Кризис Киссинджер Генри

11 октября 1973 года

К полудню среды, 10 октября, стало ясно, что семь самолетов израильской авиакомпании «Эль Аль» не смогут забрать все необходимое расходное оборудование. Поэтому после консультаций между руководителями в рамках ВГСД было решено, что Израилю следует дать разрешение и поддержку со стороны правительства США на использование частных чартерных компаний для перевозки дополнительного оборудования.

Использование чартерных рейсов потерпело фиаско. Ни одна чартерная компания не захотела рисковать – опасаясь бойкота со стороны арабов – своими самолетами в зоне боевых действий. Министерство обороны могло оказать давление на чартерные компании, которые во многом живут за счет бизнеса с Пентагоном, но оно не чувствовало никакой срочности, потому что, по его оценкам, у Израиля все еще были запасы на две недели – на срок, превышающий любые прогнозы военных операций. Министерство транспорта (что было другим вариантом) хотело стоять в стороне от военной конфронтации. В течение дня оба ведомства ловко перебрасывали мяч на территорию друг друга.

Ни аппарат Госдепартамента, ни бюрократия минобороны не были в восторге от решения президента, особенно по поводу воздушного лифта, опасаясь последствий в арабском мире. Кроме того, министерство обороны было обеспокоено тем, что срочные поставки грузов тяжелой техники должны были осуществляться за счет изъятия ее у американских боевых частей. Я настаивал на пополнении запасов, что действительно требовалось в соответствии с изложенной выше стратегией. Но я хотел сделать это максимально без напряга. Шлезингер никогда не отклонял эти просьбы. Проблема возникла на техническом уровне, если действительно двое суток задержки перед тем, как весь воздушный транспорт США был передан в распоряжение Израиля, можно с полным основанием назвать задержкой. Брент Скоукрофт и Джо Сиско, которые неустанно работали над организацией чартеров, фактически получали только отписки. Но, по сути, проблема заключалась в том, что все альтернативные варианты были изучены прежде, чем мы столкнулись с такой реальностью. А она состояла в том, что ни одна частная компания не хочет брать на себя чартеры в Израиль, поэтому правительству Соединенных Штатов необходимо было идти на риск, либо взяв на себя авиаперевозку самостоятельно, либо фрахтование самолетов от своего имени.

Но 10 октября, каким бы ни было наше восприятие проблемы пополнения запасов, нам пришлось отложить дипломатию, связанную с прекращением огня, до тех пор пока на фронтах войны не произойдет какое-то изменение. Мы думали, что оптимальным военным обстоятельством для послевоенной дипломатии, которую мы планировали проводить, был такой факт: а сможет ли Израиль восстановить довоенную ситуацию или, возможно, выйдет за ее рамки. Это продемонстрировало бы то, что военный вариант, подкрепленный советским оружием, был иллюзорным и что дипломатический прогресс целиком зависел от американской поддержки. В противном случае можно было бы вести переговоры на основе израильского военного наступления на одном фронте, даже с неудачей на другом, – хотя это было бы гораздо более сложным положением дел.

Однако 10 октября ни одно из этих обстоятельств еще не существовало. Израиль едва смог отбить Голаны, за исключением некоторых сирийских застав в районе горы Хермон. Две египетские армии прочно засели на другой стороне Суэцкого канала. Никакой перспективы наступления на Синае не просматривалось, пока египетская бронетехника оставалась за щитом противоракетной обороны вдоль Суэцкого канала, что не позволяло Израилю использовать свои военно-воздушные силы в качестве артиллерии. Исходя из своего опыта войны 1967 года, Израиль пренебрегал наращиванием своей наземной артиллерии и полагался на авиацию для выполнения этой роли. Единственным вариантом для Израиля было наступление на Сирию, запланированное на следующее утро (пятницу). Мы маринуем советское предложение до тех пор, пока результаты этой операции не станут ясны. (Следует помнить, что Исмаил сказал нам в тот самый день, 10 октября, что Египет настаивает на своем требовании полного ухода Израиля с Синая. И мы ничего не слышали от Сирии.)

ПРЕЗИДЕНТ – КИССИНДЖЕР

Четверг, 11 октября 1973 года

11:00 утра

Н: Вы уже вернулись в Госдеп?

К: Да.

