ставит свою подпись на Северном полюсе, где океан уже лишён ледовой шапки.

Футурологи пугают нас со страниц газет картинами затопленных континентов, но ещё не всё так плохо. Положение дел приблизительно такое, как в известном анекдоте. Мужчина прыгает с крыши стоэтажного здания, а когда пролетает мимо двадцатого этажа, из окна его спрашивают: «Как дела?», – а он отвечает: «Пока всё в порядке». У кого богатое воображение, остальное может себе представить.

Прионы

Как известно, коровы – травоядные животные. Поскольку же растительные корма богаты целлюлозой, которую организму нелегко переварить, пищеварительный тракт коров характеризуется наличием многокамерного желудка, которому для выполнения своих функций требуется, чтобы корова какое-то время пережёвывала уже употреблённый растительный корм. Коровы, полёживающие на пастбище, которые «крутят мордой», ассоциируются с сельской идиллией и душевным покоем.

В погоне за максимализацией прибыли от разведения скота была внедрена технологическая обработка падали, перерабатываемой в так называемую мясо-костную муку. Около одиннадцати лет назад в Англии наблюдались первые случаи заболевания, обычно называемого коровьим бешенством, по-английски Bovine Spongiform Encephalo-pathy, в переводе означающее губчатое воспаление мозга у скота.

Разумеется, обиходное название «коровье бешенство» не может трактоваться дословно, поскольку прогрессирующее повреждение центральной нервной системы, заканчивающееся смертью поражённого животного, ничего общего с бешенством не имеет. Кажется чрезвычайно правдоподобным, что эта заканчивающаяся смертью группа симптомов явилась результатом перехода травоядных к плотоядному питанию, а точнее, на корма, состоящие из падали, поскольку так называемая мясо-костная мука является просто технологически измельчёнными останками.

О коровьем бешенстве, которое может у людей, употребляющих говядину, привести также к смертельной болезни Крейцфельдта-Якоба, пишется сейчас много, и, в общем, можно сказать, что переход жвачных травоядных к падалеядному каннибализму спровоцировал этот кошмарный результат. Перед появлением этой роковой болезни аксиомой считалось утверждение, что гиперплазия может быть реализована исключительно путём нуклеотидных (генных) передач. Это убеждение было перечёркнуто определением прионов как причины, вызывающей BSE. Речь идёт об определённой, так называемой третьеразрядной структуре белка, которая под влиянием всё ещё не изученного исследователями механизма преобразуется в прион, который является не чем иным, как тем же белком, но изменённым – примерно так, как изменяются по отношению друг к другу предмет и его зеркальное отражение. Единожды возникшие прионы вызывают лавинообразное возникновение следующих, разрушающих, прежде всего, мозг. Даже очень небольшое количество прионов, введённых в организм, может привести к трагическим болезненным симптомам у животного и человека.

Первоначальная убеждённость в локализации пандемии на территории Англии оказалась обманчивой. Страх перед говядиной пошёл в Европу. Хотя до сих пор не удалось этого доказать, однако принято как аксиома, что основной причиной BSE является мука из падали. О стоимости борьбы с этим бедствием нового века и об огромных потерях животноводов я ничего говорить не буду. Зато в результате всей этой неожиданной трагедии можно сформулировать следующее предостережение. Беспощадная алчная погоня за прибылью, пытающаяся отменить традиционные методы разведения скота, дала опасный и неожиданный рикошет. И при этом речь шла «только» о принуждении невинных травоядных к употреблению измельчённой падали их собственного вида. Известна поговорка, что Бог нетороплив, но справедлив. Я бы не примешивал к возникшей панической реакции Бога, ведь достаточно сказать, что оскорблённая Природа сумеет сама отплатить некрасивым за нехорошее. Я бы пожелал себе, чтобы те люди, которые обвиняют меня в черновидении и чрезмерном пессимизме, обратили своё внимание на никем не предвиденные результаты до сих пор финансово выгодных шалостей относительно питания выращиваемых животных. А на очереди уже биотехнические вмешательства в организм человека, обещающие множество усовершенствований нашему организму. Не убедят меня пустые сказки, которые должны нас усыпить и успокоить, что ничего плохого не произойдёт. Медицина и ветеринария, и, прежде всего, генетика, должны оказаться в центре мирового внимания.

P. S. По мнению, причём самому современному, специалистов, почти ничто не может справиться с прионами. Не уничтожает их ни спирт, ни стерилизация, ни ионизирующая радиация, и потому даже тот, кто решится перейти на вегетарианство, прионов не избежит, поскольку выделения скота (популярные «коровьи лепёшки») заражают траву на пастбищах. Поэтому приононесущие субстанции могут находиться в желатине, из которого производятся все капсулы для лекарств, в мыле и даже в кремах, разглаживающих морщинки. От упомянутой уже болезни Крейцфельдта-Якоба умер артист, который только применял крем, разглаживающий морщины и являющийся очень далёкой коровьей производной.

Сравнительная планетология

Знания о наших космических соседях, Венере и Марсе, ранее были настолько фрагментарны, что учёные не могли реконструировать историю этих небесных тел. Благодаря космическим зондам, посылаемым к обеим планетам, начинает складываться то, что я назвал бы «сравнительной планетологией».

Каких-то четыре миллиарда лет назад в первичной околосолнечной туманности образовались три, называемые внутренними, планеты. В противовес огромным газовым шарам, таким как Юпитер или Нептун, они покрылись застывшей коркой. Первоначально судьбы этой троицы складывались похоже. Благодаря бомбардировке обломками льда, появившимися извне Солнечной системы, они получили так много воды, что их поверхности покрылись океанами. Кто бы тогда предположил, принимая во внимание запасы воды на этих трёх планетах, что их пути так сильно разойдутся?

Океаны Венеры испарились, нагреваемые в процессе извержения вулканов, возникшая в результате серных взрывов аэрозольная эмульсия привела к сильному парниковому эффекту, который на всех парах разогнался через 800 миллионов лет. В результате даже следов воды в жидком состоянии на Венере нет, валуны на её поверхности так разогреты, что могут светиться, а в атмосфере без кислорода, где давление в сотни раз выше давления земной атмосферы, обрушиваются ливни серной кислоты. Образовавшуюся совокупность условий астрономы обычно называют «Венерин ад».

С нашей точки зрения столь же фатальная, но как бы обратная судьба постигла Марс. Планета, когда-то покрытая океанами и видимыми до сих пор высохшими руслами рек, из-за недостаточной силы тяготения почти полностью потеряла атмосферу. Марс превратился в огромную пустыню, где в разреженной атмосфере бушуют песчаные бури, а так называемые полярные шапки на северном и южном полюсах представляют собой мёрзлый снег, возникший из остатков воды и двуокиси углерода.

Поскольку специалистам хорошо известна судьба зондов, посланных россиянами (ещё во времена Советского Союза) на Венеру, которые, несмотря на самую лучшую тепловую изоляцию, не были способны функционировать дольше двух часов, никто вслед за этими устройствами туда не собирается. Зато экспедиция на Марс стала в наше время большим и серьёзно обсуждаемым искушением, и нет недостатка в желающих принять участие в такой прогулке. В одном из последних номеров издаваемого и у нас ежемесячника «National Geographic» обширная статья посвящена чрезвычайно вредным для человека аспектам экспедиции на Марс.

Об опасностях, какие несут для представителей вида Homo sapiens космические путешествия, я уже писал в книге под названием «Мгновение», но опасности, подстерегающие на этом пути, значительно большие. Полёт на Марс должен продолжаться больше года в одну сторону, и уже это означает множество фатальных недугов, ожидающих космонавтов: остеопороз, грозящий переломом костей, ослабление сердечной мышцы, нарушение чувства равновесия и множество более мелких накапливающихся дефектов тела.

Счастливый несчастливец, который поставит ногу на Марс, сразу же её сломает, а может даже почувствует треск кости ослабленного таза: при этом неизвестно, могут ли в тех условиях кости человека вообще срастаться. Ввиду отсутствия подобия земной атмосферы, которая обеспечивает защиту от непосредственного солнечного воздействия, храбрым путешественникам будут вдобавок досаждать солнечный ветер и частицы космического излучения. Я уже не буду подробно описывать неизбежные процессы ускоренного старения организма в космическом, внеземном вакууме. Для того, чтобы подвергнуть себя стольким опасностям, надо будет затратить много миллиардов долларов.

Однако я, собственно говоря, не намеревался дезавуировать марсианский проект, а хочу сосредоточить внимание на следующей из нашего теперешнего незнания картине сравнительной планетологии. Венера спеклась в самом худшем значении этого слова, Марс мумифицировался, а уцелела только несущаяся вокруг Солнца между этих двух средняя планета – Земля, на которой возникла жизнь и родился человек, создавший цивилизацию. Однако мы не уверены, будет ли в будущем Земля всё ещё благоприятна для жизни или, возможно, её ожидает судьба космических соседей.

Между Венерой и Марсом

Сегодня мне хочется обратиться к теме, о которой я ещё мало говорил: к климату. Бурение гренландских льдов, получение проб льда с разных глубин и изучение содержания урана в пузырьках воздуха, которые там находятся, позволяют проследить ход климатических изменений, по меньшей мере, в течение нескольких десятков тысяч лет. Оказывается – это материал чисто эмпирический, здесь нет места никаким выдумкам! – что изменения были быстрые, в течение десятилетия могли произойти серьёзные климатические пертурбации в сторону плюса или минуса, и мы не знаем, почему было так. Говоря же об изменениях, перенесёмся на время в межпланетное пространство.

Уже можно говорить о начавшейся эпохе исследований в области сравнительной планетологии. Открыто около тридцати планетарных систем вокруг относительно близких звёзд нашей Галактики, то есть Млечного Пути. Прохождение планеты перед диском звезды, которая для нас является точкой, дающей спектроскопическую картину, незначительно влияет на изменение яркости этой звезды. Планеты размеров Венеры или Земли этим методом не обнаруживаются, вероятно до сих пор открыли только те планеты, которые можно сравнить с такими гигантами нашей Солнечной системы, как Юпитер или Нептун: речь идёт об огромных газовых шарах, масса которых составляет от двенадцати до семнадцати масс Юпитера, вращающихся довольно близко от центральной звезды.

Какой-то миллиард лет назад в Солнечной системе была триада планет со схожими условиями. Как Марс, так и Земля и Венера были покрыты океанами, происхождение которых, как сегодня считается, следует, прежде всего, связывать с гигантскими обломками льда, падающими из Космоса. Однако около восьмисот миллионов лет назад мощные сейсмические взрывы лавы и магмы разорвали кору Венеры и спровоцировали в страшно короткий срок – едва ли пару миллионов лет – полное испарение этих океанов. Вода попала в высокие слои атмосферы и там под влиянием солнечного излучения разложилась. Водород улетучился, кислород соединился, а поскольку сейсмическим извержениям сопутствует выброс огромного количества различных сульфидов, возникли серные аэрозоли, а затем тучи, поливающие планету серной кислотой, – и так возникло пекло Венеры. Температура на её поверхности достигает 480 градусов по Цельсию, некоторые минералы немного тлеют, а давление в девяносто раз больше, чем на Земле. Следовательно, климат там преобладает в наивысшей степени неблагоприятный, о заселении и колонизации Венеры никто уже даже не вспоминает.

Самую большую работу по изучению Венеры проделал американский зонд «Magellan», который осуществил радарную инспекцию этой планеты, предоставляя нам очень красивые и страшные картины, которые я видел в «Scientific American». Там видны кратеры, появившиеся в результате падения метеоритов: достаточно произвольно разбросанные по поверхности в относительно небольшом количестве, и иначе, чем на нашей Луне, где их огромное число.

Зато на Марсе вместо жара дело дошло до мумификации. Есть ещё немного смеси замёрзшей воды и углекислого газа в полярных шапках, есть ужасные вихри при неслыханно разреженной атмосфере, некоторые утверждают, что видимые на поверхности высохшие русла наверняка были реками, однако, поскольку подобные русла заметили на Венере, а там никаких рек не могло быть, допускается, что речь идёт, скорее, о руслах, по которым текла лава. Однако всё это предположения, речь не идёт об уверенности, подобной гвоздю, вбитому молотком в стол.

На Венеру сегодня никто не собирается, зато на Марс – наоборот. В последнем номере «National Geographic» очень красочно описаны страшные и очень реальные опасности, ожидающие человека во время долгого космического полёта. Во-первых, невесомость ведёт к остеопорозу, вовторых, космическое излучение очень сложно экранировать, втретьих, в относительно маленьких коллективах людей, запертых надолго как в тюрьме – именно с такой ситуацией мы будем иметь дело на космическом корабле, – возникают порой фатальные ссоры. Эпилог этого эссе такой: как следствие первые шаги человека на Марсе приведут к перелому ноги, а захотят ли кости в таких условиях вообще срастаться – неизвестно…

Это не значит, что эти проекты не будут реализованы. Когда-то я читал замечательную книгу Фрэнсиса Смита под названием «Шестой лагерь» и посвящённую покорению Эвереста. Там говорилось, что без кислородного аппарата вообще нельзя взойти на этот пик, а потом оказалось, что можно, восходили не только мужчины, но и женщины, а на Южном перевале образовалась большая свалка. Некоторые препятствия имеют также психологический характер, но есть такие люди, которые, несмотря ни на что, рискуют, хотя могут предвидеть вредные и неприятные последствия своего решения. Одна из американских астронавток, которая уже два раза была на орбите, заявила, что готова в любую минуту принять участие в экспедиции на Марс, если бы только она стала возможной. И не подлежит сомнению, что, в конце концов, кто-нибудь туда полетит. Впрочем, лично я не думаю, чтобы от этого было много пользы…

Зато на Земле не такая горячая и отравляющая атмосфера, как на Венере, и не так сухо, холодно и скверно, как на Марсе. Благодаря этому мы как-то и существуем. Судьба этой несвятой троицы показывает, как не очень огромные в астрономическом масштабе различия в установке стрелок эволюции планет могут привести к крайне противоположным результатам: с одной стороны – пекло, с другой – замороженная мумия, а посередине мы, с нашим климатом, который, к счастью, подвергается изменениям менее стремительным, хотя парниковый эффект вовсе не является, как утверждают некоторые, выдумкой прессы.

Европа была бы не прочь, чтобы постепенно уменьшалось количество выбросов продуктов сгорания в атмосферу, в то время как американцы продолжают упорствовать, поскольку довольно уверенно отрицают такую необходимость, и новая администрация намерена поддерживать эту позицию. Впрочем, у Америки тоже есть энергетические проблемы: сказывается недостаток электроэнергии, особенно в Калифорнии, и как это случается в рыночной системе, ответной реакцией становится рост цен. Одновременно OPEC объявила о снижении объёма добычи нефти. На самом деле есть большие её залежи, например под шельфом Каспийского моря, однако крупные межнациональные корпорации, как British Petroleum или французский Elf, у которых, впрочем, дела идут не очень хорошо, особо не спешат начинать её добычу. Потому что сначала надо вложить многие миллиарды. Не разрешены также споры вокруг прокладки нефтепроводов, и – этот вопрос наиболее деликатный – это не есть так, что старое правило «большой оборот, малая прибыль» имеет у сегодняшнего капитализма первенство. Может быть, удержание высоких цен на нефть даёт большую прибыль и проще убеждать OPEC, чтобы она, в случае необходимости, увеличивала добычу.

Наверное, надо найти какие-то новые источники энергии, которые были бы достойны XXI века. У нас был век пара, век электричества – а этот будет какой? «Век ветроэнергетики» – это звучит несерьёзно, количество получаемой таким образом энергии в мировом масштабе ничтожно.

Полёт на Марс, хотя и не очень-то кому-либо нужен, наверняка осуществится, если только будут преодолены технологические барьеры. И это касается других областей деятельности человека. В области биотехнологии мы находимся в самом начале пути, о дальнейших разветвлениях которого мы не знаем. Сейчас удалось привить обезьяне ген зелёной медузы, однако ранее было более двухсот неудачных попыток, и такая обезьяна не захотела светиться, только немного светились её ногти. Это не особенно воодушевляет.

В гимназические годы я очень много читал про эпоху между бумажными аэростатами Монгольфье и первыми полётами братьев Райт. Число разбитых механизмов было огромно, хотя жертв относительно немного и не было тех страшных последствий, к которым может привести развитие биотехнологии. Потому что неудачный полёт может закончиться вывихом шеи, но вывихнутая шея не наследуется в последующих поколениях! Зато модифицированный или чужеродный ген не вытянуть щипчиками. Однако уже понятно, что этот возникающий на наших глазах биотехнологический экипаж ничто не удержит, ибо технология – это независимая переменная цивилизации и если она выйдет на новый путь развития, всегда найдутся исследователи, которые пойдут по нему далее. А корпорации, которые заинтересовались этой областью, очень могущественны, и биотехнологические исследования получили поддержку столь значительного капитала, что об установке преград нет и речи.

Это не значит, что опасностей нет. И касаются они не только манипуляций с генами человека и клонирования эмбрионов, о котором сегодня больше всего говорят в связи с решениями британского парламента. Например, эксперименты над геномом вируса оспы привели к появлению таких его разновидностей, от которых ни одна прививка не поможет. Пока они закрыты в какой-то лаборатории, и мы надеемся, что там и останутся. Однако вирусоносные боеголовки – это не только утопия; хуже того: не надо никаких боеголовок, достаточно портфеля с несколькими пробирками, содержимое которых окажется, например, в водопроводной системе. Итак, у нас есть новые молотки, однако есть и рука, которая может их взять: это чёртова человеческая природа, которая obscura et mala est[48].

Генетика

Преобладает всеобщее убеждение, что расшифровка и описание человеческого генома откроет перед нами неограниченные возможности: мы сможем проектировать новых, всё более совершённых людей. Однако задачи, стоящие перед инженерами или же композиторами будущих геномов, деятельность которых в одном из своих произведений я назвал «плодотворящей работой», будут не только необычайно сложными с научно-технической стороны, но также должны оцениваться согласно этическим нормам и иметь ограничения.

Каждый хотел бы, чтобы у него был красивый и умный ребёнок. В то же время никто не хочет иметь в качестве ребёнка умную и красивую цифровую машину, даже если бы она была в сто раз сообразительнее и сильнее, чем ребёнок. А программа автоэволюции – это скользкий склон без преград, ведущий в бездну нонсенсов. На первом этапе программа скромна: она направлена на удаление генов, уменьшающих жизнеспособность, вызывающих уродства и наследственные пороки и т. п. Но начатые таким образом улучшения невозможно будет остановить, ибо и самые здоровые болеют, а самые мудрые могут впасть в старческий маразм. Ценой за испраление и этих недостатков будет постепенный отход от естественного строения организма, закреплённого эволюционно. Здесь в автоэволюционной деятельности возникает парадокс лысого. После удаления одного волоса не появляется лысина и нельзя сказать, сколько волос следует вырвать, чтобы она образовалась. Замена одного гена на другой не превратит ребёнка в существо иного вида, но нельзя указать момент, когда появится новый вид. Если рассматривать функции организма в отдельности, то улучшение каждой покажется желательным: кровь, питающая ткани лучше натуральной, нервы, не подлежащие гибели, более прочные кости, глаза, которым не грозит слепота, не выпадающие зубы, не глохнущие уши и тысячи других черт телесной безотказности, вне всякого сомнения, стоит иметь.

Но одни усовершенствования повлекут за собой и другие. Усиленные мышцы требуют более сильных костей, а быстрее работающий мозг – более глубокой памяти; если на следующем этапе улучшения потребуется, то увеличится объём черепа и его форма, и наступит время, когда придётся сам белковый строительный материал заменить более универсальным, а тогда способности организма будут расти скачкообразно. Небелковый организм не боится высоких температур, излучения, космических перегрузок; бескровному организму, в котором окисление происходит просто благодаря обмену электронов без примитивного посредничества кровообращения, гораздо сложнее нанести опасное повреждение или его убить. Путём таких преобразований человечество выйдет за пределы ограничений, наложенных на неё планетой-прародительницей.

Эти поэтапные шаги ведут, в конце концов, к существу чужеродному, возможно, более гармоничному, значительно более устойчивому к трудностям и повреждениям по сравнению с человеком, к существу намного более всесторонне развитому, разумному, способному, прочному, даже достигшему бессмертия благодаря простой замене использованных органов, к существу, которое справится с любым окружением и с любой смертельной для нас ситуацией, которое не будет бояться рака, голода, увечья, старческого маразма, потому что вовсе не будет стариться, и будет это существо действительно усовершенствованным благодаря корректирующим технологиям, приложенным ко всей наследственности и ко всему организму – с тем лишь одним предостережением, что это существо будет точно так же похоже на человека, как цифровая машина или трактор.

Если такого момента нет, нет такой чётко выраженной границы, то для чего же, собственно говоря, этот сизифов труд, растянутый на множество поколений? Если данное поколение само не изменяется, но вводит изменения в потомство, не проще ли и лучше сразу усыновить цифровую машину или целый вычислительный центр? Ведь распределение оптимализации на следующие друг за другом поколения – это обычная маскировка, осуществление видового самоубийства по частям, поэтому почему, собственно говоря, самоуничтожение по частям должно быть чем-то лучшим, чем немедленное? Только тот, кто соглашается с усыновлением вычислительного центра на ногах (или же на ракетной подушке), может без боязни и без оговорок начать препарирование собственного потомства, решая задачи усовершенствования правнуков.

Кто даёт согласие на автоэволюцию, тот соглашается на ликвидацию собственного вида и передачу наследия цивилизации существам, в любом случае, чуждым нам. Поскольку мы несовершенны, смертны, ограничены в мыслях и во времени, поэтому пусть же приверженцы совершенства избавятся от беспокойства, одним разом усыновляя совокупность мыслящей технологии планеты. Потому что для чего нас заменять отдельными системными единицами, ведь гораздо лучшей заменой будет планетарный кристаллический мозг, наш потомок, наследник и преемник!

Технологические перевороты

Технологические перевороты происходят сейчас с таким ускорением, что множество изменений в жизни нашей цивилизации, уже ставших нашим уделом, воспринимаются с трудом.

Вспоминаю, как показательный пример, ситуацию, когда тридцать лет назад отправились мы, это значит моя жена, я, а также наш трёхлетний сын, в краковский зоопарк. Мы хотели показать маленькому Томеку слона, но, к сожалению, это оказалось невозможно, хотя мы остановились в нескольких шагах от животного. Ребёнок был вообще не в состоянии заметить этого слона именно потому, что тот оказался слишком большим и тем самым выходящим за его детские возможности восприятия.

Нечто подобное, но в громадном, мировом масштабе, происходит в области заимствования жизненных процессов промышленностью, весьма капиталоёмкой и создающей совершенно новую сферу мировой экономики. Под лозунгом «биотех» появляются котировки крупных, главным образом американских, предприятий, как в биржевых бюллетенях, так и на страницах научной периодики. Если более тридцати лет назад я был предвестником технического вторжения в процессы наследственности жизни, если в своих эссе я предполагал, что мы сумеем перенять конструкторские методы жизни и достигнем порога автоэволюции, если в своих фантастических произведениях я язвительно показывал разнообразие безумств, в какие человек сумеет воплотить плагиаты, подсмотренные в естественной эволюции, то, вместе с тем, я совершил непростительную ошибку, поскольку вообще не отдавал себе отчёт в том, что наследственные субстанции двух миров: растений и животных, а значит и людей, почти сразу же после расшифровки кода наследственности окажутся товаром.

Современное состояние дел таково, что – в то время, когда этологи, гуманисты, интеллектуалы, церковь сопротивляются авантюризму учёных, которые, едва расшифровав геномы дрожжей и человека, не удовлетворённые такими достижениями, начинают складывать из нуклеотидных кусочков хромосомы, которых никогда ещё не было, – достаточно открыть такие периодические издания, как «Science», чтобы увидеть целые страницы с рекламой крупных фирм, как, например, «Geron», «Cyfergen» (компания, занимающаяся обработкой протеиновых чипов) или лабораторный комплекс «Kendro». Подобного рода предприятия множатся с необыкновенной скоростью, одновременно разветвляясь на специализированные направления фармакогеномики, электромолекулярной и каталитической биологии, и тут я воздержусь от дальнейшего перечисления, поскольку от такого разнообразия можно сойти с ума. Есть также предприятия, объявляющие о результатах исследований того, как можно создать и каким образом использовать молекулы, которые станут новыми лекарствами (американцы называют это parallel track drug discovery). Натиск открытий в генетике уже столь неотвратим, что даже этически обоснованные протесты окажутся напрасными. В то же время проводятся научные съезды, на которых обсуждается очередной этап исследований, уже выходящих за пределы генома человека (beyond the human genome).

Изумляющей одних и тревожащей других оказывается лёгкость, с какой очередные правительства государств, таких как Англия или Италия, дают разрешения на экспериментальное клонирование материнских клеток человеческих зародышей. По сути дела не известно, стоит ли за этими шагами законодательной власти, главным образом, доверие к научным авторитетам или большой капитал. Мне кажется, что извержение этой биоиндустриальной деятельности – это результирующая обоих названных факторов. В то время, когда общество (например, в Германии) опасается генетически модифицированных помидоров и свёклы, ведущие группы исследователей уже говорят о следующем этапе познания архитектонического искусства жизни, называемого human proteome project. Исходя из того, что неимоверно искусным и почти ещё не изученным способом гены управляют миллионом аминокислот, формирующих определённый вид живого существа, никто ещё не знает, что станет дальнейшим этапом подобных работ. Мне кажется, что мы плывём в будущее по стремительному течению, которое в этом третьем тысячелетии, может быть, окажется для наших судеб Ниагарой.

Идеальный спортсмен

Приём угрожающих и потрясающих новостей следует прописывать читателям пипеткой. Газета «International Herald Tribune» от 26 января 2001 года, вышедшая с заголовком «Спорт и генетика: куда смотрят инженеры-генетики?», не придерживается этого правила. «Human Genome Project» расшифровал нашу наследственную субстанцию, приоткрыв занавес над эрой, когда люди смогут жить дольше и вероятней всего будут обладать средствами, которые их самих усовершенствуют. Бельгийский хирург Родж заявляет, что генетическая революция не только позволит лечить новым способом, но и будет иметь поразительные последствия. Поразительные потому, что наше биотехническое знание породит массу этических дилемм. В частности, наступят перемены, которые окажут огромное влияние на область спорта, которую патронирует Международный олимпийский комитет. Как пишет журналист упомянутой газеты, переход от деревянного шеста к пластиковому в прыжках в высоту или от дерева к титану в клюшках для гольфа – это ничто перед тем временем, в котором сойдут со сцены все скандалы, связанные с приёмом допинговых средств в спорте. В настоящее время моральные законы в этой области довольно чёткие. Существует возможность выявления спортсменов, пытающихся добиться высоких результатов, употребляя запрещённые средства. Молодые люди, которые хотят стать выдающимися теннисистами или гимнастами, проходят контроль, сводящий на нет спортивные достижения всех, кто преступает дозволенное. Но в будущем каждый сможет получить инъекцию таким образом модифицированных генов, что возможности его тела серьёзно возрастут. Опыты подобного рода были уже с успехом проведены на мандрилах.

Несомненно, что генетические манипуляции дают нам огромный шанс на преодоление до сих пор неизлечимых болезней и тем самым уменьшение человеческих страданий. Что же касается спортсменов, они будут меньше подвержены травмам, поскольку их кости, сухожилия и мышцы будут укреплены (уже теперь это можно сделать с хрящами). В далёком будущем родители смогут себе выбрать и заказать потомство среди эмбрионов, создаваемых благодаря искусственному оплодотворению, чтобы возник особенно способный (и потому получающий большие вознаграждения) атлет. Если сейчас чернокожая Венус Уильямс может заработать, играя в теннис, 40 миллионов долларов за пять лет, то сколько она могла бы получить от биотехнической фирмы за продажу прав на свой генетический код? Но если появится новое поколение суператлетов, способных превратить в ничто рекорды людей, появившихся «по-старому», то будет ли общественность вообще смотреть на суперменов, забавляющихся спортом?

Одно точно: спортивные авторитеты не смогут распознавать атлетов, усовершенствованных генетически, поскольку никакие исследования мочи или крови не выявят искусственного увеличения силы мышц или сухожилий. Как говорят эксперты, такие изменения в мировом спорте начнутся, по меньшей мере, через десять лет. Правда, чтобы получить клон идеального спортсмена будущего, нужно ждать двадцать пять лет, чтобы он созрел. Соответственно мотивированные родители смогут заказать эмбрион, обладающий лучшим атлетическим (и финансовым) потенциалом. Говорится даже о том, что в далёком будущем появятся два типа элитных спортсменов: натуральные и усовершенствованные генетически. В каком-то смысле это может соответствовать теперешнему противопоставлению веса лёгкого и тяжёлого.

Очень много вещей, до сих пор невыполнимых, описывает статья в названном журнале. Могущую нас успокоить неопределённость спортивно-футурологических видений перечёркивает очередная статейка там же. Так один врач, фамилию которого газета, кстати, сообщает, заявил, что намеревается клонировать человека и что в связи с таким решением уже рассматривает все необходимые обстоятельства, которые дадут ему возможность реализовать его проект. А то, что в США клонировать людей нельзя, не лишает этого доктора сна, поскольку он не пояснил ни где, ни с чьей помощью он хочет осуществить свой замысел. Схематично мы можем уже себе представить двуэтапность такой операции: женскую яйцеклетку следует оплодотворить in vitro, а затем оплодотворённую ввести в матку женщины, которая развивающийся эмбрион выносит вплоть до родов.

Я надеюсь, что господина доктора посадят в тюрьму раньше, чем он начнёт публично объявленную деятельность. Вместе с тем, я опасаюсь, что соблазн клонирования экземпляра нашего вида будет с течением времени расти, и быть может уже в первой половине нового столетия появятся молодые люди, заявляющие, что они были клонированы. Установление, говорят ли они правду или же врут, может оказаться чрезвычайно трудным.

Сферомахия

Меня огорчило заявление нового президента Соединённых Штатов[49], что прекращённую ранее реализацию стратегической противоракетной обороны он должен обязательно претворить в жизнь. Речь идёт о шаге, ведущем к большим технологическим сдвигам, когда после определённого этапа уже нет обратного пути.

Министр обороны Дональд Рамсфельд на конференции в Мюнхене заявил достаточно скептически настроенным представителям НАТО, что удорожание системы антибаллистической обороны является американским императивом, и речь идёт о конституционной ответственности президента. Пока что дело вращается в сфере риторики, так как ещё не привлекались какие-либо финансовые средства, а исследования сводятся к военным играм.

В «Herald» я прочитал сообщение о такой игре, охватывающей «военные действия во внешнем пространстве», или, проще, – в Космосе. В ней принимало участие 250 специалистов. В течение четырёх дней две стороны, «красные» и «синие», находились на грани горячей войны. В определённый момент «красные» попытались при помощи неядерного оружия уничтожить военные базы одновременно на Гавайях и на Аляске, чтобы тем самым вывести из строя противоракетную оборону. Затем начали информационную атаку на все американские компьютеры.

Профессионалы были немногословны, когда речь шла о подробностях, но оказались готовы, однако, сделать нужные выводы. В будущей наступательной обороне и нанесении превентивных ударов противнику огромную роль должны играть пока имитируемые вооружения, такие как противоракетный щит и антиспутниковые лазеры, а также космические челноки и другие орбитальные корабли. Г-н Хегстром, который был руководителем этих игр, добавил, что речь идёт о ситуации конца 2017 года, когда будет реализовываться то, к чему мы сейчас готовимся; поэтому коснётся это иного президента, а не Буша, даже если он будет править два срока.

Прочитав вышенаписанное, я обратился к своему роману «Фиаско», где написал приблизительно следующее[50]. Если дело доходит до равновесия сторон в конфликте, то какая-нибудь из сторон пытается преодолеть потолок. Потолком предкосмической фазы можно считать состояние, при котором каждая из сторон может как локализовать, так и уничтожить средства противника. В конце этой фазы становятся доступными для уничтожения как баллистические ракеты глобального радиуса действия, помещённые в кору планеты, так и все подвижные стартовые установки на поверхности или даже на плавучих средствах.

В создавшемся таким образом равновесии взаимного поражения самым слабым звеном становится система связи, выведенная в Космос спутниками распознавания и слежения, то есть дальней разведки, а ключевой является, очевидно, связь этих спутников со штабами и боевыми средствами. Чтобы и эту систему вывести из-под неожиданного удара, который может разорвать её или ослепить, создаётся следующая система на более высоких орбитах. Таким образом, мы имеем вид сферомахии, которая начинает раздуваться. И чем больше становится спутников одной и другой сторон, тем чувствительней к повреждениям делается их связь с наземными штабами. Штабы пытаются избежать этой угрозы. Как морские острова являются непотопляемыми авианосцами в эру обычных войн, так и ближайшее небесное тело, то есть Луна, может стать неуничтожимой базой для той стороны, которая первой освоит её в военных целях. Поскольку Луна только одна, то каждая из сторон пытается первой на ней обосноваться.

Единственной стратегически оптимальной реакцией на способность противника прерывать связь является придание собственным вооружениям в Космосе возрастающей боевой автономии. Возникает ситуация, при которой все штабы осознают бесполезность централизованных командных операций. Равновесие становится всё более шатким: если однажды случится прямой конфликт между спутниками, которые будут ослеплены или уничтожены, то, как пламя во время степного пожара, он перебросится на саму планету.

Здесь действует так называемый эффект зеркала. Одна сторона причиняет другой какой-нибудь вред, нарушая её связь, и в обмен получает аналогичный ответ. После состязания в точности и мощности баллистических ракет наступает борьба за сохранение связи. Первое было накоплением средств разрушения и только угрозой их применения. Второе – это война связи, или информационная. Битвы за нарушение связи являются реальными, хотя не влекут за собой ни разрушений, ни кровавых жертв.

Таким образом, вначале мы имеем порог для лобового столкновения сил на планете, а следующая фаза – милитаризация Космоса. Наиболее важная вещь: от этого вида состязания с определённого момента уже не удастся отказаться.

Обратимся к реалиям. Во времена Клинтона уже делались попытки создания противоракетной обороны, две были неудачными, третьей повезло больше, но не без обмана. Пока нет ни технических средств, ни проектных решений, ни денег – это даже не размахивание сабелькой, а, скорее, удары ложкой по кастрюле. Уже во времена президентства Рейгана специалисты признали попытки сбивать большое количество ракет ракетами же безнадёжным делом. Совсем недавно стали говорить, что американцы располагают гигантским наземным лазером. Но проблема в том, что на Земле его применению мешает поглощающее воздействие атмосферы. Как объективная стратегическая необходимость напрашивается вывод лазеронесущих спутников на околоземную орбиту. Со стационарной орбиты с расстояния в 36 тысяч километров можно успешно наблюдать так называемую фазу boost[51]: старт ракеты, когда выбрасываемое пламя наибольшее. Поражение лазером тогда возможно, но оно могло бы касаться небольшого количества одновременно стартующих ракет.

