Испорченный король

– Я не шахматная фигура на твоей доске, Эйден. Я человек с человеческими потребностями.

Его губы растягиваются в ухмылке.

– Человеческими потребностями. Хм. Над этим мы обязательно поработаем.

Я ударяю его по плечу.

– Я не это имела в виду.

Но затем его губы завладевают моими.

Когда я открываю рот со вздохом, он рычит мне в губы и целует глубже. Если предыдущий поцелуй можно было назвать головокружительным, то этот – животный и неконтролируемый. Эйден запускает пальцы в мои волосы, распуская пряди, и грубо целует мои губы.

Этот поцелуй жестокий.

Нет.

Он варварский и чувствуется так, будто он никогда раньше не целовался.

Как будто он только сейчас открывает для себя, каково это – целоваться.

Как будто он не целовал меня раньше. Как будто его что-то сдерживало.

Я нахожусь на той стадии, когда не хватает воздуха и нет других мыслей, кроме него и его губ. Его твердые, но в то же время мягкие губы.

Его жестокие губы.

Его тело врезается в мое. Все его жесткие линии сливаются с моими мягкими изгибами. Мои руки находят убежище по обе стороны от него, и я стону ему в рот.

Эйден отстраняется, хрипло дыша, и ворчит в уголок моего рта.

Я ожидала, что он выплеснет свой гнев вместе с поцелуем, но все оказалось еще хуже. Прямо сейчас его ярость – живое, дышащее существо, и он даже не утруждает себя его маскировкой.

– Если кто-нибудь посмеет взглянуть на тебя, не говоря уже о том, чтобы прикоснуться к тому, что принадлежит мне, я, черт возьми, убью его. Это ясно?

Мои губы приоткрываются, я не могу нормально дышать, не говоря уже о том, чтобы говорить.

– Это ясно? – Он стискивает зубы.

– Я не твоя собственность, Эйден.

Будь он проклят в преисподней. За кого он меня принимает? Объект?

Он хихикает, и звук этот мрачный и властный.

– О, но это так, и если ты все еще сомневаешься… – Его губы касаются моего уха, когда он мрачно шепчет: – Я трахну тебя так сильно, так глубоко, что ты будешь умолять меня никогда больше не покидать твою тугую киску.

Я сжимаю бедра от образа, который моментально вырисовывается у меня в голове. Я пытаюсь прогнать его, но ничего не выходит.

Неужели я больна? У меня что-то не так с головой?

Иначе как я могу так сильно реагировать на его грубые слова?

Эйден стягивает с меня джинсы прежде, чем я успеваю четко осознать, что происходит.

– Сними футболку, – приказывает он, когда мои джинсы доходят до колен.

– Эйден… – Снова этот хриплый голос.

Этот чертов нуждающийся голос, который я не должна была использовать в присутствии Эйдена.

– Если это сделаю я, то я сорву эту штуку. – Его потемневший взгляд встречается с моим в попытке доминировать или заставить подчиниться. Я не знаю.

Часть меня испытывает искушение позволить ему это, но другая часть просто стягивает футболку через голову и бросает ее куда-то рядом. Я лежу перед Эйденом в белом нижнем белье.

Я должна бы чувствовать себя неловко, учитывая, что он первый, кто видит меня такой, но это не так.

Во всяком случае, я встречаю его вызывающий взгляд своим без единого колебания.

Потому что он еще не закончил. Он никогда не перестанет отнимать у меня вещи. Если я дам ему одну, он возьмет десять.

Его разгоряченный взгляд скользит вверх и вниз по моему полуобнаженному телу, ударяя зрачками словно огненными зарядами. Я пытаюсь не обращать на это внимания, но с треском терплю неудачу.

– Сними лифчик, – приказывает он, встречаясь со мной взглядом.

На этот раз я не двигаюсь.

– Последний шанс, Эльза! – Его губы кривятся в ухмылке.

Неважно, как сильно мне нравится, как звучит мое имя из его уст, я не позволяю этому повлиять на меня.

Вместо этого я пристально смотрю на него. Как будто мы вернулись в то время, когда между нами были лишь яростные сражения издалека.

Я скучаю по тем временам.

По крайней мере, тогда он был просто засранцем.

Теперь он засранец, который знает, на какие кнопки нужно нажимать в моем теле.

Эйден тянется к моей спине и расстегивает лифчик.

Его глаза наполняются всепоглощающей похотью. Моя голова отворачивается. Может, я и не стесняюсь своего тела, но шрам – это совсем другая история.

Этот шрам – мой позор.

Ключ к моему ящику Пандоры.

Эйден забирается на меня, опираясь на ладони, и оставляет поцелуи вдоль моего шрама. Шок отдается эхом под моей кожей, и слезы наполняют мои глаза.

