Внезапная жертва Сэндфорд Джон

— Пробей ее номер по нашей базе.

— Она повесила трубку. Говорит, мол, боится, что старик ее услышит. Но она оставила свой адрес. Хочет, чтобы ты заехал за ней, если ее старик, как она выразилась, «развоняется».

Обычно диспетчеры не говорят таких слов, разве только цитируя кого-то.

— Что за адрес? — поинтересовался Лукас.

— Где-то на юго-востоке города. Карандаш у тебя под рукой?

Когда Дэвенпорт записал данные, Дел спросил:

— Может, мне поехать с тобой?

Лукас покачал головой.

— Думаю, это полная чушь. Сейчас половина наркоманов города станет названивать, пытаясь вытянуть из нас денежки. Поезжай к Шерил.

— Скоро меня к ней пустят, — сказал Дел; его лицо озарила подсветка циферблата. — Поеду попозже, когда она придет в себя.

— Присматривай за ней. Позвони мне, расскажешь, как она, — попросил Лукас. — Эти ублюдки могут сунуть нос и в больницу.

Внезапно Дэвенпорт ощутил груз усталости — сказывалась нехватка сна. Он посмотрел на дом и подумал: «Раннее утро, двухквартирный дом в трущобе — это ловушка?»

— Что скажешь? — спросил он.

— Подожди здесь, — сказал патрульный. — Мы постучим в дверь.

Двое патрульных полицейских, один просто высокий, а второй еще выше, были в бронежилетах, способных выдержать выстрел из винтовки.

Еще двое копов заняли позицию в переулке позади дома, держа под прицелом черный ход.

Лукас стоял возле машины и ждал, когда копы подойдут к двери. Один из них заглянул в окно и тотчас отскочил. В следующий миг дверь открылась, и наружу высунула голову костлявая черноволосая женщина. Она что-то сказала полицейским. Высокий коп кивнул и жестом пригласил Лукаса войти. Женщина на пару со вторым копом вошли в дом.

Дэвенпорт догнал их уже внутри.

— Ее муж сейчас в спальне, — прошептал самый высокий коп. — У него там на полу возле кровати ружье. Нас пригласили, так что мы можем легко его повязать.

Дэвенпорт кивнул, и оба полицейских, шагая тихо, насколько это позволял сделать дырявый ковер, двинулись по коридору. Хозяйка следовала за ними по пятам. Перед последней дверью первый полицейский сделал жест, и женщина кивнула в ответ. Тогда он нырнул в темную комнату и щелкнул выключателем. В спальне зажегся свет.

— Полиция! Вставай, быстро вставай! Оружие не трогать! — донесся до Лукаса крик полицейского.

В ответ раздался визгливый мужской голос:

— Какого черта?! Какого черта тут происходит?!

Женщина зашагала по коридору к Лукасу. Она была выше среднего роста, тощая, как щепка. Лицо костлявое и неприятное.

— Я слышала, вы обещали деньги, — сказала она.

— Если у тебя есть стоящая информация, — ответил Дэвенпорт.

Патрульные вытолкали в прихожую все еще сонного мужа хозяйки в длинных несвежих трусах. Руки бедняги были заведены за спину и закованы в наручники.

— Информация стоящая, точно тебе говорю, — сказала женщина Лукасу. — Ты меня не помнишь?

Лукас пристально посмотрел на нее и подумал, что раньше где-то видел эти густые черные брови. Затем мысленно прибавил к ее облику еще двадцать пять фунтов веса и подтвердил:

— Помню. Ты работала в закусочной «Тако Белл», рядом с Риверсайд. И, если не ошибаюсь, тусовалась с Сэмми Серданом и его компашкой лабухов. Ты сама на чем-то играла. На бас-гитаре, верно?

— Точно, на басухе, — ответила хозяйка дома, польщенная тем, что Дэвенпорт ее вспомнил.

Лукас уже собрался спросить: «И что же с тобой случилось?» — но не стал. Все и так ясно.

По-прежнему криво улыбаясь, отчего казалось, что улыбка эта вот-вот соскользнет с лица на пол, женщина хмыкнула:

— Да, хорошие были деньки.

— Какого черта тут происходит? — снова повторил ее муж. — Кто этот засранец?

— У него под матрасом был пакетик дури, — сообщил патрульный.

Он бросил находку Лукасу. Та тянула на целую чайную ложку и напоминала жженый сахар.

— Вы не имеете права! Покажите ордер на обыск! — потребовал муж хозяйки дома.

— Зря ты спрятал этот пакет, Декс, — сказала ему жена и повернулась к Дэвенпорту. — Он никогда со мной не делится. Я вкалываю как проклятая в супермаркете, в «Таргете», а он мне ничего не дает!

— Поцелуй себя в зад! — рявкнул Декстер и попытается лягнуть супругу.

Та ловко увернулась и показала ему средний палец.

— Замолчи! — приказал Лукас Декстеру и повернулся к его жене. — Где они сейчас?

— Мой брат сдает им дом, но он не знает, кто это такие. Один — вроде бы как этот ваш Баттерс. Он был здесь и спрашивал про продажных копов. Хотел знать, не сдаст ли кто-нибудь на время дом. Как только я увидела его по телику, то сразу поняла: это он.

— Ах ты, сука! — рявкнул муж.

— Если выдавишь хотя бы звук, — недобро улыбнулся Лукас, — я сделаю фарш из твоей морды.

Мужчина тут же замолчал, а его жена заявила:

— Я хочу получить деньги.

— Если не врешь, то получишь. Адрес?

— Я еще кое-что хочу.

— Что именно?

— Моя мать забрала детишек, и меня лишили детского пособия.

— И что?

— Хочу снова его получать.

— Я уточню, — пожал плечами Лукас. — Если ты покажешь детей, то…

— Да не нужны мне эти дети. Я хочу снова получать детские пособия, — заявила женщина. — Уладь за меня это дело.

— Я спрошу, но обещать ничего не буду, — покачал головой Дэвенпорт. — Так где они?

— Во Фрогтауне, — ответила она. — Я записала адрес на бумажке.

— А что за коп? — уточнил Лукас. — К кому ты их отправила?

Женщина покачала головой:

— Мы не знаем никаких копов. Декстер дал им имена торчков, которые могут знать.

Дэвенпорт повернулся к мужчине:

— Что за торчки?

— Пошел ты! — огрызнулся Декстер.

— Я дам тебе время на раздумья, — пообещал Лукас, ткнув пальцем ему в лицо. — Подумаешь на досуге за решеткой. Посидишь немного за хранение дури. — Дэвенпорт поднял пакетик выше. — Если будешь думать быстро, то с тебя снимут обвинение в соучастии в убийстве.

— Да пошел ты! — снова рявкнул Декстер. — Я хочу видеть адвоката.

— Уведите его! — кивнул Дэвенпорт патрульным, затем обратился к женщине: — Давай адрес!

Лашез проснулся — трезвый, но с ощущением похмелья. Он осторожно встал, прошел в ванную, где включил свет и помочился.

Дик проспал ночь в джинсах и футболке, не сняв носков. Задрав рубаху, он проверил повязку, глядя в треснувшее зеркало над раковиной. Свежих пятен крови не наблюдалось. На бинте лишь пятна йода. К счастью, рана оказалась не слишком серьезной. Лашез и раньше получал травмы и ранения в дорожных авариях и драках, и ему было знакомо неприятное ощущение опасной травмы. На этот раз просто больно.

В доме стояла тишина. Дик вышел из ванной, прошел через гостиную и толкнул дверь соседней комнаты. Сэнди лежала на кровати, укрывшись одеялом.

— Ты спишь? — тихо спросил Лашез.

Ответа не последовало, однако Дик подумал, что Сэнди, скорее всего, не спит. Он собрался спросить снова, но в следующий миг из гостиной донесся какой-то шум. Лашез поспешил туда и увидел, что по комнате расхаживает Мартин с пистолетом в руке. При виде Лашеза он недовольно сморщился.

— С тобой все в порядке? — поинтересовался Билл.

— Хреново, но бывало и хуже, — ответил Лашез. — Где Ансель?

— Поехал проведать дочурку Дэвенпорта.

— О черт, это же моя работа! — недовольно воскликнул Лашез.

Мартин скривил губы в подобии улыбки.

— Он сказал, что ты именно так и подумаешь. Но он считает, что там могли устроить засаду, а ты у нас самый ценный работник. Ты — мозг нашей операции.

— Нужно было сказать мне, — прорычал Лашез.

— Ты был пьян.

Сэнди села в постели. Дик заметил, что она в куртке.

— Что происходит?

— Ансель поехал разобраться с дочкой копа, — сообщил ей Лашез. — Чего это ты спала одетой?

— У вас тут холодно, как в морозилке. — Сэнди зябко поежилась.

— Не слушай ее. Она хочет быть готовой к бегству, — прокомментировал Мартин.

Лашез повернулся к Сэнди:

— Попробуешь сбежать, перережу тебе горло. Даже не пытайся.

С этими словами он вытащил из нагрудного кармана стопку фотографий. На них были двое мужчин, сидящих за столом; один белый, другой чернокожий. Лашез быстро перетасовал снимки, словно колоду карт.

— У нас на крючке сидит один коп. Он соскочит с него, только если все мы будем мертвы или если сможем сделать отсюда ноги. Если ты сбежишь от нас и пойдешь к легавым, тобой займется именно он — вдруг ты знаешь его имя? Так что подумай. У нас есть коп, который шлепнет тебя, а ты даже не будешь знать, кто он такой, — объяснил Лашез и спрятал снимки в карман.

Сэнди вздрогнула.

— Я не собиралась бежать, — ответила она. — Я просто замерзла.

— Не надо ля-ля! — фыркнул Мартин.

— Надевай-ка ботинки, — предложил Лашез, обращаясь к Сэнди. — Пойдем прогуляемся.

— Прогуляемся? — с сомнением в голосе переспросила женщина и выглянула в окно. На улице было еще темно. Затем бросила взгляд на Лашеза. — Дик, ты же ранен…

— Ранен, но несильно. Кровотечения нет. И я не могу киснуть в этой норе, — отозвался Лашез. Несмотря на головную боль, он был вполне бодр и жизнерадостен.

— Я лучше останусь здесь.

— Хватит строить из себя дурочку! — рявкнул Дик. — Поехали посмотрим, как там дела. Или ты, или он сядете за руль, а я — на заднее сиденье.

Пока Сэнди и Мартин собирались, Лашез включил телевизор и прошелся по каналам, но не нашел ничего интересного, кроме прогноза погоды. Утром снегопад уменьшится, а днем обещают солнце. Резкое ухудшение погоды ожидается на юго-востоке, но только через несколько дней.

— Холодина, — буркнул Мартин, выходя из спальни в камуфляжной куртке армейского образца.

— Тем лучше для нас. Тут повсюду развешали наши с Баттерсом морды, — сказал Лашез. — Чем меньше народу на улице, тем лучше для нас.

— С Анселем все в порядке. Если бы его взяли за жопу, об этом бы уже трещали на всех телеканалах.

— Может, он дал задний ход, — предположил Дик. — Или там никого не было.

— Готова? — спросил Мартин, посмотрев на Сэнди.

— Не знаю… — промямлила та. — Если нас кто-нибудь увидит…

— Мы просто прокатимся, — заявил Лашез. — Завалимся в какую-нибудь кафешку, купим сэндвичей или еще что-нибудь.

— Скоро начнет светать, — заметил Мартин.

Вернувшись к дому, Баттерс увидел свободный от снега пятачок пространства, где раньше был припаркован пикап Мартина, и следы протекторов. «Он уехал всего пару минут назад», — подумал Ансель. Интересно, что происходит? Баттерс оставил фургон Сэнди на том же самом месте и вошел внутрь. На полу лежала записка. «Надоело сидеть взаперти. Уехали на часок. Скоро вернемся».

Ансель покачал головой. Даже если невмоготу сидеть в доме, это еще не причина куда-то уезжать. Конечно, сам он уезжал. И все же.

Лашез когда-то спас Баттерсу жизнь. Его можно считать надежным другом. Такого друга у Анселя не было и нет, но Дик далеко не гений.

Когда Лукас въехал на автостоянку недалеко от университета, из копов Сент-Пола уже сформировали группу захвата под командованием лейтенанта полиции по имени Оллпорт. Возле парковки, наблюдая за приготовлениями коллег из Сент-Пола, стояли четверо копов в штатском из Миннеаполиса.

Заметив Лукаса, Оллпорт шагнул к нему, и они обменялись рукопожатиями.

— Как дела?

— Вам чем-то помочь?

Оллпорт мотнул головой.

— У нас все под контролем, — заявил он и, секунду помолчав, добавил: — Несколько ваших парней рвались составить нам компанию.

— Скажу им, чтобы не мешали твоим, — ответил Лукас. — Но мы могли бы постоять по всему периметру.

Оллпорт кивнул:

— Конечно. Нас тут маловато. Мы бы хотели начать штурм после того, как вы перекроете улицу, чтобы тут не собирались зеваки.

Лейтенант посмотрел на темное небо, затянутое снеговыми тучами. Однако рассвет уже занимался. Солнце еще не поднялось над горизонтом, но было уже значительно светлее.

— Может, тебе стоит отправить своих парней на восточную сторону, ближе к Гроту? Заблокируете там улицу и, если понадобится, быстро придете нам на помощь.

— Будет сделано, — пообещал Лукас. — Спасибо, что разрешили нам здесь поприсутствовать.

— Ну, пошли! — скомандовал Оллпорт.

Дэвенпорт подошел к коллегам из Миннеаполиса.

— Два отделения будут стоять возле Грота. Надо встать цепочкой по всей улице. Парни из Сент-Пола позовут нас, после того как группа захвата войдет в помещение.

Льюистон из отдела сексуальных преступлений заметил:

— У копов из Сент-Пола мало людей.

— Тут главное — вопрос времени, — ответил ему Дэвенпорт. — Они хотят сделать все как можно быстрее, пока на улице относительно пусто.

Льюистон кивнул, соглашаясь с логикой Лукаса, но Стадик посетовал:

— Жаль, что не нам поручен захват. Эта гребаная деревенщина!..

Лукас усмехнулся и сказал:

— Мы пока ничего точно не знаем. Все это может оказаться пустышкой.

Группа захвата двинулась вперед. За ней последовали другие отделения и их личные машины. Образовалась целая вереница автомобилей, которая медленно поползла по узким улицам Фрогтауна и остановилась в двух кварталах от цели. Дальше полицейские пошли пешком.

Стадик держался позади остальных, зажав под мышкой дробовик. Его срочно подняли по команде, когда стало известно, что по адресу, названному Дэвенпорту, может кое-кто находиться. Теперь Энди пребывал в тревоге. Если полицейские заблокируют дом, то кого-то из засевших там могут взять живьем.

Пройдя мимо двух других копов из Миннеаполиса, Дэвенпорт зашагал вперед. «Это первый и, пожалуй, последний шанс», — решил Стадик. Отойдя к засыхающему вязу, он достал из кармана сотовый и нажал на кнопку быстрого набора.

— Да? — ответил Лашез через две секунды, как будто все время держал телефон под рукой.

— Быстро уходите! — прошептал Стадик. — Сейчас дом атакует группа захвата из Сент-Пола. Уходите через черный ход и берите курс на восток, там легавых меньше.

— Мы не дома, — помолчав секунду, сообщил Лашез.

— Что?

— Мы в пикапе. А ты где?

— Старый дом в Сент-Поле, севернее скоростной автострады. Если это ваш дом, держитесь от него подальше. Больше не могу говорить. Мне нужно идти дальше.

— Черт! — выругался Лашез.

Стадик выключил телефон и поспешил вслед за остальными.

Баттерс поднялся по лестнице и уже было шагнул в ванную комнату, но, выглянув в окно, увидел в свете фонарей бегущего по улице человека. Тот двигался быстро, но как-то тяжеловесно. Не любитель бега трусцой, а скорее солдат. Баттерс сразу сообразил, что к дому движутся полицейские.

На Анселе все еще была камуфляжная куртка. Он сбежал по лестнице в прихожую, где Мартин хранил в чулане оружие. Вроде как не бросается в глаза, но всегда под рукой. Баттерс схватил винтовку AR-15, уже заряженную, и четыре полных магазина. Сунув магазины в карман, он метнулся к черному ходу.

В задней части дома было темно. Ансель на мгновение замер и прислушался. Ничего не услышав, нырнул в комнату Мартина и попытался открыть окно. Бесполезно. Задраено намертво. Баттерс подскочил к другому окну, повернул запор и приподнял раму. Раздался тихий шорох отдираемой старой краски. «Только бы не услышали», — подумал он. Старомодные зимние рамы открывались на какой-то увядший, побитый непогодой кустарник.

Баттерс выглянул, но никого не увидел. Затем открыл раму и высунул голову в окно. По-прежнему никого. На улице все еще темень. Ансель шумно выдохнул и, перемахнув через подоконник, спрыгнул в снег по ту сторону живой изгороди.

Под грузом тела хрустнул снег — в этом месте капавшая с карниза вода образовала ледяную корку. Секунду мужчина лежал неподвижно, прислушиваясь. В темноте слух обостряется. Бывало, Ансель проводил недели на устроенных на деревьях площадках, каждое утро вслушиваясь. В утренние часы лес был полон звуков, скрипа или хруста веток. Олень возвращался к месту ночевки, лисы и койоты охотились на мышей-полевок, лесные утки хрустели сухими дубовыми листьями; трещали, размораживаясь под солнцем, стволы деревьев, прорастала по утрам трава.

Баттерс улавливал ухом даже то, как растет кукуруза. Теперь он услышал скрип снега под чьими-то ногами. Звук раздавался сначала позади дома, затем ближе к фасаду.

Ансель подошел к боковой стене и снова вслушался в хруст снега. «Вряд ли легавые меня услышали», — решил он. Они сами производят слишком много шума. Сразу видно, что это городские жители, к тому же тяжеловооруженные. Топают как слоны. Баттерс двинулся влево, к соседнему дому и, прижавшись к побитой непогодой стене, попытался что-нибудь увидеть или услышать.

Ага, вот и они, трое или четверо, идут через задний двор. Пригнувшись как можно ниже, Ансель крадучись двинулся к углу дома и, обойдя его, зашагал на восток. Впрочем, что еще ему оставалось?

— Стой! Не двигайся! — словно гром среди ясного дня прогремел чей-то голос, усиленный мегафоном.

«Черт, у них прибор ночного видения», — понял Баттерс. И тут же заметил людей, заходящих сзади. Вернее, краем глаза уловил их движение. Он тотчас бросился в сторону, дав на бегу из штурмовой винтовки длинную очередь — как минимум три десятка пуль — по наступавшим копам.

Ответные пули пролетели мимо, и Ансель сразу же метнулся вбок. Не останавливаясь, вытащил из винтовки старый магазин и на ходу заменил новым. Выбирая в качестве цели вспышки огня из пламегасителей, он отвечал быстрыми и короткими очередями, отстреливаясь, хотя и не надеясь ни в кого попасть.

Ответный огонь был коротким. Еще миг — и Баттерс уже оказался за гаражом. Впрочем, в следующую секунду звериным чутьем он понял, что перед гаражом кто-то есть, и вовремя сменил направление. Перемахнув через проволочную сетку, пробежал по двору. Перескочил через новую ограду, затем через еще одну, оцарапав до крови лицо, прорвался сквозь одну живую изгородь, затем сквозь другую. Услышал, как за спиной со звоном полетели на землю мусорные баки, тут же послышались чьи-то крики, новые выстрелы и снова крики.

Баттерс слышал собственное частое дыхание и попытался вспомнить, сколько патронов у него осталось. Наверное, пять или шесть. Еще есть третий магазин в кармане. Эта мысль приободрила. Все в порядке, все идет как надо. Главное — двигаться на восток.

Мегафон и перестрелка застали полицейских врасплох. Лукас и другие копы стояли возле машин, негромко разговаривая между собой. Когда раздалась стрельба, все тотчас напряглись, достали оружие и спрятались за машинами. Начались радиопереговоры с другими полицейскими, занявшими позиции по всему периметру. Дэвенпорт бросился к группе коллег из Сент-Пола.

— Что там у вас?

— Черт, одного нашего парня подстрелили. Сейчас этот тип может выскочить сюда, — ответил патрульный сержант.

Лукас бегом вернулся к своим коллегам.

— Всем приготовиться! Он может выбежать прямо на нас!

Баттерс мчался из последних сил и вскоре приблизился к дальнему краю квартала. Оказавшись в неосвещенном месте между двумя домами, он, пригнувшись, бросился вперед и врезался в невысокое дерево. Едва не упал, но винтовку из рук не выпустил. Рот тут же наполнился кровью. Судя по всему, он разбил губу, может даже, очень сильно. Собравшись с силами, Баттерс крадучись двинулся в сторону улицы.

Ему были слышны голоса. Там, позади, их становилось все больше и больше. Выбора нет. Хлопком проверив, надежно ли закреплен магазин, Ансель выбежал на улицу.

Впереди кто-то спрятался за машиной. Толком не разглядишь. Не выпрямляясь, а лишь повернувшись в сторону человека, Баттерс на бегу выпустил в него очередь. Коп осел на землю.

Еще один коп открыл огонь справа, затем третий. В следующий миг в Баттерса впилась пуля. Тело пронзила такая жгучая боль, как будто ему по голому заду хлестнули упругой ободранной веткой. Ансель понял, что это значит, и, выстрелив в ответ, пробежал мимо стоявших на обочине машин. Пытаясь попасть в него, копы начали с разных сторон палить друг в друга, и вскоре все попадали на землю, спасаясь от пуль. И Баттерс помчался.

Ага, впереди дом. В окнах горит свет. Ансель устремился туда. Теперь ему стало больно. Это была не просто боль, а нечто большее — скорее огонь, обжигающий ногу. Баттерс взлетел по четырем ступенькам на крыльцо и оказался перед стеклянной дверью. Выпустив по двери короткую очередь, он разбил стекло и шагнул через порог.

На нижней лестничной площадке стоял мужчина в пижаме, на верхней — женщина. Баттерс нацелил на нее винтовку и крикнул:

— Быстро спускайся!

— Мама! Что там такое? — раздался сверху детский голос.

Лукас увидел, как мужчина выскочил откуда-то справа. Дэвенпорт выстрелил дважды и решил, что по меньшей мере одна пуля попала в цель. Однако преступник оказался проворным: петляя, он бросился прочь. Еще немного, и мужчина скрылся из виду в серых сумерках. Перед этим он успел дать ответную очередь, и пули просвистели у Дэвенпорта над головой, даже вырвали клочок волос, как будто это была не пуля, а осколок гранаты.

Баттерс тем временем прорвался через полицейское оцепление. Увидев вспышки выстрелов, направленных в его сторону, Лукас упал в снег.

— Держите его! — крикнул он.

Как только стрельба прекратилась, Дэвенпорт приподнялся на локте. Ему было видно, как Баттерс взбежал по ступенькам крыльца и вдребезги разнес стекло входной двери соседнего дома.

— Давайте за дом! Ну, хоть кто-нибудь! — приказал Лукас.

Двое полицейских из Сент-Пола, из-за перестрелки застывшие на месте, встрепенулись и бросились к боковой стене соседнего дома. Лукас и Льюистон устремились к крыльцу.

— Берем его? — спросил последний.

— Берем, — ответил Дэвенпорт.

— Тебя ранило, — заметил Льюистон. — Голова в крови.

— Порезался, наверное, — отозвался Лукас. — Заходи справа.

Баттерс навел ствол винтовки на стоявшую на лестнице женщину и выкрикнул:

— Спускайся!

В следующую секунду раздался детский голос:

— Мама!

— Джим, возвращайся в свою комнату! Джимми!..

Баттерс был не в состоянии думать. Нога горела огнем, мужчина в пижаме застыл на месте, женщина что-то кричала ребенку. По улице проехала машина. Ансель обернулся посмотреть, что происходит снаружи, но ничего не увидел. Женщина продолжала кричать на ребенка, и Баттерс был вынужден на нее рявкнуть:

— Быстро спускайся, сука, или я сейчас грохну твоего мужика!

Он навел винтовку на мужчину в пижаме, и женщина поспешно спустилась по лестнице. Лицо красное, в глазах ужас; поверх фланелевой ночной рубашки накинута мужская пижама.

Затем на лестницу выскочил ребенок, мальчик, в футболке и трусиках. Тонкие ножки, взъерошенные со сна волосы, лицо искажено испугом.

Баттерс вспомнил ту ночь, когда в их дом ворвались копы и подняли его родителей с постели. Тогда он тоже выскочил на лестницу в одних трусах, как и этот мальчишка. Ансель вспомнил свой страх, вспомнил пистолеты на боку у копов, вспомнил, как отец пресмыкался перед ними, как была напугана мать. От обоих буквально исходил запах страха. И от него, тогдашнего юного Баттерса, тоже. Сейчас все повторилось, но оружие в руках теперь — у него.

— Не надо нас убивать! — взмолилась женщина.

— Замолчи! — приказал ей Баттерс.

Он вытащил из винтовки магазин и вставил другой, третий и последний. Второй, полупустой, сунул в карман, на всякий случай проверив, что его легко будет оттуда вытащить.

— Отправляйся в постель, парень! — велел Ансель мальчишке.

С этими словами он выбежал на крыльцо. На улице чуть правее его поджидали два полицейских автомобиля. Рядом застыли двое копов, один слева, другой справа. Тот, что был справа, почему-то показался Баттерсу знакомым, и он решил начать с него.

Ансель повернулся к Дэвенпорту и вскинул винтовку. Лукас тотчас направил на него пистолет. Баттерс, однако, был уверен, что на долю секунды опередил противника.

Когда Баттерс выскочил на улицу, Стадик уже спешил к дому, между Лукасом и вторым копом, от каждого из которых его отделяло около тридцати ярдов.

Дэвенпорт и Льюистон стояли слишком близко к крыльцу и потому не сразу увидели Баттерса. В отличие от них, Стадик еще издали заметил его и получил пару драгоценных секунд на то, чтобы вовремя вскинуть дробовик.

Баттерс повернулся к Дэвенпорту и направил на него винтовку. Лукас отреагировал с опозданием в долю секунды. Однако его опередил не Баттерс, а заряд дробовика, выпущенный преступнику почти прямо в лицо. Один миг — и лица не стало.

Баттерс осел на землю, как пустой мешок.

Полицейские застыли на месте, как в стоп-кадре. Впрочем, через миг все пришло в движение. Ожили радиопередатчики. Стадику почему-то казалось, что все движется в замедленном темпе. Энди медленно подошел к лежащему на снегу Баттерсу. Где-то в дальнем уголке сознания мелькнула мысль: «Это уже второй».

— Он чуть не грохнул меня. Спасибо, ты спас мою задницу, — поблагодарил Дэвенпорт.

Хлопнув Стадика по плечу, он бросился по улице к машине, возле которой лежал раненый полицейский. Лукас заметил, как тот упал сразу после выстрела Баттерса, и запомнил это, рассчитывая прийти на помощь при первой же возможности.