Туманные темные тропы Бояндин Константин

83

Мегин очнулась, как будто включилась. В голове сыро, но сырость постепенно проходила. И давит на уши, словно они глубоко под землёй.

Вначале Мегин подумала, что она скована, но это просто затекли руки. Она спала раздетой, на единственном в этой комнате диване. Из соседнего кресла поднялась Вереан.

— Выспались? — Она улыбалась. — Я уже начала беспокоиться.

— Где мы?

— В тихой комнате. Ваша помощница обследовала поместье, нашла много «шептунов». Мегин, где вы её такую нашли? Это же чудо, у меня в штате не было таких техников!

— Не скажу. — Мегин уселась и потёрла виски. И они рассмеялись, обе. — Что такое «шептуны»?

— Маленькие такие пакостные вещички. — Вереан показала пальцами — предмет размером с лесной орех. — Излучают, нашёптывают. Если человек заговорён, простите, если у него программа поведения, «шептуны» могут наделать дел. Не знаю, откуда они взялись. Когда мы уезжали, всё обследовали, а периметр никто не нарушал. Вы красивая, вы знаете? Одежда вон там, за вашей спиной.

— Знаю. — Мегин с трудом поднялась. Голова прояснилась, а вот физическая усталость осталась. Теперь она начала припоминать, как она обследовала Вереан и долго вглядывалась в причудливую картину, которую выдал диагност. Долго, очень долго всматривалась, даже вышла наружу, чтобы позвонить кое-кому. Когда вернулась, Вереан просто спросила: «Мне можно загадывать последнее желание?» — и получила в ответ улыбку. Нет. Картина странная, но человек вменяемый, скрытых программ поведения нет. А интуиция говорила, что Вереан можно доверять. А если было бы нельзя… Мегин чувствовала — что-то происходит, что-то неприятное. И без Вереан разобраться в этом всём будет трудно, потребуется много времени, а его-то и нет.

— Убедились? — Мегин оделась, ощущая на себе взгляд Вереан.

— Что я не meana Rinen? Да, убедилась. Я же вас раздевала. Хотя вот сейчас немного жалею об этом. — И они снова рассмеялись. — У меня плохие новости и хорошие новости.

— Сначала хорошие.

— Многие из моей группы там, в Нерейте, и в Никкамо выжили. Примерно треть.

— Что случилось с остальными? — Мегин стало не по себе.

— Мы не знаем пока. — Вереан потёрла лоб. — «Мы» — это я и мои агенты, Мегин. Знаем только, что они мертвы, и всякий раз похоже на смерть от естественных причин. У меня осталось сорок два агента здесь и двадцать в Стемране. Нужно встретиться с ними. Чтобы вы всех осмотрели и приняли меры, если что.

— Разумно, — согласилась Мегин. Она до сих пор не могла вспоминать без содрогания процесс «слияния», уничтожения тех «стен», которые разделяли обе личности Вереан. И на какой-то момент там померещилась ещё одна, третья, личность. И, Великий Лес, сколько там было грязи и ненависти… ненависти к самой себе. — А плохая новость?

— У нас кончился кофе, а я боюсь отпускать кого-нибудь в магазин, — развела руками Вереан, и обе снова рассмеялись. — Вы и в самом деле не скажете, где взяли Аванте? Она отказалась объяснять.

— Хотите себе такую же помощницу? Могу устроить по знакомству.

На этот раз они смеялись чуть не минуту, не могли остановиться.

— Когда Пантера была маленькой, — Вереан вытерла слёзы, — меня учили, что смех помогает приходить в себя. Хоть здесь не соврали. Мегин, я скажу честно, я не знаю, за что браться. Наверное, нам нужно найти новую базу. Здесь много полезного, но я не уверена, что здесь мы в безопасности. И надо убедиться, что никто не успеет найти никакого компромата на наших принцесс и Аверан. Я передала Мероне, что Скунс нужен живой и мыслящий, если получится, но на это нельзя полагаться.

— Хорошо. Я поищу новую базу, а вы пока соберёте вещи. Но сначала — завтракать.

Аванте стояла рядом и подтвердила потом, что попыток перехвата связи не было. Мегин позвонила три раза. Всякий раз ей просто приходило сообщение с новым номером, звонила туда, там слушали её позывной, имя в Ордене, и молча разрывали связь. И почти сразу приходило новое сообщение… «Конспирация, — подумала Мегин. — Вот что нам с ней нравится. Игры в тайны и загадки. Но я маленькая, все говорят, а она… Она тоже ведёт себя как ребёнок, во многом. Пантера — большой ребёнок, которого очень обидели, но она умеет радоваться жизни, умеет быть доброй. Как странно наблюдать то, что получилось… Личности будут „сплавляться“ ещё долго, но нет оснований тревожиться. Пока что — нет».

— Есть база, — сообщила Мегин, вернувшись на кухню. Оба мужчины тоже были там, они тоже успели отдохнуть. «Они в восторге от неё, — поняла Мегин. — У неё агенты, которые не просто исполнительны и дисциплинированы, они искренне уважают свою начальницу как человека».

