Суд и ошибка Беркли Энтони

 — Конечно.

 — В какое время произошла эта ссора, сэр?

 — Кажется, без четверти девять, — осторожно произнес мистер Тодхантер.

 — И в разгар ссоры вы убили ее?

 — Да.

 — Она не пыталась убежать в дом, спрятаться и тому подобное?

 — Нет, — удивился мистер Тодхантер, — ничего такого я не помню.

 — А если бы она попыталась убежать, вы бы это заметили, не так ли?

 — Безусловно!

 — Тогда чем вы объясните тот факт, что она разговаривала с горничной в доме в девять часов, сэр? По вашей версии, в это время она была уже мертва.

 — Это не версия, — рассердился мистер Тодхантер. — Я говорю вам правду. Могу ошибиться примерно на четверть часа, но это не важно. По моему рассказу нельзя не понять, что я не лгу. Например, могу точно описать место преступления, каким я покинул его. Мисс Норвуд лежала... — и мистер Тодхантер с обилием деталей описал сцену в беседке. — На столе стояло два бокала, — торжествующе добавил он. — Я стер отпечатки пальцев только с одного из них.

 — А как же второй? — поинтересовался старший инспектор.

 — Я потерял голову, — признался мистер Тодхантер. — Мне послышался шум, и я поспешил уйти. Но одно то, что мне известно, что один бокал был вытерт, а другой — нет, доказывает, что я был там, — к этому времени мистер Тодхантер уже сообразил, что болван инспектор скептически отнесся к его рассказу.

 — Да, несомненно, — старший инспектор принялся покачивать карандаш на толстом тупом пальце, чрезвычайно раздражая этим мистера Тодхантера. — Вам случается читать газеты, мистер Тодхантер? — вдруг беспечно поинтересовался он.

 — Нет. То есть да. Обычно — да, но не в данном случае.

 — Почему же не в данном случае?

 — Мне было неприятно, — с достоинством ответствовал мистер Тодхантер. — Застрелив женщину, которую я... хм... любил, я не желал видеть, как газетчики превратят это событие в сенсацию... Но почему вы спрашиваете? — вдруг встревожился мистер Тодхантер. — Неужели о двух бокалах упоминалось в газетах?

Старший инспектор кивнул.

 — Именно так, сэр. Как и обо всем остальном, что я услышал от вас. Вы не сообщили мне ровным счетом ничего нового.

 — Но это же сделал я! — возмутился мистер Тодхантер. — Черт возьми, я застрелил ее! И смогу доказать это. Задавайте вопросы! Расспрашивайте обо всем, чего не было в газетах!

 — Хорошо, сэр, — старший инспектор подавил зевок и принялся расспрашивать мистера Тодхантера о точном взаимном расположении дома, амбара и флигеля, расположенного неподалеку от амбара.

Мистер Тодхантер не смог ответить на большинство вопросов и сказал в свое оправдание, что видел это место один раз, в сумерках. Инспектор кивнул и продолжил расспрашивать о том, что стало с револьвером.

 — Он лежит в ящике... — мистера Тодхантера вдруг осенило, он хлопнул себя по лбу: — А, вот оно, доказательство! — вскричал он. — Господи, да как я мог забыть! Сейчас я докажу вам... Если вы согласитесь проехаться со мной в Ричмонд, я представлю вам неопровержимое, осязаемое доказательство тому, что я говорю правду. У меня дома хранится браслет, который я снял с руки мисс Норвуд после того, как она... умерла.

Впервые за все время разговора инспектор оживился.

 — Браслет? Опишите его, сэр.

Мистер Тодхантер подчинился. Инспектор кивнул.

 — Нам сообщили о пропаже браслета. Значит, в настоящее время он у вас?

 — О том, что пропажа браслета была замечена, я не знал, но теперь он у меня.

Старший инспектор нажал кнопку на своем столе.

 — Я отправлю с вами в Ричмонд сержанта. Если ваши слова подтвердятся, сэр, нам предстоит очень серьезный разговор.

 — Я рассказал вам чистую правду, — возмутился мистер Тодхантер, — и настоятельно советую принять мои слова всерьез. Вы упрятали в тюрьму невиновного. Если его предадут суду, обвинитель потерпит фиаско.

 — Может быть, может быть, — отозвался старший инспектор. — Поживем увидим, мистер Тодхантер.

Старший инспектор отдал распоряжения вошедшему сержанту, и тот повел мистера Тодхантера вниз. К его облегчению, сержант усадил его в полицейскую машину.

 — Очевидно, я арестован? — осведомился мистер Тодхантер не без самодовольства, пока машина осторожно вливалась в поток транспорта на Уайтхолле.

 — Я бы так не сказал, сэр, — ответил сержант, немногословный человек, похожий на служащего армии. Больше он ничего не добавил, поездка в Ричмонд прошла в полном молчании. Мистер Тодхантер ощущал странное сочетание возбуждения и тревоги, сержант сидел рядом, выражением лица напоминая плюшевого морского льва, которому неведомы эмоции.

Мистеру Тодхантеру позволили открыть дверь дома своим ключом; он повел спутника вверх по лестнице. Полицейская машина ждала снаружи — вероятно, чтобы отвезти его в тюрьму. Мистер Тодхантер мимоходом подумал о том, как он выйдет из дома — должно быть, ведомый сержантом и водителем в штатском, закованный в наручники. Неторопливо выбрав на связке ключ, мистер Тодхантер открыл ящик. Там под стопкой носовых платков обнаружился револьвер. Мистер Тодхантер вынул его и протянул сержанту. Сержант заглянул в ствол взглядом эксперта.

 — Он чист, сэр.

 — Правильно — я почистил его, — подтвердил мистер Тодхантер, роясь в ящике.

 — Я имел в виду, из него никогда не стреляли.

Мистер Тодхантер обернулся и уставился на него.

 — Никогда?... Но из него стреляли!

 — Этим револьвером никогда не пользовались, сэр, — твердо повторил сержант.

 — Как же так... — мистера Тодхантера опять осенило. — Боже мой! Боже мой! — Он помедлил, не зная, как быть. — Сержант, не могли бы вы ответить на один вопрос? У Винсента Палмера обнаружили револьвер?

 — Да, сэр.

 — Револьвер, из которого недавно стреляли? Прошу вас, ответьте! Это чрезвычайно важно.

 — Магистратному суду были представлены убедительные доказательства, что из револьвера, принадлежащего мистеру Палмеру, недавно был произведен выстрел, — бесстрастно объяснил сержант.

 — Это мой револьвер! — в отчаянии воскликнул мистер Тодхантер. — На следующее утро после убийства я случайно перепутал его с револьвером мистера Палмера. Видите ли, я пытался избавиться от улик. Мне и в голову не приходило, что на него падет серьезное подозрение. Это моя вина, мое преступление! Да, я подменил револьвер.

 — Вот как, сэр?

 — И могу это доказать! У меня есть свидетель. При этом присутствовала миссис Фарроуэй. Это произошло в... — мистер Тодхантер осекся: угрюмый сержант уже улыбался.

 — Так где браслет, сэр?

 — Да, браслет. Против такой улики вам будет трудно возразить! — почти с вызовом заявил мистер Тодхантер и повернулся к ящику комода. Через две минуты все его содержимое очутилось на полу. Через три с ним смешалось содержимое всех других ящиков. Наконец мистер Тодхантер в отчаянии прекратил поиски. — Он исчез, — безнадежно объявил он. — Ничего не понимаю... Должно быть, его украли.

 — Исчез? — повторил сержант. — В таком случае и мне пора. Всего хорошего, сэр.

 — Он же был у меня! — пронзительно выкрикнул мистер Тодхантер. — Это абсурд. Я застрелил женщину. Вы должны арестовать меня.

 — Конечно, сэр, — невозмутимо подтвердил сержант. — Но боюсь, с арестом придется подождать. На вашем месте, сэр, я бы на это не рассчитывал.

Спустя минуту мистер Тодхантер проводил горестным взглядом сержанта, который вышел из дома и уселся в машину. Сержант выразительно покрутил указательным пальцем у виска и ткнул большим в сторону дома. Мнение сержанта было более чем очевидным.

Через десять минут после этого фиаско мистер Тодхантер уже звонил своему поверенному.

 — Документ, который вы мне оставили? — переспросил последний, слегка удивленный необычно кратким приветствием мистера Тодхантера, но сухой и деловитый, как обычно. — Да, помню. Он у меня, да... Что, говорите, я должен сделать?

 — Сейчас же отвезти его в Скотленд-Ярд, — отчетливо повторил мистер Тодхантер. — Понимаете? Сию минуту! Попросите отвести вас к кому-нибудь из старших чинов. Объясните, как и когда к вам попал этот документ-. Если понадобится, возьмите клерка в качестве свидетеля. Позаботьтесь о том, чтобы документ прочитали в вашем присутствии. Если понадобится, сами прочтите его вслух. А затем будьте добры приехать ко мне.

 — Что все это значит, мистер Тодхантер?

 — Не важно, — отрезал мистер Тодхантер. — Распоряжения вы получили. Это чрезвычайно срочное и важное дело — вот и все, что я могу вам сказать. Вы поможете мне?

 — Хорошо. — хладнокровно отозвался поверенный. — Видимо, вы знаете, что делаете. Я приеду в Ричмонд, как только смогу. До встречи.

 — До встречи.

Мистер Тодхантер с облегчением повесил трубку. Бенсон — славный малый, на него можно положиться. Если кто и способен вбить хоть толику смысла в головы полицейских, так только Бенсон. Мистер Тодхантер сел и стал ждать приезда поверенного. Почти через три часа прибыл Бенсон, безукоризненно аккуратный в корректном черном сюртуке и полосатых брюках. Мистер Бенсон, старший партнер фирмы «Бенсон, Уиттейкер, Даблбед и Бенсон», был идеальным образцом семейного поверенного.

 — Ну, что? — нетерпеливо спросил мистер Тодхантер.

Пользуясь привилегией семейного поверенного, мистер Бенсон начал излагать свое мнение. Он осмотрел клиента сначала сверху донизу, потом снизу доверху и наконец произнес:

 — Вы сошли с ума, Тодхантер.

 — Да нет же! — воскликнул мистер Тодхантер. — Я убил женщину.

Мистер Бенсон покачал головой и уселся без приглашения.

 — Пожалуй, лучше будет поговорить обо всем по порядку, — заявил он, внушительным жестом кладя ногу на ногу.

 — Несомненно, — живо поддержал его Тодхантер. — Итак, с кем вы встречались?

 — Со старшим констеблем Бакли, с которым я немного знаком. Теперь я сожалею об этом. Смею вас заверить: если бы я знал, что содержится в вашем драгоценном документе, я ни за что не согласился бы взять его на хранение.

 — Вот как? — язвительно переспросил мистер Тодхантер. — Значит, вы не придаете никакого значения справедливости?

 — Напротив, придаю, и, очень большое, дружище. Именно поэтому я прошу вас не делать глупостей. Насколько я понимаю, сегодня днем вы сами побывали в Скотленд-Ярде и потребовали арестовать вас. Очень жаль, что вы не посоветовались со мной.

Усилием воли мистер Тодхантер взял себя в руки.

 — Вы показали констеблю мой документ?

 — Разумеется. Я поступил в соответствии с вашими распоряжениями.

 — И что же он сказал?

 — Засмеялся. О вашем визите он уже слышал.

 — И документ его не убедил?

 — Ни в коей мере.

 — А вас?

 — Дорогой мой Тодхантер, напрасно вы так легко поверили мне.

 — Что вы хотите этим сказать?

Мистер Бенсон самодовольно усмехнулся.

 — Вы должны помнить, что перед вашим отправлением в круиз я составил для вас новое завещание. Мне известно, как серьезно вы относитесь к своим обязанностям перед родными, я помню, что вы предвидите скорую смерть, что по натуре вы донкихот, и...

 — Никакой я не донкихот, — громко и неучтиво перебил мистер Тодхантер. Мистер Бенсон пожал плечами. — Послушайте, — раздраженно продолжал мистер Тодхантер, — неужели и вы считаете, что я все выдумал?

 — Я абсолютно уверен в этом, — с легкой улыбкой ответил поверенный. — Что касается документа, он бесполезен. Я внимательно прочел его. Он не содержит никакой информации, которую вы могли бы узнать не из газет, в нем нет никаких улик. Вы утверждаете, что сняли с убитой женщины браслет, но не смогли найти его.

 — К черту браслет! Значит, получается... Бенсон, что бы вы ни думали, я говорю правду. Я не могу доказать это, но я на самом деле убил ее.

Мистер Бенсон медленно покачал головой.

 — К сожалению, Тодхантер...

 — Вы мне не верите?

 — Я слишком хорошо знаю вас. Я не поверил бы вам, даже если бы вы предоставили неопровержимые доказательства. Вы просто не в состоянии убить человека, а тем более женщину. Поэтому...

 — Ладно, я докажу вам, — яростно выпалил мистер Тодхантер. — А если не сумею, беднягу Палмера будут судить за преступление, которого он не совершал. Я должен убедить полицию, а вы — помочь мне.

Мистер Бенсон снова покачал головой.

 — Увы, здесь я вам не помощник.

 — Что вы имеете в виду?

 — То, что вы слышали. Я не стану помогать вам. Если вы не откажетесь от своей безумной идеи, вам придется обратиться к другому юристу.

 — Ну что ж, — с достоинством отозвался мистер Тодхантер, — значит, нам с вами больше не о чем говорить, — он поднялся.

Мистер Бенсон тоже встал. У двери он помедлил.

 — Мне очень жаль, Тодхантер...

 — Надеюсь, еще сильнее вы пожалеете, когда повесят невиновного, — жестко заявил мистер Тодхантер.

Мистер Тодхантер сидел в одиночестве в библиотеке. Две пожилые кузины уже улеглись спать, качая завитыми головами и твердя, что вояж не принес дорогому Лоуренсу никакой пользы — слишком уж он задумчив и встревожен. Мистер Тодхантер наконец-то остался один. Его голова напоминала древнее, покрывшееся пятнами страусиное яйцо; вытянув шею, он принялся обдумывать свое положение.

Его и вправду не покидала тревога. Конечно он знал, в чем причина: из детективных романов он вычитал, что после любого громкого преступления полицейским начинают досаждать неуравновешенные личности, пытающиеся сделать чистосердечное признание. Его просто приняли за одного из таких безумцев, сознавать это было слишком унизительно. Но с точки зрения Палмера происходящее было трагедией: он невиновен, его не в чем обвинить. И все-таки... полиция должна была найти хоть какие-то улики, чтобы арестовать его. Что бы это могло быть?

Мысли мистера Тодхантера перешли от фантастического обвинения против молодого Палмера к собственному делу и к крайне неудачному признанию в убийстве. Может, он сделал ошибку, назвав мотивом преступления ревность? Но что еще ему оставалось? Может, не стоило так старательно умалчивать о Фарроуэе, тем более что его причастность к делу наверняка известна полиции. Но назвать истинный мотив было немыслимо. Прочитав всю доступную ему литературу по криминологии, мистер Тодхантер знал, что полицейские начисто лишены воображения. Поэтому он давным-давно решил, что говорить им правду о своих мотивах бесполезно. Его все равно не поймут. Никто не поверит, что кто-то способен совершить абсолютно бескорыстное убийство ради почти незнакомого человека и его семьи. Никуда отсюда не деться: как ни крути, объяснение звучит фантастически. Но если разобраться, ничего странного в нем нет. А ревность... Мистер Тодхантер был вынужден признать, что скверно сыграл свою роль. Он вовсе не походил на пылкого и ревнивого любовника, он даже не знал, какие чувства испытывают ревнивцы. Ревность казалась ему абсурдом. Да, выбор сделан неудачно. Но теперь уже ничего не изменишь.

Внезапно мистер Тодхантер ощутил спазм тревоги. А если аневризма лопнет прежде, чем он успеет убедить полицию в невиновности Палмера? Если Палмера все-таки признают виновным... и, самое страшное, повесят — за преступление, которого он и не думал совершать! Гипотеза выглядела ужасающе. Мистер Тодхантер решил любой ценой дожить до момента установления истины. А для этого требовалось перестать беспокоиться. Но как, черт возьми?

Вдохновение посетило его неожиданно. Поделиться бедой — значит, разделить ее. Поскольку Бенсон отказался помочь ему, ему понадобится доверенное лицо и помощник. Кто? Мистер Тодхантер вдруг нашел единственную подходящую кандидатуру. Ферз! Завтра же он увидится с Ферзом и все ему расскажет. Ферз пользуется влиянием, он положит конец нелепым слухам. Утешившись, мистер Тодхантер неторопливо поднялся по лестнице, отдыхая на каждой ступеньке ради спасения жизни молодого Палмера.

 — Так вы говорите, это вы застрелили ее?

 — Я, — торжественно заверил мистер Тодхантер.

Ферз поскреб подбородок.

 — Вот дьявол! Признаться, мне и в голову не приходило, что вы настроены серьезно.

 — И неудивительно: слишком уж бессмысленно все это звучало. В сущности, — признался мистер Тодхантер, — в то время я и сам не был уверен, что решусь на такое. Беда в том, что постепенно я свыкся с самой мыслью об убийстве. Поэтому, когда подвернулся достойный случай, я был уже почти готов действовать.

 — Любопытно... — кивнул Ферз. — Несомненно, подготовка к убийству — это уже полдела. Наверное, именно поэтому почти все останавливаются на полпути у нас нет желания осуществлять свои намерения. Но что касается вашего случая, я не знаю, что можно предпринять.

 — Необходимо предпринять хоть что-нибудь, — настойчиво произнес мистер Тодхантер. — Мой безмозглый поверенный...

Они сидели в кабинете Ферза у ворот королевы Анны. Когда Ферз явился на службу к десяти часам, мистер Тодхантер уже ждал его в приемной.

 — Прошу прощения, что отрываю вас от работы, — спохватившись, извинился мистер Тодхантер. — Но как видите, дело не терпит отлагательств.

 — Вижу. Дело дьявольски спешное. Но чего вы хотите от меня?

 — Я рассчитывал, что вам удастся убедить полицейских...

Ферз задумался.

 — Это не так-то просто. Полицейских убедят только улики, а их-то у вас и нет. Я поговорю с Макгрегором. Он один из помощников комиссара и член моего клуба. Пожалуй, он нам поможет. А если нет... будь у нас тот браслет, было бы гораздо проще.

 — Я просто не представляю, куда он мог деваться, — грустно признался мистер Тодхантер. — Я готов дать голову на отсечение, что положил его в ящик комода вместе с револьвером.

 — В таком случае направьте всю энергию на поиски. Было бы неплохо попытаться найти подтверждения вашему рассказу о том, что вы делали тем вечером. Ясно, что полиция не поверила ни единому слову. Но если вы сумеете доказать, что в тот вечер побывали в саду у мисс Норвуд, шансов у вас прибавится. Послушайте, почему бы вам не позвонить Читтервику?

 — Читтервику? — недоуменно повторил мистер Тодхантер.

 — Да, это как раз по его части — убийства, улики...

 — Убийства?... А, вы имеете в виду поиски виновника. Да, конечно. Кажется, это мне что-то напоминает... Господи, да я же сам советовался с ним по этому вопросу! Память стала слишком часто подводить меня.

 — Так вот, позвоните Читтервику и спросите, возьмется ли он за это дело, а я поговорю с Макгрегором. Пока не знаю, что еще мы можем предпринять, но уверен, что-нибудь да выйдет — при условии, что вы в здравом рассудке. Вы действительно убили эту женщину?

 — Насчет этого можете быть абсолютно уверены, — мистер Тодхантер передернулся, вспомнив неподвижное тело и алое пятно на белом атласе.

 — Да, поверить в вашу историю мне легче, нежели полиции и вашему поверенному, поскольку я знаю больше, — со свойственной ему откровенностью заявил Ферз. — В крайнем случае я могу подтвердить, что три месяца назад вы обдумывали убийство. В некоторой степени то же самое может сказать и Читтервик.

 — Надеюсь, вы не думаете, что этот крайний случай наступит? — встревожился мистер Тодхантер.

 — Вы имеете в виду казнь этого Палмера? Нет, не думаю, — жизнерадостно ответил Ферз. — Пока не думаю. На мой взгляд, ваша история будет для него достаточным оправданием.

 — Что вы мне посоветуете — сначала снестись с поверенными Палмера или поговорить с Читтервиком? — смиренно осведомился мистер Тодхантер.

 — Позвоните Читтервику и возьмите его с собой — в таком случае к вам отнесутся более серьезно. Конечно, придется предупредить поверенных, что вам нечем подкрепить свои слова, но вы сделаете все возможное, чтобы найти доказательства. Выразите готовность выступить свидетелем на суде, попросите у них содействия и пообещайте оказывать помощь. Пусть обращаются к вам, даже если сочтут вас безумцем. Хотя, конечно, — задумчиво добавил Ферз, — от такого свидетеля могут и отказаться. Видите ли, ваша история настолько невероятна, что может принести вреда больше, чем пользы. Но все зависит от того, насколько прочным они считают положение подзащитного.

 — Да, понимаю... большое вам спасибо, — мистер Тодхантер удалился.

Совету Ферза он последовал не сразу. Сначала он на такси отправился на Мейда-Вейл, на встречу, которую назначил перед тем, как покинул Ричмонд. С миссис Фарроуэй.

После смерти мисс Норвуд прошло три месяца, и, как и следовало ожидать, миссис Фарроуэй не теряла времени даром. Подождав неделю-другую, когда муж оправится от удара, она решительно воссоединилась с ним, уладила его дела, увезла его на север, а сама вернулась в Лондон, едва узнав об аресте зятя. Фарроуэй, еще не оправившийся от нервного срыва, остался дома. Он занемог почти сразу после возвращения на север, и по мнению мистера Тодхантера, узнавшего об этом по телефону, получил по заслугам. Во всяком случае, Фарроуэй никому не мешал и не мог быть свидетелем в суде и, следовательно, неизбежно выставить себя подлецом и законченным болваном. Миссис Фарроуэй приняла гостя одна, хотя вскоре выяснилось, что Фелисити еще лежит в постели в соседней спальне. От девушки, вместе с которой она снимала квартиру, наконец-то удалось избавиться, поэтому вторая спальня оказалась в полном распоряжении миссис Фарроуэй.

Миссис Фарроуэй начала с того, что обратилась к гостю со словами благодарности за дочь.

 — О господи! — воскликнул мистер Тодхантер. — Совсем забыл — пьеса, как же, как же! Значит, она все еще идет?

 — Еще идет? — миссис Фарроуэй рассмеялась. — Вы удивительный импресарио. Она имеет успех. Колоссальным успех. И Фелисити тоже. Благодаря вам она нашла свое место в жизни. Но неужели вы и вправду ничего не знали?

 — Видите ли, у меня совсем вылетело из головы, что надо следить за прессой, — виновато ответил мистер Тодхантер. — И потом, я уезжал... на Борнео.

 — В таком случае могу сказать только, что все мы чрезвычайно признательны вам, и Фелисити непременно поблагодарит вас сама. Надеюсь, вы понимаете, что заработали целое состояние?

 — Целое состояние? — усмехнулся мистер Тодхантер. — Понятия не имел. Это правда? Как приятно! Ну и ну! Значит, этот человек... Как его? Кажется, Бадд... славно поработал?

 — Мистер Бадд был великолепен. Он продлил аренду театра и... об остальном вам расскажет Фелисити. А теперь присядьте и объясните, что привело вас сюда.

Мистер Тодхантер пристроил свое тщедушное тело на стуле и вытянул перед собой ноги. Сложив пальцы рук, он посмотрел поверх них на миссис Фарроуэй.

 — Вы, конечно, знаете, что Винсент Палмер невиновен, — без обиняков начал он.

 — Да, знаю, — так же прямо ответила миссис Фарроуэй.

 — И, конечно, вам известно, — твердо продолжал мистер Тодхантер, — что это я убил мисс Джин Норвуд, — торопясь заглушить все возражения собеседницы, он взмахнул рукой. — Дело обстоит слишком серьезно, чтобы ходить вокруг да около, миссис Фарроуэй. Давайте поговорим начистоту. Это я убил мисс Норвуд — по причинам, которые до сих пор считаю абсолютно убедительными. Я ни разу не пожалел об этом, не пожалею и после того, как завершится судебный процесс. Но я хочу, чтобы вы поняли, как вышло, что убийство совершил я совершенно не подходящий для этого дела человек. Это было так...

И мистер Тодхантер подробно все объяснил, начиная с момента, когда он узнал, что жить ему осталось всего несколько месяцев, до встречи со знакомым в Токио и известия об аресте Винсента Палмера. Он обвинил себя в случайной подмене револьвера, рассказал о визите в Скотленд-Ярд, упомянул, что любое беспокойство негативно отразится на его аневризме и помешает ему восстановить справедливость, и, наконец, сообщил, что он намерен предпринять в ближайшем будущем.

 — Я хочу, — настойчивым тоном закончил он, — чтобы вы передали родным все, что сейчас услышали от меня — конечно, не только дочерям, но и мужу, если вы сочтете это удобным. Они имеют полное право знать истину, это совершенно необходимо, понимаете? — мистер Тодхантер заглянул в глаза собеседницы.

 — Понимаю, — тихо ответила миссис Фарроуэй, — я...

И вдруг, к невыразимому смущению мистера Тодхантера, она разразилась слезами, вскочила, пожала руку гостя, поцеловала ее и выбежала из комнаты. Для сдержанной женщины такое проявление чувств было неожиданным. Впрочем, как и прочие обстоятельства.

Подумывая перенести разговор с Фелисити на другой день, мистер Тодхантер некоторое время посидел в нерешительности, потом схватил шляпу и на цыпочках покинул комнату, квартиру и дом.

 — Боже мой! — ахнул мистер Читтервик в телефонную трубку. — О господи... так, так... Да, разумеется... Все, что в моих силах... Само собой... Боже, боже!

 — Значит, вы приедете? — уточнил мистер Тодхантер.

 — Да, немедленно. Господи, как это ужасно, иначе не скажешь.

 — Именно, — сухо отозвался мистер Тодхантер и положил трубку.