Правила Кавасаки. Жесткое руководство для тех, кто хочет оставить конкурентов позади Кавасаки Гай

Многие считают, что инновации – это просто: вы сидите за столом с приятелями, и в ваших головах одна за другой рождаются волшебные идеи. Или, скажем, клиенты сами говорят вам о том, что им нужно. Можно, конечно, и помечтать. Инновации – это сложный, запутанный процесс, в котором нет простых обходных путей. Инновация начинается с того, что вы хотите сделать что-то осмысленное, а затем дела становятся одновременно проще и сложнее.

Глава 25. Искусство инновации

Инновации – особый инструмент предпринимательства, который направлен на то, чтобы вдохнуть в имеющиеся ресурсы новые свойства с целью создания благ.

Питер Друкер, экономист, теоретик менеджмента

Питер Друкер был прав: именно инновации создают благо, однако на практике эта задача оказывается невероятно сложной. Цель этой главы – рассказать о принципах инновационного процесса, которым меня научили работа в Apple, запуск трех своих проектов и консультирование дюжины компаний. Я бы очень хотел похвастаться тем, что всегда и все делал правильно, но это было бы ложью. Так что в этом случае делайте как я говорю, а не как делал я сам.

1. Создавайте то, что сами захотите использовать. Многие эксперты объясняют появление таких компаний, как Apple, Google и Southwest Airlines, уникальным видением предпринимателей-основателей, заметивших потенциально крупный рынок с неудовлетворенными потребностями. Это полная ерунда! Моя теория состоит в том, что люди начинают тот или иной бизнес, потому что хотят сами пользоваться продуктами или услугами, которые они создают. Поэтому если вы хотите быть новатором, то создавайте то, что хотите использовать сами.

2. Придавайте своей работе смысл. У вас может возникнуть вполне логичный вопрос: «А что если я сам единственный человек, которому нужен этот продукт?» Отвечу так: у всех великих инноваций есть глубокий смысл. Они позволяют людям делать то, что они уже делали раньше, но с большей эффективностью, или делать то, о чем они всегда мечтали, или же открывать для себя что-то интересное, о чем они даже не задумывались. Отличный пример такого подхода – iPod. Такая традиционная вещь, как прослушивание музыки, оказывается благодаря iPod более простой и удобной, чем при использовании старого кассетного плеера. iPod позволил слушать музыку на ходу тем, кто отказывался от плееров из-за их больших размеров или ограниченного объема записи на кассетах. Более того, iPod позволил начать слушать подкасты – форму аудиозаписей, вообще не существовавшую ранее.

3. Перескакивайте на следующую кривую. Большинство компаний предпочитают работать в рамках одной производственной кривой. В 1880-х годах существовала целая отрасль по заготовке льда. В зимние месяцы компании вырезали ледяные глыбы из замерзших рек, а потом доставляли их клиентам. Фабрики по производству льда моментально выбросили из бизнеса прежних игроков, потому что не зависели от климатических условий. Затем сами эти фабрики были выкинуты из бизнеса компаниями – производителями холодильного оборудования. Новое изобретение – холодильник – имело массу удобных и новых свойств. Иными словами, истинная инновация возникает, когда компании перескакивают на новую кривую, а еще лучше, если изобретают ее.

4. Не волнуйтесь, делайте ошибки. Не стоит беспокоиться, если созданный вами инновационный продукт имеет те или иные недоработки. Первая версия инновационного продукта редко бывает идеальной: к примеру, у первых компьютеров Macintosh не было собственных программ (отчасти из-за меня), жесткого диска (что совершенно неважно при отсутствии программ), прорезей для дискет и цветного экрана. Если компания ждет, пока продукт не станет совершенным, то никогда не перейдет к продажам и рынок пройдет мимо.

5. Крутись, детка, крутись. Поймите меня правильно: я говорю о том, что вы можете начать продажи продукта с недоработками, но это не значит, что продукт должен таким оставаться. Компания должна улучшить версию 1.0 и создать версии 1.1, 1.2… 2.0. Этот урок довольно трудно усвоить, потому что продавать инновации как таковые крайне сложно. Кроме того, мало кто из сотрудников компании любит разбираться с жалобами на свой продукт (к которому они относятся как к любимому и совершенному ребенку). Помните, однако, что инновации – это не событие, это процесс.

6. Не бойтесь ограничивать целевую аудиторию. Большинство компаний хочет создать продукт, одинаково привлекательный для всех аудиторий вне зависимости от демографии, социально-экономического положения или места проживания. Попытки таких действий почти гарантированно приведут к появлению посредственного продукта. Вместо этого нужно создавать великие продукты, делающие счастливыми отдельные сегменты людей. Не бойтесь, если эти продукты не осчастливят представителей других сегментов. Хуже всего, если продукт не понравится вообще никому, а именно это и происходит, когда компания пытается осчастливить всех.

7. Разрушайте барьеры. Кому же не хочется, чтобы инновационные продукты продавались легко и просто. Что ж, мечтать не вредно. Но жизнь – штука сложная. Чем больше вы склоняетесь к инновациям, тем больше барьеров окажется на вашем пути. Предприниматели должны понимать это с самого начала и не волноваться, если рынок признаёт продукт медленнее, чем им хотелось бы. Я обнаружил, что лучший способ сломать барьеры заключается в том, чтобы позволить людям протестировать вашу инновацию: загрузить программу, проверить агрегат в домашних условиях или воспользоваться функционалом вашего сайта.

8. «Пусть расцветают сто цветов». Эту цитату я позаимствовал у Мао Цзэдуна. Новаторам нужно понимать, что люди будут по-разному использовать их продукты. Avon создала продукт Skin-So-Soft для смягчения кожи, однако, когда люди начали использовать его в качестве репеллента, компании пришлось плыть по новому течению. Apple считала, что создала компьютер для работы с электронными таблицами, базами данных и текстами, однако со временем поняла, что пользователи используют устройство в качестве настольной издательской системы. Вывод: засевайте поля, а не цветочные ящики, и позвольте расцветать сотне цветов.

9. Цифровое мышление, аналоговые действия. Цифровое мышление означает, что компании должны использовать все цифровые инструменты, имеющиеся в их распоряжении: компьютеры, сайты, инструменты и т. д., – для создания великих продуктов. Однако действия компаний должны быть аналоговыми, иными словами, компания должна помнить, что цель инноваций состоит не в создании крутых продуктов и технологий, а в том, чтобы осчастливить людей. «Счастливый человек» – это определенно аналоговая цель.

10. Не рассчитывайте, что люди будут делать то, чего вы не стали бы делать сами. Это отличный тест для любой компании. Допустим, вы изобрели величайшую мышеловку в мире. Она убивает мышей лучше, чем любое аналогичное устройство за всю историю человечества (и работает на атомном реакторе). Проблема в том, что для настройки мышеловки потребитель должен обладать как минимум докторской степенью, устройство стоит полмиллиона долларов, а после того, как потребитель вытащит из него мертвую радиоактивную мышь, ему нужно проехать 500 миль и похоронить ее в пустыне. Вряд ли вы на это способны, поэтому не ждите того же от потребителей.

11. Не позволяйте профанам сбить вас с толку. Они будут постоянно говорить всей компании, что то, что вы делаете, невозможно или не нужно. Некоторые из них – прирожденные неудачники, и на них легко не обращать внимания. Куда большую опасность представляют богатые, знаменитые и влиятельные. Многие новаторы склонны признавать их правоту, потому что они успешны. Однако это не значит, что они правы: им просто повезло на предыдущем подъеме, поэтому они не в состоянии увидеть зарождение следующей кривой, не говоря уже о том, чтобы этим воспользоваться.

Эти рекомендации легко читать (и писать), однако крайне сложно реализовать. Эти 11 пунктов – краеугольные камни инновационного процесса, однако даже их можно свести к одной мысли: не успокаивайтесь, пока не обретете смысла и не научитесь перескакивать с одной кривой на другую.

Глава 26. Семь грехов решений

Если единственный ваш инструмент – это молоток, то любую проблему вы будете воспринимать как гвоздь.

Абрахам Маслоу, психолог

Традиционные способы мышления не должны ограничивать процесса создания инновационных решений. Позвольте привести выдержку из книги «Мышление новатора: укрощение ловушек традиционного мышления» (Mind of the Innovator: Taming Traps of Traditional Thinking) Мэтта Мэя, одного из ведущих мировых авторитетов в вопросах инновации и организации работы в компании Toyota. Новатору мешают следующе традиционные способы мышления:

1. Поиск коротких путей. Попытка прийти к решениям интуитивным или инстинктивным путем, то есть через «озарения», редко приводит к элегантному и красивому решению, потому что в этом случае вы не обращаете внимания на глубинные и скрытые причины происходящего. Посмотрите, как действуют герои сериалов «CSI» или «Доктор Хаус»: прежде всего они собирают факты и свидетельства, затем ставят возможный диагноз, а лишь потом решают загадку. И почти всегда первоначальные предположения о преступнике или болезни не оправдываются.

2. «Слепые пятна». «Слепые пятна» – это термин для описания предположений и предубеждений, которые не позволяют нам разглядеть происходящее. Наш мозг умеет заполнять «слепые пятна» благодаря способности видеть тенденции и распознавать скрытые элементы общей картины. (Что пзвлт лдм бз прблм прчсть дж н вплн пнтнй ткст.) Однако ясное мышление требует большего, чем просто способность вставлять недостающие буквы в словах.

3. Неприятие чужого. Вы отказываетесь принимать во внимание решения, пришедшие из внешних источников. Иными словами, «если это придумали не мы сами, то это, скорее всего, не сработает и не пригодится». В следующий раз, когда вы будете ждать лифт, обратите внимание, как часто подходящие позже вас люди еще раз нажимают уже горящую кнопку вызова. Мы просто не доверяем решениям других!

4. Довольствование малым. Доводилось ли вам удивляться, почему некоторым решениям недостает вдохновения, воображения и оригинальности? Дело в том, что мы часто довольствуемся решениями, удовлетворяющими нашим требованиям по минимуму. Мы цепляемся за самое простое решение и прекращаем поиски оптимального. Какое минимальное количество «палочек» нужно переместить для того, чтобы уравнение XI + I = X из римских цифр стало правильным? Если вы дали любой ответ, кроме 0, то решили довольствоваться малым. А теперь посмотрите на эту же картинку вверх ногами.

5. Сужение целей. Очень похоже на предыдущий пункт: формальный пересмотр цели или ситуации. Причина? Никто не любит проигрывать. Результат? Мы лишаемся продукта, способного перевернуть рынок, и довольствуемся тем, который формально помогает нам заявить о своей победе. Если вы склонны к таким действиям, попробуйте в следующий раз выиграть футбольный матч, сознательно целясь мимо ворот.

6. Усложнение. Почему мы охотно все усложняем и предаемся ненужным размышлениям, что приводит лишь к росту затрат? Так устроен наш мозг. Мы приучены накапливать, хранить и использовать определенные стереотипы поведения. Нам просто свойственно «делать больше и накапливать». Не верите? В следующий раз, когда будете в гипермаркете типа Costco или Sam’s Club, обратите внимание, как много людей покупает по три дюжины упаковок туалетной бумаги.

7. Торможение. Нам свойственно действовать в стиле «Да, но…»: мы тормозим, отказываемся от прежних мыслей и начинаем искать доводы против. Это лучшее средство убить идею. При этом мы тормозим не только идеи других – часто мы останавливаем полет своей собственной мысли, а затем начинаем ругать себя, когда «нашей» великой идеей пользуется кто-то другой. Помните, почему звукозаписывающая компания Decca Records отказала группе «Битлз» в самом начале ее пути? «Гитарные ансамбли выходят из моды».

Помня обо всех этих ошибках, вы не должны спокойно спать, пока не избавитесь от них в своей компании. Стоит отметить, что последняя ошибка из списка – самая опасная, потому что мешает разобраться со всеми остальными. Но если вы не попытаетесь, то никогда не узнаете, на что способны, – и это худший исход из всех возможных.

Глава 27. Мифы об инновациях

Величайшим врагом истины часто бывает не ложь – осознанная, надуманная и нечестная, а миф – стойкий, убедительный и нереальный. Вера в мифы позволяет вам иметь удобное мнение без неудобства, связанного с процессом мышления.

Джон Кеннеди, 35-й президент США

Учитывая, как много мы говорим и пишем об инновациях, можно подумать, что мы действительно понимаем суть этого процесса. Но это значит лишь выдавать желаемое за действительное. В приведенном интервью Скотт Беркун рассказывает, или, точнее говоря, подрывает, основы романтических представлений о том, как возникают инновации. Скотт – автор книг The Myths of Innovation[52] и Making Things Happen[53].

Вопрос: Сколько времени требуется для того, чтобы снизошло настоящее откровение в условиях реального мира (а не выдуманного, основанного на «заднем уме»)?

Ответ: Откровение – это верхушка креативного айсберга, а корни любого откровения кроются в упорном труде. Совершите путешествие в прошлое любого волшебного открытия, и вы заметите десятки небольших наблюдений, вопросов, ошибок и комичных ситуаций, которые и сделали возможным открытие. Это знали все великие изобретатели, и они не преувеличивали значения волшебных моментов. Мы же любим увлекательные истории про Ньютона, которого бьет по голове яблоко, или про людей, идущих по улице с шоколадом и арахисовым маслом и сталкивающихся на перекрестке[54]. Нам проще понимать происходящее в такой обертке, ведь фильм с названием «Эйнштейн смотрит на свою грифельную доску для записей на протяжении 90 минут» вряд ли привлечет много зрителей.

В: Насколько прямолинейным является инновационный путь, к примеру, от транзистора к чипу, затем к персональному компьютеру, затем к сети и MySpace?

О: Большинство людей хотят услышать историю о том, как мы оказались на своем месте, а не назидательный рассказ о том, как им самим следует менять будущее. Именно поэтому популярные истории рассказываются в виде героического эпоса: некто сделал транзистор, что привело к появлению чипа, затем – к созданию PC и т. д. Но, разумеется, если вы спросите Уильяма Шокли (транзисторы) или Стива Возняка (PC), насколько очевидным они сами считают успех своих идей, то услышите много нового и о хаосе, и о неопределенности, и об ощущении того, что все шансы оказываются против тебя.

Но если мы поверим, что картина мира выглядит для новаторов наших дней расплывчатой, то должны признать, что столь же расплывчатой она казалась и новаторам прошлого. В этом и заключается главная цель этой книги: мы рассматриваем поразительные истории новаторов как инструменты, помогающие тем, кто хочет сделать что-то новое прямо сейчас.

В: Является ли склонность к инновациям врожденной или приобретенной?

О: И так и так. Возьмите, к примеру, Моцарта. Да, у него был потрясающий музыкальный талант, однако нужно помнить, что он родился в стране, находившейся в самом центре музыкального мира, его отец был учителем музыки и сам Моцарт был вынужден каждый день заниматься музыкой по нескольку часов (причем еще до того, как достиг детсадовского возраста). Изучая историю жизни гениев и творцов, я каждый раз наталкивался на целый ряд факторов, обеспечивших их успех, и при этом далеко не все факторы находились под их контролем.

В: Каковы основные трудности, с которыми сталкиваются новаторы?

О: У каждого своя ситуация, однако многие сталкивались с непринятием инновации миром. Очень непросто найти поддержку (эмоциональную, финансовую или интеллектуальную) для большой новой идеи – это зависит от навыков, не имеющих ничего общего с интеллектуальным уровнем или творческими способностями. И это способно погубить многих потенциальных гениев: им необходимо тратить на убеждение остальных больше времени, чем они потратили на само изобретение. Мало у кого из них есть соответствующие навыки или запасы эмоциональной выдержки.

В: Где изобретатели и новаторы находят свои идеи?

О: Идеи обычно представляют собой комбинацию других идей. Люди, несущие на себе ярлык «творческих», являются, в сущности, специалистами по комбинированию и отбору самых интересных идей, которые стремятся испытать на практике. Проблема состоит в том, что большинство школ и других организаций отучают нас от этих привычек.

В: Почему новаторы так часто сталкиваются с отторжением и отрицанием?

О: Это свойственно человеческой природе: мы защищаемся от изменений. Нам нравится считать себя передовыми, однако каждая новая волна инноваций оказывалась куда медленнее, чем нам говорили. Для воплощения идей в привычные вещи, которыми пользуются обычные люди: телеграф, телефон, компьютер и интернет, – потребовались десятилетия. Мы как биологический вид боимся изменений, и требуется немало времени, чтобы убедить людей изменить свое поведение или расстаться со своими деньгами.

В: Если вам пришла в голову глупая (по мнению «экспертов») идея, то как понять, способны ли вы преуспеть или же она действительно глупая?

О: Однозначного ответа на этот вопрос нет. Именно это самое интересное и самое печальное в подобных ситуациях. Многие глупые идеи оказались успешными, а многие великие идеи умерли, так и не развившись. Успех зависит от факторов, находящихся вне нашего контроля.

В таких ситуациях лучше всего быть экспериментатором: учиться тому, как тестировать идеи быстро и с минимальными затратами, а также обсуждать их с людьми вместо того, чтобы предаваться фантазиям в башнях из слоновой кости. Общение с реальными людьми чаще всего оказывается лучшим методом экспертной оценки. Инновации – это практика, набор навыков, предполагающий, что вы будете делать массу ошибок и учиться на них чему-то новому.

В: Если бы вы были венчурным инвестором, то какими были бы правила вашего инвестирования?

О: Я бы использовал два правила. Ни одно из них нельзя считать уникальным, однако оба основаны на реальных историях. Первое правило связано с портфелем. Инвестируйте, понимая, что большинство новых предприятий, даже хороших, терпят поражение, поэтому риск лучше всего распределить (например, одна треть – очень рискованные инвестиции, другая – инвестиции со средней степенью риска и, наконец, инвестиции с низким риском). Порой небольшие инновации с низким соотношением риск/награда приводят к значительным последствиям, и было бы ошибочно делать лишь крупные ставки.

Второе правило связано с людьми. Я бы скорее инвестировал деньги в людей, чем в идеи или бизнес-планы (хотя они, само собой, имеют определенную важность). Великие предприниматели, готовые не сдаваться, а расти и учиться, на вес золота. Мало кому удавалось достичь успеха с первой попытки. Таким компаниям, как 3M, Ford и Flickr, удача улыбалась на второй или даже третий раз. Я был бы готов отдавать миллионы долларов авторам книг по вопросам инноваций, в названии которых присутствовало бы слово «миф». Уверен, что будущее принадлежит именно им.

В: Что является основными факторами, определяющими скорость принятия инноваций?

О: Классическое исследование по этому вопросу, описанное в книге Diffu-sion of Innovation, провел Эверетт Роджерс[55]. В книге определены факторы, вполне справедливые и сегодня. Как ни удивительно, все они основаны на социологии (в частности, на том, как люди воспринимают ценности и риски) и мало связаны с нашим представлением о преимуществах той или иной технологии. Толковые новаторы знают об этом и с первого же дня думают о том, для кого они работают и каким образом нужно создавать продукты, чтобы они заинтересовали потенциальных потребителей.

В: Что важнее: определение проблемы или ее решение?

О: Могу сказать, что вопросу определения проблемы уделяется меньше внимания, чем нужно, однако оба вопроса важны. Новые идеи часто возникают благодаря новым вопросам и таланту человека, их задающего. Мы зациклены на решениях, а популярная литература обычно описывает творческих людей как «решателей», однако на практике креативность заключается в том, чтобы переформулировать проблему, с тем чтобы ее было проще решить. Эйнштейн и Эдисон умели мастерски формулировать проблемы: они определяли их не так, как все остальные, и именно это вело к успеху.

В: Почему лучшие идеи побеждают далеко не всегда?

О: Во-первых, такого понятия, как лучшая идея, не существует. Различные идеи или варианты действий для решения конкретной проблемы могут считаться лучшими в зависимости от вашей точки зрения. Я уверен, что парни, которые изобрели телеграф, не думали, что идея телефона заслуживает хоть какого-то внимания, однако с появлением этого изобретения их прежняя жизнь завершилась раз и навсегда. Множество историй, связанных с великими идеями, закончились довольно плачевно из-за высокомерия, связанного с восприятием. Кто-то мог считать определенный путь действий правильным (и прибыльным), однако эту точку зрения совсем не разделяли другие, более влиятельные группы людей.

В: Кто больше склонен к инновациям – молодые или пожилые люди? Или возраст вообще не является решающим фактором?

О: Инновации – сложная и рискованная работа, и чем старше вы становитесь, тем лучше это понимаете. Бетховен написал свою Девятую симфонию в конце жизни. Это подтверждает, что многие творческие люди остаются творческими вне зависимости от возраста. Однако их готовность терпеливо переносить стрессы и преодолевать сопротивление мира их идее постепенно снижается. Они понимают структуру расходов проекта, руководствуясь своим жизненным опытом. Молодые не знают, чего именно следует опасаться, они стремятся изо всех сил доказать свою состоятельность и имеют меньше социальных обязательств. Им проще рискнуть сделать что-то совершенно сумасшедшее.

Глава 28. Момент «прилипания»

Работающая сложная система – это система, которая работает, развившись из простой работающей системы.

Джон Гол, британский священник и писатель XVII века

Пожалуй, самый важный с практической точки зрения вопрос для предпринимателей звучит так: «Что делает инновации “прилипчивыми”?» Этот вопрос я задал Чипу и Дэну Хитам, написавшим книгу «Сделано, чтобы “прилипать”. Почему одни идеи выживают, а другие умирают» (Made to Stick: Why Some Ideas Survive and Others Die). Чип – преподаватель вопросов организационного поведения в Школе бизнеса Стэнфордского университета. Дэн – консультант в программе корпоративного образования Университета Дьюка.

Вопрос: Почему вы не назвали книгу «Момент прилипания»?

Ответ: Гениальная идея… Эх, если бы мы только подумали об этом раньше… [Кто в этом виноват? Конечно, Дэн: он слишком поздно отдал мне рукопись.]

Малкольм Гладуэлл – один из наших героев, и мы позаимствовали терминологию, связанную с «прилипчивостью», из его книги «Переломный момент»[56]. Гладуэлла особенно интересовало, что заставляет те или иные тенденции становиться «прилипчивыми». В главе о «прилипчивости» он много говорит о ценности экспериментов в образовательных шоу, таких как «Улица Сезам» и Blue’s Clues. И он абсолютно прав. Однако мы считаем, что вы имеете право знать о том, какие именно идеи будут преуспевать или потерпят поражение, так как успешные идеи имеют много общего между собой. В нашей книге мы рассказываем об этом.

В: Что отличает «прилипчивые» идеи от всех остальных?

О: Мы долго изучали «прилипчивые» идеи – идеи, которые люди понимают и запоминают, а также идеи, которые изменяют образ мышления или поведения людей. Это были и городские легенды (нет, «письма счастья» не работают), и великие научные теории (да, земля, по которой мы ходим, лежит на гигантских тектонических плитах, и в месте их столкновения происходят землетрясения и зарождаются горы). Мы выявили шесть принципов, соответствующих английской аббревиатуре SUCCES[57], которые объединяют «прилипчивые» идеи разного рода. Не обязательно у «прилипчивой» идеи присутствуют все шесть черт, однако чем больше, тем лучше. К примеру, идея президента Кеннеди о том, чтобы отправить человека на Луну в течение десятилетия, имела все шесть черт[58].

1. Простая (Simple). Простая и ясная миссия.

2. Неожиданная (Unexpected). Человек на Луне? В то время это казалось научной фантастикой.

3. Конкретная (Concrete). Критерии успеха были четко определены: никаких каламбуров о том, что считать «человеком», «Луной» или «десятилетием».

4. Вызывающая доверие (Credible). Эти слова произнес не кто-нибудь, а президент США.

5. Эмоциональная (Emotional). Фраза взывала к стремлениям и новаторским инстинктам всей нации.

6. Захватывающая история (Story). Космонавт преодолевает огромные препятствия для достижения потрясающей цели.

В: Ваши принципы кажутся довольно простыми. Но если это все, что требуется для создания «прилипчивой» идеи, то почему же их так мало в нашем мире?

О: Да, они простые, но их нельзя назвать очевидными. И в этом отличие. Люди считают, что великая идея очевидна, и им кажется, что достаточно просто рассказать о ней. Мы не можем признать, насколько сложно донести свои идеи до других людей. Здесь не работает принцип: «Если вы думаете об этой идее, то она к вам обязательно прилипнет».

И вот тут выступает главный злодей этой книги – Проклятие Знания. Многочисленные исследования в области экономики и психологии показывают: когда мы что-то знаем, нам сложно убедить себя в том, что мы этого не знаем. А это затрудняет понимание и общение. Представьте себе юриста, неспособного дать вам прямой и внятный ответ на юридический вопрос. Его обширные знания и опыт не позволяют ему понять, насколько мало знаете вы по сравнению с ним. Поэтому в разговоре с вами он использует недоступные вам абстрактные построения. И каждый из нас напоминает такого юриста, но в своем поле деятельности.

Так рождается Проклятие Знания: чем лучше мы формулируем отличные идеи и решения в своей области знаний, тем труднее нам изложить их простым языком. Вот почему знание можно считать проклятием. Однако обратите внимание, что мы использовали слово «трудно», а не «невозможно». Для достижения успеха экспертам нужно всего лишь потратить немного времени на освоение базовых принципов «прилипчивости».

Президент Кеннеди уклонился от этого проклятия. Если бы он был политиком или CEO наших дней, то, вероятно, сказал бы что-то вроде: «Наша миссия состоит в том, чтобы стать мировым лидером в космической индустрии, использовать наши возможности для создания технологических инноваций, позволяющих выстроить мост к будущему человечества». Такие слова отложили бы прогулку человека по Луне еще лет на пятнадцать.

В: А как быть с Windows? Эта операционная система не кажется ни простой, ни неожиданной, ни конкретной, ни заслуживающей доверия, ни эмоциональной, ни связанной с каким-то историями.

О: Очень важно различать идеи и продукты. Факсимильный аппарат – это продукт, а не идея. «Поступай с другими так, как хочешь, чтобы они поступали с тобой» – это идея, но не продукт. В своей книге мы рассказываем о том, что делает «прилипчивыми» идеи, но это вовсе не значит, что наша модель описывает в полной мере все, что делает «прилипчивыми» продукты (в том числе и поп-звезд). Почтовый ящик есть у каждого, но это не значит, что почтовый ящик – это «прилипчивая» идея.

В какой-то степени наша модель применима и в отношении Windows: в сравнении с DOS Windows более простая и конкретная операционная система, как и появившиеся чуть раньше графические интерфейсы Macintosh и Xerox PARC. В связке с IBM PC Windows вызывала большую степень доверия: кому бы вы доверили свой бизнес – IBM PC или Commodore 64? Но давайте признаем, что Windows находится все же ближе к продуктам типа факса, чем к идеям.

К 1985 году, когда появилась первая версия Windows, IBM имела самую большую долю на рынке PC. Уже тогда люди начинали понимать преимущества сети: для компьютеров, управлявшихся DOS и Windows, имелось больше программ, и можно было обмениваться файлами с коллегами, поэтому чаще покупали одни и те же модели компьютеров. Сетевые эффекты для продуктов – очень важная вещь, но мы не собираемся утверждать, что наша модель описания идей применима и в этом случае.

В мире есть вещи, находящиеся на пересечении идей и продуктов: почти в каждом проекте, связанном с брендингом, имеются и продукт, и идея. К примеру, дорогие сорта водки могут быть почти неразличимыми в ходе «слепого» теста, поэтому, когда люди предпочитают тот или иной сорт, на самом деле они предпочитают идею или бренд. Наша модель применима скорее для анализа обещаний брендов, чем соответствующих им продуктов.

В: Кто входит в Зал славы братьев Хит?

О: Разумеется, президент Кеннеди с его идеей путешествия человека на Луну. Однако этот пример может ввести в заблуждение, ведь Кеннеди был президентом и настоящим героем. Легко возразить, что силу его идее придала власть. Поэтому в книге мы уделяем много внимания великим идеям почти неизвестных людей. Это:

• учительница начальных классов, которая придумала потрясающий способ избавить своих учеников от предубеждений;

• издатель из небольшого городка, создавший самую успешную местную газету в Америке благодаря тому, что придерживался одной простой миссии в течение сорока лет;

• лидер команды-разработчика устройства PalmPilot, одержимый простотой дизайна и заразивший этой одержимостью всю команду;

• австралийский терапевт, который понял, что именно вызывает язву желудка, а затем столкнулся со сложной задачей: убедить в своей правоте коллег. В то время он был никому не известен, однако теперь он лауреат Нобелевской премии по медицине.

Вот что важно подчеркнуть: для создания «прилипчивой» идеи вам не нужны ни власть, ни очарование, ни ресурсы. Иными словами, для этого совершенно не нужно быть президентом США.

В: Вы все время говорите о простоте, однако на обложке вашей книги можно прочитать: «Эта книга написана для тех, кто пытается создать запоминающиеся надолго сообщения: учителей, бизнесменов, журналистов, священников и лидеров некоммерческих организаций». С моей точки зрения, вы хотите быть одновременно Малкольмом Гладуэллом, Робертом Чалдини, Риком Уорреном и Питером Друкером. Вы не находите, что это непоследовательно?

О: Нет. В нашей книге описаны типы проблем, а не типы личностей. Проблема заключается в следующем: если у вас есть важная идея, каким образом вы можете убедительно рассказать о ней? Каким образом конструируется великая идея? Этим вопросом задаются учителя, бизнесмены и священники, поэтому наша книга поможет им – но лишь в решении этой проблемы! Нам практически нечего сказать о делении в столбик, финансах или спасении души.

Самое главное заключается в том, что одна и та же идея подходит для разных людей. И хорошие научные лекции, и хорошие голливудские фильмы люди готовы слушать или смотреть. Басни Эзопа живут уже более двух тысячелетий именно благодаря конкретным примерам, и если вы хотите, чтобы ваш бизнес-план прожил больше, чем пятнадцать минут, то вам стоит быть конкретнее.

Как только вам в голову пришла великая идея (в области инженерии, бизнеса или преподавания), доступно рассказать о ней можно с помощью определенных принципов. И здесь на сцене появляется наша книга.

В: Понимал ли Герб Келлехер суть своей идеи перед тем, как первый самолет компании Southwest Airlines поднялся в воздух?

О: В книге мы много говорим о том, насколько важно просто выразить суть идеи. Основная мысль Келлехера заключалась в том, что именно Southwest является «авиакопанией-дискаунтером». Большинство предпринимателей годами пытаются найти нужное сообщение, а Келлехер начал с него.

Изначальная идея этой компании была нарисована на салфетке для коктейлей. Предприниматель Роллин Кинг из Сан-Антонио, Техас, владел небольшим пригородным аэропортом и раздумывал, как бы его расширить и начать принимать более крупные самолеты. В разговоре с Келлехером в баре он начертил свою идею на салфетке. Эта салфетка в красивой рамке теперь висит в зале заседаний совета директоров Southwest. На ней изображен треугольник, вершины которого подписаны «Даллас», «Хьюстон» и «Сан-Антонио». Суть идеи заключалась в создании авиакомпании, использующей большие самолеты для полетов между этими городами. На машине расстояние между ними можно было бы преодолеть за 3,5 часа. Роллин и Келлехер знали, что многие предпочтут пролететь это расстояние на самолете, а не проехать на автомобиле, но только в случае, если цены на билеты будут достаточно доступными.

Для воплощения этой идеи, разумеется, потребовалось время. Целый ряд других авиакомпаний годами преследовал Southwest в ходе судебных баталий. Однако история Southwest являет важный урок для будущих предпринимателей. Я назвал его «салфеточным тестом». Многие предприниматели способны привести десятки доводов, почему их продукт или услуга изменят мир. Но им порой бывает сложно перетряхнуть все эти доводы и выбрать один, самый важный. Иными словами, решить вполне достойную задачу: нарисовать простую и конкретную картину мира, умещающуюся на небольшой салфетке для коктейля.

В: Существует ли связь между «прилипчивостью» и евангелизмом?

О: Мы знаем, что в последние годы вы активно занимаетесь проблемой евангелизма[59]. Помним, как еще в книге Macintosh Way[60] вы утверждали, что лучшие из возможных партнеров заинтересованы большой идеей, сопровождающей то, что вы делаете, а не воспринимают ее лишь как средство зарабатывания денег. Те, кто общается с вами ради денег, исчезнут в тяжелые времена. Те же, кому важна идея, останутся с вами.

Близкую мысль мы развиваем в своей книге. Создавая эмоциональную идею, вы можете апеллировать к последствиям (то есть деньгам) или же к личности. Последствия не так важны, как это порой может показаться. Политологи часто замечают, что люди голосуют не за кандидата, способного обогатить лично их, – скорее, они выбирают человека, способного принести пользу американцам (или, что более точно, представителям определенной религиозной или этнической группы). Ролик Стива Джобса «1984» очень умно апеллировал к личности человека: истинно веровавшие в Macintosh люди стремились к освобождению от угнетавшего их мира, наполненного огромными компьютерами IBM.

Но, несмотря на всю мощь личности, мы зачастую склонны не обращать на нее внимания. Пытаясь понять, что именно мотивирует других людей, мы склонны предполагать, что их мотивация похожа или хотя бы сопоставима. Но если вам интересен процесс обучения или достижения целей, то кого-то интересует лишь финансовая составляющая процесса. Как показывает целый ряд исследований, люди склонны систематически недооценивать черты личности других. В результате объем евангелизма в отношении множества продуктов оказывается ниже возможного.

В: Может ли новый участник рынка найти достаточно «прилипчивую» идею для закрепления на нем? К примеру, каким образом можно было бы дать пинка MySpace?

О: В самом начале у MySpace была куда более хорошая идея. В то время основной социальной сетью являлась Friendster, созданная бывшим программистом Netscape. Сеть строилась на расчете степеней отчуждения между различными людьми. Иными словами, пользователи Friendster не могли видеть профили других пользователей, отделенных от них слишком большим количеством возможных общих знакомых.

MySpace создавался как пространство, позволяющее объединяться вокруг музыкальных групп и музыки в целом, а предпочтение той или иной музыки зачастую является определяющей чертой личности. Пользователь мог увидеть профиль любого другого пользователя. Вы могли познакомиться с совершенно незнакомым человеком, разделявшим ваш интерес к группам Seaweed или Bad Brains. Эйфория от прослушивания музыки и совпадения интересов – отличная комбинация! Friendster же пытался отсекать профили пользователей со сходными интересами или типами личности, которых считал «фальшивыми», а не созданными настоящими людьми.

На данный момент MySpace – «прилипчивый» продукт, подобно QWERTY-клавиатурам или операционной системе Windows, поэтому идея MySpace может значить гораздо меньше, чем продукт. Вы должны быть зарегистрированы в сети, потому что там уже зарегистрированы все ваши друзья, точно так же как должны покупать товары на eBay, потому что именно там находятся все продавцы. Если что-то и способно выгнать MySpace с насиженного места, так это совершенно иной призыв, связанный с особенностями личности.

MySpace превращается в мейнстримовый продукт и поэтому подвержен угрозе со стороны продуктов-бунтарей, подобно продуктам из мира моды, теряющим свое место на рынке после того, как в небольших магазинах начинают массово появляться товары-имитаторы. У MySpace есть серьезная проблема: на нем зарегистрирована масса людей в возрасте за 40. В этом нет ничего хорошего, и такая модель предполагает, что совсем скоро появится место для новых нишевых игроков, ориентирующихся на более молодую и безбашенную аудиторию.

В: Может ли какой-нибудь маркетинговый умник, умеющий применять ваши принципы, создать дерьмовый продукт, или же степень «прилипчивости» определяется внутренней ценностью продукта?

О: Умники уже вовсю пытаются применять наши принципы. Поэтому мы хотели, чтобы наша книга уравняла шансы всех игроков. Вы абсолютно правы: внутренняя ценность действительно имеет значение. Умники обычно идут по пути «прилипчивой» коммуникации с небольшой внутренней ценностью. Однако правильный рецепт обратный: идеи должны обладать значительной внутренней ценностью и сопровождаться минимумом коммуникационной «прилипчивости». По сути, наши методы позволяют сделать «гонку вооружений» более справедливой.

Проблема в том, что идеи с внутренней ценностью побеждают далеко не всегда. На самом деле неправда ни то, что человек использует лишь 10 % своего мозга, ни то, что Великая Китайская стена – единственное рукотворное сооружение, видное из космоса. Неправда и то, что жвачка, попавшая в ваш желудок, разлагается там в течение семи лет. Учителя, законодатели и специалисты в области здравоохранения годами бьются над тем, как донести до аудитории по-настоящему важную информацию, в то время как дурацкие идеи и слухи распространяются без рекламных бюджетов или поддержки влиятельных общественных фигур.

Из-за этого можно расстраиваться, а можно извлечь пользу: провести своеобразный «обратный инжиниринг». Иными словами, выявить, каким образом дурацкие идеи становятся «прилипчивыми», и научить этому людей, сообщения которых заслуживают внимания. Умники из мира маркетинга уже знают об этом. Их многому научили слухи. Однако, к большому сожалению, никто не учит инженеров, предпринимателей или преподавателей химии, как превратить их идеи в «прилипчивые».

В: Что вы могли бы посоветовать продукту-чемпиону, который завис в крупной компании и не может пробиться через бюрократические препоны?

О: Заставляйте людей играть на своем поле. Сделайте свое предложение максимально конкретным. Заболтать абстрактную идею куда проще, чем конкретные примеры. Не говорите: «Думаю, что нам нужно посвятить больше ресурсов развитию евангелизма среди лиц, принимающих решения в области ИТ в средних компаниях». Скажите так: «Вот список из 500 лиц, принимающих решения в области ИТ в районе Солт-Лейк-Сити. Я хочу пригласить их на однодневную конференцию 29 сентября. Организация конференции обойдется в 60 000 долларов. Готовы ли вы под этим подписаться?» Даже если они не согласятся, это будет производительное несогласие, связанное с реальностью.

В книге мы рассказываем о Мелиссе Стурдзински, которая пришла на работу в компанию General Mills в качестве бренд-менеджера Hamburger Helper. В то время ей было 28 лет. В первый же день ей вручили три огромные папки с данными о продажах и объемах производства, рекламными брифами и результатами маркетинговых опросов. Данные были слишком абстрактны для того, чтобы понять, что происходит на самом деле. Она запустила программу под названием Fingertips[61], с помощью которой нашла группу матерей на Среднем Западе, готовых пустить к себе в дом сотрудников General Mills и разрешить им понаблюдать за процессом готовки. Оказалось, что мамы-домохозяйки не особенно заботятся о разнообразии вкусов. Для компании это оказалось настоящим шоком: предыдущие поколения маркетеров и ученых-пищевиков создали 30 различных вкусов для Hamburger Helper!

С другой стороны, мамам нужны были продукты с предсказуемым вкусом, которые их дети гарантированно станут есть. Эта конкретная информация команды Стурдзински убедила Mills сократить ассортимент продуктов. Расходы резко упали, а продажи выросли. Так ли важна компании дама по имени Бетти Джонс из городка Уитон, которая перестала покупать Hamburger Helper из-за того, что компания свернула производство непопулярного более вкуса спагетти? Это довольно конкретный пример, убедивший сотрудников огромной бюрократической структуры посмотреть на свою работу под другим углом.

В: О чем вы подумаете, если ваша книга не станет бестселлером?

О: Скорее всего, мы подумаем, что нам надо было родиться Джоном Гришэмом[62].

Написать бестселлер – это круто, поэтому нам будет приятно, если вы купите нашу книгу, однако «прилипчивая» идея – это идея, которую люди понимают и помнят и которая меняет и образ их мыслей, и поведение. Поэтому если мы и потерпим поражение, то оно будет связано не с объемом продаж. Куда более печально, если люди, купившие нашу книгу, не воспользуются ее советами, когда будут представлять публично свою идею, или же просто забудут, о чем в ней написано, через пару-тройку месяцев. Вот это будет по-настоящему больно.

У нас есть свое мерило успеха книги. Мы хотим получать электронные письма от людей, которые воспользовались нашими советами, чтобы превратить свои идеи в «прилипчивые». Если мы получим много таких писем, то будем счастливы. Если же писем окажется мало, мы продолжим поиски.

Аббревиатура SUCCES мне очень понравилась, но вот если бы ребятам удалось найти описание и для недостающей буквы S! Тем не менее даже через шесть месяцев после выпуска книга Made to Stick остается в списке 500 бестселлеров на сайте Amazon, так что очевидно, что она обладает изрядной долей «прилипчивости». Станут ли столь же «прилипчивыми» ваши продукты или услуги? Возможно. Убедитесь в том, что они просты, неожиданны, конкретны, вызывают доверие, эмоциональны и способны говорить сами за себя.

Глава 29. О чем лгут инженеры и программисты

Программирование в наши дни – это гонка, в которой программисты стремятся выстроить самую масштабную и защищенную от идиотов программу, а Вселенная пытается произвести все больше идиотов. Пока что Вселенная побеждает.

Рик Кук, американский писатель-фантаст

Я готов превозносить инженеров и программистов, однако должен признать, что они лгут, и лгут часто. Возможно, ложь – необходимое условие для создания великой инновации, потому что куча людей норовят сказать новатору о том, что его идея нереализуема или никому не нужна. Однако если новатор знает, что они лгут, это никак его не заденет.

• «Я ничего не знаю о маркетинге». Эта ложь продиктована ложной скромностью. На самом деле человек думает: «Я ничего не знаю о маркетинге, но неужели он более сложен, чем мое нынешнее занятие? Надеюсь, все эти ребята с MBA смогут создать хоть что-то достойное моей прекрасной программы». Впрочем, эта ложь довольно безобидна: как только разработчик начнет пропускать сроки завершения одного этапа работ за другим, то сам поймет, что проблемы серьезнее, чем ему казалось.

• «Мы собираемся начать бета-тестирование». Это заявление не имеет никакого смысла, потому что срок начала бета-тестирования вообще не важен. Единственное, что имеет значение, – это когда бета-тестирование будет завершено (главное жесткое и эффективное правило проведения бета-тестирования в наши дни гласит, что оно заканчивается, когда заканчиваются деньги). В старые добрые времена альфа-тестирование означало «все свойства в наличии, однако не всегда работают штатным образом», а бета– «в программе нет повторяющихся багов». В наши дни бета значит: «Мы уже пропустили все мыслимые сроки вывода продукта на рынок, обещанные инвесторам».

• «Я сделаю в программе комментарии, чтобы следующий человек, работающий над ней, понял, что к чему». Эта ложь вызвана добрыми намерениями. Программист действительно намеревается дополнить программу комментариями, но, когда срок сдачи продукта приближается, его приоритеты резко меняются. И тогда он ставит перед руководством вопрос: «Вы хотите, чтобы я занялся комментированием программы или же скорейшим завершением работы на ней?» Угадайте, каким бывает ответ? К счастью, отсутствие комментариев обычно не имеет никакого значения, потому что программа написана настолько ужасно, что в течение года ее приходится переписывать с нуля.

• «Наша архитектура может масштабироваться». Эта ложь нравится мне больше всех остальных. Обычно эту фразу говорит тот, кто никогда не занимался вопросами производства продукта, после того как создает прототип в Visual Basic. В более пространной версии эта ложь звучит следующим образом: «Наша архитектура более масштабируема, чем архитектура Google. Их система позволяет одновременно обрабатывать 25 миллионов поисковых запросов. Мы же легко можем обрабатывать миллиард». К счастью, в большинстве случаев принятие продукта происходит медленнее, чем в самых «консервативных» прогнозах CEO, поэтому проблема масштабируемости никогда не проявляется в полном объеме.

• «Программа соответствует всем стандартам отрасли». Это почти правда, которая требует небольшого уточнения: «Программа соответствует всем стандартам отрасли, с которыми я согласен». Программист принимает личное решение игнорировать стандарты, которые ему не нравятся, например стандарты, навязываемые Microsoft. С его точки зрения, это не столь важно: ведь потребители никогда об этом не узнают.

• «У нас есть эффективная система отчетов о багах». Чаще всего эта ложь строится на уверенности в том, что система почти не имеет багов и поэтому их база будет довольно незначительной по размерам. Однако практика показывает, что если количество задокументированных багов не превышает 1000, то компания просто не умеет их отслеживать.

• «Мы можем сделать все то же самое быстрее, дешевле и лучше, если возьмем на работу команду офшорных программистов из Индии». Эту ложь редко можно услышать из уст рядовых программистов – куда чаще ее произносят главные инженеры. Почему-то многие уверены, что каждый программист в Индии профессионален, быстро работает и стоит копейки, а каждый программист в США некомпетентен, медленно работает и много просит. На самом деле это совсем не так.

• «Бета-тестеры обожают этот продукт». За 25 лет работы в мире технологий я ни разу не слышал, чтобы бета-тестерам не понравился продукт. Для этого могут быть три причины: во-первых, многие из них настолько горды, получая программу раньше даты официального выпуска, что просто не хотят говорить о ней ничего плохого. Во-вторых, большинство бета-тестеров не пользуются программой достаточно активно. В-третьих, большинство бета-тестеров не хотят выглядеть слишком жестокими и критиковать новый продукт компании. В их глазах это так же неприемлемо, как сказать другому человеку, что его ребенок – урод.

• «В этот раз мы сделали все правильно». Самое пугающее в этой фразе то, что произносящий ее действительно в это верит. Причем раз за разом. Проблема, однако, заключается в том, что «в этот раз» возникает снова и снова. Я искренне люблю разработчиков и верю, что в конце концов они сделают все правильно. Стоит, правда отметить, что в конце концов мы все умрем.

• «Эта программа написана ужасно. Проще написать ее заново, чем выявить все ошибки». Каждый программист говорит это о любой программе, написанной кем-то другим. Кто-то обязательно скажет это и о переписанной заново версии программы.

• «Я люблю поразмыслить об архитектуре, но при этом умею писать программы». Это означает, что программист не умеет писать программы. И, скорее всего, он не способен создать и хорошую архитектуру.

• «Это работает на моем компьютере». При этом не исключено, что этот «мой компьютер» – единственный, на котором программа может работать.

• «Я могу перестать создавать программы и вместо этого заняться управлением бизнесом». Это можно считать отличной эпитафией для каждого технаря, занявшегося предпринимательством. Подобные слова означают, что он (или она) не может ни бросить программирование, ни управлять бизнесом.

• «Даже моя мама может переключаться из одного экрана в другой». Разумеется, особенно если ваша мама имеет научную степень в области компьютерных наук.

Мне нравится, как лгут разработчики, по трем причинам. Прежде всего это показывает, что они действительно, а не только в анекдотах не знают, как работает компания. Кроме того, они искренне верят в собственную ложь. Чего нельзя сказать о предпринимателях, венчурных инвесторах и юристах. Третье, их ложь свидетельствует не о нечестности, а скорее об определенной незрелости, что со временем может пройти. Если вы разработчик, то теперь знаете, как именно лжете, даже не осознавая этого. А если вы по другую сторону баррикад, то теперь знаете, когда именно разработчики вам лгут.

Глава 30. Как надрать задницу Кремниевой долине

Они завидуют моему положению, так пусть завидуют и моим талантам, честности и методам, благодаря которым я добился своего.

Саллюстий, римский политик

Глава 31. Возняк как инженер в чистом виде

Никогда не доверяй компьютеру, который не можешь выбросить из окна.

Стив Возняк

Лучшее, чем я мог бы завершить данный раздел книги, – это рассказ о Стиве Возняке, одном из основателей Apple. Мне не довелось работать с ним бок о бок в годы пребывания в Apple, поэтому я с огромным удовольствием прочитал книгу Джины Смит iWoz: Computer Geek to Cult Icon – How I Invented Personal Computer, Co-Founded Apple, and Had Fun Doing It[64] и даже решил сделать ей небольшую рекламу.

Эту книгу должен прочитать каждый разработчик. Она рассказывает о восторге, который вызывает изобретательство как процесс улучшения мира, и красоте предпринимательства. Можно сказать, что эта книга – реинкарнация бестселлера «Душа новой машины» (Soul of the New Machine)[65] для эры персональных компьютеров. В сущности, это настоящий программистский манифест. Я надеюсь, что так называемые эксперты по инновациям и читатели со степенью MBA поперхнутся, читая эти строки.

Книга абсолютно не похожа на типичный академический труд, созданный экспертом или консультантом (то есть человеком, который не умеет что-то делать, но умеет об этом писать). Она помогает вам погрузиться в мышление человека, сыгравшего по-настоящему важную роль в одной из величайших революций нашего времени. Прочитав ее, я стал сильнее гордиться тем, что мне довелось работать в Apple. Кроме того, готов поклясться, что Воз не использует в книге слово «стратегический» ни одного раза – многие ли книги о бизнесе могут этим похвастаться? Хочу поделиться с вами списком из десяти важнейших фактов, которые узнал во время чтения книги.

1. Учась в шестом классе, Воз разыграл кандидата на должность губернатора Ричарда Никсона, вручив тому некое подобие сертификата поддержки от имени слушателей любительской школьной радиостанции. Сертификат был нацарапан карандашом прямо перед встречей с Никсоном, а Воз был единственным шестиклассником, занимавшимся любительской радиостанцией в школе, если не во всем штате.

2. Благодаря IPO, проведенному компанией Apple, рекордное количество людей стали миллионерами всего за день, и этот рекорд пока не побит.

3. Воз и Джобс работали в костюмах героев «Алисы в Стране чудес» в супермаркете в Сан-Хосе (каждый раз, когда я пытаюсь представить себе Стива Джобса в таком виде, у меня просто взрывается мозг).

4. Воз не вернулся в Университет штата Колорадо после первого года учебы, потому что успел потратить все компьютерное время, отведенное его классу, на пять лет вперед.

5. Воз пытался позвонить Папе Римскому от имени Генри Киссинджера и почти добился успеха, однако из Ватикана перезвонили настоящему Киссинджеру, чтобы проверить достоверность звонка.

6. Одна из созданных Возом и Джобсом «синих коробок»[66] была у них похищена в Саннивейле вооруженным грабителем.

7. Аллен Баум как-то раз смог развеять сомнения Воза в том, стоит ли ему уйти из Hewlett-Packard и организовать Apple, словами: «Ты можешь быть инженером, а потом стать менеджером и разбогатеть, а можешь оставаться инженером и все равно разбогатеть».

8. Воз потерял примерно по 12 миллионов долларов на каждом из двух организованных им музыкальных фестивалей WE.

9. В течение 10 лет Воз преподавал основы компьютерных технологий школьникам начальных классов.

Книга завершается мыслями Воза о том, что значит быть отличным инженером:

10. Не колебаться.

• Уметь различать полутона.

• Работать в одиночку.

• Доверять своей интуиции.

Когда в последний раз вам давали подобные советы?

В следующий раз, когда какой-нибудь «эксперт» скажет, что вам нужно провести исследование рынка, показать свои разработки участникам фокус-групп или привлечь к работе офшорных программистов, вспомните, о чем говорил Воз, и все будет в порядке.

Каждый хочет быть вице-президентом по маркетингу, потому что это приятная работа: вы постоянно общаетесь с хорошими людьми, организуете забавные маркетинговые кампании, ездите на немецких машинах и можете сделать пирсинг, где захотите. Ах, если бы мир маркетинга на самом деле выглядел так!.. На самом деле маркетинг представляет собой процесс убеждения людей в том, что им нужны ваши продукты или услуги, а это непросто. Этот раздел – об основах реального маркетинга.

Глава 32. Глупые способы помешать рынку принять продукт

Людей убивает не работа, а беспокойство. Машины разрушает не вращение, а трение.

Генри Уорд Бичер, американский религиозный деятель

В идеальном мире вы могли бы создать продукт настолько великий, что маркетинг был бы не нужен, или же создать великую маркетинговую кампанию, для которой никакого значения не будут иметь сами продукты. Но наш мир не идеален. И в нем маркетинг важен, хотя его созидательный (или разрушительный) потенциал довольно ограничен. Сейчас я расскажу о том, как улучшить маркетинг и за счет этого приблизить успех.

В этой главе собраны глупые и абсолютно дурацкие способы, которыми компании мешают принятию своих продуктов и услуг. Должен признаться, что я и сам допускал такие ошибки, а поэтому знаю, что они а) глупые, б) дурацкие и в) действительно мешают принятию продукта.

1. Насильственная и немедленная регистрация. Если вы требуете нового посетителя зарегистрироваться и предоставить некоторую информацию, это вполне разумный шаг, но лишь после того, как вы уже втянули его в зону своего притяжения. Большинство сайтов требуют, чтобы посетители регистрировались перед любыми другими действиями, и это оказывается серьезным барьером для аудитории. Разумеется, компания может поинтересоваться именем и адресом электронной почты, но это лучше делать не «с порога».

2. Невероятно длинные URL. Если вы хотите отправить человеку ссылку, то порой сайт создает названия из 70 или даже больше символов! Когда вы копируете, вставляете и отправляете по почте такую ссылку, к нему добавится разрыв строки, соответственно получатель не может просто нажать на ссылку и попасть на нужную страницу. К примеру, URL для бильярдного стола, продававшегося в интернет-магазине Costco, состоял из 300 знаков. А сколько видов таких столов может продавать Costco? Как говорил Стив Джобс, «должен быть способ получше».