Собрание сочинений в одной книге (сборник) Шекспир Уильям
Вот идет Ромео, – Ромео идет!
Он – точно высушенная селедка без икры. Бедное тело! оно из мяса превратилось в рыбу. Он находится в поэтическом настроении Петрарки; только в сравнении с его милой Лаура была судомойка, хотя ее обожатель был искусней Ромео относительно прославления своей возлюбленной в стихах; Дидона, по его мнению, шлюха, Клеопатра – цыганка; Елена и Гера – распутницы и сволочь. Фисби обладала красивыми серыми глазами, но где же ей сравняться с его милой! – Синьор Ромео, bonjour![6] Вот французский привет твоим французским штанам. Ты нас отлично надул в эту ночь.
Доброго утра вам обоим. Чем я вас надул?
Вы ускользнули, синьор, ускользнули от нас.
Извини меня, добрый Меркуцио; у меня было такое важное дело, а в подобных случаях человеку позволительно поступиться вежливостью.
Другими словами, – в подобных случаях человек принужден сгибать колени.
То есть кланяться?
Ты как раз угадал.
Это очень вежливое объяснение.
Да, ведь, я настоящая гвоздика вежливости.
Гвоздика в смысле цветка вообще?
Именно.
Но ведь и мои башмаки хорошо убраны розетками.
Верно. Продолжай так шутить со мною, пока не износишь своих башмаков, так чтобы когда у них отвалятся их единственные подошвы, шутка твоя осталась одна-одинешенька.
Вот так острота! Единственная по своему одиночеству.
Разними нас, добрый Бенволио; мое остроумие слабеет.
Бей свое остроумие хлыстом, пришпорь его, не то – я провозглашу: партия моя!
Нет, если твое и мое остроумие погонятся за дикими гусями, то я пропал, потому что у тебя в одном из чувств больше дичи, чем у меня во всех пяти. Не принимаешь ли ты меня за дикого гуся?
Да ты никогда и не был для меня ничем иным, как гусем.
Я укушу тебе ухо за эту насмешку.
Не кусайся, добрый гусь.
У тебя горько-сладкое остроумие, а это очень острый соус.
А разве горько-сладкие яблоки – дурная приправа к хорошему гусю?
Ну, твое остроумие растягивается, точно лайка; из одного дюйма можно его расширить до локтя.
Я растягиваю его до слова «ширина»: присоедини это понятие к слову «гусь» – выйдет, что ты в ширину и длину огромный гусь.
Ну, не лучше ли так шутить, чем стонать из-за любви? Теперь ты общителен, теперь ты – Ромео, теперь ты – тот, что ты на самом деле, такой, какой ты по своим врожденным и приобретенным качествам. А эта слюнявая любовь похожа на шута, что мечется туда и сюда, чтобы спрятать свою шутовскую палку в какую-нибудь дыру.
Стой, стой, довольно!
Ты останавливаешь меня; это называется – гладить против шерсти.
Не останови тебя, так ты будешь говорить без конца.
Ты ошибаешься. Я не стал бы распространяться, так как дошел уже до самой сути моей речи и намеревался кончить ее.
Входят кормилица и Пьетро.
Вот славный наряд!
Парус! Парус!
Целых два: мужская рубаха и юбка.
Пьетро!
Слушаю.
Мой веер, Пьетро!
Добрый Пьетро, прикрой ей лицо веером: он красивей.
Доброго утра, синьоры.
Доброго вечера, прекрасная синьора.
Да разве теперь вечер?
Да, не менее того, уверяю вас. Бесстыдная стрелка солнечных часов указывает уже на полдень.
Убирайтесь! кто вы такой?
Это, милая женщина, человек, который сотворен Богом во вред себе самому.
Ну, право же, это хорошо сказано! Во вред себе самому, – так что ли? Синьоры, не может ли кто из вас сказать мне, где мне найти молодого Ромео?
Я могу сказать. Но когда вы найдете его, он будет старше, чем теперь, когда вы его ищете. Я самый младший из людей с этим именем, если не худший.
Вы хорошо говорите.
Вот как! Да разве худшее может быть хорошим? Очень удачно, очень умно!
Синьор, если вы и есть Ромео, то мне нужно поговорить с вами по секрету.
Сводня, сводня, сводня! Ату ее!
Кого ты там травишь?
Не зайца, синьор, а если и зайца, то это заяц в постном пироге, который несколько зачерствел и выдохся прежде, чем его съели.
- Старый заяц хоть сед, но беды в этом нет:
- Заяц в постный пирог пригодится;
- Если ж этот пирог зачерствел и засох,
- Старым зайцем легко подавиться.
Ромео, не пойдешь ли ты в дом своего отца? Мы думаем там обедать.
Я приду туда вслед за вами.
Прощайте, старая синьора! прощайте, синьора, синьора, синьора! (Напевая.)
Меркуцио и Бенволио уходят.
Скатертью дорога! Скажите, пожалуйста, синьор, кто этот дерзкий купчишка, что наговорил так много пошлостей?
Это господин, который любит слушать себя самого и может наговорить в одну минуту больше, чем другой кто-нибудь в целый месяц.
Если он скажет что-нибудь против меня, то я ему задам, хоть бы он был сильней, чем он есть на самом деле; я справлюсь и с двадцатью такими нахалами, а если нет, то я найду людей, которые его образумят. Подлый негодяй! Я не гулящая какая-нибудь, я не товарищ ему, шалопаю. (Обращаясь к Пьетро.) Да и ты хорош: стоишь себе и позволяешь каждому негодяю надругаться надо мной в свое удовольствие.
Я не видал ни одного человека, который бы надругался над вами в свое удовольствие, а если бы увидал, то сейчас выхватил бы свое оружие, уверяю вас. Я обнажаю меч так же проворно, как всякий другой, когда подвертывается случай для хорошей драки и когда закон на моей стороне.
Клянусь Богом, он так разобидел меня, что я вся, как есть, дрожу. Подлый негодяй! – Синьор, мне нужно сказать вам два слова. Моя молодая госпожа приказала мне отыскать вас, а что она велела передать вам, об этом я пока помолчу. Прежде всего позвольте мне сказать вам, что если вы намерены ее одурачить, то это будет, как говорится, скверная штука, так как синьорина молода, и потому, если вы будете играть с нею в двойную игру, то это будет неладно и низко относительно такой благородной девушки.
Няня, поклонись от меня своей госпоже, я заявляю тебе…
Вот добрая душа! клянусь, я скажу ей это. Господи, Господи! как она будет рада!
Да что же ты ей скажешь, няня? Ты ведь не дослушала меня.
Я скажу ей, синьор, что вы заявляете; а это я понимаю так, что вы делаете ей предложение, как благородный человек.
- Скажи ей, чтоб она нашла предлог
- Отправиться на исповедь сегодня;
- И в келье у Лоренцо будем с нею
- Обвенчаны. Вот за труды тебе.
- Нет, нет, синьор, не нужно ничего.
- Да полно же, бери.
- Сегодня, значит?
- Ну, хорошо, она туда придет.
- (Хочет уйти.)
- Постой еще. Так через час, не дольше,
- Ты моего слугу найдешь у стен
- Монастыря; он принесет веревки,
- Что связаны, как лестница: по ней
- Я в тьме ночной взойду на верх блаженства.
- Прощай, да будь верна: за труд
- Я заплачу. Поклон мой синьорине.
- Благослови вас Бог! – Но вот что, –
- Послушайте…
- Что, дорогая няня?
- Ваш человек надежен? вы слыхали
- Пословицу такую: тайны нет,
- Когда двоим известен ваш секрет?
- Надежен он, как сталь, – не беспокойся.
Ну так вот что, синьор. Моя госпожа – самая милая девушка в свете. Господи, Господи! когда она была еще крошечной болтуньей… О! Тут в городе есть один граф, некто Парис, который очень желал бы подмазаться к ней, да она, голубушка, не хочет и смотреть на него, она отворачивается от него точно от какой-нибудь жабы. Я иногда дразню ее: говорю, что Парис хороший человек, и уверяю вас, что она тогда бледнеет, как полотно. – Скажите, пожалуйста, ведь, слова «Ромео» и «розмарин» начинаются с одной и той же буквы?
Да, няня; а что? Оба слова начинают с буквы Р.
Какой вы насмешник! Да ведь это Р-р-р – собачья буква! Она годится для… – Нет, я уверена, что ваше имя начинается с какой-нибудь другой буквы. Моя госпожа подбирает к нему такие хорошенькие присказки – к вашему имени и к розмарину, – что вы бы заслушались.
Кланяйся от меня твоей госпоже.
Буду кланяться тысячу раз.
Ромео уходит.
Пьетро!
Слушаю.
Идем скорей, ступай вперед.
Уходят.
Сад Капулетти. Входит Джульетта.
- Я нянюшку послала ровно в девять,
- И мне она вернуться обещала
- Чрез полчаса. Иль не нашла его?
- Не может быть. Да! ведь она хромая.
- Послами у любви должны быть мысли, –
- Они летят во много раз быстрей,
- Чем солнца свет с холмов сгоняет тени.
- Вот почему любви богиня ездит
- На голубях, амур имеет крылья,
- И носится быстрее ветра он.
- Уж поднялось до высшей точки солнце,
- От десяти до полдня – три часа,
- А няни нет. Когда б в ней были чувства
- Сердечные и молодая кровь,
- Тогда б она, как мяч, перелетела,
- Чтоб передать мои слова ему,
- А мне – слова Ромео дорогого.
- Но многие из стариков похожи
- На мертвецов, – медлительны и вялы,
- И тяжелы, и мрачны, как свинец.
- Входят кормилица и Пьетро.
- А! вот она. – Какие вести, няня?
- Голубушка, ты видела его?
- (Показывая на Пьетро.)
- Вели ему уйти отсюда.
- Пьетро,
- Уйди и жди там у ворот.
- Ну что же,
- Голубушка? О Господи! что значит,
- Что у тебя такой печальный вид?
- Хотя б твои известья были грустны,
- Ты весело их передай; когда ж
- Ты с добрыми пришла ко мне вестями,
- То музыки их сладкой не срами,
- Играя их с такою кислой миной.
- Устала я, дай мне передохнуть;
- Смерть как болят все кости. Ну, прогулка!
- Желала б я отдать тебе мои,
- Взамен вестей. – Да говори же, няня.
- Ну, добрая, ну, милая, скорей!
- О Господи, какая спешка! Разве
- Не можешь ты немножко потерпеть?
- Ты видишь – мне дыханья не хватает.
- Вполне дыханья хватит у тебя,
- Чтобы сказать, что ты вздохнуть не можешь.
- Пока ты мне все это говоришь,
- Свою ты весть давно б сказать успела.
- Ну, хороша она, или дурна?
- На это лишь ответь мне поскорее.
- Подробностей я подожду. Ну, что ж?
Ну, неважный выбор ты сделала. Нет, не умеешь ты выбирать мужчин. Ромео! – нет, нет, не нужно его, хоть лицо у него красивей, чем у кого-нибудь, – также и руки, и ноги, и талия, впрочем, о них не стоит и говорить. Но они выше всякого сравнения. Нельзя сказать, чтоб он был отменно вежлив; но я поручусь, что он кроток, точно ягненок. С Богом, девочка! – Вы уж пообедали?
- Нет, нет, не то: все это я уж знала.
- Что говорит о нашем браке он?
- О Боже мой, как голова болит!
- Как у меня слаба она, однако!
- В висках стучит, как будто голова
- Вся на куски готова разорваться.
- Да и спина… ох, бедная спина!
- Благодарю покорно, что старуху
- Ты до смерти готова загонять!
- Мне право жаль, что ты страдаешь, няня;
- Но, милая, что, что он говорит?
- Он говорит, как честный человек
- И вежливый, и добрый, и красивый –
- И поручусь, что не обманщик он.
- Где ваша мать?
- Где мать? конечно, дома,
- И где ж ей быть? Какие, няня, право,
- Ты странные ответы мне даешь:
- «Он говорил, как честный человек»,
- «Где ваша мать?..»
- Владычица святая!
- Ты сердишься; ну, нечего сказать,
- Больным костям хорошая припарка!
- Теперь сама ты бегай для себя.
- Ну не сердись! Что говорит Ромео?
- Позволено тебе идти сегодня
- На исповедь?
- Позволено.
- Так вот:
- Иди сейчас к отцу Лоренцо в келью;
- Там ждет жених, который хочет сделать
- Тебя женой. Ага! теперь и кровь
- Прихлынула к твоим щекам; они,
- Как жар, горят при этой сладкой вести.
- Ты – в церковь, я ж за лестницей пойду,
- Чтоб милый твой в гнездо своей голубки
- Забраться мог, когда наступит ночь.
- Работница я вашему веселью,
- Но в эту ночь наступит твой черед,
- Ну, я пойду обедать, ты же – в келью.
- Прощай! меня верх счастия там ждет.
Келья монаха Лоренцо. Входят Лоренцо и Ромео.
- Пусть небеса священный ваш союз
- Благословят, чтобы потом со скорбью
- Нам за него себя не упрекать.
- Аминь, аминь! но никакая скорбь
- Той радости не может перевесить,
- Что мне одна минута лишь дает,
- Когда свою я дорогую вижу.
- Соедини лишь крепко руки нам
- Священными словами; пусть приходит
- Хоть смерть затем, когда угодно ей,
- Лишь милую назвать бы мне моей.
- Мой сын, восторг стремительный нередко
- Имеет и стремительный конец,
- И гибнет он в зените ликованья.
- Такой восторг – то порох и огонь,
- Что гибнут вдруг в минуту их лобзанья.
- Сладчайший мед, в конце концов, претит:
- Противен он от сладости чрезмерной.
- В своей любви умереннее будь:
- Разумная любовь прочна и длится;
- Не торопись пройти блаженства путь:
- Кто слишком скор – с медлительным сравнится.
Входит Джульетта.
- Вот и она. Такою легкой ножкой
- Не вытоптать вовеки этих плит.
- Влюбленные по тонкой паутине,
- Что в воздухе летает в летний зной,
- Могли б ходить, – так суета легка!
- Привет мой вам, духовный мой отец!
- Пусть, дочь моя, тебя за твой привет
- Благодарит от нас двоих Ромео.
- Я и его приветствую; иначе
- Тут не за что ему благодарить.
- О, милая Джульетта, если счастья
- В твоей душе так много накопилось,
- Как и в моей; когда ты можешь радость
- Передавать искуснее, чем я, –
- То услади своим дыханьем воздух
- И музыкой богатой языка
- Изобрази то счастие, что оба
- Мы чувствуем, встречаясь тут.
- Любовь,
- Что сущностью богаче, чем словами,
- Горда собой, не требуя прикрас.
- Кто сосчитать имущество свое
- Способен, тот не более, как нищий;
- Моя ж любовь так вышла из границ,
- Что не могу я счесть и половину
- Ее богатств.
- Мы кончим все сейчас.
- Пойдемте же: святая церковь вас
- Соединит обоих в плоть едину.
Площадь. Входят Меркуцио, Бенволио, паж и слуги.
- Меркуцио, прошу тебя, уйдем:
- День жарок, и не дома Капулетти;
- А встреть мы их – быть ссоре: в зной такой
- Клокочет кровь, и так легко взбеситься.
Ты похож на одного из тех молодцов, что, войдя в тратторию, ударяют своею шпагой по столу, и говорят: «Дай Бог, чтобы ты мне не понадобилась», но когда выпьют вторую чашку, то ни с того ни с сего обнажают эту шпагу против прислужника.
Так я похож на такого молодца?
Ну да; когда ты в дурном расположении духа, ты горяч, как любой забияка в Италии, а тебя так легко привести в подобное состояние, – и тогда ты вспыхиваешь вдруг.
Что же дальше?
А то, что будь на свете двое таких людей, как ты, скоро у нас не стало бы ни одного из вас: вы убили бы друг друга. Ты!.. Да ты способен поссориться с человеком из-за того, что у него в бороде одним волосом больше или меньше, чем у тебя; ты готов затеять ссору с человеком, щелкающим орехи, на том основании, что у тебя глаза орехового цвета. Ну, чей глаз, за исключением твоего, может увидеть в этом повод для ссоры? Твоя голова наполнена ссорами, как яйцо жидкостью, хоть из-за этого задора она и разбита у тебя, как негодное яйцо. Ведь поссорился же ты с одним прохожим за то, что он кашлял на улице и своим кашлем разбудил твою собаку, спавшую на солнце. Не ты ли обругал портного за то, что он надел свой новый камзол, не дождавшись Пасхи, а еще кого-то за то, что он свои новые башмаки затянул старыми тесемками? И ты поучаешь меня – избегать ссоры!
Если б я был задорен, как ты, то продал бы свою жизнь первому встречному, кто поручился бы за нее на час с четвертью времени.
Поручиться за нее! Как же, нашел дурака!
Клянусь головой моей, сюда идут Капулетти.
Клянусь моей пяткой, мне до этого нет никакого дела.
Входят Тибальдо и другие.
- Идите вслед за мной, мне нужно с ними
- Поговорить. – Синьоры, добрый день!
- С одним из вас я обменяюсь словом.
Словом – с одним из нас? Прибавьте к этому слову еще что-нибудь; скажите – словом и ударом.
Я готов, синьор, если вы подадите к этому повод.
А сами вы разве не можете найти его и без меня?
Меркуцио, ты принадлежишь к хору Ромео.
К хору! Да разве мы музыканты? А если мы музыканты, то ты не услышишь от нас ничего, кроме разноголосицы. Вот мой смычок – он заставит тебя плясать. Черт побери! хор!
- Мы говорим на площади; зайдем
- Куда-нибудь, чтоб обсудить спокойно,
- В чем состоят обиды ваши, – или
- Совсем уйдем: все тут глядят на нас.
- И пусть глядят, – на то глаза даны;
- Ни для кого не тронусь с места я.
Входит Ромео.
- Ну хорошо, синьор, довольно; вот
- Мой человек идет.
- Будь я повешен,
- Когда твою ливрею носит он!
- Ты вызови его на поединок,
- И будет он готов тебе служить;
- Твой человек он только в этом смысле.
- Моя любовь к тебе, Ромео, может
- Придумать лишь одно тебе названье:
- Ты – негодяй.
- Причина, по которой
- Тебя любить, Тибальдо, должен я,
- Мне не дает отдаться взрыву гнева
- За дерзкие слова твои. Я вовсе
- Не негодяй. Итак, прощай; я вижу –
- Не знаешь ты меня.
- Мальчишка, это
- Не извинит тех оскорблений, что
- Нанес ты мне. Ну, вынимай же шпагу.
- Я никогда тебя не оскорблял;
- Тебя люблю я больше, чем ты можешь
- Вообразить, не зная о причине
- Моей любви. Мой добрый Капулетти,
- Чье имя мне так мило, как мое,
- Не горячись.
- Позорное смиренье!
- Alla stoccata[7] устранит его.
- Ну, крысолов Тибальдо, выходи.
- (Вынимает меч.)
- Что тебе нужно от меня?
Ничего, достойный царь котов, кроме одной из ваших девяти жизней; а остальные я буду выбивать из вас, смотря по вашему обращению со мной. Не угодно ли вам вытащить за уши ваш меч из кожаного футляра? Не то – мой меч еще прежде этого очутится возле ваших ушей.
Я к вашим услугам.
Меркуцио, вложи свой меч в ножны.
Пожалуйте, синьор, за вами выпад.
- Бенволио, меч обнажи и выбей
- Оружие из рук их. Господа,
- Не стыдно ль вам! Оставьте эту ссору.
- Меркуцио! Тибальдо! Герцог драки
- На улицах Вероны запретил.
- Постой, Тибальд! Меркуцио!
Тибальдо и его приверженцы уходят.
- Я ранен;
- Чума на вас, – на оба ваши дома!..
- Покончено со мной… и он ушел!
- И неужель совсем он цел остался?
- Ты ранен?
- Да, – царапина одна,
- Царапина, но этого довольно.
- Эй, паж, ступай и приведи врача.
Паж уходит.
Ободрись, друг мой, эта рана не может быть глубока.
Да, она не так глубока, как колодезь, и не так широка, как церковная дверь, но и ее довольно: она сделает свое дело. Приходи ко мне завтра, и ты найдешь меня покойным человеком. Я уже не гожусь для этого мира. Чума на оба ваши дома! Черт возьми! Чтобы какая-нибудь собака, кошка, мышь оцарапала меня до смерти! Хвастун, бездельник, негодяй, который дерется по правилам арифметики! И на кой черт ты сунулся между нами? Я ранен из-под твоей руки.
Я хотел уладить все к лучшему.
- В какой-нибудь дом отведи меня,
- Бенволио, не то – я упаду
- Без чувств. Чума на оба ваши дома!
- Я из-за них стал пищей для червей,
- И мне конец. Чума на оба дома!
Меркуцио и Бенволио уходят.
- Из-за меня смертельно ранен друг мой
- И родственник столь близкий государя!
- Ругательством Тибальда честь моя
- Запятнана, – Тибальда, что за час
- Тому назад был все равно, что брат мне.
- О, милая Джульетта, красота
- Твоя мой нрав железный умягчила
- И сделала изнеженным меня!
Бенволио возвращается.
- Ромео, о Ромео! умер храбрый
- Меркуцио! дух доблестный его,
- Безвременно презревши эту землю,
- На небеса подняться поспешил.
- Дня этого зловещая судьба
- На много дней продлится; им беда
- Лишь началась, а кончится с другими.
Тибальдо возвращается.
- Вот бешеный Тибальд идет опять.
- Он жив, свою победу торжествуя,
- А между тем Меркуцио убит!
- Прочь от меня, уступчивая кротость!
- Пусть бешенство теперь ведет меня!
- Тибальд, ты дал мне имя негодяя –
- Возьми его; Меркуцио душа
- Еще парит у нас над головами
- И ждет твоей, чтоб вместе улететь.
- Иль ты, иль я, иль оба мы должны
- Сопутствовать ему.
- Мальчишка жалкий,
- Ты был его приятелем, и ты
- С ним полетишь.
- Ну, это меч решит.
Они дерутся; Тибальдо падает.
- Беги, беги, Ромео!
- Тибальд убит, и граждане в тревоге.
- Чего ж ты здесь растерянный стоишь?
- Приговорит тебя ведь герцог к смерти,
- Когда тебя застанут здесь. Беги!
- Моя судьба глумится надо мною.
- Что ж ты стоишь? Беги, беги, Ромео!
Ромео уходит. Сбегается толпа граждан.
- Куда бежал тот, кто убил Меркуцио?
- Куда ушел Тибальд, его убийца?
- Вот он лежит.
- Вставай, иди за мной,
- Я требую во имя государя.
Входят герцог со свитой, Монтекки и Капулетти с женами и другие.
- Где подлые зачинщики резни?
- Я рассказать могу вам, государь,
- Подробности несчастной этой ссоры.
- Вот человек, которым был убит
- Твой родственник Меркуцио. Лежит он
- Убитый сам за то рукой Ромео.
- Племянник мой Тибальдо, брата сын!
- О, герцог, муж мой, дядя! пролилась
- Кровь милого племянника! О, герцог,
- О государь, когда ты справедлив,
- За нашу кровь пролей ты кровь Монтекки!
- Племянник мой!..
- Бенволио, кто был
- Зачинщиком кровавой этой драки?
- Тибальдо, что убит рукой Ромео.
- С ним ласково Ромео говорил,
- Прося понять безумье этой ссоры;
- Грозил ему и вашим гневом он;
- Но это все, – хоть высказано было
- С спокойствием во взглядах и словах
- И с кроткою мольбою, – не могло
- Взрыв бешенства Тибальда успокоить;
- Остался он к внушеньям мира глух –
- И бросился с пронзающею сталью
- На смелого Меркуцио; и тот,
- Не менее горячий, чем Тибальдо,
- С противником вступил в смертельный бой.
- С воинственным презреньем отражал он
- Смерть от себя и отсылал обратно
- Ее врагу, который, в свой черед,
- Искусно отражал ее. Ромео
- Вскричал: «Друзья, довольно, перестаньте!»
- Быстрее слов была его рука –
- И выбила клинки их роковые;
- Но из-под ней успел уже Тибальд
- Меркуцио нанесть удар смертельный.
- Тибальд бежал, но вслед затем вернулся.
- Тут бешенством Ромео закипел,
- И в тот же миг они вступили в битву.
- Еще меча я вынуть не успел,
- Чтоб их разнять, как уж упал Тибальдо.
- Убив его, Ромео убежал.
- Вот истина, клянусь моею жизнью.
- Он родственник Монтекки, и, понятно,
- Он, ради их, неправду говорит.
- До двадцати сражавшихся тут было,
- А между тем один Тибальд убит.
- Прошу я вас о правосудьи, герцог!
- Обязаны вы правый суд свершить, –
- Тибальд убит, его убил Ромео,
- А потому и он не должен жить.
- Но он убил того, кто был убийцей
- Меркуцио; за дорогую кровь
- Меркуцио кто должен заплатить мне?
- Конечно, не Ромео, государь!
- Он другом был Меркуцио, и он
- Убил того, кого б казнил закон;
- Вот вся его вина.
- И за нее
- Немедленно его мы изгоняем.
- От ваших ссор и сами мы страдаем:
- Тут пролилась родная кровь моя,
- И накажу за это строго я,
- Так что, неся тяжелую расплату,
- Оплачете вы все мою утрату.
- Ко всем мольбам останусь я глухим;
- Ни слезы, ни мольбы, ни извиненья
- Здесь искупить не могут преступленья,
- И потому – не прибегайте к ним.
- Пусть поспешит Ромео удалиться,
- А если нет – он с жизнию простится.
- Прощать убийц! да это все равно,
- Что с ними быть в убийстве заодно.
Уходят.
Комната в доме Капулетти. Входит Джульетта.
- Вперед, вперед, на огненных ногах,
- Неситеся быстрее, кони Феба,
- К его дворцу. Когда б у вас возницей
- Был Фаэтон, погнал бы он хлыстом
- К закату вас, и ночь бы наступила
- Немедленно. Любви подруга, ночь!
- Раскинь свое густое покрывало,
- Чтобы ничьи нескромные глаза
- Во тьме твоей Ромео не видали;
- Чтоб кинулся в объятья он мои,
- Подкравшися неслышно и незримо.
- Влюбленные способны видеть все,
- Что нужно им, довольствуяся светом
- Их красоты; когда любовь слепа,
- То более всего ей ночь подходит.
- Приди же, ночь степенная, скорей, –
- Вся в черное одетая матрона, –
- И научи меня – как проиграть
- Мне в той игре, которую ведут
- Два девственных и непорочных сердца.
- Прикрой мою бунтующую кровь,
- Которая в лицо мне ударяет,
- Ты черною одеждою своей,
- Пока моя стыдливая любовь,
- Смелее став, не свыкнется с той мыслью,
- Что в истинной любви все – только скромность.
- Приди же, ночь, скорей; приди, Ромео,
- Мой день во тьме; на крыльях этой ночи
- Ты явишься мне чище и белей,
- Чем первый снег у ворона на перьях.
- О, тихая, ласкающая ночь,
- Ночь темная, приди, дай мне Ромео.
- Когда же он умрет, возьми его
- И раздроби на маленькие звезды:
- Украсит он тогда лицо небес,
- Так что весь мир, влюбившись в ночь, не будет
- Боготворить слепящий солнца свет.
- Купила я себе приют любви,
- Но не вошла еще я во владенье;
- Я продана сама, но покупщик
- Пока еще не пользуется мною.
- Мне этот день томителен, как ночь
- Пред праздником томительна ребенку,
- Который ждет и не дождется дня,
- Чтобы надеть готовые обновки.
Входит кормилица с веревочною лестницей.
- Но вот идет кормилица моя
- И весть несет. Небесным красноречьем,
- Мне кажется, владеет тот язык,
- Что имя лишь Ромео произносит.
- Что нового? Что у тебя там, няня?
- Веревки, что ль, которые тебе
- Велел принесть Ромео?
- Да, веревки.
- (Бросает веревки на пол.)
- Ах, что с тобой? что ты ломаешь руки?
- О, горе мне! Он умер, умер, умер!
- Пропали мы, погибли, синьорина;
- Злосчастный день! скончался, мертв, убит!
- Иль небеса так злобны?
- Зол Ромео,
- А небеса не могут злыми быть.
- Ромео! о, Ромео! кто бы мог
- Когда-нибудь себе представить это?
- Ты демон, что ль, что мучишь так меня?
- Твои слова, ведь это – пытка ада!
- Или убил Ромео сам себя?
- Скажи лишь «да» – простое это слово,
- Простое «да» способно отравить
- Скорей, чем взгляд смертельный василиска.
- Я – уж не я, коль есть такое «да»,
- Когда глаза закрылись, о которых
- Ты скажешь «да». Так говори же «да»,
- Когда убит он; если ж нет, то – «нет».
- Ты порешишь одним коротким звуком,
- Блаженству мне отдаться или мукам.
- Сама, сама я видела ту рану;
- Ужасный знак! – тут, на его груди…
- Несчастный труп, – и бледный точно пепел,
- Весь, весь в крови, в запекшейся крови!
- При виде том я в обморок упала.
- Разбейся же, о сердце: ты – банкрот,
- Разбейся вдруг; глаза мои, в темницу!
- Уж больше вам на воле не смотреть.
- Презренный прах, отдайся снова праху;
- Пусть кончится скитальчество твое
- Здесь на земле; ты и Ромео – оба
- Покойтеся вдвоем под крышкой гроба!
- Тибальд, Тибальд, мой ласковый Тибальд,
- И лучший друг, какого я имела,
- Тибальд, такой честнейший господин!..
- И дожила я до его кончины!
- Какой на нас нанесся ураган?
- Ромео мой убит, Тибальдо умер!
- Мой дорогой кузен и мой супруг,
- Что мне еще дороже. Если так,
- Труби, труба, всеобщую погибель!
- Кто жив еще, коль этих двух уж нет?
- Тибальд убит, его убил Ромео,
- И изгнан он.
- О Боже, неужели
- Тибальда кровь Ромео пролил?
- Да.
- Злосчастный день! да, да, он пролил, пролил!
- Цветущее лицо, с змеиным сердцем!
- Скрывался ли в таком прекрасном гроте
- Когда-либо дракон? Злодей-красавец!
- Ты, ангелу подобный падший дух!
- О, ворон злой, но в перьях голубицы!
- Свирепый волк во образе ягненка!
- Тварь гнусная с божественным челом!
- Контраст всему, чем кажешься ты с виду!
- Святой в грехах, в почете негодяй!
- О, что ж тебе, природа, остается
- Творить в аду, когда ты духу зла
- Дала приют в раю столь нежной плоти?
- Видал ли кто столь чудный переплет
- На книге с столь позорным содержаньем?
- Как мог обман подобный обитать
- В таком дворце роскошном?
- Нет в мужчинах
- Ни совести, ни честности, ни правды;
- И все они лгуны и лицемеры:
- Никто из них не соблюдает клятв.
- Где мой слуга? – Подай мне aqua vitae[8]
- Несчастие такое, это горе
- До времени состарило меня…
- Позор тебе, позор тебе, Ромео!
- Пусть волдыри покроют твой язык,
- За эту брань. Не на позор Ромео
- Родился в свет, и на его чело
- Бессовестный позор взойти стыдится:
- Оно есть трон, где восседает честь,
- Единая властительница мира.
- О, что за зверь была я, что его
- Бранила так!
- Но неужели хвалит
- Того, кто был убийцею кузена?
- Могу ль о нем я дурно говорить?
- Он мой супруг. – Мой бедный муж, кто имя
- Твое добром помянет, если я,
- Твоя жена не больше трех часов,
- Его уже так истерзать успела?
- За что ж убил, негодный ты, кузена?
- За то, что он, негодный мой кузен,
- Хотел убить тебя, мой муж. Прочь слезы
- Безумные, вернитесь к своему
- Источнику: вы – данники печали,
- И счастью дань ошибкой принесли.
- Живет мой муж, которого Тибальдо
- Хотел убить, а сам Тибальдо умер…
- Все радость тут; из-за чего ж я плачу?
- Но слово здесь я слышала одно,
- Что хуже, чем Тибальда смерть: убило
- Оно меня, и позабыть его
- Желала б я; но в памяти моей,
- Увы! оно настойчиво гнездится,
- Как тяжкий грех у грешника в уме.
- Тибальд убит, а мой Ромео изгнан!
- И это «изгнан», только слово «изгнан»
- Убило мысль о тысячах Тибальдо.
- Тибальда смерть – достаточное горе,
- Хотя бы все несчастье было в ней.
- Но ежели, сообщество любя,
- Беда с бедой должна соединяться,
- То почему за вестью, что Тибальд
- Убит, тотчас не сказано мне было,
- Что мой отец иль мать моя, иль оба
- Скончалися они? Такое горе
- Я выплакать могла бы. Но сказать –
- «Тибальд убит» и вслед за тем прибавить:
- «Ромео изгнан» – значит умертвить
- Отца и мать, Тибальдо и Ромео,
- И самую Джульетту, – всех убить!
- Ромео изгнан! Ужасу сих слов
- Нет ни конца, ни меры, ни предела, –
- Их бедствия нельзя изобразить.
- Где мать, отец?
- Рыдают над Тибальдом.
- Ты к ним пойдешь? Я провожу тебя.
- Нет, путь они слезами омывают
- Там раны у покойника, а я
- Об изгнанном Ромео буду плакать,
- Когда уже просохнут слезы их.
- Возьми веревки. – Бедные веревки,
- Обмануты вы так же, как и я:
- Ромео изгнан, путь к моей постели
- Устроил он из вас, но я, девица,
- Так и умру девицею-вдовой.
- Кормилица, пойдем, возьми веревки,
- Хочу я лечь на брачную постель.
- Ромео мой не посетит ее,
- Пусть смерть возьмет девичество мое!
- Иди в свою ты комнату, а я
- Найду его, чтобы тебя утешить.
- Я знаю, где он. Слушай, твой Ромео
- Здесь будет в эту ночь; пойду к нему –
- Скрывается он в келье у Лоренцо.
- Иди, иди, отдай ему вот это
- Кольцо; скажи, чтоб он пришел проститься.
Уходят.
Келья монаха Лоренцо. Входят Лоренцо и Ромео.
- Ну, выходи, Ромео, выйди, трус;
- Печаль в твои достоинства влюбилась,
- И с бедствием повенчан ты.
- Отец,
- Что нового? Чем герцог порешил?
- Какое мне грозит знакомством горе,
- Которого еще не знаю я?
- Мой милый сын, ты слишком хорошо
- Знаком и так с угрюмою печалью.
- Известие о приговоре принца
- Тебе принес я.
- В чем он состоит?
- Не в смерти ли?
- Он не настолько строг:
- Ты присужден не к смерти, а к изгнанью.
- К изгнанию? Будь милостив, скажи,
- Что к смерти: мне страшней гораздо ссылка;
- Не говори ты мне о ней, отец.
- Ты изгнан лишь отсюда, из Вероны;
- Не унывай: обширен Божий мир.
- Вне стен ее нет никого мира;
- Там мука лишь, чистилище и ад.
- Изгнание отсюда есть изгнанье
- Из мира, а изгнание из мира
- Есть та же смерть, с названием другим,
- Неправильным; и называя смерть
- Изгнанием, ты голову мне рубишь
- Секирою из золота, следя
- С улыбкою за гибельным ударом.
- О, смертный грех – твоя неблагодарность!
- Проступок твой, по нашему закону,
- Смерть заслужил, но добрый герцог наш,
- Из милости к тебе, закон нарушил,
- И приговор он смертный заменил
- Изгнанием. Большая это милость,
- И этого не понимаешь ты!
- Мученье, а не милость; небеса –
- Здесь, где живет Джульетта. Каждый кот,
- Собака, мышь, последнее творенье
- Ничтожное – живут здесь, в небесах, –
- Все на нее тут могут любоваться;
- Ромео – нет. У мух навозных больше
- Почетных прав, свободы для любви,
- Чем у него: они свободно могут
- К ее руке прекрасной припадать,
- Бессмертное блаженство похищая,
- По временам, с ее невинных губок,
- Что, в чистоте девической своей,
- Самих себя касаяся, краснеют.
- Дозволено все это делать мухам,
- Мне ж велено от этого бежать;
- Им – воля, мне – изгнание. И ты
- Мне говоришь, что ссылка лучше смерти!
- Иль у тебя нет яда под рукой,
- Иль острого ножа, или другого
- Готового орудия для смерти,
- Лишь бы не столь ужасного, как ссылка,
- Чтобы меня убить? – Я изгнан… О!
- Ведь это слово грешники в аду
- Со скрежетом и стоном произносят;
- Как у тебя, духовного лица,
- Врача души, решителя грехов
- И моего испытанного друга –
- Как у тебя теперь достало духу
- Меня терзать ужасным словом «изгнан»?
- Помешанный, безумный человек!
- Дай мне сказать два слова.
- Чтоб опять
- Заговорить о ссылке?
- Я хочу
- Оружье дать тебе, чтоб это слово
- Ты отразил. В беде услада – мудрость.
- Она тебя утешит и в изгнаньи.
- Опять оно, изгнанье! – К черту мудрость!
- Не может, ведь, создать она Джульетту,
- Переместить Верону, отменить
- Мой приговор. Когда она бессильна,
- То нечего о ней и говорить.
- Я вижу, что нет слуха у безумцев.
- Как быть ему, когда у мудрецов
- Нет зрения?
- Обсудим-ка с тобою
- Твои дела.
- Как можешь ты судить
- О том, чего не чувствуешь? Когда бы
- Ты молод был, как я, любил Джульетту,
- Обвенчан был лишь час тому назад,
- Сведен с ума и умертвил Тибальда
- И изгнан был, как я, – тогда бы ты
- Мог говорить; ты волосы бы рвал
- И на землю упал бы так, как я,
- Чтоб мерку снять для будущей могилы.
Стучат в дверь.
- Вставай, уйди, Ромео! Милый, спрячься.
- Не спрячусь я, пока пары от вздохов
- Меня от глаз не скроют, как туман.
Стучат.
- Кто там стучит? кто там? – Вставай, Ромео.
- Вставай; тебя здесь могут захватить.
Стучат.
- Беги в мою молельную. – Сейчас!
- О Господи, как он упрям. – Иду!
Стучат.
- Кто громко так стучится? Вы откуда?
- Что нужно вам?
- Впустите, и тогда
- Узнаете. Синьорою Джульеттой
- Я прислана.
- О, если так, добро
- Пожаловать.
- Святой отец, скажите –
- Где муж моей синьоры, где Ромео?
- Вон, на полу, он опьянел от слез.
- Как и моя синьора: с нею то же.
- О, горькое сочувствие! бедняжки!
- Как раз вот так лежит она и плачет
- Безудержно. – Да будьте же мужчиной;
- Ну, встаньте для Джульетты, для нее!
- Зачем вздыхать так глубоко?
- Ах, няня!
- Синьор, синьор, ведь смерть – конец всему.
- Ты о Джульетте здесь упомянула?
- Ну, что она? считает ли меня
- Она теперь убийцей закоснелым?
- Ведь колыбель счастливых наших дней
- Я запятнал столь близкою ей кровью!
- Что делает, что говорит она,
- Она, моя супруга в тайном браке, –
- Теперь, когда расторгнут наш союз?
- Да ничего не говорит, все плачет;
- То упадет в постель, то вскочит снова,
- Зовет Тибальда, вскрикнет вдруг «Ромео!»
- И падает.
- Как будто это имя
- Убьет ее внезапно, точно пуля,
- Подобно как ее кузен убит
- Проклятою рукой того ж Ромео!
- Скажи, монах, скажи мне, где та часть
- Презренная вот этой самой плоти,
- Где имя то гнездится, чтобы я
- Разрушить мог приют тот ненавистный!
- (Вынимает меч.)
- Мужчина ль ты? По виду – да, мужчина,
- Но женские ты проливаешь слезы
- И действуешь, как неразумный зверь.
- О, женщина, во образе мужчины,
- В двух видах зверь! меня ты изумляешь.
- Клянусь святым я орденом моим,
- Я думал, что характером ты тверже.
- Ты умертвил Тибальда, а теперь
- Себя убить ты думаешь – и вместе
- Убить жену, живущую тобою,
- Проклятие обрушив на себя!
- Что восстаешь ты на свое рожденье,
- На небо, землю, – так как все они
- В тебе слились, и ты намерен разом
- Расторгнуть их тройной союз. Стыдись!
- Позоришь ты свой образ и свой ум,
- Свою любовь, – ты ими наделен
- С избытком, но, как ростовщик, не хочешь
- Извлечь из них ту истинную пользу,
- Которая украсила бы их.
- Что сделалось с твоею благородной
- Наружностью? На восковую куклу
- Ты стал похож, утратил твердость мужа;
- Твоя любовь – лишь клятвопреступленье,
- Так как убить ты хочешь ту любовь,
- Которую поклялся ты лелеять;
- Твой ум, краса и тела и любви,
- В поступках их обоих исказился:
- Как порох у неловкого солдата
- В его суме: он вспыхнул вдруг, – и ты
- Разорван им, не зная – как владеть
- Орудием для собственной защиты.
- Ну, полно, встань, ободрись; ведь, Джульетта,
- Из-за которой чуть не умер ты,
- Жива, – и в этом случае ты счастлив.
- Тебя Тибальд хотел убить, но ты
- Убил его, – и здесь ты тоже счастлив.
- Закон, что смерть сулил тебе, смягчен:
- Ты не казнен, а изгнан, – снова счастье!
- Да, сыплются все блага на тебя,
- Фортуна льнет к тебе, облекшись в лучший
- Наряд, но, как сердитая девчонка,
- Ты дуешься на счастие свое
- И на любовь свою. Остерегайся, –
- Не то – дойдешь до жалкого конца.
- Ступай к своей возлюбленной, как было
- Условлено; к ней в комнату войди,
- Утешь ее; но там не оставайся
- До той поры, как ставят часовых, –
- Иль в Мантую тебе уж не пробраться.
- Жди в Мантуе, пока мы не найдем
- Возможности всем объявить о браке,
- С ним помирить друзей и испросить
- Прощения у герцога. В Верону
- Мы вызовем тогда тебя, – и радость
- Твоя сильней в сто тысяч будет раз,
- Чем этот плач при отправленьи в ссылку.
- Кормилица, ступай вперед, поклон
- Мой передай синьоре; пусть уложит
- Пораньше всех своих домашних спать, –
- Не мудрено устроить это: все
- Утомлены своим тяжелым горем.
- Скажи ей, что идет Ромео.
- Боже!
- Готова я остаться тут всю ночь –
- Разумные такие речи слушать.
- Ученость-то, ученость-то что значит!
- Я госпоже моей скажу, синьор,
- Что вы сейчас придете.
- Хорошо.
- Скажи, чтобы она была готова
- Меня бранить.
- Вот вам кольцо от ней.
- Скорей, синьор, становится уж поздно.
Уходит.
- Как это все ободрило меня!
- Иди, иди; спокойной ночи. Помни:
- Твоя судьба зависит от того,
- Чтоб здесь не быть, как станут ставить стражу,
- Или чуть свет уйти переодетым.
- Жди в Мантуе: чрез твоего слугу,
- Которого я отыщу, ты будешь,
- По временам, известья получать
- О всем, что здесь в твою случится пользу.
- Дай руку мне; уж поздно; ну, прощай,
- Спокойной ночи.
- Если б эта радость,
- Что выше всех других, не призывала
- Меня теперь, то было б горько мне
- С тобою так поспешно разлучиться.
- Прощай.
Уходят.
Комната в доме Капулетти. Входят Капулетти, синьора Капулетти и Парис.
- Синьор, у нас теперь такое горе,
- Что времени еще мы не нашли
- Поговорить с Джульеттой; ведь она
- Любила так Тибальда, да и я
- Его любил. Что делать, родились мы,
- Чтоб умереть. Теперь уж очень поздно,
- Сегодня уж она не выйдет к нам.
- Я сам уж был бы час назад в постели.
- Когда б не ваше общество.
- В такие
- Минуты горя не до сватовства.
- Синьора, доброй ночи; передайте
- Поклон мой синьорине.
- Передам
- И расспрошу Джульетту завтра утром,
- Что думает она на этот счет.
- Теперь она вся отдалась печали.
- Синьор Парис, решаюсь поручиться
- Я за любовь к вам дочери моей.
- Я думаю, – нет, я не сомневаюсь, –
- Она во всем послушна будет мне.
- Жена, сходи к ней, прежде чем ты ляжешь
- В свою постель, и сообщи ей тотчас
- О предложенье сына моего
- Париса; и скажи ты ей, что в среду…
- Но что у нас сегодня?
- Понедельник.
- Ужели? Ну, так в среду слишком рано,
- А пусть в четверг. Скажи ей, что в четверг
- Венчается она вот с этим графом.
- (Парису.)
- Вы будете ль готовы к четвергу,
- И нравится ль такая вам поспешность?
- Отпразднуем мы свадьбу поскромней:
- Вот видите, Тибальд убит недавно,
- А так как он наш родственник, то скажут,
- Что смерть его нам нипочем, когда
- Мы пировать уж слишком шумно будем.
- Поэтому, с полдюжины друзей –
- И только. Что же думаете вы
- О четверге?
- Синьор, желал бы я,
- Чтобы четверг был завтра!
- Хорошо.
- Итак, в четверг. Жена, иди к Джульетте
- И сообщи о дне венчанья ей.
- Синьор Парис, прощайте. – Эй, огня
- Мне в комнату! Светите мне. Теперь
- Так поздно, что сейчас нам будет можно
- Сказать, что очень рано. – Доброй ночи!
Уходят.
Комната Джульетты. Входят Ромео и Джульетта.
- Как! хочешь ты уйти? Но далеко
- Еще до дня. Не жаворонок это,
- А соловей твой робкий слух встревожил;
- Он по ночам всегда поет вон там,
- На дереве гранатовом. Поверь мне,
- Мой дорогой, ты слышал соловья.
- Не соловей, а жаворонок пел.
- Смотри, моя любовь, как на востоке
- Расходятся друг с другом облака
- И полосы завистливые света
- Подобно бахроме охватывают их.
- Светильники ночные догорели;
- Веселый день на цыпочках стоит,
- Смотря через туманные вершины
- Высоких гор. Я должен уходить,
- Чтоб быть живым; иль здесь еще остаться –
- И умереть.
- Не утренний то свет,
- А метеор; его послало солнце,
- Чтоб он твоим факелоносцем был
- И освещал до Мантуи дорогу.
- Пускай меня захватят и убьют;
- Согласен я, когда тебе угодно.
- Я признаю, что тот вон серый свет
- Не утра луч, а только бледный отблеск
- От Цинтии; не жаворонка песнь
- Небесный свод над нами оглашает.
- Приятней мне остаться, чем уйти.
- Приди же, смерть! Джульетта так желает.
- Не правда ли, моя душа? Мы будем
- Беседовать, – теперь еще не день.
- День, день! Спеши, беги скорей отсюда!
- То жаворонок фальшиво так поет, –
- Противная, пронзительная песня! –
- А говорят, мелодия в ней есть,
- Приятные для слуха разделенья;
- Неправда все: он разделяет нас.
- Слыхала я, что с жабою глазами
- Он поменялся: как желала б я,
- Чтоб голосом он поменялся тоже!
- Встревожил нас он голосом своим;
- Объятия он наши расторгает,
- И, свой привет трубя лучам дневным,
- Отсель тебя, мой милый, прогоняет.
- Иди, иди, растет все больше свет.
- И вместе с ним – тьма наших мрачных бед.
Входит кормилица.
- Синьора!
- Что ты, няня?
- Ваша мать
- Идет сюда; смотрите, берегитесь –
- Уже рассвет.
- Впусти же день, окно,
- И жизнь мою ты выпусти отсюда.
- Прощай, прощай! Один лишь поцелуй,
- И я спущусь.
- (Спускается по веревочной лестнице.)
- Уж ты ушел, мой милый,
- Моя любовь, мой муж, властитель, друг!
- О, каждый день в течение часа
- Должна иметь я о тебе известья:
- Ведь для меня так много дней в минуте!
- По этому расчету сильно я
- Состареюсь до той поры, как снова
- Увижу я Ромео моего.
- Прощай, мой друг; поверь, не пропущу
- Ни одного я случая – послать
- Тебе привет сердечный, дорогая.
- Ты думаешь, мы свидимся опять?
- Да, в этом я сомненья не имею;
- И обо всех печалях этих нам
- Со временем приятно будет вспомнить.
- О Господи, к предчувствиям зловещим
- Склонна душа моя: теперь, когда
- Ты там, внизу, сдается мне, что вижу
- Я мертвеца во глубине могилы…
- Или глаза так изменяют мне,
- Иль бледен ты.
- Поверь, что точно так же
- Ты бледною мне кажешься отсюда.
- Скорбь жадная пьет нашу кровь. Прощай!
Уходит.
- Тебя зовут изменчивой, Фортуна;
- А если ты изменчива, то что
- Тебе до тех, кто верен? Оставайся
- Изменчивой: тогда, надеюсь, ты
- Вернешь его мне скоро.
- Дочь, ты встала?
- Кто там зовет? Не мать ли? Неужели
- Она еще спать не легла, до поздней
- Такой поры, или так рано встала?
- Зачем она идет в подобный час?
Входит синьора Капулетти.
- Джульетта, как ты чувствуешь себя?
- Нехорошо.
- Все плачешь о кузене?
- Иль из земли его ты хочешь вырыть
- Потоком слез? Когда б ты и могла,
- То все ж его ты воскресить не можешь.
- Оставь свой плач: печаль есть знак любви,
- Излишество печали – безрассудство.
- Но дайте мне поплакать о такой
- Чувствительной утрате.
- Так ты будешь
- Лишь чувствовать свою утрату: друга
- Не воскресишь.
- Но, чувствуя утрату,
- Я не могу не плакать и о друге.
- Нет, девочка, не столько о Тибальдо
- Ты плачешь, как о том, что жив мерзавец,
- Что умертвил его.
- Какой мерзавец?
- Да тот же все, Ромео.
- Вот уж это
- Название совсем нейдет к нему.
- (Громко.)
- Прости ему Господь, а я прощаю
- От всей души, хотя никто, как он,
- Не причинял еще мне столько горя.
- Тем именно, что он, убийца, жив.
- И далеко от рук моих. Никто бы
- Не мог отмстить так хорошо, как я,
- За смерть кузена!
- О, не беспокойся:
- Мы отомстим, Джульетта. Полно плакать.
- Там, в Мантуе, где этот подлый ссыльный
- Теперь живет, есть некто у меня,
- Кому я поручу поднесть такого
- Питья ему, что и Ромео скоро
- Отправится к Тибальду; и тогда,
- Надеюсь, ты довольна будешь.
- Нет.
- Не буду я довольна до тех пор,
- Пока его я не увижу… мертвым…
- Да мертвым стало сердце у меня,
- Тоскуя о покойнике. Синьора,
- Найдите лишь такого человека,
- Который бы отнес Ромео яд;
- А я его так хорошо составлю,
- Что тотчас же спокойно он заснет,
- Приняв его. Как больно сердцу – слышать
- Ромео имя и не обладать
- Возможностью пойти к нему тотчас же,
- Чтоб всю любовь, которую к Тибальдо
- Питала я, обрушить на убийцу!
- Готовь свой яд; такого человека
- Я отыщу. Теперь же, дочь моя,
- Скажу тебе я радостную новость.
- В столь грустные минуты радость кстати;
- В чем эта новость состоит, синьора?
- Дитя мое, заботлив твой отец:
- Чтобы тебя избавить от печали,
- Он выбрал день для радости внезапной,
- Нежданной для тебя и для меня.
- Какой же день? Какая это радость?
- Дитя мое, в четверг, поутру, в храме
- Петра тебя прекрасный граф Парис,
- Достойный, благородный, назовет
- Счастливою своей женой.
- Нет, храмом
- Петра клянусь, святым Петром клянусь,
- Что не назвать ему меня женою!
- Да и притом, я так изумлена
- Поспешностью такою. Как возможно,
- Венчаться с тем, кто моего согласья
- На этот брак не спрашивал? Синьора,
- Пожалуйста, скажите вы отцу,
- Что выходить я замуж не желаю
- Покуда; а когда пойду, клянусь,
- Я выберу скорее уж Ромео, –
- Которого так ненавижу я, –
- Чем графа. Да, действительно, сказали
- Вы новость мне!
- Вот твой отец идет.
- Скажи ему сама, и ты увидишь –
- Как примет он решение твое.
Входят Капулетти и кормилица.
- С закатом дня роса на землю сходит,
- Но моего племянника закат
- Принес нам дождь. Что, девочка-фонтан?
- Ты все в слезах, не унялся их ливень?
- Теперь в твоем миниатюрном теле
- И море есть, и ветер, и ладья:
- Твои глаза, что я назвал бы морем,
- Вздымаются приливом горьких слез;
- Средь этого соленого потока
- Плывет ладья – твое, Джульетта, тело;
- А ветер, что с потоком этим спорит
- Так бешено, изображают вздохи.
- И если штиль внезапный не придет,
- Твою ладью сломает эта буря.
- Ну, что, жена, передала ль ты ей,
- Что мы с тобой решили?
- Да, синьор;
- Но ничего она не хочет слышать,
- И вас она благодарит. Уж лучше б
- С могилой ей, безумной, повенчаться!
- Постой, жена; дай мне понять, – ужели
- Ломается и нам неблагодарна?
- Иль гордости не чувствует она?
- Или себя счастливой не считает
- Тем, что в мужья мы выбрали для ней
- Достойного такого человека?
- Я выбором подобным не горжусь,
- Но за него я все ж вам благодарна.
- Я не могу гордиться тем, что мне
- Не нравится, но благодарной быть
- Могу я и за ненавистный дар,
- Придуманный любовью.
- Что за вздор!
- Ты чересчур мудришь. Что это значит?
- То «я горжусь», и «вас благодарю»,
- То «не горжусь» и «все же благодарна»,
- Но, госпожа причудница, оставь, –
- Не нужно мне твоих благодарений,
- Ни гордости, – а к четвергу готовь
- Прекрасные суставчики свои,
- Чтобы идти во храм Петра с Парисом,
- Иль я тебя насильно потащу.
- Прочь с глаз моих, зеленый ты стервенок!
- Вон, сволочь, дрянь, с безжизненным лицом!
- Ну, можно ль так? Иль ты сошел с ума?
- Отец, молю вас выслушать меня
- С терпением; сказать мне дайте слово.
- Прочь от меня, негодная девчонка,
- Упрямая ты тварь! знай наперед:
- Или в четверг отправишься ты в церковь,
- Иль никогда являться мне не смей.
- Молчи, не возражай, не отвечай мне;
- Мои уж руки чешутся… Жена,
- Считали мы благословеньем Бога,
- Что Он нам дал одну лишь эту дочь;
- Но вижу я теперь, что и одна –
- Излишний дар, что в ней проклятье наше.
- Прочь, подлая!
- Спаси ее, Господь!
- Стыд вам, синьор, так девочку позорить.
- А почему, моя синьора Мудрость?
- Сдержи язык, благая Осторожность,
- Ступай болтать с подобными себе.
- Я ничего дурного не сказала.
- Проваливай!
- Иль говорить нельзя?
- Молчи, молчи, бормочущая дура!
- Побереги премудрость ты свою
- Для болтовни за чаркою; а нам
- Нужды в ней нет.
- Ты слишком горячишься.
- Но, Господи Владыка! это сводит
- Меня с ума. Ведь я и днем и ночью,
- Во всякий час, за делом, за игрой,
- Наедине и в обществе – все думал,
- Как мужа ей найти – и вот, нашел
- Ей жениха из знатного семейства:
- Он молод и воспитан, и богат,
- Красив, умен; он обладает всем,
- Чего желать возможно человеку; –
- И вдруг теперь – вот эта дура, плакса
- Негодная, вот эта кукла, дрянь,
- Когда само ей счастье лезет в руки,
- Ломается и хнычет: «не пойду
- Я замуж», «я еще так молода»,
- «Я не могу любить его»; «простите,
- Прошу я вас». Ну, хорошо, прощу;
- Но если ты не выйдешь замуж, то
- Питайся, где ты хочешь – ты не будешь
- Со мною жить. Подумай же об этом,
- И вспомни, что шутить я не привык.
- Коль ты мне дочь, то выходи за графа.
- Не выйдешь – так повесься, голодай,
- Будь нищею, на улице подохни, –
- Но никогда – клянусь моей душой! –
- Я дочерью тебя уж не признаю,
- Мое твоим не будет никогда.
- Подумай же и знай: сдержу я клятву.
Уходит.
- Иль в небесах нет жалости? Ведь, взор их
- До дна моей печали проникает.
- Мать милая, не прогоняй меня,
- Прошу я вас отсрочить брак на месяц,
- Хоть на неделю; если же нельзя,
- Устройте мне вы брачную постель
- В том темном склепе, где лежит Тибальдо.
- Не говори: я отвечать не буду.
- Что хочешь, то и делай; я с тобою
- Покончила.
Уходит.
- О Господи! ах, няня,
- Что делать мне? как избежать мне брака?
- Муж на земле, а клятва в небесах:
- Возможно ль ей на землю возвратиться.
- Пока мой муж сам не пришлет ее
- Сюда с небес, оставив эту землю?
- Дай мне совет, утешь меня. Увы,
- Увы, зачем, с какою целью Небо
- Устроило такую западню
- Против меня, столь слабого созданья?
- Что скажешь ты? иль слова утешенья
- И радости нет, няня, у тебя?
- Есть. Вот оно: Ромео твой – изгнанник;
- Всем поручусь, что не посмеет он
- Явиться здесь, чтоб требовать супругу;
- Прийти сюда он может лишь тайком.
- Итак, тебе, я полагаю, лучше
- За графа выйти. Славный господин!
- В сравненья с ним Ромео – просто тряпка.
- Таких живых, прекрасных, светлых глаз,
- Как у него, нет у орла, синьора!
- Я думаю – и клятву я даю –
- Что счастлива ты будешь в этом браке.
- Он первый брак твой превосходит всем.
- Но если бы он даже был не лучше,
- То первого теперь уж мужа нет:
- Хоть он и жив, но для тебя он умер.
- Ты говоришь от сердца?
- И от всей
- Моей души. На сердце и на душу –
- Проклятие, когда не так.
- Аминь.
- Что?
- Ты чудно так утешила меня.
- Теперь ступай и матушке скажи,
- Что я ушла к духовнику, к Лоренцо.
- Разогорчив отца, в моем грехе
- Я принести желаю покаянье.
- Сейчас иду. Вот это – так умн.
Уходит.
- О, демон злой, проклятая старуха!
- Что может быть преступней, как желать
- Чтобы свою нарушила я клятву,
- Иль унижать так мужа моего,
- Тем языком, что столько тысяч раз
- Превозносил его превыше меры?
- Советница негодная, иди;
- Отныне мы чужие друг для друга.
- Пойду-спрошу – что скажет мне монах:
- Коль средства нет, то мужество и силу
- Имею я – сама сойти в могилу.
Уходит.
Келья монаха Лоренцо. Входят Лоренцо и Парис.
- В четверг, синьор? Короткий это срок.
- Так хочет тесть мой, Капулетти; я же
- Не думаю препятствовать ему.
- Сказали вы, что мыслей синьорины
- Не знаете: не гладкий это путь,
- Не нравится мне это.
- О Тибальдо
- Она так плачет, что не мог я с нею
- Поговорить, как должно, о любви:
- Ведь в доме слез Венера не смеется.
- Ее отец опасность видит в том,
- Что дочь такой печали предается,
- И с свадьбою торопит он, чтоб слезы,
- Что льет она средь одиноких дум,
- Остановить сообществом супруга;
- Вот почему спешит он.
- Я б желал
- Не знать причин, препятствующих свадьбе.
- (Громко.)
- Вот и она идет сюда, синьор.
Входит Джульетта.
- Я счастлив, что вас встретил, синьорина,
- Моя жена.
- Быть может, если только
- Могу я быть женою.
- Вы должны
- И будете моей женой в четверг.
- Что быть должно, то будет.
- Это верно.
- На исповедь к духовному отцу
- Пришли вы?
- Вам ответить – было б то же,
- Что каяться пред вами во грехах.
- Не отрицайте перед ним своей
- Любви ко мне.
- Пред вами я покаюсь,
- Что я люблю его.
- Ну, а ему
- Покайтеся, что любите меня.
- Когда я это сделаю, тогда
- Признание мое ценнее будет,
- Чем если б я призналась вам в глаза.
- Бедняжка, как лицо твое от слез
- Поблекло!
- Нет, вреда ему большого
- Не сделали они: оно и так,
- До этих слез, уж было некрасиво.
- Ты больше слез вредишь ему словами.
- Но истина – не клевета; притом,
- Ведь о своем лице я говорю.
- Оно мое, ты ж на него клевещешь.
- Быть может – да, так как оно не мне
- Принадлежит. Святой отец, теперь
- Свободны ль вы, иль около вечерни
- Прийти мне к вам?
- К твоим услугам я.
- Синьор, мы с ней должны одни остаться.
- Избави Бог, чтоб в деле покаянья
- Я стал мешать. Джульетта, разбужу
- Я рано вас в четверг. Теперь – прощайте,
- Примите мой священный поцелуй.
Целует ее и уходит.
- О, дверь запри, и будем вместе плакать;
- Нет помощи, спасенья для меня!
- Известно мне твое, Джульетта, горе;
- Как тут помочь – придумать не могу.
- Я слышал, ты в четверг должна венчаться:
- Ничем нельзя отсрочить этот брак.
- Не говори, что ты об этом слышал,
- А научи – как это устранить.
- Коль мудростью своей не в состояньи
- Ты мне помочь, то назови хоть мудрым
- Решение мое, – и этот нож
- Сейчас меня от бедствия избавит.
- Душой сам Бог соединил меня
- С Ромео; ты соединил нам руки, –
- И прежде чем вот этою рукой
- Я договор скреплю о новом браке
- Иль моему Ромео изменю,
- Чтобы отдать другому это сердце, –
- Погибнут пусть и сердце, и рука.
- Пусть опытность преклонных лет научит
- Тебя – подать мне тотчас же совет;
- Не то – между моей бедой и мною
- Посредником вот этот будет нож,
- И он решит – там, где твой ум и опыт
- Мне честного исхода не дадут.
- Ну, говори скорее, не томи, –
- Я без того томлюсь от нетерпенья:
- Смерть, смерть скорей, когда уж нет спасенья!
- Послушай, дочь: надежду вижу я,
- Но тут нужна отчаянная смелость,
- Настолько же отчаянная, как
- То бедствие, что отвратить нам нужно.
- Когда уж ты решилась умереть
- Скорее, чем за графа выйти замуж,
- То предпочтешь ты настоящей смерти
- Притворную, чтоб избежать стыда,
- Влекущего тебя к самоубийству.
- Коль ты смела, то способ я найду.
- О, только бы не выходить за графа!
- Вели ты мне с высокой башни прыгнуть,
- Идти к ворам, с змеями пресмыкаться,
- Или закуй меня с медведем на цепь,
- Иль на ночь в склеп, наполненный костями
- Смердящими и грудой черепов,
- Меня запри, иль в свежую могилу
- Вели мне лечь под саван мертвеца, –
- Все, все, о чем и слышать не могу я
- Без трепета, готова сделать я,
- Без всякого сомнения и страха,
- Чтоб милому Ромео моему
- Остаться мне женою безупречной.
- Так слушай же: иди теперь домой;
- Будь весела и изъяви согласье
- На этот брак. Ведь завтра середа, –
- Так завтра в ночь одна останься в спальне.
- Кормилице спать в комнате твоей
- Не позволяй. Возьми вот эту склянку
- И выпей всю. По жилам у тебя
- Холодная тогда польется влага,
- Твой пульс замрет; ни тела теплота,
- Ни слабое дыхание не выдаст,
- Что ты жива; румянец губ и щек
- В безжизненный цвет пепла превратится,
- Опустятся покровы глаз твоих,
- Подобно как у мертвых при кончине,
- И пролежишь ты сорок два часа,
- Как будто бы в оцепененьи смерти.
- Затем как бы от сладостного сна
- Пробудишься. Когда придет поутру
- Жених, чтобы невесту разбудить,
- Тебя найдут уж мертвою в постели;
- В парадные одежды облекут,
- И отнесут тебя в открытом гробе
- В семейный склеп усопших Капулетти.
- Я, между тем, Ромео извещу.
- Он явится к назначенному сроку,
- И вместе с ним я буду ожидать
- Там твоего от смерти пробужденья.
- И в ту же ночь он в Мантую с тобой
- Отправится; грозящего позора
- Избегнешь ты, когда непостоянство
- Иль женский страх тому не помешает.
- Дай склянку мне! Не говори о страхе.
- На, вот, возьми и уходи; будь твердой
- И счастливой в решении своем.
- Я в Мантую сейчас пошлю монаха
- С моим письмом к супругу твоему.
- Любовь, пошли мне твердость! Только твердость
- Спасет меня. – Прощайте, мой отец.
Уходят.
Комната в доме Капулетти.
Входят Капулетти, синьора Капулетти, кормилица и слуги.
- Кто только здесь показан в этом списке,
- Всех пригласи.
Слуга уходит.
- (Другому слуге.)
- А ты ступай – найми
- Десятка два хороших поваров.
- Я не приведу ни одного плохого, синьор; я испытаю их: посмотрю – облизывают ли они свои пальцы.
- Да в чем же тут испытание?
- А вот в чем, синьор: плох тот повар, который не облизывает своих пальцев; значит, такого я и не найму.
- Ступай, ступай!
Второй слуга уходит.
- На этот раз мы сладим пир кой-как.
- Где дочь моя? Пошла к отцу Лоренцо?
- Так точно.
- Пусть; быть может, вразумит
- Он дерзкую, капризную девчонку.
Входит Джульетта.
- Смотрите, вот она идет сюда,
- Веселая.
- Ну что, где ты шаталась,
- Упрямица?
- Там, где меня учили
- Раскаяться в сопротивленьи вам.
- Святой отец Лоренцо мне велел
- Просить у вас прощенья на коленях.
- Простите же, я умоляю вас;
- Отныне вам я навсегда послушна.
- Послать за графом, известить его,
- И завтра же скрепим мы этот узел.
- С ним встретилась я в келье у Лоренцо,
- И с ним была любезна, как могла,
- Приличия границ не нарушая.
- Я очень рад; прекрасно это; встань;
- Давно бы так. Мне нужно видеть графа.
- Ступайте же, я говорю, – просите
- Его ко мне. Клянусь я Богом, это
- Почтенный и святой монах; ему
- Весь город наш обязан многим.
- Няня,
- Иди со мною в комнату мою,
- И помоги мне выбрать украшенья,
- Приличные для завтрашнего дня.
- Для четверга; теперь еще не к спеху.
- Иди с ней, няня; завтра – в церковь мы.
Джульетта и кормилица уходят.
- Не справиться нам к завтрашнему дню:
- Почти уж ночь.
- Молчи, я все улажу.
- Ручаюсь я, все выйдет хорошо.
- Иди к Джульетте, помоги ей выбрать
- Себе наряд; я уж не лягу спать;
- Оставь меня: на этот раз я буду
- Хозяйкою. Эй, вы! – Все разошлись.
- Ну, так я сам отправлюся к Парису,
- Сказать, чтоб он назавтра был готов.
- Как на сердце легко теперь, когда
- Опомнилась капризная девчонка.
Комната Джульетты. Входят Джульетта и кормилица.
- Да, лучше всех других вот эти платья.
- Но, милая, оставь меня одну
- На эту ночь; мне нужно помолиться
- Усерднее, чтоб небеса своей
- Улыбкою мне озарили душу,
- Которая, как знаешь ты сама,
- Исполнена греха и непокорства.
Входит синьора Капулетти.
- Вы заняты? Не нужно ль вам помочь?
- Нет, мы уже все выбрали, что нужно
- И что идет для завтрашнего дня.
- Теперь одной позвольте мне остаться;
- Пусть няня с вами будет эту ночь:
- У вас теперь хлопот не оберешься.
- Спокойной ночи; ляг в постель, усни:
- Ты так теперь нуждаешься в покое.
Синьора Капулетти и кормилица уходят.
- Прощайте. – Богу одному известно,
- Когда мы с ней увидимся опять.
- Холодный страх по жилам пробегает;
- Мне кажется, что жизни теплоту
- Он леденит. Я позову их снова,
- Чтобы они ободрили меня.
- Кормилица! – К чему? Что ей здесь делать?
- Должна одна я сцену разыграть
- Ужасную. Сюда, фиал!
- Что, если не подействует микстура?
- Должна ль тогда венчаться завтра я?
- Нет, нет; вот в чем мое спасенье будет.
- Лежи вот здесь. А если это яд,
- Что мне хитро поднес монах, желая
- Меня убить, чтоб свадьбу устранить,
- Которою он был бы обесчещен,
- Так как меня с Ромео повенчал?
- Боюсь, что так. Однако, нет, едва ли, –
- Не допущу я этой мысли злой:
- Он до сих пор был святостью известен.
- Что, если я проснусь в своем гробу
- До времени, когда придет Ромео,
- Чтоб выручить меня? Вот что ужасно!
- Не задохнусь ли в этом склепе я? –
- В смердящий рот его не проникает
- Здоровый воздух… Не умру ль я прежде,
- Чем явится Ромео мой? – А если
- Останусь я жива, – то мысль одна,
- Что смерть кругом и ночь, весь ужас места,
- Старинный склеп, где столько уж веков
- Всех Капулетти кости погребались
- И где лежит Тибальд окровавленный,
- Еще недавно так похороненный,
- Гниющий там под саваном своим;
- Где, говорят, умерших тени бродят,
- В известные часы ночной порой…
- Увы, увы! ужель невероятно,
- Что, рано так проснувшись в этом смраде
- И слушая стенания кругом,
- Похожие на стоны мандрагоры,
- Когда ее из почвы вырывают, –
- Возможно ли мне не сойти с ума?
- О, если я средь ужасов подобных
- Проснуся вдруг, то не лишусь ли я
- Рассудка, и в безумии моем
- Не стану ль я играть костями предков,
- Не вырву ль я Тибальда труп кровавый
- Из савана и, в бешенстве, схватив
- Кость одного из прадедов моих,
- Не размозжу ль той костью, как дубиной,
- В отчаянье я голову себе?
- О, это что? Мне кажется, я вижу
- Тибальда тень… Ромео ищет он,
- Пронзившего его своей рапирой.
- Остановись, Тибальд! Иду, Ромео!
- Иду! Я пью вот это для тебя.
- (Бросается на постель.)
Зала в доме Капулетти. Входят синьора Капулетти и кормилица.
- Возьми ключи и пряностей различных
- Достань еще.
- Там требуют айвы
- И фиников к паштету.
Входит Капулетти.
- Шевелитесь!
- Живей, живей. Кричал второй петух,
- Три пробило уже на колокольне.
- Анджелика, присматривай за всеми
- Печеньями, да не скупись.
- Уйдите,
- Уйдите вы, болтун, да лягте спать,
- Не то – вы завтра будете больны,
- Не спавши ночь.
- Ни крошечки не буду:
- Случалось мне глаз не смыкать всю ночь
- Из-за причин и более серьезных, –
- И никогда я болен не бывал.
- Ну да, ведь ты повеса был известный,
- Любил ловить мышей ты по ночам;
- Но я теперь не дам тебе проказить.
Синьора Капулетти и кормилица уходят.
- Ревнивица!
Входят слуги с вертелами, дровами и корзинами.
- Что это ты несешь?
- Для повара; но что – не знаю сам.
Уходит.
- Скорей, скорей!
- (Второму слуге.)
- Поди-ка принеси
- Посуше дров; спроси о них у Пьетро, –
- Он знает, где они.
- И у меня
- Есть голова, чтоб отыскать дрова,
- Я из-за них не потревожу Пьетро.
Уходит.
- Ну, молодец; отлично. Весельчак –
- Собачий сын! тебя бы нужно сделать
- Начальником поленьев. Боже мой,
- Совсем уж день; граф явится сейчас,
- И с музыкой, как это обещал.
- (Музыка за сценой.)
- Да вот слышна и музыка; он близко.
- Кормилица! жена! да где же вы?
Входит кормилица.
- Кормилица, ступай, буди Джульетту,
- Одень ее, а я пока пойду
- Потолковать с Парисом. Ну, скорее,
- Поторопись: жених уже пришел.
Уходит.
Комната Джульетты. Джульетта лежит в постели. Входит кормилица.
- Сударыня! – Синьора! – госпожа! –
- Джульетта! – встань! – Как крепко спит она.
- Ягненочек! – Вставай же! – Что за соня!
- Ну, золото, сокровище! – невеста!
- Да полно спать! – Как мертвая, ни слова!
- Иль выспаться ты хочешь наперед,
- За целую неделю? Да и вправду
- Парис не даст тебе сегодня спать.
- О Господи! вот спит! не добудиться!
- Но так иль сяк, а нужно разбудить.
- Синьора! ведь, жених тебя застанет
- В постели; он спугнет тебя, смотри!
- Да это что? Она уже оделась
- И снова спать легла. – Проснись!
- Синьора!.. Ах, спасите, помогите!
- Скорей сюда! Джульетта умерла!
- Зачем на свете я родилась? – Подайте
- Мне aqua vitae!.. Ax! – Синьор! Синьора!
Входит синьора Капулетти.
- Что тут за шум?
- О, злополучный день!
- В чем дело?
- Вот смотрите, поглядите.
- Беда, беда!
- О Боже! Горе мне!
- Моя дитя, единственная дочь,
- Очнись, взгляни, иль я умру с тобою.
- Спасите! Помогите! Ну, зови!
Входит Капулетти.
- Ведь это срам! Что не идет Джульетта?
- Жених уж здесь.
- Джульетта умерла!
- Скончалась! вот – мертва она; о Боже!
- Что? Дайте мне взглянуть. – Увы! о горе!
- Совсем как лед! – в ней кровь остановилась,
- Суставы все окоченели; – жизнь
- Оставила давно уж эти губы;
- Смерть на нее напала, как мороз
- Нежданный, что нежнейший из цветков
- До времени на поле побивает.
- Несчастный день!
- О горестное время!
- Смерть, дочь мою отнявшая, сковала
- Язык мой, – я не в силах говорить.
Входят Лоренцо и Парис с музыкантами.
- Готова ли идти невеста в церковь?
- Идти она готова; только ей
- Уж никогда оттуда не вернуться.
- Сын, в эту ночь, пред самым днем венчанья,
- Смерть спать легла с невестою твоей,
- И вот она, цветок, убитый смертью,
- Лежит здесь; и отныне смерть – мой зять,
- Наследник мой, с которым дочь моя
- Повенчана. О, я умру и смерти
- Оставлю все – имущество и жизнь!
- А я-то, я: не мог утра дождаться,
- И вот что мне оно дает!
- Проклятый,
- Несчастный, страшный, ненавистный день!
- Час горестный, какой когда-либо
- В течении своем видало время!
- Одна, одна, единственная дочь,
- Одно дитя, единственная радость –
- И ту взяла безжалостная смерть!
- Вот горе-то! О, злополучный день,
- Плачевный день, несчастнейший из всех,
- Какие мне случалось в жизни видеть!
- Проклятый день!
- Обманут, разведен,
- Поруган я, оплеван я, убит!
- Смерть гнусная, тобою я обманут,
- Низвергнут в прах. Любовь моя! о жизнь!
- Не жизнь, любовь моя убита смертью!
- Поруган я, истерзан, проклят, ввергнут
- В отчаянье, убит! О, время скорби,
- Зачем пришло ты праздник наш разрушить?
- Дитя мое! – нет, не дитя, душа!..
- Ты умерла! – увы, она скончалась!
- С ней умерли все радости мои.
- Довольно вам; стыдитесь! Исцеленья
- Для бедствия в отчаянии нет.
- И небеса, и вы владели ею, –
- Теперь ее всю взяли небеса.
- Тем лучше для нее. Ту часть Джульетты,
- Которая принадлежала вам,
- Вы не могли предохранить от смерти,
- Но небеса другую сохранили
- И вечную ей даровали жизнь.
- Первейшим из желаний ваших было –
- Чтоб счастие Джульетты возросло;
- Ваш рай был в том, чтобы его возвысить;
- И вот, когда превыше облаков
- До глубины небесной воспарила
- Ее душа, вы плачете о ней!
- Не слишком-то вы любите Джульетту,
- Сходя с ума, когда ей хорошо.
- Счастливее не та, что долго в браке
- Живет, а та, что умирает рано.
- Утрите же вы слезы; это тело
- Прекрасное осыпьте розмарином
- И, в лучшую одежду нарядив,
- Покойницу, как требует обычай,
- Ее несите в церковь: хоть рыдать
- Нам всем велит безумная природа,
- Но разум слез таких не признает.
- Все то, что мы велели приготовить
- Для празднества, послужит погребенью.
- Пусть музыку заменит грустный звон
- Колоколов; пусть брачное веселье
- В печальные поминки превратится;
- Торжественные гимны перейдут
- В унылые напевы панихиды;
- Венчальные цветы покроют труп, –
- И все, что здесь, пусть примет вид обратный.
Капулетти, синьора Капулетти, Парис и Лоренцо уходят.
- Приходится нам спрятать наши трубы
- И уходить.
- Да спрячьте, спрячьте! Ах!
- Вы видите, какой печальный случай.
Уходит.
- Да, подлинно, и дела не поправишь.
Входит Пьетро.
Музыканты, а музыканты! «Усладу сердца», «Усладу сердца»! Если вы хотите меня оживить, сыграйте мне «Усладу сердца»!
Почему «Усладу сердца»?
Ах, музыканты! потому, что мое сердце играет арию: «Мое сердце исполнено горя». О, сыграйте мне какую-нибудь веселую жалобу, чтобы меня утешить.
Никакой тебе жалобы не будет: теперь не до игры.
Так вы не хотите?
Нет.
Ну так я вам здорово отплачу.
А чем ты отплатишь?
Разумеется, не деньгами, а я назову вас сопелками и скоморохами.
А я тебя назову холопским отродьем.
Ну, так я стукну тебя холопским кинжалом по башке. Я не буду шутить, задам вам и re и fa, на все лады! Замечаете?
Если ты хочешь re и fa задать нам на все лады, то значит, пожалуй, что твои дела пойдут на лад.
Пожалуйста, спрячь свой кинжал и яви свое остроумие.
Ну так берегитесь! Я явлю вам такое остроумие, что зарежу без ножа! Нуте-ка, отвечайте мне:
- Если сердце страдает от мук,
- Если душу печаль подавляет,
- То серебряный музыки звук…
Почему «серебряный звук»? Почему музыка имеет серебряный звук? Что скажешь ты на это, Симон-Струна?
Да просто потому, что серебро обладает приятным звуком.
Очень мило. – Ну, а что скажешь ты, Гуго-Скрыпица?
Я скажу «серебряный звук» потому, что музыканты играют за серебро.
Тоже очень хорошо сказано. Ну, а ты что скажешь, Джокобо-Дудка?
Право не знаю, что сказать.
Ах, извини меня: ведь ты певец. Я отвечу вместо тебя: «Музыка имеет серебряный звук», потому что музыканты никогда не получают за нее золота:
- То серебряный музыки звук
- Скоро эту печаль прогоняет.
Уходит.
Что это за ядовитая каналья!
Черт с ним, с этим шутом! Пойдем-ка в дом. Подождем возвращения провожающих гроб и останемся обедать.
Уходят.
Улица в Мантуе. Входит Ромео.
- Когда могу я верить лести сна,
- То грезы мне предсказывают радость.
- Веселием полна моя душа,
- Какой-то дух, на крыльях светлых дум,
- Весь этот день меня высоко носит.
- Приснилась мне Джульетта; здесь она
- Нашла меня умершим… (странный сон,
- Где мертвецу приписано сознанье!)
- Она в меня лобзанием вдохнула
- Такую жизнь, что я воскрес и стал
- Властителем венчанным. О, как сладко
- Любовию самою обладать,
- Когда лишь тень любви, мечта о ней
- Вливает нам такую радость в душу!
Входит Бальтазар.
- Вот вести из Вероны. – Бальтазар,
- Что нового? Привез ли от монаха
- Ты мне письмо? Ну, что моя жена?
- Здоров ли мой отец? Ну, как Джульетта?
- Вторично я спросил тебя о ней,
- Так как ничто не может быть дурным,
- Когда она счастлива.
- Так дурного
- Нет ничего; она счастлива: тело
- Ее лежит в гробнице Капулетти,
- А часть ее бессмертная живет
- Средь ангелов на небесах. Я видел –
- Как прах ее снесли в семейный склеп
- И поспешил вас известить об этом.
- Простите мне мою дурную весть:
- Я поступил по вашему приказу.
- Возможно ли! – Проклятие вам, звезды! –
- Ты знаешь – где живу я: принеси
- Бумаги и чернил мне, и найми
- Почтовых лошадей, – я ночью еду.
- Синьор, молю вас, будьте терпеливы;
- Вы бледны, взгляд ваш дик – и я боюсь
- Несчастия.
- Не бойся, ты ошибся.
- Оставь меня и делай, что тебе
- Я приказал. – А от Лоренцо писем
- Нет у тебя?
- Нет, добрый мой синьор.
- Ну все равно. Найми же лошадей.
- Ступай; и я приду сейчас.
Бальтазар уходит.
- Джульетта,
- Я в эту ночь с тобою лягу в склепе;
- Подумаю – как это совершить.
- Злой замысел, как быстро ты приходишь
- На ум людей в отчаянье! Я вспомнил
- Аптекаря, – он где-то здесь живет,
- Недавно я его еще тут видел.
- Оборванный, с нахмуренным челом,
- Он разбирал лекарственные травы.
- Голодный вид имел он; нищета
- Жестокая беднягу иссушила.
- В его лавчонке жалкой, по стенам,
- Висели аллигатор, черепаха
- Да кожи рыб каких-то безобразных;
- На полках же – пустых коробок ряд,
- Зеленые горшки и пузыри,
- И семена негодные, остатки
- От нитяных клубков, шнурки, лепешки
- Засохшие – убогий, жалкий хлам,
- Разложенный единственно для вида.
- Заметив эту скудость, я подумал,
- Что если бы кому был нужен яд,
- Которого продажа смертной казнью
- Карается здесь в Мантуе, то вот
- Бедняк тот жалкий, что его бы продал.
- И эта мысль пришла мне прежде, чем
- Нуждаться стал я в яде… Этот
- Измученный нуждою человек
- Продаст его… Мне помнится, аптекарь
- Живет вот здесь. Но лавка заперта, –
- Сегодня праздник. – Эй, аптекарь! Эй!
Входит аптекарь.
- Кто там зовет так громко?
- Сюда скорей.
- Ты беден… вот тут сорок золотых:
- Возьми их и продай мне драхму яду, –
- Такого, чтоб все жилы отравлял;
- Чтоб человек, уставший жить на свете,
- Приняв его, тотчас же мертвым пал;
- Чтоб дух его из тела отлетел
- Мгновенно, как из дула пушки порох.
- Есть у меня такие яды; но
- Их продавать закон наш запрещает
- Под страхом казни.
- Неужели ты,
- Такой бедняк, измученный несчастьем,
- Боишься смерти? Щеки у тебя
- Ввалилися от голода; унынье,
- Подавленность видны в твоих глазах,
- И жалкими лохмотьями покрыта
- Твоя спина; мир и его закон –
- Тебе враги; мир не создал закона,
- Который бы тебя обогатил.
- Нарушь закон – и перестань быть бедным,
- Взяв эти деньги.
- Нищета моя,
- А не мое желанье принимает.
- И я даю их нищете твоей.
- Вот этот яд вы в жидкость опустите
- И выпейте. Хотя бы ваших сил
- Для двадцати людей довольно было,
- Но этот яд тотчас бы вас убил.
- Вот золото… Оно для душ людей
- Сильнейший яд и в этом гнусном мире,
- Убийств гораздо больше совершает,
- Чем эти все убогие отравы,
- Которых ты не смеешь продавать.
- Я продал яд тебе; ты никакого
- Не продал мне. – Прощай; на эти деньги
- Купи себе ты пищи и толстей. –
- Идем со мной, крепительный состав,
- А не отрава, в склеп к моей Джульетте:
- Лишь там тобой воспользуюся я.
Уходят.
Келья монаха Лоренцо. Входит монах Джованни.
- Святой монах Франциска, брат мой, эй!
Входит Лоренцо.
- По голосу – Джованни это. – Здравствуй.
- Что говорит Ромео? Или он
- Прислал письмо? Так дай его сюда.
- Отправился я спутника искать,
- Из нашего же ордена, монаха
- Босого, но его я не застал:
- Он навещал какого-то больного.
- Когда же я нашел его, то нас
- Блюстители обоих задержали,
- Вообразив, что в зачумленный дом
- Входили мы. Печати приложили
- Они к дверям, не выпуская нас,
- Так что не мог я в Мантую уехать.
- Но кто ж отвез письмо мое к Ромео?
- Письма послать не мог я; вот оно.
- И не нашел я никого, чтобы
- Письмо вернуть тебе: так все боятся
- Заразы.
- Злополучная судьба!
- Клянусь, письмо-то очень, очень важно,
- И велика опасность от того,
- Что не дошло оно по назначенью.
- Найди мне лом железный, брат Джованни,
- И тотчас же мне в келью принеси.
- Иду сейчас.
Уходит.
- В склеп должен я один
- Отправиться; там через три часа
- Пробудится прекрасная Джульетта.
- Как будет клясть она меня за то,
- Что не успел я известить Ромео!
- Но в Мантую я снова напишу,
- Ее ж держать в своей я буду келье,
- До той поры, как явится и он.
- О, бедное живое существо,
- Сокрытое в гробнице с мертвецами!
Уходит.
Кладбище со склепом фамилии Капулетти. Входит Парис с пажом, который несет цветы и факел.
- Дай факел мне и отойди подальше;
- Иль нет, задуй его: я б не желал,
- Чтобы меня кто-либо здесь увидел.
- Приляг вон там, под тисами и, ухом
- Припав к земле, прислушивайся к шуму.
- На кладбище, могилами изрытом,
- Ты каждый шаг услышишь. Свистни мне;
- То будет знак, что кто-то к нам подходит.
- Дай мне цветы и сделай, что тебе
- Я приказал.
- Мне, правда, страшновато
- На кладбище остаться одному;
- Но, так и быть, рискну.
Уходит.
- Цветок мой нежный!
- Твой брачный одр, где вместо балдахина –
- Увы! – лишь прах и мрачных камней свод,
- Осыплю я вот этими цветами,
- И по ночам их буду поливать
- Душистою водою и слезами,
- И долг тебе последний отдавать
- Ночь каждую, сюда, к гробнице милой,
- Нося цветы и плача над могилой.
Паж свистит.
- Паж подает сигнал мне. Чья нога
- Проклятая здесь этой ночью бродит,
- Мешая мне обряд мой совершать?
- И с факелом! – Ночь, скрой меня покуда.
Уходит. Входят Ромео и Бальтазар, с ломом и другими орудиями.
- Дай мне кирку и лом. Вот это
- Письмо возьми и моему отцу
- Вручи его пораньше завтра утром.
- Дай факел мне, и что б ты ни услышал
- Иль увидал – не подходи ко мне.
- Стой вдалеке, иль жизнью мне ответишь,
- Коль вздумаешь мне в чем-нибудь мешать.
- Я в этот склеп спускаюсь с тем отчасти,
- Чтоб на лицо жены моей взглянуть,
- Но главное, затем, чтоб дорогое
- Кольцо там снять с ее руки, на память.
- Итак, уйди. Но если ты вернешься
- Подсматривать – что буду делать я, –
- Клянусь, тебя в куски я растерзаю,
- И члены я твои здесь разбросаю
- По кладбищу голодному. Теперь
- Взволнован я, неукротим и дик,
- Свирепей и лютей, чем тигр холодный
- Иль океан ревущий.
- Я уйду,
- И вас, синьор, не буду беспокоить.
- И дружбу мне покажешь этим. Вот,
- Возьми себе.
- (Дает ему деньги.)
- Затем, прощай, мой милый,
- Будь счастлив и живи.
- (про себя)
- А все же я
- Поблизости тут где-нибудь укроюсь:
- Страшит меня его ужасный взгляд,
- В намереньях его я сомневаюсь.
Уходит.