Где-то у Проциона Романов Александр

– Вот то-то! И вообще – хватит тут лясы точить. Время не ждет. Двигай в санаторий на «сушку», – Витька ухмыльнулся. – А после коррекции орбиты – занимайся своим непосредственным делом. Новая Утопия ждет от тебя подвига – запуска андроидов в серийное производство!

Глава 2. Санаторий

1

Добраться до места оказалось не просто. Внутренний интерфейс, как выяснилось, вовсе не делал человека вездесущим. Он всего лишь позволял произвольно перемещаться между мембранами стационарных телепортов. Вот «уйти в себя» – да, можно было где угодно. Но потом туда же и вернуться. Собственно, в этом случае никакого ухода не происходило: тело-то оставалось на месте, изменялась только скорость восприятия.

Можно было, конечно, «отключиться в «ноль»», а уж потом прыгнуть куда требуется… Однако проделывать такое не рекомендовалось, поскольку данная операция представляла из себя нештатное выключение собственного компьютера, работающего постоянно в многопользовательском режиме. Все равно что нажать кнопку «reset»… Поэтому для входа в «состояние «ноль»» все использовали те же телепорты – отчего Лунин до сих пор ни разу и не наблюдал никого, растворяющегося в воздухе, так сказать, на глазах у публики.

В принципе, смысл в такой организации перемещений был – мало ли куда можно угодить? И с настройкой гораздо проще… Только учитывай, что в нужном тебе месте может оказаться несколько телепортов. И следовало еще иметь в виду темп того времени, в которое отправляешься. Лунин сообразил это не сразу и элементарно запутался. Сперва он прыгнул не к тому выходу, который был ему нужен. Затем, повторив попытку, забыл второпях указать, что направляется в «хронопогреб». И только с третьего захода сумел, наконец, попасть туда, куда надо.

Правда, мерзавец Витька забыл его предупредить кое о чем.

Санаторий представлял из себя примерно тридцатикилометрового диаметра участок девственного леса, скопированного не иначе как с сибирской тайги. И в этом лесу была зима. Градусов под двадцать пять мороза… И еще ночь. И снега по колено. А выходная мембрана традиционно располагалась на холме, оформленном под очередной Стоунхендж. Романтично, конечно, слов нет… Но сейчас Вадим впервые усомнился в правильности такого дизайна. Поскольку, пока он добывал через «сетевое окружение» теплую одежду и обувь, пока переодевался – чуть не поморозился за это время…

Затем последовала еще одна серия приключений по пути. Клинику-то Вадим с холма видел – светящиеся в отдалении окна – но никакого транспорта среди заваленных снегом менгиров не имелось. Хотя бы лыж – смеха ради… Удивляться не приходилось: со способностями «аборигенов», продемонстрированными ему недавно Башкирцевым, ничего не стоило перелететь по воздуху на любое расстояние. Вот только Вадим пока не рискнул бы проделывать этот трюк. Хотя и поискал на всякий случай в меню. Но в готовом виде ничего похожего не обнаружилось. Предлагалось вызвать экранолет, снегоход или те же самые лыжи. А вот левитация в ассортименте отсутствовала.

Так как с экранолетом Вадим управляться не умел, а лыжный поход занял бы слишком много времени, пришлось остановиться на снегоходе. Можно, конечно, было вызвать помощь: как во всякой программе опция «Хелп» имела место – но идея разбираться в мануале посреди сугробов Вадима как-то не вдохновила. Впрочем, снегоход оказался очень даже уместным средством передвижения. Что-то вроде просеки – а может, и дороги, сейчас занесенной снегом – через лес все-таки проходило. И одно удовольствие было прокатиться по снежной целине под уверенное урчание мощной «ямахи», высвечивая фарой по-ночному контрастный черно-белый подлесок. Хотя и не так-то просто было обнаружить проезд, шедший не прямо, а по какой-то прихоти разработчиков, петлявший из стороны в сторону. Но опасность заплутать здесь ему не грозила, и, в конце концов, Лунина даже увлекла эта своеобразная игра, и он перестал сожалеть о неожиданном приключении. Но, видимо, он где-то свернул в потемках не туда: хотя Вадиму и казалось, что направление он выдерживает правильно, санаторий никак не появлялся. Дорога постепенно становилась шире и даже прямее, однако, продолжала изгибаться то в одну, то в другую сторону. И только когда деревья по бокам внезапно исчезли, а снегоход выкатился на ровную белую плоскость в обрамлении лесистых берегов, до него дошло, что ехал он все это время по замерзшему руслу реки, а никаких рек на карте между телепортом и санаторием не имелось.

Но это же помогло и сориентироваться. Клиника стояла на берегу пруда, и Вадим в темноте, объехав практически половину периметра парка, оказался с противоположной стороны от того места, с которого начал путь.

2

На этот раз заблудиться больше не получилось.

Да и мудрено было бы куда-то деться с единственного во всей округе пруда. Разве что под лед провалиться… Но этого Вадим – тьфу, тьфу! – не боялся, резонно предполагая, что при морозе в минус двадцать пять лед давно уже набрал безопасную толщину. Ничего под гусеницей не трещало и не выдавало собой ненадежность дороги. Проехав вдоль берега относительно узкого, но вытянутого в длину пруда, за очередным мыском Вадим увидел светящиеся окна санатория. Немного погодя зажегся свет в вестибюле, выхватив из тьмы сбегающую до самого льда широкую лестницу, и из распахнувшихся дверей вышел человек в расстегнутой летной кожанке. Вгляделся в подъезжающего и поспешил вниз по ступеням.

– Во, блин! А я-то думаю – кого это несет на ночь глядя?! – сообщил Тимур, пожимая Вадиму руку. – Ты чего, Ермак Тимофеевич с непечатной фамилией? Позвонить не мог?

– А я виноват, что дороги тут такие? – возразил Лунин. – Думал, нормально еду. Да и доехал ведь?

– Ага! Тридцать километров вместо пяти! Всего-то-навсего надо было автоматический выбор маршрута включить! А ты, как я понимаю, по старинке, как Иван Сусанин! Хорошо еще – в болото не угодил!

– А здесь есть? – запоздало осведомился Вадим.

– А то! Тут даже медведи есть! Уголок же дикой природы, па-анимаешь. Не что-нибудь! Хорошо – промерзло все по случаю зимы. А то бы наверняка завяз где-нибудь… Ладно, фиг с ним – пошли в дом. Я тебе чего-нибудь налью. Наверняка ведь промерз, пока ехал.

– Да нет, ничего… Седло же с подогревом.

– Зато морда без! – резонно возразил летчик.

– Уговорил…

Лунин отправил снегоход в то же небытие, из которого тот был вызван. Это все еще было ему непривычно. Хотя и понимал умом, что когда выбирал раньше в меню гардероба одежду или делал заказ кухонному комбайну, занимался по сути тем же самым. Но там была хоть какая-то видимость внешней формы… А здесь… Материализация духов и раздача слонов!

– И вообще, мог бы и сам себе налить по дороге, – говорил между тем Тимур, не догадываясь о мыслях Лунина. – Или вообще костюм с подогревом организовать! Это ж раз плюнуть!

– Ну, ты разогнался! – взбегая вместе с Тимуром по лестнице, ответил Вадим. – Я лишь час назад прочухался! Еще толком не соображаю, что оно и как!..

– Ничего, – утешил Тимур. – Вот здесь и разберешься. Делать-то больше нечего! Я тут тем только и спасался, что возможности этого встроенного интерфейса изучал…

– В одиночку? – удивился Вадим.

– Так, а кому чего тут делать? – Тимур зашел в вестибюль следом за Вадимом и выключил наружное освещение. – Больных нет. Операция на нас с тобой закончилась. Все и умотали в салон – в замедленном темпе чтоб полет прошел… Ну, куратор, правда, регулярно появляется, – признал он самокритично. – Живая душа, не так скучно. Завтра, думаю, точно будет. Тебя осматривать: «дышите – не дышите», скажите «А!» – ну, и все такое прочее…

– Зачем? – не понял Лунин. – У нас же полный аппаратный контроль?..

– А это из-за апгрейда! – Тимур, стосковавшийся тут без собеседника, вываливал на Лунина информацию, не давая никакой передышки. – Контрольный, так сказать, способ. Живьем. Меня уже несколько раз осматривала и еще обещает. Чтоб удостовериться, что аппаратура правильно показывает. Ну, и тебе – то же самое будет!

– Ага, – сказал Вадим, оглядывая новое место своего обитания.

Судя по всему, здесь и в самом деле не было ни души. Везде горело лишь дежурное освещение. Не доносилось никаких звуков, характерных для присутствия людей. И только гулкое эхо отражалось от стен и потолков.

– Однако… – сказал Вадим, остановившись и прислушавшись. – И ты в этих хоромах еще не спятил?

– Была такая мысль! – хмыкнул Тимур. – И я уже куратору нажаловался на одиночество.

– И что? – полюбопытствовал Вадим.

– На будущее обещают в проект внести изменения. А пока… – Тимур развел руками. – Чем богаты – тем и рады! Надеюсь, вдвоем будет веселей!

3

Ночь Лунин провел оригинально.

В смысле – отличным от привычного способом.

Сперва, конечно, он лег спать, как обычно. Но быстро сообразил, что уснуть не может. В чем не было ничего удивительного: он и так уже проспал несколько часов. С полчаса Вадим проворочался с боку на бок, не зная, что делать. Потом его осенило. Вызвав «рамку», он «ушел в себя», на темп в десять раз более быстрый – быстрее было некуда, он и так находился на уровне «год за день» – и занялся делом. Сперва – изучением мануала к интерфейсу. А когда малость разобрался – своими непосредственными обязанностями: техпроцессом производства андроидов. Просмотрел всю технологическую цепочку, прикинул несколько вариантов… Хлопнул себя по лбу и сообразил запросить через вновь установленный девайс отчет о состоянии дел в проекте. Что, несомненно, было правильно: как выяснилось из отчета, Генрих со Стрельцовым перешли уже непосредственно к отладке схемы на практике. И, в принципе, в предложенном ими варианте все было спланировано грамотно и работать должно было нормально. Что не могло не радовать…

Вадим испытал, тем не менее, смешанное чувство. Удовлетворения и досады… Поскольку обошлись без него. И еще, пожалуй, некоторой растерянности. Ведь, собственно, кто он был в этом новом мире? Тот же механик по андроидам. Вся ценность которого заключалась только в том, что он помогал этих андроидов делать Горчинскому. Любой нормальный инженер теперь мог легко разобраться как с конструкцией, так и с эксплуатацией. И Лунин становился совершенно не нужным. И куда ему тогда деваться?

То есть Вадима страшила не перспектива остаться без средств к существованию: в Новой Утопии это было просто смешно. Но чем он будет заниматься, когда экспедиция закончится? Положим, еще какое-то время для него найдется дело на Земле и в связи с проектом в поясе астероидов – а дальше? Лунин отлично понимал, что с его уровнем образования не со здешними специалистами тягаться. Следовало куда-нибудь перепрофилироваться. Но куда? Вадим даже позавидовал своему оригиналу – Лунину № 1: тому-то уж точно решение принимать приходилось при меньших вариантах выбора. С одной стороны, карьерный рост, от которого трудно уклониться, а с другой – приличная денежная премия за участие во всей этой истории. Над чем тут размышлять?

А здесь? Возможность в перспективе стать кем угодно! Да еще сумасшедшие планы Башкирцева – хотя Вадим подозревал, что они совсем даже не сумасшедшие – про достижения ХОТЯ БЫ ближайших звезд! От такого вообще могла поехать крыша, стоило только посерьезнее углубиться в тему… Уж чего-чего, а того, что обычное человечество – хм, любопытный термин получился, однако! – никогда ни к каким звездам не доберется, Лунин понимал прекрасно. Не зря провел несколько лет пусть и на туристической, но зато самой большой из орбитальных станций. В системе Земля-Луна люди приспособились работать вахтовым методом. Но никто даже не заикался всерьез о создании постоянных поселений – слишком больших затрат это требовало. Может быть, когда-нибудь, лет через сто, в двадцать третьем веке, когда техника станет компактной и безотказной, а СЖО полностью сможет имитировать земные параметры…

Но и тогда – какая может быть перспектива? Марс, Венера… На одном нет атмосферы, хилое магнитное поле и сила тяжести в два с лишним раза меньше, чем на Земле… А на второй… В аду было бы обустроиться проще. А больше, собственно, в Солнечной Системе человеку и жить негде. Внешние планеты-гиганты с их спутниками – по сути, иные планетные системы. С совершенно другими условиями существования. И расстояние до них… «Ореолу» до Нептуна, например, лететь больше двух месяцев только в один конец. Даже если в будущем ускорение подымут до одного «g» – и то получается почти месяц. Чего ради? А Новая Утопия наверняка освоит все планеты – для информационных копий практически нет ограничений по внешней среде. Хоть Меркурий, хоть Юпитер. Хоть Плутон с Хароном. И время полета для них некритичная величина. Даже при нынешних скоростях вполне можно добраться до тех же Проксимы, Летящей Барнарда, Сириуса… Не говоря уже о субзвездных карликах, что заполняют космос между настоящими звездами.

Вадим не был знатоком астрономии. Но даже то, что он помнил из школьного курса, вызывало ощущение близкое к головокружению. Человечество – пусть и в информационном виде – имело шанс отхватить себе территорию, на освоение которой требовались не тысячелетия даже. А геологические эпохи! Кроме того, ничего не ограничивало жителей Новой Утопии и в этих, межзвездных, рамках. Можно было спокойно продолжать экспедиции и на большие расстояния – да, в принципе, вообще хоть на какие! Лишь бы надежность техники позволила находиться в полете длительное время – а остальное становилось абсолютно неважным.

Вадим дошел в своих мыслях до голубой мечты фантастов всех времен – встречи с инопланетным разумом – когда его, наконец, сморил сон.

4

Проснулся он поздно. За окном стоял ясный день. На засыпанной снегом рябине пересвистывались снегири. Часы показывали полдень.

Чувствовал себя Лунин исключительно бодро. Хотя и не пришел за время ночных бдений ни к каким определенным результатам. Но и слишком мрачных перспектив зато тоже не обнаружил. Минует в нем нужда как в единственном специалисте по андроидам? Наплевать! Как механику ему все равно будет чем заняться. Существовал же он так во внешнем мире, и ничего, не помер. А уж образование повысить – в нынешних условиях даже не вопрос…

Вадим выполнил разминочный комплекс, раздумывая, справился бы он сейчас с Кремером в спарринге или пока еще нет – после всего, что теперь имеет в распоряжении? Ведь Витька явно мухлевал с «рамкой». Во всяком случае, устроить матч-реванш смысл имелся… Приняв душ, одевшись и мыча под нос какой-то бодрый мотив, Лунин вышел в коридор с целью отыскать Тимура. Поскольку тот вечером намекал насчет каких-то идей… Вот пусть поделится мыслями.

Долго искать летчика не пришлось. Из вестибюля донеслись топот, женские визги, смех, а следом и более конкретные выражения:

– Тим! Пусти! Перестань! Хватит! Щекотно!

Вадим сбился с шага. Возникла было мысль вернуться к себе в комнату. Но по здравому размышлению он решил, что в вестибюле вряд ли будут заниматься чем-либо экстраординарным, и снова двинулся вперед.

– Всем привет! – помахал он рукой, спустившись по лестнице и направляясь к наружным дверям. – Пойду, проедусь немного для бодрости по морозцу…

– Дык это… – сказал Тимур, переставая щекотать Юльку. – Докторша приехала. Осматривать нас будет…

– Я быстро, – сказал Лунин, проходя в раздвинувшиеся створки. – Погода уж больно хорошая.

– Дык холодно же…

– А я намордник одену.

На ходу вытащив доху с электроподогревом и закрытый шлем, Вадим сбежал по лестнице на лед и вызвал «ямаху». Хорошо, что мотор не требовалось прогревать – завелся сразу. Вадим поерзал, устраиваясь в седле, и крутнул манжетку газа до предела. Снегоход взвыл вариатором от такого невежливого обращения, почти как конь, внезапно получивший удар шпорами. Но пятьдесят киловатт мощности не подвели, и машина послушно рванулась вперед, моментально подняв за собой шлейф снежной пыли. Под лыжами загремели мелкие неровности льда. Вадим вывернул руль, направляя «ямаху» в створ берегов, и пригнулся: скорость с каждой секундой нарастала. Скоро мотонарты разогнались до ста двадцати километров и почти летели по застывшей поверхности пруда. Тимур весьма вовремя напомнил Вадиму про мороз – иначе бы Лунин забыл надеть шлем. А без шлема по такой погоде да на такой скорости обморозиться – все равно что два байта переслать… Отъехав на несколько километров – когда санаторий скрылся из вида – Лунин, не снижая скорости, заложил крутую восьмерку. Потом вторую – в противоположную сторону, почти не различая, куда едет в облаках взметенного снега. Затем снова разогнался до максимума, летел, пока пруд не уперся в отвесную скалу, изображавшую внешнюю стену территории. Здесь, порыскав, выбрал один из заливов, ведущих вглубь суши, и понесся по нему, едва успевая вписываться в повороты. Кому-то как раз очень некстати приспичило вызывать его по комму, но Вадим отвечать не стал, справедливо полагая, что для Новой Утопии спешка – скорее, дань традиции, чем реальной необходимости. Звонивший, в конце концов, видимо, тоже это понял, и звонок смолк.

Он остановился, когда залив, сузившись, уперся в самый настоящий водопад: ревущая стена воды рушилась с каменного уступа высотой в несколько метров, кругом висела мелкая смерзающаяся водяная пыль, а лед, из которого выпирали черные горбы валунов, потерял всякое подобие плоскости, превратившись в застывшие волны – ехать дальше стало никак невозможно. Вадим посидел какое-то время, чувствуя, как постепенно холодная сырость пролезает даже под электрическую доху и ознобом пробирает тело все глубже и глубже. До самых костей… Внезапно снова ожил сигнал вызова. В первозданной тишине, заполненной ревом водопада, этот звук казался нарочито театральным, чужеродным. Но все же он напомнил, что Вадим обещал не задерживаться к медосмотру. Что ж, обещал – значит, обещал.

Лунин завел «ямаху», развернулся, едва не сверзившись в полынью водопада, и двинулся в обратном направлении…

5

Обеспокоенный Тимур встретил его на крыльце.

– Ты чего? – спросил он. – Уехал – и пропал! На звонки не отвечаешь! На карте отметка встала и стоит возле самой стенки!

– Да я там водопад нашел, – сказал Лунин. – Натуральный Кивач. Красиво… Засмотрелся. А на звонки не отвечал – так я вчера еще вечером комм отключил, на всякий случай. Чтоб ночью спать не мешали. А включить забыл.

– А… – сказал Саитгиреев, успокаиваясь. – А я уж думал – мало ли что. Все-таки места вполне дикие…

– Да нет, все в порядке.

– Ну, тогда ладно… Давай на медосмотр. Меня – уже… Отклонений не обнаружили и признали здоровым – можно сказать, даже здоровенным! – сообщил он с довольным видом. – А потом я тебе одну штуку покажу – как обещал!

– Хорошо, иду.

Вадим избавился от дохи и прошел в медкабинет, который указал Тимур.

Кабинет, пожалуй, был примечательный. Во-первых, отсутствием диагноста. Во-вторых, наличием «бегущей дорожки», велоэргометра, вращающегося кресла, спирометра и еще кучи всяких других смутно знакомых устройств, включая допотопную медицинскую кушетку. Вадиму такую доводилось видеть в одном заштатном медпункте еще в детстве. Современным здесь был только стол с виомом сетевого терминала да Юля в ослепительно-белой медицинской униформе, увешанной полным комплектом докторских прибамбасов, от портативного сканера до электронного стетоскопа. Вадим несколько секунд разглядывал этот интерьер, пока не сообразил, что имел в виду Тимур под контрольным медосмотром: наверное, так и выглядели врачебные кабинеты лет сто назад, когда никакой диагностической аппаратуры не было.

– Привет! – сказала Юля.

– Привет, – согласился Лунин, продолжая оглядывать помещение. – Ну, и… Чего тут?

– Ты что – на медосмотре никогда не был? – удивилась Юля. – Раздевайся до трусов, – она показала на стоящую у стены ширму. – Потом подходи сюда.

– Угу…

Вадим прошел, куда было указано. Разоблачился. Прошлепал к столу. Встал, переминаясь с ноги на ногу. В кабинете было, пожалуй, прохладно.

Юля подняла контакт стетоскопа.

– Как ты себя чувствуешь после операции?

– Нормально, – сказал Лунин.

– Никаких неприятных или необычных ощущений? – Юля улыбнулась. – Спина не кружится, и зубы не потеют?

– Нет, – сказал Вадим.

Юля посмотрела на него.

– И лапы не ноют, и хвост не отваливается?

– Нет. Все нормально.

– Что – и даже Гондурас не беспокоит?

– Нет.

Видимо, слегка озадаченная отсутствием жалоб, она стала прикладывать к Лунину стетоскоп. Вадим старался не слишком топтаться и не сильно вздрагивать от холодных прикосновений. А так же тщательно дышать и не дышать согласно отдаваемым командам. Прослушивание длилось довольно долго.

– Ладно, – сказала Юля, переставая тыкать Лунина прибором. – Гондурас, кажется, и в самом деле не беспокоит! Ну-ка – повернись!

Она ухватила Вадима за локоть и потянула. Вадим, подчиняясь, развернулся кругом.

– Ты чего это – как деревянный? – уже всерьез обеспокоилась Юля.

– Замерз, – брякнул Вадим первое, что пришло в голову.

– Где замерз – здесь?!

– Да нет… – вынужден был Вадим признать очевидное. – Замерз я раньше. Сейчас просто думаю.

– И о чем это мы, интересно, думаем?

– О работе.

Юля подождала продолжения, не дождалась и, зайдя сбоку, посмотрела Вадиму в лицо.

– Ты чего…

– Ничего… – Вадим удивленно посмотрел в ответ и покачал головой из стороны в сторону.

– Но я же вижу!

Вадим пожал плечами.

– Да ничего. Жду, когда ты осмотр закончишь… И вообще – когда отсюда выпустишь. У меня работа стоит.

Юля озадаченно посмотрела на Лунина, продолжая держать стетоскоп в поднятой руке. Вадиму сказать было совершенно нечего, и он просто старался стоять как можно более смирно. Хотя больше всего ему хотелось ругаться матом и разнести в кабинете все по кусочкам. Но он понимал, что кабинет тут не при чем. Ничего не дождавшись, Юля отпустила локоть Вадима, отвернулась и ушла обратно к нему за спину. Весь дальнейший медосмотр прошел в молчании, прерываемом только вызванными необходимостью репликами.

То есть исключительно в деловой обстановке.

6

– Ну, чего? – спросил Тимур вышедшего из кабинета Вадима. – Здоров?

– Как бык, – подтвердил Вадим.

– Тогда пошли!

– И куда?

– В тренажерный зал! Я тут, пока сидел, – стал рассказывать по дороге Саитгиреев, – чуть с тоски не помер. Вот и придумал, чем тебя занять, когда появишься. А то ведь тут только пьянствовать с утра до вечера – больше-то делать нечего.

– Ну, так и чего?

– А вот сейчас увидишь! – пообещал Тимур, заходя в помещение тренажеров. – Полезай в кардан!

Вадим решил не препираться. Открыл дверцу скафандра, влез внутрь. Подключился.

– Ну, что, готов? – донесся до него голос Тимура. – Тогда входим!

Вадим шагнул вперед. С некоторой опаской – помня последний визит в глонет. Но, к счастью, Тимур не страдал комплексом неполноценности, подобно Махаону – никакой бездны на этот раз не было. Они оказались посреди унылой, заметно всхолмленной местности, представлявшей нечто среднее между песчаной и каменистой пустыней, кое-где переходящей во вполне приличные горные вершины, накрытой сверху розовым небом без единого облачка. И камни, и песок – вся окрестность до горизонта – тоже имели характерный оттенок красного кирпича. Чужеродным предметом в этом пейзаже выделялся большой белый купол, зачем-то украшенный зелеными катафотами цвета «ивового листа», и еще какое-то башнеподобное сооружение, частично скрытое за куполом и возвышавшееся над ним на манер Останкинской телебашни в миниатюре… Никакого другого сравнения Вадиму в голову не пришло: уж слишком непонятная была конструкция.

– Ну, как? – с ухмылкой поинтересовался Тимур.

Лунин поковырял песок носком кроссовки. Для этого потребовались значительные усилия, словно песок был мокрым, как на пляже. Хотя ни единой капли воды в близлежащих окрестностях не просматривалось – можно было зуб дать. Все выглядело в высокой степени достоверно. Отсутствие скафандров, правда, портило впечатление.

– Ну, мы на Марсе, – сказал Вадим. – И что?

– Да не просто на Марсе! Вот это, – Тимур указал на купол, – наша база. А за ней то, на чем я вас возить буду – марсианский суборбитальный катер. И пока мы в санатории сидим, я тебя буду тренировать на знание внутреннего устройства станции и до кучи – уметь управлять «Кузнечиком». Остальные-то все уже знают, один ты необученным остался!

– Ага, – сказал Лунин, оглядывая еще раз окружающий пейзаж и совершенно неуместное в нем земное строение. – А где Сфинкс?

– Да вон он!

Тимур махнул рукой в сторону одной из ничем не примечательных гор у горизонта. Гора не имела ничего общего с нашумевшим больше века назад изображением человеческой головы. Совершенно непонятно было, чего ради все марсианские экспедиции высаживались именно тут… Или это был чисто туристический синдром? Типа написать на камнях «Киса и Ося здесь были»? Да хвастаться потом перед знакомыми своими фотографиями на фоне легендарной горы? Так в скафандрах все равно лиц не видно…

– А «Пегас» где?

– А его-то тебе на что?.. Впрочем, если хочешь, можно сделать. В принципе, хорошая мысль – и на его устройство потренироваться. Как-то упустили этот момент! Соображаешь! – уважительно взглянул летчик на Вадима.

Лунин пожал плечами.

– Ну… Давай, учи пулемету. Типа показывай, что хотел… Кстати, а почему «Кузнечик»? Он же даже не зеленый! – Вадим кивнул на торчащую из-за купола башню.

– Так потому что прыгающий! Суборбитальный же. Ну, то есть он на орбиту-то выйти может, конечно, – на нем потом и полетим все – но основное предназначение – грузы возить между Сфинксом и полярной базой. Вот он и прыгает по баллистической траектории. Как еще назвать?

– Ну-у… – сказал Лунин. Откровением для него услышанное не было, мог бы и сам догадаться. – И что, мне придется на нем рулить?

– Да нет, это на всякий случай, – успокоил его Тимур, но в подробности вдаваться не стал. – Управление все должны знать. Асом становиться не обязательно, но взлет-посадку и расчет на дальность уметь будешь. Ничего там сложного нет. Ты ж «Беркут» уже пилотировал? Вот и здесь примерно так же. Главное – следить за расходом массы на каждом этапе полета. Но это я тебе объясню… Конструкция там обыкновенная – как на лунолетах. Рама с баками, турбина, генератор, РЛ-двигатель, сопла на штыре вверх вынесены, вон – видишь? – Саитгиреев кивнул на устремленный в зенит шпиль «минарета». – Единственное, что добавили – внешнюю обшивку. Из-за атмосферы. А то голая рама слишком большое сопротивление давала. Здесь не Луна, все-таки. Зато какой красавец получился! Прямо готовый звездолет из старой фантастики! Будто в детство попал, честное слово!

7

Тимур оторвал взгляд от устремленного в небо шпиля и откровенно вздохнул.

– Но это потом. Сперва тебе надо станцию показать. Планировку, СЖО, правила внутреннего распорядка… Впрочем, ты и так космач – чего я тебе объясняю? Пошли, посмотришь, что и как, что непонятно будет – сам спросишь…

Они двинулись к куполу. Идти приходилось осторожно: из-за меньшей силы тяжести сцепление подошв с грунтом получалось примерно как на очень рыхлом песке или чуть присыпанном снегом льду. Впрочем, Вадиму на «Колумбиаде» приходилось сталкиваться с самыми разными градациями притяжения. А Тимура и вовсе как профессионала тренировали на такие вещи. Так что до входной мембраны оба добрались благополучно. Тимур шагнул первым, исчезнув в непроницаемой черноте – только красная пыль с подошв осыпалась, отделенная автоматикой. Конструкторы серьезно отнеслись к вопросу шлюзования. На орбитальных станциях подобная степень очистки не применялась. Да, в общем-то, оно и правильно было: какая почва в вакууме? «Вот на планете – другое дело!» – отметил Лунин, входя в люк вслед за Саитгиреевым… А вот того, что в следующую секунду тяжесть исчезнет, он никак не мог предположить.

– Твою мать!!..

Слишком уж переход был внезапным. Вот только что, один шаг назад, все было нормально и вдруг, разом – никакой опоры и ощущение свободного полета… Вадим взмахом руки остановил начавшееся вращение и, оглядевшись, развернулся к висящему рядом веселящемуся Тимуру.

– Какого, блин?!..

Они находились в обычном «шаре» – стыковочном модуле типовой сборной орбитальной станции без искусственной силы тяжести. В пять сторон от них уходили в перспективу «трубы» обитаемых отсеков, с шестой стороны на стенке красовалось пятно мембраны.

– Куда ты меня приволок?

– А ты чего хотел? – ухмыляясь, ответил Тимур. – Отеля «Хилтон» на Гавайях? Скажи спасибо хотя бы и за это!

Лунин ухватился за технологическую скобу на стенке и пристально посмотрел на летчика. На какой-то миг Вадиму показалось, что тот издевается. Но лишь показалось. То есть издевался, конечно, но издевался без заднего умысла. И уж во всяком случае, не со зла. Просто хотел сделать сюрприз, какими принято потчевать новичков – а Лунин, безусловно, таковым являлся и купился на нехитрую ловушку. Обижаться было не на что.

– Ты чего – хочешь сказать, что мы вот в этой штуке на Марсе жить будем??

– Ага!.. – ухмылка Тимура, растянулась до ушей. – Если не веришь – вон, подлети к иллюминатору, посмотри: Марс снаружи!

Бросив на пилота не обещающий ничего хорошего взгляд, если обман продолжается, Вадим толчком рук отправил себя в центральный «тоннель», оборудованный под пост управления. Но за иллюминатором расстилался все тот же кирпичного цвета пейзаж. Да и сами иллюминаторы расположены были в линию по бортам на одном уровне от «условного» пола – что, пожалуй, отличало данную станцию от ее орбитальных аналогов.

– Но все-таки не понимаю… – развернувшись, сказал Вадим. – Зачем так вот?..

– Ну, так мы в космосе или погулять вышли? – продолжил веселиться Саитгиреев.

– Про суровые условия Дальнего Космоса я уже слышал… – заметил Лунин. – Но что мешало сделать вращающуюся-то станцию? Обычный бублик, не в тысячу километров диаметром. На «Ореоле» же как-то сделали?

– Так «Ореол»-то массой не ограничен! – возразил Тимур. – А у нас каждый килограмм на счету – ничего лишнего!

– Ну, так и что?

– Да мощности не хватает на механизм по созданию силы тяжести!

– Это как? – не понял Вадим. – Чего там хватать?

– А ты что думал? Что оно само, что ли, вертится? Там нехилая конструкция… Магнитные подвески, электродвигатели линейные, бесконечные ленты встречного вращения… Двойной корпус, во внешнем кожухе которого вакуум, а во внутреннем – атмосфера, причем они тоже вращаются навстречу друг другу… На «Ореоле» тысяча человек экипажа. Плюс вспомогательные носители… Худо-бедно компов хватает. А у нас – едва полсотни на все про все! Ну, и решили для простоты устроить как на обычной орбитальной. Вот и вышел такой вот парадокс: сами живем в мире искусственной гравитации, а на нормальной планете – как в космосе…

Глава 3. Охота

1

Две недели в санатории прошли для Вадима не шибко приятно. Но хорошо хоть быстро… Максимальное неудобство, конечно, создавали медосмотры, проводившиеся раз в несколько дней. Зато изучение внутреннего интерфейса, тренажи по устройству станции и обучение пилотированию «Кузнечика» отвлекали и помогали коротать время. Ну и, разумеется, прямые обязанности: выходить из медцентра Вадиму не давали, но участвовать в работе дистанционно не запрещалось. Вадим регулярно связывался с Генрихом и Анатолием, обсуждал с ними возникающие технологические проблемы и даже устроил несколько расширенных совещаний с заводскими инженерами, одним словом – не отрывался от жизни.

В конце концов, он как-то привык. И даже – увлекся. Во всяком случае, когда однажды утром, собираясь уже традиционно прокатиться по пруду на снегоходе, Вадим вышел в вестибюль и увидел вваливающуюся снаружи толпу народу, он искренне удивился.

Возглавлял нашествие Кремер. Он был без шапки, в расстегнутом полушубке и с двумя простыми оцинкованными ведрами – по одному в каждой руке. В ведрах что-то подозрительно плескалось.

– А-а!.. Вот и наш затворник!! – завопил Витька, не давая Вадиму времени опомниться. – Думал отсидеться здесь втихую! Так ни шиша не выйдет – у нас длинные руки!! Ну, как – ты уже научился пить водку ведрами?!

Остальные – а здесь была вся марсианская группа – заинтересованно сгрудились вокруг, ожидая ответа Вадима.

Вадим их не разочаровал.

– Подумаешь, бином Ньютона! – сказал он.

Перехватил у Кремера одно ведро, поднял обеими руками и запрокинул надо ртом, опорожнив одним махом. Фокус был не сложнее, чем вызвать доху или снегоход и вообще любой предмет, а потом отправить их обратно в никуда. Собственно, это он и был. Во второй своей части. Уж это-то Лунин сообразил довольно быстро. Без перерыва он повторил операцию со вторым ведром и занюхал рукавом: в ведрах действительно была водка.

Публика наградила Вадима бурными аплодисментами.

– Ну, и чего вы приперлись? – спросил он после этого.

– Ну, ты могёшь! – вместо ответа восхитился преувеличенно Кремер.

– Не могЁшь, а мОгешь… – машинально ответил Вадим и повторил вопрос более любезно: – Зачем приехали-то?

– Дык вот за этим! – сообщил Витька. – Медицина, – он картинно указал на стоящую рядом Юлю. – Говорит, шо ты здоров – так надо ж было проверить!

– Ну, здоров, ну и что?

– Ну, так все! – возвестил Кремер. – Кончился твой домашний арест! Выходи, Леопольд, подлый трус!.. Не, это я не из той оперы… – он озадаченно поскреб голову. – Одним словом, хватит тут сидеть – пора делом заняться! Технологию вы запустили – я знаю. Но надо же и общественность ознакомить с новым изделием!

– Ты о чем? – не понял Вадим.

– Да как о чем? Людей-то обучить пользоваться новым девайсом надо? Надо! А кто этим должен заниматься? Ясное дело – ты. Вот с завтрашнего утречка и выступишь с первой ознакомительной лекцией. «Что такое искусственное тело и как с ним бороться»! Все с нетерпением ждут твоих откровений. Как ты сладок кус не доедал, ночи не спал, все мечтал, все гадал – как бы людям помочь?!

– Чего ты плетешь?! При чем тут Ярослав Смеляков?

– Да так, к слову пришелся, – не стал заедаться Витька. – Но учить-то людей все одно надо! И, уж извини, других инструкторов, кроме тебя и твоих орлов, у нас нет. Потому вы к завтрашнему утру быстренько разработаете пользовательский мануал: как бриться, как мыться в искусственном теле – ну, и так далее, вплоть до отправления нужды… Ну, сам понимаешь!

В общем-то, Лунин с помощниками об этом уже и сами думали. Поскольку все равно следовало учить пользователей управляться с андроидами. Не само же тело будет за собой следить – у него мозгов нет… Потому Вадим тоже не стал углубляться в предмет.

– Ну, а чего сейчас тогда всей толпой явились? – спросил он вместо этого. – Все равно мануала-то нет!

– А это ты возомнил о себе, братец! Мы вовсе даже и не к тебе, роботячьему вивисектору, явились! А просто в санаторий – отдохнуть! Ну, и тебя приглашаем… Тоже. Раз уж тебе медицина разрешает. Будем пить, гулять и веселиться – всячески, одним словом, проводить время в преддверии ждущих нас суровых марсианских будней! Ты что – против?!

– Да нет… – сказал Вадим.

– Вот! – восхитился тут же Витька неизвестно чему. – Устроим по такому случаю Новый год! Шампанское, на тройках с бубенцами, фейерверк на льду и танцы до упада под три телевизора в ряд!

– Надо каток соорудить! – внес предложение на удивление молчавший до сих пор Мальцев. – Сто лет на коньках с девками не катался! А вы так и вообще, наверное, ни разу!

Всем идея неожиданно понравилась.

– Отлично! – утвердил решение Витька. – Новый год на коньках – это вообще что-то!.. Я даже не представляю… Но это – вечером. Сейчас же сперва – основная часть марлезонского балета!

– Какая же? – дернуло за язык Вадима.

– Будем охотиться на медведя! – объявил Кремер. И, увидев лунинское лицо, с удовольствием добавил: – А ты думал, мы так – погулять вышли?

2

На медведя Лунин никогда не охотился.

Впрочем, не на медведя – тоже. Виртуальные стрелялки в счет идти не могли. Поскольку там охотой и не пахло. Да игра она и есть игра…

А тут – вроде как на самом деле.

Потому роль ему досталась скромная: человека с ружьем.

Ружье, правда, выдали хорошее. Помповый «моссберг» с подствольным магазином – мечта шутермена. Тут же, на дворе, устроили и пристрелку.

– Запомните, – говорил Мальцев, оказавшийся главным «медвежатником». – Гарантированное убойное место у медведя в нашей ситуации – голова. С любого ракурса. Сердце, легкие, почки, тазовый пояс – тоже хорошо, но времени выбирать и целиться он вам не даст: и дистанция не та, и скорость у него дай бог!.. Потому, где бы вы ни стояли в линии – если он побежал на вас – стрелять только в башку! Пули разрывные, стволы у всех многозарядные – уложить успеете однозначно. Главное – клювом не щелкать! А то, если он до вас успеет добраться… Даже Я и даже ЗДЕСЬ не соберу то, что останется! Ферштеен?

– Ферштеен-то, конечно, ферштеен, – сказал Генрих, с сомнением выслушавший инструктаж. – Но на что оно надо вообще-то? Не проще ли было в русскую рулетку сыграть? Все не с такими заморочками. А то тащиться куда-то, в сугробе сидеть… И все – ради чего?

– Так не уверен – не ходи! – пожал плечами Тимур. – Никто ж силком не заставляет!

– Да я разве об этом? Смысл-то какой? Я еще понимаю – дома, на Земле. Но сейчас-то?

– А какой смысл был тем, кто на «Пегасе» сейчас, на Марс лететь? Дома безопасней! Хотя и там кирпич на голову упасть может!

– Ну, знаешь! Что тут сравнивать? – возмутился Генрих непонятливостью собеседника. – На Марс раз в жизни попасть можно! А на медведя сходить – дело вполне рядовое…

– Так что ж ты на него ни разу не сходил? – ехидно поинтересовался Саитгиреев.

– Да причем тут я?

– А при том! Есть опасное дело. Если ты настоящий мужик – делаешь. Если нет – в сторонке стоишь…

– Ты что, хочешь сказать, что я боюсь?

– Да я ж не про тебя! А так, вообще…

– А-атставить философию! – рявкнул Мальцев, вошедший уже в роль главного. – По крайней мере, до после охоты. Кто не хочет – не идет. Но чем нас больше – тем результат надежнее. Толпа стрелков гарантировано зверя уложит. Совершенно простой расчет… Гуртом, как говорится, и батьку бить легче. Медведя – тем более.

– Это в смысле – «На медведя я, друзья, на медведя я, друзья – выйду без испуга! Если с другом буду я, если с другом буду я, – а медведь без друга!»? – подал голос «Дядя Федор» Лобов. – Ну, так тогда мы малость не так вооружились!