Бумага и огонь Кейн Рейчел

– Халила, – позвал ее Джесс, – у сфинкса есть выключатель под подбородком, прямо за бородкой. Ты должна на него нажать. Сфинксы растеряются при виде твоей профессорской мантии и золотого браслета. А я отключу второго.

Халила на секунду недоверчиво уставилась на Джесса с широко распахнутыми глазами, но потом кивнула. Некогда было спорить и задавать вопросы. Халила остановилась наготове рядом с Джессом, когда два сфинкса вместе появились из-за угла, шагая в унисон со смертельной грациозностью. Тот, который приближался к Джессу, снова завизжал и обнажил клыки, однако тот, что шагал по коридору со стороны Халилы, выглядел растерянным. Халила вытянула руку и продемонстрировала ему свой золотой браслет. Сфинкс замер, задумчиво наклонив свою жуткую голову.

Джесс сделал выпад налево, а когда сфинкс ринулся на него, воткнул свой автомат между челюстями машины. Одна из лап рассекла воздух, пытаясь задеть Джесса, и он услышал, как Глен кричит, предупреждая Джесса, хотя он уже и сам извернулся, чтобы избежать удара. Джесс не осмелился тратить драгоценный момент, чтобы посмотреть на Халилу. Его сфинкс не станет раздумывать, прежде чем убить его, так что некогда было даже оглядываться. Сфинкс извивался, словно змея или какая-то противоестественная субстанция, и вспотевшие пальцы Джесса соскользнули, когда он попытался нажать на кнопку под челюстью твари. Джесс промахнулся, поспешно юркнул вправо и услышал звон ломающегося металла, когда сфинкс раскусил его автомат. Джесс снова попытался добраться до выключателя, однако сфинкс сбил его с ног своей металлической головой с такой силой, что Джесс отлетел назад.

На этот раз Джесс схватился за голову сфинкса одной рукой, подскочив на ноги и забравшись на него сверху, а второй потянулся к бородке. Тепло, исходящее от машины, было настолько сильным, что обжигало Джесса даже через ткань его униформы. Однако Джесс проигнорировал дискомфорт и постарался не думать о крови, капающей с его пальцев, когда он задел острые клыки и схватился обеими руками за шею сфинкса, когда тот попытался сбросить Джесса с себя. Когда сфинкс рухнул на все четыре лапы, разбитый автомат выпал из его пасти, а его голова крутанулась под неестественным углом, чтобы укусить Джесса.

Каким-то чудом Джессу все-таки удалось дотянуться до выключателя всего за долю секунды до того, как сфинкс вонзил клыки в его шею.

Джесс нажал на кнопку, и сфинкс застыл в странной, изогнутой позе, и только теперь Джесс заметил, что сфинкс Халилы тоже стоял так же неподвижно… в полупрыжке у ее ног, словно какой-то воинственный питомец.

– Наверное, теперь мне стоит предоставлять эту работу тебе, – сказал Джесс, истерично усмехнувшись, и Халила рассмеялась в ответ так же нервно. – Нам все еще нужно разобраться с одним солдатом и спартанцем. И наверняка скоро прибудет подкрепление.

– Тогда нам следует поторопиться, – раздался новый голос у них за спиной, и когда Джесс обернулся, то понял, что Глен и Санти выглядят не менее растерянными. Все оборонительно прицелились на новоприбывшую, которая спускалась по ступенькам. Санти первым пришел в себя и опустил оружие.

«Морган».

– Не может быть, – сказала Глен. – Как, во имя Аида, ты…

Морган улыбнулась, однако ее улыбка предназначалась вовсе не для Глен. Она смотрела прямо на Джесса и улыбалась именно ему.

– Я принесла с собой все, что могла, – сказала она. – Но нам следует поторопиться. Я отключила телепортационный механизм, чтобы подкрепление из Александрии не смогло сюда добраться, однако войско капитана Санти скоро оповестят о произошедшем, а мы ведь не хотим никого убивать.

– Морган? – произнесла Халила, а потом повторила громче: – Морган! – Она бросилась к ней и заключила в объятия, и англичанка крепко обняла ее в ответ. – Я не знала, что ты можешь сбежать из Железной башни!

– Оставим эту историю на потом, – сказала Морган. Джесс не мог отвести от нее глаз. «Как она очутилась здесь?» Прошла через транспортировочный зал, очевидно, но… Джесс внезапно осознал, что на шее у нее больше нет ошейника.

Она была свободна. «Свободна!» Точно как и обещала.

Джесс все равно не мог до конца поверить своим глазам, пока Морган не обошла остальных и не обняла его. Только тогда Джесс поверил в происходящее: ощутил столь знакомое тепло ее тела и аромат ее волос и ее кожи. Как же приятно было сжимать ее в своих объятиях.

