Скажи герцогу «да» Крамер Киран
Уже издалека, с безопасного расстояния, Эрон крикнул:
— И не забудьте про собрание!
— Собрание? — спросил Люк. — Что за собрание? Кто приезжает на этот раз? Король?
— Нет! — рассмеялся Эрон. — Брэди прибывают через два дня.
Люку с трудом удалось скрыть досаду, и он посмотрел на Оскара.
— Да, почтовой каретой, — подтвердил кучер Дженис. — Его светлость сегодня днем получил уведомление.
Поняв, что Люку сейчас не до него, Эрон, раскрасневшись от возбуждения, заметил:
— Дворецкий сказал, что слышал, будто маркиз воздержался давать согласие на брак дочери, пока не встретится с герцогом лично и не поговорит с леди Дженис. И с ним прибывает почти вся семья.
— Боже милостивый, но ведь их так много, да? — Люк вопросительно посмотрел на Оскара.
— Совершенно верно.
— И мы должны произвести на них благоприятное впечатление. — Эрон ухмыльнулся. — Вот зачем нас собирают сегодня.
Оскар покачал головой:
— Маркизу и маркизе не понравится, что Холси уже подарил леди Дженис то роскошное рубиновое ожерелье.
Люку это тоже не понравилось, но вряд ли его мнение комуто интересно.
Когда Эрон ушел, за столом остались только Люк и Оскар. Старик откинулся на спинку стула и бросил куриную косточку на тарелку.
— Вы ее любите, верно?
— Кого? — раздраженно спросил Люк.
— О, вы прекрасно знаете кого. Леди Дженис. Вы всегда прибегаете к всевозможным уловкам, чтобы побольше разузнать о ней.
— А вы никогда ничего мне не говорите. — Люк скрестил руки на груди и уставился в окно на коричневые прогалины, проступившие по всему выгону.
— Я просто пытаюсь отвлечь вас и заставить думать о чемнибудь другом.
Люк обернулся:
— Это не помогает.
Кучер пожал плечами:
— Когдато, очень давно, я был влюблен в леди Брэди.
— Леди Брэди?
Люк казался таким ошарашенным, что Оскар заметил:
— Вот видите? Вы понимаете, насколько это неправдоподобно.
— Если вы думаете, будто мне нужно напоминать, что я не могу получить леди Дженис…
— Нет. Вы разумный человек, — перебил его Оскар. — Но если позволите, расскажу вам свою историю. Когда я в первый раз увидел леди Брэди в ее швейной мастерской, это была прелестная маленькая мисс с чудесной улыбкой, побуждавшей вас благодарить Господа Бога за то, что живете на свете. Я безумно влюбился. Одновременно с лордом Брэди. — Кучер покачал головой и невесело рассмеялся: — Хоть мы и не из господ, у нас есть сердце.
— Лорд Брэди знал?
— Конечно, знал! Только онато полюбила не меня, а его. И он вовсе не задирал нос, хотя и жалел меня.
Оскар умолк, и вспышка боли на его лице сказала Люку, что эта история не пустая выдумка.
— Он дал мне на то Рождество сорок фунтов. Жалованье за целых два года. И предложил, когда пожелаю, пользоваться его рыбачьим домиком в Баллибруке.
— Вам повезло.
Оскар рассмеялся:
— А затем он сказал, что я бесстыжий старик: леди Брэди была на добрых двадцать лет младше меня.
— Вы и есть бесстыжий старик. — Люк наклонился вперед, улыбка соскользнула с его губ. — Значит, можете дать мне совет? Только не говорите, что этого не должно было случиться: знаю не хуже вас.
— Не стоит так убиваться. Просто продолжайте жить, а время все расставит по своим местам. У меня получилось, так что жаловаться грех.
— Но вы так и не женились… — заметил Люк.
Оскар усмехнулся:
— Я был не из тех, кто женится. Мои чувства к леди Брэди не были такими глубокими, как у лорда Брэди. Это была скорее страсть, чем любовь. Даже если бы мы с ней были равными по положению, я не стал бы ее добиваться. Я люблю свою свободу…
Люк помолчал с минуту, прежде чем ответить.
— Раньше я тоже так думал.
Оскар ткнул в него пальцем:
— Тогда вопрос: если бы вы считали, что у вас есть шанс, то сделали бы ей предложение?
Люк чуть не подскочил.