Агента Райс-103 в миру зовут Рейен, и так обращаться гораздо приятнее.

— Это в горах, к югу от Менаокко. Сорок три километра отсюда. Ключи будут через час, можно вылетать туда.

— Принято. — Вереан прикоснулась к гарнитуре. — Канал восемнадцать сто один, на канале экстренной связи тишина. Ждать моего вызова в течение часа. — Она отложила гарнитуру. — Рейен, я думаю, у меня есть основания повысить вас до майора и включить в оперативный штаб.

— Служу Империи, — поклонился агент Райс-103.

— Эвакуация. Забираем основное оборудование, полчаса на сборы. Аванте, вы можете исследовать наши автомобили на «жучки»? Вот пульты, — Вереан протянула Аванте несколько брелоков.

— Будет сделано. — Робот дождался, когда Мегин кивнёт, и убежал прочь.

— Говорите, что делать. — Мегин поднялась на ноги. — Не люблю сидеть без дела.

— Пока только мы с Аванте и вы. — Мегин вроде бы ничего не делала, но часть скалы протаяла и в открывшемся проходе стала видна дверь. — Вон там гараж и склады. Пусть мужчины подождут нас там.

Вереан отдала приказ, и Стигар, отдав честь, сел за руль и направил их «Дракона» прямо в сторону скалы, под определённым углом стало видно, что там не скала, а проход — достаточно крупный даже для небольшого автобуса-челнока. Например такого, которым возят туристов на Луну и ближайшие планеты.

— Я впустила вас сюда, и теперь отвечаю за вас перед Орденом, — пояснила Мегин, когда дверь за их спинами закрылась. — Я сумела убедить руководство, что ситуация чрезвычайная. У вас есть выбор, Вереан. Вы становитесь ученицей, «школьницей» в Ордене, после того, как мы всё окончим, или вам сотрут память. Обо всём, что вы здесь видели.

— Вы Aenin Rinen? — Второй раз за минувшие сутки Мегин видела изумление на лице обычно невозмутимой Вереан. — Но вам всего двадцать три! Это звание никогда не дают раньше тридцати пяти!

Мегин улыбнулась и поклонилась. — Для меня сделали исключение.

— Я согласна в школьницы, — немедленно ответила Вереан. — Вы предлагаете мне уйти в отставку из Специальной Службы?

— Мы поговорим с Её Величеством. Я считаю, и мои начальники не возражают, что я могу открыться. Я считаю также, что Её Величество Ан Рейстан поймёт обстоятельства, и примет предложение сотрудничества от Ордена.

— Я должна что-то подписать?

— Нет, достаточно сказать вслух. При необходимости, это всегда можно будет найти вот здесь. — Мегин постучала себя по лбу. — Вереан, я скажу честно, там, в медицинском комплексе, у меня были сомнения. Мне казалось, что вас следует изолировать от остальных, и срочно лечить.

— Вы говорите правду, это всегда приятно. — Вереан едва заметно поклонилась. — Скажите честно, насколько там, — она постучала себя по лбу, — плохо?

— У вас впереди много беспокойных ночей. Наверное, чувство вины и всего прочего. Память Пантеры будет возвращаться и дальше. Возьмите вот это. — Мегин протянула Вереан ожерелье. — Ничего такого, это ручная работа. Сделала одна старушка там, на Стемране, она подарила мне несколько штук. Это камшер, покрытый лаком из его же смолы. Носите, не снимая. Мне будет спокойнее.

— Спасибо. — Вереан осторожно приняла ожерелье — каждый элемент его изображал зверя, птицу или рыбу — и осторожно надела на шею. — Почему камшер?

— Он помогает основной личности человека стать ведущей, — пояснила Мегин. — Даже если это не живой камшер, а его древесина. Главное, чтобы дерево было срезано недавно, и не подвергалось термической обработке. Одно из явлений, которому пока нет хорошего объяснения.

— А я считала, что знаю о тамошних слухах и легендах всё. — Вереан погладила фигурку волка на ожерелье. — Простите.

— Обсудим это позже, хорошо? Времени мало. — Мегин посмотрела на часы. — Давайте, обойдём крепость, и я покажу вам тут всё.

— Крепость?

— Это одна из крепостей Ордена. Многие давно уже пустуют, Орден давно никто не преследует. И… мне нужно выспаться, Вереан. Если хотя бы часть ваших агентов заражена, мне потребуется много сил. Пока можете придумать легенду, что это за место.

— Вы не можете попросить Аванте рассказать больше о себе? — Робот улыбнулся и посмотрел на Мегин. Та взяла его — её — за руку.

— Потом, когда мы со всем справимся. У нас с ней тоже есть устав и обязательства. Аванте с нами и сделает для нас всё, чтобы помочь. Это главное.

— Для меня честь помогать вам, — поклонилась Аванте. — Жду распоряжений.

— Ави, обойди, пожалуйста, крепость — здесь не должно быть жучков, но лучше проверить. Вот карта, — Мегин протянула «блокнот» — карманный терминал связи и электронную записную книгу. На вид — блокнот с одной страницей.

— Слушаюсь! — И Аванте как ветром сдуло.

— Ещё один вопрос. — Вереан дождалась, пока Аванте уйдёт. — Там, в поместье. В то утро, когда мы с вами уезжали в Стемран…

— Я действительно была с принцессой Тевейрой. Я, как и вы, тренировала её управляться с «ушками». На самой себе. Как и для вас, это было только уроком. Хотя очень приятным. — Мегин улыбнулась. Вереан шагнула вперёд и обняла её.

— Простите, — произнесла она, отпустив Мегин. — Я ещё не вполне разобралась в себе самой. Я не хотела вас задеть.

— Всё в порядке. Мне показалось, или Пантера становится сентиментальной?

Вереан сделала едва заметное движение, и Мегин оказалась на коленях, а Вереан, держа руку Мегин заведённой за спину, склонилась, обнимая Aenin Rinen за шею.

— Это не помешает мне, — прошептала Вереан и тихонько рассмеялась. — Я Вереан, позывной — Пантера. И я могу свернуть вам шею, прямо сейчас.

Она отпустила Мегин и помогла той подняться. На лице Мегин была улыбка.

— Но без вас мне будет тяжело и одиноко, — заключила Вереан и огонь в её глазах угас. — Мир? — Она протянула руку. Мегин пожала её.

— Мир, — согласилась Мегин. — Простите, не смогла удержаться. Я вообще люблю дразнить.

— Я тоже. Мегин, у вас круги под глазами. Покажите мне, что здесь где. У вас шесть часов, прежде чем прибудут первые агенты.

84

— Я сегодня в центральной клинике, — предупредил Майер. — Врачей мало, а я, по крайней мере, могу консультировать. Звонить я тоже могу. Вейри, сегодня будут ещё гости. Если ты сможешь встретить их…

— Да, не беспокойся. — Тевейра-Тимо сжала его ладонь. — К нам каждый день приходят люди, и с ними нужно говорить.

— Эри, получается, ты остаёшься со всем хозяйством. — Мерона кивнула в сторону камина — в сторону Тропы. — У меня тоже полно дел. И придать тебе пока некого…

— Я могу сегодня побыть здесь. — Посол Таэрвен поднялся и поклонился. — По плану, у меня посещение Института Биологии. Остаток дня свободен. Мои заместители меня прикроют, если что.

— Я с удовольствием побывала бы там. — Рысь подошла к камину, на безопасное расстояние, и замерла, глядя на круговорот тумана на Тропе. — Но…

— Не сейчас, — мягко возразила Мерона. — Рысь, это место может быть небезопасным. Я категорически против того, чтобы вы, Гани, Аверан и моя Тевейра входили на Тропу. Потом — я думаю, мы посвятим вас во всё, и покажем, если будем уверены в безопасности. В конце концов, это ваш дом, и нужно знать, что здесь есть.

— Я согласна. — Аганте подошла к Рыси, встала рядом. — Такое странное ощущение… Мне как будто холодно, хотя оттуда ничем не дует. Рысь, для тебя сегодня уже есть работа. К нам придут послы Великих Домов, у них будет много глупых требований.

— Как будто бывают умные, — вздохнула Рысь. — Мегин бы сюда. С ней я никогда не устаю.

— Я буду рядом, — отозвалась Тевейра. — И Аверан. И Маэррин, и все наши сёстры и братья, если нужно.

— Уже и покапризничать не дают, — надула губы Рысь. Она добилась своего — Аганте и Тевейра рассмеялись, остальные улыбнулись. — Да, я готова. Ты права, Гани, пусть каждый займётся своим делом. Вот теперь я точно не уеду отсюда. И не дам обидеть нас. — Она говорила, улыбаясь, но у Мероны по спине проползли мурашки. — Нам пора, верно? Аванте поедут с нами?

— Прилетят, — уточнил Умник. — Я перезвоню вам.

Мегин быстро выспалась. Но чувство тревоги не отпускало.

— Выспались? — Судя по всему, Вереан спала в той же комнате на коврике у кровати, на которой спала Мегин. Она уселась. «Одета в домашний тефан», — отметила Мегин. Всё предыдущее время Вереан ходила в ярком тефане из ткани с геометрическим рисунком. Судя по ощущениям от него, это было нечто большее, чем одежда. Возможно, это была ещё и броня.

— О, да. — И Мегин с удовольствием потянулась. — А вы?

— Я тоже. — Вереан подошла к зеркалу и встала, глядя в своё лицо. — Извините, что без спросу. Мне, в самом деле, одиноко.

— Мужчина вам нужен, — вздохнула Мегин. — Только не деритесь. Я не о том, о чём вы подумали. Такой, чтобы был рядом, чтобы восхищался вами, чтобы уважал.

— Таких полсотни, — усмехнулась Вереан. — И все готовы за меня умереть. Вы правы. Покончим с делами, займусь личной жизнью.

— Обещаете? — Мегин протянула ей руку. Вереан не сразу прикоснулась к ней.

— Обещаю. Через час начнётся работа. А пока — можно попросить вас сделать мне массаж? Спина как не моя.

— Идёмте за мной, — поманила Мегин. — Прямо по коридору и налево.

Орден Луны, как называли сами себя Aenin Rinen, с момента возникновения был предметом пристального внимания как разведок всех мало-мальски крупных стран, так и преступных сообществ. Созданный в незапамятные времена, Орден следит за тем, чтобы человечество не покончило с собой во всех смыслах. Но умения тех, кто получил звание Aenin Rinen, остаются тайной за семью печатями даже сейчас, когда, казалось бы, любого человека можно перепрограммировать на любые действия и в буквальном смысле вывернуть душу наизнанку.

«Мы давно хотели войти в контакт с руководством специальных служб Империи, — думала Мегин, осторожно разминая спину Вереан. Та права, спина у неё такая, словно Вереан сутки без отдыха грузила кирпичи. — Интересно, почему? Этот её специальный тефан?».

Мы искали контакта, и вот он. Мне дали звание уже за то, что я сумела убедить Её Величество королеву Фаэр, что им очень поможет сотрудничество с Орденом. Равноправное, без попыток давления. Честное, насколько это возможно в области политики. А Вереан, про которую известно только то, что она возглавляет крупную сеть специальных операций как в Стемране, так и в Старом Мире, оставалась неприступной. Профессионал, ни с кем из её агентов высокого ранга не удавалось установить контакта, хотя Вереан всегда на виду, и вроде бы известно всё о её контактах. Отчитывается она лично перед Королевой Ан Рейстан. И вот она, тут, под руками, и по-прежнему — загадка, хотя она, Мегин, очень основательно заглянула ей в голову.

Мегин старалась думать «в двух направлениях», очень помогает против тех, кто умеет читать намерения. А Вереан умеет. Интересно, кто её обучил? Отступница, Тёмная Матерь? Таких ловят и при необходимости ликвидируют — беспощадно. И не было сведений, что нашлась ещё одна отступница, начавшая передавать самые важные методики военным и специальным службам. Но единственная, кто может пролить на это свет — сама Вереан.

Вереан лежала, жмурилась от удовольствия — сейчас можно, всё равно никто не видит её лица — и думала, что вот она, большая удача — Aenin Rinen, да ещё и предложившая обучение в их Ордене. Ловить их удавалось неоднократно, но вынуть из них их знаменитые методики, а тем более заставить работать добровольно на благо Империи пока не удавалось. Известны собранные из множества косвенных источников знания и технологии, и даже они, обрывочные, дали Империи невероятное преимущество перед остальными. И вот она, молодая и амбициозная Aenin Rinen, да ещё и спасшая Вереан, хотя могла просто допросить и ликвидировать, и никто никогда бы ничего не узнал. Та часть Вереан, которая не так давно была Пантерой, предупреждала: «Осторожно с ней, у неё своя игра, и как бы она нас не переиграла!». Но — это шанс, и нужно уговорить Её Величество начать переговоры с Орденом, ведь если они столько веков умудряются сохранить свои секреты в тайне, это более чем достойный противник, а значит — возможный очень нужный союзник.

На Стемране у Мероны есть не менее опытные ученики, и они также не раскрывают своих умений; те из них, кого пытались «перепрограммировать», попросту забывали всё, чему их учили. Так и не нашлось способа обойти эту «кнопку», механизм, который скрывал тайное знание. «Мы по-прежнему не всё знаем о том, как работает мозг, а Орден давно обогнал всех остальных по этой части. С ними нужно сотрудничать. Честно, насколько с ними можно быть честными. Я — и школьница, — подумала Вереан. — Месяц назад я бы с негодованием отказалась. А теперь мне нравится эта идея. Пусть даже есть повод опасаться Мегин. Вон у неё какие нежные руки, но я-то знаю, что она ещё опаснее меня, может и усыпить, и свести с ума, и убить прикосновением. Но этот их нелепый кодекс чести, который запрещает им убивать иначе как в случае крайней необходимости».

— Всё. — Мегин протёрла Вереан полотенцем, смоченным в травяном настое. — У вас железное здоровье, мне немного завидно. Можно личный вопрос?

— Попробуйте. — Вереан уселась. Мегин тактичная, не стала всматриваться в нижний пояс, не прикасалась там ни к чему руками — только через полотенце, и очень осторожно.

— У вас есть дети?

Вереан рассмеялась.

— Похожи на настоящие, да? Вы заметили рубцы? Нет, Мегин. У меня была моя принцесса. У меня есть Королева и Империя. И всё. У меня нет родных и близких, иначе я была бы уязвима.

«Они и есть настоящие», — подумала Мегин. Пока Вереан пребывала в беспамятстве там, в поместье, Мегин осторожно исследовала её. Если рубцы искусственные, то Вереан, помимо прочего, как-то имитирует гормональный фон рожавшей женщины. Ничего сложного, но источник «навязанных» гормонов невозможно скрыть от обследования в диагносте. А диагност ничего не показал: более того, он явно продемонстрировал «засечки», рубцы в гонадах, ещё один признак того, что у Вереан были или есть дети.

