Собрание сочинений в одной книге (сборник) Шекспир Уильям
Уходят Транио, педант и Баптиста. Входит Бьонделло.
Камбио!
Что скажешь ты, Бьонделло?
Видали, как подмигивал хозяин?
Что ж из того, Бьонделло?
Право, ничего. Но он меня здесь оставил, чтоб я объяснил смысл и значенье всех этих кивков и знаков.
Так объясни мне их.
Так вот. Баптиста теперь удален; он занят беседой с подставным отцом подставного сына.
Так что же?
А вам надлежит отвести его дочь на ужин.
Так что?
Старый священник из церкви святого Луки в любую минуту к вашим услугам.
Так что же из того?
Да только то, что пока они трудятся над сочинением поддельного обеспечения, вы можете обеспечить ее за собой cum privile – gio ad imprimenolum solum[24]. Скорее в церковь, да захватите с собой священника, причетника и несколько штук годных честных свидетелей.
- Когда не по душе вам, не знаю, что сказать.
- Но Бьянки вам иначе своею не назвать.
Бьонделло, слышишь?
Я не могу мешкать. Я знал одну женщину, так она в один прекрасный день пошла в огород за петрушкой, кролика покормить, да и обвенчалась. Так же и вы, сударь, можете. Засим мое почтенье, сударь. Хозяин велел мне сказать священнику от святого Луки, чтобы он готов был встретить вас вместе с вашим добавлением.
Уходит.
- Могу я и хочу, когда согласна.
- А почему б ей несогласной быть?
- Ну, будь что будет! Камбио к ней стремится.
- Лишь одному бы мне не возвратиться!
Уходит.
Проезжая дорога. Входят Петручио, Катарина, Гортензио и слуги.
- Еще поддайте, ведь к отцу мы едем.
- Ах, Бог ты мой, как славно месяц светит!
- Какой же месяц? Это солнце, день!
- Я говорю, что месяц ярко светит.
- Я знаю: это солнце ярко светит.
- Клянуся сыном матери моей,
- Самим собой, – пока не будет месяц
- Иль что хочу, – к отцу я не поеду. –
- Эй, поворачивай! Домой мы едем!
- Ей только бы перечить! Все перечит!
- Будь по его, а то не доберемся.
- Вперед уж нам немного и осталось,
- Будь солнце, месяц – все, что вам угодно.
- Хотите, ночником хоть называйте;
- Клянусь, и для меня так это будет.
- Я говорю, что месяц.
- Знаю: месяц.
- Нет, вы солгали: то благое солнце.
- Да, Бог благословен, благое солнце!
- А скажете – не солнце, так не солнце;
- Изменчив месяц, как и ваша мысль.
- Как назовете, так оно и есть,
- И так всегда для Катарины будет.
- Ну, в путь, Петручио; поле за тобой!
- Вот так, вперед, вперед! Шар по наклону
- Всегда катиться должен, а не в гору. –
- Стой! Это что еще за человек?
Входит Винченцио.
- (К Винченцио.)
- Куда спешите, милая синьора?
- Скажи мне, Кет, но говори по правде, –
- Встречала ли ты девушку свежее?
- Какой румянец на щеках лилейных!
- И словно звезды в небесах сияют.
- Два глаза на ее лице небесном.
- Еще раз здравствуй, милая синьора. –
- Кет, поцелуй ее за красоту.
- С ума его сведет, как с женщиной толкуя.
- О дева, почка свежая, младая,
- Куда идешь ты, где твое жилище?
- Как счастливы родители твои!
- Но тот счастливее, кому придется
- Тебя супругой милою назвать!
- Что это, Кет, с ума ты, что ль, сошла?
- Ведь это дряхлый, сморщенный старик,
- А не девица, как ты говоришь!
- Прости мне, дедушка, я обозналась, –
- От солнца я совсем сейчас ослепла
- И все круги зеленые в глазах.
- Теперь я вижу: ты почтенный старец;
- Прости, прошу тебя я, за ошибку.
- Прости, почтеннейший, и расскажи,
- Куда идешь. И если по дороге –
- Попутчиками будем мы охотно.
- Синьор, и вы, синьора-баловница,
- Что озадачили меня приветом,
- Зовусь Винченцио, родом я из Пизы.
- Иду же в Падую, чтоб навестить
- Сынка, с которым долго не видался.
- Как звать его?
- Люченцио, синьор.
- Счастлива встреча нам, для сына – вдвое.
- Теперь уже по праву, не по летам,
- Вас милым батюшкой могу назвать,
- Ведь на сестре моей жены, вот этой,
- Женился сын твой. Ты не удивляйся
- И не горюй, – невеста первый сорт
- И по приданому, и по рожденью, –
- Такого свойства, что вполне подходит
- Супругой быть любого дворянина.
- Хочу обнять я старого Винченцио;
- И вместе к сыну твоему поедем, –
- Вот будет рад он твоему приезду!
- Ты правду говоришь? Иль это шутка,
- Что шутники-проезжие нередко
- Себе с попутчиками позволяют?
- Нет, батюшка, я уверяю, нет.
- Да вот поедем – и увидишь сам;
- Раз пошутили, так уж нам не веришь?
Уходят все, кроме Гортензио.
- Отлично. Мне Петручио придал духу.
- Теперь к вдове моей! А будет зла –
- Сам сделаюсь упрямее козла.
Уходит.
Падуя. Перед домом Люченцио.
Виден Гремио. Позади него Бьонделло, Люченцио и Бьянка.
Тихонько, сударь, и поскорее: священник уже ждет.
Лечу, Бьонделло. Но, может быть, ты теперь дома понадобишься; оставь нас.
Нет, я хочу видеть, как за вами захлопнется церковная дверь; тогда уже я со всех ног побегу к хозяйской двери.
Уходят Люченцио, Бьянка и Бьонделло.
Дивлюсь я, – долго Камбио нейдет.
Входят Петручио, Катарина, Винченцио, Грумио и слуги.
- Вот двери дома, где живет Люченцио,
- А тестя дом подальше, возле рынка.
- Теперь я занят и оставлю вас.
- Сначала вы должны со мною выпить.
- Вполне могу я угостить вас здесь,
- И на закуску что-нибудь найдется!
- (Стучит в дверь.)
- Там заняты, сильнее постучите.
Педант высовывается из окна.
Кто это там так стучит, будто двери сломать хочет?
Дома синьор Люченцио, сударь?
Дома, сударь, но не принимает.
А если бы кто-нибудь принес ему сотни две фунтов на развлечения?
Оставьте ваши сотни фунтов при себе: пока я жив, он ни в чем нуждаться не будет.
Видите, я говорил вам, что вашего сына в Падуе любят. – Послушайте, сударь, без глупостей: передайте, прошу вас, синьору Люченцио, что приехал его отец из Пизы, стоит здесь у дверей и желает говорить с ним.
Ты лжешь! Его отец уже приехал из Падуи и смотрит из окошка.
Что же, ты будешь его отец?
Да, сударь, так мать его говорила, если верить ее словам.
Что вы скажете, почтеннейший? Это выходит форменное жульничество так присваивать чужое имя!
Вяжите этого негодяя! Я уверен, что он хочет кого-нибудь облапошить в городе, воспользовавшись моим именем.
Входит Бьонделло.
Видел их обоих в церкви. Дай Бог им доброго плаванья! – Но что это? Мой старый хозяин Винченцио! Теперь мы пропали, конец нам всем.
Поди-ка сюда, висельник!
Надеюсь, я мог поступать, как мне угодно.
Поди сюда, негодяй! Как! Ты меня забыл!
Забыл вас? Нет, сударь. Я не мог забыть вас, раз я вас никогда в жизни до сих пор не видывал.
Как, заправский плут, ты никогда не видывал отца твоего хозяина, Винченцио?
Как! Моего старого, почтеннейшего хозяина? Конечно, видел. Вон он глядит из окошка.
Ах так? На самом деле?
(Бьет его.)
На помощь! На помощь! Этот сумасшедший хочет убить меня!
Уходит.
На помощь, сынок! На помощь, синьор Баптиста!
Уходит вверх.
Прошу тебя, Кет, станем в сторонку, посмотрим, чем вся эта история кончится.
Отходят в сторону. Входят внизу педант, Транио, Баптиста и слуги.
Сударь, кто вы такой, что считаете себя вправе бить моих слуг?
Кто я такой, сударь? Нет, кто вы такой, сударь? – Бессмертные боги! Ах подлец, подлец! Шелковый камзол, бархатные штаны, алый плащ, остроконечная шляпа! О, я пропал, я пропал! Я, как скопидом, коплю деньги, а мой сын и слуга проматывают их в университете!
Что такое? В чем дело?
Что этот человек – помешанный?
Сударь, на вид вы кажетесь степенным, старым господином, а говорите, как сумасшедший. Какое вам дело до того, что я ношу золото и жемчуга? Я благодарю за это моего доброго отца, дающего мне средства так одеваться.
Отца твоего? Ах, негодяй! Отец твой парусный швец в Бергамо.
Вы ошибаетесь, сударь, вы ошибаетесь, сударь. Скажите, пожалуйста, как, вы думаете, его зовут?
Как его зовут? Мне не знать, как его зовут! Я взял его на воспитание, когда ему было три года, и зовут его Транио.
Пошел, пошел, сумасшедший осел! Его зовут Люченцио, и он мой единственный сын и наследник земель, принадлежащих мне, синьору Винченцио.
Люченцио! О, он убил своего хозяина! – Вяжите его, приказываю вам именем герцога! – О сын мой, сын мой! – Скажи, негодяй, где сын мой Люченцио?
Позовите сюда пристава.
Входит слуга с приставом.
Отведите этого сумасшедшего в тюрьму. Батюшка Баптиста, присмотрите, пожалуйста, чтоб его отправили.
Вести меня в тюрьму?
Стой, пристав! Он в тюрьму не пойдет.
Не спорьте, синьор Гремио, я говорю вам, что он пойдет в тюрьму.
Поберегитесь, синьор Баптиста, не впутывайтесь в эту грязную историю. Я присягу дам, что это настоящий Винченцио.
Дай, если посмеешь.
Нет, я присяги дать не посмею.
Может быть, ты скажешь, что я не Люченцио?
Нет, я знаю, что ты синьор Люченцио.
Ведите болтуна! В тюрьму его!
Как притесняют иностранцев здесь! Ах, мерзкий! Ах, мерзкий плут!
Входят Бьонделло с Люченцио и Бьянкой.
О, мы погибли! Вот он! Отрекитесь от него, откажитесь от него, а не то все пропало.
- Прости, отец мой!
Становится на колени.
- Жив ты, милый сын!
Уходят как можно скорее Бьонделло, Транио и педант.
- Простите, батюшка, меня.
- За что же? –
- Но где Люченцио?
- Это я Люченцио.
- Неложный сын неложного Винченцио;
- И с дочерью мы вашей в брак вступили,
- Пока с поддельными вы говорили.
- Этим плутовством они всех нас обманули!
- Куда же этот Транио девался,
- Что прямо мне в лицо тут издевался?
- Скажи, да разве ты не Камбио?
- Из Камбио сделался Люченцио.
- Любовь свершила чудо. Ради Бьянки
- Я с Транио поменялся именами,
- И в городе меня он представлял;
- А я меж тем благополучно прибыл
- К давно желанной гавани блаженства.
- Все делал он по моему приказу.
- Прости его, отец мой, для меня.
Хотел бы я ему нос расквасить, этому негодяю, что собирался меня в тюрьму посадить.
Послушайте, сударь. Что же вы женились на моей дочери, не испросив моего согласия?
Не бойтесь, Баптиста, мы вас удовлетворим. Но я хочу отмстить за дерзость.
Уходит.
- А я – узнать, как глубока их мерзость.
Уходит.
- Подбодрись, он сердиться перестанет.
Уходят Люченцио и Бьянка.
- Хоть мимо рта кусок, а все же в мире
- Найду свою я порцию на пире.
Друг мой, посмотрите, чем окончится весь этот кавардак.
- Отлично, только сначала поцелуй меня, Кет.
- Как! Посреди улицы?
- Что же, ты меня стыдишься?
- Нет, избави Боже: я целоваться стыжусь.
- Тогда – сейчас назад. Эй, едем мы домой!
- Да поцелую я. Прошу тебя, постой.
- Ну что ж, разве плохо? Да, милая Кет, –
- Чем раньше, тем лучше. Без добра худа нет.
Уходят.
Падуя. Дом Люченцио.
Входят Баптиста, Винченцио, Гремио, педант, Люченцио, Бьянка, Петручио, Катарина, Гортензио и вдова, Транио, Бьонделло и Грумио; слуги вместе с Транио разносят десерт.
- Вот, наконец, и спелись, господа.
- Теперь пора, когда раздор умолк,
- Былые беды проводить улыбкой.
- Ну, Бьянка, жалуй моего отца,
- Как твоего я жалую от сердца. –
- Петручио, брат, сестрица Катарина,
- Гортензио с своей вдовой любезной,
- Прошу вас кушать, милости прошу:
- Десерт закончит наше насыщенье
- После тяжелых блюд. Прошу покорно;
- Болтать мы сможем, сидя за едой.
Все садятся за стол.
- Сидеть все да сидеть! Все есть да есть!
- Любезно в Падуе всегда встречают!
- Да, в Падуе одну любезность встретишь.
- Когда б для нас обоих было так!
- Клянусь, Гортензио, за вдову боишься.
- Ну, знаете, не так уж я болтлива.
- Понятье есть у вас, а поняли не так.
- Хочу сказать: Гортензио вас боится.
- Кривому кажется ведь все кривым.
- Не криво сказано.
- Что это значит?
- Уж мы сошлись с ним!
- Сошлись со мной! – Гортензио, что скажешь?
- Сошлась с тобой во мненье, говорит.
- Ну, вывернулся.
- (Вдове.)
- Поцелуй его.
- «Кривому кажется ведь все кривым».
- Прошу вас, объясните вашу мысль.
- Ваш муж от брака с вами окривел, –
- Такой же прочит моему удел.
- Вот мысль моя какая.
- Да, мысль мышиная!
- Она о вас.
- Я мышь, конечно, по сравненью с вами!
- А ну-ка, Кет!
- А ну, вдова!
- Сто марок ставлю: Кет ее покроет.
- Ну, это – дело наше.
- Ты деловой, так за твое здоровье!
- (Пьет с Гортензио.)
- Как, Гремио, хорошо они сцепились?
- О да, синьор, бодаются отлично.
- Бодаются! Коль есть на лбу рога,
- Так поищите раньше у себя.
- Изволили проснуться, молодая?
- Но не от страха, нет; могу заснуть опять.
- Мы не дадим. Коль стали отвечать,
- На вашу долю стрелки две придутся.
- Что я вам, птица? Я в кусты порхну,
- И можете там целиться в меня. –
- Прощайте.
Уходят Бьянка, Катарина и вдова.
- Удрала от меня. – Ну что же, Транио,
- Вы в птичку метили, да маху дали?
- Я пью за тех, кто в цель не попадает!
- Синьор, меня послали вроде гончей:
- Бежит сама, а стойка для другого.
- Сравнение остро, хоть и собачье.
- То ль дело вы: хоть для себя гонялись,
- А ваша лань сама вас затравила!
- Ого, Петручио, это прямо в глаз!
- Благодарю за стрелку, добрый Транио.
- Попал он? Сознавайтесь, сознавайтесь!
- Слегка задел меня, готов признаться,
- Но верно то, что, тотчас отскочив,
- Стрела его попала в вас обоих.
- Да, шутки в сторону, сынок Петручио.
- Строптивей всех жена тебе досталась.
- Ну нет. И доказать берусь я это.
- Пошлемте каждый за своей женой, –
- И чья окажется всего послушней
- И раньше всех исполнит приказанье,
- Тот с кона весь заклад и забирает.
- Согласен. Сколько ставим?
- Двадцать крон.
- Как, двадцать крон?
- За сокола так, за собаку ставят;
- Раз в двадцать больше надо за жену.
- Ну, сто тогда.
- Согласен.
- По рукам.
- Ну, кто начнет?
- Хоть я.
- Бьонделло, позови сюда жену.
- Иду!
Уходит.
- За Бьянку в половине я, сынок.
- Не надо. Я один за все отвечу.
Возвращается Бьонделло.
- Что скажешь?
- Приказано сказать,
- Что заняты и быть сюда не могут.
- Как! «Заняты и быть сюда не могут»?
- Что за ответ!
- Да, и еще любезный!
- Дай Бог вам худшего не получить!
- Надеюсь я на лучший.
- Бьонделло, попроси мою жену
- Прийти сюда.
Уходит Бьонделло.
- Ага! Уж «попроси»!
- Тогда должна прийти.
- Боюсь я, сударь,
- На вашу не подействует и просьба.
Возвращается Бьонделло.
- Ну, что жена?
- Сказала, что изволите шутить, –
- И не пойдет. Прийти вам к ней велела.
- Час от часу не легче! «Не пойдет»?
- Как это безобразно, нестерпимо!
- Ну, Грумио, иди к своей хозяйке,
- Скажи, что я велел прийти сюда.
Уходит Грумио.
- Ответ известен.
- Ну?
- «Я не хочу».
- Тем хуже для меня, – вот и всего!
- Помилуй Бог. Она идет сюда!
Входит Катарина.
- Что вам угодно? Вы за мной послали.
- А где ж сестрица и жена Гортензио?
- Сидят болтают в зале у камина.
- Пришли сюда их. Если ж не согласны,
- Так плеткою к мужьям их пригони.
- Ступай и прямо их сюда веди.
Уходит Катарина.
- Коль чудеса бывают, вот вам чудо.
- Но что же это чудо предвещает?
- Мир предвещает, тишину, любовь,
- Почтение к законной высшей власти, –
- Короче – все, что счастьем мы зовем.
- Ну, счастлив будь, Петручио дорогой!
- Заклад ты выиграл, а я прибавлю
- К нему в придачу двадцать тысяч крон.
- Другая дочь – приданое другое:
- Она теперь совсем другою стала.
- Хочу верней я выиграть заклад
- И лучший дать образчик послушанья,
- Ее заслуги новой – послушанья.
- А вот и жен она ведет упрямых,
- Как пленниц убедительности женской.
Входит Катарина с Бьянкой и вдовою.
- К вам эта шапочка совсем нейдет, –
- Снимите, Кет, ее и бросьте на пол.
Катарина снимает шапочку и бросает на пол.
- Дай Бог мне счастливо прожить до дня,
- Когда и я такой же дурой стану.
- Зовете эту глупость послушаньем?
- Хотел бы в вас такую глупость видеть!
- А то вы умница такая, Бьянка,
- Что я сто крон за вечер проиграл.
- Так глупы вы, надеясь на покорность.
- Кет, объясни упрямым этим женам
- Обязанности их к своим мужьям.
- Вы шутите? Не надо нам уроков.
- Ну, Кет, скорей! С нее и начинай.
- Не станет.
- Увидите. С нее и начинай.
- Свой лоб нахмуренный скорей разгладь
- И не бросай на мужа гневных взглядов,
- Что ранят господина и владыку;
- Гнев губит красоту, как снег – луга,
- И славу отрясет, как ветер – почки;
- Приятности тут нету никакой,
- И злая женщина в сердцах – источник мутный,
- Нечистый, тинистый и неприглядный;
- И как бы жаждою кто ни томился,
- Такой воды ни капли не коснется.
- Муж – господин тебе, опора, жизнь,
- Твоя глава, владыка. Полн заботы
- Он о тебе и о твоем довольстве,
- Он трудится на море и на суше,
- Не спит ночей, выносит бурю, холод,
- Пока лежишь спокойно ты в тепле,
- И от тебя одной лишь дани просит:
- Любви, приветливости, послушанья –
- Ничтожной платы за великий труд.
- Обязанности подданных пред князем –
- Жены обязанности перед мужем.
- А если несговорчива, сварлива
- И непослушна благородной воле,
- То что ж она тогда, как не мятежник
- И доброму правителю изменник?
- Смотреть на вашу глупость стыдно мне.
- Воюете? Молили бы о мире!
- К главенству, первенству вы все стремитесь?
- В любви и послушании смиритесь!
- Не потому ли телом мы слабы,
- К занятиям тяжелым неспособны,
- Что наше сердце с телом заодно,
- Во всех делах покорным быть должно?
- Ах, дерзкие, ничтожные вы черви!
- Мой дух был так же дерзок, как и ваш,
- И отвечать имел он больше права
- На слово словом, на укол – уколом.
- Теперь я вижу, что оружье наше –
- Соломинка, что слабы мы безмерно,
- Считая силой то, что мнимо и неверно.
- Умерьте спесь, – немного прока в ней, –
- Склоните головы к ногам мужей.
- Готова проявить я послушанье.
- Лишь только муж мой выразит желанье.
- Кет, поцелуй меня. Ты молодец.
- Да, старый плут, ты счастлив, наконец!
- Приятно, если дети так милы.
- И неприятно, если жены злы.
- Ну, Кет, пора в кровать. –
- Женатых трое. Двум бы подождать.
- (К Люченцио.)
- Заклад я выиграл, хоть вам – беляк[25]
- Дай Бог спокойной ночи, как-никак.
Уходят Петручио и Катарина.
- Строптивую он ловко укротил.
- Дивлюсь, как он злой нрав ее сломил!
Уходят.
Сон в летнюю ночь
Комедия в пяти актах
Перевод H. М. Сатина
Действующие лица
Тезей, герцог афинский.
Эгей, отец Гермии.
Лизандер, Деметрий – влюбленные в Гермию.
Филострат, устроитель увеселений при дворе Тезея.
Пигва, плотник.
Бурав, столяр.
Основа, ткач.
Флейта, мастер раздувальных мехов.
Рыло, медник.
Выдра, портной.
Ипполита, царица амазонок, невеста Тезея.
Гермия, дочь Эгея, влюбленная в Лизандера.
Елена, влюбленная в Деметрия.
Оберон, царь эльфов.
Титания, царица эльфов.
Пэк, или Робин, добрый дух, эльф.
Душистый Горошек, Паутинка, Моль, Горчичное Зернышко – эльфы.
Феи и эльфы, покорные Оберону и Титании.
Придворные Тезея и Ипполиты.
Действие происходит в Афинах и в окрестном лесу.
Афины. Комната во дворце Тезея. Входят Тезей, Ипполита, Филострат.
- Теперь союз наш близок, Ипполита!
- Четыре дня счастливые пройдут
- И приведут с собою новый месяц.
- Как тихо убывает старый месяц!
- Он медлит совершить мои желанья,
- Как медлит мачеха или вдова
- Наследника несовершеннолетие
- Провозгласить оконченным, дабы
- Не потерять наследника доходов.
- Четыре дня в ночах потонут быстро,
- И быстро в снах пройдут четыре ночи;
- Тогда луна серебряной дугою,
- Вновь перегнувшись в темных небесах,
- Осветит ночь торжественную нашу.
- Друг Филострат, ступай и пригласи
- Всех юношей афинских поразвлечься.
- В них дух живой веселья пробуди.
- Для похорон пусть грусть они оставят:
- На празднике нет места бледной гостье!
Филострат уходит.
- Я овладел тобою, Ипполита!
- Моим мечом, враждой я приобрел
- Твою любовь; но брак наш совершится
- Средь пышности, торжеств и наслаждений.
Входят Эгей, Гермия, Лизандер и Деметрий.
- Привет тебе, Тезей, наш герцог славный!
- Благодарю. Что нового, Эгей?
- Я с жалобой на Гермию мою
- Являюся, исполненный печали.
- Приблизься ты, Деметрий. Добрый герцог,
- Вот человек, которому в супруги
- Я дочь мою уж обещал отдать.
- Приблизься ты, Лизандер! Государь,
- А этот вот околдовал ей сердце.
- Лизандер, да, ты ей писал стихи,
- Ты с дочерью моею обменялся
- Залогами любви; ты под окном
- При месяца сиянье ей певал
- Притворно нежным голосом слова,
- Дышавшие притворною любовью;
- Ты голову вскружил ей разным вздором:
- Браслетами из собственных волос,
- Колечками, подвесками, сластями,
- Безделками, игрушками, цветами –
- Посланниками теми, что всегда
- Над юностью неопытной всесильны;
- Ты хитростью у дочери моей
- Похитил сердце – и повиновенье,
- Которым мне обязана она,
- Ты изменил в настойчивость, в упрямство.
- Мой государь, когда руки и слова
- Она не даст Деметрию при нас,
- То я прошу вас предоставить мне
- Старинное афинянина право:
- Ведь дочь – моя, и я ее судьбою
- Располагать могу. Пускай она
- Здесь изберет Деметрия иль смерть,
- Которую при случае подобном
- Немедля произносит наш закон.
- Ну, Гермия, что скажешь? Рассуди:
- Тебе отец твой богом должен быть.
- Он красоты твоей творец, – пред ним
- Ты то же, что фигура восковая,
- Которая им вылита. Имеет
- Он право полное – и уничтожить,
- И довершить создание свое.
- Деметрий ведь достойный человек.
- Не то же ль и Лизандер?
- Это правда;
- Но так как он родителя согласья
- На ваш союз лишен, то ты должна
- Предпочитать Деметрия.
- О, если б
- Мои глаза отцу могла я дать,
- Чтоб он глядел, как я!
- Скорее ты
- Должна глядеть его благоразумьем.
- Я вас прошу: простите, государь!
- Не знаю я, откуда эта смелость.
- И, может быть, я скромность оскорблю,
- Что чувствую, высказывая здесь;
- Но я молю сказать мне вашу светлость,
- Какое наказанье ждет меня,
- Коль я женой Деметрия не стану?
- От общества навеки отлученье
- Иль смерть себе тогда ты изберешь.
- Итак, изведай, Гермия, себя;
- Подумай, как ты молода, пылка;
- Подумай и о том, что если ты
- Откажешься отцу повиноваться,
- То ты должна монахинею стать,
- Чтобы в монастыре замуроваться
- И навсегда бесплодною остаться
- И гимны петь к бесчувственной луне.
- Те трижды счастливы, в ком столько силы,
- Чтоб, обуздав себя, свершить спокойно
- Путь девственный; но роза на земле
- Счастливее, когда она цветет
- И не таит свое благоуханье;
- Счастливее, поверь мне, розы той,
- Которая на стебле тихо вянет,
- Растет, живет и принимает смерть –
- И все одна, все в одинокой доле.
- Так я расти, и жить, и умереть
- Хочу одна, скорей чем соглашуся
- Я девственность мою отдать тому,
- Чью власть душа всей силой отвергает.
- Подумай хорошенько; но когда
- Настанет новолунье – в этот день
- Соединюсь навек я с Ипполитой –
- Тогда и ты готова быть должна
- Иль умереть за неповиновенье,
- Иль сделать то, что хочет твой отец,
- Иль принести на алтаре Дианы
- Святой обет провесть всю жизнь свою
- И строгою, и одинокой девой.
- О, согласись же, Гермия! Лизандер,
- Отбрось свои пустые притязанья!
- Ты должен уступить моим правам
- Непререкаемым.
- Любовь отца
- Ты приобрел, Деметрий, так оставь же
- Мне Гермию, а сам – возьми его.
- О, дерзкий! Да, любовию моею
- Владеет он – и все, что в ней мое,
- Моя любовь отдаст ему навеки.
- Ведь дочь – моя, и все мои права
- Над нею я Деметрию вручаю.
- Но, государь, не так же ли, как он,
- И я богат и знаменит рожденьем?
- Моя любовь сильней его любви,
- Богатством и почетом средь людей
- Деметрию я равен; может быть,
- Деметрия я превышаю даже;
- А сверх того, чем может он хвалиться?
- Я Гермией прекрасною любим:
- Зачем же я права мои оставлю?
- Деметрий… Да, я объявлю при нем:
- Он дочери Недара предложил
- Свою любовь; с тех пор душой Елены
- Он овладел, и добрая Елена
- Ему вполне, всем сердцем предана;
- Боготворит неверного она.
- Признаюсь я, дошли такие ж слухи
- И до меня, и я намеревался
- С Деметрием об этом говорить;
- Но позабыл: в ту пору был я сильно
- Важнейшими делами озабочен.
- Иди за мной, Эгей, и ты, Деметрий,
- Иди за мной: мне нужно вам обоим
- Дать несколько особых наставлений.
- Ты, Гермия, прекрасная, готовься
- Согласовать желания свои
- С желанием родителя; иначе
- Закон Афин, который изменить
- Не можем мы, произнесет свой суд
- И обречет тебя на заточенье
- Или на смерть. Пойдем же, Ипполита!
- Что, милая, как чувствуешь себя?
- Деметрий и Эгей, за мной идите:
- Я должен к вашей помощи прибегнуть,
- Чтоб нужное все изготовить к свадьбе.
- Поговорим мы также кой о чем,
- Что собственно касается до вас.
- Мы следуем по долгу и желанью.
Тезей, Ипполита, Эгей, Деметрий и свита уходят.
- Но что с тобой, друг милый? Отчего
- Ты так бледна, и помертвели розы
- Твоих ланит?
- Конечно, оттого,
- Что нет дождя; но буря глаз моих
- Легко заменит этот недостаток.
- Ни разу не случалось мне прочесть
- Иль услыхать в истории, в рассказе,
- Чтоб где-нибудь путь истинной любви
- Был совершен спокойно. Иногда
- Он возмущен различием рождений…
- Несчастие, когда высокий родом
- Влюбляется в простую деву!
- Иногда
- Различьем лет…
- Какое наказанье,
- Когда скуют со старостию юность!
- А иногда спокойствие зависит
- От выбора родных…
- О, это ад.
- Когда должны мы выбирать не сами
- Предмет любви!
- А если выбор их
- С влечением душ любящих согласен,
- Тогда война, болезни или смерть
- Их счастию уж верно помешают.
- Итак, любовь мгновенна будто звук,
- Кратка как сон, как призрак преходяща;
- Как молния среди глубокой ночи,
- Она быстра – блеснет и озарит
- Пред взорами и небеса и землю,
- Но прежде чем успеет человек
- Сказать: «смотри!», уж снова бездны мрака
- Все поглотят. Так быстро на земле
- Все светлое в хаосе исчезает!
- Но ежели для истинной любви
- Страдание всегда необходимо,
- То, видно, уж таков закон судьбы.
- Научимся сносить его с терпеньем;
- Страдания нельзя нам избежать:
- Оно принадлежит любви, как вздохи,
- Мечты и сны, желания и слезы,
- Всегдашние товарищи влюбленных!
- Прекрасна эта вера; а теперь
- Скажу я вот что: у меня есть тетка, –
- Богатая бездетная вдова.
- Она живет отсюда милях в трех,
- И ею я любим как сын родной.
- Там, Гермия, мы можем обвенчаться,
- Закон Афин там не настигнет нас.
- Когда меня ты любишь, завтра ночью
- Тихонько дом родительский оставь,
- И там, в лесу, который только в миле
- От города, где встретил я тебя
- С Еленою однажды майским утром,
- Когда вы с ней обряды совершали,
- Я буду ждать.
- О, добрый мой Лизандер,
- Клянусь крепчайшим луком Купидона
- И лучшей, золотой, его стрелой,
- И кротостью Венериных голубок,
- Клянуся тем, что связывает души
- И делает счастливою любовь,
- Клянусь огнем, который жег Дидону,
- Когда троянец лживый уплывал,
- Клянусь тебе, Лизандер, всею тьмою
- Мужчинами нарушенных обетов,
- Которые уж верно превзойдут
- Своим числом все женские обеты,
- Я буду там, где ты назначил мне!
- О, милый друг, сдержи же обещанье!
- Смотри, сюда Елена к нам идет.
Входит Елена.
- Будь счастлива, прекрасная Елена!
- Куда идешь?
- Прекрасная? Увы!
- Возьми назад скорей твое названье!
- О, красоту твою Деметрий любит,
- Счастливая! Да, для него горят
- Твои глаза полярною звездою,
- И голос твой приятный для него
- Отраднее, чем жаворонка пенье
- Для пастуха, когда кругом поля
- Зеленою пшеницею покрыты,
- А посреди боярышник в цвету.
- Прилипчивы болезни, – для чего бы
- И красоте прилипчивой не быть?
- Пока я здесь, могла б я заразиться,
- О Гермия прекрасная, тобой!
- Мой жадный слух заполнил бы твой голос
- Мои глаза усвоили б твой взор;
- Мои слова прониклись бы, быть может,
- Мелодией твоих сладчайших слов;
- Когда б весь свет моим был достояньем,
- Деметрия себе оставив, мир
- Я б отдала, чтоб только быть тобою.
- О, научи меня глядеть, как ты!
- Скажи, каким ты способом владеешь
- Деметрием и мыслями его?
- Я хмурюся, а он меня все любит.
- О, если б обаятельна была,
- Как хмуренье твое, моя улыбка!
- Я с ним бранюсь, а он мне говорит
- Слова любви.
- Когда б мои молитвы
- Могли любовь в нем так же пробудить!
- И чем сильней его я ненавижу,
- Тем он сильней преследует меня.
- Меня же он тем больше ненавидит,
- Чем более я предаюсь ему.
- В его безумстве я не виновата.
- Нет, красота твоя виновна в том.
- О, если б и моя так провинилась!
- Утешься, он меня уж не увидит:
- Решила я с Лизандером бежать.
- До той поры, пока я не видала
- Лизандера, Афины были рай!
- Теперь мой рай, увы, преобразился
- В жестокий ад могуществом любви!
- Елена, мы откроем наши души
- Перед тобою. Завтра ночью мы,
- Когда луна свой образ серебристый
- На лоне вод зеркальных отразит
- И уберет все травки влажным перлом,
- В тот самый час, который укрывает
- В своей тиши любовников побег,
- Решилися Афины мы оставить.
- И в том лесу, в котором мы с тобою
- Так часто, отдыхая на цветах,
- Свои мечты друг другу изливали,
- Сойдуся я с Лизандером моим;
- Там от Афин мы взоры отвратим,
- Чтоб вновь друзей искать в стране чужой.
- Прощай, моя подруга; помолися
- За нас двоих. Пусть счастие вручит
- Твоей любви Деметрия! Лизандер,
- Не позабудь обещанное слово:
- До завтрашней полуночи должны
- Лишить себя мы сладкого свиданья,
- Которое – как пища для влюбленных!
Уходит.
- Я буду там. Прощайте же, Елена.
- Пускай Деметрий вам принадлежит,
- Как вы ему теперь принадлежите.
Уходит.
- Как счастие неровно в этом мире!
- Красавицей такой же, как она,
- В Афинах я слыву; но что в том пользы?
- Деметрий думает не так: не хочет
- Признать меня, чем признана я всеми.
- Но, кажется, мы оба в заблужденье:
- Он в Гермию влюбился до безумья,
- А я в его достоинства. Так что ж?
- Ведь для любви все низкое, пустое
- В достойное легко пересоздать:
- Любовь душой, а не глазами смотрит.
- И оттого крылатый Купидон
- Представлен нам слепым и безрассудным.
- Быть с крыльями и быть лишенным глаз –
- Поспешности несмысленной эмблема!
- Любовь зовут ребенком оттого,
- Что в выборе своем она нередко
- Обманута бывает, как дитя.
- Видала я, как ветреные дети
- Среди игры друг другу обещаний
- Вдруг надают и вдруг изменят им.
- Дитя-любовь, как и другие дети,
- При случае готова взять назад
- Все данные недавно обещанья.
- Пока еще Деметрий не видал
- Глаз Гермии, он градом клятв мне клялся,
- Что он одной лишь мне принадлежит;
- Но этот град пред Гермией растаял
- И клятвенным дождем на землю пал.
- Я Гермии побег ему открою:
- Уж верно в ночь преследовать ее
- Он пустится, и если благодарность
- Я от него за это получу,
- То дорого достанется она мне!
- Да, там его увидеть и потом
- В Афины вновь печально возвратиться –
- Достаточно награды этой мне!
Уходит.
Афины. Комната в хижине. Входят Основа, Бурав, Флейта, Рыло, Пигва и Выдра.
Вся ли наша компания здесь?
Лучше бы сделать перекличку, вызывая одного за другим в том порядке, как мы записаны.
Вот список имен всех тех людей, которые признаны способными и избраны из всех афинян, чтобы исполнить нашу интермедию перед герцогом и герцогинею вечером после свадьбы.
Во-первых, любезный Питер Пигва, скажи нам, в чем состоит наша пьеса? Потом прочти имена актеров. Приступай к делу.
Ладно! Наша пьеса – «Прежалостная комедия о жесточайшей смерти Пирама и Тисбы».
Славная штука, уверяю вас, превеселая! Теперь, любезный Питер Пигва, выкликай наших актеров по списку. Братцы, стройтесь в линию.
Откликайтесь по вызову. Ник Основа, ткач!
Налицо! Назначь мне роль в пьесе и продолжай.
Ты, Ник Основа, возьмешь на себя роль Пирама.
Что такое Пирам? Любовник или тиран?
Любовник, который преблагородно убивает себя из-за любви.
Надо будет пролить несколько слез, чтобы исполнить эту роль как следует. Если я буду играть эту роль, то берегите ваши глаза, господа слушатели! Я подниму бурю, я буду изрядно стонать! Ну, переходи к другим! Однако по моему характеру мне бы больше подошла роль тирана: я бы отменно сыграл роль Еркулеса или роль, в которой бы пришлось бесноваться и все посылать к черту.
(Декламирует.)
- С трепетом, с треском утесы, толкаясь,
- Тюрьмы уничтожат запоры!
- А Фиб, в колеснице своей приближаясь,
- Судьбы изменит приговоры!
Вот это – красота! Ну, выкликай остальных актеров. Это совершенно в духе Еркулеса, в духе тирана, – любовники говорят плаксивее.
Фрэнсис Флейта, мастер раздувальных мехов.
Здесь, Питер Пигва.
Ты должен взять на себя роль Тисбы.
Что такое Тисба? Странствующий рыцарь?
Это дама, в которую влюблен Пирам.
Нет, черт возьми, я не хочу играть женскую роль: у меня уже пробивается борода.
Это ничего не значит. Ты будешь играть эту роль в маске и говорить таким тоненьким голоском, каким только сумеешь.
Если можно спрятать лицо под маску, то дайте мне роль Тисбы. Я буду говорить чертовски тоненьким голоском: «Тисба, Тисба! – Ах, Пирам, мой дорогой, мой возлюбленный! – Твоя дорогая Тисба, твоя дорогая возлюбленная!»
Нет, нет! Ты должен играть роль Пирама, а ты, Флейта, Тисбы.
Хорошо. Продолжай.
Робин Выдра, портной.
Здесь, Питер Пигва.
Робин Выдра, ты получишь роль матери Тисбы. – Томас Рыло, медник!
Здесь, Питер Пигва.
Тебе – роль отца Пирама. Сам я буду играть отца Тисбы. Бурав, столяр, ты будешь изображать льва. Ну, кажется, теперь все роли розданы.
Написана ли у тебя роль льва? Пожалуйста, если она написана, дай мне ее, а то я очень туго заучиваю.
Да нет же, ты будешь просто импровизировать: тебе придется только рычать.
Позволь мне взять роль льва. Я так буду рычать, что всем слушателям любо будет меня слушать. Я так зарычу, что герцог скажет: «Пусть порычит еще, пусть порычит еще!»
Если ты будешь рычать слишком страшно, то напугаешь герцогиню и дам: ты станешь рычать, а они – визжать. А этого достаточно, чтобы нас повесили.
Да, этого достаточно, чтобы всех нас повесили!
Я согласен с вами, друзья, что если мы испугаем дам до того, что они лишатся чувств, то, пожалуй, они могут приказать нас повесить; я попридержу свой голос и буду рычать, как нежная голубка, я буду рычать вроде как соловей.
Тебе нельзя играть другой роли, кроме Пирама. Для Пирама нужен человек с приятной наружностью, красивый мужчина, какого только можно себе представить, в расцвете сил. Для этой роли нужен человек с самой изящной и благородной наружностью. Поэтому ты непременно должен играть роль Пирама.
Ладно уж, возьму это на себя. Какую бороду лучше выбрать для моей роли?
Какую хочешь.
Я привяжу себе бороду или соломенного цвета, или густо-оранжевую, или пурпурно-малиновую, или ярко-желтую, французского оттенка.
Французские головы часто бывают совсем лысы, а потому тебе пришлось бы играть совсем без бороды. Однако, друзья, вот ваши роли. Я требую, умоляю и покорнейше прошу вас выучить их к завтрашнему вечеру. Мы соберемся все в герцогском лесу, который всего в миле от города, и там, при лунном свете, сделаем репетицию. Если мы соберемся в городе, то толпа побежит за нами и разболтает о наших намерениях. А пока что я составлю список некоторых вещей, необходимых для нашего представления. Прошу вас, не обманите меня: приходите.
Будем непременно. Там можно будет вольготно, на славу поупражняться. Постарайтесь, друзья! Не опаздывайте! Прощайте!
Мы соберемся у герцогова дуба.
Ладно! Провалиться нам, если не придем!
Все уходят.
Лес в окрестностях Афин. Входят с одной стороны фея, с другой Пэк.
- Что нового? Куда несешься, эльфа?
- Над горами, над долами,
- Сквозь лесную глубину,
- Над оградой, над стенами,
- Сквозь огонь и сквозь волну –
- Мне повсюду путь нетрудный.
- Я ношусь быстрей луны,
- Я служу царице чудной
- В час полночной тишины!
- Я волшебные кружочки
- Поливаю для нее.
- Видишь буквиц на лужочке?
- То питомицы ее;
- Видишь пятна расписные
- На одеждах их златых?
- То рубины дорогие,
- Дар волшебниц молодых.
- В них тайник благоуханья,
- В них вся роскошь их красы.
- Я спешу для собиранья
- Капель утренней росы;
- Я повесить в серединке
- Каждой буквицы хочу
- По жемчужинке-росинке.
- Ну, прощай же, я лечу!
- Скоро праздник здесь начнется
- Для царицы молодой,
- И с царицей принесется
- Легких эльфов целый рой!
- И у царя здесь праздник нынче ночью.
- Царицу ты свою предупреди,
- Чтобы отнюдь она с ним не встречалась:
- Он на нее до крайности сердит
- За то, что есть у ней прелестный мальчик,
- Похищенный недавно у царя
- Индийского. Царица не имела
- Прелестнее ребенка никогда.
- Наш Оберон завистливый желает
- Его во что б ни стало в свиту взять,
- Чтоб обегать с ним вместе глушь лесную;
- А между тем ребенка дорогого
- Не хочется царице уступить.
- Она его цветами убирает
- И в нем одном всю радость полагает.
- Теперь, когда встречаются они
- Или в лесу, иль на траве зеленой,
- Иль у ручья, при блеске чудных звезд,
- То ссориться так сильно начинают,
- Что эльфы все от страха убегают
- И прячутся, бедняжки, поскорей
- Под чашечки упавших желудей.
- Наружностью твоей и обращеньем,
- Быть может, и обманываюсь я,
- Но, кажется, ты точно дух лукавый.
- По имени Робин, иль Добрый Друг.
- Не ты ль девиц пугаешь деревенских?
- То сливочки снимаешь с молока,
- То мельницы ручные их ломаешь,
- То не даешь хозяйке масло сбить,
- То не даешь закиснуть их напиткам?
- Не ты ль с пути сбиваешь пешеходов
- И тешишься их страхом и досадой?
- Но кто тебя зовет любезным Пэком,
- Тем счастие приносишь ты с собой,
- И сам за них работы исполняешь.
- Не ты ли Пэк?
- И вправду, ты узнала:
- Я точно тот веселый дух ночей
- И вместе шут придворный Оберона.
- Нередко он смеется надо мной,
- Когда начну я ржать, как кобылица,
- И голосом обманывать коня,
- Который жир себе наел бобами.
- Я иногда, резвяся, принимаю
- Вид яблока печеного, и с ним
- Я к кумушке тихонько прячусь в чашку;
- И только лишь кума начнет хлебать,
- Я в губы ей толкаюсь и питьем
- Морщинистую шею обливаю.
- А иногда для тетушки степенной,
- Когда она рассказывать начнет
- Историю, исполненную слез,
- Я, сделавшись трехногим, гладким стулом,
- Из-под нее выскакиваю вон –
- И тетушка летит в припадке кашля,
- И целый хор, поджав себе бока,
- Хохочет, и чихает, и клянется,
- Что никогда не веселился он
- Так истинно, как в этот час паденья.
- Тс! Оберон, мой царь, сюда идет!
- А вот моя царица! Хорошо бы,
- Когда б твой царь ушел скорей отсюда.
Входят Оберон со свитой с одной стороны, а Титания со своей свитой – с другой.
- Зачем я здесь, при месячном сиянье,
- Надменную Титанию встречаю?
- А, это ты, ревнивец Оберон!
- Идемте, эльфы: я ведь поклялась
- С ним не делить ни общества, ни ложа.
- Остановись, преступная жена:
- Не я ль твой муж?
- А я тебе жена!
- О, знаю я, ты часто покидаешь
- Исподтишка волшебную страну
- И в образе влюбленного Коринна
- Проводишь дни, с свирелию в руках,
- У ног своей возлюбленной Филлиды
- И ей поешь любовь свою в стихах!
- Ты почему из дальних стран индийских
- Сюда пришел? Уж верно потому,
- Что с дерзкою, в сапожках, амазонкой,
- С воинственной любимицей твоей,
- Готовится Тезей соединиться
- И ложу их ты хочешь даровать
- И счастие, и радость без конца.
- Титания, тебе ли упрекать
- За то, что я привязан к Ипполите?
- Известна мне к Тезею страсть твоя:
- При бледном звезд сиянии, не ты ли
- Похитила его у Перигены,
- Которую он обольстил? Не ты ль
- Заставила его забыть все клятвы,
- Которые давал он Ариадне,
- Аглае и прекрасной Антиопе?
- Ты в ревности все это изобрел.
- Как перешло за половину лето,
- Ни разу нам собраться не случалось
- В лесу, в лугах, в долине, на горе,
- Иль при ручье, поросшем тростниками,
- Иль на краю приморских берегов,
- Чтобы плясать под свист и говор ветра
- И составлять кружочки, без того,
- Чтоб ты своим неугомонным криком
- Не помешал веселью наших игр.
- И ветры, нам как будто бы в отместку
- За то, что тщетно песни нам поют,
- Все принялись высасывать из моря
- Зловредные туманы и пары,
- Туманами покрыли все равнины
- И вздули так ничтожные речонки,
- Что их сдержать не могут берега.
- С тех пор, как мы поссорились с тобою,
- Напрасно вол впрягается в ярмо,
- Напрасно труд свой тратит земледелец:
- Зеленая пшеница вся сгнила,
- Хотя еще пушком не покрывалась;
- От падежа вороны разжирели,
- И на полях затопленных стоят
- Забытые, пустынные загоны;
- Ил заволок следы веселых игр,
- И на лугу играющих не видно.
- С тех пор зима людей не услаждает,
- И пения не слышно по ночам.
- Зато луна, властительница вод,
- Вся бледная от гнева, напоила
- Туманами и сыростью весь воздух
- И насморки в избытке зародила.
- Все времена с тех пор перемешались:
- То падает белоголовый иней
- В объятия расцветшей пышно розы;
- То, будто бы в насмешку, лето вьет
- Гирлянды из распуколок и ими
- Чело зимы, увенчанное льдом,
- И бороду старушки украшает.
- Суровая зима, весна, и лето,
- И осень плодовитая меняют
- Обычные ливреи меж собой;
- Не узнает времен мир удивленный –
- И это все наделал наш раздор,
- И мы всему причина и начало!
- Исправить все зависит от тебя.
- Титания, зачем противоречить?
- Я лишь прошу мне уступить ребенка
- В мои пажи.
- Ты можешь быть покоен –
- Я всей страны волшебной не возьму
- За этого ребенка. Мать его
- Была моею жрицей. Сколько раз
- Во тьме ночей индийских, ароматных,
- Она моей сопутницей бывала!
- На золотых Нептуновых песках
- Любили мы сидеть и наблюдать,
- Как по волнам купеческие судна
- Несутся вдаль. О, как смеялись мы,
- Любуяся, как ветер шаловливый
- Их паруса натягивал – и те
- Вздувались вдруг огромным животом!
- Тогда моя несчастная подруга
- Беременна была моим пажом
- И с ловкостью, бывало, подражала,
- По воздуху летая, парусам,
- Беременным от ветра. Над землею,
- Как по волнам, наплававшись, она
- Неслась назад с какой-нибудь безделкой
- И мне ее вручала, говоря,
- Что наш корабль с своим богатым грузом
- Пришел назад из дальнего пути.
- Но смертная была моя подруга
- И умерла, доставив сыну жизнь.
- Любя ее, я сына воспитаю;
- Любя ее, я не расстанусь с ним.
- Ты долго здесь намерена остаться?
- Я, может быть, пробуду здесь день свадьбы.
- Не хочешь ли спокойно поплясать
- Средь наших хороводов иль взглянуть
- На праздник наш, при месячном сиянье?
- Пойдем, не то – оставь нас: обойдемся
- И без тебя.
- Ребенка мне отдай –
- И я готов тогда идти с тобою.
- За все твои владенья не отдам!
- Пока я здесь, мы ссориться лишь будем.
- Пойдемте, эльфы, прочь скорей отсюда!
Титания и ее свита уходят.
- Ну хорошо, иди своим путем.
- Но я тебя не выпущу из леса,
- Пока своих обид не отомщу.
- Мой милый Пэк, поди сюда скорее!
- Ты помнишь ли, однажды там сидел
- Я на мысу и слушал, как сирена,
- Несомая дельфином на хребте,
- Так хорошо, так сладко распевала,
- Что песнь ее смирила ярость волн.
- И звездочки со сфер своих сбегали,
- Чтоб музыку сирены услыхать?
- Да, помню.
- И в то самое мгновенье
- Я увидал, – хоть видеть ты не мог, –
- Что Купидон летел вооруженный
- Меж хладною луною и землей
- И целился в прекрасную весталку,
- Которая на Западе царит.
- Вдруг он в нее пустил стрелу из лука
- С такою силой, словно был намерен
- Он не одно, а тысяч сто сердец
- Пронзить одной пылающей стрелою.
- И что ж? Стрела, попавши в хладный месяц,
- Потухла там от девственных лучей.
- И видел я, как царственная дева
- Свободная пошла своим путем
- И в чистые вновь погрузилась думы.
- Однако я заметил, что стрела
- На западный цветок, кружась, упала.
- Он прежде был так бел, как молоко,
- Но, раненный любовию, от раны
- Он сделался пурпурным. Все девицы
- «Любовью в праздности» его зовут.
- Поди, найди цветочек – я тебе
- Его траву показывал однажды.
- Чьих век, смеженных сладким сновиденьем,
- Коснется сок, добытый из него,
- Тот влюбится, проснувшись, до безумья
- В то первое живое существо,
- Которое глазам его предстанет.
- Поди, найди растенье и опять
- Явись сюда скорее, чем успеет
- Левиафан проплыть не больше мили.
- Достаточно мне сорока минут,
- Чтобы кругом всю землю опоясать.
Уходит.
- С моим цветком волшебным подкрадусь
- К Титании, когда она уснет,
- И ей в глаза пущу немного соку.
- Он сделает, что первый, кто предстанет
- Ее глазам – будь он медведь, иль лев,
- Иль волк, иль бык, иль хитрая мартышка –
- Тому она предастся всей душой.
- И прежде, чем с нее сниму я чары –
- Что сделать я могу другой травой –
- Мне своего пажа она уступит.
- Но кто идет сюда? Я невидим:
- Подслушаю, что будут говорить.
Входит Деметрий, за ним Елена.
- Оставь меня – я не люблю тебя!
- Где ж Гермия прекрасная с Лизандром?
- Убью его, – почти убит я ею!
- Они в лесу укрылись, ты сказала, –
- И вот я здесь, и я взбешен жестоко,
- Что Гермии не встретил! Прочь, оставь!
- И перестань преследовать меня.
- Ты сам своим магнитным, жестким сердцем
- Меня влечешь. Не полагай, однако,
- Что привлекаешь ты к себе железо:
- Нет, сердцем я, поверь, верна как сталь!
- Лишись ты силы привлекать, и я
- К тебе стремиться силы вдруг лишуся.
- Я ль льстил тебе? Я ль был с тобою ласков?
- Напротив, я признался откровенно,
- Что не люблю тебя и не могу
- Тебя любить.
- За это я сильнее
- Тебя люблю. Деметрий, я собачка,
- Которую, чем более ты бьешь,
- Тем больше ластится к тебе покорно.
- Да, обходись со мною, как с собачкой:
- Толкай меня ногами, бей меня,
- Не обращай вниманья – погуби;
- Но как бы я презренна ни была,
- Лишь следовать позволь мне за тобою.
- В твоей любви могу ль просить я места
- Смиреннее того, в котором ты
- Не отказал, конечно б, и собаке?
- Но счастлива была бы я и тем.
- Не возбуждай во мне ты отвращенья.
- Когда тебя я вижу – болен я.
- А я больна, когда тебя не вижу.
- Ты скромности законы оскорбляешь,
- Из города так поздно выходя,
- Преследуя того, кем не любима,
- И дорогую девственность вверяя
- Случайностям пустынной тишины
- И прихоти дурных внушений ночи.
- Защитою моею – добродетель
- Деметрия. Когда тебя я вижу,
- То для меня не существует ночи.
- Мне кажется, что ночи нет теперь;
- Мне кажется, что толпами людскими
- Наполнен лес. В тебе одном весь мир!
- Кто ж скажет мне, что я одна в лесу,
- Когда весь мир здесь на меня взирает?
- Я убегу и спрячусь от тебя
- В кустарниках. И ты среди зверей
- Останешься одна.
- О, самый дикий
- Из всех зверей не так жесток, как ты!
- Беги, когда ты хочешь; мы изменим
- Природой установленный порядок –
- И побежит от Дафны Аполлон,
- Голубка устремится за грифоном,
- И даже лань смиренная – и та
- Удвоит бег, чтобы настигнуть тигра…
- Но тщетны все усилья, если слабость
- Преследует, а твердость убегает!
- Тебя я слушать больше не хочу:
- Пусти меня! И если ты со мною
- Пойдешь опять, то я тебе клянусь,
- Что причиню в лесу тебе я горе.
- Увы! Во храме, в городе и в поле
- Ты причиняешь горе мне везде!
- Деметрий, стыдно! Оскорбив меня,
- Весь женский пол ты оскорбил жестоко!
- Мы, женщины, не можем, как мужчины,
- Оружием завоевать любовь;
- Мы созданы, чтоб принимать от вас
- Любезности, а не самим за вами
- Ухаживать. Я за тобой пойду.
- О, я хочу из ада сделать небо,
- Принявши смерть от милой мне руки!
Деметрий и Елена уходят.
- Прощай! Путь добрый, нимфа! Я устрою,
- Пока вы здесь, что будешь от него
- Ты убегать, а он страдать любовью.
Пэк возвращается.
- А, здравствуй, Пэк! Достал ли ты цветок?
- Достал, – вот он.
- Давай его скорей,
- Прошу тебя. Я знаю чудный берег,
- Где дикий тмин растет и где цветут,
- Качаяся, фиалки возле буквиц.
- Над берегом из жимолости темной,
- Шиповника и благовонных роз
- Как будто там шатер образовался.
- В нем иногда, на ложе из цветов,
- Титанию в час ночи усыпляет
- Своей игрой и пляской эльфов хор,
- А пестрый змей с себя снимает шкурку,
- Которая довольно широка,
- Чтоб эльфа в ней закутать совершенно.
- Пойду туда, Титании в глаза,
- Во время сна, пущу немного соку –
- И в тот же миг чудовищных фантазий
- Исполнится ее воображенье.
- Возьми и ты цветочек и ступай
- Искать в лесу. Афинянку найдешь
- Ты там и с ней афинянина: он
- Ее любовь упорно отвергает.
- Ты юношу узнаешь по одежде.
- Натри ему глаза и сделай так,
- Чтобы ее он увидал, проснувшись.
- Смотри, устрой, чтоб он в нее влюбился
- Еще сильней, чем влюблена она.
- Ступай же, Пэк, и будь опять со мною,
- Пока еще петух не прокричал.
- Покоен будь: исполню приказанья.
Уходят.
Другая часть леса. Входит Титания со свитой.
- Составьте хоровод и пойте песни,
- Потом на треть минуты удалитесь:
- Ступайте – кто злых гусениц топтать,
- Кто воевать с летучими мышами,
- Чтобы потом для всех малюток эльфов
- Сшить платьица из кожаных их крыльев,
- Кто отгонять толпы несносных сов,
- Которых так малютки удивляют,
- Что напролет всю ночь они кричат.
- Теперь меня вы песней усыпите,
- А там скорей летите исполнять
- Свои дела: я отдыхать здесь буду.
- Вы, с раздвоенным жалом змейки,
- Припрячьте пестренькие шейки,
- А вы, колючие ежи
- И долгохвостые ужи,
- Царице доброй не вредите
- И близко к ней не подходите!
- С нашей песней, Филомела,
- Слей мелодию свою.
- Баю, баюшки баю!
- Баю, баюшки баю!
- Чтоб ничто вредить не смело,
- Чтоб царица здесь спала,
- Не страшась ни чар, ни зла!
- Ну, царица, почивай,
- Мы поем тебе: «Бай, бай!»
- Не ходите сюда вы, ткачи-пауки.
- Долгоногие – прочь удалитесь!
- Прочь, улитки, жуки!
- Да и вы, червяки,
- Сон царицы нарушить страшитесь!
- С нашей песней, Филомела,
- Слей мелодию свою.
- Баю, баюшки баю!
- Баю, баюшки баю!
- Чтоб ничто вредить не смело.
- Чтоб царица здесь спала,
- Не страшась ни чар, ни зла!
- Ну, царица, почивай,
- Мы поем тебе: «Бай, бай!»
- Прочь улетим: теперь в порядке всё.
- Пусть лишь один останется на страже.
Эльфы улетают. Титания засыпает. Входит Оберон.
- Кого, проснувшись, ты увидишь,
- Того всем сердцем обожай,
- Люби его, как только можешь,
- И от любви к нему страдай!
- Будь он медведь, иль вол, иль кошка,
- Будь он кабан, иль барс степной –
- Пускай тебе вообразится,
- Что одарен он красотой!
- Лишь только гадкое творенье
- Сюда придет, сбрось усыпленье!
Оберон уходит. Входят Лизандер и Гермия.
- Прекрасная, ты, верно, утомилась,
- Так по лесу блуждая? Ты права:
- Мы сбилися с дороги. Если хочешь,
- Мы, Гермия, здесь можем отдохнуть
- И подождать, пока рассвет настанет.
- Да, отдохнем, Лизандер. Поищи
- Себе постель, а я на возвышенье
- Прилягу здесь усталой головой.
- Подушкой пусть одна и та же кочка
- Послужит нам. Одно пусть будет сердце,
- Одна – постель. И в нас хоть две души,
- Но верность ведь одна на дне обеих.
- Нет, милый мой, хоть из любви ко мне,
- Мой дорогой Лизандер, согласися, –
- И не ложись так близко.
- О, прими
- Мои слова в чистейшем их значенье!
- Всегда должно любовью понимать
- Слова любви. Я говорю, что сердцем
- Привязан я так сильно к твоему,
- Что в нас двоих одно и то же сердце.
- Я говорю, что клятвой две души
- В нас скованы так сильно, что хоть точно
- В нас две души, но верность в них одна.
- Позволь же мне лечь рядом. Верь мне: я,
- Ложась с тобой, не осквернюся ложью.
- Как хорошо играешь ты словами!
- Свой нрав и гордость прокляла бы я,
- Когда б могла подумать, что ты лжешь;
- Но, милый друг, настолько будь любезен
- И, из любви ко мне, ложись подальше.
- Чтоб скромности людской не оскорбить,
- Мне следует с тобою разлучиться.
- Меж юношей и девой молодой,
- Мой милый друг, прилично расстоянье.
- Итак – прощай. Пускай твоя любовь
- Лишь с жизнию бесценною иссякнет.
- Аминь, аминь, отвечу на молитву.
- Пусть жизнь моя окончится тогда,
- Когда любить тебя я перестану.
- Я лягу здесь. Желаю, чтобы сон
- Твои глаза сомкнул успокоеньем.
- А я хочу, чтоб точно тем же он
- Закрыл глаза того, кто мне желает.
Лизандер и Гермия засыпают. Входит Пэк.
- Я лес кругом весь обошел,
- А человека не нашел,
- На чьих глазах мой царь желает
- Цветочек этот испытать.
- Он чудной силой обладает
- Любовь мгновенно зарождать.
- Ночь, тишина! А, вот невежда!
- На нем афинская одежда…
- Так это он, должно быть, он,
- О ком твердил мне Оберон:
- Тот самый, что пренебрегает
- Афинской девой. Вот она
- Благополучно почивает,
- Хотя постель ее грязна.
- Бедняжка, лечь она не смела
- С своим бесчувственным рядком.
- Постой же, я поправлю дело:
- Смочу глаза его цветком.
- Пусть мой цветок моей рукою
- Всю душу в нем настроит вновь,
- И с этих пор не даст покою
- Его глазам его любовь!
- Проснись, когда я удалюся:
- Я ж к Оберону тороплюся.
Выжимает цветок на глаза Лизандера и уходит.
Входит Деметрий. Елена бежит за ним.
- Остановись, хотя бы для того,
- Чтобы меня убить, о мой Деметрий!
- Прочь, и не смей преследовать меня –
- Я требую.
- Не хочешь ли ты бросить
- Меня одну во тьме? О, не бросай!
- Останься здесь, или с тобой случится
- Несчастье. Я хочу идти один.
Уходит.
Читать бесплатно другие книги:
