Патриций Голсуорси Джон
– Почему?
– Я совершила ужасную глупость с этим Дэном. Мы сели на необитаемую планету, чтобы выяснить, кто убийца. Теперь даже не знаю, сколько придется здесь торчать!
– Так это ты сделала? – услышала Анаис удивленный голос и сердце ее похолодело. Она обернулась. На пороге каюты стоял Макс.
– И потянулись дни веселые, – мрачно произнес Сократ, смешивая себе коктейль. – И потянулись дни геморроидальные…
– Прошу тебя, не надо, – устало сказал Алмон и откинулся на спинку дивана. – Думаешь, я в восторге? Но пока не выясним, кто убийца, с места не сдвинемся. Можете хоть бунт устраивать, я отключу питание корабля.
– Давай, – кивнул толстяк, – и мы все скозявимся без кислорода. Тебе коктейльчик смешать? Мой собственный рецепт – «Лопни Глаз» называется. Основной ингредиент привезен с Земли.
Сократ сделал небольшой глоток, скривился и добавил в бокал еще водки.
– Спасибо, не надо, я уже выпил все, что мне причиталось по судьбе, – усмехнулся полуволк.
– Как хочешь, – толстяк сел в кресло и принялся потягивать свое изобретение. – Знаешь, я все время думаю, зачем Дэна вообще понесло в эту «лодку», будь она неладна?
– Не знаю, вроде бы хотел что-то взять.
– А что именно? Не сказал?
– Нет, не говорил, сказал просто, что забыл что-то в «лодке» и хочет забрать, пока вспомнил. Попросил еще, чтобы я его не вытолкнул в Космос случайно, а я еще глупо пошутил, сказав, если захочу от него избавиться, то сделаю это более кровожадным способом.
– А кто-нибудь еще знал, зачем Дэн туда пошел?
– Нет, только Макс и я… Постой-ка, наверняка Макс должен быть в курсе.
– Да ничего он не хотел забирать из «лодки», – в кают-компанию чинно вошел Ютфорд вместе со своим щенком. – Дэн хотел послушать кассету из «черного ящика».
– Какую кассету? – уставился на него Сократ. – О чем ты?
– Ох, – капризно вздохнул малыш, – ну почему один я должен все знать? Дэну было интересно, почему Анаис сказала, будто на «лодку» упало дерево, ведь на самом деле оно не падало.
– Как не падало? – насторожился полуволк.
Ютфорд печально посмотрел на Алмона, как на потерянного для общества человека.
– На «лодке» нет никаких царапин. Она вся целенькая!
Пару мгновений Алмон с Сократом смотрели на малыша, затем, не сговариваясь, побежали в Зал Управления. Алмон быстро набрал на пульте комбинацию и открыл доступ в «лодочный» отсек.
Анаис схватила Макса за руку и втащила в каюту.
– Что ты здесь делаешь? – зашипела она. – Следишь за мной?!
– Нет, что ты, – Макс заглянул в Шар Лицезрения и прошептал: – Здравствуйте, очень рад вас видеть… снова.
Патриций не ответил, продолжая равнодушно наблюдать за всем происходящим из глубины струящегося кресла.
– Что мне с тобой делать? – прищурив глаза, Анаис посмотрела на Макса. – Ты же все разболтаешь!
– Нет, нет, что ты. Ты можешь полностью на меня положиться!
– О чем ты говоришь, – девушка быстро ходила из угла в угол. Она сбросила маску и неузнаваемо переменилась. – Я ни на кого не могу положиться! Скоро Дэн придет в себя и все расскажет! Мне нужно уходить отсюда!
– Возвращайся на Марс, – сказал Патриций. – Все готово, ждать больше нечего.
– А с ним что делать? – Анаис кивнула на Макса.
Георг пожал плечами.
– Придется его убрать.
– Не надо! – перепугался Макс. – Я никому ничего не скажу! Не веришь? Лучше возьми меня с собой на Марс!
Анаис посмотрела на него, потом на Повелителя. Георг снова пожал плечами, давая понять, что ему безразлично, какое решение она примет.
– А зачем ты нужен? – губы девушки дрогнули в холодной улыбке.
– Ну, пригожусь зачем-нибудь. Нам же было хорошо вместе, разве нет?
– Теперь-то ты знаешь, что я не та, за кого себя выдавала! Я не та Анаис!
– Это замечательно! – воскликнул Макс. – Я счастлив, что не та Анаис! Она вечно строила из себя вселенский идеал, тоска смертная. Я-то думал, что она, наконец-то, стала нормальной девчонкой, а оказывается – нет, и навряд ли станет! Если бы ты знала, как я тебя люблю! Возьми меня с собой!
Анаис окинула придирчивым взглядом его стройную, поджарую фигуру и подумала о комбинации из трех обнаженных тел в своей Дворцовой спальне.
– Ну, что ж, – усмехнулась она, – пожалуй, идея неплоха.
– Ты пользуешься успехом, – произнес Патриций. – Поздравляю. Может, он тоже захочет на тебе жениться?
– Я как раз хотел вас попросить об этом, – обрадовался Макс что разговор повернул в нужное русло. – Я люблю вашу дочь, и хочу жениться на ней!
– Правда? – приподнял одну бровь Патриций. – Ну что ж, благословляю вас, дети мои, возвращайтесь поскорее в отчий дом.
Шар Лицезрения заполнился изнутри молочно-белым дымом и исчез.
– Тебе не кажется, – забеспокоился Макс, – что последнюю фразу твой папа произнес с какой-то издевкой, а?
Однажды сероглазый врач, проведя обычное обследование, принялся что-то записывать в свою старомодную бумажную тетрадь, а Анаис подошла к нему, взяла из его руки тонкий грифель и черкнула на полях: «Помогите мне! Сообщите моим друзьям, где я нахожусь!» Врач испуганно посмотрел на девушку, вырвал лист, скомкал его и торопливо сунул в карман.
Вскоре Алмон с Сократом вышли из «лодочного» отсека.
– Значит, запись кто-то стер, – задумчиво произнес толстяк. – Там было нечто такое, из-за чего Дэн едва не расстался с жизнью.
– Знать бы, что именно, – Алмон машинально провел когтями по жесткой гриве волос, собранных на затылке в хвост.
– На этой «лодке» Анаис возвращалась с Кираса. Что там могло быть особенного?
– К сожалению, Сократ, это мы сможем узнать только тогда, когда очнется Дэн.
– Сколько ему осталось?
– Около трех часов.
Поднявшись в Зал Управления, они увидели Макса.
– Эй, Макс! – крикнул толстяк. – Как дела?
Он вздрогнул, оборачиваясь.
– Спасибо, хорошо.
– Куда идешь?
– В общем-то, никуда, – пожал плечами парень, – так, просто слоняюсь, делать же нечего.
– Пойдем с нами в кают-компанию, – предложил толстяк, – пожуем чего-нибудь.
– Может, чуть позже.
– Как Анаис? – спросил полуволк.
– У нее сильные головные боли, она почти не встает с кровати.
Алмон нахмурился, но промолчал.
– Так ты пойдешь с нами? – уточнил Сократ.
– Идите, я вас догоню.
Не торопясь, друзья скрылись из вида, а Макс бросился к пульту управления, мысленно повторяя все, что велела сделать емуАнаис.
На следующий день Анаис заметила, что под глазами ее надзирателя залегли темные круги – он явно провел бессонную ночь. Вскоре перед нею упала раскрытая тетрадь. На странице мелко было написано торопливым почерком: «Как их найти?»
– Слушай, Алмон, – сказал толстяк, смешивая коктейль под названием «Марсианская Катаклизма», – почему ты не раздавил этого мухоеда сразу, как только он начал тебя оскорблять?
– О чем ты говоришь? – ради развлечения Алмон нарезал когтями овощи на тонкие, прозрачные ломтики. От скуки полуволк решил приготовить пару салатов.
– О том, что я прослушал запись внутренних событий крейсера, – толстяк взял пару ломтиков и закусил «Марсианскую Катаклизму». – Я слышал весь ваш разговор и просто научился летать по Залу Управления. Сказать, отчего я научился летать?
– Отчего?
– От злости и желания размазать мухобойкой нашего нового друга и от невозможности сделать это сию секунду. Алмон, как ты мог так спокойно разговаривать с ним и все это терпеть, а? Объясни мне, я не понимаю.
– Сократ, если ты идешь мимо дома, а собака за забором начинает на тебя лаять, что ты будешь делать? Мстить ей всю жизнь или убьешь на месте?
– Ребята, – в кают-компанию заглянула Терр-Розе, – вы мои сигареты не видели?
– Вроде нет, – Алмон посмотрел по сторонам.
– Нигде не могу их найти, – пожаловалась королева.
– Должно быть, тараканы унесли, – сказал толстяк.
– У нас нет на корабле тараканов! – передернула плечами Терра.
– От такой-то жизни скоро заведутся, – вздохнул Сократ. – У Макса попроси, он же дымит без продыху.
– Макса я тоже найти не могу.
– И его тараканы унесли, – вздохнул Сократ. Терра махнула рукой и скрылась из видимости.
– Давай к Дэну сходим, посмотрим, как идут дела, – Алмон сполоснул руки и вытер бумажным полотенцем.
– Пойдем.
Они спустились в медотсек. Камера реанимации уже стала прозрачной. Дэн крепко спал, лежа на спине, его дыхание было глубоким и ровным.
– Скорей бы уж ты смог нам рассказать, – задумчиво произнес Алмон, глядя на бледное лицо юноши, – что было в записи? Что едва не погубило тебя?
Дракула постучал и приоткрыл двери.
– Вы звали меня, Повелитель?
– Присаживайся, – кивнул Георг, – хочу поговорить с тобой.
Вампир осторожно примостился на край кресла, вглядываясь в лицо Патриция в надежде угадать, зачем же он его позвал. Владыка сидел в черном кресле, выполненном в виде шести изломанных крыльев в Зале Первой Птицы. В камине из черных обуглившихся птичьих тел полыхал огонь, а в потолочном пространстве парила гигантская Первая Птица с надломленными крыльями и печальными глазами обруганного Бога.
– Дракула, – произнес Георг, глядя на эту Птицу, – у тебя есть друзья?
– В каком смысле? – растерялся вампир.
– В обыкновенном. У тебя есть дорогие твоему сердцу люди? Можешь не лгать, что это я, Палач и преданность Империи Марса. Есть у тебя друзья или нет?
– Как вам угодно, Повелитель…
– Дракула, – вздохнул Георг, беря черный бокал с птичьего стола, – что же с тобой случилось, а? Я не дал тебе умереть на Земле, вывел тебя из подземелья, а твоим убийцам лишь привиделась твоя смерть. Хочешь узнать, зачем я это сделал? Зачем наблюдал за тобой, зачем помогал в твоих войнах, зачем я столько времени провел на твоей планете?
– Я помню ваш дом в Константинополе, – вампир тоже взял бокал и налил себе вина. – Я даже не подозревал тогда, кто вы на самом деле. С вами еще была прекрасная женщина…
– Мать Анаис, – кивнул Владыка, – моя единственная жена. У тебя хорошая память, Дракула. Знаешь, почему я так долго пробыл на Земле рядом с тобой? Я уважал в тебе сильную духом личность, воина, способного воспротивиться своему Богу, способного превратиться из ревностного христианина в чудовище и вампира. Ты добровольно обрек себя на вечность страданий и мук. Ты был личностью, свободной и независимой. После потери близкого, любимого человека, ты не стал хныкать, спиваясь в подворотне, ты пошел против излюбленной несправедливости Бога, против его изощренных издевательств над теми, кто жертвует всем во имя Его. Ты стал королем зла на Земле, королем вампиров, ты остался воином.
Я вывел тебя из твоего замка в Трансильвании, забрал на Марс. Ты помнишь, как часами мы беседовали, не замечая течения времени? Ты спорил со мной, я спорил с тобой, помнишь, как я ценил и уважал твое мнение, твою точку зрения? Ты был постоянно голоден, но не крови ты жаждал, а действия. Ты не мог находиться в состоянии покоя, ты хотел изведать весь мир, разобраться в нем, как в самом себе.
Дракула, ты был так свободен, что я не мог не восхищаться тобой. Что случилось теперь, Дракула? Что стало с тобой? Почему тебя устраивает то, как ты живешь, почему ты позволяешь так себя унижать? Почему ты позволяешь мне так унижать тебя? Раньше ты уважал, но не боялся меня, а теперь в тебе говорит только страх, безотчетный, раболепный страх. Ты даже не можешь ответить, есть ли у тебя друзья. Я это сделаю вместо тебя: у тебя нет друзей. Нет ни одного человека, любящего или уважающего тебя. У тебя их нет и никогда не будет. Ты все растерял, ты полностью деградировал и умер как личность, которой я когда-то восхищался. Все эти годы я держал тебя во Дворце по старой памяти, надеясь, что рано или поздно ты взбунтуешься, воспротивишься, и тогда я смогу протянуть тебе руку и сказать: «С возвращением, Дракула, я рад снова видеть тебя». Но я устал ждать. Ты противен мне. Мне не нужен завистливый раб, мне нужен тот Дракула, который был способен подвести свою душу под вечное проклятие. Теперь ты снова свободен. Уходи, я не держу тебя.
– Хорошо, – вампир смотрел в глаза Георгу, – я уйду, но прежде я тоже хочу кое-что сказать вам. Я частенько думал об этом, удивляюсь, что не разучился думать вовсе. Вы живете в аду, Владыка, в кошмарном аду собственной души. Зачем вы зовете в него других? Они не спасут вас, сколько бы жизней не положили вы на этот алтарь. Вы хотели иметь в моем лице хоть какое-то подобие друга или компаньона. Говорите, что уважали во мне сильную духом личность? А разве не вы сломали этот дух и растоптали эту личность? Из века в век вы коверкали мою и без того исковерканную душу, пытаясь доказать мне, а прежде всего и себе самому, как вы велики, всемогущи и, черт побери, счастливы. Вы хотели, чтобы я восхищался вашей беспредельной властью и бесконечной силой, хотели получить мою преданность и вечное сотрудничество, а добились только того, что я стал вас бояться и, в конце концов, возненавидел. Да, я бесконечно уважал вас, был безмерно благодарен за то, что вы подарили мне новую жизнь, забрав на Марс, но если бы я знал, какова она будет, я бы вцепился в свой осиновый кол и звал бы на помощь своих душегубов только для того, чтобы остаться там, в земле Трансильвании, чтобы вы не смогли спасти меня.
– Ты хотел бы вернуться обратно в то время и в тот дом, где тебя убили? – Патриций печально взглянул на старого вампира.
– Да, – твердо ответил Дракула. – Да.
Дениса перенесли в каюту и уложили в кровать. Ластения присела рядом, взяв руку юноши в свои ладони.
– Дэн, – тихонько произнесла она, – ты слышишь нас? Милый, проснись.
Он открыл глаза и непонимающе посмотрел на склонившиеся над ним лица друзей.
– Дэн, – сказал Сократ, – ты помнишь, что случилось?
– Да, – взгляд его прояснился. – Ребята, я должен вам сообщить…
– Дэн, тебе еще нельзя разговаривать и волноваться, – остановила его Ластения.
– Нет, я обязательно должен сказать, – Дэн с трудом приподнялся на локтях, – это не наша Анаис, ее подменили там, на Кирасе. Двойника надо немедленно схватить, он должен знать, где настоящая Анаис.
– Ну вот, – недобро улыбнулся Алмон, – все встало на свои места. А я-то все никак не мог понять, что же меня постоянно настораживает в ней. Ластения, Терра, оставайтесь с Дэном, а мы с Сократом пойдем, побеседуем с нашей гостьей.
Они поднялись наверх и вскоре выяснили, что ни Анаис, ни Макса на корабле нет, а из «лодочного» отсека исчез один аппарат.
– Они сбежали! – Сократ треснул кулаком по пульту управления. – И мухоед с нею умотал! Вот гад неблагодарный!
– Еще бы, он же хочет стать королем Марса, – усмехнулся полуволк. – Ты что, Сократ, такой шанс упускать. Постой-ка… – Алмон заглянул под пульт.
Потайной сейф, где хранился Глаз Идола, оказался пуст.
– Думаешь, мы дотянем на ней до Марса? – беспокоился Макс.
– Конечно нет, это слишком далеко, – девушка уверенно вела «лодку». – Нас подберет корабль Патриция. Видишь точку на экране? Это он. Корабль движется навстречу и скоро возьмет нас на борт.
– Уф, – вздохнул Макс, – а там мы вскоре будем дома и море нам станет по колено, а все остальное по плечо, да?
– Да, – усмехнулась Анаис, – именно.
Наступал вечер, и солнце, как большой оранжевый мяч, быстро закатывалось за горизонт. Дракула просыпался, чувствуя, как чужая кровь все стремительнее течет по его пересохшим венам, – он наполнялся силой, с каждой минутой приближавшей день к закату. Сквозь щели досок Дракула слышал голоса людей, пришедших его убить, они искали его убежище, а он пока еще не имел силы пошевелиться и защитить себя.
– Гроб! – крикнул кто-то. – Он там, в гробу!
Солнце зашло, и Дракула, наконец-то, ощутил в себе могущество и силу Зверя. Он резко поднялся, разбив деревянную крышку. Только что проснувшийся, еще голодный вампир был ужасен, и люди с ружьями и фонарями в испуге отшатнулись, будто заглянули в лицо ада. В руках они держали деревянные распятия и колья, которыми собирались проткнуть сердце вампира. Увидев это, Дракула озверел. Переполненный яростью, он вышел из гроба, желая уничтожить горстку жалких наглецов, осмелившихся придти в его дом для того, чтобы убить хозяина! Люди бросились на вампира, размахивая распятиями, в надежде на то, что эти деревяшки смогут их защитить. Дракула разбрасывал их, как тряпичных кукол, отрывая голову одному и ломая шею другому, – в нем кипела вековая, неутоленная ярость…
– Мой князь, ты устал, – послышался вдруг тихий голос.
Дракула замер. В дверях подвала, где хранился его гроб, стояла Она, окутанная призрачным светом потустороннего мира. На Ней было роскошное платье, сшитое специально к возвращению Влада из последнего похода.
– Я молилась, я просила за тебя, – произнес призрак, – идем со мною, мой князь…
И тут вампир почувствовал страшную боль, затмевающую рассудок. Сквозь алую пелену, застилающую взгляд, он с трудом разглядел проткнувшего его сердце осиновым колом. Дракула застонал, завыл, пытаясь вырвать кол из груди, но он притягивал его к земле, заставляя корчиться в невыносимых предсмертных муках. Сквозь гул и рев обрушившегося на него ада Дракула слышал, как люди, стоящие вокруг него, читают молитвы… Он изо всех сил боролся за жизнь, но смерть все глубже и глубже втаптывала его в Небытие. Сквозь агонию и хоровод химер вампир вдруг почувствовал, как прохладная нежная рука опустилась на его лоб, а ласковые губы покрыли поцелуями его иссушенное, изуродованное столетиями лицо. Дракула открыл глаза и увидел Её прекрасное лицо, заслоняющее собою образину ада.
Дракула умер с улыбкой на устах, в его застывшем взгляде был мир и покой, а лицо светилось возвращенной молодостью и былой красотой. Обступившие его люди не заметили, как из подвала вышел незнакомый человек, все это время молча наблюдавший из дальнего угла, как убивают чудовище, нагонявшее страх и ужас на всю округу. Этот человек вышел из замка графа Дракулы, и ночной ветер попытался растрепать его белые волосы. Не оглядываясь, он пошел прочь, со всех сторон окруженный легендами и тайнами Трансильвании.
– Мы догоним их, – Алмон поднял крейсер в воздух. – Мы обязательно их догоним.
– Думаешь? – Терра нервно постукивала ногтями по подлокотнику кресла пилота.
– Обязаны. Они знают, где Анаис, у них Глаз Идола. Разве можно их просто так просто отпустить?
Корабль стремительно развивал скорость, системы обнаружения мгновенно засекли «лодку».
– Сейчас, сейчас, – полуволк не сводил глаз с крошечного, летящего далеко впереди аппарата, – сейчас мы подлетим к вам чуточку поближе…
– Алмон, что это? – напряженно произнесла Терра, кивая на обзорный иллюминатор.
– Очень смахивает на военный корабль, – ответил Сократ.
– Так оно и есть, наверняка их поджидают.
– Что же делать? – глядя на корабль, Терра на ощупь искала на пульте шкатулку с сигаретами. – Мы их упустим.
– Не упустим, – заверил Алмон, – не беспокойся.
– Ты что, собираешься бороться с военным крейсером Патриция, – Терр-Розе перестала искать шкатулку и посмотрела на спокойное лицо полуволка.
– Если надо будет – поборемся.
– Но это же чистое безумие! У нас нет необходимого вооружения! Что могут сделать несчастные кнурды против этого исполина? Нас в порошок сотрут!
– У нас нет другого выхода. Сократ, приготовься выпустить кнурдов на захват «лодки». Твой уровень – левый, ты помнишь?
– Да как уж тут забыть.
Полуволк сосредоточенно смотрел в обзорный иллюминатор на маленькую «лодку» и грозную громаду марсианского военного крейсера, со всех сторон осыпанную мириадами звезд.
– Алмон! – не выдержала Ластения. – Что ты делаешь? Мы все погибнем!
– Милая, все будет хорошо, – сказал полуволк, увеличивая скорость крейсера. – Не беспокойся.
– Смотри! – крикнул Макс. – Они гонятся за нами!
– Вижу, – резко бросила Анаис.
– Может, побыстрее полетим?
– Мы на пределе, – Анаис мысленно подгоняла «лодку», находящуюся меж двух кораблей. – Они все равно ничего не смогут сделать, мы под защитой корабля Патриция.
В этот момент по куполу хлестнули яркие ловчие сети, и кнурды быстро потащили «лодку» в обратном направлении.
– Они нас все равно не получат! – прошипела Анаис, вынимая из кармана Глаз Идола.
– Владыка, что с вами? Вам плохо? – Палач взволнованно заглядывал в лицо Патрицию. По обыкновению прекрасного цвета, будто покрытое южным загаром, оно было смертельно бледным, почти желтым. Георг стоял, ухватившись обеими руками за спинку кресла.
– Все в порядке, – с усилием произнес Патриций. Он неуверенно сделал пару шагов и тяжело опустился на сидение. – Да не смотри ты на меня так, лучше принеси вина.
– Да, конечно, – молодой человек хотел позвать слугу, но Владыка остановил его:
– Сходи сам.
Палач быстро вышел из Тихой Залы, а Патриций, безвольно положив руки на подлокотники кресла, вяло разглядывал затуманенным взором окружающее его убранство: фиолетово-голубые тона, тончайшие, будто из пола растущие цветы, созданные из драгоценных камней, резной, тускло блестящий пол и потолок… и пространство, много пространства – Владыка не терпел маленьких комнат и тесных помещений.
Вернулся Палач с бутылкой вина и бокалами, он пододвинул поближе к Патрицию стол, сделанный в виде двух переплетенных причудливых лиловых растений, на их инкрустированных драгоценностями лепестках лежала дымчато-прозрачная крышка из хрусталя Венеры. Налив вина, Палач протянул Патрицию его любимый кубок. Едва пригубив, Владыка поставил кубок на стол.
– Тяжело мне на душе, – вдруг сказал он, – тоска меня съедает.
– Отчего же? – удивился Палач. – Может, хотите устроить веселье? Вы уже так давно избегаете общества…
– Общества? – усмехнулся Патриций. – Ты называешь это «обществом»? Может, ты и прав, это именно «общество». Сбор сброда… что бы я ни делал, как бы не пытался, они все равно не в состоянии проснуться. Невыносимо тяжело, никаких перспектив…
– Ну, что вы такое говорите? – Палач расстроился и разволновался. Одновременно он был и удивлен – он никогда не слышал от Владыки ничего подобного. – Почему нет перспектив? Наверное, вам просто скучно? Мы надоели вам?
– Верно, – Патриций взял кубок со стола, – вы мне все смертельно надоели.
– Но почему? Мы же все делаем так, как вы хотите.
– Вот поэтому и надоели. Съедает меня тоска…
– Ну, если вы не хотите веселиться, может вам войну какую-нибудь развязать? Или казнить кого-нибудь?
– Отличная мысль. Вот тебя я и казню.
Ожил узел связи крейсера, и металлический голос произнес:
– Немедленно отпустить «лодку»! В этом случае мы подарим вам жизнь!
– Мы от незнакомых мужчин подарков не принимаем, – ответил Сократ.
Кнурды стремительно сокращали расстояние между крейсером и «лодкой», уже можно было различить лица Анаис и Макса. Черно-желтый корабль Патриция тоже быстро приближался, еще больше увеличиваясь в размерах, и друзья уже могли видеть нацеленные на их корабль лучевые орудия. Снова ожил узел связи:
– Если вы немедленно не отпустите «лодку», я выброшу в Космос Глаз Идола! – зазвенел голос Анаис. – Или я убью Макса!
– Алмон! – воскликнула Терра. – Вдруг она действительно выбросит Глаз?
– Не выбросит, купол не открывается во время полета. Она что, думает, мы со страху позабыли все на свете? – Полуволк вел крейсер прямо на «лодку», казалось, он совершенно не обращал внимания на то, что орудия военного корабля принимают позицию полной боевой готовности.
– А вдруг она Макса убьет? – дрогнул голос Ластении.
– Вот уж не стану рыдать.
Военный корабль вдруг засветился тонкими смертоносными лучами и сделался похожим на огромный колючий цветок. Кнурды стали вспыхивать один за другим.
– Смотрите! – воскликнула Терр-Розе. – Они в нас стреляют!
– Разумеется, что ж им еще делать. – Алмон, не глядя на пульт, быстро переключал системы крейсера. – Осторожничают, боятся в «лодку» попасть. Сократ, включай защитное поле.
– Алмон, у нас не заправлены батареи, остались совсем крошечные топливные резервы, защита продержится совсем недолго, а мы потеряем почти всю энергию…
– Включай!
– Надеюсь, я не пропустил ничего интересного? – держась за стену, в Зал Управления медленно вошел Дэн.
– Нет, все еще только начинается.
– О, – сказал Денис, посмотрев в обзорный иллюминатор, – я уже видел такое однажды. На Земле есть один фильм, называется…
– Потом расскажешь, как он называется, садись и помогай. Сократ, ты включишь, наконец, защиту или нет?
– Я пытаюсь, – занервничал толстяк, – но она не срабатывает.
– Как не срабатывает?
– Не имею понятия. Что дальше?
– Будем танцевать.
– Что?
– Танцевать.
Корабль, значительно уступавший размерами крейсеру Георга, был гораздо подвижнее и маневреннее. Полуволк переключил его на ручное управление, и он принялся выделывать замысловатые движения, уклоняясь от смертоносных лучей.
Казалось, Алмон заранее предчувствовал, куда именно будет направлен следующий удар, и ловко уводил крейсер в сторону… Но все же вскоре послышался треск обшивки сразу в нескольких местах, крейсер задрожал, и свет в Зале Управления стал то гаснуть, то загораться вновь. Алмон продолжал вести «танцующий» корабль прямо на «лодку», до тех пор, пока двое оставшихся в целости кнурдов не подтащили ее вплотную к кораблю.
– Открыть шлюзы приема! – скомандовал полуволк.
Корабль то и дело содрогался под непрекращающимся градом смертоносных огней.
– Что вы там возитесь?
– Не получается! – крикнул Дэн. – Что-то не срабатывает!
– Отказали основные двигатели! – сообщил Сократ. – Включаю запасные аварийные! Пробоины первого слоя обшивки! Черная Пыль начала разъедать внутренние слои!
– А хорошие новости есть? – Алмон переключил системы корабля в аварийный режим. – Интересно, почему не сработала защита?
– Скоро нам это будет уже неинтересно, – мрачно заметил толстяк. – Сейчас нас добьют…
– Не добьют, не беспокойся.
– Сработали шлюзы! – крикнул Дэн. – Сейчас прихвачу «лодку»! Есть!