— Простите. — Мегин поклонилась. — Видимо, очень хорошая имитация. А собираетесь? Времени у вас осталось немного.

— Не знаю. — Вереан задумалась. Раньше и мысль бы показалась нелепой — принцесса, вот всё, что есть, всё, что важно, если и нянчить, то её, Аганте, детей. И всё. Вот оно счастье, и другого не надо. — Почему это вас интересует?

— Хочу узнать о вас больше. Нам с вами работать вместе. Мы состоим во враждующих организациях, но нам с вами нельзя враждовать, иначе все мечты погибнут.

— Верно. — Вереан встала, и Мегин помогла ей одеться. В «праздничный» тефан. И спина Вереан вновь отозвалась, едва включился армейский «костюм», которым и был тефан. — Я думаю, вы хотите предложить быть максимально откровенными, а если нет возможности — то хотя бы не лгать. Я согласна.

— Да, верно. — Мегин вернула поклон. — Спасибо. Сегодня, после того, как поговорим со всеми агентами, я хотела бы поговорить с вами. О личном, если можно. И вы спрашивайте, если хотите. Могу молчать, но врать не стану. А вот дразнить буду, не могу по-другому. Не будете кусаться?

— Буду. Но не насмерть.

Они засмеялись, взявшись за руки, и тут ожил телефон Вереан.

Пора.

85

— Идея безумная, но она мне нравится. — Таэрвен с хрустом почесал затылок. — В самом деле, если робот знает координаты своей базы, и поделился ими с нами, то зачем? Возможно, он предлагает визит. Что мы знаем об их цивилизации?

— Ничего, — Умник посмотрел на экран монитора. В его кабинете две Аванте, друг напротив друга, следили за «кольцами». — Позвать?

— Нет, пока не нужно. Мне всё ещё не по себе от её присутствия. Так вот, у нас есть пробойники, которые можно установить на автомобиль. Энергии потребуется очень много, но можно добавить запасной реактор или заменить существующий. Если забить автомобиль класса вашего «Торнадо» запасными блоками, то… — посол склонился над экраном своего вычислителя, — то хватит примерно на сто — сто двадцать миллионов парсек.

— С ума сдуреть, — честно признался Умник. — Слушайте, откуда у вас такие технологии?

— Это мой дальний родственник. С ним случалось много озарений, он много чего напридумывал. По совести, многим мы пользуемся, не очень понимая, как оно работает. Или вообще не понимая. Ну так вот, этого должно хватить, судя по карте, это четыреста тридцать тысяч парсек. Рукой подать.

— Но почему они не вернулись?

— Может, не было повода? Оставили базу, и отправились дальше. А с базы не сообщили, что были захватчики. Не успели сообщить.

— Да, возможно. — Умник вновь посмотрел на монитор. Аванте иногда переговаривались друг с другом — как люди, словами. Зачем ей это? Старается походить на человека? А это ей зачем? — Так вот. Есть серьёзные подозрения, и найденное тело — в пользу нашего предположения — что как минимум сотня вояк из инженерного подразделения, уже после того, как мы разбили штаб роботов, в одно прекрасное утро снялась и улетела. Куда они направились — нам пока непонятно. Отлёт был замаскирован под вражескую атаку на базу Эсса-Тарин-два, вот тут. — Умник указал стилом на карту. — Это рядом с той базой, где оказались снаряжённые имперские корабли.

— Интересно. — Таэрвен откинулся в кресле. — Вы, конечно, уже предполагали, что это было. Например, специальная операция — поиск базы роботов. Или…

— Вероятнее всего «или». Представляете, какой была бы шумиха, если бы Альянс нашёл базу? А раз кто-то из них выжил, и погиб уже много позже, и робот Аванте был его телохранителем…

— …то получаем много неприятных гипотез. И то, что у всех на уме: эти люди могут вернуться. Вернуться с такой военной мощью, что даже Старому Миру может не поздоровиться.

— Или передать эту военную мощь кому-то. Кто бы ни получил её, остальным будет несладко. Но меня беспокоит именно Стемран. Мы непонятно где, просить военной помощи у Старого Мира — значит, вновь отказываться от независимости.

— А готовая эскадра прямо здесь же, на Стемране, означает… — Посол уселся прямо. — Не знаю точно, что это могло означать, но — ничего хорошего. Значит, надо искать, для кого эти корабли?

— Ищем. Похоже, что все подозреваемые сбежали в Старый Мир. Мы и там ищем, но это намного сложнее.

— Вот что я думаю. — Таэрвен тоже посмотрел на монитор. — Посылать к роботам корабль с людьми — огромный риск. Но можно отправить туда малый автоматический корабль. Кстати, я привёз сюда двадцать таких станций, чтобы патрулировать солнечную систему. Как раз хотел с вами заняться настройкой и запуском.

— Это с удовольствием. — Умник потёр ладони. — Есть и ещё один вариант. Отправить корабль с Аванте на борту. Есть ей не нужно, пить — тоже. Там же поставить камеры и всё такое — и в случае обнаружения просто эвакуировать по контрольным точкам. Вы умеете восстанавливать обратный маршрут по следам портала?

— Не всегда, но умеем.

— Значит, и они могут. — Умник поскучнел. — Тогда нельзя рисковать.

— Думаю, вот теперь самое время поговорить с Аванте, — предложил Таэрвен. — Что это там у вас пищит?

— Великий Лес! — Умник переключил канал монитора. — Это Тропа. Эфемер на связи. Что-то случилось.

— Знаете, со мной это впервые, — призналась Вереан. — Я столько лет делала всё, чтобы Стемран не стал независимым, а теперь добиваюсь его независимости. Должна была сделать так, чтобы вся оппозиция не пережила выборов, а теперь служу ей. И почему-то не кажется, что это неправильно.

— А что ещё вы никогда не стали бы делать? — поинтересовалась Мегин.

Вереан ответила не сразу.

— Я никогда не предам Империю, — ответила она, наконец.

«Заражённых», агентов с программой поведения, было всего трое. Мегин не была до конца уверена, что отключила всё, что там могло быть. Только то, что нашла. В одном была уверена точно: если программа и есть, то она включается неизвестным ей способом. Мало, мало было практики. Есть чутьё, но мудрость не добудешь чтением книг. Нужна практика.

— Знаете, — Мегин сходила к шкафчику и обратно, налила себе и Вереан тоника. Единственное спиртное, хотя и слабое, которое позволяла себе Вереан. — Когда человек клянётся в чём-то, то всегда будут попытки проверить, нужна ли ему эта клятва. Что вы сделаете с ними?

— Отправлю на Сердце Мира, чтобы их и там обследовали. И нас с Рейеном тоже. Вот только понять, к кому теперь обращаться.

— Что по поводу смертей остальных агентов?

— Я уже дала указания. Мы соберём все сведения, но нужно время на анализ. Одна общая черта: во многих случаях поблизости от агента, за несколько минут до смерти, был кто-нибудь из полицейских.

— Здесь, в Никкамо?

— Везде. И я знаю, кого разрабатывали агенты. Начальника полиции здесь, в Никкамо, и министра внутренних дел Нерейт. Я должна поговорить с обоими.

Вереан рассмеялась, увидев, как изменилось лицо Мегин.

— Не в этом смысле. Осталось пять дней, и за эти пять дней не должно случиться ни одной скандальной публикации. Ничего такого. Мне нанесли сильный удар, но я сумею дать сдачи. Вы поможете мне?

— Если ваши обещания в силе, — Мегин отозвалась не сразу, — помогу.

— Чтоб мне сдохнуть! — Умник редко изумлялся до такой степени. — Это же Манни и Мас! Я уже ничего не понимаю. Нам по большому секрету передали, что они погибли.

Эфемер действительно засёк двух людей. И двигался так, чтобы те его не обнаружили. Ну да, только если эфемер узнает кого-то, он выйдет из тумана и предложит помощь.

Мас был в крайне поношенной куртке, сапогах и видавшей виды шляпе. Майтенер — в чёрном мундире. «Охранница, — подумал Умник. — Надо же, нашла себе работу, а то в Старом Мире никуда её не брали».

Оба они выглядели испуганными. Хотя непонятно ведь, что они успели увидеть до того, как попали на Тропу, и каким образом попали.

Эфемер «проводил» обоих до тупика. Там была унылая местность, некогда бывшая цветущим и живым миром.

— Так же, как в тот раз? — поинтересовался Майстан. Майтенер кивнула, взяла спутника за руку, сделала шаг «наружу», осмотрелась. Достала пистолет и выстрелила в сторону горизонта.

— Позовите их! — не выдержал Таэрвен. — Раз вы уверены, что это они!

— Это запись, — указал Умник. — Видите индикацию? Это случилось десять минут назад. А вот тут, — он указал на второе окно, где был виден проход и унылая серость за ним, — то, что происходит сейчас.

— Там база, — сообщила Майтенер. Похоже, она запустила «пчелу», крохотного робота-разведчика. — И я такие уже видела. И воздух пригодный. Что предложишь?

— Кто-то идёт, — сообщил Майстан, — или у меня совсем крыша свалилась, или за нами идут.

И тут…

Их словно толкнуло. Обоих, в спину — и оба, чуть не покатившись кубарем, очутились на безжизненной, ровной равнине. Звука уже не было, но было изображение.

Прямо с земли, шагах в пяти от них, поднялся, сворачиваясь в огромное серое яйцо, терминатор. Ну, или что-то очень похожее. Умник придвинулся к экрану, на лице его застыла мрачность.

Майтенер тоже не утратила скорости реакции. Доля секунды — и терминатора отбросило далеко в сторону. И тут же новые поднялись с земли, приняли вид эллипсоидов вращения, окружили людей.

— Приехали, — сипло произнёс Умник, вытирая рукавом лицо. — Вот зараза!

Майтенер и Майстан взялись за руки, переглянулись. И так понятно было, что они прошептали. Майстан, как всегда, грязно выругался. Майтенер, наверняка, сказала то же, что говорила перед лицом смертельной угрозы. «Я не боюсь».

