Терпение дьявола Соколов Алексей

И тут же отпрянул, уворачиваясь от разорвавшего сумрак света фар. Кто-то из зэков испуганно вскрикнул, а Сапсан дал себе матерное слово никогда больше не пренебрегать сталкерским чутьем. Значит, это не пьяные байки!

По дороге совершенно бесшумно двигалась колонна крытых брезентом грузовиков.

Появляясь прямо из воздуха, они неторопливой вереницей проезжали мимо и растворялись во мраке метрах в десяти по правую руку от ошеломленной троицы. Полы кузова некоторых автомобилей были откинуты. Сапсану, завидевшему сидящих вдоль бортов людей в бесформенных комбинезонах и со скрытыми под респираторными масками лицами, стало жутко.

– Привидения! – негромко сказал Колода дрожащим голосом. – Твою же в душу…

– Ликвидаторы, – сталкер проводил взглядом очередной грузовик, – едут к ЧАЭС, разгребать завалы после аварии восемьдесят шестого года. Призраки Зоны. Про них иногда рассказывают, что появляются в разных местах рядом с Припятью. То солдаты с лопатами кому-нибудь померещатся, то пожарные со шлангами. Только я не верил никогда. И получается, что зря…

– Валить надо отсюда! – прохрипел Питон. – Сейчас тормознут, и не успеем уже. Сожрут!

Увидев, что спортсмен начал поднимать автомат, Сапсан ударил ладонью по стволу его «калаша» и цыкнул:

– Эти люди едут мир спасать, очень ты им сейчас нужен. Призраки вообще никого не трогают. Стой тихо и смотри на тех, кто позаботился, чтобы ты родился с нормальным набором рук, ног и одной головой. Хотя бы и такой дурной.

Когда последний грузовик растаял во влажном воздухе, сталкер перебежал на другую сторону дороги и обернулся к оставшимся на месте зэкам.

– Чего встали? – спросил он. – Животы прихватило или ноги дрожат?

Озираясь по сторонам, будто ожидая появления новых видений, уголовники торопливо подбежали к сталкеру.

– Меня даже не воротит больше. – Питон перевел дух.

– Есть такое, – подтвердил Колода. – Отпустил мандраж.

– Значит, теперь, когда в следующий раз такое же чувство появится, будем знать, чего ждать надо, – заключил Сапсан. – Не знаю, как вам, а я бы сейчас хотел на каждом шагу привидений видеть, лишь бы ни с чем другим не сталкиваться.

Продравшись через заросли боярышника и обойдя стороной разрушенную до основания какую-то кирпичную постройку, все трое оказались на заросшей мхом и травой широкой площадке, посреди которой стояли два гусеничных детища конструкторского разума советского человека – инженерные машины разграждения.

Даже несмотря на покрывавшую желтые бронированные корпуса ржавчину и понуро склоненные к земле телескопические манипуляторы с обросшими грунтом двупалыми захватами, ИМР-ки выглядели впечатляюще. В работе по расчистке территории от тяжеловесного мусора эти агрегаты, наверное, не знали себе равных.

– Прямо танки мутировавшие, – не удержался от замечания Сапсан.

– Ага, – согласился Колода. – Только пушек не хватает для полноты картины. Ни одна вражина не одолеет, если внутри засесть.

– Это точно. – Сталкер поправил сбившийся фонарик. – Ладно, пошли. Глянем, что за наследство Татарин с Чифом припасли.

Подойдя к машине, верхний люк которой был закрыт, он поднялся на трак и посмотрел на башню. Под маленькой оконной прорезью, рядом с белым клеймом из пунктирного белого круга с вписанной в него надписью «ЗОНА», обнаружились полустершиеся цифры – 82. Надо же, с первого раза угадал.

– Запрыгивайте, – сказал он, поднимаясь выше и готовясь открыть крышку люка. – Питон, я дергаю, ты страхуешь, чтоб оттуда ничего не скакануло. Готов?

Спортсмен кивнул. Поднатужившись, Сапсан рывком потянул крышку на себя и чуть не сверзился вниз – крышка откинулась на удивление легко. Питон тут же ткнул стволом «калаша» в темный проем.

Тишина.

Посветив внутрь, Сапсан оглядел многочисленные рычаги, оборванные и погнутые металлические трубки вокруг маленького стульчика для оператора и сказал:

– Если все вместе полезем, то не развернуться будет. Старче, давай ныряй. Шукай под сиденьем или под приборной доской. Тебе посветить?

– У меня есть. – Колода, кряхтя, полез в люк и, чиркнув зажигалкой, принялся копошиться в недрах башни.

Пока он, сопя и тихо матерясь, обыскивал кабину, Сапсан с Питоном настороженно оглядывали заросшие окрестности. Если сейчас появится какой-нибудь местный житель, спасаться от него придется путем приземления на голову старого вора.

– Нашел, – раздалось из люка. – Залазьте, места хватит.

Места внутри действительно хватило.

Когда все трое смогли, наконец, разместиться так, чтобы не упираться коленями друг другу в живот, Сапсан закрыл крышку люка.

– Давай сюда, что там у тебя, – сказал он Колоде.

Зэк протянул грязный тряпичный сверток. Быстро размотав промасленную ткань, Сапсан ухмыльнулся. Снаряженный магазин для автомата Калашникова и упаковка патронов для дробовика. Не пещера Аладдина, но лучше, чем ничего. Вспомнив, что обрез героически покоится в «ведьмином студне», он, не в силах удержаться от разочарования, неосторожно дернул руками.

– Граблями-то не маши. – Колода придержал выкатившиеся из-под рожка две маленькие алюминиевые капсулы размером с пальчиковую батарейку. – Это что?

– Это? – переспросил Сапсан, передавая боеприпасы Питону. – Это «что» наш здоровый сон, но без здорового сна. Дай-ка сюда.

Развинтив одну из капсул на две половинки, он вытащил запаянную в прозрачный пластик бледно-синюю таблетку и сложенный в несколько раз лист бумаги с надписью «Инструкция».

– Лучше бы сухарей оставили, – недовольно буркнул Питон.

– Не гунди, – ответил сталкер, уже углубившись в чтение инструкции.

Так, состав… описание… фармакологические свойства… к черту подробности. Ага, вот!

– Вам зачитать или вкратце? – спросил он зэков.

– Давай вкратце, – ответил Колода. – Не в аптеке.

– Хорошо. – Сапсан распечатал таблетку и выкатил ее на ладонь. – От одной такой штучки бегать начнешь как сайгак, без голода и усталости. Но только сутки. Потом наступит отходняк, и, если я понял правильно – а я понял правильно, – организм будет мстить за надругательство. Паленой водкой все травились? Тут то же самое, но чуть посильнее. Без соответствующих препаратов начнется ломка, которую придется провести сидя на горшке и нагнувшись над тазиком. А в остальном вполне безобидная вещь, если горстями не жрать.

– Понятно. – Колода развинтил вторую капсулу. – Значит, к завтрему надо найти тихое место, чтобы отлежаться. Давай шамай свое колесо, а мы с Питоном второе оприходуем.

– Может, лучше тебе целое? – возразил Сапсан. – Мы-то с бугаем и на половинках дотянем, а вот в твоих силах я не уверен.

– Зато я в твоих мозгах уверен. – Колода разломил таблетку. – Если вы раньше меня свалитесь, хана будет. А из нас троих только ты сможешь лежку найти. Или не сможешь?

Он хитро прищурился и испытующе посмотрел на сталкера. Сапсан задумчиво вертел таблетку в грязных пальцах.

Страхуется Колода. Понимает, что в одиночку и километра не пройдет, тем более с грузом. А еще понимает, что с полтаблетки ему и Питону полегче будет. Может, затаить половинку, для равенства? Или типа про запас. Нет. Двенадцать часов, тем более в Зоне, – долгий срок. И если есть возможность прожить эти часы с бодростью, то почему бы ею ни воспользоваться? Посмотрим, кого раньше срубит. И где. Не получится у вас, граждане бандиты, слинять, пока проводник будет в отключке валяться. В Зоне много мест, где без проводника шагу ступить нельзя. Как там – не верь, не бойся, не проси? Ну-ну.

– Согласен. – Сталкер отправил таблетку в рот и, не разжевывая, проглотил. – Куда ж вы без меня денетесь?

Потом он выключил фонарь и, откинув голову к холодной стенке, сказал:

– Теперь с полчасика подождать надо, пока подействует. Глюков не будет, можете не обольщаться.

Несколько минут сидели молча. Снаружи не проникало ни единого звука, а затхлый воздух потерял от дыхания троих людей прежнюю промозглость.

Сомкнув веки, Сапсан попытался представить, что находится не в полутемной кабине груды старого бронеметаллолома, а в уютной комнате с большим окном, за которым плещется синий-синий-синий океан. И никого на горизонте. Ни-ко-го…

Вообразить такую идиллию получилось из рук вон плохо. Если с океаном проблем не возникало, то в комнате постоянно творился кавардак. То посреди нее вырастала гигантская «мясорубка», в которую со свистом улетали тяжелые портьеры, то из ближайшей розетки выползал искрящийся полтергейст, то стучался в окно кровоглот. Поэтому сталкер даже не огорчился, когда Питон нарушил молчание.

– Слышь, Колода, – сказал спортсмен, – а че ты со своей долей делать будешь?

– Внукам оставлю, – проворчал Колода.

– У тебя внуки есть? – Сапсан удивленно открыл глаза.

– Нету. – Старый вор перевернулся на другой бок. – И детей тоже.

– Тогда куда тебе такая прорва денег?

Старый зэк промолчал.

– А я дом куплю, – мечтательно протянул Питон. – И вертолет.

– Ишь ты, – иронично сказал Колода. – А хватит?

– Должно хватить. Дом можно и поменьше, но вертолет обязательно возьму. Всегда на нем полетать хотел.

– Был у меня знакомый вертолетчик. – Колода вытащил из кармана пакет с табаком. – Сидели вместе… Игорек, ты куда бумажки от колес подевал? У меня блокнот размок весь, одна обложка осталась.

– Где-то на полу валяются, – ответил Сапсан. – Только ты потерпел бы с дымовалом, а то задохнемся ведь.

– Да можно и потерпеть. – Колода убрал табак. – Все равно что-то не очень хочется. Про что я?.. А, вертолет. Был у нас на уральском лагере такой дядька Митяй. Тихий, но с придурью. Не помню, за что сидел, но за муку какую-то. Очки носил толстенные, его даже на работы не водили, чтоб не покалечил кого-нибудь сослепу. Так вот заладил он как-то мастерить что-то. Досочек понабрал, гвоздиков, постукивает себе молоточком за бараком и песенки про Красную армию напевает. Зона была черная…

– Какая? – недоуменно спросил сталкер.

– Черная. То есть на ворах держалась. Кумчасть, хозяин – все прикормленные. Блатных не треплют, те мужиков тоже не напрягают. Норму сдал – гуляй до каши. Да… Так вот, клепает как-то дядька Митяй, и подходит к нему цирик. Что, спрашивает, творишь, Дмитрий Владимирович? А тот ему – вертолет, говорит, сделать хочу. Вот сделаю – и улечу домой. А вас всех, суки красноперые, еще окроплю сверху. Цирик поржал да и отвалил. Ну не будешь же на дурачка оскорбляться, вдруг еще вступится кто. А тот дальше тюк да тюк. Работает, значит. И однажды утром на разводе хвать – где Молотков Дмитрий Владимирович? Который, падла такая, вертолет делал. Пык-мык – нету. Пошли искать и нашли. Только не его, а вертолет, который в натуре лестницей обернулся. Оказывается, этот балдакрут, пока вокруг него мимо ходили, всю петрушку кто и как сменяется просек, выбрал момент, чтобы вертухаи на вышках сопли в другую сторону жевали, прислонил свою поделку на забор и утек в тайгу. Вот такой вертолетчик.

Когда Питон уже всхлипывал от смеха, Сапсан недоверчиво сказал:

– Как это он так через забор махнул? Если бы так было просто, давно бы разбежались все.

– Разбежались бы, – согласился Колода. – Только, в отличие от дядьки Митяя, у остальных мозги есть. До ближайшего города километров триста по тайге. Если и добежишь, то до первого медведя, которых в те времена ой как много было. Да к тому же братве аукнется. Он ведь своим рывком всю зону навыворот перетянул, она из черной за считаные дни в красную превратилась. Тебе объяснить, что такое красная зона?

– Это где уже на ментах завязано, правильно я понял? – спросил Сапсан.

– Ага. Так вот и получается, что лучше отмотать звонком свою честную пятерку или с червонца по УДО выйти, чем партизанить с риском для тела бренного. Правильный зэк – умный зэк. Его не дергаешь, воздух не перекрываешь – он и не бузит.

– А собаки? Они же были?

– Вот про собак ты верно спросил. Собаки были, но не пикнули даже. Ты фильм «Кортик» смотрел? Там еще пионер умный был, прям следак в натуре. Идейный, аж тошно.

Сталкер напряг память и кивнул:

– Помню такой. Там еще про бронзовую птицу было вроде.

– Про птицу не знаю. – Колода хрустнул затекшей шеей. – Но не суть. Этот актер в натуре уголком был, почти пятнаху оттарабанил по разной суете. За него говорили, что однажды шел пьяный и встретил какого-то мужичка, который собаку выгуливал. Тот ему замечание сделал, а он его же собаку на него и натравил.

– Как это?

– А вот так. Есть такие люди, которые с любой собакой справиться могут. Вот я думаю, Митяй такой же был. Экстрасенкс, чтоб ему не кашлять, если жив.

– Нашли его потом? – спросил Питон, до этого момента с интересом прислушивавшийся к разговору. – Митяя-то?

– Нет, – ответил Колода. – Как в воду канул, даже очков не осталось.

– Ладно. – Сапсан махнул рукой. – Байки это все. Бегающие вертолетчики, актеры-гипнотизеры… Давайте вылезать. Еще через Янов перебраться надо. Как самочувствие?

– Самочувствие по кайфу. – Питон потянулся, насколько позволяли стенки кабины. – Как будто похавал от пуза, а потом спал всю ночь.

– Так же, в натуре, – подтвердил Колода. И добавил с ухмылкой: – А про байки ты зря, Игорек. Ты ведь и в привидения не верил.

– Проехали. – Включив фонарь, Сапсан уже приподнял крышку люка стволом «Абакана». Кабина тотчас наполнилась свежим утренним воздухом.

Выждав немного, сталкер откинул крышку полностью и осторожно высунул наружу сначала автомат, а потом и голову.

Легкий туман практически не мешал осмотру, и окрестности уже неплохо вырисовывались в полусумраке набиравшего силу рассвета. Убедившись, что округа спокойна, Сапсан ненадолго остановил взгляд на чернеющей вдалеке громадине саркофага ЧАЭС.

Кто его знает, а вдруг действительно лежит внутри этой гигантской стальной коробки тот самый мифический Золотой шар? Интересно, как много желаний он уже исполнил? И исполнил ли? Нет, прав был Чиф, когда сказал, что не стоит забивать себе голову всякой легендарной ерундой. Особенно когда у тебя есть более понятная цель. В которой слово «золото» имеет вполне осязаемую суть.

Сапсан спрыгнул на землю и прислушался к своим ощущениям. А таблетка-то, однако, всем таблеткам таблетка. Ноги не гудят, спина не ноет, голова ясная. Вот бы каждые сутки такой препарат заглатывать, но только чтоб без последствий.

– Пошли, – сказал он вылезшим следом зэкам, которые, зябко поеживаясь, с видимым удовольствием разминали ноги.

Янов оказался большой станцией.

Идя по железнодорожным путям, сталкер, положив палец на спусковой крючок «Абакана» и зажав в другой руке дозиметр, одновременно делал три привычные вещи – выискивал аномалии, следил за радиационным фоном и настороженно прислушивался, стараясь уловить в шуме легкого ветра, гуляющего между вагонами, посторонние и поэтому обязательно опасные звуки. Похоже, сюда согнали всю железнодорожную технику, которая оказалась в радиусе заражения после первой аварии на ЧАЭС.

Пассажирские вагоны, еще сохранившие на своих боках темно-зеленую краску, блестели редкими остатками мутных стекол, над которыми нависали клочья «ржавого мочала». Пустые грузовые короба и покрытые грязными потеками длинные цистерны кое-где сошли с рельс и теперь угрожающе нависали над откосом, будто ожидая последнего толчка, который, наконец, нарушит их хрупкое равновесие.

Сапсану и зэкам то и дело приходилось опасливо забирать в сторону, чтобы не оказаться в месте потенциального падения очередной накренившейся громадины. О том, что падения иногда происходят, свидетельствовали те вагоны, которые лежали на боку, направив к светлеющему небу тяжелые колеса.

Обойдя раскуроченные и обезглавленные составы, за которыми уже виднелись крыши гаражей на окраине Припяти, они вдруг наткнулись на одинокий локомотив. Стоя на самом крайнем пути, тягач сосредоточенно вперил разбитые фары в уходящие вдаль ржавые рельсы. Казалось, он вот-вот тронется с места и, набирая ход, погромыхает прочь от станции, ставшей могильником для десятков его товарищей. Гордый. Независимый. Свободный.

Сапсан смерил локомотив грустным взглядом. Нет, приятель. Застрял ты здесь. На веки вечные застрял…

_{Они вошли в Припять на рассвете.}

Покинутый город встретил трех путников красным заревом изборожденного тучами неба и безжизненными коробками пустых домов, окруженных черными скелетами деревьев. Туман, повисший над разбитым асфальтом улиц, разгоняли лучи поднимающегося солнца. Новый день не предвещал ничего, кроме неизвестности, но утро уже приветствовало человека – незваного в этих краях гостя.

Пожалуй, еще никто не входил в Припять так, как входили они. Практически без оружия, оборванные, измотанные постоянными оглядками и звенящим напряжением, исходящим от каждой нервной клетки, – такими сталкеры обычно выходили отсюда. Но они выходили, неся в своих рюкзаках аномальные сокровища и помня, что обратная дорога если не легче, то гораздо короче. Покидая мертвые кварталы, все – и жильцы, и бродяги – знали, что болтающийся за плечами драгоценный груз сполна возместит пережитое и с лихвой компенсирует каждую каплю пота и крови, потраченную на поиски артефактов. И не имеет значения, пролиты эти капли теми, кто искал, или теми, кто хотел искателю помешать. Важно лишь то, что уходящие отсюда сталкеры верят в свой простенький рай. И грезят о том, что могут хоть ненадолго его купить. А дойти до места покупки – где наша не пропадала?

Сейчас, ступая по разрушенным временем дорогам, Сапсан не думал о рае. Он не заглядывал вперед, предпочитая сосредоточиться на том, что важно именно в данный момент, – на сохранении собственной жизни и, по возможности, жизней спутников. Можно ли теперь, пройдя вместе с двумя зэками через то, через что ему не приходилось проходить ни с одним компаньоном, считать их напарниками?

Да, теперь вместо хамоватого молодого бандита рядом с Сапсаном шагал почти полноценный сталкер. Прежний Питон, который пререкался по любым вопросам, остался гнить возле двухголового трупа маравы. На его место пришел человек, в полной мере познавший хрупкость человеческого существования и поэтому готовый любыми средствами отстаивать собственное право на него. А Колода – матерый вор, больше половины сознательной жизни проведший в лагерях и на этапах, – он, пожалуй, и не вспоминает о той самонадеянности, с которой предлагал бросить тушкарям дерзкого проводника. Зато помнит, как этот проводник подкладывал в костер обломки тумбочки, чтобы согреть больного старика. Хотя помнит ли?..

Нет, как бы ни были крепки мускулистые руки Питона, Сапсан все равно не оставлял мысли, что в определенных обстоятельствах они сомкнутся на его, Сапсановой, шее. А Колода, даже если и проникся духом Зоны аномальной, все равно несет часть зоны своей. И только ему одному ведомо, какие понятия в ней приняты.

Возможно, неплохие вы бойцы, граждане уголовники. Но, увы, не друзья.

Проходя между железными остовами гаражей, все трое внимательно осматривались по сторонам. Вытащив дозиметр, сталкер на всякий случай измерил радиационный фон – выше нормы, но терпимо. Прислушался – тишина. Только слабый ветер похлопывает оборванными листами проржавевшей жести, словно приглашая осмотреть бывшее стойбище машин внимательнее. Спасибо, но как-нибудь в другой раз. До жилого массива оставались считаные десятки метров, а упокоиться прямо на подступах к заветной цели Сапсану не хотелось. Да что там – упокоиться не хотелось вообще.

Но гаражи, похоже, были необитаемы. Вероятно, местные твари не жаловали продуваемые и протекаемые со всех сторон дырявые сараюшки. Мутанты тоже комфорт любят.

От гаражей до первого перекрестка было рукой подать. Трассу пересекли пригнувшись, быстрой перебежкой. Выходить на просматриваемую со всех сторон дорогу не хотелось, поэтому дальше Сапсан повел свою маленькую группу вдоль заросшей уродливыми деревцами обочины. Чуть поодаль с правой стороны виднелось четырехэтажное здание. Судя по огромным окнам над парадным входом, раньше здесь располагался оплот каких-нибудь бюрократов. А вот и второй перекресток. Отсюда уже начинался жилой сектор.

– Улица Курчатова, – негромко сказал Колода, оглядываясь. – Вон там, рядом с девятиэтажкой, спортмаг. Мы со Светкой в нем ролики покупали. Так и не покатались толком – дребезжали, заразы, так, что уши закладывало. Никакой романтики.

