Пропавший без вести Кларк Люси

Глава 22

Айла

Многие недели после смерти Марли наши с ним имена трепало ветром по всей отмели. Соседи наблюдали за каждым моим движением, обсуждали все мои действия. Да, они проявляли заботу и тревожились за меня, но говорить мне ни с кем не хотелось. Я не желала делить с ними свое горе, вот и начала понемногу отгораживаться от людей. От всех, кроме Сары и ее родных, ведь они не просто понимали мою печаль, но и сами страдали. Я нашла убежище в их обществе, в их воспоминаниях о Марли.

И это стало ошибкой.

Лето 2011 года

Я сидела на запорошенном песком полу, держа в руках маленькую ярко-голубую футболку с вышитым китом. Я поднесла ее к носу и вдохнула, и в памяти сразу ожил момент из жизни Марли: босой, он пробирается куда-то по камням, вытянув руки в стороны, чтобы не потерять равновесие. Присев на корточки, внимательно что-то ищет, непослушные светлые волосы падают на глаза. Потом вдруг резко вскакивает и машет руками, привлекая внимание Джейкоба.

Так, а что же было дальше? Я пошла к каменистому берегу, чтобы узнать, что за находка обрадовала Марли.

– Тетя Айла?

Я обернулась: на пороге стоял Джейкоб.

– Привет, малыш. Заходи, – сказала я, откладывая футболку Марли.

Джейкоб остался стоять на месте, встревоженно глядя на меня темными глазами.

– Мама спрашивает, не хочешь ли ты с нами пообедать.

– Пообедать, – рассеянно повторила я. – Да, спасибо. Обязательно приду. – Я вообще забыла, когда последний раз ела.

Я думала, что Джейкоб уйдет, но он молча сел рядом со мной и посмотрел на раскрытый альбом. Бедняга Джейкоб остался совсем один в море жизни, где раньше якорем был его лучший друг, и не знал, как справиться с потерей.

– Я тут записываю воспоминания о Марли. Не поможешь мне? – попросила я, подавая Джейкобу альбом. – Меня интересует тот день, когда вы с Марли играли на берегу. Вы строили башню из гальки, и Марли увидел что-то интересное у камней. Что это было?

– Гадюка, – не задумываясь, ответил Джейкоб. – Вот такая длинная, – показал он, расставив руки.

– Точно! – с широкой улыбкой ответила я. Чуть раньше Марли весь день изучал странные следы на песке, а мы никак не могли понять, кто же оставил эти извилистые линии. Иногда на мысе нам попадались гревшиеся на солнце гадюки, но на пляже их не было.

– Мы сделали ловушку для змей из старой рыболовной сети, – продолжил Джейкоб. – Чтобы относить их обратно на мыс. Марли нарисовал мне на запястье татуировку со змеей, а я ему. Это означало, что мы состоим в клубе змееловов.

– Мне еще пришлось перерисовывать – Марли жаловался, что ты нарисовал не змею, а какого-то червяка, – со смехом вспомнила я.

– И правда! – Впервые за много месяцев на лице Джейкоба появилась озорная улыбка.

Разговор о Марли стал проблеском света в темноте. Боль немного утихла. Надо записать эту историю в альбом во всех подробностях.

– Хочу тебе кое-что подарить. – Я залезла на диван и, дотянувшись до верхней полки, достала бинокль, который покупала сыну на восьмой день рождения – настоящий бинокль, хоть и легковесный. Марли отмечал в книге всех увиденных птиц, иногда делал записи своим милым детским почерком.

– Думаю, Марли хотел бы отдать его тебе.

– Правда? – нерешительно откликнулся Джейкоб, и его взгляд снова стал серьезным.

– Я уверена.

Джейкоб аккуратно взял бинокль и не спеша повертел его в руках. Затем встал и, прижав окуляры к глазам, посмотрел на море.

– Я вижу вон ту лодку! На штурвале сидит чайка! Я все вижу… все-все!

Джейкоб разглядывал всю отмель, комментируя увиденное. Закончив, он опустил бинокль и бросился мне на шею.

Я почувствовала тепло его маленького тельца, ощутила запах соли и крема от солнца, мягкость его волос и зажмурилась, крепко прижав к себе.

Глава 23

Сара

День пятый, 11:30

Ник чинит петлю на задней двери, бормоча себе под нос что-то о нехватке инструментов в ящике. Дважды падает отвертка, слышится брань. Ник обращается и ко мне, но я молча сижу у окна, сосредоточившись на размышлениях о Джейкобе, словно только мне под силу найти искомое в этом уравнении из фактов.

Вот что мне известно: мы с Джейкобом поругались, и около восьми вечера мой сын ушел к Люку. Там он немного выпил в компании друзей и своей девушки, а когда пришел Роберт, спрятался в дальнем углу. В одиннадцать он увел Каз с вечеринки, не взяв с собой рюкзак, потому что пообещал Люку вернуться. Джейкоб с Каз шли по пляжу и остановились у каменистого края бухты, где и произошла их ссора по поводу беременности. Через некоторое время Каз отправилась домой в одиночку, а Джейкоб, расстроенный, остался у берега.

Где четыре дня спустя нашли его кеды и носки.

На телефон он не отвечает.

Вещи с собой не брал.

С того вечера никто его больше не видел.

А вот что мне неизвестно: я не знаю, нашел ли его в итоге Роберт. Не знаю, почему Каз умолчала о ребенке в разговоре с полицейскими. Не знаю, почему Диана с Нилом так странно себя ведут при упоминании Джейкоба. Не знаю, что произошло с ним сразу после ухода Каз и почему он оставил в щели кеды с носками, но не мобильный или футболку. Я не знаю, где сейчас Джейкоб.

– Я ни черта не знаю! – кричу я, стукнув кулаком по стеклу с такой силой, что зашаталась рама.

Ник резко оборачивается, а я бормочу извинения.

У полиции есть две версии. Согласно первой, Джейкоб весь вечер пил с друзьями, затем поссорился с девушкой. К тому же он был не в себе из-за годовщины смерти Марли, вот и решил поплавать – проветрить голову. Снял кеды с носками и зашел в воду, и то ли алкоголь придал ему уверенности, и Джейкоб заплыл слишком далеко, то ли был сильный отлив, и его унесло течением… В общем, Джейкоб попал в передрягу – и утонул.

Есть и вторая версия: он вовсе не думал возвращаться на берег.

Так склонны считать полицейские.

Да и, похоже, все наши соседи.

Только не я.

Я не могу в это поверить.

Я думаю, что Джейкоб вообще не заходил в воду, иначе он снял бы футболку и достал телефон из кармана. Где же они тогда? У него ведь хватило времени снять кеды и аккуратно сложить в них носки. Значит, Джейкоб действовал не сгоряча, а вполне обдуманно. Может, он хотел пошлепать босыми ногами по мелководью, а потом отвлекся на что-то и не смог найти в темноте свою обувь.

От всех этих версий голова идет кругом.

Однако одна мысль вдруг опережает остальные.

– Ник! – вскрикиваю я так внезапно, что он снова роняет отвертку.

– Что такое?

– Джейкоб свернул носки и засунул их в кеды, а кеды не просто бросил посреди пляжа – он убрал их в щель между камнями. Он собирался прийти за ними, но знал, что это будет не скоро. – Ник удивленно смотрит на меня. –  Джейкоб не заходил в воду.

– Тогда…

– Он садился в лодку.

Это же так просто, так логично. И почему мы раньше не сообразили?

Ник обдумывает мои слова и медленно кивает.

– Да, он разулся, чтобы по мелководью дойти до какого-то судна.

На лице у меня появляется улыбка.

– Может, кто-то отвез его к пристани или вверх по берегу и там высадил? – В голове теперь полно новых вопросов. – У кого-нибудь из его друзей есть лодка?

– У Люка? – задумчиво говорит Ник.

– Нет, – качаю я головой. – У его отца была моторка, но он продал ее пару лет назад.

– Это необязательно кто-то из друзей. Кто угодно мог его отвезти.

А ведь и правда. Как только перестает ходить паром, люди уезжают с отмели на своих лодках – например, в паб у пристани.

– Наверняка Роберт выходил в море вечером. Да и Нила я тоже видела. Давай поспрашиваем народ, вдруг кто-то что-то заметил.

Мы начинаем с наших соседей, Дианы и Нила.

Я редко захожу к ним и совсем забыла, какая безликая здесь обстановка: кухонные столешницы из искусственного камня и модный кафель над раковиной, никаких книжных полок и фоторамок, лишь пара весел, которым не суждено грести воду, прикреплена к деревянной стене.

– Нила нет дома, – предупреждает Диана, разглаживая юбку.

– Ничего страшного. Мы ненадолго, – сухо говорю я, вспоминая, как она сплетничала обо мне у костра.

Ник рассказывает ей о нашей догадке насчет Джейкоба и лодки, и Диана слушает его с показным вниманием, то и дело кивая.

– Звучит вполне правдоподобно.

– Лодка Нила стояла в тот вечер у причала? – спрашиваю я.

– Ну да. Она там почти все лето.

– А он выходил в море?

Помедлив, Диана отвечает:

– Кажется, да. Ненадолго.

– В какое время?

– Думаю, около девяти.

– И куда? В паб?

– Нет, вряд ли. Просто поплавать.

– Вместе с тобой?

– Один. Нил любит побыть на воде.

– Ночью?

– Да, ночью, – задрав подбородок, отвечает Диана.

– Он случайно никого не видел у берега в тот вечер?

Диана качает головой.

Перед уходом я решаю задать еще один вопрос:

– У Нила на лодке появилась вмятина. Он заметил ее наутро после исчезновения Джейкоба. Отчего она?

– Да там просто небольшая царапина на носу. Может, от якорной цепи, кто знает.

– Если все-таки прояснится, сообщи мне, ладно?

– Обязательно, – натянуто улыбается Диана.

Когда мы уходим, я шепчу Нику:

– Странно, правда?

Он пожимает плечами.

– В тот вечер Нил выходил в море – не в паб, не на рыбалку, а просто поплавать.

– Возможно, у него такой способ расслабиться.

– Не спорю, но я бы все равно поговорила с Нилом напрямую.

– Ты же не думаешь, что Нил как-то связан с исчезновением Джейкоба? – настороженно спрашивает Ник.

Конечно, нет. Я не представляю, как Нил может быть в этом замешан – он даже толком не знает Джейкоба, они просто здоровались при встрече, и все. Однако поговорить с Нилом все равно стоит.

– Я просто не хочу ничего упускать, – говорю я.

Ник не успевает ответить, потому что мы останавливаемся у дома Джо и Бинкс. Не видели ли они лодок в нашей бухте тем вечером? Они сетуют, что ничем не могут помочь, потому что в половине десятого в воскресенье уже легли спать – внуки их вымотали.

Наш обход соседей не приносит никакой пользы, пока не доходит очередь до Феза, старого друга Ника.

– Как вы там? Есть новости? Я за вас переживаю, – искренне говорит он.

Фез мне очень нравится – он из тех людей, что не воспринимают самих себя всерьез. Девять месяцев в году он ездит с группами по гастролям, занимается настройкой оборудования, а лето проводит на отмели. Я не готова вновь пересказывать последние известия о пропаже Джейкоба, поэтому за меня говорит Ник.

– Мы нашли кеды Джейкоба на берегу. Не видел, чтобы кто-то выходил на судне из бухты в воскресенье вечером?

– Не могу сказать. Я с шести сидел в «Веревке и якоре». Отлично провел время.

Паб расположен прямо на пристани, туда в основном ходят местные рыбаки, которые сгружают поблизости свой улов. Летом в «Веревке и якоре» полно и жителей отмели; они часто засиживаются допоздна, поэтому прибывают на собственных лодках, чтобы не зависеть от парома.

– Надеялся, что ты тоже заскочишь. Давно не виделись. Я вроде заметил тогда твою машину.

– Наверное, я как раз уезжал в Бристоль. По работе.

– А Роберт там был? – спрашиваю я, желая узнать, действительно ли он провел там весь вечер. – На своем катере?

– По-моему, да, – немного подумав, отвечает Фез. – По крайней мере ключи были при нем.

– И во сколько он ушел?

– Вы же знаете этих чертовых барменов – те еще торопыги. То и дело поглядывают на часы, быстрее, говорят, допивайте, скоро закрываемся. Как будто им деньги лишние. – Фез шмыгает носом. – Так что в одиннадцать нас всех выставили.

Разозленный, Роберт вполне мог успеть домчать обратно к отмели.

А там – его пьяная дочка вся в слезах. Такая юная, такая беззащитная. Присмотревшись, Роберт понимает, что Каз не одна: с ней тот самый парень, от которого она забеременела. Тот самый, что довел ее до рыданий.

Джейкоб.

– Он сел на катер Роберта, – говорю я Нику, как только Фез уходит. – Роберт искал Джейкоба и мог наткнуться на него и Каз после возвращения из паба и попросить Джейкоба на два слова, – сбивчивым шепотом объясняю я. – Они вышли в море. Роберт зол и пьян, Джейкоб тоже. Допустим… страсти накалились, и… не знаю… что-то произошло?

Ник сжал челюсти: моя версия показалась ему правдоподобной.

– Надо с ним поговорить.

– Не лучше ли поручить это полиции? – предлагает Ник.

– Серьезно? – фыркаю я. – Думаешь, они бросят сюда все свои силы? – Я уже сообщила констеблям о нашей теории насчет того, что Джейкоб сел в лодку, а мне ответили, что «займутся этим». – Ты же видел утренние газеты. – Всю первую полосу «Дейли экоу» заняло сообщение о трагедии на дороге: водитель грузовика сбил шестилетнюю девочку и скрылся с места происшествия, а малышка затем скончалась в больнице. Теперь у полиции есть дело поважнее. – Я хочу сама поговорить с Робертом и посмотреть ему в глаза.

– Ладно, Сара, – соглашается Ник, внимательно глядя на меня. – Сходим к нему вместе. Только надо быть осторожнее, – добавляет он, сжимая мои пальцы. – Нельзя просто так кидаться обвинениями.

– Понимаю, – немногословно отвечаю я.

Я собираюсь пойти дальше, но Ник не выпускает мою руку.

– Помнишь, как вела себя Айла после…

Еще бы не помнить! Это ведь я пыталась привести ее в чувство! В поисках ответов она разорвала все связи. Она не ела, не спала и почти не выходила из дома.

– Не смей нас сравнивать, – злобно говорю я. – Сейчас все по-другому. Совсем по-другому!

Я вырываю ладонь и иду вперед.

Роберт стоит согнувшись у террасы с лопаткой в руке. В непромокаемой куртке, лицо красное, густые седые волосы растрепал ветер.

– Копаю вот, – говорит он, заметив нас. – Нужно еще место для хранения парусов. – Роберт встает и отряхивает колени. –  Если вы к Каззи, то ее нет. Она у тети, отдыхает.

Точно, вчера у Каз был аборт. Мысль о прекрасном ребенке Джейкоба и Каз ножом пронзает сердце. Как можно забыть о таком важном событии? Этот малыш был частью моего сына и мог бы стать членом нашей семьи. Даже не пойму, что я теперь чувствую.

– С ней все в порядке? Как… как все прошло? – с запинкой спрашиваю я.

Роберт бросает на меня холодный взгляд. Ну же, скажи, что Каз передумала, что она оставила малыша. Что в ней все еще есть что-то от Джейкоба.

– Прошло хорошо, она у меня девочка стойкая.

Я шумно сглатываю.

– Нам очень жаль, что Каз пришлось пройти через такое…

– Мне тоже, – говорит Роберт.

Наступает неловкое молчание, и мы втроем просто смотрим друг на друга. Ник засовывает руки в карманы и объясняет Роберту, что, по нашему мнению, Джейкоб уехал с кем-то на лодке.

– Мы хотим поговорить со всеми, кто в тот вечер выходил в море.

– Хорошая идея. Наверняка кто-нибудь из приятелей подбросил его до пристани.

– А вы тогда не выходили на катере? – спрашиваю я.

– Мой катер стоит у причала. Сломался – нужен новый винт. Вот жду, пока на верфи освободится место для ремонта. Чертовски накладное хобби, скажу я вам.

– Когда вы отвезли его к причалу?

– На прошлой неделе.

– То есть в воскресенье вечером, когда исчез Джейкоб, вы в море не выходили?

– В воскресенье, – задумчиво повторяет Роберт, глядя куда-то вверх. – Я отвез катер на причал ближе к вечеру, а потом, если не ошибаюсь, отправился в паб. – Скрестив руки на груди, он перекатывается с пяток на носки. – Зато я точно помню, что видел Нила. Он всегда выходит в море в годовщину смерти Марли. Странно как-то.

Вот это да. Я искоса гляжу на Ника – мужа рассказ Роберта тоже поразил. Диана ни о чем подобном не упоминала, хотя в разговоре показалась мне скрытной. С другой стороны, Роберт может нарочно сбивать нас с толку.

– Вы точно не были на своем катере около одиннадцати вечера в воскресенье? – уточняю я еще раз.

– Точно.

– Спасибо за помощь, – дружелюбно благодарит Ник и слегка подталкивает меня к выходу.

– Он врет! Врет! – заявляю я, как только мы возвращаемся домой и закрываем за собой дверь.

Я ожидала, что Ник встанет на сторону Роберта, но муж согласен со мной.

– Да, думаю, он что-то недоговаривает.

– Так какого черта мы еще здесь? Надо вывести его на чистую воду.

– Сначала я кое-куда позвоню.

– Куда?

– На причал, где Роберт держит свой катер. Там нам скажут, когда он его оставил.

Ник оставляет сообщение на автоответчике и просит перезвонить как можно скорее.

– Наберу снова через час, – говорит он мне.

Мы оба резко оборачиваемся, заслышав смех. На пляже двое загорелых мальчишек копают яму желтыми лопатками, песок летит во все стороны. Им с энтузиазмом помогает спаниель.

– Прямо как Джейкоб и Марли, – замечает Ник, глядя на ребят. – Привет из прошлого.

– Верно, – тихо отвечаю я.

– Как до такого дошло? Марли погиб, Джейкоб пропал без вести…

– Не надо, – говорю я, крепко зажмурившись. Я не хочу думать о том, как до этого дошло. – Помнишь, они построили шалаш в лесу на мысе? Ты еще помогал им выбирать ветки и связывать их вместе бечевкой.

– И даже разрешил ребятам взять мой перочинный ножик. Вы с Айлой жутко разволновались!

– Им же было всего девять!

– А шалаш-то получился отличный. Какое было торжественное открытие, а?

Я киваю. Мальчики пригласили меня, Ника и Айлу посмотреть их логово и встретили нас с гордо выпяченной грудью. Мы обняли наших чумазых строителей и сказали, что красивее шалаша в жизни не видели.

– Кажется, они там даже ночевали.

– Один раз, с Айлой, – подтверждает Ник.

– Верно. – Помню, я еще подумала: «Бедная Айла!», когда собирала Джейкоба в ночь: плотный спальный мешок и термос горячего шоколада.

– Она так и не отвечает?

Я качаю головой.

– Сегодня не набирала, попробую еще раз. – Я достаю из кармана мобильный и снова набираю номер Айлы, хотя, прижимая телефон к уху, заранее чувствую, что она не ответит.

К сожалению, звонок переключается на голосовую почту. Я пытаюсь объяснить это так: когда Айла в Чили, мы не созваниваемся. Я даже не знаю, включен ли там ее английский номер.

Оставляя сообщение, я говорю натянутым, неестественно громким голосом. Сообщаю последние новости: о найденных кедах, о версии с лодкой, о разговоре с Робертом. Я говорю, что мы страшно напуганы. Что я толком не сплю. Айла должна понять, насколько все серьезно. Она нужна мне.

Я все говорю, а связь вдруг обрывается.

Я с удивлением слышу короткие гудки.

– В чем дело? – спрашивает Ник.

«Наверное, сообщение было слишком длинным, а ее голосовая почта и так переполнена», – уверяю я себя. И все же по телу пробегает странный холодок. Мне кажется, Айла видела мое имя на экране и решила не брать трубку. А потом просто сбросила.

– Что за глупости, – говорит Ник. – Айла не сбросила бы твой звонок.

Да неужели? Ник ведь не знает о нашей ссоре перед ее отъездом.

– Если бы она прослушала твои сообщения, то уже давно бы перезвонила. Ты сама говоришь, что Айла вряд ли пользуется в Чили своим английским номером.

Все верно. Скорее всего, из-за стресса в голову лезет всякое. Как будто мы с Айлой никогда раньше не ссорились. К тому же ей очень дорог Джейкоб – так что она обязательно перезвонила бы.

– Может, отправить электронное письмо? – предлагает Ник.

– С телефона не могу. – Я редко пользуюсь почтой, поэтому не установила приложение на мобильный.

– Давай я. Что написать?

– Просто чтобы связалась с нами как можно скорее.