Н: Я хотел сказать вот что. Следуя этой стратегии, я хочу, чтобы Вы очень хорошенько поднадавили на израильского посла [и сказали], что я очень расстроен этими россказнями и что у меня есть информация… я беседую с представителями прессы. Это исходит не от него, а от нижестоящих людей, которые проталкивают линию о том, что мы не поддерживаем Израиль. Я не потерплю этого, и, если я услышу об этом еще, я на него возложу всю ответственность. Вы ему скажете?

К. Да.

Н: Мы с Вами знаем, что Израиль не проиграет эту войну, но мы не можем сражаться с обеими сторонами. Если мы услышим еще что-нибудь подобное, у меня не будет другого выбора, кроме как ополчиться против них. Я могу узнать имена этих людей.

К: Эти парни, которые пишут…

Н: Я знаю, но эти люди ездят туда. Они думают, что это помогает израильтянам, но это не так. Люди из посольства должны сделать так, чтобы их головы немного поостыли.

К: Я попрошу их сделать это немедленно.

Н: Мы им помогаем; он знает это, не так ли?

К: Да.

Н: Это как в случае с Агню. Он говорил нормально, но его подчиненные – нет. Израильтяне должны нам доверять, иначе игры не будет.

К: Я позвоню ему немедленно.

ГЕНЕРАЛ СКОУКРОФТ – КИССИНДЖЕР

Четверг, 11 октября 1973 года

11:00 [как записано]

С: Вы видели ленту «Юнайтед Пресс Интернешнл»? Там говорится, что боевые танки и бронетранспортеры пересекли границу…

К: Нет.

С: Моше Даян описал это как путь на Дамаск. ЦРУ заявляет, что частота вылетов высока.

К: Давай-ка я позвоню Диницу.

С: Отлично.

ПОСЛАННИК ШАЛЕВ – КИССИНДЖЕР

Четверг, 11 октября 1973 года

11:10 утра

К: Что посол [Диниц] делает в синагоге в четверг?

Ш: Это первый день [Праздника Суккот] и Бар-мицвы[7], и для улучшения настроения и морального состояния он ушел на несколько минут.

К: С точки зрения моего настроения и морального духа, с одной стороны, для вас не очень хорошо просить меня замедлить активность в ООН, в то время как Даян высказывается по радио и телевидению о том, что вы направляетесь в Дамаск. Как мы можем добиться, чтобы ООН притормозила свою активность, когда с вашей стороны делает такое заявление министр обороны?

Ш: Вы правы.

К: С огромным трудом я убедил президента притормозить, а теперь я столкнулся с такой новостью. Что я скажу Советам сейчас?

Ш: Я свяжусь с Израилем.

К: Второе. Президент вне себя от того, что он считает инспирированными газетными статьями, и я призываю Вас держать своих людей под контролем в том, о чем они говорят прессе. Если в Белый дом вернется информация, что кто-то разговаривал с израильским персоналом, будет грандиозный скандал.

Ш: У вас есть что-нибудь конкретное?

К: У меня ничего нет, но он сказал, что у него есть. Во-первых, я собирался подождать и позвонить Вам по этому поводу после того, как мне будет еще о чем-нибудь поговорить с Вами. Если вы хотите сотрудничать с нами дипломатически, то должны сотрудничать с нами и в этом вопросе. Мы не можем просить ООН не развивать активность [в отношении прекращения огня] с этим сообщением [Даяна], которое прозвучало. Я сижу здесь со своими помощниками и работаю над этой 36-часовой отсрочкой, когда мы вдруг получаем материал с этой ленты. Во-вторых, что, черт возьми, я сейчас скажу русским. Это выглядит как самая крайняя форма сговора и недобросовестности. У вас было бы восемь часов, чтобы реальность этого стала очевидной, если бы вы действовали тихо. Посмотрите, что Вы можете сделать, чтобы в Израиле успокоились, и, ради бога, держитесь подальше от радио и телевидения. Вы дадите мне знать?

Ш: Непременно.

ПОМОЩНИК ГОССЕКРЕТАРЯ СИСКО – КИССИНДЖЕР

Четверг, 11 октября 1973 года

14:40

К: Израильтяне совсем обезумели по поводу этого чартера.

С: Я знаю. Позвольте мне сообщить Вам о сложившейся обстановке. Это тот момент, когда Вам лучше вмешаться. Имеющие отношение к чартерам люди готовы к сотрудничеству в том смысле, что они ведут повсюду разведку, пытаясь найти их [транспортные самолеты]. Проблема в том, что, кажется, не так много всего в свободном доступе. Я не знаю, насколько это политически мотивировано этими людьми. То, что было сделано раньше, когда это все возникло в контексте других чрезвычайных ситуаций – я думаю, в связи с ВН [Вьетнамом], – мы пригрозили сделать, руководствуясь следующим: министр обороны имеет полномочия в координации с министром транспорта для мобилизации до двухсот самолетов в поддержку операций МО в подобных чрезвычайных ситуациях. Это будет гражданский тип. Когда минобороны пригрозило сделать это, гражданские компании-перевозчики перестали топтаться на месте и начали действовать. Ситуация, конечно, не обязательно сопоставима в том смысле, что речь шла о ВН, а не об Израиле. У нас были проблемы со стороны Пентагона. Они там тянули резину. Это наше впечатление. Я бы посоветовал Вам, если у Вас есть свободная минутка, поговорить со Шлезингером и спросить его, что он думает об этом явлении. Гражданские авиаперевозчики не следуют указаниям и не подчиняются.

К: Не мог бы ты позвонить им, найти их и сказать, что это то, что мы должны будем сделать?

С: Я Вам перезвоню.

К. А я позвоню Шлезингеру.

ПОМОЩНИК ГОССЕКРЕТАРЯ СИСКО – КИССИНДЖЕР

Четверг, 11 октября 1973 года

15:00

С: Я сейчас разговариваю по другому телефону со Шлезингером.

К: Я обещал тебе завтра утром принять участие в брифинге для членов палаты представителей.

С: Да. Я хочу поговорить с Вами о русском аспекте и ситуации с поставками. Со всем остальным я справлюсь.

К: Хорошо.

С: Я выложил все это Джиму [Шлезингеру]. Он говорит мне, что Белый дом обещал подтолкнуть эту Национальную авиационную ассоциацию. С кем в Белом доме я могу поговорить? С Брентом [Скоукрофтом]?

К: Да.

С: Я продолжу разговор с Джимом по телефону.

ПОСОЛ ДИНИЦ – КИССИНДЖЕР

Четверг, 11 октября 1973 года

15:05

Д: Я только что получил телеграмму от Голды. Она говорит, что делает все, что в ее силах, чтобы сдерживаться.

К: Не на деле, а на словах.

Д: Я сказал, что в Вашем замечании речь шла о словах, а не о действиях. Она понимает ситуацию, и я дам Вам возможность поговорить прямо сейчас.

К: Две вещи: вопервых, я только что распорядился, чтобы военные зафрахтовали двадцать самолетов, а потом вы их получите. Это будут зафрахтованные нами гражданские самолеты.

Д: Хорошо.

К: Во-вторых, я могу отложить заседание Совета Безопасности вплоть до сегодняшнего вечера. Но я не могу избегать общения с русскими. Я все утро избегаю Добрынина, хотя он звонил каждые полчаса. Думаю, к завтрашнему вечеру нам нужно будет двигаться в этом направлении. Вам следует разработать стратегию «да/но».

Д: Резолюция о бездействии… это то, что Вы имеете в виду?

К: Это именно то, что я имею в виду.

Д: Вы думаете, что русские захотят резолюцию бездействия к завтрашнему вечеру… русские хотят… резолюцию сейчас.

К: Ну, они сводят меня с ума уже с раннего утра.

Д: Не могли бы Вы сказать мне, что у него на уме?

К: Конечно. Президент приходит в ярость, потому что думает, что вы будоражите прессу.

Д: Мы оказались перед настоящей дилеммой. Мы не говорим им, что с резолюцией не все в порядке. Когда мы говорим, что президент ведет себя как обычно, мы ничего не можем им сказать. Вся эта ситуация… одно противоречие за другим, и ве размышляют, но Вы можете заверить президента…

К: Послушайте, Вы знаете, в чем проблема. Джексон [сенатор Генри Джексон (демократ, штат Вашингтон)] позвонил мне по поводу того, что я уделяю мало внимания этой проблеме.

Д: Он позвонил Вам после того, как поговорил с… я сказал ему, что у нас возникла проблема со снабжением логистического характера… именно по этому поводу он звонил и сказал, что доктор Киссинджер… но Шлезингер напуган…

К: Так оно и есть.

Д: Чертовски верно. Мы признательны за чартеры. Вы можете что-нибудь сделать с самолетами?

К: Они стартуют завтра.

Д: Пять.

К: Да.

Д: Можем ли мы добиться большего масштаба – следует ли мне поговорить со Шлезингером?

К: Дайте мне возможность поговорить с ним.

ПОСОЛ ДИНИЦ – КИССИНДЖЕР

Четверг, 11 октября 1973 года

16:30

Д: Я хочу познакомить Вас с ситуацией на период до 5:00 (шесть часов назад в Израиле). Мы прорвались фронтом шириной в двенадцать километров и на десять километров вглубь по дороге на Дамаск.

К: В точку.

Д: У меня есть другая телеграмма.

К: Вы закончите как Павел по дороге в Дамаск[8].

Д: Пока мы не закончим как Петр. В другой телеграмме говорится, что мы продвинулись на двадцать километров. Наверное, достигли каких-то мест на расстоянии двадцати километров.

К: Вы понимаете, что я не говорил Вам…

Д: Я полностью Вас понял, но не думаю, что мой босс понимал. Даже до того, как я с Вами заговорил. У нас с тех пор сирийские войска снимаются со своих позиций. Сирийские войска и бронетехника в полном смятении.

К: Хорошо.

Д: Я не хочу нагружать Вас информацией об аэропортах, которые мы бомбили. Важно то, что сирийские ВВС не проявляют особой активности, а семь самолетов были сбиты. Мы наблюдали от пяти до двенадцати советских самолетов, направлявшихся в Дамаск. Они вернулись на свою базу в Европе из-за наших танков в аэропорту. Они прилетели снова днем и на этот раз приземлились. Двенадцать самолетов приземлились в Сирии с оборудованием. До 5:00 наши потери на двух фронтах составляли десять самолетов – три «Фантома», шесть «Скайхоков» и один «Супер»[9] [неразборчиво].

К: Сколько?

Д: Десять самолетов – три «Фантома», шесть «Скайхоков» и один «Супер» [неразборчиво].

К: Как вы их потеряли?

Д: Все сбиты ракетами. У нас есть информация, что на египетском фронте изменений не произошло. Там активно действовала наша авиация. По нашим оценкам, от семисот до восьмисот танков находятся на восточном берегу канала. Их попытка добраться до зоны противовоздушной обороны не увенчалась успехом. У нас есть информация, что А [неразборчиво] концентрируют некоторые силы в северном аэропорту. Мы не знаем их намерений. Думаю, это все. Есть ли у Вас какой-нибудь ответ от Шлезингера на Ваш разговор о тяжелом оборудовании?

К: Я сказал ему об этом, и он сказал, что еще раз взглянет на график.

…

ГЕНЕРАЛ СКОУКРОФТ – КИССИНДЖЕР

Четверг, 11 октября 1973 года

16:40

…

С: Я разговаривал с Брайнгаром [Клод Брайнгар, министр транспорта], он сразу же займется этим вопросом и перезвонит мне.

К: Это было бы наилучшим решением. Перенеси ВГСД на 18:00. Какое у меня расписание на утро? Похоже, они не хотят со мной этим поделиться.

…

ПОМОЩНИК ГОССЕКРЕТАРЯ СИСКО – КИССИНДЖЕР

Четверг, 11 октября 1973 года

17:35

К: Никак не могу связаться со Скали для возможных инструкций. У меня есть достоверная информация о том, что сегодня вечером собирается Совет Безопасности. Его созвали кенийцы, которые хотят выступить с речью. Зайят чувствует, что должен что-то сказать, и выразит свое возмущение по поводу бомбардировки и призыва к…

С: Понятное дело, в точку.

К: К слову, Скали ни при каких обстоятельствах не должен ничего говорить.

С: Если пресса спросит… Никакой прессы. Скали позвонил и сказал, что хотел бы встретиться с Маликом. Я попросил его не встречаться с ним, пока я не поговорю с Генри.

…

ГЕНЕРАЛ СКОУКРОФТ – КИССИНДЖЕР

Четверг, 11 октября 1973 года

19:55

…

С: Вы приедете сюда сегодня вечером?

К: Нет, сразу же с утра.

С: Вы говорили со Шлезингером о запланированных на завтра «Фантомах» F-4?

К: Я думаю, два в день – это хорошо.

С: Два в день можно…

К: Добавьте еще один, и получится шесть.

С: Они имеют в виду график работы два в день. Отправьте два отсюда и два из Европы, а затем еще два отсюда.

К: На неопределенный срок?

С: По крайней мере, чтобы получилось шесть.

К: Тогда скажите Диницу, что он получит как минимум шесть, но что мы можем продолжать.

С: Хорошо, хорошо…

…

Обсуждения пополнения запасов и прекращения огня на короткое время прервала второстепенная проблема: желание Иордании откликнуться на сирийские призывы о помощи так, чтобы это не вызвало реакции Израиля.

ПРЕМЬЕР-МИНИСТР ВЕЛИКОБРИТАНИИ ЭДВАРД ХИТ —

КИССИНДЖЕР

Четверг, 11 октября 1973 года

20:00

К: Здравствуйте.

Х: Генри?

К: Как приятно слышать Вас.

Х: Мы получили по нашим каналам сообщение от Хусейна, и он находится под значительным давлением. Он пытается понять, что он может сделать, чтобы перебросить бригаду в…

К: Думаю, я знаю содержание этого сообщения. Ваш посол разговаривал тут с нашим послом. Я так понимаю, Вы хотите, чтобы мы переговорили с израильтянами.

Х: Если бы вы могли сделать это и сказать, пусть он сделает это, но как самый минимум, и не станет атаковать. Тогда, я думаю, он справится с давлением.

К: Да, я понимаю. Думаю, это будет возможно. Если Вы не услышите от меня чего-то противоположного по смыслу. Ну, Вы в любом случае получите какое-то известие от меня. Я не думаю, что мы должны реагировать на это отрицательно. Я немедленно вызову посла Израиля.

Х: Я думаю, что такая мера действительно будет лучше всего. Пусть покажется, что он что-то предпринимает, когда на самом деле этого не произойдет.

К: Совершенно верно. Возможно, мы захотим поговорить с Роули [послом Великобритании лордом Кромером] завтра и обсудить некоторые идеи, которые мы разрабатываем. Мы хотим сделать это до полудня, то есть примерно в 18:00 вашего времени. К Вам можно будет дозвониться? Я дам Вам ответ по другому вопросу задолго до этого.

Х: Да, увидимся на следующей неделе. Большое спасибо.

ПОСОЛ ДИНИЦ – КИССИНДЖЕР

Четверг, 11 октября 1973 года

20:10

К: …Иорданцы, чтобы избежать давления, хотят перебросить одну бригаду в Сирию, которая хочет держаться от греха подальше. Им все равно, что вы делаете, но они хотят быть уверены в том, что вы не нападаете на них.

Д: Это пехотная бригада?

К: Бронетанковая бригада.

Д: Они будут сражаться с нами или просто будут стоять?

К: Они просто будут стоять там.

Д: Мне придется передать это своему правительству.

К: Мы сообщим вам название местности.

Д: Это называется, доктор Киссинджер, вести войну со всеми удобствами.

К: Он сказал, что это лесистая местность и не очень приятная. Иглбергер позвонит Вам. Позвоните мне через коммутатор Белого дома. Я обещал британцам ответ сегодня вечером. Им приходится продвигать прекращение огня, и они становятся крайне беспокойными. Я сказал им подождать до завтра. Мой нынешний план состоит в том, чтобы сказать британскому послу примерно в час о том, что они должны начать его разработку, что должно дать отсрочку еще до субботы и даст нам дополнительно двое суток.

Д: Когда Вы сказали о прекращении огня, как в отношении Великобритании, так и в отношении России, является ли это прекращением огня и затишьем в боевых действиях?

К: …Но у вас должно быть хорошее положение.

Д: Я считаю, что у вас должно быть намного лучше… Учитывая ситуацию далеко на севере после сегодняшней ночи, у меня есть слабое подозрение, что русские не будут заинтересованы в затишье завтра.

К: Ну, это их проблема. Я могу заниматься только одним делом зараз.

Д: Я не хотел бы пожелать этого русским, господин государственный секретарь, чтобы у них были Ваши мозги.

К: Если сейчас у них действительно есть новое предложение, мне придется его обдумать, и у нас будет еще двое суток в запасе. Я думаю, мне следует начать реализацию задуманного.

Д: Я думаю, что сейчас важно выиграть время. У меня есть еще несколько тем, которые я хотел бы обсудить.

К: Всего полчаса назад Скоукрофт сказал мне, что самолеты будут в пути.