– Не забудь об этом в своих мемуарах написать, – тоже озираясь, ответил Сапсан. – Если выживешь. Дальше куда? Прямо?

– Да. За этим кварталом центральная площадь и еще перекресток большой. Там между домами срезать можно будет.

– Посмотрим. Давайте вдоль домов, чтоб никто из местных жителей не заметил – они тут все как на подбор неприятные. И тихо. Тихо, я сказал!

Последние слова Сапсан адресовал кашлянувшему Питону, который тут же зажал рот рукой.

Прежде чем пересечь перекресток, сталкер еще раз осмотрелся. Теперь следовало ожидать не только мутантов. Припять оккупирована фанатиками из клана Неспящих, которые по жестокости дадут фору даже обновленному «Приоритету».

Рассказы о группировке, члены которой поклоняются Золотому шару как святыне, Сапсан слышал неоднократно, а вот встречаться с ее последователями ему еще не приходилось. И лучше бы дальше миновала чаша сия.

К Неспящим шли сталкеры всех мастей – руководство группировки, которую правильнее было бы назвать сектой, не делало различий между новичками и ветеранами. Шли, как правило, повернутые на религии, увидевшие в Зоне небесную кару для всего человечества. Поэтому, если кто-то в баре вдруг начинал задвигать что-нибудь не совсем каноничное про Бога и всякие знамения, другие сталкеры от этого человека старались держаться подальше – потенциальный адепт Неспящих.

Правда, большинство таких «проповедников» от своих идей отказывались после первой же серьезной передряги. Но Сапсан помнил, как однажды молодой субтильный типчик, вернувшись из своей первой ходки и вылакав кружку крепкого пива, на полном серьезе уверял собравшихся, что аномалии есть не что иное, как испытание Господне, а мутанты суть падшие ангелы во плоти. Его тогда послушали, поглумились, а потом вышвырнули ко всем чертям. Интересно, где этот придурок сейчас? В баре-то он потом больше не появился. Попался, наверное, в пасть очередного «падшего ангела» или божественное испытание геенной огненной от «горелки» не прошел. Туда ему и дорога…

Тело снарка метнулось справа. Мутант вынырнул из подвального окна длинной пятиэтажки, вдоль которой они шли. Сапсан еще успел заметить, как тварь зависла над ним в гигантском прыжке, но тут же ощутил сильный толчок в бок.

Отлетая к поребрику, он увидел, что снарк все-таки не промахнулся – его атаку принял оттолкнувший сталкера Питон. Глухо рыча, монстр приземлился на спортсмена, подмяв его под себя.

«Калаш» Питона отлетел в сторону, и Сапсан, зная о силе снарков, охнул, предвидя самое худшее, что могло произойти. Но едва он вскочил на ноги и собрался броситься на выручку обезоруженному и лежащему на спине спортсмену, как тот, приподняв от себя плюющуюся желтой слюной морду мутанта, на которой болтались остатки противогаза, вдруг отпустил руки.

Намереваясь прокусить человеку горло, снарк подался вниз, но этого самого горла не увидел – в самый последний момент Питон дернулся вправо и, выпростав руку, опустил ее на затылок мутанта, со всего размаху припечатав того черепом об асфальт.

Не дожидаясь, пока оглушенная тварь придет в себя, спортсмен быстро выбрался из-под обмякшего противника. Продолжая удерживать голову монстра, Питон уселся на него верхом и уже обеими руками заставил морду снарка тесно познакомиться с асфальтом еще несколько раз. Усугубив, таким образом, незавидное состояние хрипящего мутанта, Питон схватил его левой рукой за окровавленный подбородок и, резко вывернув, рванул на себя. Ноги снарка дернулись, и Сапсан расслышал слабый хруст шейных позвонков.

Схватка, которая больше походила на расправу, заняла едва ли больше минуты, Колода даже отскочить толком не успел. Поднявшись с безжизненного тела снарка, спортсмен подобрал отлетевший в сторону автомат, деловито его осмотрел и сказал, тяжело дыша:

– Ничего вроде не сломано. Шмальнуть бы для проверки, только патрона жалко.

– Да что ему будет-то. – Сапсан забрал у Питона «калаш», отстегнул магазин, передернул затвор и, убедившись, что он идет ровно, отдал автомат обратно. – Все нормально. Рожок прицепи и патрон дошли. – Поглядев на мертвого снарка, уважительно добавил: – Лихо ты его! Обычно в снарка не одну пулю всадить надо, чтоб угомонился. А ты голыми руками. Такого я еще не видел.

– Теперь в расчете, епа, – ответил Питон, пнув мутанта по безвольно болтавшейся голове. – Считай, мое тебе с кисточкой за двухголовую. Это человек, что ли?

– Снарк-то? – уточнил Сапсан. – Да, бывший. Если попадешь под Серую радугу и останешься жив, то есть шанс, что станешь таким же красавцем. Симпатяга же?

– Угу. – Питон снова пнул голову. – Редкостный урод.

– Ты это, – одернул его Сапсан, – завязывай давай с футболом. Он же не виноват, что таким стал. Опа!..

Последнее слово он произнес шепотом и присел, дернув спортсмена вместе с Колодой за рукава. Кивнув на соседний подъезд, еле слышно скомандовал:

– Тихо…

В проеме одного из дальних подвальных окон показалась голова второго прыгуна. Мотнув ею из стороны в сторону и, очевидно, не заметив добычи или опасности, снарк стал неторопливо вылезать. Едва он полностью извлек свое тело на улицу, как в окне снова блеснули стекла противогаза. Третий. Это перебор, господа. Только бы не решили устроить поминки по усопшему товарищу. А то на всех вас не хватит нас.

Почувствовав, как Питон напряг бицепсы, готовясь, по всей видимости, повторить недавний подвиг, Сапсан изо всех сил потянул его книзу, заставляя чуть ли не врасти в асфальт. Проговорил одними губами – не вздумай! Спортсмен, безотрывно следя за выбравшимися из подвала мутантами, вряд ли заметил перекошенное лицо сталкера, но, очевидно, понял, что силы не равны, и поэтому вставать не стал.

Снарки, имея мощные ноги и безудержную свирепость, чутьем и слухом все-таки обделены. Неизвестно, насколько острое у них зрение, но сквозь замызганные стекла противогазов даже орел разглядит не многое. Стекла, правда, довольно быстро разбиваются, но в любом случае обзор у мутировавших сталкеров ограничен. При этом снимать противогазы снарки по непонятным причинам не спешат – вполне возможно, что из-за сталкерской привычки, переросшей в инстинкт. Зато умения делать засады у снарков не отнять. Это, впрочем, вполне объяснимо – как-никак, бывшие люди.

Таиться от снарков Сапсану еще не приходилось. Его редкие встречи с этими тварями проходили лицом к лицу и, что характерно, с достаточным боезапасом с его стороны. Сейчас – другое дело. Тратить остатки патронов на окраине Припяти было бы совсем неразумно. К тому же выстрелы могли привлечь внимание других неприятных горожан. А это, как говорит Колода, совсем не в елку. Поэтому, перебирая свои знания о повадках снарков, сталкер уповал на то, что эти знания верные.

Покрутившись с минуту возле входа в свое подвальное логово, мутанты, громко урча, целенаправленно поползли вдоль стены и скрылись за дальним углом дома. Сталкер облегченно перевел дух.

– Посидим еще немного, – негромко сказал он. – Пусть уйдут подальше.

– А они за углом затихариться не могли? – так же тихо спросил Колода.

– Вряд ли. Скорее всего, на охоту пошли. Сейчас или за город поползут, или вернутся. Поэтому и ждем.

Снарки не вернулись. Выждав с минуту, Сапсан скомандовал:

– Пригнулись и за мной.

До широкого перекрестка, о котором говорил Колода, было совсем недалеко. Впереди уже виднелась девятиэтажка – копия той, которую они миновали и к которой наверняка тоже пристроен магазин. Интересно, что там продавалось раньше. Хотя нет – не интересно. Как неинтересно и знакомиться с его теперешними хозяевами.

Выстрел грянул с другой стороны улицы. В нескольких метрах перед троицей с горестным звоном осыпалось оконное стекло.

Моментально упав наземь, Колода с Питоном посмотрели на Сапсана. Во взглядах обоих зэков читался страх, смешанный с недоумением. Ну, парни, давно пора понять, что будет не совсем легко. Не одними мутантами богата Зона, найдется в ней живность и позубастей.

Выстрел раздался снова. На этот раз пуля угодила в стену, выпустив из нее маленький фонтан кирпичной крошки.

Сапсан не стал раздумывать, прицельно лупит невидимый стрелок или «в молоко». В конце концов, какая, собственно, разница – целенаправленно пуля обоснуется в твоей голове или случайно. Но кто стреляет? Неужели Неспящие так быстро прочухали, что на их территорию забрели посторонние? Они что же, всю Припять патрулируют? Или видеокамер понатыкали?

Искать ответы на эти вопросы было некогда. Стараясь не поднимать головы и уповая на густые ветки кустарника, разросшегося между большой дорогой и придомовой аллеей, Сапсан рванул в ближайший подъезд, зная, что зэки последуют его примеру. Думать о том, какие квартиранты обитают в доме, ему сейчас не хотелось. Кто бы там ни был, у него нет огнестрельного оружия, а зубы и когти – это, по сравнению с автоматной очередью, семечки.

Дернув на себя перекошенную дверь, сталкер быстро забежал в тень подъезда и, пропустив внутрь Колоду с Питоном, захлопнул створку. Окинул взглядом облупившиеся стены – никого. И сквозного выхода нет, негодяи-архитекторы! Значит, сигать в окно с другой стороны дома. Стоп!

Да, о золотишке, конечно, надо забыть. Как ни печально это сознавать, но идея прогуляться по Припяти с полупустым магазином изначально была обречена на провал. Тихо прошмыгнуть не удалось, а с боем прорываться через город при отсутствии соответствующего количества патронов… Короче, не вышел из тебя, брат Сапсан, кладоискатель. Ох, не вышел. А вот дух выйти может запросто. Так что теперь только назад.

Однако даже если удастся выбраться через окно и начать отступать к выходу из города, то неизвестно, сколько человек повиснет на хвосте. Боеприпасов кот наплакал, поэтому отстреливаться от погони можно будет очень недолго. Но даже если и удастся отбиться, то обратная дорога к базе тех же «вольновцев» закончится где-нибудь на болоте возле Рыжего леса. Например, под пяткой шалуна-псевдоголема.

Так что единственный вариант, сталкер, – принять бой. Проигрыш не даст ничего, кроме смерти. Просто уйти – уже умереть. Зато в случае победы будет и оружие, и хоть какой-то шанс выбраться из Припяти. А еще – шанс вернуться. С более подобающим снаряжением.

Эта цепь рассуждений промелькнула в голове сталкера за доли секунды, родив единственно верное решение – оставаться на первом этаже нельзя. Если Неспящие, или кто там еще может быть, подойдут ближе, то они наверняка сначала заблокируют дверь в подъезд, а потом начнут выкуривать их через окна. Тогда вилка и кранты.

Указав на ведущую вверх лестницу, Сапсан прошептал:

– Я первый, Питон замыкает. Быстро.

Возражений не последовало. Пули беспорядочно щелкали по стене дома, намекая на то, что стрелки хоть и не видят мишень, но ее примерное местоположение все-таки угадывают. Сволочи, кто же вы такие? И сколько вас там? Вот так влипли!

Он бежал по лестнице, поводя автоматом на пролет вперед и одновременно ожидая, что сверху вот-вот обрушится разбуженный выстрелами снарк или подобная гадина. Нет, чисто. Подниматься выше второго этажа смысла нет – случись что, прыгать будет высоковато. Хорошо, что квартиры нараспашку. Затаиться в одной из них, взять под прицел входную дверь – и еще повоюем, ребятки. Еще повоюем. До окон уже так просто не допрыгнете, а начнете гранатами забрасывать… Ну, когда начнете – будем плакать, а пока что…

– Сюда! – скомандовал он, забегая на полусогнутых ногах в квартиру, окна которой выходили на улицу, откуда раздавались выстрелы. Конечно, можно было занять оборону в квартире, смотрящей на другую сторону. Но это значило лишить себя возможности сориентироваться в сложившейся ситуации и тем самым затянуть ожидание, дав супостатам удовольствие подтянуть дополнительные силы. А здесь можно аккуратно выглянуть из окна и постараться определить количество противников. Судя по частоте выстрелов, стрелков не больше пяти. Что ж, подергаемся. Ничего еще не кончилось, все только начинается!

Осторожно приподняв голову, Сапсан взглянул из окна на пустынную улицу. Никакого движения. Выстрелов тоже не слышно. Затаились, фанатики хреновы, выжидаете, когда потерявшиеся мишени сами себя обнаружат? А нам тут до вечера сидеть и ждать, пока ваши приятели подгребут, тоже не в жилу. Сейчас мы вас взбодрим.

Оглядев обстановку, сталкер непроизвольно отметил, что она неплоха. Похоже, квартира принадлежала какому-нибудь особенно ценному специалисту, зарплата которого позволяла иметь импортную мебель. Рядом с книжным шкафом, тоже, скорей всего, не советского производства, среди разбросанных книг и обрывков посеревшей бумаги валялся никелированный подсвечник. Подойдет.

Подобрав подсвечник, Сапсан широко размахнулся и запустил его на улицу, постаравшись придать романтичному предмету траекторию, по которой тот обязательно упадет именно на дорогу.

Гулкий звяк просигнализировал, что подсвечник приземлился там, где надо. Сейчас начнется.

Сапсан ждал выстрелов, которыми, как он предполагал, Неспящие захотят заставить их троих зашевелиться, попутно обнаружив и себя. Но выстрелов не последовало.

– Эй, доходяги! – донесся с улицы хриплый голос. – Если вы там засели надолго, то скажите сразу – мы поднимемся, чтобы время не терять.

Сапсан, раздумывая, молчал. Искать с Неспящими компромисс бесполезно. Это фанатики, и вступать с ними в переговоры – значит позволить им выиграть время. Нет, господа, так не пойдет. Уж лучше вы к нам. А мы вас сами встретим. Свинцовым хлебом и пороховой солью.

– Молчать сейчас не в ваших интересах! – снова сказал хрипатый. – У вас есть то, что нужно нам, а у нас то, что нужно вам. Меняемся – ваши драные жизни в обмен на зеленый ранец. Я знаю, он у вас. Как предложение, доходяги?

Ранец? Сапсан бросил взгляд на Питона, за плечами которого болтался рюкзак с покоящимся в контейнере целебным артефактом. Быстро же Зона слухами полнится. Сначала военные, потом «Приоритет», а теперь вот и сектанты ввязались в грызню за таинственный подарок неизвестной аномалии. И когда только узнать успели?

– Считаю до десяти! – В голосе хрипатого не было и намека на блеф. – Раз, два!..

– А если мы согласимся? – внезапно спросил Питон, приподняв голову, чтобы его было лучше слышно на улице. – Какие гарантии, что дадите уйти?

– Это кто говорит? – поинтересовались снаружи. – Сталкер или тот бугай, который снарка голыми руками завалил?

– Тот, который снарка, – сказал Питон, отмахиваясь от Сапсана, делавшего ему знаки, недвусмысленно призывающие заткнуться. – Сталкер ссыт!

Вот гнида спортзальная. Сапсан пхнул Питона ногой. Спортсмен в ответ продемонстрировал кулак и снова прокричал:

– Так что там с гарантиями?

– Нам нужен только рюкзак со всем содержимым, на ваши шкуры заказа не было. Сбрасывайте хабар и проваливайте на все четыре стороны. В качестве бонуса даже из города вас выведем!

Заказа? Так это не Неспящие! Вот уж повезло, так повезло. Сапсан никогда не думал, что будет рад встрече с наемниками – этими беспринципными солдатами удачи, от которых шарахались даже бандиты.

– Скидывай, – прошептал он спортсмену. – Пусть подавятся. И скажи, что провожать нас не надо, сами выберемся, не маленькие.

Питон торопливо сбросил с плеч ранец и крикнул на улицу:

– Ловите!

Краем глаза Сапсан заметил, с какой грустью Колода проводил взглядом улетевший за окно рюкзак. Старика можно понять, ведь если за этим светящимся комочком размером чуть больше перепелиного яйца охотились минимум три очень серьезные структуры, то наверняка он мог не только царапину затянуть и простуду вылечить. Скорее всего, отданный в руки наемников артефакт способен на многое. О-очень многое. И хотелось бы надеяться, что сейчас он подарит сталкеру и двум зэкам главную ценность в жизни – саму жизнь.

Минута, в течение которой наемник, надо полагать, копался в ранце, если не прибавила Сапсану седых волос, то точно сожрала не одну сотню тысяч нервных клеток. Что же ты там канителишься, говорун хриплоголосый?

– Здесь не все. – В голосе «говоруна» сквозило негодование шулера, который только что проиграл более ловкому коллеге родовое имение. – Слышите, вы, уроды недоделанные! Здесь только артефакт! Где блокнот?

Это было бы смешно, кабы не было так грустно. Питон ошарашенно обернулся к Сапсану, а Сапсан обреченно посмотрел на Колоду. Накурился, что ли, дедушка?

– Какой блокнот? – проорал сталкер, смутно надеясь, что еще не все потеряно. – С непонятными записями который?

– Сталкер, – наемник сразу определил, кто говорит, – у вас есть две секунды, чтобы отдать блокнот. Или мы заберем его с ваших трупов. Раз!..

– Да нет никакого блокнота! – поспешно ответил Сапсан. – Был, да весь на растопку и самокрутки вышел.

– Два!..

– Я серьезно говорю!

– Мне даже жаль тебя, сталкер. – Эти слова наемник произнес с такой невыразимой грустью, что на какое-то мгновение из его голоса даже исчезла хрипота. – А ведь Минздрав предупреждал. Третий, пятый, – внутрь! – Теперь наемник уже ревел. – Второй, четвертый, – огонь по окнам! Шестой, седьмой, – в обход!

Сапсан едва успел отметить свою ошибку в численности врага, как вдруг улицу прорвал громовой возглас:

– Неверные! Вы находитесь на священной земле! Возрадуйтесь, ибо ваш путь завершен! Бессонные хранители Златого шара готовы даровать вам то, что вы заслуживаете! Знайте, что каждый, кто посмеет воспротивиться воле хранителей, будет уничтожен! Оставайтесь на месте и сложите оружие! Не лишайте себя блага великой почести умереть во имя истины!

Последние слова Сапсан слышал уже сквозь треск раздавшихся под окнами автоматных очередей. Похоже, наемники враз забыли о своих обязательствах перед неизвестным заказчиком и теперь полностью переключили свое внимание на нового противника, который, судя по шквальному ответному огню, численностью их заметно превосходил.

Неспящие подступали слева – оттуда, откуда сталкер с зэками вошел в Припять. Видимо, фанатики намеревались оттеснить наемников к центру города, дабы там воздать им «великую почесть». И пока этот план успешно реализовывался – наемники вели беспорядочную пальбу, отступая к тому перекрестку, о котором упоминал Колода.

Быстро, насколько позволяло бившееся в растерянности сознание, Сапсан прикинул варианты развития событий.

Не имеет значения, кто победит в уличной стычке. Неспящие наемников или наемники Неспящих – идти дальше все равно нет никакого смысла. Золото золотом, но сейчас самым разумным будет дождаться, пока воюющие стороны заберутся подальше к центру Припяти и изо всех оставшихся сил дать деру обратно, прочь из этого проклятого города. Желтый дьявол ждал своего хозяина почти сорок лет. Чего ему стоит полежать на старом кладбище еще немного? Когда-нибудь хозяин вернется за ним в более спокойной обстановке. Потом вернется. Наверное. А сейчас не судьба.

Дождавшись, пока бой переместится правее, сталкер сказал, стараясь перекрыть звуки выстрелов, гулко раздающиеся на пустой улице:

– Уходим! Я первый, Питон следом, Колода замыкает. Как выйдем из подъезда – сразу налево, без остановок и разговоров. У второго перекрестка чуть осмотримся, и все. Аккуратно, не рассыпаемся. Отдышимся на Янове. – Он глянул на бледное лицо Колоды и спросил: – Ты как, старый? Вытянешь?

Колода едва заметно мотнул головой и тихо, но решительно произнес:

– Нет. Вы как хотите, а я обратно не пойду. Западло мне, Игорек. Понимаешь? За-па-дло.

– Ты рехнулся, что ли, дубина стоеросовая? – вспылил Питон. – И тебя замочат, и нас сцапают, если ты проболта…

Договорить он не успел. Колода неожиданно резко дернулся, и перед Сапсаном предстало совершенно невообразимое зрелище.

Татуированные узловатые пальцы старого зэка сцепили кадык Питона с такой силой, что глаза последнего моментально вылезли из орбит, устремив испуганный взгляд вниз. Туда, где рядом с пульсирующей яремной веной поблескивал узкий осколок оконного стекла. Да, рановато дедушку на скамейку запасных отправлять.

Приблизив к задыхающемуся Питону сухое морщинистое лицо, Колода злобно прошипел:

– Слышишь, ты! Думай, кому предъявы лепишь, падло батистовое. Я за подобный гон таких как ты марамоев на парашу сбрасывал, и они еще радовались, что ливер свой не увидели.

Не отпуская горло хрипящего Питона, Колода выждал несколько секунд и, видимо убедившись, что его слова поняты, спросил уже ровным голосом: