Год первый Робертс Нора

Горячее обсуждение, насыщенное техническими терминами, грозящее перейти в спор, ни на секунду не прервалось. Никто не заметил! Тогда Макс похлопал Чака по плечу и указал на монитор.

– Этого достаточно для работы?

– Что? О, моя детка! – Чак подкатился на кресле к компьютеру и замер, занеся пальцы над самой клавиатурой. – Приятель, я впервые нервничаю при общении с техникой. Что ж, держитесь, парни! И девушка, само собой.

– Как тебе удалось запустить компьютер? – поинтересовался Дрейк Мэннинг, одобрительно хлопнув Чака по плечу.

– Это не я. – Тот осмелился оторвать руку от клавиатуры и ткнул пальцем в Макса.

– Ты нашаманил?

– Можно и так выразиться.

– Вот черт! – со смешком произнес немолодой электрик, чьи седеющие волосы клоками торчали из-под кепки, а истрепанные дырочки на ремне говорили о том, что раньше Мэннинг был гораздо полнее. – И долго сумеешь удерживать энергию, мистер волшебник?

– Без понятия. Это же мой первый рабочий день.

– Я вошел в систему. Я вошел! – Чак триумфально вскинул в воздух кулак. – Да, не утратил пока навыки!

– Можешь включить подачу электричества в городе? – нетерпеливо уточнил Мэннинг.

– А сам-то как думаешь? Не учи курицу яйца нести! Дай секундочку… Боже, как же я скучал по этому. Даже словами не передать.

– Только здесь. – Мэннинг перегнулся через плечо Чака и указал элемент на мониторе. – Если включим в энергосеть все, то они просто снова перегорят. Только нашу подстанцию. Остальное мы перекрыли. Запусти, чтобы проверить. Осторожно, постепенно.

– И-и… Готово! Наверное.

– Включи свет, Ванда, – выдохнул Мэннинг. – Только свет.

Когда после нажатия на рычаг подвал залил яркий свет, Чак испустил победный вопль. Мэннинг просто прикрыл глаза рукой, а когда опустил ладонь, то посмотрел на Макса и произнес:

– Первый рабочий день твой, а пиво всем покупаю я. – Он обернулся и ухмыльнулся, заметив довольную улыбку Ванды. – Итак, команда, да будет свет!

На парковке торгового центра машины лежали на боку либо перевернутыми, точно черепахи с разбитыми панцирями.

Вороны, стервятники и крысы пировали на трупах собак, кошек и непонятно как здесь оказавшегося оленя. И на одном теле, ранее принадлежавшем человеку. В воздухе висела вонь разложения с нотками гниющего мусора.

Джонас проехал мимо свисающего из веревочной петли мертвеца, на шее которого болталась картонка с надписью:

УНИКУМЫ, ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ В АД!

Сделав круг по парковке, медик не заметил никаких признаков жизни, если не считать жирных крыс и сытых падальщиков. Когда-нибудь нужно будет отправить сюда отряд добровольцев, чтобы достойно похоронить мертвых, устроив им погребальный костер, а также убрать мусор и кучи фекалий.

Джонас остановил «Скорую» возле центрального входа, перед разбитыми стеклянными дверями и задумался, откуда у определенной части человеческой расы берется тяга к таким мерзким выходкам. Затем выбрался из кабины и подошел к фургону.

– Те, кто здесь был, уже давно ушли, – сказала Ким, которая спрыгнула с пассажирского сиденья и теперь оглядывалась с каменным выражением лица. – Тела находятся тут по меньшей мере уже две недели.

– Эти Мародеры могут и вернуться, – прокомментировал По.

– И зачем же? В мире теперь полным-полно заброшенных мест, которые подойдут для грабежа и вандализма. Теперь я жалею, что предложила приехать сюда. – Ее голос оборвался, и По обнял девушку, чтобы утешить. Та взяла себя в руки и встряхнула головой. – Ну, раз уж мы все равно здесь, то нужно забрать полезные вещи.

– Мертвые заслуживают погребения, – тихо возразил Аарон.

– Мы обязательно об этом позаботимся, – кивнул ему Джонас. – Вернемся позднее с большой группой добровольцев и похороним погибших. – Он вспомнил об останках повешенного. Нужно будет обрезать веревку до того, как уехать. Хотя бы это они могут сделать сегодня. И потом вернуться усиленным составом для организации погребального костра. – Но сейчас следует думать о живых.

Лана воспользовалась советом Фред и пересадила некоторые из трав в горшки. Если поставить их на подоконнике в кухне, то солнца будет достаточно для растений, а смотреть на них, ощущать пряный аромат и собирать окажется настоящим удовольствием.

В общественном огороде Лана впервые в жизни занялась садоводством и на ходу училась, как правильно работать мотыгой, полоть сорняки на грядке с морковью, подвязывать стебли томатов. А еще впервые увидела поля, засаженные картофелем и кукурузой, растущие побеги кабачков, тыкв и баклажанов.

Особенно приятно во время работы было прислушиваться к гомону детей, играющих на отремонтированной площадке неподалеку.

А лучше всего оказалось снова строить планы. Внимательно изучив помещение и имеющиеся продукты, Лана теперь хорошо представляла, как организовать общественную столовую, и раздумывала над деталями, сидя на крыльце нового дома с кружкой чая и рассеянно поглаживая живот. Дочка пиналась вовсю.

В этом благостном состоянии Лану и нашла Арлис.

– Слышала, ты сегодня трудилась как пчелка.

– Отличный выдался денек! Присоединишься к чаепитию?

– С удовольствием.

– Принесу чашку.

Принимать первого гостя оказалось невероятно приятно. Что могло быть лучше, чем сидеть на весеннем солнце и беседовать с хорошим человеком, не беспокоясь о поджидающей за кустом опасности?

– Пожалуйста. – Лана вручила кружку с напитком Арлис.

– Спасибо. Что это, список дел? – Та постучала пальцем по папке, зажатой под мышкой у хозяйки дома.

– Целых два. Планирую организовать общественную столовую. Ты знаешь Дейва Дейли?

– Конечно. Здоровяк, громко смеется.

– Он раньше работал поваром в кафе быстрого питания и целиком поддерживает мою идею. Мы переговорили с парой людей, разделывающих дичь, которую приносят охотники. Так что теперь планируем сделать коптильню, чтобы готовить бекон, ветчину и тому подобное. Я даже нашла в библиотеке книгу, где описываются все этапы процесса.

– Действительно, ты сегодня немало потрудилась. – Впечатленная Арлис с интересом изучала собеседницу поверх края чашки. – А я сегодня занималась с Ллойдом доработкой свода законов и обсуждала повестку дня для предстоящего общегородского собрания.

– Тебя оно беспокоит?

– Наверняка возникнут возражения от людей, которые не любят, когда им говорят, что можно, а что нельзя делать. Но законы нам нужны, причем до того, как произойдет что-то серьезное, с чем мы не сумеем разобраться без организованной власти. Я написала заметку о том, как важно принимать людей такими, какие они есть, вместо того чтобы поддаваться страху. Не всем она понравилась.

– Этим утром я работала в общественном огороде. Почти все вели себя дружелюбно и помогали. Но некоторые старались держаться на расстоянии. Не только от меня, но и от Фред. Не представляю, как кто-то может видеть в ней что-то, кроме света и радости.

– Наша рыжая фея стала для меня первым опытом знакомства с одаренными существами. Возможно, именно поэтому я так спокойно к ним отношусь. А вот некоторые жители Нью-Хоуп сначала встретили пугающих и несущих смерть чудовищ. Темных Уникумов. Таких сложнее убедить в том, что не все обладающие сверхъестественными способностями желают навредить.

На ум Лане тут же пришел собственный ужасающий опыт.