– Прекрати это! – Мне не нравится эта уязвимость.

Из всех людей только Эйден не должен видеть меня обнаженной, как телом, так и душой.

– Жаль, что сегодня не ты принимаешь решения. – Он ухмыляется, прежде чем его губы возвращаются к вылизыванию моего шрама, его щетина щекочет кожу.

Я пытаюсь оттолкнуть его. Его указательный и большой пальцы обхватывают сосок и сжимают. Сильно. Я вскрикиваю, когда волна острого удовольствия и боли разливается между моими бедрами.

Эйден с ухмылкой поднимает голову.

– Тебе это нравится, не так ли?

Я хочу покачать головой, сказать ему, чтобы он отвалил, но выражение моего лица, вероятно, выглядит настолько ошеломленным, что никакие слова его не переубедят.

Эйден снова щиплет меня за сосок, и я втягиваю воздух сквозь зубы. Затем он массирует его, вызывая у меня смутное приятное ощущение. Прежде чем я успеваю выдохнуть, он снова щиплет меня. Он делает это снова и снова. Как раз в тот момент, когда я погружаюсь в приятные ощущения, он вновь делает больно.

Я схожу с ума и пьянею от экстаза, который он вызывает в моем теле.

Он прикусывает другой сосок своим горячим ртом. Моя спина выгибается, когда он обхватывает губами затвердевшую плоть, а затем мягко прикусывает.

– Мне это нравится. – От его теплого дыхания по моей коже пробегают мурашки. – Разве тебе не нравится то, что я с ними делаю?

Я издаю какой-то звук, который не могу точно определить.

– Ты хочешь, чтобы я укусил снова?

Я тяжело дышу, мои соски настолько чувствительны, но я не могу сказать нет.

Я не могу сказать да.

Я не могу сказать ничего.

Может быть, Эйден прав. Может быть, мне нравится, когда он доминирует надо мной.

Его глаза темнеют, словно он читает мои мысли. Он не ждет ответа. Он вновь сильно прикусывает мою кожу.

Боль пронзает мой позвоночник, и странное ощущение сжимает низ живота. Он массирует языком мой пульсирующий сосок, и я всхлипываю. Он кусает снова и снова.

Я корчусь, плачу под ним, но я не могу сказать ему остановиться.

Я не хочу.

Я никогда в жизни не испытывала такого наплыва эмоций, и я жажду этого.

Я жажду большего.

Заразно ли сумасшествие? Потому что я начинаю чувствовать себя такой же порочной, как Эйден.

Точно так же, как и с пальцами, этот успокаивающий массаж – лишь затишье перед тем, как он снова начнет мучить меня своими укусами.

То же самое он проделывает с выпуклостями моих грудей и нежной кожей живота, прежде чем спуститься вниз.

– Мне следует спросить, сладкая? – Его голос хриплый и наполнен глубокой похотью, которая течет по моим венам.

Его пальцы скользят по краю моего нижнего белья, прежде чем спустить его вниз по моим ногам.

Я вздрагиваю, когда холодный воздух касается моих чувствительных, влажных складок.

Эйден втягивает воздух носом и ухмыляется.

Я вижу Дьявола в его глазах, и… Я хочу этого Дьявола.

Как я могу хотеть Дьявола?

– Я чувствую запах твоего возбуждения, – рычит он. – И что мне теперь с тобой делать?

Глава 21

Эйден сжимает мои бедра, широко раздвигает их и опускается между.

Долгие секунды он просто изучает меня. Я рада, что одним из моих устоявшихся вечерних ритуалов является удаление волос абсолютно везде. Я не могу разглядеть его как следует, но могу чувствовать.

Его хриплое дыхание. Тяжелое движение его плеч, когда он втягивает воздух. То, как он сжимает мои бедра, удерживая распростертой перед его глазами.

Он всего лишь наблюдает за мной, но этого достаточно, чтобы меня охватило первобытное возбуждение.

Он словно обжигает и плавит меня своим взглядом.

– Эйден…

Я не знаю, почему я зову его по имени. Все, что я знаю, это то, что я не могу выносить этого удушающего напряжения.

– М-м. Ты мокрая. – Он отпускает одно бедро, чтобы провести большим пальцем по моим складкам. – Ты была мокрой с тех пор, как я поцеловал тебя? Или стала после того, как я швырнул тебя на кровать?

– Я… Я не знаю.

– Мне нравится целовать тебя.

Мне тоже.

Будь я проклята, но мне тоже.

– Твои губы были созданы для меня, сладкая. – Он делает паузу. – Все в тебе было создано для меня.

Он целомудренно целует мой лобок. Контакт настолько интимный, такой… грубый, что дрожь пробегает у меня по спине.

– Кто-нибудь делал так раньше? Ты позволяла? – В его тоне слышится раздражение, как будто он не хочет слышать ответ.

Одних его слов достаточно, чтобы нарисовать в моей голове грязную картину. Рот Эйдена на моем самом интимном месте.

Я хочу этого.

Если я не получу это, то, вероятно, он мне приснится, и я проснусь с рукой между ног.

Он проводит большим пальцем по моему клитору.

– Ответь мне.

Я подавляю стон.

– Н-нет.

Он замирает, и я тоже. Что я наделала?

Это был какой-то тест, и я все испортила?

– И никто не сделает этого в будущем. – Он вводит в меня палец, заставляя выгнуться дугой на кровати. – Твоя киска будет знать только мои пальцы, мой язык и мой член. Это ясно?

Я киваю. В данный момент я бы кивнула чему угодно, потому что занята тем, что уговариваю свое тело не тереться о его палец и не вспоминать, как этот самый палец не так давно довел меня до блаженства.

– Я не буду с тобой церемониться. – Голос и глаза Эйдена темнеют. – Ты не можешь выйти из игры. Ты не можешь приказать мне остановиться. Ты ничего не можешь.

Мои губы приоткрываются, когда по всей коже пробегают мурашки.

– Мне нужно, чтобы ты это поняла. – Его хватка на моем бедре усиливается, как будто он сдерживает себя. – Я не остановлюсь.

Это один из тех случаев, когда разумнее было бы сбежать и никогда не возвращаться. Эйден старается изо всех сил, чтобы дать мне шанс остановиться сейчас, пока он не пошел ва-банк. Любой нормальный человек воспользовался бы этим шансом.

Очевидно, что я ненормальная.

– Я понимаю.

Два слова. Два простых слова. И со мной покончено.

Эйден бросается на меня как сумасшедший. Он убирает палец, и прежде чем я успеваю запротестовать, его язык проводит вверх по моей промежности к клитору.

О. Боже.

Моя голова откидывается назад, а спина выгибается дугой над кроватью. Он делает это снова. Я вскрикиваю от этого навязчивого, завораживающего ощущения.

Незнакомое напряжение сжимает мой желудок. Мою грудь сдавливает так сильно, что я искренне боюсь, что с моим неисправным сердцем что-то не так.

Меня пугает тот факт, что одно его прикосновение может вызвать такую необузданную реакцию. Волнует, но все равно пугает.

Что-то внутри меня щелкает.

Это детонация. Пробуждение.

Я мечусь, хнычу и сжимаю простыни как спасательный круг. Что, черт возьми, он делает?

Он покусывает мой клитор, прежде чем засунуть в меня свой язык, трахая меня так, словно это его член.

– Эйден… О боже мой, Эйден!

Он останавливается, его голова выглядывает из-под моих бедер с ухмылкой на лице.

– Мне нравится быть твоим богом.

Затем его язык снова погружается в меня.

Мне конец.

Я жертва его злого языка.

Он трахает меня им так, словно поклоняется и наказывает одновременно. Его темп неумолим, непримирим и совершенно неконтролируем.

Я не имею ни малейшего понятия, что он сделает дальше или как далеко зайдет.

Я не могу удержаться и попадаюсь в его хорошо продуманную паутину как глупая муха.

Я не могу устоять перед этим.

Я не могу устоять перед ним.

Его большой и указательный пальцы щелкают по моему клитору, и все окружающее меня пространство схлопывается. Я разваливаюсь на части с бессловесным криком. Это чувствуется так, как будто меня затянуло в шторм.

Я седлаю его, не желая искать место приземления.

Когда органы чувств вновь возвращаются к функционированию, я ожидаю увидеть Эйдена, смотрящего на меня с самодовольным блеском в глазах.

Это так.

Он продолжает пожирать меня. Его язык вылизывает мою влажность вверх и вниз без малейшей паузы. Моя кожа чувствительна, и каждое прикосновение его рта вызывает одновременно удовольствие и боль.

– Прекрати…

Я хватаю в горсть его черные как смоль волосы и пытаюсь оттолкнуть, но он засовывает свой язык в меня и вновь выходит. На этот раз он добавляет палец. Я корчусь на кровати, мои глаза закатываются к затылку.

– Пожалуйста… – Я толкаю и тяну его одновременно. Атака бесконечных ощущений убивает меня медленно, как смерть от тысячи порезов.

– На этот раз я хочу слышать твой крик, – хрипит он, его глаза затуманены похотью, а затем он вводит в меня палец и язык.

Еще один сокрушительный оргазм захлестывает меня. Мой крик перерастает в рыдание. Я – плачущее, визжащее месиво. Мой голос становится хриплым. Мои соски пульсируют от боли как от его предыдущих манипуляций, так и от чрезмерной стимуляции моей промежности. У меня кружится голова, и я едва могу открыть глаза.

Эйден не останавливается.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… – Я плачу и сжимаю его плечо. – Не надо больше, я прошу тебя.

Я ожидаю, что он отмахнется от меня и поразит еще одним оргазмом.

Голова Эйдена выглядывает из-под моих бедер, и он медленно облизывает свои влажные губы.

Нет, не так. Он слизывает меня со своих губ.

Почему это так горячо?

Эйден заползает на меня сверху и целует самозабвенно, почти животно. Он хватает мое лицо и прижимается своим языком к моему. Моя чувствительная промежность пульсирует, когда я пробую себя на нем.

– Тебе нравится твой вкус? – шепчет он мне в губы. – Я чертовски уверен, что да.

Мои щеки пылают.

– Дай мне посмотреть, останешься ли ты на вкус такой же после еще одного оргазма.

Я хватаю его за бицепс.

– Не надо. Пожалуйста.

Я не думаю, что смогу выдержать очередную стимуляцию.

Он проводит языком по моей нижней губе.

– Что я получу взамен?

– Мою признательность? – Я слабо улыбаюсь.

Он качает головой.

– Ты должна играть лучше.

Я нерешительно кладу руку на его футболку, поднимаюсь и завладеваю его губами в неуверенном поцелуе. Он стонет, прежде чем углубить поцелуй, оставляя меня бездыханной и безжизненной.

Когда я разрываю поцелуй, он ухмыляется.

– Все еще недостаточно.

Если я смогу удержать на нем внимание, он оставит меня в покое, верно?

Я отталкиваю его назад, так что он садится на корточки, а я оказываюсь в такой же позе перед ним.

– Сними свою футболку.

Он приподнимает бровь, как будто не понимает, к чему я клоню.

– Зачем мне это делать?

– Просто сделай.

Он усмехается, стягивая футболку через голову и отбрасывая ее за спину.

Я стараюсь не таращиться, но терплю неудачу. Если он хорошо выглядел в своей форме и майке, то без них он выглядит абсолютно восхитительно.

Твердые выступы его мышц не только рельефны, но и четко очерчены, как будто он потратил время на оттачивание каждого изгиба. У него есть несколько красивых родинок на боку, вроде той, что в уголке глаза.

Кажется, что одна из татуировок со стрелкой направлена ему прямо в сердце.

Я нерешительно протягиваю руку к его груди, к сердцу. Моя ладонь горит от соприкосновения, и мое собственное сердце чуть не пробивает ребра от учащенного биения в его груди.

Обычный, здоровый ритм.

Не желая, чтобы меня застукали за тем, как я наслаждаюсь тем, как бешено бьется его сердце, я глажу его затвердевший сосок, чувствуя, как мои напрягаются и пульсируют, словно он прикасается к ним.

– Я почти уверен, что ты не знаешь, как нужно дразнить. – Его голос грубый, глубокий и леденящий душу. – Но у тебя определенно есть потенциал.

– Ч-что?

Он отрывает мою руку от своего соска и прижимает ее к толстой выпуклости в своих джинсах.

– Ты чувствуешь, что твоя маленькая игра делает со мной?

Мои глаза расширяются, а пульс учащается.

Прежде чем я успеваю среагировать, Эйден расстегивает молнию на джинсах и стаскивает их вместе с боксерскими трусами, освобождая свой твердый как камень член.

Святое. Дерьмо.

Единственные члены, которые я видела в своей жизни, были из порно – мне было любопытно, не осуждайте. Я всегда думала, что настоящие не такие эстетичные – или большие.

Что ж, я оказалась неправа, потому что Эйдену следует нарисовать картину его члена. Или устроить фотосессию.

Сделать что-то, что увековечит его внешний вид.

Эта штука не должна находиться в пределах досягаемости людей.

Эйден наблюдает за тем, как я смотрю на его член своим мрачным взглядом.

– Ты обхватывала этими губами член раньше?

Я сглатываю, качая головой.

Словно желая смутить меня еще больше, эрекция Эйдена становится более явной.

– Черт. – Его глаза сияют собственническим блеском, который поражает меня до глубины души.

Мое тело вытягивается по стойке смирно, и я продолжаю облизывать губы, хотя и не хотела этого.

Он толкает меня так, что я оказываюсь на спине, а он нависает сверху, его колени упираются по обе стороны от моего лица.

– Ты позволишь мне трахнуть этот рот, сладкая?