Плач Сэнсом Кристофер

— И что теперь? Мы больше не увидим кислого лица этой женщины?

— О, думаю, увидим. Она в страшном негодовании, но почему-то мне кажется, что она явится сюда, и сегодня же.

Джек кивнул в сторону Николаса, который переписывал какой-то документ.

— У него для вас новости. Мне говорить не хочет. Смотрел, как кот, добравшийся до сметаны.

Овертон встал. На его веснушчатом лице действительно было самодовольство.

— Пройдем в кабинет, — сказал я.

Когда Николас направился за мной, я заметил, как нахмурился Барак и улыбнулся про себя Скелли. Джек и в самом деле как будто ревновал меня к Овертону из-за моего вовлечения его в тайную миссию. Но я всего лишь защищал его, а Тамасин содрала бы с него заживо кожу, заподозри она, что я снова втянул его в политику, как он и сам прекрасно знал.

— Ну? — спросил я Николаса. — Что-то новое о рукаве?

— Да, сэр. — Своими длинными худыми руками он осторожно вытащил из кармана кружево и положил его на стол. — Второй вышивальщик, которого я посетил сегодня, тут же узнал его. Это он шил рубашку для кого-то из своих клиентов. Упоминание имени мастера Галлима сотворило чудо — он знает его и заглянул в свои записи. Рубашка была сшита для одного джентльмена по имени Уильям Стайс. Он дал мне адрес — где-то около Смитфилдской площади.

— Хорошая работа, — похвалил я ученика.

— Есть кое-что еще. Я заметил, что, говоря о Стайсе, мастер поморщился, и я спросил, что это за человек. Вышивальщик сказал, что это один из тех молодых людей, которые задрали нос, добившись денег и положения. — Николас с трудом сдерживал возбуждение. — Но вот какая вещь, сэр: по описанию вышивальщика, Уильям Стайс — высокий русоволосый молодой человек без половины уха! Как будто он получил рану от ножа или меча.

Я снова посмотрел на маленький потрепанный обрывок кружева. Значит, его потеряли не те, кто убил Грининга, а те, что сбежали через сад, когда молодой Элиас застал их за попыткой проникнуть к Гринингу раньше. Они бежали тем же путем, подумал я, и этот Уильям Стайс пытался подкупить пажа королевы, молодого Гарета.

— Ты хорошо поработал, Николас. Очень хорошо. — Я серьезно посмотрел на парня. — Но теперь предоставь действовать мне. Этот человек опасен.

Овертон не мог скрыть разочарования.

— Вы сделаете так, чтобы его арестовали?

— Сегодня же.

Я должен был донести новость до лорда Парра.

Раздался тихий стук в дверь. Вошел Джон Скелли и извиняющимся тоном сказал:

— Посетитель, сэр. Не может ждать. Хочет видеть вас немедленно.

Я криво усмехнулся Николасу:

— Миссис Слэннинг?

— Нет, сэр. Некто по имени Оукден, — сообщил Скелли. — Говорит, что он печатник, что вы его знаете и что это вопрос жизни и смерти.

Глава 17

Скелли ввел Джеффри Оукдена. На печатнике был светлый шерстяной камзол, а лицо его покраснело и было покрыто потом, как будто он бежал. Когда Джон закрывал за собой дверь, я заметил, что Барак с любопытством глядит на нас. Я встал.

— Мастер Оукден, что случилось?

Я с содроганием подумал, что, как я и опасался, на него или его семью напали.

Посетитель понемногу пришел в себя. Постоянная физическая активность его ремесла должна была держать его в форме, но он был уже не молод.

— Мастер Шардлейк, — быстро проговорил Джеффри, — я пришел в связи с запиской, что вы мне прислали. Сказать вам, что я уезжаю из Лондона. Я продаю свое дело и отправляюсь на ферму к своему брату, в Норфолк. С тех пор как убили бедного Армистеда, я опасаюсь за свою жену и детей.

Он хмуро посмотрел на Николаса, несомненно помня, как тот спровоцировал побег Элиаса. Оукден не знал, что его бывший подмастерье уже мертв.

— Мне очень жаль, — сказал я.

Я видел, как углубились морщины напряжения и тревоги на лице печатника после нашей встречи.

Он поднял руку и сказал:

— Но сейчас не об этом. Нет времени.

— Времени для чего? — спросил Овертон.

— По пути сюда я зашел выпить кружку пива — хотелось пить, день жаркий — в трактире под вывеской «Бахус» у собора Святого Павла. Это большой трактир…

— Да, я бывал там, — сказал я.

— Внутри я увидел двоих за столом у окна. Я уверен: это те, кто убил Армистеда, хотя сегодня они были одеты как джентльмены. Этот трактир — респектабельное заведение. — Джеффри еще раз глубоко вздохнул. — Я никак не мог прогнать из головы их описание моим старым помощником Хаффкином. Два молодых человека, оба большие и высокие, один светловолосый с бородавкой на лбу, а другой почти лысый, хотя и молодой. С тех пор я боялся встретить их. Эти убийцы, — добавил он с горечью, — сидели себе спокойно, попивая пиво у всех на глазах. — Печатник перевел взгляд с меня на Николаса и расправил плечи. — Я бежал сюда. Если идти быстро, до трактира пятнадцать минут ходу.

— Власти… — начал было мой ученик.

— Нет времени, юноша, — перебил его Оукден. — Их нужно схватить, пока они не ушли. Гражданский арест!

Я видел, что ему не терпится схватить убийц Грининга самому и, возможно, отогнать грозную тучу от своей семьи.

— Мастер Шардлейк, у вас есть люди, которые могли бы помочь? — спросил он. — Может быть, тот бородач у вас в конторе?

Я закусил губу. Джеффри был прав: это мог оказаться наш единственный шанс. Но это были убийцы, молодые ловкие парни, привычные к насилию. Николас мог пригодиться в этом деле, но Оукден был уже не юноша, а от меня тут и вовсе было мало проку. Как и от Скелли. Оставался Барак, которого я поклялся больше не впутывать в опасные дела. Но у меня был шанс схватить убийц и самому доставить их к лорду Парру. Овертон и печатник в нетерпении ерзали, пока я размышлял. В конце концов я вышел за дверь и попросил Джека присоединиться к нам. Он встал из-за стола со странной смесью предвкушения и неохоты на лице.

Я объяснил ему, что мастер Оукден был свидетелем по делу, которое я расследовал, и только что видел убийц в трактире «Бахус».

— Это опасные люди, — сказал я. — Сомневаюсь, что без тебя нам удастся их схватить. Не имею права тебя просить, и если ты скажешь «нет», я это пойму.

Барак издал долгий тяжелый вздох.

— Это связано с тем… другим делом? В замке Бэйнардс?

Я медленно кивнул:

— Это может оказаться наш единственный шанс решить оба дела.

Джек закусил губу и пощупал сквозь рубашку старую отцовскую мезузу[29], что носил на шее так же постоянно, как королева ключик от своего сундука. Потом он спросил:

— У нас хватит оружия? Молодой Ник пришел сегодня на работу с мечом, как обычно, чтобы покрасоваться. А у меня есть хороший нож.

— И у меня, — сказал Оукден.

— У меня тоже где-то есть, — сказал я.

— Тогда пошли! — воскликнул Барак. — Какое-то время я сторонился этого, но еще не забыл, как сражаются.

* * *

Разношерстным квартетом мы двинулись по Флит-стрит под полуденным солнцем вдоль городской стены у Ньюгейта. Скелли смотрел нам вслед. Барак радостно сообщил ему, что если придет миссис Слэннинг, ее нужно вежливо послать к черту. Николас размашисто шагал с мечом в руке и с горящими глазами, явно с удовольствием предвкушая драку. Его оружие, которое, я знал, молодой человек не уставал точить, несколько успокаивало. Однако люди, с которыми нам предстояло столкнуться, представляли серьезную опасность. Меня страшила мысль, что что-то случится с ним или с Джеком, который с настороженным и решительным видом важно шагал рядом с Овертоном. Мы с Оукденом еле поспевали за ними.