— Не спрашивайте меня о подобных вещах!
— Вот видите? Ваша реакция — неопровержимое доказательство, что да, безусловно.
— Нет, ничего подобного.
— Вы уверены?
— Разумеется, — солгал Люк.
— Значит, вы пережили вспышку безрассудной страсти. — В глазах Оскара снова мелькнул лукавый огонек. — Истинная любовь приводит вас к краю обрыва и увлекает в пропасть. А раз этого не произошло, вам следовало бы почувствовать облегчение, как мне тогда. Ято уж начал вас жалеть: думал…
— Я не нуждаюсь ни в чьей жалости! — Люк кинул на него предостерегающий взгляд, хотя и старался изо всех сил держать себя в руках из уважения к пожилому человеку. В данный момент ему больше всего хотелось, чтобы его оставили в покое.
— Я знаю, что вам не терпится избавиться от меня. — Голос Оскара звучал теперь значительно мягче. — Но хочу, чтобы вы запомнили: даже простая страсть умирает медленно, поэтому дайте себе немного времени. И кто знает? Может, появится другая девушка, одного с вами положения, которую вы действительно полюбите.
— Я не хочу это слышать!
— Злитесь на меня? Это лучше, чем впадать в уныние. — Кучер подмигнул ему и затопал по лестнице вслед за мальчишкой.
Люк задумчиво провожал их взглядом. Разговор с Оскаром взволновал его куда сильнее, чем он готов был признать, да еще и солгал бессовестно… Конечно, он сделал бы это чертово предложение. Но что можно поделать сейчас?
Разве может мужчина, влюбленный не в ту женщину, поступать правильно?
Нет. Осознание этого хоть и обожгло, но в то же время расчистило местечко в его перепутанных мыслях. Чувства к Дженис подвергли опасности его миссию помочь сиротскому приюту Святого Мунго. Но еще не поздно все исправить.
Может, леди Дженис и сочла брак с его кузеном вполне приемлемым, но, если ей повезет найти тот дневник, она полностью изменит свои планы.
Люку необходимо было с ней поговорить. И уж коли она не реагирует на условный сигнал, придется передать ей с Эроном записку.
Глава 26
Если Дженис не суждено стать счастливой, то по крайней мере можно научиться быть довольной. Она в совершенстве постигла искусство избегать герцога. Никогда не ходила завтракать в одно с ним время и проводила большую часть дня с экономкой, очередным лакеем и миссис Пул, стараясь улучшить условия жизни вдовствующей герцогини. Когда была не с ними, Дженис часто навещала щенков в комнатке возле кухни, где обычно собиралась небольшая компания: миссис Фрайди, Изобел, Эрон и, конечно же, Оскар.
Этим утром переезд вдовствующей герцогини в светлую просторную спальню в главном крыле здания наконец завершился. Дженис и миссис Пул взволнованно суетились, как наседки. Сама герцогиня сидела у окна в передвижном кресле и жадно смотрела во двор, словно не могла поверить своему счастью.
— Я так давно не видела этот пейзаж, — произнесла ее светлость. — Раньше, бывало, каждый день смотрела на эти деревья, пока камеристка одевала меня по утрам. Дети обычно тоже здесь играли. Наблюдая за ними, я смеялась над их проделками и подзывала Лайама. Он обвивал меня руками сзади и веселился вместе со мной, глядя на шалунов через мое плечо.
Дженис ощутила острый приступ печали, вспомнив, как Люк обнимал ее именно таким образом, с той лишь разницей, что она сидела у него на коленях.
— Каждый вечер, — продолжала герцогиня, — мы вместе стояли здесь, глядя на луну и звезды. Как было тогда хорошо.
— И я рада, что вы можете рассказать нам об этом, — заметила Дженис.
Они с миссис Пул обменялись удовлетворенными взглядами, и сиделка предположила:
— Ваша ссветлоссть, хотите, я уберу книги сс этой полки? Может, у васс ессть еще какието пожелания?
Сказано это было совершенно непринужденным тоном: миссис Пул перестала придавать значение своему свисту, — но герцогиня вздрогнула.
— Книги? Какие книги?
— Вон те, там. — Миссис Пул указла на полку.
— Это по большей части труды по мифологии и истории, — пояснила Дженис, потому что уже просматривала их в поисках дневника Эмили Марч.
Герцогиня прижала ладонь ко лбу.
— Я… я не знаю. Книги? Здесь? Это уже слишком. Это уже чересчур.
Миссис Пул поспешила к ней и, покатив кресло к кровати, спокойно сказала:
— Пришло время укладываться в посстель.
Дженис откинула покрывало.
— Все будет хорошо, ваша светлость.
Но прежде чем они успели уложить ее на простыни, вдова чихнула, уткнувшись в носовой платок.
«О господи». Дженис и миссис Пул тяжко вздохнули, приготовившись к неизбежному: с королевой иметь дело гораздо тяжелее, чем с вдовой.
И точно. Престарелая леди окинула миссис Пул высокомерным взглядом:
— Я думала, что навсегда избавилась от нее. Эта тетрадь…
«Тетрадь?» Сердце Дженис бешено заколотилось.
Сиделка удивленно подняла брови:
— От какой тетради, ваше величество?..
— Тшш! — Старушка прижала палец к губам и мотнула головой в сторону Дженис. — Мы же не хотим, чтобы она узнала.
— Я… я выйду. — Дженис отошла на несколько шагов и жестом показала миссис Пул, что им нужно поговорить.
Та приблизилась, вокруг глаз у нее появились тревожные морщинки.
— Я знаю, ее нельзя расстраивать, — прошептала Дженис. — Но умоляю вас, порасспросите ее об этой тетради.
— Зачем?
— Помните, я спрашивала насчет Эмили Марч?
— Да, и я ссказала, что тогда здессь не работала.
— Я знаю, но мне известно, что остался ее дневник.
Миссис Пул почесала макушку.
— Вссе это очень сстранно.
Дженис заколебалась, не зная, как много можно ей сказать, но выбора не было: ей нужна помощь этой женщины.
— На самом деле ничего странного. Один из моих друзей узнал, что его мать, которую он никогда не видел, работала в этом поместье. Она умерла, но остался ее дневник. Он хотел бы его найти, потому что, возможно, там есть свидетельства, что с ней здесь дурно обошлись.
— Неужели? Вдовсствующая герцогиня?
— Нет. Я уверена, что ктото другой.
— Понимаю. — Было видно, что миссис Пул чувствует себя неловко.
Дженис положила ладонь на ее руку.
— Мисс Марч давно умерла. Но если мы сможем найти ее дневник, то тот самый мой знакомый немного успокоится. Мне нужна ваша помощь, миссис Пул. Королева не станет разговаривать со мной. Пожалуйста.
Сиделка с важность кивнула:
— Я постараюсь.
Дженис благодарно улыбнулась и отошла в сторону, так чтобы кресло, обращенное к кровати, не позволяло королеве ее увидеть.
— А теперь, ваше величество, — миссис Пул взялась за кресло, — усспокойтесь и рассскажите мне об этой тетради.
— Какой тетради? — сердито воскликнула королева.
Она уже успела о ней забыть.
Дженис прижала ладони к вискам и закрыла глаза, чтобы успокоиться. Удача была так близка…
Пять минут спустя королева лежала в постели, обложенная со всех сторон подушками.
Если бы только найти способ заставить ее снова вспомнить о тетради…
— Если хотите, я вам почитаю, — предложила Дженис. — Здесь так много книг! Мы пока поищем чтонибудь подходящее, пока вы не захотите увидеть тетрадь.
Королева вскинула на нее подозрительный взгляд:
— Что за чушь вы несете! Достаньте карты. Будем играть.
Страшно разочарованная, Дженис послушно открыла секретер.
— Я не вижу карт, ваше величество. Миссис Пул, вы, случайно, не знаете, где карты?
— Не думаю, что у нас вообще здессь есть. Ее величесство никогда не интерессовали подобные забавы.
Это потому, что в верхней комнате, больше похожей на мрачную темницу, нельзя было ни играть, ни читать, ни писать.
Вдовствующая герцогиня снова возвращалась к жизни, и это было очень приятно видеть. Дженис решила сосредоточиться на этом и оставить мысли о дневнике.
— Я скоро вернусь. У меня в комнате есть колода: я держу ее в шляпной коробке. Мы часто играем со служанкой.
— В шляпной коробке? — Ее величество мгновенно выпрямилась в своих подушках. — Так моя шляпная коробка у вас?
— Нет, ваше величество. — Дженис в недоумении посмотрела на миссис Пул, но та сдержанно подняла ладони вверх и пожала плечами. — Это моя собственная.
— Я так и знала: вы чтото замышляете. — Королева прищурила глаза. — Умные подданные порой слишком любопытны.
— Я сейчас принесу свою шляпную коробку, и вы увидите, что это не ваша.
Дженис торопливо направилась к двери, но королева, лукаво посмеиваясь, ее остановила:
— Не беспокойтесь. Вы опоздали. Я ее перепрятала.
— Перепрятали мою шляпную коробку? — решила прикинуться дурочкой Дженис.
— Нет. Тетрадь.
«О, слава богу! Она снова вспомнила о тетради!»
Дженис напряглась всем телом, но чтобы не выдать своей заинтересованности, оперлась о дверной косяк.
— Что это за тетрадь? Вы знаете, что в ней?
— Она положила ее в шляпную коробку, — произнесла королева назидательно, так, словно Дженис маленький ребенок. — И я нашла ее в этой самой комнате спустя годы, когда уже переехала во вдовий дом, а она ушла.
— Кто ушел? — уточнила миссис Пул.
— Эта девушка. Эмили.
«Эмили!»
У Дженис пересохло во рту, когда она подошла к кровати и тщательно укутала престарелую леди одеялом.
— Так что там насчет Эмили, ваше величество?
Королева оттолкнула ее руку.
— Я пробралась сюда однажды, когда Рассела не было дома. Никто не говорил, что я не могу навещать своего внука. Чтобы позабавить Грейсона, я решила надеть смешную шляпку, такую, что давно вышли из моды. Полезла в одну из шляпных коробок, хранившихся в этой комнате, и обнаружила эту тетрадь — вместе с моей любимой шляпкой из изумрудного шелка.
— И каким образом, на ваш взгляд, она там оказалась? — От возбуждения Дженис едва не пустилась в пляс.
— Полагаю, Эмили хотела, чтобы ее нашла именно я. Но на следующий день после исчезновения девушки мне пришлось спешно переселиться во вдовий дом. Я не успела даже собрать вещи и взяла с собой лишь небольшую сумку. Рассел был страшно возмущен, но мне не хотелось там оставаться, в особенности когда он…
— Он — что, ваше величество?
— Он был жесток… И единственная причина, почему я не отправила его в Тауэр, это жалость к нему, убогому. Хотя, наверное, и следовало. — Она подняла вверх палец. — Напомните мне в следующий раз не быть настолько милосердной.
— Хорошо, ваше величество, — сказала Дженис. — Значит… тетрадь лежала там, забытая, все эти годы?
— Да. — Старушка пожала плечами. — Пропадала без пользы со всеми этими старыми шляпками.
— А где она теперь, ваше величество? — Дженис затаила дыхание. Вот он наконец, тот момент, которого она так долго ждала.
— Уничтожена, — гордо заявила королева.
«Нет!»
От горького разочарования Дженис ощутила в груди пустоту.
— Я попросила моего садовника бросить ее в печь в теплице для орхидей. — Престарелая леди рассмеялась. — Это был самый жаркий огонь, который мне довелось видеть. Я знала, что она в считаные секунды обратится в пепел.
— Значит, ее больше нет, — протянула миссис Пул.
Королева удовлетворенно кивнула:
— И слава богу.
Глаза Дженис жгло от подступивших слез. Она и предположить не могла, что это известие так ее расстроит.
— Что случилось с Эмили Марч, ваше величество?
Королева сердито уставилась на нее.
— Что произошло? — упорствовала Дженис. — Ктото здесь дурно обошелся с ней? Почему она уехала? Если уж на то пошло, почему вы уехали на следующий же день?
— Леди Дженисс! — раздался предостерегающий возглас миссис Пул.
Королева открыла было рот, словно хотела ответить, но внезапно в глазах ее промелькнуло… Что? Смущение? Страх!
— Нет. Это государственная тайна. Вы не посвящены. Вся ответственность лежит на мне. Только на мне. Я должна была вызвать стражу. Должна была противостоять ему.
Дженис села к ней поближе и постаралась успокоить:
— Стражи не оказалось поблизости. И в этом не вашей вины. И в чем бы ни состояла та тайна, все давнымдавно закончилось.
— Да что вы понимаете! — с презрением воскликнула ее величество. — Это никогда не закончится. Боль не утихает.
— Простите меня. — Дженис взяла ее за руку. — Если вы не хотите говорить об этом сейчас, я пойму, но если измените свое мнение, то готова вас выслушать. Хранить тайны нелегко. У нас в семье тоже были. И как только все открылись, жить стало гораздо лучше и проще.
Глаза миссис Пул наполнились тревогой.
— Давайте немного посспим, ессли не возражаете.
Королева глубоко вздохнула и, покачав головой, хрипло пробормотала:
— Он не помог… — Ее пальцы крепче вцепились в руку Дженис. — Этот предатель… его бросил.
Наступило непродолжительное молчание.
— Кто, ваше величество? — как можно спокойнее спросила Дженис в надежде узнать чтонибудь об Эмили, но мысли вдовы порхали с места на место, как бабочки. — Кто кого оставил?
В печальных голубых глазах старушки блеснули слезы, но губы сжались в горькую линию:
— Рассел не помог Эверетту, и тот утонул в пруду. Родной брат…
Глава 27
Дженис и миссис Пул в страхе переглянулись.
Последние слова, произнесенные ее величеством — или это была вдовствующая герцогиня Холси? — навевали такой леденящий ужас, что, казалось, температура в комнате упала самое меньшее на десять градусов.
Престарелую леди начала бить дрожь.
— Попрошука я принессти ей чаю, — тихо сказала миссис Пул. — Да и нам тоже не помешает выпить по чашечке…
Но к моменту, когда сиделка дернула за шнурок, вызывая прислугу, вдовствующая герцогиня задремала. Или это был обморок? Дженис точно не знала. Но поскольку цвет лица у нее был вполне приемлемым, девушка почувствовала облегчение.
— Мне так жаль! — Дженис отошла от кровати и посмотрела на миссис Пул. — Наверное, не стоило ее расспрашивать.
Миссис Пул печально вздохнула и, помолчав, заметила:
— Пуссть немного посспит. Может, для нее даже лучше — рассказать наконец об этом страшном секрете.
Хоть комната была уютной и солнечной, атмосфера в ней словно бы изменилась. Казалось, в углах ее скрывались темные тайны. Несвязные высказывания лежавшей в постели женщины больше уже не позволяли так легко от них отмахнуться.
Ее боль была совершенно очевидной.
— Думаете, так и было? — повернулась Дженис к миссис Пул. — Ведь это наитягчайшее бремя, которое может выпасть на долю несчастной матери.
И равно тяжелое для ребенка. Дженис оставалось только гадать, слышал ли чтонибудь об этом Грейсон, ведь Рассел его отец.
— Понятия не имею. — Сиделка заметно помрачнела. — Да и вообще лучше забыть об этой исстории, раз оба брата уже умерли. Давайте больше не будем рассспрашивать ее ссветлость ни о чем.
— Хорошо, — согласилась Дженис. — Хотя…
— Хотя что? — Миссис Пул, похоже, была настроена скептически.
— Если она снова заговорит об этом, я ее выслушать не откажусь. Вы сами сказали, что, может быть, для нее лучше высказаться.
— Ладно, — рассудительно произнесла миссис Пул. — Но мы не сстанем изображать СкотлендЯрд.
Затем Дженис ушла, и когда проходила по коридору, ей казалось, будто все ее тело гудит, как после тяжелейшего напряжения.
Какие еще тайны скрывает этот дом?
И кому о них известно?
Пятнадцать минут спустя Дженис вместе с Изобел отправилась выгуливать Эсмеральду на лужок позади огорода. Собака втянула носом воздух и весело засеменила по тающему снегу, касаясь наполненными молоком сосками на обвисшем животе земли.
— Видишь, как она рада, что может хоть немного отдохнуть от щенков, — заметила Изобел.
— Ты не знаешь, где находится пруд? — спросила Дженис невпопад, все еще пребывая в растерянности: слова вдовствующей герцогини не шли из головы.
— Вон там. — Изобел указала на отдаленную группу деревьев позади дома. — По другую сторону. Чтото случилось, миледи? Я знаю, что неизбежность брака с герцогом приводит вас в ужас, но ведь это еще не все, да?
— Да, ты права. Я уже тебе говорила, что давнымдавно дядя герцога утонул, но только что узнала, что брат Эверетта, Рассел, даже не попытался его спасти.
Читать бесплатно другие книги:
