Пятница, тринадцать ноль-ноль Комарова Ирина

– Нет, конечно. Просто это входит в сферу деятельности Розовых Ос. Вся информация по преступникам систематизируется, анализируется, старшие делают выводы и фиксируют их. Подводят, так сказать, итоги.

– Не поняла. Систематизируют, фиксируют, подводят… а ловить этих самых преступников?

– И ловим тоже, не цепляйся к словам. Причем, с помощью этой информации. Вот смотри: согласно этим данным, Жонглер предпочитает ближний бой, любимое оружие – метательные ножи и меч. В планировании нападений не изобретателен, обычный сценарий – врывается через незапертую дверь или раскрытое окно, действуя мечом, кинжалом или ножом совершает убийство и уходит тем же путем, что и явился. В целом способ рискованный, но действенный и, как правило, обеспечивает выполнение задания.

– Как правило… и что, по-твоему, мы узнали такого важного?

– Ну, судя по всему, на наших, действительно, напал Жонглер.

– Допустим. И чем нам это поможет? Я имею в виду, какая нам польза от того, что мы теперь почти уверены – этот убийца плохо владеет техникой отравления и почти никогда не использует яды?

– А ты не понимаешь? Это означает, что если Жонглер повторит нападение, то по крайне мере, отравления мы можем не опасаться. Кроме того, ты переверни страничку: там любимые способы уходить от погони, адреса мест, где он может появиться… как ты думаешь, есть от этого польза или нет?

– Пироман, а если вы такие умные, и столько всего знаете, почему же этот Жонглер до сих пор на свободе?

– Послушай, Арра, ты задаешь удивительно бестактные вопросы. И при этом, неправильно сформулированные.

– Что значит неправильно? А как надо?

– Надо говорить: если мы такие умные и столько знаем… ты ведь тоже член отряда, не забыла?

– О-о, – девушка неловко поежилась, оглянулась на дверь. – Где это Лэрри застрял? Кричал, чтобы мы быстрее все данные приготовили, а сам ходит где-то.

– Придет, не волнуйся, – Пироман посмотрел на нее и ухмыльнулся: – А хочешь, пока командира нет, еще в одно досье заглянуть? На Ганца?

– Ой, действительно, на него ведь тоже должно быть! Конечно, давай посмотрим!

Поиск не занял много времени – архив Розовых Ос был организован оптимально. Не прошло и пяти минут, как Арра раскрыла тонкую папочку.

– Сейчас ты узнаешь все тайны нашего долговязого приятеля, – торжественно продекламировал Пироман и тут же все испортил, добавив: – Птичка.

– Не смей меня так называть, – насупилась девушка.

– Почему? Ганцу ведь ты позволяешь?

– Во-первых, ему я тоже не позволяю. А во-вторых… это Ганц.

– Все понятно, – заключил Пироман. – Разве могу я, ничтожный, сравниться с самим Ганцем! Где уж мне, убогому… – он обхватил голову руками и закачался, старательно изображая невыносимое горе. Вот только довольная, улыбающаяся физиономия, никак не соответствовала этой трагической сцене.

– Болтун, – фыркнула Арра, – и в этом ты вполне можешь сравниться с Ганцем. Не отвлекай меня, здесь тоже есть его биография… подожди, что это? Еще одна? И… и… ничего себе! Пять биографий и все разные! Как же это получилось?

– Так ведь биографии пишутся не самими объектами, ты же понимаешь, – спокойно пояснил Пироман, взяв у нее пару листов и невнимательно проглядев их. – Их составляют на основе сплетен, слухов, разговоров в трактирах. Естественно, тщательно анализируя все сведения и отбирая наиболее достоверные. Но, тем не менее… скажу тебе честно: теперь, зная Ганца, я удивляюсь только тому, что он дал информации всего на пять биографий, а не на пятнадцать, по меньшей мере.

– А я могу тебе объяснить! – Арра неодобрительно поджав губы, читала биографию номер три. – Наверняка, он просто не знал, что Розовые Осы собирают по трактирам остатки тех историй, что он рассказывает, наливаясь пивом.

– Согласен. Если бы Ганц это знал, то варианты его биографий заняли бы весь архив.

– Ужасно, – Арра перевернула лист и углубилась в изучение биографии номер четыре.

– Ты собираешься выучить ее наизусть? – нейтрально поинтересовался Пироман. – или посмотрим таблицу оценок?

Арра одарила его ледяным взглядом и достала нужный лист. Впрочем, взглянув на него, девушка тут же забыла про свои обиды:

– Это как понимать? Метательные ножи – средне, использует редко!? Да я сама видела, как он… правда, ничего у него не получилось, только ножи поломал, но это был особый случай! Нет, Макс, ты смотри: фехтование – хорошо! А тот, кто эти оценки ставил, видел, как Ганц с двумя мечами работает? «Танец втроем», называется. Вот маскировка – превосходно, это правильно. Знаешь, когда он к нападению на Базу приготовился, мы с Джузеппе в трех шагах его разглядеть не могли. Так, дальше, стрельба из арбалета – превосходно, один из лучших. Ха, кто бы сомневался… Владение приемами рукопашного боя – хорошо, знание эликсиров и ядов – превосходно, взлом – средне, не использует… ну, может быть, спорить не буду. Вроде при мне Ганц ничего такого не взламывал. Гимнастика – хорошо. Слушай, Пироман, интересно получается: судя по этим оценкам, Жонглер более ловок, чем Ганц!

– Ну и что?

– Ничего. Только странно. Интеллектуальный потенциал – превосходно. Что ж, это правильно. Но большинство оценок явно занижены.

– Арра, ты пристрастна.

– Ничего подобного! Просто я видела его в деле. Ладно, какие тут выводы? Основное оружие – арбалет и боевые эликсиры, но не боится ближнего боя. Умеет скрытно пробраться практически в любое место и уйти незамеченным. Знаком с теорий многих школ боевой и поисковой магии, что сильно затрудняет его поиск и нейтрализацию. Легко устанавливает контакт с людьми, умеет внушать доверие.

– А вот здесь, по-моему, легкий перебор, – качнул головой Пироман. – Ганц – и внушает доверие?

– Разумеется, – ответила Арра. – Тот, кто это писал, не имел в виду Ганцевы россказни: в них действительно, никто в здравом уме не поверит, – девушка слегка покраснела: сама-то она, при первой встрече, слушала эти небылицы, затаив дыхание. Даже несколько слезинок уронила, чем необычайно растрогала Ганца. – А вот доверить ему кошелек, или жизнь… разве ты стал бы сомневаться?

Перед запертой дверью павильона, в котором размещалась лаборатория, ежась под порывами холодного ветра, топтались трое.

– Сейчас запустим прибор на подзарядку, – бормотал Джузеппе, – и проверим расчеты. Надо еще раз уточнить максимальное удаление и тогда радиус действия… Таффи, что ты возишься, открывай быстрее!

Торстен, безнадежно ковыряющий ключом в замке, поднял покрасневшее от напряжения лицо и пожаловался растерянно:

– Ничего не понимаю! Никак не открывается!

– Пусти-ка меня.

Ганц мягко отодвинул его в сторону, вытащил ключ из скважины, уронил на землю, поднял, коротко ругнувшись, снова вставил, попробовал повернуть в одну сторону, в другую… в ночной тишине отчетливо щелкнул замок. Таффи, с радостным возгласом схватился за ручку, дернул… дверь не поддалась. Не выпуская из ладони ручку, он удивленно спросил:

– Но почему? Я же слышал, что замок открылся!

– А может, закрылся? – раздраженно фыркнул Ганц и снова повернул ключ. – Попробуй теперь.

Дверь послушно распахнулась.

– Ну! Она с самого начала была открыта! Растяпы вы, господа магистры!

Джузеппе покачал головой и уверенно заявил:

– Ничего подобного. Когда мы уходили вечером, Таффи запер дверь, а я проверил.

– Значит, дела плохи, – Ганц совсем помрачнел. – Ну что вы у порога застыли? Нет желания проверить, все ли в порядке с вашей любимой игрушкой?

Магистры столкнулись, одновременно рванувшись в темный проем. Ганц, дав им возможность протиснуться внутрь лаборатории, неторопливо вошел следом. Торстен сделал шаг от двери влево и начал шарить по полке, пытаясь нащупать масляную лампу, которой почему-то не оказалось на месте, а Джузеппе попытался пройти в темноте к лабораторному столу, но едва не упал, споткнувшись о некий предмет, подвернувшийся ему под ноги там, где никаких препятствий не должно было быть. Схватившись за ушибленную коленку, магистр Трио рявкнул короткое заклинание и под потолком комнаты разлилось холодное голубое сияние. Зрелище, которое оно осветило, было ужасным.

Нет, лаборатория не была разгромлена, ничего подобного! Вообще нельзя было говорить о беспорядке – разве что лампа, которую безуспешно пытался нащупать на полке Таффи, оказалась на столе, да стул тоже покинул свое место и вылез в проход (именно об него и споткнулся Джузеппе), все остальное оставалось на своих местах. Все, кроме Усилителя. Только клеенчатый самодельный чехол валялся на полу около опустевшего маленького столика.

Первым пришел в себя Ганц.

– Тьфу, – сплюнул он на пол, – только этого не хватало! Именно ту штуку, которая давала шанс поймать убийцу, у нас и стибрили!

Всю ночь фургончик двигался вперед. Неторопливо – по неухоженной проселочной дороге не слишком разгонишься. Часов до трех, лошадьми правил Кэртон, а Амадеус с Рульфом оставались внутри фургона. Амадеус спокойно спал, а Рульф лежал, нервно прислушиваясь к слабому жужжанию, доносящемуся из деревянного ящика и пытаясь убедить себя, что ничего такого ужасного вовсе не происходит. Кэртон, когда пришел к выводу, что неплохо было бы вздремнуть и ему, хотел сначала отдать вожжи Рульфу, но, посмотрев на бледную, осунувшуюся физиономию студента, предпочел разбудить Амадеуса. Коротко дал указания, как придерживаться дороги, завалился на нагретое место и сразу заснул. А Рульфа беспокойный сон сморил только перед рассветом.

Когда солнце встало, Амадеус постучал кнутовищем по стенке фургона:

– Эй, там! Хватит дрыхнуть, день на дворе! Кто меня сменит?

В ответ послышался душераздирающий зевок и невнятное:

– Сейчас…

Через несколько секунд всклокоченный и помятый со сна Кэртон, выбрался из фургона и тоже устроился на козлах.

– Доброе утро, – он потянулся и снова зевнул: смачно, с подвыванием. Потом пригладил пятерней растрепанные волосы, с усилием, чтобы побыстрее проснуться, потер щеки. Поглядел на свои босые ноги, пошевелил пальцами, перевел взгляд на лес, с обеих сторон подступивший к дороге, и спросил задумчиво: – А ты с дороги, часом, не сбился?

– Откуда я знаю? – пожал плечами Амадеус. – Ты велел ехать прямо, я и еду.

– Три холма справа проезжали? Невысокие такие и все ковылем заросли?

– Может, и проезжали, в темноте разве увидишь. Но с тех пор, как светлеть стало, мы все по лесу едем.

– Да? – Кэртон поднял голову, посмотрел на небо. – Ладно, до места еще больше суток ехать, так что не должны пока заплутать.

– Что значит «пока»? – встревожился Амадеус. – А когда поближе подъедем, тогда должны запутать? Ты что, дороги в этот свой лес не знаешь?

– В тех местах никто ничего точно не знает, – недовольно проворчал Кэртон. – Я же говорил, шалят там.

– Кто шалит, я так и не понял?

– А этого никто не понимает. Просто, есть в горах место, где непонятности разные неприятные происходят. Но ты не бойся, мы вглубь не полезем, избушка, можно сказать, на краю опасной зоны стоит. Кстати, ты амулеты захватил какие-нибудь?

– Не то слово, – Амадеус расстегнул ворот рубашки и показал три небольших медальона с перепутавшимися цепочками. – Обвешался ими, как деревенский знахарь: и серебряную звездочку заговоренную в карман положил, и на все конечности браслеты пристроил, – он дрыгнул ногой и раздался отчетливый звон колокольчика.

– Нормально, у меня не меньше.

– Думаешь, они, в случае чего, помогут?

– Не знаю. Но с ними, как-то спокойнее.

Дорога резко, на девяносто градусов повернула вправо и пошла вверх. По обочине стали встречаться крупные, желто-коричневого цвета, валуны.

– О, – заметно оживился Кэртон, – теперь понятно. Правильно едем. Сейчас лес редеть начнет. На опушке привал надо устроить: лошадям отдохнуть дадим, и сами позавтракаем по-человечески.

– Разве это по-человечески, куски грызть? Может дальше деревня какая будет, с постоялым двором?

– Ага, вот нам только на постоялый двор не хватало соваться, с той игрушкой, что в фургоне припрятана. Да еще и хорошую драку там устроить, чтобы нас лучше запомнили. Нет уж, еды у нас полно, две корзины… эй, а костоломку не забыли?

– Не забыли, – Амадеус зевнул. – Там, около корзин, большая фляжка лежит. Смотри, действительно, лесок светлее становится. Может пора Рульфа поднимать? Что это он заспался?

– Не трогай, ну его. Он только под утро, по-моему, угомонился, а то все вздыхал. Смотреть на эту размазню тошно.

– Это точно. Слабак. Если бы он не умел с Усилителем обращаться, дядя в жизни бы с ним не связался.

– Глупости! – энергично отмахнулся Джузеппе. – Тебе понадобятся сейчас все твои люди, искать Жонглера, а мы прекрасно справимся втроем! Я понимаю, Лэрри, что тебе хочется…

– Больше всего мне хочется, Трио, взяться за твою куцую бороденку и выдрать ее по волоску! – прорычал Лэрри. – Тоже мне, воин-маг нашелся! Ты даже не знаешь, в какой стороне искать ваш Усилитель!

– Ты всегда вспоминаешь о моей бороде, когда не прав, – спокойно парировал Джузеппе. – Я не воин-маг, но вместе с Аррой и Ганцем, согласись, кое-чего стою. По крайне мере, мы сумели найти амулет посреди степи, хотя о нем знали вообще, только то, что он существует.

– Я с тобой, – немного не вовремя влез в свару Таффи. – Как только мы найдем Усилитель… – он поперхнулся под яростным взглядом Лэрри, но, все-таки, мужественно закончил, – мне нужно будет его проверить. Огюстен, это же мой прибор!

– Тьфу! – Лэрри сплюнул и отвернулся. – Арра! Что-нибудь нашла?

– Очень мало, – девушка подошла к нему, отряхивая ладони, – Подъехали на какой-то повозке, по меньшей мере, трое. То есть следы остались только троих человек, но кто-то ведь мог и оставаться в повозке. Дверь открыли легко: или воспользовались ключом, или среди них был взломщик квалификацией получше Ганца.

– О чем это ты? – тут же заинтересовался Ганц, бесшумно возникший за ее плечом.

Остальные тоже смотрели на Арру вопросительно, только Пироман негромко хихикнул.

– Да так, неудачная шутка, – поморщилась она. – Извините. Внутри тоже вели себя аккуратно, ничего не искали, не безобразничали, лишних следов не оставляли. В общем, зашли, взяли Усилитель, вынесли его, погрузили в повозку и уехали.

– А почему ты думаешь, что его погрузили? – спросил Таффи. И на всякий случай добавил: – Не подумай, что я твоим выводам не доверяю, я просто хочу все уточнить.

– Чистая логика, – у Арры и в мыслях не было обижаться. – Зачем, иначе, им вообще была нужна эта повозка? Калек среди них, судя по следам, нет.

– Значит, говоришь, ключом открыли… – Лэрри переглянулся с Ганцем и, обратился к Торстену: – А у этого вашего студента, у Рульфа, ключ есть?

– Конечно. Он часто первый приходит – прибраться там, чаю свежего заварить… а что?

– Очень уж любопытно получается, – ласково объяснил ему Лэрри. – Как все чисто сработано! Действительно, зашли, взяли, ушли. Никаких проблем! И дверь знали, как отпереть, и где Усилитель стоит. Считаешь, это были случайные прохожие?

– Рульф?! – возмутился Таффи. – Не верю! Не может этого быть!

– Не знаю, Рульф или кто другой, – подал голос Пироман, стоявший чуть в стороне, на четвереньках, – но без магов здесь не обошлось. Кто-то защиту ставил. Не слишком жесткую, но след на земле все равно остался.

– Покажи, – Лэрри быстро подошел к парню, присел рядом. Арра, Ганц и Торстен последовали его примеру, а Джузеппе, неожиданно впав в глубокую задумчивость, в одиночестве удалился в лабораторию.

– Действительно, – Лэрри провел ладонью в полуметре над землей, и с его пальцев сорвалось несколько крупных лиловых искр. – Хм, крепкая штука. Не думаю, что такая защита по зубам вашему Рульфу. Тут рука не студента, а достаточно опытного мага.

– Рульф здесь ни при чем, – повторил Торстен, хотя и менее уверенно.

– Тогда значит, в этой краже замешан или ты, или Джузеппе, – безжалостно заявил Ганц. – Извини, приятель, но факты вопиют!

– Таффи! – раздался отчаянный крик Джузеппе из лаборатории. Все пятеро на секунду замерли, потом, спотыкаясь, рванулись к узкой двери.

– Вы что? – спросил Джузеппе, удивленно оглянувшийся, когда они ввалились в лабораторию. – Что-то случилось?

– Это у тебя случилось, – сдавленно просипел Ганц, потирая плечо (в общей суете, он здорово приложился к косяку). – Ты кричал.

– Кричал? Я Таффи звал. Раз позвал, он не услышал. Тогда я крикнул. А вы что подумали?

Вместо ответа, Лэрри длинно и заковыристо выругался, а Ганц, забыв про ушибленное плечо, жизнерадостно заржал и хлопнул по спинам застывших от возмущения, по обе стороны от него, Арру и Пиромана:

– Ну! Я всегда говорил, что маги умеют сделать жизнь разнообразной и увлекательной!

Только Торстен остался спокоен. Он протиснулся вперед и деловито поинтересовался:

– А зачем ты меня звал?

– Посоветоваться. Встань напротив меня.

Таффхлд послушно подошел к столику.

– Чуть-чуть правее, – скомандовал Джузеппе и Таффи передвинулся на несколько сантиметров. – Чувствуешь?

– А? О! Угу, – он немного подумал, склонив голову на плечо, потом заключил решительно: – Точно.

– Может, попробуем прощупать?

– Попробовать можно, – в голосе магистра технической магии слышалось сомнение, но он протянул руки вперед. Ладони его оказались примерно на том же месте, где раньше находился конденсатор Усилителя Заклинаний, пальцы почти встретились с пальцами Джузеппе, зеркально повторившего его жест. По поверхности столика, оставляя неровный обугленный след, пробежало несколько небольших, с ноготь большого пальца, язычков пламени.

– Пироман, прекрати! – сердито прошипела Арра, – нашел время!

– Я ни при чем! – возмутился парень. – Это они сами!

Трио и Торстен продолжали, не шевелясь, пристально смотреть друг другу в глаза; столик подпрыгнул, мелко задрожал и вдруг рухнул, рассыпался мелкими щепками, которые тут же вспыхнули и в мгновение ока превратились в кучку пепла. Лэрри снова выругался, в два больших шага подошел к магистрам и решительно развел их ладони в стороны:

– Достаточно. Хватит, я сказал! Больше вы все равно ничего не узнаете.

– П-пожалуй, – Джузеппе с силой выдохнул, потряс кистями рук, потом поднес их очень близко к лицу и подул. – Немного обжег, кажется.

– А у меня, наоборот, замерзли, – Таффи усердно согревал дыханием сжатые кулаки. – Ну, что скажешь, магистр Трио?

– То же, что и ты, магистр Торстен. Они включили Усилитель и поставили его заряжаться.

– Что? – Лэрри, не глядя, нашарил за спиной стул и неуклюже плюхнулся на него. – Как?

– На полную мощность, – кротко улыбнулся ему Таффи.

– Дивно, – командир Розовых Ос потряс головой. – А я-то все думал, чего же мне не хватает для полного счастья! Оказывается только такого милого пустячка: тот, кто спер Усилитель Заклинаний, умеет им управлять и собирается использовать в самом скором времени!

– А ты до сих пор надеялся, что Усилитель, как ты деликатно выражаешься, «спер» любитель сувениров? – спокойно поинтересовался Джузеппе. – Исключительно для того, чтобы поставить его на полку и любоваться?

– Нет, конечно, – Лэрри тяжело вздохнул. – Глупо было бы… ладно, скажите мне лучше, сколько нужно времени для полной зарядки конденсаторов?

Джузеппе нахмурился:

– Около семидесяти часов. Мы не знаем точно, когда включили Усилитель, но произошло не раньше восьми вечера – мы ушли примерно в это время – и, соответственно, не позже половины двенадцатого ночи. Таким образом, Усилитель будет заряжен на полную мощность и готов к работе в пятницу, к полудню. Плюс-минус три с половиной часа, естественно.

– Дивно! – повторил Лэрри. – А что, господа изобретатели, вы случайно не предусмотрели в своем гениальном приборе чего-нибудь такого, что помогало бы его отыскать в случае, подобном нашему?

– Нет, – Джузеппе развел руками. – Кто же мог представить?

– А я вот думаю, – неуверенно начал примолкший было Торстен, – они же включили Усилитель…

Он замолчал. Все остальные, тоже молча, ждали продолжения.

– Это мы уже поняли, – первым не выдержал Ганц. – Точнее, поверили вам с Джузеппе на слово. Но ты, вроде бы, хотел что-то добавить?

– Я имею в виду, они оставили его включенным.

– Прекрасно, Таффи, они оставили Усилитель Заклинаний включенным, с этим никто не спорит. Ну и что?

– Он и сейчас включен… – похоже, магистра Торстена немного заклинило.

– Поле! – прошептал Джузеппе. Впрочем, шепот у него получился таким громким, что все вздрогнули.

– Где? – Лэрри оглянулся.

А Таффи расплылся в улыбке:

– Конечно! Раз Усилитель включен, значит там, где он находился, имеется поляризация магического поля, хотя бы и остаточная!

– Подожди, подожди, Таффи, не гони, – оживился Лэрри. – Ты хочешь сказать, что можешь эту поляризацию обнаружить?

– В общем да, – кивнул Торстен. – Собственно, за Усилителем сейчас такой хвост тащится, что его засечь – никаких проблем. Не сразу, конечно, надо сочинить приборчик подходящий… но это недолго, правда, Джузеппе?

Магистр Трио поднял глаза к потолку:

– Часа два потребуется. Может три.

– Так чего вы стоите? Действуйте! Я могу чем-то помочь? – спросил Лэрри.

– А как же! – Таффи бросился к большому ящику, полному всякого железного хлама и с энтузиазмом начал в нем копаться.

– Втроем-то оно быстрее будет, – согласно кивнул Джузеппе. – Таффи, посмотри, вон та рамочка не подойдет?

– А мы? – неизвестно у кого спросила Арра.

Лэрри обернулся, секунду смотрел на нее, потом скомандовал:

– Вы с Максом возвращайтесь домой. Складывайте вещи в дорогу, продукты, забирайте лошадей из конюшни и сюда. Чтобы к тому времени, как магистры соберут свой поисковый амулет, группа была готова к отъезду. И так времени много потеряно.

– Состав группы?

– Разумеется, ваша непобедимая троица, – Лэрри криво улыбнулся. – Кроме того, Торстен: он правильно заметил, что должен проверить прибор… Ну и Макс, для усиления. Больше я, к сожалению, никого дать не могу. Все, выполняй.

– Слушаюсь! – отсалютовала Арра. – Кстати, Таффи, у тебя лошадь есть?

– А? – Таффи поднял голову от металлической рамочки, которую сосредоточенно мял в руках, – лошадь? Нет, своей нет. При надобности я из конюшни беру, по соседству. «Счастливая лужайка» называется. Там есть такой пегий мерин, Красавчиком зовут – мне обычно его запрягают. Знаешь, где это?

– Я знаю, – ответил Пироман и, не сдержавшись, ухмыльнулся: – Надо же, «запрягают»!

– Не цепляйся к человеку, – Арра потащила его к дверям, на ходу спросив небрежно: – Ганц, а ты сейчас с нами?

– Увы. На меня, как я понял, возложена почетная обязанность, охранять магистров, пока они заняты делом, – ухмыльнулся Ганц. – Я не ошибся, господин Лэрри?

– За что я тебя ценю Ганц, так это за твою потрясающую догадливость, – ответил Лэрри, не оборачиваясь. Он уже сосредоточился на таинственных манипуляциях магистров, прилаживающих понравившуюся им рамочку к длинному железному пруту. – Вот и не отвлекай меня, займись делом.

Когда командир Розовых Ос, магистр Огюстен Лэрри, просит не отвлекать его, люди склонны относится к этому пожеланию с соответствующим уважением. А уж то, что непосредственные подчиненные, получив четкий и ясный приказ, не задерживаются с его выполнением, и вовсе не требует отдельного упоминания. Арра с Пироманом покинули лабораторию первыми, следом вышел Ганц, шипя от боли и встряхивая кистью правой руки – желая прикрыть за собой дверь аккуратно и бесшумно, он прищемил палец.

– Да что с тобой в последнее время происходит? – Арра с сочувствием смотрела на него. – Скоро места живого не останется: везде синяки и царапины.

– Может он влюбился? – нахально предположил Пироман. – Говорят, влюбленные становятся такими рассеянными. И у меня даже есть предполо…

Ганц подул на моментально распухший палец, потом повернул голову и бросил равнодушный, ничего не выражающий взгляд на Пиромана. Парень поперхнулся и, кашлянув несколько раз, предпочел сменить тему:

– Из твоих вещей взять что-нибудь?

– Мою походную сумку прихвати, она под кроватью лежит, – улыбка Ганца была вполне дружелюбной, но Пироман поежился.

– Думаешь, из твоего боевого арсенала что-нибудь понадобится? – Арра решила не обращать внимания на бестактную выходку старого приятеля, сделала вид, что просто ничего не слышала.

– Я ничего не думаю, – мягко ответил он. – Но на всякий случай – мало ли, какие неприятности могут произойти – предпочитаю иметь под рукой разные полезные мелочи. И потом, ты забыла, что у меня там арсенал не только боевой, но и лечебный.

– Пойдем, Арра, некогда нам, – Пироман, решивший, что будет разумнее убраться пока от Ганца подальше, потянул Арру за рукав, – нам столько дел переделать надо…

– И пирогов побольше возьмите, – невозмутимо добавил Ганц, – пироги в дороге, первая еда.

– Ты говоришь так, словно не сомневаешься, что нянюшка Матильда уже стоит у печи, – Арра, двинувшаяся за Пироманом, обернулась на ходу. – Она же понятия не имеет, что мы собираемся уезжать.

– Нянюшка Матильда – мудрая женщина. Я не знаю, стоит ли она у печи, но целиком и полностью уверен: пирогами она нас обеспечит.