– Брат Макса тоже перешел на темную сторону. Полагаю, из-за девушки, которая оказала на него влияние. Почти уверена, что она изначально была злой. И они вдвоем убили одного из членов нашей группы – безобидного парня, почти еще мальчишку. И попытались принести в жертву всех нас, особенно… – Она прижала ладонь к животу. – Максу пришлось выбирать, и он выбрал свет. Выбрал добро, несмотря на то, что пришлось уничтожить собственного брата, которого он любил всей душой.

– Должно быть, это далось нелегко.

– Да. И он по-прежнему сильно переживает. Я никогда не видела подобной мощи. Злой и подавляющей. – Лана до сих пор просыпалась по ночам от кошмаров. – Те двое просто купались в ней, упивались ею.

– Мы с Фред стали свидетелями чего-то похожего, когда выбирались из Нью-Йорка по тоннелям. – Арлис вспомнила летающее… нечто и повторила слова собеседницы: – То существо тоже источало злую и подавляющую силу.

– Тогда ты понимаешь меня. Неудивительно, если после столкновения с таким ужасом люди испытывают страх перед всеми одаренными. – В этот момент Лана услышала звук двигателя, оглянулась, увидела подъезжающий пикап и вскочила на ноги. – Это Эдди и Флинн.

– И с ними еще кто-то, – добавила Арлис, вставая и подходя к ней.

Заметив женщин на крыльце, Флинн остановил машину перед домом и сообщил Стар:

«Это хорошие люди».

«Я их не знаю».

«И никогда не узнаешь, если останешься в пикапе».

Девочка неохотно поддалась на уговоры и выбралась из кабины, настороженно глядя на подошедших к ней женщин.

– Это Стар. Она не любит, когда к ней прикасаются.

Лана отметила порванные джинсы и рубашку, худую фигурку, спутанные грязные волосы и подозрительный взгляд юной спутницы Флинна.

– А меня зовут Лана. Это Арлис. – Стар втянула голову в плечи, явно не слишком обрадованная всеобщим вниманием. – Я и сама только вчера приехала в город. Понимаю, что сначала страшно…

– Мне не страшно, – перебила девочка. – И я могу уйти, когда пожелаю.

В это время к их группе подбежала Фред. На ее голове поверх рыжих кудряшек красовались розовые очки со стразами по ободку.

– Я заметила, что пикап вернулся. Ой, привет!

– Познакомься с Фред. – Арлис положила руку на плечо подруги, удерживая ее на месте, и пояснила: – Стар не хочет, чтобы к ней прикасались.

– Поняла. – На лице Фред тут же отразилось сочувствие. – Наверное, кажется странным, когда все смотрят на тебя и расспрашивают, да? Но Нью-Хоуп – хорошее место. Хочешь пойти со мной и привести себя в порядок? Мы с Арлис живем совсем близко.

– Я не обязана здесь оставаться.

– Ну, ты ведь можешь уйти и после того, как переоденешься в чистое и поешь, правильно? А уже потом будешь решать. – Фред направилась в сторону своего дома и поманила за собой Стар. – Идем.

Та сделала шаг, другой и наконец последовала за рыжеволосой девушкой.

– Чувствую в ней светлую магию, – сказала Лана.

– Блин, прям гора с плеч, – выдохнул Эдди. – Всю дорогу боялся, что Стар мне нож под ребра загонит. Та еще поездочка выдалась. Девчонка злющая, как цепной пес.

– Она не причинит Фред вреда. Просто напуганный и раненый ребенок. – Флинн приложил ладонь к сердцу, показывая, где находится рана.

– Тебе виднее, чувак, не я же уворачивался от ножа. Мы нашли Стар милях в пятнадцати к северу отсюда. Флинн сказал, что она тоже эльф.

– И боится своих способностей, – добавил парнишка. – По дороге на юг проезжала банда Мародеров. Нас они не заметили. Сегодня удалось найти только Стар. Остальные все оказались мертвы. Мы привезли припасы и решили взять девочку с собой. Завтра можем отправиться в другую сторону и продолжить поиски людей.

– Не знаю, насколько это… – Лана осеклась, заметив включившийся свет на крыльце соседнего дома, и указала на это остальным.

– Вот это да! Теперь можно мечтать и о горячем хавчике, и о теплом душе! – От избытка чувств Эдди обнял Флинна. – Чуваки, как же это круто! Да будет свет, черт побери!

В это время на кухне дома, который она делила с Арлис, Фред выставила перед гостьей пакет чипсов и охлажденную магией банку газировки.

– Наверное, стоило дать тебе что-нибудь более полезное, но так будет быстрее, а потом что-нибудь придумаем. Кстати, я фея, – сообщила девушка непринужденно, присаживаясь напротив Стар со вторым пакетом чипсов. – А ты эльф, так? Как Флинн? Я очень хорошо умею угадывать.

– Я не знаю, кто я такая. – Собеседница посмотрела на предложенную еду с подозрением. И с жадностью.

– А, ничего страшного. Видела бы ты, как я паниковала, когда впервые получилось сделать так. – Фред продемонстрировала свои крылья и помахала ими, не переставая при этом жевать чипсы. – Злые люди пытались навредить нам с Арлис, но мы нашли хороших людей и обосновались здесь.

Желая помочь, фея открыла пакет и банку, пододвинула их к Стар.

Та осторожно взяла газировку и сделала глоток. Потом на пробу вытащила ломтик картошки и надкусила его. И после этого уже увереннее набрала целую горсть чипсов и принялась жадно их грызть.

По щекам жующей девочки потекли слезы.

– Я не буду к тебе прикасаться, – заверила Фред, глаза которой тоже заблестели от сочувствия, – но представь, что я крепко тебя обнимаю. И от души сожалею о том, что с тобой произошло. Если бы могла, то забрала бы все плохое из твоей жизни.

– Тогда бы в ней ничего не осталось.

– Понимаю, что иногда так кажется, но тьма всегда заканчивается и наступает рассвет.

– Мой отец, брат и плохие люди. Они все мертвы. Приговор убил их.

– Я снова тебя крепко-крепко обнимаю. А твоя мама?

– Они убили ее. Те, кто на нас охотился.

– Мародеры? – Фред почувствовала, как сжалось сердце.

– Нет, – замотала головой Стар. – Другие. Мы пытались сбежать, но нас догнали. И насиловали, снова и снова. И смеялись при этом. Говорили, мы порождения ада, грязные Уникумы и с нами можно творить что угодно.

– Боже мой. – Крылья Фред опали и исчезли, а она сама побледнела.

– А еще они избивали нас. – Холодные и горькие слова так и сыпались из Стар. – Постоянно били. Однажды мама заговорила внутри моего сознания, велела бежать и слиться с деревом. И оставаться там, пока не станет безопасно. Не выходить, несмотря ни на что.

Стар всхлипнула и вытерла лицо, размазывая слезы и грязь, но продолжила рассказывать:

– А потом мама вырвалась, закричала и побежала, уводя от меня, чтобы те люди за ней погнались. И мысленно приказала мне уносить ноги оттуда. Я послушалась и мчалась, пока хватало сил, а когда услышала звуки погони, то слилась с деревом. И не выходила оттуда, даже когда раздались мамины крики. Пряталась, пока все не ушли. А потом увидела, что ее повесили на том же дереве, где я отсиживалась, даже не пытаясь помочь.

– О, Стар, сочувствую. Понимаю, что слова значат мало, но я очень сочувствую. Твоя мама тебя любила и хотела, чтобы ты была в безопасности.

– Они убили ее, потому что я убежала.

– Нет, дорогая. – Фред встала, порылась в ящике, достала бумажную салфетку, разорвала ее пополам, протянула одну часть Стар, а другой вытерла собственные слезы. – Те люди убили бы вас обеих. Твоя мама знала это, а потому сделала так, чтобы уберечь тебя. Это поступок любящего родителя.

– Тогда у меня еще не было ножа, – всхлипывая, продолжила девочка, – так что я не могла обрезать веревку. Но вскоре отыскала оружие, вернулась и сняла маму с дерева. А потом попыталась разыскать тех людей, чтобы убить их. Но не сумела.

– Думаю, твоя мама была очень храброй и заботливой. И она обрадовалась бы тому, что ты сейчас находишься с нами. Если хочешь, можешь остаться жить со мной и Арлис. У нас в доме есть комната. – Стар лишь молча покачала головой, и Фред попробовала придумать наилучший выход. – Ну тогда мы найдем для тебя собственное местечко, например в одной из пустующих квартир. Так ты сможешь приходить к нам в любой момент, но при этом будешь сама по себе. Давай я покажу свободное помещение, а еще дам чистую одежду и соберу продукты. А потом оставлю тебя принять душ, поесть и немного отдохнуть.

– Я могу уйти, когда захочу.

– Конечно. Но надеюсь, что ты останешься. Нью-Хоуп – отличное место, чтобы… – Фред запнулась и уставилась на вспыхнувшую лампу. – Это ты делаешь?

– Я ничего не делаю.

– Свет включился. Если это не ты, то… Святые угодники! Они восстановили энергоснабжение! – Фред смахнула слезы и широко улыбнулась. – Твое появление принесло нам удачу. Вернее, электричество!

Когда Макс с командой въехали в центр города, их приветствовали громкими криками. Радостная толпа немедленно окружила их машину.

Лана тоже с улыбкой поспешила к героям дня и бросилась в объятия мужа.

– Ты справился!

– Просто помог запустить компьютер. Остальное – их заслуга.

– Мы сможем принять горячий душ, – прошептала Лана на ухо Максу. – Вместе.

– Лучшая награда за мои достижения.

Кто-то похлопал его по спине, кто-то другой всунул в руку бутылку пива.

Эдди достал из-за пазухи губную гармошку, на обочине устроилась женщина с банджо. Когда «Скорая помощь» въехала в город, люди уже танцевали на улице.

– Электричество заработало, – благоговейно произнес Джонас. – Боже, им удалось восстановить энергоснабжение! Аарон, ты просто обязан найти Брайяр и пригласить ее на танец. А разгрузим припасы потом.

– Последую твоему совету. – Парень вышел из «Скорой», но оглянулся и сказал: – Ты тоже не позволяй увиденному испортить себе праздник.

Джонас отогнал машину на стоянку возле школы. Подошел к Ким и По.

– Отправляйтесь отмечать великое событие. В городе достаточно добровольцев, чтобы потом помочь с разгрузкой.

Его улыбка, предназначенная собеседникам, померкла, как только те скрылись в толпе. Джонас чувствовал, что просто не вынесет сейчас общения с людьми, даже по пути к убежищу собственного дома, а потому пробрался в здание школы через боковой вход, сел за стол в своем кабинете и уронил голову на руки.

Дверь открылась, на секунду пропустив гул голосов, прежде чем закрыться снова, но Джонас этого даже не заметил, так как глубоко погрузился в невеселые мысли. Однако прикосновение Рейчел вернуло его к реальности.

– По видел, как ты входил сюда, и мы отправились на поиски…

– Не будем вам мешать. – Макс взял Лану за руку и потянул к выходу.

– Нет, останьтесь. – Джонас выпрямился, надеясь, что в глазах не отразится вся глубина его отчаяния.

– Что произошло? – настойчиво поинтересовалась Рейчел. – По не захотел рассказывать.

– Нам удалось забрать много медицинского оборудования и лекарств из больницы. С этим проблем не возникло. Но на обратном пути мы решили заехать в тот торговый центр, куда не смогли проникнуть в прошлый раз.

– Вы столкнулись с Мародерами? – Рука Рейчел на плече Джонаса сжалась.

– Нет, они давно оттуда уехали, – покачал он головой. – Только разгромили все сверху донизу. Боже, какой урод додумается мочиться на стопки с одеждой? Правда, Ким все равно ее собрала. Сказала, все отстирается. Там были и другие следы вандализма: разбитые витрины, нецензурные надписи на стенах, кучи мусора. А еще тела. Их просто бросили гнить там. Людей и животных. Оставили на поживу крысам и падальщикам. Мы… – Джонас был вынужден прерваться и откашляться, прежде чем продолжить: – Мы должны отправить кого-то, чтобы похоронить мертвецов. Выкопать могилы или организовать погребальный костер. Трупы уже несвежие… – Он посмотрел на Макса с Ланой.

– Подобные места можно очистить от скверны. Мы займемся этим. Позаботимся, чтобы души погибших обрели покой, – решительно сказал Макс.

– Это необходимо сделать. Аарон тоже это почувствовал. Мы почти не обсуждали увиденное, но он тоже это почувствовал. И мне… У нас не осталось немного виски?

Рейчел подошла к шкафу, достала бутылку и стакан, налила алкоголь и протянула Джонасу. Тот выпил залпом, выдохнул и продолжил рассказ:

– Мне не кажется, что эту массовую резню устроили Мародеры. Было в этом что-то… злое, темное. А еще мы обнаружили повешенную женщину-Уникума и вытащили ее труп из петли. Пришлось поискать лестницу, но потом я залез и разрезал веревку. Понимаете, мой дар – видеть смерть, увечья, болезни, – сказал Джонас, взглянув на Лану с Максом. – Но когда я обрезал веревку, то задел тело и увидел отрывки из жизни той несчастной. Кем она была. Увидел, что с ней сотворили. Увидел ее гибель. Ее крики до сих пор стоят у меня в ушах. – Рейчел обняла его, утешая. – Ее звали Аня, двадцать два года ей исполнилось всего три месяца назад. Она была феей, как Фред. Те подонки отрезали крылья, а потом…

– Не надо, – прошептала Рейчел, гладя Джонаса по волосам. – Не рассказывай.

– Это для тебя в новинку – видеть моменты жизни погибших? – спросил Макс, садясь в кресло рядом со столом.

– Да, еще одна грань моего дерьмового дара.

– Наверное, тебе подобное дается нелегко, но, думаю, это действительно дар. Дар тем, кто жил. Кто-то, кто будет помнить о них. Мы все хотим этого – чтобы кто-то помнил о нас. Мы с Ланой можем тебе помочь. Лана – в большей мере, чем я. – Макс посмотрел на нее и, не получив ответа, пояснил: – Ты обладаешь эмпатией. И способностью исцелять.

– Скорее всего, твой дар – тоже грань этих способностей, Джонас, – развила мысль Лана.

– Что это говорит обо мне, если я теперь ненавижу тех, кто изнасиловал, искалечил и повесил Аню, и убью их без колебаний, как только встречу?

– Это говорит о том, что ты порядочный человек. – Макс встал. – Я отправлюсь с тобой и помогу похоронить ее.

– А когда ты поставишь крест с ее именем на могиле, – произнесла Лана, прижав руку к животу, где толкалась ее малышка, – и помянешь добрыми словами, то тем самым подаришь покой ее душе. И снимешь часть груза со своей. Джонас, сделай, как я говорю: подпиши могилу и произнеси имя погибшей. Я чувствую, это поможет.

– Значит, так и поступим, – отозвался Макс. – Идем, похороним Аню сейчас, а за остальными отправим команду завтра.

– Спасибо, – слабо сказал Джонас, поднимаясь на ноги и пожимая Максу руку. – Спасибо.

Ночью того же дня Макс лежал в постели без сна, снова и снова прокручивая в голове яркие и неизгладимо жестокие образы. Он не видел и не чувствовал, как Джонас, моменты жизни той несчастной девушки, оскверненные останки которой они похоронили и которая не причинила никому вреда. Он видел только бессмысленную жестокость и преждевременную гибель. И слишком хорошо представлял страх и мучения невинной жертвы на пороге смерти.

Именно эти мысли преследовали Макса, пока он выжигал магией имя умершей девушки на надгробном камне и пока Джонас ставил плиту во главе могильного холма.

Оставалось надеяться, что высеченное имя и произнесенные молитвы действительно помогли душе Ани обрести покой.

Джонасу проведенная церемония уж точно помогла, хотя бы ненадолго.

Но сам Макс не находил себе места, ворочаясь в темноте ночи, в почти могильной тишине, в пустоте между необходимыми действиями.

Как всегда, мысли вернулись к Эрику. Как же интересно было знакомиться с новорожденным братиком и наблюдать, как тот рос, превращаясь из младенца во взрослого.

В шесть лет тот отчаянно пытался заслужить любовь Макса, который был на восемь лет старше, а потом стремился превзойти его.

И все же именно Эрик был первым, с кем Макс поделился тайной о проснувшихся способностях. Потому что доверял ему. Любил.

Как Макс мог просмотреть изменения в младшем брате, как мог оказаться настолько слепым? Если бы только он сумел вовремя распознать искушения зла, то успел бы оттащить Эрика от края темной бездны до того, как тот безвозвратно погрузился в нее.

Нужно было внимательнее за ним приглядывать. Проявлять больше заботы. Вместо этого Максу пришлось убить младшего брата.

Чудовище, в которое Эрик превратился, не перечеркивало его прежней жизни. Как и ужасная смерть похороненной сегодня девушки не определяла ее сущности.

Вот только у Макса никогда не будет возможности подарить брату достойное погребение, вырезать его имя на могиле, помянуть вслух все то хорошее, что он совершил. Помочь обрести покой его душе.

Так что теперь оставалось жить с этим выбором. Макс справлялся с этим, планируя следующие необходимые действия. Добыть еду, найти убежище, проехать несколько десятков миль, следуя оставленным знакам. Он убил снова – защищая тех, кого должен был защитить. «Не навреди» – правило, в которое Макс верил каждой клеточкой тела. Он нарушил его, потому что не видел другого выбора. И принял то, что, возможно, ему придется сделать это снова.

Теперь у них с Ланой появилась возможность построить здесь новый дом и создать семью с новорожденной дочкой и теми детьми, которые последуют за ней. А значит, Макс будет просто жить дальше, планируя следующие необходимые действия.

Рядом с ним Лана заворочалась во сне. В последнее время это происходило часто. Ее сны наводняли кошмары, которые она забывала с рассветом. Или говорила, что забывает. Однако вместо того, чтобы потянуться к Максу, как это обычно бывало, жена соскользнула с кровати, подошла к окну и застыла в лучах лунного света, заливающих ее обнаженное тело и делая его полупрозрачным, неземным.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Рождение Спасительницы – судьба твоя. Да будет жизнь из смерти, свет из тьмы. Уберечь Спасительницу – судьба твоя. Да будет жизнь из смерти, свет из тьмы.

Макс поднялся с постели и подошел к Лане. Он не прикоснулся к ней, не заговорил, заметив, что она смотрит в окно глазами глубокими, как сама ночь. А жена тем временем продолжила говорить отстраненным голосом:

– Сила требует жертвы, чтобы достичь безжалостного равновесия. На одной чаше находятся кровь и слезы, на другой же – любовь и радость. Ты, сын Туат Де Дананн, жил прежде и возродишься вновь. Ты, зачинатель Спасительницы, родитель Избранной, цени каждое мгновение, ведь они текучи и мимолетны. Но жизнь и свет грядущего, как и наследие былого, – вечны. – Лана прижала ладонь к животу. – Как и она. Сердце забьется, крылья распахнутся, свет вспыхнет. Она станет пылающим мечом, разящей молнией. Ответом на незаданные вопросы.

– Так и будет, – не осмелился спорить Макс.

– Она – твоя кровь, твой дар, – уже тише произнесла Лана. Она подошла обратно к кровати, не убирая руки с живота, и другой потянула мужа за собой, ложась рядом с ним. – Спи спокойно и знай, что ты любим. – Она погладила Макса по щеке, затем закрыла глаза, вздохнула и вновь погрузилась в сон.

Как и сам Макс.