Количество ракет, которыми в 2017 году смогут располагать такие государства, как Северная Корея или Китай, совершенно, однако, не подлежит подсчёту. Потенциальные противники не будут ведь сидеть сложа руки и ждать американской милости. Кроме этого, боеголовки можно имитировать, и сторона, отражающая атаку, не сможет убедиться в том, что речь идёт о бутафории, иначе кроме как поражая её. И, таким образом, быстро израсходует свой оборонительный потенциал.

Затраты, которые потянут за собой преодоление потолка, о котором я писал в своём романе, громадные. Не может быть и речи, чтобы противник, мнимый или действительный, вёл себя как игрок в покер, который не обязан перебивать ставку, потому что всегда может встать из-за стола. Здесь встать из-за стола не удастся, неизбежно наступает эскалация силы, которую трудно удержать. Совершенно неизвестно, как можно выйти из гонки, когда уже на орбиту выведены спутники. Теоретически, конечно, возможно изменение соотношения сил на мировой арене, контрреволюция в Китае и так далее, но это, однако, обстоятельства, не предсказуемые ни с политической, ни с военной стороны.

Как президент, так и почтенный старик Рамсфельд, прекрасная леди Кондолиза Райс, а также генерал Пауэлл согласованно утверждают, что идея великолепна. Единственный голос разума, который я пока обнаружил, был голосом американского читателя «Herald». В письме в редакцию он признал всю эту идею бессмысленной, её результаты будут обратно пропорциональны многим сотням миллиардов долларов, выброшенных в болото. Действительно, речь идёт об инвестициях порядка сотен миллиардов долларов, и если они будут напрасны, то это будет ужасно. В это же время кто-то злорадно написал: представим себе человека, который приезжает в Соединённые Штаты с чемоданчиком, содержащим несколько десятков пробирок с вирусами. Ему совершенно не нужно попадать ракетами в Капитолий, достаточно запустить содержимое пробирок в вашингтонскую систему водообеспечения.

Со сферомахии необходимо сойти на Землю. Различные варианты реализации так называемой стратегической оборонной инициативы США уже многократно анализировались на страницах научных и специальных американских периодических изданий. Все эти попытки и проекты выявляли бесполезность такой концепции.

Единственный смысл, который может быть в её реализации, – это вынудить вероятных противников США участвовать в самоубийственном соперничестве в наращивании ракетно-спутниковой мощи. Такое соперничество принесло уже результаты в виде ослабления потенциала СССР, внесло вклад в его распад. Всякое возобновление такой гонки будет неслыханно дорогим для всех антагонистов, а воплощение в жизнь поговорки «пока толстый сохнет, худой сдохнет» может привести мир в непредсказуемо угрожающее положение. Поэтому козырем против названных Рамсфельдом конституционных обязанностей президента является максима: impossibilium nulla obligatio[52].

Компьютерная тюрьма

Не знаю, как это происходит, но я иногда наталкиваюсь на сообщения зарубежной прессы, чаще всего американской, которые кажутся мне удивительно знакомыми.

Спустя непродолжительное время меня осеняет: о, Господи, ведь я сам об этом писал, только очень давно. Не без усилий я приступаю к проведению расследования, имеющего целью выяснить, действительно ли и в чём то, о чём сообщает американская пресса, пересекается с тем, что я нафантазировал ещё в эпоху ПНР. Не могу сказать, что в своих книгах я высказал пророчества, исполняющиеся до йоты. Это было бы уже чудом. В действительности это выглядит иначе. В отдельных случаях, бессистемно сгруппированные, мои беллетристические или эссеистические идеи соприкасаются с реалиями нового столетия. Не собираюсь по этой причине здесь награждать себя лавровыми венками, а только поделюсь тем, что мне запомнилось за последние месяцы.

В своей книге под названием «Осмотр на месте» два десятилетия назад я писал о пошаговом, достигаемом при помощи технических инноваций, обеспечении «разумности» среды обитания. При этом я пошёл до конца, то есть постарался представить себе уровень цивилизации, развитой настолько, что она опекает живущих в ней людей идеально и безаварийно. Для этого я выдумал так называемые «шустры», которые предотвращают любые катастрофы, оздоравливают среду, исключают возможность актов агрессии одних людей против других. В упомянутой книге я выдумал вездесущие, активизирующиеся в случае необходимости предохраняющие средства, которые формируются из огромных микромолекулярных туч. К счастью, ещё не созданы электронные системы, развитые до такой степени. Зато уже есть устройства, делающие невозможным лицу под воздействием алкоголя завести автомобиль. На этапе испытаний находятся системы, построенные на основе радара, которые – установленные в автомобиле – самостоятельно останавливают машину, если впереди появляется невидимое в тумане препятствие. Другие специальные аппараты, управляемые с орбитальных спутников, точно направляют средство передвижения наиболее кратчайшим путём туда, куда желает попасть водитель.

Разные устройства, главным образом из области быстро развивающейся электроники, позволяют самостоятельно охранять квартиры и дома от незваных гостей, хотя и нет ещё выдуманных мной стальных лап, которые – установленные в телефонных кабинах – могут схватить потенциального преступника за шиворот, и даже поставить ему синяки или поломать рёбра.

В упомянутом романе происходило противоборство между растущей агрессией людей в некоторых ситуациях (например, во время дальних полётов на аэропланах) и устройствами подавления агрессивности. Об этом сегодня уже говорят и даже внедряют в жизнь первые проекты инструментальных барьеров, целью которых является исключение опасного поведения на борту самолёта.

Понятие интеллекта начало растягиваться подобно старым резиновым подтяжкам, вследствие чего прилагательное «интеллектуальный» уже почти все фирмы соединяют, особенно в рекламе, со своими новыми продуктами. Если электрический утюг оснащён микротермостатом, который – в случае оставления утюга под напряжением на белье или одежде – самостоятельно отключает питание, производитель убеждает нас, что этот утюг наделён интеллектом. Когда устройствами такого типа постепенно всё больше заполняется наше жизненное пространство – так, что в сумерках после входа в квартиру свет зажигается сам, микроволновая печь подогревает помещённые в ней продукты питания и поддерживает их на нужной температуре, печь включается за час до нашего возвращения в дом, охраняемый электронной собакой (тревога), и, наконец, размещённые на людях или введённые им подкожно микродатчики сами сообщают в соответствующие центры скорой помощи или больницы об ухудшении состояния здоровья – мы уже начинаем приближаться к видению такой цивилизации, которая как целостная среда становится умнее своих обитателей.

Разнообразная и многосторонняя молекулотронная опека (в романе я назвал её «шустросферой») может оказаться назойливой до такой степени, что будет напоминать современную тюрьму, очень стерильную, но со строгим режимом.

Музыка генов

Как известно, Мусоргский сочинил «Ночь на Лысой горе», Равель – «Болеро», а Хачатурян – «Танец с саблями». Все они использовали одни и те же ноты. Не вызывает изумления, что из пары гамм возникли и мазурки Шопена, и симфонии Бетховена. В то же время может вызывать удивление тот факт, что из четырёх нуклеотидов, изначально ставших основой всех живых существ, возникли такие разные формы, как дрожжи и человек. Я удивлён удивлением удивляющихся.

Сегодня полагают, что у нас только 30 тысяч генов. Это число, объявленное специалистами, приблизительное, когда исследования продвинутся вперёд, может оказаться, что генов на несколько тысяч больше. Ещё год назад считалось, что мы имеем их 80 тысяч, а некоторые говорили даже о 120 тысячах.

Как это возможно, чтобы 30 тысяч генных «слов» хватило для производства тысяч и сотен тысяч различных «предложений»? Гены дают начало определённым аминокислотам, которые пока неизвестным способом начинают друг к другу приспосабливаться. Мы имеем как бы эскизный план кафедрального собора, но отдельные кирпичи или камни обладают – иначе, чем в архитектуре – дополнительной способностью приспосабливаться к формам, которые заданы только общим эскизом.

Одни и те же гены в разных конфигурациях и соединениях могут участвовать в формировании очень разных свойств организма. Это не похоже на качественную инженерную работу: ведь никто, строя дом, не возводит сперва камин со вторым этажом, а потом только остальное, мы строим запланированным и упорядоченным способом. Здесь же мы имеем порядок, который возникает из первоначального беспорядка, сам по себе вслепую создаётся из хаоса.

Утверждают, что имеется около 400 генов уже точно определённых, которые ответственны за некоторые формы эпилепсии, за глухоту, за различные виды цветовой слепоты и за мышечную дистрофию. Все гены, воздействие которых проявляется только по окончании фазы достижения половой зрелости и способности к размножению, не могут быть удалены естественным способом – они не подвластны естественному отбору. Отсюда возникают различные неприятности, которых, как оптимистично говорят учёные, вскоре можно будет избегать.

Количество генов, обеспечивающих появление определённых свойств организма, насчитывается в соотношении один к одному, впрочем, их скорее меньшинство; в большинстве случаев, например, если речь идёт об интеллекте, должно взаимодействовать большое их количество. При этом эти гены ориентированы на воздействие окружающей среды: на вопрос «nature or nurture», природа или воспитание, нет однозначного ответа, ибо это почти то же самое, что спрашивать, что лучше: суп или жаркое. Одно без другого ничто, дети, воспитанные вне человеческой среды, говорить не научатся. Мы являемся социальными созданиями гораздо больше, чем полагаем.

Действительно странно, что мы имеем некоторые гены, общие с бактериями. Вероятно, наши предки добрую пару миллионов лет назад были инфицированы этими бактериями и те как-то проникли к нам в геном. Гениальный и непризнанный Олаф Стэплдон, автор книги «Последние и первые люди» давно написал – это была, разумеется, фантазия! – что какие-то микробы с Марса вызвали сначала страшную гетакомбу на Земле, а потом их остатки проникли в человеческие геномы. Отсюда следует, что нет вещей настолько странных, чтобы их нельзя было новаторски придумать.

Пишут также об участках нашего генома, которые являются чем-то вроде маленьких пустынь; ничто здесь как будто не закодировано, однако же имеют ли эти участки какое-то значение в нашем развитии, мы узнаем только тогда, когда кто-то смелый хотя бы частично их удалит. Это проблема более серьёзная, чем клонирование дяди или тёти, речь идёт о смелых экспериментах, при этом и рискованных; следует, к сожалению, опасаться, что и до них дойдёт дело.

Некоторые секвенции «молчащих» генов из так называемого «мусора» возвращаются подобно секвенции тонов в музыкальных произведениях. Там речь идёт о создании определённого акустического эффекта: что это значит здесь, неизвестно. Есть учёные, которые считают, что эти повторяющиеся гены как-то участвуют в возникновении и размножении аксонов, разветвлений и разрастаний различных белков.

Уже известно, что причина отличий между нами и неграми или жёлтой расой – это буквально пара генов. В огромной их массе мы вместе с тем однородны, и те, кто рассказывал небылицы о принципиальных различиях между нами и цыганами или семитами и «арийцами», морочили голову абсолютно ненаучно. Это поверхностные свойства, приобретённые в течение, по меньшей мере, последних 120 тысяч лет: пигмент, придающий коже тёмно-коричневый или чёрный цвет, защищает от ультрафиолетового излучения; в свою очередь народы Дальнего Востока подвергались воздействию холода, поэтому нос их сделался плоским, менее склонным к обморожениям, скуловые кости пошли вверх, а глазная щель уменьшилась, благодаря чему глазное яблоко стало лучше защищено от мороза.

Если сравнить человека с простыми организмами, такими как нитчатые (это род червей) или муха, мы с удивлением заметим, сколь ничтожная горсть генетических инноваций позволила перейти от древнейших форм живых организмов к высшим формам и более сложным, прежде всего, к позвоночным. Сейчас в моде сальтационизм, говорят о скачкообразном развитии. Представляется, что некоторые радикальные изменения видо-, классо- или типосозидательные возникали методом как бы дублирования определённых генных секвенций, которые были прогрессивными. Дублирование генных групп должно было решить вопрос о развитии системы кровообращения, ключевой для существования позвоночных. У насекомых кислород поступает в организм только через трахеи; они вообще не дышат, поэтому не могут сравняться с нами размером. Следующая серия дублирования дала начало целому спектру гормонов и разнообразных молекул, благодаря которым отдельные ткани и клетки человеческого тела могут сообщаться между собой в организме и координируют свои действия с далеко идущей точностью. А ещё одной сальтации мы обязаны постепенным развитием нервной системы.

Директор National Human Genome Research Institute сказал: «Мы называли человеческий геном книгой жизни, в действительности же это три книги. Во-первых: книга историческая, ибо содержит багаж, свидетельствующий о своей истории – всё, что не даёт летально вредной экспрессии, может спокойно переходить из поколения в поколение. Во-вторых: геном – это практический учебник и список составных частей, из которых мы построены. В-третьих: учебник медицины, которая глубже и совершеннее, чем традиционная, медицины на молекулярном уровне».

Наш геном содержит повторяющиеся копии различных генов, вызывающих болезни. Это как бы теневые возможности, которые мы все в себе несём. Возможно, стоило бы их изъять: но вопрос в том, что некоторые из величайших творцов, как, например, Достоевский, страдали эпилепсией или другими похожими болезнями и неизвестно вовсе, были ли эти болезни связаны с их гениальностью. Я не хотел бы быть торопливым евгеническим геннохирургом – это рискованное занятие.

Самая большая проблема заключается в том, что необходимы исследования на эмбриогенетическом материале. Британский парламент постановил, что на уровне бластоцисты исследования проводить можно, а Ватикан считает, что никогда. Одно кажется мне очевидным: тот момент, когда Стефенсон поставил паровую машину Уатта на колёса и построил первый локомотив, стал началом необратимого процесса развития железных дорог. С того момента, когда расшифровали геном, дальнейшие исследования сдержать не удастся, хотя они и опасны.

Количество институтов, которые занимаются генетическими исследованиями, огромно. Американский специальный журнал «Science» и английский «Nature» состязались, кто первый опубликует данные о геноме. Вторгся сюда неприятный коммерческий фактор, о котором раньше в связи с наукой я вообще – наивно! – и не думал. В этой области погребены, однако, миллиарды, можно вспомнить хотя бы о фармакогеномике.

Лавина публикаций, касающихся исследований генома, напоминает мне то, что в спорте происходит в конце дистанции, то есть так называемый финишный рывок на ленточку. Ленточкой в данном случае является Нобелевская премия, и все спешат – дабы эту награду получить. А ведь Нобелевскую премию размножить не удастся, всех не удовлетворишь.

Учёные ещё не сказали последнего слова, и мы не знаем, какие ужасные Франкенштейны, рвущиеся на вершину славы, объявятся сейчас. Мы живём в интересную эпоху: люди уже побывали на Луне, высвободили атомную энергию, даже Буша избрали в президенты. Так что основа, на которой зиждутся живые существа, меня не удивляет, а удивляет то, что я дожил до таких интересных времён.

Интеллектуальные устройства

Будучи мальчиком, я имел особую слабость к механическим, двигающимся игрушкам. Жестяные машинки заводились, маленькие птички с заводной пружиной клевали, черепахи ползали. Были также такие машины, которые, достигнув при движении края стола, не падали на пол, поскольку их останавливал и поворачивал в безопасную сторону шип, высовывающийся из шасси.

Не было также недостатка и в более сложных игрушках. Припоминаю, что у меня был даже мельник, который брал на плечи жестяный мешок с мукой, влезал по лестнице в амбар, а когда этот мешок падал вниз, мельник спускался за ним, и так это продолжалось до тех пор, пока была натянута пружина. Однако же в те времена никому не приходило в голову, чтобы такие авто, что не падают со стола, таких мельников или приятно звучащие волчки называть интеллектуальными устройствами.

Но сейчас конструкторы, жаждущие известности, беззаботно распоряжаются определением «интеллектуальный». В последнем номере «New Scientist» приводятся целые таблицы так называемых роботов, выполняющих различные действия, тем самым демонстрируя свою мнимую интеллектуальность. Есть среди них, например, вездеход, шагающий, словно краб, по дну бассейна и при случае сгребающий ил, а также другой сор, осевший на дне. Есть также несколько роботов, ни один из которых ни в малейшей степени не напоминает видом человеческую фигуру. Один, двигаясь от середины комнаты по спирали, подметает пол, а если он оснащён соответствующим датчиком, то может на своём пути огибать неподвижные формы, например ножки стола. Другой робот также подметает, но катается при этом от стены к стене, а некоторые ещё могут даже подстричь газон, если, кроме травы, на нём ничего не растёт.

Лояльные классификаторы этих устройств поместили в соответствующей рубрике информацию о том, что каждое из них может, а чего не может. Например, есть такой робот, который ищет питающий его током настенный контакт, когда его аккумулятор начинает разряжаться. Оставшееся большинство, однако, не столь «смышлёное». После разрядки батареи они просто стоят на месте. Ни один из них, подметая пол или срезая траву, не в состоянии преодолеть ужасную преграду, каковой являются ступеньки. Однако конструкторы настолько довольны своими произведениями, что называют этих напичканных электроникой бедняжек предвестниками искусственного интеллекта.

Я вынужден признаться, что не вижу ни малейшего повода, на основании которого не следовало бы этим конструкторам объявить наделённым интеллектом парашют, который ведь может спасти жизнь человека, выпрыгивающего из самолёта, или надутую резиновую камеру, выполняющую роль спасательного круга на воде. Растягивая понятие интеллекта ещё больше, подобно накидке, закрывающей голову во время дождя, мы могли бы также говорить об интеллектуальности копны сена, на которую кто-то падает с крыши. Ведь сено и ему спасает жизнь. Согласно такому подходу интеллектом, собственно говоря, наделено всё: даже мои крепкие подтяжки, потому что без них с меня свалились бы брюки.

Таким образом, мы вступаем в страну всеобщей интеллектуальности. Единственная небольшая проблема заключается в том, что если мои мальчишечьи игрушки были недорогими, роботы, наделённые электронными датчиками, чертовски дороги. Тот экземпляр, который убирает комнату, можно купить за шестьсот долларов. Его инструкция содержит, однако, предостережение, что когда этот электронный бродяга со своей щёткой радостно рыщет по комнате, не следует туда ни входить, ни вставать у него на пути, поскольку его датчики не в состоянии отличить человеческую ногу, вообще-то подвижную, от ножки стола.

Сомнительно оригинальным представляется мне уже упомянутое растягивание понятия интеллекта, поскольку в результате наверняка окажется, как сообразительны две штанины наших брюк, ибо если бы их было три, то мы не знали бы, куда засовывать ноги, а если бы была только одна, то натянув её, мы не смогли бы сделать и шагу. Тем самым мы докажем портновский, искусственный интеллект этой части нашей одежды.

Всё это вместе имеет в моих глазах очень мало смысла, но упомянутый номер «New Scientist» большими буквами на обложке обещает возникновение необычайно полезных роботов, которые будут предложены в массовую продажу. Может быть эти образцы соблазнят кого-то, кто не знает, что делать с деньгами, но я к кругу таких покупателей наверняка не отношусь.

Вывод же из всего такой, что как было далеко до искусственного интеллекта, так далеко осталось по-прежнему.

Новый человек

Сначала хочу сделать заявление в виде присяги, что то, о чём я напишу ниже, даже в наименьшей степени не является плодом моей фантазии, а представляет прогностические взгляды, опубликованные в серьёзном научном американском периодическом издании «Science».

Представляя будущее строение и детальное устройство человека, автор в середине нашего столетия рисует следующую картину. Современный человек не случайно имеет рост от 160 до 210 сантиметров. Он таков потому, что, проводя значительную часть жизни на двух ногах в выпрямленном положении, человек подвергается опасности получить травму черепа более всех четвероногих. Очевидно, что чем ниже представитель нашего вида, тем меньше риск возникновения неприятных последствий в случае падения. В связи с этим, управляя своей дальнейшей эволюцией, человек не будет конкурировать ростом с жирафом, а напротив, будет стараться как можно ближе приблизиться к земле. Чтобы дополнительно снизить центр тяжести тела, что приведёт к большей устойчивости, окрепнут ягодичные и бедренные мышцы. Одновременно человек не сможет, как сейчас, сгибать ноги в коленных суставах, а наоборот, колени будут складываться назад, как я об этом, впрочем, писал в моём «Осмотре на месте». Общую устойчивость должна обеспечить слегка дугообразная спина, трахея же вместе с надгортанником будут так опущены в грудную клетку, чтобы новому человеку было трудней подавиться. Прогноз сопровождает анатомически иллюстрирующая его гравюра, на которой виден этот человек будущего с мускулисто мощным задом. Автор отмечает, правда, что снижение трахеи вместе с гортанью ухудшит наши возможности вербального контакта, но как-то не придаёт этому большого значения, поэтому здесь я добавлю собственный комментарий, что болтливость является пороком, осуждённым в известной поговорке: «слово – серебро, а молчание – золото».

Автор этой будущей анатомии человека не рисует перспективу развития умственных способностей человека, в чём, однако, выручает его другой учёный. Его концепция является новой и радикальной технически. Нательное бельё будущего человека будет иметь электронную вкладку, управляющуюся термостатом для поддержания надлежащей температуры тела. Электроэнергию этому человеку будет поставлять двучленный агрегат, находящийся в обоих каблуках его обуви. Двигающиеся каблуки, будто поршни в цилиндрах, во время ходьбы будут приводить в движение миниатюрные устройства, вырабатывающие энергию, поставляемую в бельё. В свою очередь, от белья будет идти провод к очкам на носу, и хотя бы одно стекло этих очков будет телевизионным монитором. Возможным станет также улучшение слуха благодаря соответствующим ушным вкладышам. Наилучшим дополнением должны стать мозговые приставки, усиливающие память, вычислительные способности и, допускаю, общий интеллект, месторасположение которых автор этого пророчества, однако, не указывает, оставляет вопрос открытым и будто бы адресованным будущим психоинженерам.

Оба прогноза не вызвали у меня энтузиазма, но привожу их, поскольку следует хорошо знать, что предлагают нам футурологи с университетскими дипломами. Человек будущего с упомянутой многоцветной гравюры в еженедельнике «Science» немного напомнил мне сутулую коротконогую обезьяну с особенно сильным задом, гарантирующим хорошую устойчивость. Быть может, найдутся любители такого физиоанатомического решения модели Homo sapiens, я, однако, к ним не принадлежу.

Разумеется, приведённые концепции дают понять, что таким образом усиленный, стабилизированный, усовершенствованный человек будет находиться в постоянной связи с Интернетом или, скорее, с какой-то будущей сетью мирового объединения, которая заменит Интернет. Допускаю, что этой человекоподобной обезьяне будут приносить пользу потоки гигабайтов, которые в оба уха будут нашёптываться благодаря электронам, поступающим из белья, но я вынужден немедленно добавить, что этот последний абзац моего текста уже исходит не со страниц американского журнала, а был собственно мною логически выведен и к представленному резюме приклеен.

Автоэволюция

Два больших коллектива биологов, частично друг с другом соперничающих, а частично сотрудничающих, почти одновременно подготовили карту наследственной субстанции человека. Ещё не всё на этом плакате, который занял у меня всю стену комнаты, подробно выяснено и расшифровано, но авторы эпохального проекта, названного «Human Genome Assembly», в многочисленных научных трудах, заполнивших последние номера периодических изданий, таких как «Nature» и «Science», объявляют начало абсолютно новой эры всепобеждающей биологической инженерии. Одним из новых направлений станет фармакогенетика, или технология производства таких лекарств, которые абсолютно точно и успешно ликвидируют генетически обусловленные недостатки нашего организма, удаляя из цепочек наследственной субстанции вредные гены. Также возникнет генная историография, или изучение следов миллиардолетних генных остатков, которые мы унаследовали от древнейших, одноклеточных организмов. Ушедшая вперёд инженерия должна революционизировать пищевую промышленность (производство съедобных белков или трансгенных продуктов), фармакологию (микроорганизмы, производящие инсулин), добычу полезных ископаемых, сельское хозяйство, охрану окружающей среды и медицину.

Научные работы сопровождаются большим интересом СМИ, которые представляют первые шаги в лабиринте генов как сенсацию дня, и обещают благодаря этим открытиям всем здоровье, счастье, всяческое удовлетворение вместе с бессмертием в придачу. Однако настоящую статью я не намерен посвятить исправлению неисчислимых журналистских фантазматов, предназначенных для того, чтобы удивить широкую общественность.

Поразительный факт распознавания отдельных букв алфавита жизни стал одновременно, как это обычно бывает, пищей для очень безответственных поступков. Вот уже объявились генетические хирурги-самозванцы, готовые клонировать людей, один из них раздаёт интервью, где хвастается своими намерениями, благодаря которым появится возможность появления детей у семейных пар, неспособных сделать это естественным способом. Этот учёный оговаривает, что не может назвать страну, место и методы клонирования, которые он применяет, поскольку это могло бы на него навлечь много неприятностей пенитенциарного характера. Так это уже, однако, неоднократно бывало в человеческой истории, что подлинным, знаменитым и великим достижениям либо в науке, либо в искусстве сопутствует появление множества личностей, пытающихся разукрасить себя кусочками заимствованной славы.

Невзирая на то, каковыми будут практические результаты исследования человеческой наследственной субстанции, точно одно: они принесут миллиардные доходы институтам и компаниям, которые приняли финансовое участие в исследованиях. Развитие человеческой жизни может стать предметом товарного оборота и может эксплуатироваться в торговых целях. В разных странах законодательными актами, в виде пакетов срочно принимаемых законов и определения полномочий, стараются догнать и привести в норму прогресс развития биотехнологии. Мне бы хотелось, чтобы удалось добиться такой всеобщей договорённости в мировом масштабе, поскольку всяческое промедление на этом фронте может многого стоить человечеству, потому что, как говорили древние римляне, periculum in mora[53]. Однако я считаю, что совсем немногое сможет такое ограничивающее своеволие автоэволюционистов законодательство, поскольку в нашей истории постоянно подтверждался тезис, гласящий, что технология является независимой переменной цивилизации. Мы не можем дать открытиям задний ход. Уже не удастся бутилировать и запечатать пробкой атомную энергию. Невозможно также, невзирая на рост стоимости, остановить внеземные экспедиции человека, то есть развитие астронавтики. Следовательно, мы должны опасаться, что переделка человеческой наследственности станет воистину тем, что когда-то я назвал «плодотворящей инженерией». Писал я о ней давно и, собственно говоря, невинно, поскольку не виделось мне ни наяву, ни во сне, что доживу до её реального начала.

В любом случае следует осознать, что в этой абсолютно новой области, которую только в общих чертах я мог обрисовать, мы находимся в самом начале неизвестных трудов и исследований. Образно говоря, мы как будто стоим на вращающемся щите, с которого начинается множество расходящихся дорог в будущее. Цели современных открытий действительно очень чётко очерчены, но со спокойной совестью можно сказать, что ничего определённого и, особенно, ничего конкретно хорошего из множества будущих результатов нам пока не известно.

Под опекой одежды

Один суперспециалист в области микросистем по фамилии Джой в журнале «Wired», а также на семинаре во время последнего экономического форума в Давосе заявил, что нам – человеческой цивилизации – грозит гибель, при этом опасность надвигается со стороны науки. Он добивается прекращения исследований по многим направлениям.

По его мнению, особенно в трёх областях знания продвинулись настолько, что представляют непосредственную опасность для человечества. Это генная инженерия, нанотехнология и роботехника, причём все они связаны с компьютерами. Проектирование всё более совершённых компьютеров приведёт к тому, что в 2030 году мы будем способны создавать машины, в миллионы раз более мощные, чем так называемые PC – personal computers сегодняшнего дня. Наибольшую опасность г-н Джой видит в возможности саморепликации артефактов. Они будут воспроизводиться без какого-либо вмешательства людей и в конце концов освободятся от нашего контроля. Именно отсюда этот призыв к учёным, а также требование введения строгого кодекса этической ответственности и принятия присяги, аналогичной клятве Гиппократа. Учёные, как говорит этот господин, должны иметь мужество прекратить небезопасные исследования даже в ущерб собственной славе, сделав выводы из истории создания атомной бомбы и гонки вооружений.

В оживлённой дискуссии участвовало несколько десятков известных учёных, и все они заявили, что такой эсхатологический пессимизм неоправдан, аргументы за прекращение научных исследований имеют мало смысла, а поиск истинного знания является, скорее всего, добродетелью. Они не согласились ни с утверждением, что роботы, наделённые искусственным интеллектом, могут уничтожить людей, ни с тем, что инновации в генетике и молекулярные устройства преобразуются в страшное оружие. Поборник полной ликвидации науки заявил, однако, что в соответствии с основными принципами демократии он имеет право на публичное изложение своего суждения, а будущее он видит в чёрном цвете.

Это одна сторона медали. Флора Льюис, известная американская журналистка, со слов которой я излагаю взгляды г-на Джоя, считает, что в данном случае речь идёт о чистейшей утопии со знаком минус. Но маятник может отклониться и в другую сторону. Если кто-нибудь читал мой «Осмотр на месте», то, может быть, помнит, что я там писал об этикосфере, шустрах и шустринных системах. Сейчас оказывается, что подобные идеи уже являются предметом исследований в лабораториях MIT, то есть Массачусетского технологического института, и их практическим применением занимаются проектировщики обоих полов.

В «New Scientist» уже пишут об «одежде, которая будет мыслить, опекать тех, кто будет её носить, и управлять их поведением». Существующие сегодня компьютерные приспособления или датчики, которые можно разместить на ремешке от часов, это уже старьё. Электропроводные полимерные волокна с добавлением определённых соединений серебра являются основой для новых материалов, которые смогут производить электрическую энергию, используя непосредственно тепло человеческого организма, или, несколько иным способом, солнечный свет, или при помощи размещённых в каблуках обуви микроустройств, действующих как поршни в цилиндре.

Одежда, сшитая из таких материалов, измерит нам пульс, давление крови, выделение пота, проанализирует, находимся ли мы в весёлой компании или, например, в церкви. Когда нам будет нужно сосредоточиться, она не допустит, чтобы нас отвлекали сигналы наподобие электронной почты, а полученные сообщения запомнит в нательном белье. Бельё будет устранять неприятные запахи и обеспечивать антибактериальную защиту благодаря нанометровым полимерным ячейкам, содержащим соответствующие препараты. Оно также сможет выделять разнообразные ароматы в зависимости от того, пытается ли, например, его носитель устроиться на работу или собрался на свидание с девушкой; запах просителя или жениха благожелательно настроит другую сторону. Наша одежда будет также изменяться по цвету и на ощупь – об этом я писал уже в «Возвращении со звёзд». В солнечные дни она будет розовой, а в сумерки потемнеет…

Главное, что одежда не будет отдавать своему владельцу какие-либо приказы, вшитые в воротник устройства будут только нашёптывать советы. Когда кто-нибудь, например, заблудится в большом здании, датчики одежды (возможно, кальсон, – не знаю) сориентируются и легко и тихо направят хозяина в нужную сторону. Не обязательно словами; если человек захочет идти налево, а должен идти направо, то правая сторона рубашки сделается теплее, ибо по теории бихевиористов мы подсознательно реагируем на подобные указания. От мягкой ненавязчивой заботы мы медленно перейдём под полную опеку рубашки, майки, кальсон и носков, которые, допускаю, будут выделять исключительно приятные ароматы.

«New Scientist» подробно описывает также, какие небывалые утехи, в том числе сексуальные, ожидают нас благодаря разумному белью. Уже не сам человек будет решать, кто станет его жизненным партнёром, а его одежда сделает предварительную вероятностную оценку, измерит, определит, проверит… Распознает также симптомы неврологических заболеваний, повышенное давление крови или первые признаки диабета. Через кожу введёт в организм нужные лекарства, а если этого окажется недостаточно, то направит в соответствующие медицинские центры.

В статье всё трактуется серьёзно и в очень позитивном тоне. Подобные исследования в широком масштабе проводятся также в Японии, и первые экземпляры разумной одежды, изготавливаемые небольшими партиями, уже можно приобрести по цене от шестисот до нескольких тысяч долларов. Лично я отказался бы от гардероба, который до такой степени интересовался бы моей особой. Я вижу в этом покушение на нашу суверенность и свободу выбора. То, чтобы под воздействием нашёптываний рубашки не совершить непристойный поступок, – это ещё полбеды, – но, однако, трудно установить границу, за которой деликатная подсказка белья меняется на тонко подаваемое принуждение. В «Осмотре на месте» всё оказывается ошустренным, и поэтому нравственные поступки не являются следствием внутренних моральных принципов, а только определяются извне.

Независимо от двух процитированных здесь источников добавлю, что существует возможность вживления под кожу маленьких чипов, благодаря которым может быть подвергнута контролю как физиология данного человека, так и его движения и поступки. Над нами, как ангелы-хранители, будут кружить спутники, выполняющие идентификацию. «Компьютеровейники» будущего кажутся наиболее реальными. По мнению тех, кто об этом пишет, это – нормальный ход вещей: мы делаем то, чего наши прадеды не могли, а наши внуки сделают то, чего мы ещё не можем представить. На этом пути нас подкарауливают многочисленные опасности. Науку заморозить не удастся, но я не имел бы ничего против того, чтобы организовалась группа хорошо подготовленных научных следователей и детективов, которые бы выявляли разных сумасшедших докторов Франкенштейнов и делали невозможным для них клонирование людей, пересадку голов или реализацию других безумных замыслов.

Мы являемся – и я вместе со всеми – очень отсталыми. Не только законодательство отстаёт от новейших научных и технологических открытий, но также человеческая реактивность и мир наших эмоций за ними не поспевают. Из призыва упомянутого суперинженера ничего, очевидно, не получится, но я, однако, понимаю, какие опасения вызывают подобную реакцию. То, что увлекает американцев, не увлекает меня. Может быть, в своих вкусах я старомоден; то, что писал в различных «Осмотрах на месте», считал свободным полётом фантазии, а не возможностью, реализации которой я не дождусь.

У меня недавно был российский специалист по компьютерам и задал вопрос, почему я перестал писать science fiction? Перестал, когда заметил, что то, к чему я с лёгкостью относился как к фантазии, проявилось в реальности, конечно, не в идентичном плодам моего воображения виде, но в подобном им. Я решил, что нужно сдержать себя, ибо ещё додумаюсь до чего-нибудь такого, что мне уже совершенно не будет нравиться.

Генетический код

Многократно я обращал внимание читателей на настоящую научную революцию, которая происходит в последнее время в области генетики, то есть на её динамичное развитие, в свою очередь значительно ускоренное информационными достижениями, позволяющими использовать в изучении последовательностей генов супербыстрые компьютеры. Учёным удалось создать – намного раньше, чем на это надеялись, – полную карту человеческого генома. Генетическая инженерия даёт в руки человека созидающие возможности, о каких раньше мы могли только мечтать: создание новых видов, воскрешение вымерших животных, а также вступление на путь автоэволюции, сначала через устранение генетически обусловленных недостатков Homo sapiens.

Независимо от вышеперечисленных обещаний, выполнение которых будто бы возможно уже в ближайшие десятилетия, мы наблюдаем большое количество практических внедрений достижений генетики, вызывающие меньшие или большие разногласия, такие как трансгенетические продукты или клонирование животных.

По немецкому телевидению я смотрел фильм об убийцах-рецидивистах. Нескольких из них удалось поймать только благодаря тому, что вся мужская часть населения территории, на которой нашли жертв убийств, была подвергнута генетическому исследованию. Специальной лопаточкой из ротовой полости исследуемого бралась проба слюны. Затем капелька слюны подробно рассматривалась под микроскопом, что позволяет идентифицировать и зафиксировать достаточно длинную цепочку генов. В одном случае потребовалось исследовать восемнадцать тысяч генных мазков, чтобы найти преступника.

Таким образом наука, такая как судебная медицина, нашла новый способ идентификации преступников. В фильме эти немецкие преступники были участниками многократных актов насилия над молодыми женщинами, заканчивающимися ужасными убийствами. Характерно, что почти каждый подобный извращенец совершает свои ужасные нападения одним повторяющимся, ритуальным способом. Некоторые из них убивали, не совершая сексуальных актов, только раздевая жертв.

Во время таких преступлений, как правило, исполнитель оставляет следы, позволяющие провести его генетическую идентификацию. Судебные процессы, основанные на генетически обусловленных доказательствах, заканчивались по-разному: часть убийц, которых психиатры посчитали неисправимыми и теоретически неподдающимися терапевтической нормализации рецидивистами, попадали в специальные психиатрические учреждения. При этом потрясает, что повторяются случаи предоставления таким заключённым-дегенератам временного отпуска благодаря заверениям врачей-экспертов, что этот так называемый отпускник уже не совершит повторного преступления. К сожалению, очень часто первое, что делал временно выпущенный на свободу, это был поиск очередной жертвы, заканчивающийся насилием и убийством.

В Германии, а пожалуй, и во всей Европе, смертная казнь уже отменена, зато по-прежнему она применяется во многих американских штатах. Различия в законодательстве отдельных штатов США приводят к тому, что в то время как в одних идентификация генетического кода обвиняемого является существенным доказательством, свидетельствующим о его нахождении на месте преступления или исключающим его вину, в других такого рода доказательство тождественности вообще не признаётся в суде. В последнее время я прочёл в американской прессе о довольно редком и невесёлом деле одного мужчины, который считался отцом троих сыновей. Генетический анализ, однако, показал, что он был биологическим родителем только одного из них. Хотя этот мужчина больше не хотел давать деньги на содержание не своих детей, суд не освободил его от отцовских обязанностей.

Такие истории случаются в нашем сегодняшнем обществе. Были также счастливые случаи, когда после многолетнего пребывания в тюрьме осуждённый за преступление был оправдан и выпущен на свободу, поскольку генетические исследования доказали, что это не он совершил преступление, в котором его обвиняли.

Из вышеприведённых примеров следует вывод, что хотя идентификация, основанная на генетическом исследовании, не везде получила статус существенного доказательства – эксперты везде считают, что «генетический отпечаток» является более убедительным опознавательным знаком, чем традиционный образец папиллярных линий, или, попросту говоря, отпечаток пальца.

Преждевременный эксперимент

Первый клонированный человек должен родиться в Кесарии (Израиль). К эксперименту приступил итальянский гинеколог Северино Антинори вместе с коллективом, работающим под эгидой фирмы «Abaсlon». Вместе с ним в экспериментальном клонировании должен принять участие израильский медик Ави Бен-Абрахам. Антинори вместе с коллегами переехал в Израиль, потому что по мнению этих господ, клонирование человека в этой стране не сталкивается с юридическими препятствиями. Бен-Абрахам сказал: «Еврейская вера не отказывается от клонирования так категорично, как христианская. Наступило время преодолеть законы природы». Что касается инвесторов, стоящих за проектом, никто не желал ничего говорить; как выразились эти учёные, деньги для них не играют никакой роли.

Это из заметки в журнале «Spiegel». У меня есть также информация из журнала «Science», что по мнению значительного большинства специалистов, этот эксперимент, вопервых, преждевременен, но более того – связан с огромным риском, ибо, как показали многочисленные опыты на животных, у млекопитающих шансы успешного клонирования оцениваются как 1:80. Подавляющее большинство попыток заканчивается неудачей. Результаты, которые по моим моральным принципам можно признать допустимыми, это просто отклонения в развитии плода, заканчивающиеся его естественным выкидышем, или смерть клонированного создания в скором времени после его рождения. Однако нередки уродства; телята, например, рождались с несформировавшимися черепами. Бывали случаи гипервентиляции, которая вызывала скорую гибель клонов. Иногда сосуды мозга развивались неправильно. В организме одной коровы, которая была носительницей клонированного плода, начало образовываться огромное количество околоплодных вод – и так далее, и так далее.

Предполагается, что в настоящее время у нас просто недостаточно знаний в области геномики. По моему, немного наивному сравнению, клонирование на нынешнем этапе напоминает попытку открыть сложнейший замок ключом, который в конце концов справляется с задачей, но вместе с тем что-то внутри замка повреждает или ломает. Сперматозоид и яйцеклетка, неважно, взятые у человека или низшего млекопитающего, эволюционно приспособлены друг к другу. Они изначально гаплоидные, то есть имеют половину нормального количества хромосом, чтобы только вместе создать зиготу с полным, диплоидным составом. В случае клонирования ситуация подобна – я снова применю упрощённую модель – стрельбе по цели из немного раскалиброванного штуцера: возможно попадут, а возможно нет. Доктор Уилмут, тот, который клонировал овцу Долли, мучался 270 раз. С уверенностью можно сказать, что с вероятностью 99 из 100 такой эксперимент, какой проводится в Кесарии, закончится рождением ребёнка, у которого если и не будет явных уродств, раньше или позже проявятся различные отклонения. Добавлю уже только от себя, что моим желанием является, хотя с точки зрения права это невозможно, чтобы команды господ Антинори и Бен-Абрахама пошли под суд, а затем – в тюрьму. Сложность состоит в том, что ни в мировом масштабе, ни в европейском нет правовых норм, которые бы не только запрещали клонирование человека, но и преследовали в уголовном порядке за проведение преждевременных экспериментов. Специалисты говорят, что исследования, которые сделают возможным клонирование млекопитающих, будут выполнены не ранее, чем через 3–5 лет. И это потому, что мы плохо понимаем, каким образом такой колоссальный объём информации, содержащийся в организме новорождённого, передаётся ему от половой клетки, учитывая громадную разницу в их размерах. Мы знаем, что там действуют ещё непознанные директивы, которые обеспечивают, например, наследование определённого двигательного поведения. Часто случается, что сын или дочь точно наследуют от своих родителей «язык тела» или, как говорят немцы, «Krpersprache», однако мы не понимаем, почему так происходит. В этой области остаётся ещё очень много для изучения.

Намерения, например, бесплодных семей, которые тем не менее хотят иметь детей и поэтому идут к самозванцам от клонирования, благородны. Однако у меня не вызывает сомнения, что те, которые приступают к выполнению таких процедур, очень часто напоминают известных в Польше шарлатанов, именующих себя знаменитыми терапевтами, а по сути просто являющихся знахарями и потому своим лечением иногда приводящих пациентов к смертельному исходу.

Клономания

В прессе господствует беспрестанная погоня за сенсационными новостями, поскольку в настоящее время существует немного вещей, которые в состоянии удивить жителей нашей глобальной деревни. Журналисты и публицисты с огромным рвением бросились на расшифованный генетический код человека и с достойной лучшего применения активностью втоптали эту проблематику в трясину дезинформации.

Декодирование человеческого генома – это действительно переломное достижение, но рассказы о скорой ликвидации наследственных болезней, о продлении жизни индивидуума до ста лет, о совершённых, близнецовых копиях богатых или известных людей следует отнести к сказкам.

Надежды, разбуженные прогрессом в области генетики, передались даже журналам, которые претендуют на звание научных или научно-популярных. Появляются в них многообещающие, иллюстрированные уведомления о чрезвычайно близком конце недугов, таких как ревматизм, артрит, сахарный диабет, астма или многочисленные разновидности сверхчувствительности органов, называемые аллергиями. Совершенно серьёзно, о чём я уже прежде в журнале «Przekrj» упоминал, обсуждается внешний вид будущего, генетически усовершенствованного человека, так же как и возможность формировать своё «потомство по заказу». И хотя я не утверждаю, что из всего этого ничего никогда не будет, но, однако, считаю, что следует немного проколоть шар раздутых надежд.

Ситуация, в какой мы сегодня находимся, напоминает экспедицию на высочайший пик Гималаев Эверест тем, что сейчас у подножия этого горного массива разбит только первый лагерь и в нём начали собирать запасы, снаряжение, а также и профессионалов, способных осуществить предстоящее восхождение, которое на пути к каждому очередному высокогорному лагерю неизбежно принесёт с собой людские потери, разочарования, может даже поражения, и, в конце концов, огромные затраты.

Всё чаще говорят о возможности продления человеческой жизни и даже о достижении человеком бессмертия в этой юдоли скорби. Однако я хочу для некоторого отрезвления глашатаев иммортализма представить несколько очевидных фактов. Клетки нашего организма способны делиться приблизительно пятьдесят раз. Одним из важнейших факторов, который столь ограничивает жизненный потенциал клеток, является так называемый апоптоз. С довольно сложным молекулярно-белковым механизмом, заведующим апоптозом, новорождённый уже приходит на свет. Хотя мы не имеем ещё полного доступа к различным функциям аппарата апоптоза, мы знаем, что его задачи многообразны. Отчасти от него зависит дозревание и дорастание организма, частично он должен оказывать влияние на стабилизацию процессов во взрослом организме, хотя его конечная деятельность, ведущая к смерти клетки, является только финалом запутанных процессов, которые до сих пор не были хорошо изучены. То есть можно сказать, что человек появляется на свет уже отмеченный отпечатком будущей смерти.

На полке моей библиотеки стоит изданный в 1974 го- ду толстый словарь генетических терминов, переведённых с английского и дополненных польскими учёными. Он насчитывает более шестисот страниц и много тысяч специальных определений, касающихся аппарата и функционирования наследственной субстанции. Однако же таких терминов, как апоптоз, теломеры, теломераза и т. д., и т. д., в нём искать не стоит, поскольку во время появления этого труда о таких вещах учёные не имели ни малейшего понятия.

Будучи от природы личностью умеренно мягкого нрава, я не намерен мучить читателей изложением различий между митозом и мейозом, между интроном и экзоном, а также обсуждать неверное, как казалось, обесценивание роли таких генов в нуклеотидной спирали, которые не кодируют никаких белков и потому их долгое время считали псевдогенетическим мусором, переносимым из поколения в поколение в качестве пассажиров, едущих зайцем, которые, неизвестно ни как, ни каким образом, пробрались в геном. Лично я никогда не верил в то, что эта так называемая мусорная ДНК не выполняет никаких функций в работе генов.

Несмотря на наше незнание, уже нашлись инженеры-самозванцы от клонологии, которые собираются осчастливить бесплодные супружеские пары, клонировав детей для них. Опасаясь, что этих авантюристов ничто не удержит от экспериментов, которые приведут к последствиям хуже выкидыша, так как могут родиться дети-инвалиды, дети-уроды, я в очередной раз призываю к принятию международных законов, запрещающих клонирование. Честно говоря, я охотно выдвинул бы лозунг: самозванцев-клономанов – в тюрьму!

Задатки гениальности

Если соединить в непрерывную линию все волокна (то есть аксоны и дендриты), какими связаны клетки человеческого мозга, то её длина превзойдёт расстояние от Земли до Луны и составит около 400 тысяч километров. В нашем мозге находится около 12 миллиардов клеток, называемых нейронами, взаимодействие которых управляет множеством процессов в человеческом организме, в чём, однако, мы чаще всего не отдаём себе никакого отчёта. Впрочем, действительно ли этих нейронов насчитывается 12 миллиардов, или немного больше, точно не известно, поскольку никто их точно не подсчитал.

Относительно небольшое, но, несмотря на это, насчитывающее миллиарды, число нейронов не задействовано в управлении функционированием органов нашего тела, а ответственно за то, что происходит извне, то есть управляет нашими чувствами.

Согласно новейшим исследованиям в неврологии только скромная часть нейронной мозговой структуры действует в совокупности таким образом, что образует то, что мы называем ментальной жизнью вместе с сознанием. Раньше считали, что низкий или высокий уровень развития зависит, прежде всего, от веса мозга, то есть его размеров. Однако это не так. Мозг дельфина значительно больше человеческого, и, следовательно, если бы уровень интеллекта напрямую зависел от величины мозговой массы, то дельфины должны были бы преподавать в университете.

Исследования, благодаря которым мы можем уже сейчас «заглядывать» в человеческий мозг, чтобы хотя бы приблизительно проследить нейронную активность в процессе мышления, например во время решения какой-либо задачи, позволяют определить, какие участки мозга функционально объединяются как взаимодействующие элементы.

Такие наблюдения, проводимые в различных экспериментальных ситуациях, укрепляют предположения, что интеллектуальный умственный потенциал человека зависит не только и не столько от количества нейронов в его мозге, сколько от количества и возможных способов соединений между ними. Таким образом, нейроны – это станции переключения сети мозговых связей и от того, каково количество и плотность этих связей на определённых участках мозга, зависит индивидуальный интеллект, на который, как уже мы узнали, значительное влияние оказывает также личная эмоциональная жизнь.

Несмотря на то, что задатки уровня интеллекта у новорождённого обусловлены наследственным генным составом, однако это, собственно говоря, только задатки, развитие и дозревание которых делает возможным сосуществование ребёнка с окружающей его средой. Мы ещё не знаем, как происходит то, что готовность к обучению языку, а затем также чтению и письму, у всех новорождённых в мире одинаковая. Это значит, что ребёнок китаянки, рождённый и воспитанный в Польше, ничем в языковом отношении не будет отличаться от коренного поляка, и таким же образом сложится обратная ситуация: польский ребёнок, воспитываемый в Китае, в духовном и языковом развитии станет китайцем.

Подобные экспериментально подтверждённые явления одновременно бросают свет на то, что распределение интеллекта подчиняется законам статистики, или, проще говоря, в любой человеческой популяции присутствуют как глупцы, так и мудрецы, причём людей со средним интеллектуальным потенциалом, то есть таких, которых можно по обыкновению назвать «середняками», больше. И тем самым можно – используя упрощённую метафорическую модель – сказать, что каждый человек, рождаясь, наследует как бы некий капитал, а то, сможет ли он этот капитал увеличить и умножить, или скорее растратить, зависит как от генетически закодированных возможностей, так и от индивидуальных черт, развитых в процессе жизни.

Эта модель сильно упрощена, но позволяет осознать влияние значительных различий личных человеческих ситуаций. Схема мозговых нейронных соединений не дана нам пожизненно от рождения, то есть она не жёсткая, и потому можн формировать дальше то, что наследственно обусловлено.

Мы не научились определять в мозговых системах эти соединения, обеспечивающие то, что уровень интеллекта Эйнштейна является статистической редкостью. Мне кажется, что иногда задатки гениальности наследуются в большей мере, чем такая нейронная структура мозга, которая формирует посредственность. В последнее время в психологии преобладает мода на выделение и изучение эмоциональных факторов, или так называемого коэффициента эмоциональности. Об этом коэффициенте уже написано много толстых книг, однако не придумали ещё ни одной шкалы, по которой можно было бы его измерить.

Таким образом, кроме очевидной истины, что люди отличаются между собой как присущим им интеллектом, так и индивидуальным характером в эмоциональной жизни, до сих пор ничего определённого относительно работы нашего мозга нет.

Неединогласный монолит

Статистики утверждают, что создание краткосрочных метеорологических прогнозов – дело очень простое, поскольку не требует специальной подготовки и применения специальной аппаратуры. Метод, предлагаемый ими, основан на мнении, что завтра будет такая же погода, как сегодня, – по теории вероятности такой прогноз должен осуществиться на 75 процентов.

Однако происходящие в последнее время изменения климата, а в особенности ускорение атмосферной циркуляции, способствовали тому, что вышеприведённая методика утратила эффективность. Завертелась такая карусель погоды, что даже прогнозы настоящих метеорологов не желают осуществляться. Различные специалисты-футурологи уже давно обещали нам скорое появление прогнозов долгосрочных и стопроцентно точных, но эта далеко идущая уверенность у них уже, пожалуй, исчезла. Бесспорным представляется только прогрессирующее всеобщее потепление, особенно на Северном полушарии нашей планеты. Все государства обязались сократить выбросы в атмосферу продуктов сгорания, усиливающие так называемый парниковый эффект. Однако же крупная американская промышленность, которая заметила, что сокращение отходов производства, способствующих этому потеплению, значительно увеличило их собственные затраты, настроила нового президента США, Буша-младшего, не торопиться принимать какие-либо меры по уменьшению выбросов продуктов сгорания. Это вызвало громкие протесты не только в Европе. Американские промышленники, которые стояли за Буша стеной во время президентских выборов, ссылаются на экспертные данные тех исследователей климата, которые считают воздействие промышленных отходов на атмосферу абсолютно ничтожным.

Правду говоря, это довольно характерное явление, доказывающее, что, к сожалению, мировая наука не является единогласным монолитом. Это значит, что если одни учёные говорят, что нечто есть чёрное, всегда найдутся другие, которые будут заявлять, что это же есть безупречно белое.

Как особе одновременно наивной и мыслящей рационально мне казалось, что точное декодирование наследственной субстанции людей, а также одновременное открытие того, что несколько десятков процентов генов человека находится также в наследственной субстанции плодовых мух, и даже дрожжей, окончательно утверждает победу дарвиновской естественной эволюции, или эволюционизма, над так называемым креационизмом.

Католическая церковь приняла дарвиновскую теорию, но это не очень-то коснулось сторонников креационизма в Соединённых Штатах, которые ведут арьергардные бои с учёными-эволюционистами. Поскольку школьные программы в отдельных американских штатах могут отличаться, возникла удивительная ситуация, ибо в учебниках одних штатов можно найти параграфы по креационизму, в других же – по эволюционизму.

Креационисты утверждают, что если что-либо существует как живой вид, оно было спроектировано Создателем и сразу выпущено на арену жизни. Правду говоря, казалось бы, что такого рода утверждения – в связи с ускоренным прогрессом генетики, геномики, или генной инженерии, а также протеомики, или новой ветви биологии, изучающей белки, – не выдерживают критики. Несмотря на это на американском континенте всё ещё ведутся, правда, бескровные, но ожесточённые бои за то, какая из названных двух теорий возникновения и развития земной жизни должна оказаться в школьных учебниках. В Европе и в Японии никто открытых Дарвином фактов эволюции не оспаривает.

Мало того что единогласие среди людей науки по отдельным вопросам не достигается почти никогда, так ещё и спектр их взглядов на изучаемые явления чаще всего очень широк. Хотя искусственные спутники много лет вращаются вокруг нашей планеты – что позволяло бы предполагать, что никто в здравом уме не оспорит шаровидности Земли, – существуют ведь общества плоской Земли, и ничего с этим не поделаешь.

Наивные оптимисты считали, что возникновение всемирной сети связи создаст всеземное хранилище мудрости, то есть планетарное вместилище истины. И снова следует сказать, что, к сожалению, эта лучезарная надежда, освещающая бурное распространение Интернета, не осуществилась. Количество глупостей, чепухи, бредней, обманов, так же как и гадостей (заодно, но не только, порнографических) составляет подавляющее большинство информации, кружащей в мировой сети. И этого мы также не можем изменить.

Вселенная

Удивительно, на каких хрупких основаниях покоятся сегодня наиболее фундаментальные принципы, касающиеся ВСЕГО. Давняя эпоха, когда полагали, что вся наша Вселенная зародилась из космического яйца, осталась далеко позади.

Следующей была концепция, согласно которой Вселенная со всеми своими созвездиями, спиральными туманностями, планетами и межзвёздной материей постоянно расширяется. Но и в этом вопросе существовали, однако, две противоположные теории. Согласно первой, авторами которой, главным образом, считались английский астрофизик Фред Хойл и индус Нарликар, состояние Вселенной однородно и постоянно, такое же, как и сейчас, без учёта того, расширяется она или нет. Иначе говоря, пространство-время должно было миллионы лет назад быть таким же, как сегодня, и таким должно остаться навсегда. Однако же получила преобладание вторая теория, основанная на астрономических наблюдениях, согласно которой Вселенная выглядела раньше абсолютно иначе, чем сейчас, а её изменяемость во времени доказывает тот факт, что чем больше отдалены от нас туманности и звёзды, тем более красным становится их свет (в спектре полоска света с более длинной волной приближается к красному). Таким образом, получается так, что весь Космос расширяется как надуваемый воздушный шар, а если это так, то он должен иметь точку отсчёта, от которой великое расширение началось. Однако вскоре оказалось, что уже в ранней своей молодости пространство-время должно было каким-то образом стать однообразным, или получить однородность, и это весьма удивительно, так как наибольшей допустимой физической скорости, а именно скорости света (300 тысяч километров в секунду), для такой всеобщей гомогенизации не хватило бы. В этой неприятной для астрофизиков ситуации была придумана так называемая короткая фаза раннего и вместе с тем очень быстрого расширения Вселенной, и таким образом возникла модель ИНФЛЯЦИОННОЙ ВСЕЛЕННОЙ. Согласно ей, вначале был довольно за гадочный, не подлежащий дальнейшей ретроспекции БОЛЬШОЙ ВЗРЫВ (BIG BANG). С него должно было всё начаться. Образовался очень горячий «суп» лучистой энергии, и только когда он немного остыл, в нём появились элементарные частицы, из которых была построена вся Вселенная. Однако же остался довольно мучительный вопрос: откуда, собственно говоря, взялся Big Bang, и когда одни говорили, что он возник из так называемой сингулярности, другие считали, что скорее он был огромной флуктуацией небытия. Кроме того, не было известно, плоская ли Вселенная или нет. Плоская Вселенная – это такая, которая постоянно и безгранично расширяется, зато её противоположностью была бы Вселенная, которая расширяется только до каких-либо пределов, чтобы затем начать обратный процесс, сжатие, примерно так, как упомянутый в качестве модели воздушный шар, из которого выходит воздух. Когда исследования показали, что наша Вселенная плоская, или эвклидова, всё более настойчиво стал возникать вопрос о её начальном состоянии. Этот вопрос не выяснен до наших дней, и именно в последнее время появилась новая модель пространства-времени.

Согласно ей, наша звёздная и заселённая Вселенная возникла благодаря тому, что друг с другом столкнулись две другие вселенные, обе совсем пустые, или беззвёздные. По здравом размышлении это кажется по крайней мере странным, но надо признать, что наш здравый рассудок не сумеет разобраться с ситуацией, когда 0+0=1. Однако, поскольку предпосылкой столкновения двух пустых космосов является квантовая механика, переворачивающая нашу земную логику с ног на голову, большинство астрофизиков приветствовало новую модель, которую назову «ударной», с умеренным удовлетворением, поскольку она хорошо сочетается с популярной сегодня в физике элементарных частиц теорией струн. В ней заложена идея существования многих измерений, и если бы я должен был её хотя бы вкратце изложить в журнале, следовало бы приложить к этому его номеру специальную книгу!