Разумеется, именно Дарио подал голос первым:

– Не то чтобы я не рад тебя видеть, Морган, однако мы можем подождать с обменом любезностями? У нас плотный график.

Глен не улыбалась. Она все это время наблюдала за Морган холодным, недоверчивым взглядом, а теперь произнесла:

– Какое удивительно счастливое совпадение. Я думала, из Железной башни невозможно сбежать.

– Они хотят, чтобы все в это верили, – сказала Морган в ответ. – Однако есть несколько способов, хотя половина трудностей заключалась в том, чтобы избавиться от ошейника. Я потратила несколько месяцев на то, чтобы найти способ не просто выбраться, а остаться на свободе. Когда же наконец-то нашла решение, то дождалась, пока профессор Вульф присоединится к вам. Чтобы время совпало. Никаких совпадений.

– Ты должна понимать сомнения Глен, – сказал Дарио, что было странно для него, ведь рассуждать спокойно и без гнева он умел с трудом. – Мы не видели тебя с тех самых пор, как верховная скрывательница увезла тебя с собой, дав всем ясно и четко понять, что мы тебя больше никогда не увидим. Единственное, что мы точно знаем о Библиотеке: она способна обратить нас против друг друга.

– Вы считаете, что не можете мне доверять? – Выражение лица Морган посуровело, и она сердито уставилась на Глен, а не на Дарио в ответ. – Пока вас обслуживали, пока вы были свободны и делали, что пожелаете, я сидела под замком. Вы понятия не имеете, через что я прошла. – Она прикоснулась к своему горлу, кожа там у нее была очень бледной, будучи месяцами скрытой за ошейником. Однако ошейника теперь не было. – Я оставила свои цепи в Железной башне. И не вернусь туда. Если вы считаете, что не можете мне доверять, ладно. Я уйду одна. Однако я не уйду, пока не удостоверюсь, что все вы выбрались отсюда целыми и невредимыми.

Джесс молча подошел и встал рядом с Морган, потому что внезапно приходилось выбирать, на чьей он стороне, причем в самый неподходящий момент. Все это продолжалось лишь секунду, ужасную секунду, потом Санти сорвался.

– У нас нет времени на это, – воскликнул он. – Мы доверяем ей, потому что нам необходимо ей доверять. А теперь пошли.

Он прошел мимо всех, и Глен последовала за ним. Дарио и Халила тоже двинулись с места, а с ними и Вульф, который, как с удивлением заметил Джесс, тоже нес при себе оружие. Пистолет почти что сливался с его черной мантией.

Профессор Вульф замер на мгновение, когда, вероятно, на него нахлынули воспоминания. Морган протянула ему руку. Вульф уставился на нее, словно никогда прежде не видел, а потом зашагал дальше.

– Что ж, – сказала Морган, – он совсем не изменился.

– Пошли, – произнес Джесс. – Дарио прав. Нам все еще нужно найти Томаса.

– Я переживала, что вы будете двигаться куда быстрее меня и я не успею вас нагнать, – призналась она и крепче сжала его руку. Так сильно, что стало почти что больно. – Я знала, что вы покинули Александрию. И боялась… боялась, что с тобой может произойти что-нибудь страшное.

– Со мной? – Джесс выдавил из себя улыбку, которая не казалась естественной на его губах. – Со мной никогда ничего не происходит.

– О, я помню, ты был ранен настолько, что чуть не умер после Оксфорда. Меня не обманешь.

– Тс-с. – Джесс услышал, как что-то скребется, и его инстинкты тут же обострились. Впереди был тупиковый угол, а Вульф уже подходил к повороту рядом.

Звук раздавался сзади.

Джесс подтолкнул Морган вперед, к Вульфу, а потом – хоть и обещал себе секунду назад, что никогда так не поступит, – отпустил ее руку. Толчок вышел настолько сильным, что Морган чуть было не оступилась, врезавшись в стену, а когда изумленно обернулась, то Джесс увидел ужас, отразившийся на ее лице, и тут же все понял.

Джесс сделал единственное, что мог: резко бросился в сторону, врезавшись в каменную стену, и острое медное копье вонзилось в пол, где он стоял мгновение назад.

Механический спартанец снова ловко поднял копье, повернул голову, и его экранные глазищи вспыхнули, уставившись на Джесса, который был теперь всего в нескольких шагах от него. Это был не сфинкс и не лев, у этого механизма была форма человека. И он был высокий.

Спартанец взмахнул левой рукой, целясь в Джесса снова. Джесс увернулся. Однако получилось недостаточно быстро, и удар пришелся Джессу по макушке, отчего перед глазами все закружилось. Джесс не то чтобы ощутил боль, однако понимал, что что-то не так, будто тучи уже собрались и ливень вот-вот начнется.

– Джесс! – закричала Морган, пронзая своим голосом тучи, как яркий свет маяка, и Джесс успел увернуться, когда спартанец снова попытался его ударить. Копье разорвало штанину его формы и оцарапало Джессу ногу. Джесс ощутил, как рвется кожа, однако опять не почувствовал боли. Острие копья было таким острым, что даже не вызвало боли, словно медицинский скальпель. Джесс понимал, что еще несколько секунд, и ему конец. Ему оставалось лишь вскарабкаться на ноги и попытаться сообразить, где инженер, хороший инженер вроде Томаса, спрятал бы выключатель в подобной машине. Джесс не знал. Механизм выглядел как человек, высокий и широкоплечий, однако был куда быстрее любого смертного. Лицо под шлемом спартанца выглядело неподвижным и хладнокровным. «Что ж, этот, по крайней мере, не кусается», – подумал Джесс. Его рот был наполовину скрыт за шлемом…

«Шлем?» Нет, слишком высоко. Джессу ни за что туда не дотянуться. Если он попытается подойти к спартанцу спереди, то погибнет еще до того, как начнет искать выключатель. Если выключатель вообще расположен в доступном месте.

Джессу конец. Быть может, он понял это в тот самый момент, когда увидел такого спартанца впервые, того, который охранял территорию библиотечных казарм. Джесс помнил, как его охватило чувство неизбежности в тот момент.

Мысли Джесса метались, как река в половодье, бесконтрольно мчась в поисках хоть какого-то способа выжить. Его мозг отдавал телу приказы без каких-либо осознанных мыслей, заставляя его уворачиваться, уклоняться и ползать на всех четырех конечностях, как краб, когда спартанец поднимал ногу в сандалии, чтобы его раздавить, и внезапно Джесс кое-что вспомнил.

Вспомнил строки из своей любимой книги, которую прочел десяток раз, будучи еще ребенком. «Талос[27], бронзовый титан, который сражался с Ясоном[28] и его людьми с корабля «Агро». Человек из металла, которого невозможно было поразить или одолеть».

Талоса удалось остановить, когда из его пятки выдернули гвоздь, из-за чего вытекла божественная жидкость, движущая им. По крайней мере, так гласит история.

Инженеры, создавшие спартанца, наверняка читали те же истории в детстве, что и Джесс, мечтали о таких же подвигах.

Джесс упал на пол позади спартанца и наудачу потянулся к задней части ноги живой статуи обеими руками, проводя пальцами по неестественно теплой бронзе. Спартанец повернулся, собираясь пронзить Джесса своим копьем, точно рыбу. Джесс видел, как голова механизма наклоняется в его сторону. Как поднимается копье.

Наконец пальцы Джесса нащупали небольшую полость в металле на левой пятке спартанца. Джесс надавил на кнопку большим пальцем и перекатился по полу, сделав тяжелый вдох и надеясь, что не обрек себя только что на верную смерть.

Джесс уцелел лишь потому, что перекатился подальше, так как у спартанца оказалось достаточно энергии в запасе для того, чтобы опустить копье в последний раз, да так сильно, что по каменному полу в том самом месте, где секунду назад находился Джесс, пошла трещина. Копье могло бы с такой же легкостью разбить Джессу череп. Джесс слышал, как механизмы внутри машины скрепят, останавливаясь, как раскручиваются пружины, и внезапно почувствовал такую слабость, что чуть не рухнул головой на пол снова. А потом ему вдруг захотелось смеяться. Джесс ведь только что стал самым опасным преступником в мире – экспертом по нейтрализации библиотечных машин. Однозначно, на такую работу будет спрос на рынке.

– У тебя кровь, – произнесла Морган и протянула Джессу руку. Джесс оглядел пол вокруг себя – и правда у него шла кровь, хотя все было не так уж плохо. Дождь, не наводнение. Джесс сжал ладонь Морган и позволил ей поднять его на ноги, а потом оперся о плечо Морган, чтобы не упасть снова, потому что коридор перед его глазами качался и кружился. – Джесс, ты можешь идти?

– Я могу идти. – На самом деле он не был в этом уверен, но ему хотелось казаться убедительным. – Со мной все в порядке. – Он был не в порядке. Определенно, нет. – Пошли.

– Нет, – сказала Морган, и с ее твердым тоном невозможно было поспорить. – Почему ты каждый раз оказываешься ранен, когда я тебя нахожу? Это из-за меня?

Джессу хотелось рассмеяться в ответ, но туман рассеивался, и на его место приходила боль, яркая и острая. Если он засмеется, у него точно голова треснет от боли.

– Нам нужно найти Томаса, – сказал Джесс.

– Знаю, – ответила Морган, и ее уверенная рука, обхватившая его за талию, помогла удержаться на ногах и не упасть. – Пошли.

Третий библиотечный солдат был уже нейтрализован, когда прибыли Джесс с Морган. Капитан Санти покосился на них двоих, а потом его взгляд замер на крови Джесса.

– Ты в порядке? – спросил Санти. Этот вопрос лишь отчасти был продиктован беспокойством. Также капитан явно хотел знать, не помешает ли состояние Джесса их оперативному побегу.

– В порядке, – ответил Джесс, хоть и понимал, что это неправда. – Я вас не задержу.

– Хватит болтать, – оборвал их профессор Вульф, холодным и сердитым, как снежная зима, тоном. – Джесс. Замки.

Растерявшись, в первую секунду Джесс не понял, что от него хотят, но потом достал из кармана свой набор отмычек и подошел к двери темницы.

– Джесс, – раздался тихий голос из-за решетки. Голос звучал хрипло и странно, однако знакомо, и когда Джесс наконец-то поднял глаза, то увидел своего лучшего друга, Томаса Шрайбера, сидящего на полу в углу каменной комнатки. Он был прикован к металлическому кольцу на стене. Крупный молодой человек похудел, отчего, однако, стал выглядеть еще больше, только не таким объемным. Томас теперь не выглядел юным и невинным, каким запомнил его Джесс. Он отрастил бороду, а его спутавшиеся волосы висели до плеч. На Томасе была простая бесцветная рубашка и штаны, настолько изношенные, что их давно пора было выкинуть.

Джесс схватился за прутья решетки отчасти для того, чтобы не поддаться головокружению и не упасть, и произнес:

– Ну и в переделку же ты попал, а, Томас?

– Джесс, – прошептал Томас. Несмотря даже на бороду, и грязные волосы, и все изменения в его внешности, улыбка Томаса была такой же мягкой и доброй. Его глаза странно блеснули, и Джессу потребовалась лишняя секунда, чтобы сообразить, что он видит слезы. – Они забрали нашу машину. Уничтожили ее.

– Забудь. Ты можешь построить новую, – сказал Джесс. У него сдавило горло, а глаза обожгло, но он моргнул, отгоняя слезы. Сейчас некогда поддаваться глупым чувствам. – Давай вытащим тебя отсюда.

Джесс наклонился к замку, но пальцы его не слушались, а мозг работал как-то медленно. «Я должен это сделать, – подумал Джесс. – Я должен вытащить его отсюда».

Затем Халила внезапно похлопала Джесса по плечу и протянула кольцо с ключами.

– У последнего солдата нашли, – сказала она.

«Может, у меня и правда голова треснула», – подумал Джесс и почти что рассмеялся. Перебрав три ненужных ключа, Джесс наконец подобрал тот, что подошел к замку, а затем механизм отворился с гулким щелчком, который, кажется, разнесся эхом по всем каменным стенам. Джесс слышал, как его друг с облегчением выдыхает, и усмехнулся, игнорируя боль в голове и плечах. Джесс распахнул дверь и забежал внутрь, упав перед Томасом на колени.

Пришлось сделать паузу, потому что Томас посмотрел на него сверху вниз, протянув закованную в цепи руку.

– Как же я рад тебя видеть, Джесс, – сказал Томас, и его голос дрогнул. Теперь голос звучал иначе. Слезы выступили на глазах Джесса. – Mein Gott[29], я думал… я и не думал, что вы придете за мной. Я думал, никто не знает, где я. Мне сказали…

Его голос утих. Джесс проигнорировал протянутую ему руку и заключил Томаса в свои объятия. Лучше Томасу не видеть лицо Джесса. Затем он принялся за дело, разбираясь с замком на цепях.

Профессор Вульф по-прежнему стоял снаружи тюремной камеры, и Джесс осознал, что тот, вероятно, не может заставить себя войти еще раз. Вульф произнес:

– Тебе сказали, что мы все мертвы, не так ли?

Джесс почувствовал, как Томас устало кивает, и поспешно протер глаза рукавом, пока пытался разобраться с упрямым замком. До этого самого момента Джесс всегда думал о Томасе в каком-то абстрактном смысле, представлял его таким, каким видел в последний раз. Не изменившимся. Увидев, что с Томасом стало, Джесс поразился куда сильнее, чем вообще мог бы представить.

– Мне описывали, – сказал Томас. – Каждого из вас. Как вы погибли. Я пытался не верить, но… Но это сложно, когда ты здесь. Мир снаружи перестает существовать.

– Тебе солгали. – Голос Вульфа звучал мягко и успокаивающе, точно тихая ночь. – Их излюбленная тактика, я знаю ее отлично, заключается в том, чтобы сломить разум и дух. Прости, что нам потребовалось так много времени, чтобы вызволить тебя.

– Если бы мы попытались прийти раньше, ложь могла бы стать правдой, – сказал Санти в тот самый момент, когда Джесс щелкнул замком на кандалах и открыл его. Он невольно поморщился, когда увидел, как жутко выглядит кожа на ногах Томаса под ними.

– Ты можешь идти? – спросил Джесс. Вместо ответа Томас поднялся на ноги. И несмотря на то, что Джесс знал, какой высокий его друг, все равно удивился, снова увидев возвышающегося над собой Томаса.

– Конечно, – сказал Томас, попытался сделать шаг и ухватился за плечо Джесса, чтобы не упасть. – Но медленно.

Выражение лица Санти не изменилось, однако было очевидно, что «медленно» – не тот ответ, который хотел услышать его внутренний стратег. Время для побега было на исходе.

– Тогда идем, – сказал Санти. – Так быстро, как только можем.

– Погодите! – Томас повернулся, впервые взглянув на стены своей камеры, и Джесс осознал, что все они исписаны маленькими заметками и чертежами, выполненными аккуратной рукой Томаса. Машины. Инструменты. Томас рисовал нечто похожее на римских львов, затем их части, словно он разбирал их на составляющие, и каждый рисунок изображал их внутренний скелет и фрагменты механизмов. – Мне нужно все это запомнить! Я должен запомнить. Мне не на чем было работать, мне не давали бумагу…

– Но у нас нет времени, Томас. Нам надо уходить, – сказала Глен. – За нами придут. – Ее напряженный голос убедил Джесса молниеносно, и он потянул Томаса за руку к двери. Молодого человека невозможно было бы сдвинуть с места, если бы тот начал сопротивляться, однако Томас последовал, хоть и неохотно, к выходу, все еще глядя на свои чертежи и пытаясь их запомнить. Но как только они вышли из камеры, Томас повернулся к двери, прижался спиной к решетке и сделал тяжелый вздох, дрожа, будто бы наконец-то осознал, что все происходящее сейчас не сон, что и правда теперь он был свободен.

И Джесс не мог сдвинуть его с места, как ни старался.

– Томас? – Он старался говорить тихо, уверенно и спокойно. – Мы не можем здесь останавливаться. Солдаты скоро придут, и тогда мы все окажемся за решеткой. Надо уходить.

– Знаю, – ответил Томас. Он зажмурился, а потом снова открыл глаза, и его взгляд блеснул, фокусируясь. – Это не галлюцинация, правда? Вы действительно здесь. Это правда.

– Да. Это правда.

Томас молча зарыдал, и Джессу хотелось побить тех, кто был виновен в нынешнем состоянии Томаса. Очень хотелось.

– Идите вперед, – сказал Джесс, обращаясь к Санти, который шагал первым вместе с Глен. – В полу есть металлический люк, который раньше использовали для сточных вод. Найдите его и откройте. Через него мы попадем в канализацию, что идет внизу. Я оставил указатели у нужных поворотов. О, и там еще лев. Надеюсь, он до сих пор отключен. Я разобрался с ним прошлой ночью. – Странно, но теперь лев казался Джессу наименьшей из его проблем.

– Еще один? – Халила повернулась к нему с широко распахнутыми глазами. – Когда ты выяснил, как отключать их?

– Когда Дарио чуть не погубил меня в гробнице Александра Македонского, – ответил Джесс. – У него спроси.

Халила повернулась, чтобы все выяснить, но Дарио выставил руку, призывая ее молчать.

– Ради всего святого, спроси позже, пустынный цветочек, – сказал он до того, как Халила успела задать вопрос. – Знаю, твое любопытство сильнее твоих инстинктов самосохранения, но, кстати сказать, я сам до сих пор не знаю, как он выжил. Я сбежал, спасая свою жизнь, как любой здравомыслящий человек.

– Но Джесс не сбежал!

– И это лишь подтверждает мои слова.

К ним повернулся Вульф, его черная мантия вилась вокруг него, словно буря, а сердитые глаза уставились, словно кинжалы. Он, подумал Джесс, выглядит обреченным, хотя его можно понять, ведь именно здесь ему вряд ли удастся заглушить воспоминания о времени, проведенном в тюрьме.

– Вы думаете, это все игра? – поинтересовался Вульф.

Даже Дарио тут же умолк, услышав гневный голос профессора и то, как этот голос дрогнул посреди фразы. Он дрожал. На лбу у него блестел пот, хотя выражение его лица было хладнокровным. Санти, все еще будучи начеку, обернулся и положил руку Вульфу на плечо, профессор сделал сдавленный вздох и кивнул.

– Тут есть кто-то еще? – спросил у Томаса Джесс. – Другие заключенные?

– Да, – тихо ответил Томас. Он глядел на Вульфа так, словно отлично его понимал. Словно видел в нем свое собственное отражение. – Несколько человек. Мало кого держат тут долго. Их… уводят.

– Отпускают? – спросила Морган.

Томас покачал головой. Джесс больше не хотел ничего спрашивать.

Все теперь спешили убраться отсюда и старались говорить как можно тише. Джесс пока не слышал звуков погони, однако был уверен, что в любой момент все может измениться. Тюрьма оказалась больше, чем Джесс предполагал: впереди тянулся длинный, прямой коридор, вдоль которого располагались камеры, некоторые из них были заняты. Джесс не мог заставить себя заглянуть ни в одну из них – не мог, потому что боялся, что увидит лицо какого-нибудь знакомого. Халила же посмотрела за одну из решеток. Она замерла и схватилась за железные прутья, долго вглядываясь в темноту камеры. Когда же она повернулась к Джессу, то на ее глазах выступили слезы.

– Мы должны их освободить, – сказала она. – Пожалуйста. Помоги…

Джесс вытащил связку ключей, но руки его дрожали и не слушались. Бесполезно. «Сконцентрируйся», – приказал себе Джесс, однако не был уверен, что у него это получится. Слишком много всего происходило, слишком быстро все происходило. Дарио молча взял ключи и начал подбирать один за другим к замку. Бедолага, сидящий за решеткой, кажется, даже их не замечал. Джесс не мог разглядеть, какого человек был возраста или хотя бы пола: в углу камеры было слишком темно, и заключенный был прикован цепями, как и Томас.

Ключи не подходили.

– Может, ключ у одного из других стражников. Я проверю, – сказал Дарио и отправился в том направлении, откуда они пришли. Разумеется, Дарио не успел уйти далеко. Он внезапно развернулся и побежал обратно. – Нет времени, – сказал он. – Подкрепление здесь. Уходим. Уходим!

– Но… – Халила выглядела отчаянной. Дарио схватил ее за руки и потащил подальше от темницы. – Нет, мы не можем…

– Придется. – Дарио ее не отпустил, когда она попыталась выдернуть руки. – Халила. Querida[30]. Посмотри на меня. Мы не сможем никому помочь, если умрем!

Он был прав. Больно было это признавать, но Дарио был прав, и Джесс наконец-то осмелился заглянуть в камеру и посмотреть на лицо человека, которого им приходилось бросить здесь.

Джесс не был знаком с мужчиной. Сначала Джесс почувствовал облегчение, а потом тяжелое чувство вины.

– Простите, – произнес Джесс и, придерживая Томаса, поспешил следом за Дарио и Халилой дальше по коридору.

В другие камеры Джесс уже не заглядывал. Не был уверен, что выдержит подобное.

Следующий поворот коридора налево привел всех в огромный круглый зал с обветшалыми от времени фресками на стенах. А вдоль стен стояли… Что это вообще такое? Механические приспособления. Джесс постарался не думать о том, для чего они были предназначены, однако шипы, ремни, колеса и шестеренки выглядели вполне однозначно, как только Джесс сфокусировал зрение на этих адских штуках.

Они пришли в комнату пыток.

И отсюда не было выхода.

Джесс на миг замер, раздумывая. «Что я натворил?» Однако потом он протиснулся мимо всех остальных, выходя в центр комнаты. Они пришли куда нужно, Джесс был уверен. Комната была точно такой же круглой, как та, которую он видел в канализации внизу, когда исследовал их путь к отступлению. Однако на полу здесь не было никаких металлических люков.

«Он должен быть здесь», – подумал Джесс и попытался не думать о ноющей головной боли, концентрируясь. Его глаза замерли на механизме, стоящем посреди комнаты.

– Здесь! Двигайте! – закричал он и начал толкать тяжеленую конструкцию, которая выглядела, как кровать, только с шестеренками, веревками и пятнами старой крови. Вонь, исходящая от нее – и от всей комнаты, – вызывала тошноту, но Джесс стиснул зубы и начал толкать, а Санти и Дарио присоединились. Механизм сдвинулся с места с противным, просто омерзительным звуком скрежета металла о металл, потому что частично загораживал металлический люк в центре пола. На люке красовалась гравировка кричащего лица монстра со змеями вместо волос – Горгоны. Старинная работа. Должно быть, канализацию запечатали еще давным-давно.

Санти вытащил кодекс из-за пояса и – к изумлению Джесса – бросил на пол, прежде чем достать запечатанную бутылку из рюкзака, а потом сказал:

– Оставьте свои кодексы здесь. Отойдите.

Джесс об этом не подумал, однако Санти, разумеется, был прав. Кодекс, который был столь знакомым способом коммуникации, может быть использован против него. «Можно же отследить его местоположение, верно?» Наверняка архивариус уже приказал скрывателям заняться именно этим. Морган уже бросил свой, как и Вульф. Джесс положил свой кодекс на пол, не отдавая себе отчета в том, как осторожно он это делает, а Глен последовала за ним. Халиле и Дарио потребовалось больше времени, чтобы смириться с потерей и оставить последний предмет в их распоряжении, на котором красовался символ Великой библиотеки. Халила опустила свой кодекс с таким благоговением, будто тот мог разбиться, как хрусталь, а затем прошептала что-то, что напомнило Джессу молитву, и приложила кончики пальцем к обложке.

Затем Санти открыл бутылку и вылил густую зеленоватую жидкость на стопку книг. Кодексы ярко вспыхнули, и Джесс поспешно потянул Томаса и Морган подальше от вьющегося над пламенем ядовитого дыма. «Мы поджигатели, – подумал Джесс с изумлением. – Теперь мы поджигатели».

Сквозь завесу дыма, начав кашлять, Джесс увидел, как Санти достает еще две бутылки и выливает их содержимое на лицо Горгоны на металлическом люке. На этот раз огня не было, послышалось лишь шипение, когда жидкость начал разъедать гримасу Горгоны, а затем ее лицо растеклось и исчезло. Люк был толстым, однако химикаты с ним справятся… если у них еще есть время.

Джесс слышал звуки, доносящиеся из коридора. Он подскочил к двери и услышал, как шаги неприятелей быстро приближаются к ним. Солдаты все еще находились в другом коридоре, однако быстро приближались к нужному повороту. Джесс обменялся взглядом с Глен, и, без слов поняв друг друга, они встали на позиции. Джесс, по общему мнению, стрелял лучше, и еще до того, как кто-то появился из-за поворота, он несколько раз выстрелил в стену. Пули буквально разжевали каменную кладку, оставляя огромные дыры. Неплохое предупреждение для солдат. В следующий миг, еще до того, как эхо выстрелов стихло, Джесс переключил автомат в режим оглушающих патронов – чего, как он надеялся, будет достаточно, чтобы обезвредить противников, если он хорошенько прицелится. Со своего места Джесс первым увидит солдат, а значит, Глен его прикроет.

Первым из-за угла появился командир синих псов Роллисон. Тролл бесстрашно выскочил им навстречу, даже не думая, кажется, о собственной безопасности, а может, надеясь, что Джесс начнет сомневаться, прежде чем стрелять, однако Джесс не сомневался: он выпустил пулю точно в цель, в броню как раз над животом Тролла. Такое попадание, как Джесс отлично помнил, выбьет весь воздух из легких.

Тролл рухнул на пол, словно его броня была пустым костюмом без тела, и, раскрыв рот, начал глотать воздух. Глен разобралась со вторым появившимся солдатом, а Джесс с третьим. Остальные теперь сомневались, не спеша нападать, и начали уволакивать своих поверженных товарищей обратно в укрытие.

– Мы готовы, – раздался голос Санти за спиной. – Глен, спускайся вниз. Давай. Сейчас же.

– Я лучше позабочусь об обороне, сэр.

– Мне нужно, чтобы ты проверила, безопасен ли наш путь к отступлению. Возьми с собой Вульфа и не слушай его отговорок.

До того как Глен или Вульф успели возразить, Санти шагнул мимо них. Прямо в коридор. Глен колебалась, но потом – как и полагается Глен – выполнила приказ, схватив профессора Вульфа за руку и потащив его в сторону темного лаза в полу.

Джесс сделал глубокий вдох и сконцентрировал свое внимание на Санти, который рисковал собственной жизнью, чтобы выиграть остальным немного времени. Джесс поднял автомат, прицеливаясь и прикрывая Санти, как только мог, однако, если кто-то на другой стороне коридора решит выстрелить, Санти вряд ли выживет.

Капитан Санти дошел до середины коридора и произнес:

– Зара?

На мгновение воцарилась тишина, а затем лейтенант – зеленоглазая женщина – вышла ему навстречу, целясь своим пистолетом Санти точно в грудь.

– Сэр, – произнесла она, – что, по-вашему, вы делаете?

– Вы знаете, что я делаю. Вы видели камеры. Не говорите мне, что вы согласны с тем, что они здесь делают. С тем, что мы здесь делаем. Библиотека – это мы. Мы позволяем всему этому происходить, Зара.

– Неважно, согласна я или нет. Я не могу позволить вам выпустить заключенных из-под стражи! Мы можем объявить протест. Сказать…

– Ты действительно думаешь, что тем, кто создал это место, не плевать на наши протесты и слова и даже законы? Иди и посмотри сама, Зара. Посмотри на то, что здесь происходит.

Женщина не ответила. Она уставилась на Санти на долгий миг, и Джесс не мог даже догадаться, о чем она сейчас думает. Совсем не мог.

Затем она сказала:

– Ник, пожалуйста. Не заставляй меня так поступать. Мы можем что-нибудь придумать, сказать, что тебя заставили им помогать. Не знаю, но мы что-нибудь выдумаем. Ты не можешь вот так просто выбросить свою карьеру к чертям. Свою жизнь! Я знаю, все это… все выглядит плохо. Но мы все можем исправить. Мы все исправим!

– Не исправим, – сказал ей Санти. – Мне жаль. Никто никогда не поверит в то, что я не знал, что делаю. И я знал. Я решился на все это, отлично понимая, к чему все это приведет. – Голос Санти звучал мягко, но уверенно. – Зара, я не прошу тебя присоединяться ко мне. Я лишь прошу пойти и посмотреть. Если ты со мной не согласишься после того, как увидишь то, что находится в этой комнате, то стреляй.

Зара медленно моргнула, глядя на Санти, а затем весь отряд выстроился за ней, выглядывая из-за угла.

– Я иду к нему, – сказала она. – Дайте мне минуту. Если не вернусь, стреляйте на поражение. Все ясно? Может, на них и профессорские мантии, но они предатели Библиотеки. Никакой пощады.

– Да, сэр. – Голос, ответивший ей, прозвучал мрачно, но уверенно. Вульф и Глен уже ушли, как и Морган. Дарио и Халила помогали Томасу выбраться через люк. Затем Томас спрыгнул во тьму вниз. Дарио сделал быстрый жест рукой, призывая Халилу уходить следующей, и она позволила ему взять ее за руку и помочь спуститься. Взглянув на них в последний раз – «Почти что извиняясь», – подумал Джесс, – Дарио тоже спрыгнул вниз и исчез.

Капитан Санти проводил лейтенанта по коридору в сторону Джесса.

– Я не хочу сражаться со своими же людьми, – сказал он. – Не больше, чем ты хочешь сражаться со мной.

– Зачем вы все это делаете? Просто скажите.

– Просто посмотри.

Санти завел ее в круглую комнату, уставленную механизмами: машинами, созданными, чтобы резать, рвать, ломать и причинять боль и страдания. Им не было другого применения. Испачканные кровью стены сами рассказывали свою историю, слова тут были излишне. Запах мук, крови и отчаяния кричал громче любых криков.

Зара застыла. Она уставилась на комнату и инструменты для пыток, на пол… а потом снова перевела взгляд на Санти. Она начала было что-то говорить, но потом лишь покачала головой.

– Кристофер был здесь, – сказал Санти. – Прямо здесь. Теперь ты понимаешь? Вот что нам не рассказывают. Вот кому мы служим. В кого нас превращают.

– Нет. Это не… – Дрожа, она сделала вдох. – Кто-то должен выполнять приказы, – сказала она. – Мы тоже не невинны.

– Библиотечные солдаты сражаются в войнах. Мы не пытаем невинных или даже виновных. И вот во что нас превращают. Я прошу лишь сказать, что ты пришла слишком поздно и успела нас остановить, Зара. Больше ничего не прошу.

Женщина стояла совершенно неподвижно, таращась на комнату, точно слыша давнишние крики здешних мучеников, и Джесс заметил слезы, блеснувшие на ее глазах.

А потом она подняла пистолет и указала дулом прямиком на капитана Санти. Со своего места Джесс не видел, был ли ее пистолет настроен стрелять на поражение или лишь оглушить, однако, судя по взгляду Зары, она готова была убивать.

– Сдайтесь сейчас, и тогда, быть может, архивариус проявит милосердие, – сказала она.

– Милосердие? – Голос Санти звучал так же мрачно, как пятна старой крови на стенах. – Оглянись. Тебе все еще кажется, что Библиотека способна проявлять милосердие? Стреляй. Тебе придется, если хочешь меня остановить.

Она выстрелит, понял Джесс. Она не Санти. И не Джесс.

Она не готова была признать, что мир вокруг нее состоял изо лжи, а работа всей ее жизни оказалась работой на дьявола.

Джесс выстрелил, но было уже слишком поздно. Зара выстрелила в тот же самый момент, когда пуля Джесса пронзила ее броню.

Зара и Санти рухнули на пол одновременно.