Первая исповедница Гудкайнд Терри

Глава 61

Как только они вошли в чулан, Мерритт простер руку, зажигая лампы. Так как он одаренный, зажглись и полдюжины тяжелых, стеклянных светящихся сфер в железных подставках на стенах. Закрытые ставни прикрывали ночь и далекие вспышки молний на горизонте.

— Так зачем Лотейн хочет тебя в жены?

В его голосе показалось недовольство.

— У нас проблемы, — сказала Магда, не отвечая на вопрос.

— Хуже, чем то, что Лотейн хочет тебя в жены?

— Лотейн назван Первым Волшебником.

Внезапно оцепенев, Мерритт уставился на нее, наподобие того как она смотрела на Советника Сэдлера, когда тот впервые сказал эту новость. Единственным звуком в чулане было потрескивание недавно зажженных ламп.

Мерритт, наконец, справился с голосом.

— Это проблема. Я никогда не верил ему. Он не тот человек, который должен быть Первым Волшебником.

— Поверь, я думаю о нем намного хуже, чем ты, но он достаточно могущественный человек, чтобы стать Первым Волшебником.

— Это правда. Много людей следует за ним. Будучи Главным Обвинителем, он сверг множество уважаемых в прошлом людей. Многие относятся к нему с большим уважением за преследование преступников и предателей. Признай, преследовал многих изменников. — Мерритт наклонился к ней, когда они пересекали комнату. — Хотя, должен признаться, у меня всегда были сомнения насчет виновности тех, кого преследовали.

Магда хмуро взглянула на него.

— Например, кого?

Мерритт плотно сжал губы, прежде чем ответить.

— Я знал некоторых волшебников из команды Храма, всегда уважительно думал о них, но видел, что многие в команде отвернулись от нашего дела, и предали, но все ли? Не удивлюсь, если некоторые из них оказались козлами отпущения. Обвинение и обезглавливание заканчивает расследование. Это создает видимость успешного преследования Лотейном всех виновных. Но я сомневаюсь.

Магда была немного удивлена слышать от Мерритта такие вещи. Она считала, что одна так думает. Будучи не одаренной, она предполагала, что не знает достаточно, чтобы делать выводы. Не знала, что у волшебников есть сомнения в виновности команды Храма. Но, возможно, так считал только Мерритт.

Магда посмотрела через плечо в глаза волшебнику.

— Я сомневаюсь не меньше. И это еще не все, — сказала она, добравшись до своего привычного рабочего места. — Сразу после того, как ты оставил меня, чтобы помочь Джеймсу, я встретила Советника Сэдлера, когда тот выходил из Замка. Помимо того, что Лотейна назвали Первым Волшебником, еще Лотейна уволили из Совета.

— Уволил? — Наклонился Мерритт. — Может ли он сделать такое?

— По всей видимости. Сэдлер вел себя храбро, но я могу сказать, что он очень подавлен из-за этого.

Мерритт почесал щеку, обдумывая.

— Почему, вдруг, Лотейн захотел избавиться от Сэдлера?

— Решил сократить число советников до пяти, что даст возможность принимать любое решение тремя голосами. До этого было шесть членов, так что голосование могло распределиться три на три, предотвращая поспешные решения. Теперь же, с пятью членами, голоса не могут распределиться равномерно. Отныне, несмотря ни на что, у них всегда есть гарантированное большинство, чтобы принять либо отклонить любое решение.

— Это беспокоит. У меня никогда не было ничего общего с высшими силами в Замке, но это звучит не очень хорошо. О чем я еще больше беспокоюсь, Лотейн может знать о ведении войны.

— У него есть личная гвардия.

Мерритт изогнул бровь.

— Это не делает его генералом, это делает его самодуром с горой мышц за плечами.

— Ну, если я права, теперь он может стать еще большим тираном.

Мгновение Мерритт молча размышлял, потом сложил руки на груди.

— Все эти новости достаточно беспокоят, но что насчет твоего выхода замуж?

Магда сделала глубокий вдох. Она возненавидела эту тему.

— Лотейн сказал, что я повинна во всех неприятностях, происходящих в Замке. Сказал, что тут назрел раскол, и он наполнен раздором и недоверием. Видимо, множество людей, кроме нас, думают, что Лотейн не тот, кто должен стать Первым Волшебником. Он считает, ему не доверяют, главным образом, из-за меня. Те вещи, которые я рассказывала, подорвали его авторитет и заставили людей сомневаться в нем.

— А что ты о нем рассказала?

— Когда я была перед толпой на заседании Совета, он обвинил меня в выдумывании истории о сноходцах, чтобы заставить людей стать верными Д'Харе. В ответ я обвинила его в погоне за призраками только для того, чтобы возвысить себя. Я сказала, что он видит заговоры, скрывающиеся в каждой тени, шпионов на каждом углу и предателей за каждой дверью. Сказала, что он озабочен только выдумыванием преступлений, чтобы получить больше власти.

Мерритт присвистнул.

— Ты так сказала? Публично?

— К сожалению. Перед всеми я обвинила его в придумывании заговоров только для служебного продвижения. Сказала, что ради возвышения себя он намеренно игнорирует правду о сноходцах.

— Теперь обвинения о подорванном авторитете в твой адрес не выглядят удивительными.

— Он также сказал, что я породила дикие размышления о сноходцах. Мои беспочвенные обвинения настроили людей в Замке против него, а такие группировки вредны для нашего дела.

Мерритт отошел на несколько шагов, затем вернулся и с теплом в голосе сказал:

— Тогда почему он хочет жениться на тебе?

— Считает, что решит проблемы, если я женится на мне. Думает, это убедит каждого, что я переосмыслила свои взгляды, продиктованные личным горем, а правда всегда была на его стороне. Сказал, что наша свадьба покажет людям — я верю и доверяю ему, и они должны поступить так же. Это прогонит все сомнения, только так люди объединятся вокруг него, я должна стать женой ради блага всех срединных Земель и нашего дела — вот как он думает.

Мерритт все еще держал руки сложенными, смотря на нее непроницаемым взглядом.

Наконец Магда наклонилась и сказала:

— Я не собираюсь выходить за него замуж.

Он опустил руки.

— Ну и хорошо.

Магда подошла к знакомому изношенному верстаку. Она знала, насколько идея выйти замуж за Лотейна бесит, но была немного удивлена, узнав, как это расстроило Мерритта. Сейчас Магда стала чувствовать себя лучше, а все благодаря Мерритту и его заботе.

Тень выскочила из темноты среди ящиков и материалов, сложенных на полу, и запрыгнула на верстак. Шелковистая черная кошка подошла ближе и потерлась о руку Магды.

Пока Магда гладила кошку по спине, Тень подняла хвост в надежде, что его почешут. Наслаждаясь вниманием, Тень обернула хвостом запястье Магды.

— Кто это? — спросил Мерритт.

— Тень. Исидора сказала, что у кошек есть небольшая способность видеть между мирами, а черные кошки ловят проблески мира духов.

Мерритт протянул руку, чтобы Тень могла с ним познакомиться.

— Исидора знала.

Кошка проверила каждый палец по отдельности.

— Тень почувствовала присутствие мертвого мужчины, прежде чем его заметили мы. Он точно ей не понравился. — Магда улыбнулась. — Но я вижу, что ей понравился ты.

Тень терлась о Мерритта, мурлыкая в ответ на его прикосновения. Кошка сливалась с черной рубахой, казалось, она часть Мерритта. Магда подумала, что Мерритт тоже может чувствовать присутствие духов. Зачастую пределы дара казались для нее загадкой.

— Сейчас я сплю под тканью из лабиринта Исидоры, как под одеялом, и с Тенью, скручивающейся калачиком возле подушки. — Магда почесала кошку по голове. — Не так ли, малышка? Но сейчас тебе нужно идти.

— Я рад слышать это, — сказал Меррит. — Для неодаренной ты, кажется, знаешь, как использовать находящиеся в твоем распоряжении магические вещи.

Магда улыбалась, пока усаживала кошку на верстак, где она улеглась на бок, подложив по себя лапу, и принялась наблюдать, как Магда вытаскивает кусок дерева, который скрывал секретное отделение в столешнице.

— Мне нужно тебе кое-что показать.

Глава 62

— Это записка, которую Барах оставил мне, — сказала Магда. — Ты спрашивал ранее о точной формулировке. Я подумала, нам лучше проверить. Знаю, как такие маленькие детали могут быть важны для волшебника.

Внезапно насторожившись, Мерритт подошел ближе.

— Ты не возражаешь, если я узнаю полное содержание записки? Контекст может быть важен в таких вопросах. Кроме того, я мог бы обнаружить то, что ты пропустила. Имею в виду, только если ты согласна… Ты не возражаешь?

Магда улыбнулась.

— Нет, конечно, нет.

Она осторожно развернула клочок бумаги и поднесла записку к свету так, чтобы можно было прочесть вслух.

— «Мое время прошло, Магда. А твое нет. Твоя судьба не здесь. Твоя судьба — найти истину. Это будет трудно, но наберись храбрости, чтобы принять призвание». — Она подняла глаза. — Я была права. Тут не говорится «искать истину». Тут говорится «найти истину».

Мерритт хмурился, глубоко задумавшись. Через некоторое время он указал на записку.

— Есть что-нибудь еще?

Магда кивнула и продолжила.

— «Посмотри на возвышенность на дне долины ниже, недалеко от города слева. Там, на этой возвышенности, однажды будет построен дворец. Там твоя судьба, не здесь». — Ей пришлось сглотнуть и успокоиться, прежде чем она смогла прочитать последнюю часть. — «Знай, что я верю в тебя. Знай также, что я всегда буду любить тебя. Ты редкий, страстный цветок, Магда. А теперь будь сильной, защищай свой разум и живи той жизнью, какой можешь жить только ты».

Был слышен только звук хвоста тени, медленно, тихо ударявшегося о верхнюю часть верстака.

— Это прекрасная записка, Магда, — мягким, сострадательным голосом сказал Мерритт, пока она стояла, глядя на бумагу в дрожащих пальцах. — Совершенно ясно, как много ты значила для Бараха.

Магда вытерла слезу со щеки. Она не понимала, насколько потрясена будет, прочитав записку вновь. Столько всего навалилось, и в то же время напомнило о том, как далеко все это ушло. Барах ушел. Жизнь в мире двигалась дальше.

Магда откашлялась.

— У тебя есть какие-нибудь идеи, что может означать дворец и моя судьба, связанная с ним?

— Прости, но нет. Барах был пророком, ко всему прочему, поэтому он должен был знать что-то о будущем. Возможном будущем, во всяком случае. Наша свободная воля делает будущее иногда неопределенным, даже для пророков. Думаю, он имел в виду, что будущее определяется твоими решениями, и надеялся, что ты сделаешь правильный выбор.

Рука Магды опустилась.

— Когда сноходец пытался убить меня, я вспомнила, что Барах сказал в этой записке. Альрик Рал рассказал, созданные им узы, которые ты помог сотворить, способны защитить разум от сноходцев. Когда же сноходец захватил мой разум и пытался убить, эти слова в записке помогли понять, что я должна поклясться в преданности Лорду Ралу, чтобы защитить разум и спасти жизнь. Слова Бараха помогли выбрать будущее, выбрать жизнь, и в результате его пророческие слова оказались правдой.

— Пророчества часто походят на это, — сказал Мерритт. Он, казалось, вынырнул из глубины мыслей на поверхность. — Это также означает, что твоя судьба — найти истину, как ты и говорила, а не искать истину, как подумал я, когда впервые услышал о записке.

— Это что-то означает для тебя?

Мерритт послал ей многозначительный взгляд, а затем обнажил меч на бедре. При выходе из ножен лезвие издало мягкий звон, заполнивший тишину в чулане. Магде могла видеть нечто еще, кроме дара, в глазах Мерритта, когда он держал меч. Это был своего рода глубокий, далекий гнев, нечто почти живое, со своей силой.

Мерритт осторожно положил меч на верстак. Тень смотрела сонными зелеными глазами на лезвие, что он опустил перед ней. Мерритт, наконец, посмотрел на Магду, как бы говоря, что ждет от нее каких-то действий.

Магда перевела взгляд с волшебника на меч и обратно.

— Что?

Мерритт указал на меч.

— Что здесь сказано?

Она очень хорошо знала, что. Магда никогда не смогла бы прогнать эти слова из разума. Тем не менее, глаза обратились к рукояти. Она позволила пальцам легко скользнуть по выступающим золотым буквам.

— Здесь сказано: «Истина». — Она выгнула бровь, смотря на Мерритта. — Ты хочешь сказать, что слова Бараха в записке — «Твоя судьба — найти истину» — означают, что моя судьба — найти Меч Истины? Ты действительно думаешь, что он это имел в виду? Неужели все может быть так очевидно?

Мерритт пожал плечами.

— Не знаю. Я Творец, а не пророк. Но именно я сделал надпись «Истина» на рукояти, а ты пришла ко мне и нашла меч с этим словом, выгравированным на нем. Ты единственная, кто назвал его Мечом Истины.

Мешанина мыслей ворочалась в голове Магды. Имел ли в виду Барах, что ее судьба — найти Мерритта и меч с гравировкой «Истина» на нем?

Или Барах сказал, что это — лишь начало ее пути поиска истины, который привел ее к Мерритту?

Глава 63

Магда снова пробежала пальцами по буквам, Мерритт встал около нее у верстака. Его взгляд прошелся по инструментам.

— Это место, где Барах творил, да? Эта комната, этот верстак?

Магда кивнула, махнув рукой.

— Я сидела на этом ящике, здесь, и смотрела, как он работает.

Магда взглянула на витиевато выгравированную серебряную шкатулку, которая содержала заветные воспоминания. Сейчас Барах казался таким далеким. В каком-то смысле, это все было только вчера, а в каком-то — казалось, много лет назад. Магде не хватало мужа, но даже эта боль постепенно угасала, вытесняемая беспокойством о насущных проблемах.

— Это он сделал ее такой прекрасной? — спросил Мерритт, указывая на серебряную шкатулку.

Магда кивнула, подвинув ее ближе, чтобы показать Мерритту. Она пробежала пальцами по крышке, точно так же как делала с буквами на мече, затем открыла крышку.

— Она просто содержит некоторые маленькие воспоминания о том, что он мне дал.

Магда вытащила белый цветок.

Мерритт выглядел несколько удивленным.

— Он довольно редок. Я видел его раньше только один раз.

Магда покрутила цветок между большим и указательным пальцами.

— Ты ведь знаешь что это такое? Барах сказал, что он редок, но никогда не упоминал название.

— Он называется Исповедным цветком.

Магда нахмурилась.

— Правда? Исповедный цветок? Почему его так назвали?

— Потому что исповедь — это откровение истины. Истина чиста. Белое — чисто. Отсюда и название.

— Это прекрасное имя для прекрасного цветка, — сказала Магда, положив цветок на место и закрыв крышку.

— Может, однажды ты сможешь прийти, когда я творю?

Магда улыбнулась.

— Мне бы очень хотелось.

Она вскочила со своего места на ящике и указала на коллекцию изысканных потрепанных металлических инструментов, полудрагоценные камни в нескольких деревянных ящичках, различные материалы и маленькие книжечки, заполненные заметками мужа.

— Я все время искала предлога, — начала Магда, — но, думаю, Барах хотел бы, чтобы эти инструменты достались тебе.

Глаза Мерритта расширились.

— Ты действительно так думаешь? Чтобы у меня были инструменты, принадлежавшие Первому Волшебнику?

— Предполагаю, это теперь мои инструменты. Я знаю, что хочу отдать тебе их. Думаю, Барах одобрил бы мое решение. Он хотел бы, чтобы инструментами пользовался хороший человек.

Мерритт протянул руку и благоговейно коснулся некоторых мелких инструментов в коллекции. Казалось, их ценность много значила для него.

— Это одни из самых совершенных инструментов, которые я когда-либо видел.

— Рада, что они понравились тебе и сможешь найти им хорошее применение, — сказала Магда с улыбкой.

Мерритт указал на книжечки среди инструментов.

— А что это?

Магда подняла голову, пытаясь рассмотреть.

— А, эти. Думаю, это записи, которые он делал.

Мерритт жестом указал на книги.

— Можно?

Улыбка Магды стала шире, видя, как взволнован Мерритт из-за таких простых вещей: инструментов и записей. Она наклонилась, чтобы пододвинуть стопку маленьких книжек ближе к нему.

— Конечно. Может быть, они пригодятся тебе.

Мерритт взял книгу, лежащую сверху, и открыл ее, медленно переворачивая страницы, смотрел на содержимое текста. Магда же смотрела на то, как его карие глаза бегают по страницам.

Пока он читал, улыбка исчезла. Глаза расширились.

Затем кровь отхлынула от лица.

— Добрые духи… — прошептал Мерритт.

Магда нахмурилась.

— Что там? Что не так?

Он начал быстро переворачивать страницы, пробегаясь глазами, почти не читая.

— Небесные расчеты, — прошептал Мерритт сам себе.

— В этом есть смысл, — сказала Магда. Она не понимала, почему Мерритт так удивился. Барах всегда записывал небесные расчеты и измерения. Он брал расстояния и углы от звезды к звезде, или от определенной звезды к далекой точке на горизонте, или, иногда, к Луне. — Я часто слышала, как Барах разговаривал о небесных расчетах, измерениях и уравнениях с другими волшебниками. Думала, все волшебники знают о таких вещах.

— Нет, ты не понимаешь, — Мерритт постучал по книге у нее перед носом, будто Магда тоже в состоянии разобрать клубок линий, чисел и формул. — Это небесные расчеты.

— Ты уже говорил. Прости, Мерритт, но я не могу понять их.

— Магда, это расчеты разлома для создания разрыва седьмого уровня, — его голос сломался. — Добрые духи, эти небесные расчеты — это измерения и расчеты перед передвижением звезд. Я знал, что эти формулы существуют, но никак не мог их найти. Это формулы, которые, как сказал Барах, он не может мне дать, поскольку их увезли и спрятали в Храме Ветров.

Магда почувствовала, как по ее рукам пробежали мурашки, когда она спрыгнула с ящика.

— Ты уверен? Уверен, что это те формулы?

— Да, да, они самые. — Он снова возбужденно постучал по книге. — Это они. Тайные расчеты и шаблоны для создания разрыва седьмого уровня. Они все прямо здесь.

Когда Мерритт тяжело опустился на стул возле верстака, Магда взглянула вниз, на маленькую открытую книжечку, которую он держал в руках. Эти линии и записи выглядели не более чем клубок углов и чисел для нее, те же самые измерения, которые Барах делал все время из своих собственных наблюдений. Для Магды записи казались непонятным языком, но Мерритт, как и Барах, хорошо понимал их.

Теперь до нее дошло.

Магда все еще смотрела на открытую книгу.

— Теперь я поняла, — сказала она чуть громче, чем шепотом. Пальцем Магда подняла голову Мерритта, их глаза встретились. — Я поняла.

— Что ты имеешь ввиду? Поняла что?

— Барах знал, что тебе они нужны. Должно быть, он принес их с собой из Храма Ветров. — Магда почувствовала, как мурашки на руках поползли к затылку. — Ты помнишь, что я тебе раньше говорила? Когда Барах пошел в Храм, он узнал, что шкатулки Одена пропали, и не мог рассказать этого никому, кроме меня? Он знал, что они были украдены. Видишь? Должно быть, Барах принес расчеты сюда, чтобы ты смог завершить ключ.

Мерритт мог только смотреть на нее.

Магда проглотила комок в горле.

— Он принес их для тебя, Мерритт. Барах знал, что ты делаешь, и знал, что расчеты необходимы. Он хотел, чтобы ты смог закончить ключ, надеясь, что сможешь использовать его для защиты шкатулок Одена. Он сказал, что моя судьба — искать истину. Это привело меня к тебе, я принесла то, что Барах хотел передать тебе.

Мерритт положил руку на лоб.

— Магда, ты заморочила мне голову. Ты понимаешь чудовищность того, что говоришь? Во все это так сложно поверить.

— Правда здесь, у тебя в руках, в этой книге.

— Это, безусловно, так. Эти формулы стратегически важны. Некоторые верили, что их существование всего лишь сплетни и слухи. Другие — что их никогда не существовало, и это всего лишь миф. Но те, кто работал над ключом, знали, что расчеты должны существовать. И вот они, лежат на верстаке Первого Волшебника.

— Они были здесь с того момента, как Барах вернулся из Подземного Мира. Он спрятал их у всех на виду.

Глаза Мерритта наполнились слезами, когда он посмотрел на Магду. Его голос надломился.

— Знаешь ли ты, сколько хороших людей погибло, пытаясь воссоздать эти формулы? Погибло, строя догадки в темноте?

— И теперь у тебя есть все, что необходимо для завершения Меча истины?

Мерритт протянул руку и коснулся клинка. Он поднял маленькую книжку.

— С этим — да. Думаю, теперь у меня есть все, чтобы закончить его.

— Тебе нужно привлечь больше людей, чтобы быстрее закончить ключ. Это нужно сделать.

Мерритт молча ходил, обдумывая слова.

— Я уже сделал всю предварительную работу, и сделал ее сам. Никто не помогал мне. На самом деле, помощь и не нужна, чтобы закончить ключ.

— Тогда почему люди, которые пытались создать ключ, работали в командах?

— Совет приказал создать ключ, но не знал, как сделать это. Советники полагали, что понадобится команда волшебников. Много команд.

— А ты говорил им?

— При любой возможности. — Лицо Мерритта скривилось от разочарования. — Они не слушали ничего из того, что я говорил. Так как создание ключа очень сложная задача, советники подумали, что необходима команда. Они не хотели слушать. Считали, что с большим количеством людей смогут охватить больше неизученного, преодолеть трудности и выполнить задачу. Но все, что получал Совет — смерть.

— Может, был человек, кто помогал тебе?

Мерритт многозначительно посмотрел на Магду.

— Да, но из-за событий в Замке, я не смею доверять никому. В конце концов, ты не рассказываешь о том, что сила Одена снова в нашем мире, даже Совету.

— Думаю, ты прав.

— Хуже другое. Чем больше людей узнают о рабочем ключе, тем больше риск. Нынешний владелец шкатулок может узнать об этом. Барах не решился рассказать никому, кроме тебя. Если я сделаю ключ сам, никто не узнает о его существовании. Потом я смогу заняться поиском шкатулок и защитить их.

Магда смотрела то на меч, то в глаза Мерритту.

— Ты уверен, что должен закончить ключ? Я имею в виду, если ключ не существует…

— Любой владелец шкатулок, вполне возможно, попытается получить доступ к силе без ключа. Этот опьяняющий соблазн всегда был опасен. Если он сделает некоторые вещи неправильно, наш мир может быть разрушен. Если это случится, ключ окажется единственным способом контролировать силу и отвести нас от края пропасти.

— Тогда лучше закончить меч, и тогда мы сможем попытаться защитить шкатулки.

— Мы?

— Только мы двое знаем все. В конце концов, Барах доверил мне информацию о потерянных шкатулках. Люди, которые владеют шкатулками, не знают о формулах, которые принес тебе Барах. Только мы двое знаем общую картину. Нам нужно работать вместе.

Мерритт обдумывал ее слова.

— Ты права, но я не уверен, что идея мне нравится. Для тебя слишком опасно впутываться во все это.

Магда подняла голову.

— Слишком опасно? Да я и так в центре всего происходящего. Какие неожиданные угрозы подстерегают меня дальше? По-настоящему безопасно будет только тогда, когда мы выясним, что происходит, и положим этому конец.

Мерритт провел рукой по лицу и устало вздохнул.

— Мне не нравится это, Магда, но, должен признать, скорее всего, ты права. Не имеет значения, что ты выберешь, кажется, ты всегда будешь в центре бури, будь то сноходцы, мертвецы, пытающиеся убить тебя, пророчество Бараха в записке, или же шкатулки Одена.

Магда обрадовалась, что он понял.

— Вот как я всегда поступаю. Нужно узнать, что происходит в Замке, пока еще не слишком поздно. Возможно, только я смогу сделать это.

Мерритт сомкнул в пальцах рукоять меча и поднял его со стола. Зеленые глаза Тени проследили за клинком. Глаза же Мерритта наполнились железной решимостью.

— Я должен сделать это прямо сейчас, пока ничего не случилось.

— Как насчет похода в подземелье, чтобы поговорить с колдуньей? Мы должны сделать и это. Нужно добраться до нее, прежде чем состоится казнь.

Мерритт поместил острие меча в ножны, и тот скользнул в свое убежище.