Опасный след Робертс Нора
— Подумаешь, ничего особенного.
— Прости и терпи. Очень давно мужчина не дарил мне цветы. Я забыла, что чувствуешь, когда мужчина дарит цветы. Подожди, я сейчас.
Собаки выскользнули за ней — наверное, боялись, что она опять исчезнет. Саймон достал бутылку вина, вытащил пробку. Фиона вернулась с маленькой коробочкой, когда он наливал вино в ее бокал.
— От меня и собак. Считай это благодарностью за помощь.
— Спасибо. — Коробочка была слишком тяжелой для такого размера, и он с любопытством открыл ее. И обнаружил изящную дверную ручку в форме кельтского узла с выпуклыми буквами. Медь позеленеет со временем, и она станет еще более интересной.
— Ирландская. Я подумала, что тебе подойдет. Здесь написано…
— Добро пожаловать. Я же Дойл, помнишь?
— Верно. Если ты прикрепишь ее к своей двери, то иногда это даже будет соответствовать истине. То есть, что ты рад кого-то видеть. — Фиона улыбнулась ему.
— Возможно. В любом случае красиво.
— И ты можешь заказать еще одну — держу пари, Сил нашла бы мастера — на смену, когда ты не в настроении принимать гостей. Там можно написать «Уходите» по-гэльски.
— Отличная идея. Вообще-то я знаю, как будет по-ирландски «Проваливайте», а это гораздо интереснее.
— О, Саймон, как же я по тебе скучала…
Фиона произнесла это признание смеясь и потянулась за своим бокалом. Саймон положил ладонь на ее руку.
— Я тоже скучал по тебе, черт побери.
— Слава богу. — Она снова обняла его, положила голову на его плечо. — Так гармоничнее, как два кресла на веранде, правда?
— Пожалуй.
— Я должна высказаться. И не для того, чтобы переложить груз на твои плечи… Когда я высадила Мэй и Сильвию, после того как я высадила их, я не могла думать ни о чем другом, кроме той несчастной девушки и ее мучений в последние часы жизни. А когда я приехала домой и увидела тебя, то испытала такое облегчение, просто не смогла больше держать это в себе. Я так обрадовалась, увидев, что ты ждешь меня.
Он хотел сказать, что не ждал. Автоматическая реакция. Но он ведь действительно ждал, и было так приятно знать, что она этого хотела.
— Ты вернулась позже, чем я рассчитал, поэтому я… дерьмо.
— Безумный шоппинг в последнюю минуту, а потом пробки на дорогах…
— Нет, не это. — Он вспомнил о спецагентах и решил разделаться со всеми неприятностями сразу. — Федералы приезжали. Тауни и его напарница. Не думаю, что у них есть что-то новенькое, но…
— Отчет. — Фиона отстранилась, взяла свой бокал. — Перед отъездом я обещала отчитаться, когда вернусь. Но сегодня я звонить ему не буду. Сделаю это завтра.
— Хорошо.
— Только, пожалуйста, расскажи мне все, что ты знаешь. Я не могла выяснить подробности, но я хочу знать.
— Ладно. Присядь. Поужинаем вместе. Я буду рассказывать и готовить.
— В холодильнике есть замороженные ужины.
Саймон презрительно фыркнул.
— Я не ем эти диетические девчачьи штучки. И прежде чем ты обзовешь меня сексистом, посмотри мне в глаза и скажи, что на твоих коробках нет надписи «только для женщин».
— Может, и есть, но это не значит, что еда паршивая или у парней, которые ее пробуют, вырастают сиськи.
— Я не собираюсь рисковать. Ты будешь есть то, что я тебе приготовлю.
Довольная, чего он и добивался, Фиона села за стол.
— И что ты мне приготовишь?
— Я над этим работаю. — Саймон открыл холодильник, обвел взглядом полки, заглянул во все отделения. — Шериф Дейви приезжал в тот день, когда ты уехала.
Саймон высыпал на противень нарезанный ломтиками мороженый картофель и сунул в духовку, бекон отправил в микроволновку, а помидор, видимо оставленный Джеймсом, нарезал тонкими ломтиками.
— Ее ведь избили? Но…
— Да. Он ищет свой стиль.
— Это ужасно, — прошептала Фиона. — И похоже на правду. Она была… избита и задушена. Я боюсь выговорить «изнасилована».
— Нет, она не была изнасилована. Во всяком случае, Дейви этого не сказал, и в новостях не упоминали. — Саймон оглянулся, увидел выражение ее лица. — Ты уверена, что хочешь говорить об этом сейчас?
— Да. Я должна знать, что может случиться.
Саймон отвернулся и, укладывая между ломтями хлеба тонкие ломтики сыра, бекона и помидора, приказал себе успокоиться.
— Избив ее и задержав дольше обычного, он отклонился от стереотипа. В остальном он действовал по обычному плану.
— Кто она? Ты знаешь, — тихо сказала Фиона. — Ты наверняка узнал.
Саймон положил сэндвичи на сковородку, зашипело масло.
— Она была студенткой. Собиралась специализироваться в физическом воспитании и диетологии. Вела занятия йогой и подрабатывала личным тренером. Ей было двадцать, общительная, спортивная. Единственный ребенок. Мать овдовела пару лет назад.
— Боже, боже мой. — Фиона на мгновение закрыла лицо ладонями, растерла щеки, резко опустила руки. — Кажется, что хуже быть не может, но каждый раз еще страшнее.
— По типу она подходит. Высокая, стройная, длинные ноги, в хорошей физической форме. — Саймон перевернул сэндвичи на сковороде. — Если есть что-то еще, журналисты не разнюхали.
— Он пометил ее?
— Римской цифрой четыре. Ты задаешься вопросом, какой номер он собирается поставить на тебе. Фиона, послушай меня, я не скажу ничего, во что не верю.
— Я уже это поняла.
Саймон вывернул сэндвичи на тарелки, вытряс туда же картошку. Достал банку с маринованными огурчиками, бросил по парочке на каждую тарелку, счел свою миссию выполненной и поставил одну порцию перед Фионой.
— Тебя он не пометит. Перри не смог, и этот не сможет. Если копы его не остановят, мы сами его остановим. Даже не сомневайся.
Фиона молча поднялась, достала из ящичка нож, подлила вина в бокалы, разрезала сэндвич на два аккуратных треугольника, протянула нож Саймону.
— Нет, спасибо.
Фиона глотнула вина, отставила бокал.
— Ладно, — сказала она, глядя ему в глаза, затем откусила от своего сэндвича и улыбнулась. — Вкусно.
— Фирменное блюдо Дойла.
Фиона откусила еще кусок, потерла под столом ногу Саймона своими соблазнительными пальчиками с пурпурными ноготками.
— Как хорошо дома. Знаешь, я привезла с курорта божественный медово-миндальный скраб. После ужина и игры с собаками мы можем вместе принять душ. Я тебя отшелушу.
— Это кодовое слово?
— Узнаешь в свое время, — рассмеялась она.
— Тебе интересно, почему я не режу сэндвичи на треугольнички?
— Почему?
— По той же причине, по какой не хочу пахнуть медом и миндалем.
Фиона подцепила на вилку ломтик жареной картошки и подмигнула Саймону.
— Или питаться готовыми обезжиренными блюдами. Держу пари, я смогла бы изменить твое мнение о скрабе. Знаешь что? Я потру тебе спину. Твою широкую, крепкую, мужскую спину, а дальше как сложится. А еще на курорте был бутик с очень интересным нижним бельем. Я кое-что прикупила. Нечто очень, очень маленькое, я тебе продемонстрирую, если ты согласишься на скраб.
— Насколько маленькое?
— Крохотное.
— Только спину.
Фиона улыбнулась, куснула картошку.
— Для начала.
Она возилась с собаками целый час, без устали бросая мячи, гоняя питомцев по полосе препятствий, затем по очереди играя с каждым из них в перетягивание каната. Саймон только удивлялся, как ее руки еще не выскочили из суставов.
Правда, он видел, даже когда оставил компанию и сел отдохнуть на веранде, что с помощью собак Фиона пытается отгородиться от всего, о чем они говорили перед ужином.
Она справится, как всегда, думал Саймон. А пока, направляя свою энергию и внутреннее напряжение на собак, она умудряется трансформировать все это в радость…
Фиона подошла, провела по влажному лицу тыльной стороной ладони.
— Мне надо принять душ.
— Ты их измотала.
— Это входило в план. — Она протянула руку. — Я так и не спросила, чем ты занимался, пока меня не было.
— Работал. А после работы мы с Джеймсом шатались по стрип-клубам.
— Угу.
— Собак мы брали с собой, — уточнил Саймон, поднимаясь вместе с ней по лестнице.
— Естественно.
— Ньюмен дебоширит, когда напьется.
— Вот дела! — В спальне Фиона вытащила из пакета коробочку, из которой достала баночку со скрабом.
— Если тебе интересны слухи и домыслы, я не думаю, что мы единственные в последнее время отшелушиваемся в душе.
— Уточни.
— Как-то утром я заехал к Джеймсу забрать собак и предложить купить ему что-нибудь из продуктов. На дорожке стояла машина Лори.
— Правда? Ну-ну. Может, она заехала с утра пораньше, как и ты. Я надеюсь, что нет, однако…
— Он вышел, когда я начал загонять собак. И покраснел.
— Ах. — Фиона представила ситуацию и расхохоталась. — Как мило. — Она поставила скраб на полочку, стянула с волос резинку, потрясла головой, и волосы рассыпались розовым золотом, мгновенно приведя Саймона в состояние полной боевой готовности.
— Раздевайся, — приказала Фиона. — Посмотрим, заставлю ли я покраснеть тебя.
— Я не краснею, и я не милый.
— Посмотрим. — Фиона стянула свою блузку, отбросила его протянутую руку. — Эй, уговор есть уговор. В душ.
Может, это был еще один способ сконцентрироваться, перенаправить, заблокировать. Но кто он такой, чтобы жаловаться? Саймон послушно разделся и ступил под душ.
— Твою ванную комнату необходимо отремонтировать и модернизировать.
— Я подумаю. — Фиона сделала круговое движение пальцем. Саймон покорно повернулся и подставил ей спину. Фиона зачерпнула из баночки скраб. — Немного похоже на наждак, но приятно.
Она начала растирать его спину медленными круговыми движениями.
— Текстура, физический контакт, аромат — все это обостряет ощущения. Твоя кожа просыпается и становится более чувствительной. — Эй, эй! — воскликнула она, когда Саймон потянулся к ней, не оборачиваясь. — Я скажу, когда можно. Руки на стену, Дойл.
— На курорте тебя тоже шлифовали голой в душе?
— Нет, я адаптирую процесс к домашним условиям. Ты уже замечательно пахнешь и, мм-мм, такой гладкий. — Фиона прижалась грудью к его спине, шлифуя ниже, гораздо ниже. — Нормально?
— О да.
— Закрой глаза и расслабься.
Его тело оживало под смываемым водой скрабом, губами, языком Фионы. Острое желание грохотало в крови, руки сжимались в кулаки. Пар наполнялся пряным, эротическим ароматом, затрудняя дыхание.
— Фиона.
— Еще немножко, — прошептала она. — Я еще даже не начинала спереди. Я сведу тебя с ума, Саймон. Повернись. — Она встала перед ним на колени. Вода искрилась на ее коже, на облепивших голову волосах. — Я начну здесь и поднимусь выше.
— Я хочу тебя. Уверяю, я готов.
— Ты меня получишь. Но посмотрим, продержишься ли ты, пока я не закончу. Дай мне закончить, можешь делать со мной что угодно.
— Боже милостивый, Фиона. Я уже чокнулся.
— Так и было задумано. Именно этого я сегодня добиваюсь. Но еще рано.
Саймон потянулся к ее рукам, сдавленно хохотнул.
— Даже не думай вывалить эту гадость на мой…
— Для него я придумала другое. — Фиона прижалась к его члену губами и лизала, пока не услышала сдавленный стон. — Ты еще держишься? — прошептала она, растирая его ноги, живот. — Ты продержишься, пока не получишь меня? Не войдешь в меня? Я хочу этого. Доведи меня до исступления, чтобы я уже не держалась на ногах. Я не буду просить тебя остановиться. Делай что хочешь и сколько хочешь.
Она довела его до безумного возбуждения, ее губы заскользили по его животу, груди, а руки все кружили и кружили.
— Вода остывает, — прошептала она. — Нам надо…
Он прижал ее спиной к мокрой стене.
— Тебе придется выдержать это… и меня.
— Уговор есть уговор. — Она судорожно вздохнула и задрожала.
— Шире ноги.
Фиона вцепилась в его плечи, содрогнулась под его пылающим взглядом. Когда Саймон вошел в нее, его глаза вспыхнули еще ярче. Он не церемонился. Ее вскрики эхом повторяли шлепки мокрой плоти о плоть, шипенье холодной воды. Он не остановился, даже когда ее голова безвольно упала на его плечо.
Его собственный оргазм пронзил его и оставил почти без сил.
Он как-то умудрился выключить воду и вытащить Фиону из душа. Она не держалась на ногах, и ему пришлось чуть ли не тащить ее в спальню. Мокрые, бездыханные, они упали на кровать.
— Что ты… — Она не смогла закончить фразу, со свистом вдохнула воздух, откашлялась. — Что ты теперь скажешь о миндале с медом?
— Я куплю целый ящик. — Фиона рассмеялась и вытаращила глаза, когда он оседлал ее. Его глаза еще горели, его большие пальцы поглаживали ее груди. — Я еще не закончил.
— Но…
— Я не закончил. — Склонившись над ней, он поднял ее руки к железным прутьям изголовья. — Так и держись. Тебе нужно за что-то держаться.
— Саймон.
— Что и сколько захочу, — напомнил он и, скользнув ниже, приподнял ее бедра. — И ты не будешь меня останавливать.
Она задрожала, но кивнула: — Да.
18
Вспомнив о необходимости здорового питания, Фиона бросила несколько клубничин в миску с фруктовыми колечками. Она завтракала, прислонясь к кухонному шкафчику. Саймон пил кофе, прислонясь к шкафчику напротив нее.
— Ты нарочно тянешь время. Цедишь вторую кружку кофе и ждешь, когда появятся первые ученики.
Саймон сунул руку в коробку, которую Фиона не успела убрать, выгреб горсть колечек.
— Ну и что?
— Я ценю. Почти так же высоко, как вчерашний секс до коматозного состояния. Но в этом нет необходимости.
— Я буду пить кофе, пока не надоест. — Ради интереса он утопил несколько колечек в кофе. Попробовал. Не так уж плохо. — Я уеду, когда сочту нужным. Если у тебя есть дела — вперед, но одну я тебя не оставлю. Смирись.
Фиона сунула в рот очередную ложку хлопьев, пожевала, пристально глядя на Саймона.
— Знаешь, любой другой сказал бы: «Фи, я о тебе тревожусь, боюсь за тебя и поэтому побуду с тобой».
Саймон утопил еще пару колечек.
— Не вижу никого другого.
— Истинная правда. Может, во мне есть какой-то изъян, но я предпочитаю твой метод. — Саймон топил разноцветные колечки в кофе и выглядел очень раздраженным… и неряшливым. Боже, почему ей это нравится? — Саймон, что нам делать?
— Я буду пить кофе.
— И, используя кофе, как метафору, спрошу: ты собираешься пить его, пока убийца на свободе и, возможно, хочет добавить меня в свою оценочную ведомость?
— Да.
Фиона кивнула, еще пожевала колечки.
— Тогда перестань таскать туда-сюда свой дурацкий рюкзак. Я освобожу тебе место в шкафу, выделю ящик. Если ты здесь спишь, смешно каждое утро выгребать все свои вещи.
— Я здесь не живу.
— Понятно. — Он терпит ради нее неудобства, но не желает пересечь следующую черту. — Ты просто болтаешься здесь и пьешь кофе с колечками-утопленниками.
— Довольно вкусно.
— Я включу их в дежурное меню. И твои ночевки здесь после безумного секса в душе.
— Это была твоя идея.
Фиона рассмеялась:
— И чертовски хорошая идея. Сопутствующие ограничения признаются. Саймон, идиот, оставь же в ванной комнате чертову зубную щетку. Положи трусы в ящик и повесь в шкаф пару рубашек.
— Моя рубашка уже висит в шкафу. Ты ее выстирала, потому что я оставил ее на полу.
— Верно. И если ты оставляешь одежду на полу, она отправляется в стирку и убирается в шкаф, хочешь ты того или нет. Давай договоримся: я разрешаю тебе пить кофе, а ты соглашаешься не таскать туда-сюда свой рюкзак как гарантию личной свободы.
Саймон прищурился. Фиона прищурилась в ответ. И улыбнулась:
— Что? Я угадала?
— Ищешь повод для ссоры?
— Ну, скажем, я ищу твой любимый баланс. Я даю, ты даешь. — Фиона похлопала себя по груди, указала на Саймона, пошевелила пальцами. — И равновесие достигнуто. Подумай об этом. А мне пора готовиться к уроку, — добавила она и вышла из кухни.
Двадцать минут спустя, когда ее первый в этот день класс приступил к упражнениям по социализации, Саймон наконец решил уехать. Он направился к грузовику, окликнул своего пса, покосился на Фиону, — она не разобрала выражения его глаз за стеклами солнечных очков, — и уехал… без рюкзака.
Фиона мысленно отпраздновала маленькую личную победу.
К середине дня у нее успели отметиться Мег с Чаком, Сильвия и Лори. Плюс ежедневный визит Дейви. Ее явно не желали оставлять одну. Бесконечно ценя их заботу, она вспомнила, почему обустроилась в нескольких милях от городка. При всей любви к общению, ей необходимы были маленькие островки одиночества.
— Дейви, я позвонила агенту Тауни. Возможно, он еще раз приедет сюда. Мой сотовый в кармане, Как я обещала, и между уроками остается едва ли полчаса свободного времени. Еще меньше, если кто-то из клиентов живет на острове, потому что они считают своим долгом задержаться до появления следующего в списке под названием «Охрана Фи». Мне некогда заняться документацией.
— Так пойди и займись.
— Ты действительно думаешь, что этот парень приедет сюда в разгар дня и попытается похитить меня между «Основами послушания» и «Продвинутыми навыками»?
— Может, и нет. — Дейви хлебнул колы из банки. — Но если приедет, то ты будешь не одна.
Фиона посмотрела на пушистые облака, плывущие по небу.
— Может, мне начать подавать закуски?
— Печенье. С печеньем ошибиться невозможно.
Фиона легко ткнула Дейви в плечо.
— Смотри, едет кто-то из следующей группы.
Можешь служить и защищать в другом месте.
Дейви подождал, пока машина не приблизилась настолько, чтобы разглядеть водителя. Женщина. Дейви кивнул ей.
— Хорошо, до завтра, Фи. Не забудь про печенье.
Дейви уже садился в машину, когда женщина вышла из своей. Высокая красивая брюнетка с эффектной стрижкой, в сапогах, которые Фиона называла городскими, — стильных, на тонких шпильках. В элегантных серых брюках.
— Фиона Бристоу?
— Да.
— О, какие чудесные собаки! Можно их погладить?
— Конечно. — По команде Фионы собаки подошли к женщине и вежливо расселись у ее ног.
— Они такие милые. — Женщина закинула огромную сумку на ремне за спину и присела на корточки. — На вашем веб-сайте хорошие фотографии, но в жизни собаки еще лучше.
«А где же твоя собака?» — подумала Фиона. Однако не в первый раз потенциальный клиент приезжал познакомиться с ней и ее школой прежде, чем записаться.
— Вы приехали понаблюдать за занятиями? У меня урок через десять минут.
— С удовольствием посмотрю. — Женщина подняла голову. — Но я надеялась попасть в перерыв, чтобы поговорить с вами. Я проверила ваше расписание на веб-сайте и постаралась рассчитать время. Но вы же знаете, как ходят паромы.
— Да, разумеется. Вы хотите записать в школу вашу собаку?
— Хотела бы, но у меня пока нет собаки. Я люблю больших, как ваши, и золотистых ретриверов, но я живу в квартире. Несправедливо запирать большую собаку в тесноте. Однако когда у меня будет дом со двором… Женщина поднялась, улыбнулась, протянула руку:
— Кейти Стар, работаю в…
— «Ю.С. Рипорт», — холодно закончила Фиона. — Вы попусту теряете здесь время.
— Мне нужно всего несколько минут. Я готовлю продолжение статьи, вернее, серию статей об УКШ-Два и…
— Вот как вы его называете? — Фиона даже не попыталась скрыть отвращение. — Убийца с красным шарфом. — Два — как название сиквела?
Улыбка сползла с лица Стар.
— Мы воспринимаем ситуацию очень серьезно. Этот человек уже убил четырех женщин в двух штатах. Жестоко убил, мисс Бристоу, и в случае с Аннетт Келлуорт, последней жертвой, наблюдается резкое нарастание жестокости. Я надеюсь, что вы воспринимаете ситуацию серьезно.
— Ваши надежды не касаются меня. Мои чувства не касаются вас.
— Вы должны признать, что ваши чувства имеют отношение к делу, — не уступила Стар. — Он повторяет убийства Перри, а, насколько известно, вы — единственная женщина, сбежавшая от Перри. Вам наверняка есть что сказать, у вас свой взгляд на жертвы, на Перри, на УКШ-Два. Вы подтверждаете, что агенты ФБР беседовали с вами о последних убийствах?
— Никаких комментариев. Я вас уже предупреждала.
— Фиона, я понимаю ваше нежелание говорить, когда все только началось, но погибли уже четыре женщины, и похищения с убийствами продвигаются на север, из Калифорнии в Орегон. Вы не могли об этом не слышать. У вас наверняка есть, что сказать семьям жертв, общественности, даже убийце. Я лишь хочу дать вам трибуну.
— Вам просто нужны заголовки.
— Заголовки привлекают внимание. Внимание необходимо удерживать. Факты должны освещаться. Голос жертв должен быть услышан, и только вы, единственная из них, можете говорить.
«Может, она в это и верит, — подумала Фиона, — по меньшей мере, отчасти, но в реальности внимание фокусируется на убийце с броским прозвищем».
— Мне нечего вам сказать, кроме того, что вы
нарушили границы частной собственности.
Фионе не удалось даже слегка поколебать невозмутимость настырной журналистки.
— Фиона. Мы — женщины. Этот мужчина убивает женщин. Молодых, привлекательных женщин, у которых впереди вся жизнь. Вы знаете, каково быть мишенью, каково быть случайно выбранной жертвой. Я всего лишь пытаюсь получить информацию и сделать ее достоянием общественности, чтобы следующая мишень была более бдительной, и, может, ей удастся прожить свою жизнь, а не закончить ее в неглубокой могиле. Что-то, что знаете только вы, можете сказать только вы, вероятно, спасет чью-то жизнь.
Читать бесплатно другие книги:
