Хроники лечебницы Киз Дэниел

Глава тридцать седьмая

Афины

Дуган услышал стук в дверь. Но не в комнату Тии, а в соседнюю, его. Он взглянул на часы. 6:00.

– Кто-то ищет тебя, – прошептала она.

Он выскочил из постели и отодвинул занавеску. На улице стояла полицейская машина.

Голос в коридоре произнес:

– Мистер Диодорус! Вы нужны в штаб-квартире!

– Наверное, от моего отца, – сказала Тия. – Тебе лучше сматываться.

– Как?

Она указала на окно.

– С третьего этажа?

– Помнишь, чем грозил отец?

Он натянул трусы, открыл окно и ступил на карниз. Кирпич крошился. Он прилип к стене. Не смотреть вниз. Каковы шансы выжить, упав с третьего этажа? Даже если не сломаешь шею, то другие кости точно. Осторожно передвигаясь боком, он добрался до окна своей комнаты.

– Спирос Диодорус, вы должны пойти с нами!

Он пролез в окно.

– Одну минуту. Дайте, надену что-нибудь.

Он схватил халат и приоткрыл дверь.

– В чем дело?

– Извините за беспокойство, – сказал пожилой полицейский, – но вы срочно нужны в штаб-квартире.

– В такую рань?

– Много человек прилетело в Афины на конференцию еще до рассвета. Капитан Элиаде требует вашего присутствия.

По крайней мере, полицейский доложит, что его разбудили в собственной комнате. Он накинул рубашку и натянул брюки.

– Надо зубы почистить. И выпить кофе.

Полицейский подумал секунду и кивнул.

– Чистите быстро. У меня термос в патрульной машине.

По пути в штаб-квартиру Дуган пил черный кофе из термоса. Кофе был крепким – то, что надо, – и он смотрел поверх стаканчика на школьников, идущих с рюкзаками, киоскеров, расставлявших утренние газеты, владельцев кафе, опускавших навесы от солнца. Обычное, мирное утро в Афинах.

Полицейские провели его по коридорам в дальний конец служебного помещения. Вооруженный охранник открыл дверь и впустил его. Увиденное его удивило. Стол для совещаний из красного дерева, во главе которого сидел капитан Гектор Элиаде. А также еще человек пять-шесть в гражданской одежде.

– Доброе утро, мистер Спирос Диодорус, – Элиаде указал на свободный стул. – Эти люди проделали большой путь, чтобы, как говорят у вас в Америке, поковырять вам мозг.

Никого в военной форме. Он подозревал, что среди них были служащие Пентагона в штатском. И кто-то из Госдепартамента. Возможно, они даже не были членами оперативной группы по борьбе с терроризмом, а просто доверенными лицами, которые передадут информацию, кому следует.

На него нахмурился молодой человек с темным от загара лицом. Дуган отметил, что загар оканчивался на лбу ровной линией, вероятно, от фуражки. Видимо, кто-то из военных.

– Мистер Диодорус, какие у вас доказательства предполагаемой контрабанды оружия массового поражения в Соединенные Штаты?

– Я провел анализ и думаю, что оружие может быть уже в пути.

К нему обратился седовласый человек, крутивший в пальцах ручку.

– И вы полагаете, что опасность грозит Нью-Йорку, Пентагону и Чикаго?

– Фондовая биржа в Нью-Йорке, Пентагон. Насчет Чикаго я еще не разгадал.

– Вы уверены на сто процентов?

– На восемьдесят девять.

– Вы хоть представляете, какая паника разразится по всей стране, если Госбезопасность объявит чрезвычайное положение?

Дугану не нравилось, как этот тип помахивал ручкой в его сторону.

– Вероятно, такая же, как если бы мы обнародовали разведданные о том, что летчики-смертники проводят летные учения в Штатах, до одиннадцатого сентября.

Спрашивавший бросил ручку на стол и откинулся на спинку стула. Явно из Госдепартамента.

Вперед подался человечек с клочковатой бородой.

– В вашем отчете сказано, что это биологическое оружие. Их множество: кишечная палочка, токсин ботулизма, клостридии, вызывающие гангрену…

Дуган узнал профессора Сорджера из Анстонского института и дал развернутый ответ.

– До Войны в заливе Ирак вел исследования во всех этих направлениях. В то время сложность была в том, что такие массовые людские потери, на которые намекают пророчества Тедеску, требовали использовать микробы для биологического оружия в виде аэрозоля. Как вы знаете, немногие микробы настолько живучие, чтобы успешно применяться в современном биологическом оружии. Если только террористы не нашли способ помещать их в микропробирки.

Сорджер спросил:

– А в этом случае каково ваше заключение?

– Я уже решил эту часть загадки. Сибирская язва.

В комнате шумно втянули воздух. Человек из Пентагона нахмурился.

– Только не говорите, что такие малочисленные и далеко не молодые группы террористов, как 17N и МЕК, достаточно продвинуты, чтобы использовать споры сибирской язвы в качестве оружия.

– Нет, – сказал Дуган. – Но нам известно, что русские разработали антракс-836, высоковирулентный штамм. КГБ назвал его «боевой штамм» и запустил в массовое производство. Он прекрасно переводится в порошок путем лиофилизации, что делает его идеальным биологическим оружием, скорее всего, пенициллиноустойчивым. Мы не успеем разработать новые антибиотики.

Тип с ручкой постучал ей по столу.

– Верно ли, что апокалиптический культ «Аум Синрикё» несколько раз пытался использовать сибирскую язву в подземках Японии, но безуспешно?

– Конечно. Поскольку они пытались использовать для этого систему вентиляции. У меня сильное подозрение, что Тедеску извлек уроки из их ошибок и нашел новый способ распространения вируса.

– Откуда нам знать, что им обладает МЕК?

– Мы знаем, что Ирак обладает большими запасами биологического оружия. Его планировали распылить над границами коалиции и над Израилем.

Тип с ручкой чертил закорючки в блокноте.

– Где Саддам мог достать все это?

– Мы знаем, что множество высококлассных русских ученых, потерявших работу, занимались продажей биологических средств массового поражения. Но знаете, в чем ирония? В 1986-м, до конфликта Америки с Ираком, все, что иракским ученым требовалось, чтобы получить от нас образцы спор сибирской язвы, это позвонить по телефону. Мы поставляли по почте посевные культуры из Американской коллекции клеточных культур в Роквилле, штат Мэриленд.

– Это все в прошлом, – сказал военный. – Какие у вас свидетельства в пользу текущей опасности?

– Глава медицинской группы по борьбе с терроризмом считает, что наша угроза национальной безопасности номер один – это вирус сибирской язвы. Ваши военные эксперты предсказали 90-процентную вероятность такой атаки в одном из городов США в течение двух – пяти лет, что приведет к смерти сотен тысяч человек и обойдется стране более чем в триллион долларов.

– Как мы можем выяснить способ, который они собираются применить для распространения сибирской язвы? – спросил профессор.

– Это моя задача. Третий катрен Тедеску называется «КАК». Если я смогу достать его и решить, тогда появится возможность предотвратить атаку.

Ручка указала на капитана Элиаде.

– Он говорит нам, это знает только Рэйвен Слэйд. А она в руках «Моджахедин-э халк». Это кажется безнадежным и…

– Не таким уж безнадежным, – сказал военный. – Поскольку МЕК – это сильнейшая оппозиция власти аятоллы, мы рассматриваем возможность использовать их в качестве упреждающей силы в случае вторжения в Иран. Мы ждем, пока Госдепартамент удалит их из списка террористов.

Ручка вонзилась в стол.

– Они террористы. Мы однозначно против иметь с ними дело.

Элиаде сказал:

– Похоже на ничью между Пентагоном и Госдепом.

Дугана замутило от этого.

– Черт побери, – сказал он. – Сейчас ведь год выборов?

– Это здесь совершенно ни при чем, – сказал тип с ручкой. – Вопрос в том, как мы получим информацию, если эта психически больная находится в руках врага?

Элиаде сказал:

– Если сумеете получить ее из Ашрафа живой и передать мне, я заставлю ее говорить.

– Очередное представление театра пыток? – сказал Дуган. – Или на этот раз будет по-настоящему?

– Мы не говорим о пытках, – сказал тип с ручкой.

– Допрос с пристрастием, – сказал профессор.

Человек из Пентагона покачал головой.

– Мы просто зря теряем время. Согласно нашему агенту, внедренному в Ашраф, Рэйвен вряд ли доживет до завтрашнего дня.

* * *

Дуган подождал, пока все разойдутся.

– Капитан Элиаде, у меня к вам просьба. Вы могли бы выделить мне одного из ваших полицейских? Хотя бы того, кто доставил меня сюда.

– Для каких целей?

– Провести самостоятельное расследование, инкогнито.

– Как вы себя представите?

– Как студента-репортера греко-американской газеты «Греческая пресса».

Элиаде смерил его своим единственным глазом. И нажал кнопку на интеркоме.

– Маркос Коставрос, в зал совещаний немедленно.

Не прошло и минуты, как в дверях появился полицейский.

Элиаде сказал:

– Будешь сопровождать репортера Диодоруса повсюду, где он будет собирать новости для «Хелленикос типос».

Коставрос взял под козырек.

– Моя честь, мистер Диодорус. Я часто читаю «Хелленикос типос».

Когда они сели в машину, полицейский спросил, куда ехать.

– В психиатрическую лечебницу.

– Вы будете писать статью о недавнем нападении 17N?

– Прежде чем писать, нужно провести журналистское расследование.

– В какой части лечебницы, сэр?

– В изоляторе, где американка говорила с Ясоном Тедеску, прежде чем его застрелили.

Глава тридцать восьмая

Ашраф

Рэйвен смотрела из-за кулис на молодую женщину, свернувшуюся в углу комнаты. Она ждала своей подсказки на выход. До или после того, как инженю изнасилуют? Все хотели, чтобы она играла в пьесе мистера Тедеску. Она помнила, что в сценарии, который она прочитала на его столе в тот день, первое действие называлось «ГДЕ?», второе «ЧТО?», а третье… ах, да… «КАК?» По роли она должна выйти на сцену справа и встретить особых зрителей, приглашенных на предварительный просмотр спектакля.

Она должна была произнести монолог перед ними. Как странно – она редко забывала свою роль, но сейчас у нее отшибло память. Где же суфлер?

И какой была ее следующая сцена?

Затем она вспомнила, как режиссер говорил, что, как только поднимется занавес, зрители увидят, как ее насилуют. Это вовсе не греческая трагедия, а «Укрощение строптивой» Уильяма Шекспира. Комедия.

Внезапно все потемнело. Она больше не была в стороне, глядя на себя из-за кулис. Теперь она жалась к стене, ожидая нападения. Чем она могла бы защититься? Она пошарила в сумочке. Только пилочка для ногтей. Надо было взять нож. Но это бы не помогло. Фатима забрала бы его.

Она услышала шум. Кто-то ковырялся в дверном замке. Крики не помогут, но она могла бы затруднить ему задачу, всадив пилочку в яйца.

Дверь со скрипом открылась.

Рэйвен обхватила себя руками.

Вошедший что-то сказал на фарси, на котором разговаривали женщины в лагере, но это был грубый мужской голос. Вслед за тем он тяжело навалился на нее и стал раздвигать ей ноги. Она сопротивлялась, но он прижал коленями ее бедра и начал насиловать.

Занавес опустился, и она услышала энергичные аплодисменты.Глава тридцать девятая

Афины

Дуган и Коставрос припарковали патрульную машину у аварийного входа в лечебницу и вошли внутрь.

– Некоторым не нравятся репортеры, так что мне понадобится ваше содействие. Спросите, как пройти в изолятор.

– Я знаю, где это. Я был с капитаном Элиаде, когда он приехал расследовать это дело.

Дуган пошел за полицейским. Пациенты лежали на койках, некоторые были привязаны ремнями.

– Вы знаете, в какой палате был Тедеску?

Коставрос указал на пустое кресло на колесиках у стены. Рядом мыл пол уборщик.

– Спросите, был ли он в тот день.

При виде Коставроса уборщик выронил тряпку. Он нагнулся за ней и чуть не споткнулся о ведро с мыльной водой.

– Клянусь, я чист перед законом.

– Расслабься. Это репортер из «Хелленикос типос», он пишет статью о нападении 17N.

– Я ничего не знаю, мистер репортер. Я ничего не видел.

Дуган решил попытать удачу.

– Возможно, – сказал он, протягивая двадцать евро, – вы что-то слышали?

Уборщик взглянул на него с опаской. Коставрос кивнул.

– Было так странно, – сказал уборщик. – Там была сестра Сойер, но мистер Тедеску крикнул ей отойти и не слушать. Мне стало любопытно. Дочь директора произносила что-то вроде поэмы или строчки из пьесы. Я услышал только несколько слов.