Терминаторы висели неподвижно, через пару секунд к ним присоединился тот, которого отбросила Майтенер. И… отступили, разлетелись, словно потеряли интерес к людям.

— Ничего не понимаю! — признался Умник. — Но я туда! Если они выжили, я должен их увидеть!

— Это огромный риск! — Таэрвен поднялся на ноги. — Давайте я съезжу за чем-нибудь полезным. И пойдём тогда вместе. И прихватим с собой Аванте, вдруг пригодится.

— Проклятье! — Умник почесал затылок. — И так нельзя, и так плохо. Но им может быть нужна помощь! Не ждать же ещё четыре дня!

— Запустим эфемер? — предложил Таэрвен. — Визуальный контакт ведь есть, пусть даже в одну сторону. Отправим одного к ним, другой будет ждать по эту сторону. Вы заметили, что их столкнуло туда?

— Заметил. — Умник взял телефон. — Давайте, Таэрвен. Хотя бы так. Пусть они знают, что мы рядом.

86

— Вообще-то я не принимаю репортёров у себя дома. — Начальник полиции Менаокко, Аккаре Эгертон эс Никкамо, явно был рад такому визиту. Последние несколько дней он и его служба часто появлялись в прессе — как в традиционной, так и в электронной. — Но раз это напрямую касается Стемрана…

Ну да, конечно. Весь Старый Мир уже знает, что дома Нерейт и в значительной мере — Те-Менри потеряли практически все шансы участвовать в активном освоении Стемрана, уже как независимого государства. И то, что дом Никкамо сделал очень много, чтобы помочь свободолюбивой планете добиться пересмотра её статуса, вдохновило не только политиков.

Мегин в очередной раз поразилась. Вереан только намекнула, каков примерный объём финансирования её операций, и не забыла возместить — настолько анонимно, насколько возможно — потерю автомобиля тому самому таксисту. А то, что Вереан оставалась верной как Империи, так и своему новому дому, уже не казалось совсем невероятным. «Идеалистка», — подумала Мегин. Человек, который в буквальном смысле слова готов отдать всего себя службе идее. И никогда не прячется за спины подчинённых, умеет признавать ошибки, учиться на них. Там, в душе, когда Мегин приводила Вереан в порядок, на теле её удалось найти множество следов от ран. Глазом их не увидеть, и даже указка-диагност замечала не сразу. В крови Вереан нашлись «хирурги», микроскопические организмы искусственного происхождения, которые умеют устранять шрамы, ускорять заживление ран, которые дублируют иммунную систему. Вереан не пьянеет, алкоголь сгорает в её организме, практически не вызывая последствий. Это Мегин знала из отчётов. Вероятно, Вереан также стойка ко множеству психотропных препаратов и разного рода ядов. Практически, она сама себе госпиталь. Это имеет одну оборотную сторону: огромный расход энергии. Вереан нужно очень много есть. И это тоже не секрет, что аппетит у неё выше среднего…

В этот раз Вереан добыла удостоверения репортёров имперской газеты «Вестник Мира» да такие, что придирчивая проверка со стороны охраны ничего не заподозрила. Они с Мегин переоделись достаточно прилично с точки зрения Империи, и достаточно современно, чтобы на них при этом не указывали пальцами в варварских странах. И акцент. Сама Мегин без труда «настраивала» себя на множество акцентов и жаргонов, но это требовало одной-двух минут сосредоточения. У Вереан такое переключение получалось мгновенно.

«Она киборг, — подумала Мегин. — В неё столько всего вложили, в прямом и переносном смыслах, что теперь мне не кажется, что всё, что с ней случилось, чья-то ошибка. Может, так и планировалось. Вереан может не чувствовать боли, может, короткое время, поднимать тяжести и наносить удары, силой и скоростью превосходящие силу и скорость среднего человека чуть не в десять раз. Потом ей будет больно, потом организм потребует компенсации за перегрузки, но это потом. И при этом — странная для человека её профессии привычка быть настолько честной и открытой, даже по отношению к врагам, насколько вообще возможно».

Не зря её так уважают подчинённые, и так боятся возможные враги. Мегин поговорила с матерью Аверан, и та призналась, что когда Вереан посмотрела впервые в её глаза, ей стало вначале страшно, а потом… спокойно. Вереан делала именно то, что говорила. В точности. «Знаете, мне показалось, что она няня, а я её воспитанница», призналась женщина. «Что она всегда права, а я только и делаю, что совершаю глупости».

«У старшей дочери Королевы и у её сына есть свои наставники и телохранители, — подумала Мегин. — Если и они так же подготовлены, то Империя куда опаснее и серьёзнее, чем кажется даже Ордену. И до сих пор нет возможности подобраться к окружению Королевы. Это мой шанс. Мне нужно одно: чтобы мы с Вереан выжили, чтобы состоялся Великий Дом Стемран. И тогда я смогу поговорить с Королевой. Точно, смогу. Теперь я в этом уверена».

Вместе с Вереан Мегин задала начальнику несколько вполне очевидных вопросов, получила ответы и не отказалась, когда тот предложил на прощание выпить по чашечке чая. Тут кругом телохранители и камеры, а начальник вовсе не дурак. Нет, чаепитие ему тоже зачем-нибудь да пригодится. А то, что их лица, пусть даже под другими причёсками, цветом волос и кожи, останутся на память, не страшно.

— Сейчас всё будет готово, — пояснил начальник, лучезарно улыбаясь. Он уже видел себя на развороте одной из самых читаемых газет Империи. Намёк, исходящий сверху, был прост: по возможности налаживать хорошие отношения со всеми имперскими службами, СМИ и прочим. Нет, начальник Аккаре не любил Империю и улыбался сейчас её репортёрам вовсе не из тщеславия. Но политика… что поделать, иногда приходится идти против принципов.

— Можно спросить вас, частным образом? — поинтересовалась Вереан, спрятав камеру и выключив запись звука. — Просто из любопытства?

— Разумеется, — согласился начальник.

Вереан придвинулась к нему, наклонившись через стол и шепнула. В комнате, кроме них троих, были два охранника.

Мегин не поняла, что такое произнесла Вереан. Но шестое чувство, которое не раз её выручало, немедленно закричало «Берегись! Спасайся!».

Начальник полиции откинулся на спинку стула и закрыл глаза. А оба охранника бросились на Вереан и Мегин.

— Пантера, два-пять, нужно подкрепление, — произнесла Вереан ровным голосом, как только оба охранника оказались обезврежены. Пантера легко могла их убить, Мегин это заметила, но она просто их оглушила. Оглушила и набросила «кокон» на каждого. А вот это уже интересно — почему охрана не нашла в одежде Вереан эту складку, карман, в которой оказались коконы? Ладно, не сейчас. Вереан молча протянула Мегин пистолет, и та сняла его с предохранителя, двумя точными движениями указала на себя и Вереан, чтобы оружие запомнило дружественные цели. Вереан едва заметно улыбнулась и выскользнула из кабинета наружу.

Мегин спиной чувствовала камеру за спиной. Почему не звучит тревога? Почему нет стрельбы? Она быстро осмотрела обоих охранников. Так же, как и в случае Вереан, у обоих ощущалась навязанная программа поведения. И нет времени на подробный анализ. А вот начальник полиции просто уснул. Странно, но факт; его программа была совсем простенькая, она призвана выводить человека из строя, и только. По крайней мере, так успела почувствовать Мегин. Обследовать приходилось, не отпуская пистолета, при этом держа руку с оружием так, чтобы камера, по возможности, не видела оружия.

Через семь с небольшим минут дверь отворилась, и вошли Вереан и двое уже знакомых Мегин агентов, она сама их обследовала там, в крепости. Агенты утащили обоих бесчувственных охранников, оставили Вереан и Мегин одних. Вереан не то, чтобы не запыхалась, она даже дышала так, словно всё это время спокойно сидела в кресле, читала книгу и пила чай.

— Что с ним? — спросила она коротко, обследуя комнату детектором.

— Спит. — Мегин встала за спиной начальника. — Просто спит. Я сама удивилась.

— Если его вызовут, у нас пять минут, — пояснила Вереан, — мы успеем уничтожить записи. К чему вы здесь прикасались? Нет, я сама. Вы можете его разбудить?

— Да. — Мегин встала у него за спиной, убрала оружие. — И разбудить, и снова усыпить, если что.

— Будите, — распорядилась Вереан, быстро обмахнув мебель, ручки дверей и крышку стола салфеткой. Во всяком случае, это выглядело как салфетка.

— Теариан Аккаре. — Вереан молча показала ему удостоверение. — Я руковожу охраной принцессы Аганте Аран-Лан эс ан Рейстан. Приношу официальные извинения за этот розыгрыш. Мне нужно задать вам несколько вопросов.

— Мило. — Начальник оказался в состоянии держать себя в руках. — А она?

— Я секретарь принцессы Тевейры эр Фаэр. — Мегин потребовалось совсем немного, чтобы привести себя в вид, в котором она часто появлялась перед камерами.

— Где моя охрана и что вам тут нужно? — Мегин начала уважать этого человека. А о нём ходили противоречивые слухи, точнее так: известная о нём информация была противоречивой. Некоторые считали Аккаре человеком не слишком сильным. Но вот он, сидит, фактически — пленник, а держится как хозяин.

— У нас мало времени. — Вереан села напротив. — Ваша охрана, и вы сами, теариан, были обработаны специалистом из «пси»-корпуса. Выражаясь проще, вы и ваши охранники — марионетки, у вас есть навязанная программа действий. Дело касается безопасности обеих принцесс, и мне нужна ваша помощь. Немедленно.

— Продолжайте.

— Мне нужно знать, с кем из этих людей вы общались в последнее время. — Вереан указкой «нарисовала» в воздухе — высветила — несколько портретов. — С кем вы говорили не по телефону. Это важно.

— Вы можете как-то подтвердить, что вы с ней те, за кого себя выдаёте?