— Какая обстановка в том трактире? — спросил Барак у Джеффри.

— Вход с улицы, внутри одно большое помещение со столами, позади кухня с окном для подачи блюд, — рассказал тот. — Там не только пьют, но и едят. Еще позади дверь в маленький садик, где тоже стоят столы.

— Должна быть и дверь в кухню. А они где сидят?

— За столом в нише у окна.

— Хорошо, — сказал Николас. — Тогда мы окружим их и отрежем путь к бегству.

Джек одобрительно кивнул:

— Правильно, парень.

— Мой учитель фехтования был в двадцатых годах солдатом на французских войнах. Он всегда говорил, что для боя очень важно знать местность, — заметил Овертон.

— Он был прав.

Оукден с любопытством посмотрел на Барака:

— Для клерка вы хорошо разбираетесь в таких делах.

Джек взглянул на меня:

— Я ведь не всегда был клерком в юридической конторе, верно?

Мы подошли к «Бахусу». Это был один из респектабельных лондонских трактиров, где останавливались путешественники, а иногда в выходные собирались семьи ремесленников на какие-нибудь торжества. Через открытое окно мы увидели двоих человек, сидящих за круглым столом, сдвинув головы: они были поглощены разговором. Как и сказал Оукден, эти двое полностью соответствовали описанию Хаффкина. Оба были хорошо одеты, в разрезных камзолах и рубашках с кружевными воротничками. Как и Стайс при первом покушении на Грининга, эти двое, отправляясь на убийство, переоделись бедняками.

Это было не горячее время в трактире: за столами сидело лишь несколько человек — с виду это были купцы, которые обсуждали свои дела.

— Вы уверены, что это они? — спросил я печатника.

— Описание Хаффкина запечатлелось у меня в памяти.

— Вы не заметили, у них есть мечи? — обратился к Джеффри Барак.

— Я не видел. Мне не хотелось слишком долго на них смотреть. Они могли держать их под столом.

— Они одеты как джентльмены, — сказал Николас. — Им позволено носить мечи.

Джек серьезно посмотрел на него.

— Тогда тебе может пригодиться твой, Никки. Эти парни могут быть одеты как джентльмены, но в бою не сравнятся с молодым джентльменом. Ты готов?

— Готов и способен, — высокомерно ответил юноша.

— Сомневаюсь, что посетители вмешаются, — предположил Барак. — Они все обдристаются от страха.

Я набрал в грудь воздуха и пощупал нож на поясе.

— Тогда пошли.

* * *

Мы шагнули через порог в прогорклый запах пива и похлебки. Один или двое из посетителей взглянули на мою робу юриста, которую я не снял, чтобы придать поимке вид законности. Мы направились прямиком к столу в нише, где по-прежнему увлеченно беседовали двое молодых людей. Мое сердце упало: у обоих я увидел мечи в ножнах на лавке рядом с ними. При приближении к ним мне показалось, что я расслышал, как лысый упомянул имя Бертано.

Тут они вдруг прервали свой разговор и посмотрели на нас — у них были жесткие, враждебные лица. Лысому было под тридцать, и это был большой, ладно скроенный мужчина. Его можно было бы назвать красивым, если б не складка у сочного рта, в которой виделось нечто большее, чем просто намек на жестокость. А у второго, блондина с бородавкой на лбу, были узкие, как у борзой, черты лица, хранящего то же холодное напряжение, как у охотничьей собаки.

Громко, чтобы слышали другие посетители, я произнес:

— Джентльмены, мы производим гражданский арест! Вы арестованы за убийство Армистеда Грининга девятого числа сего месяца.

Светловолосый напрягся, и его глаза превратились в щелочки, но лысый посмотрел на нас большими непроницаемыми карими глазами и со смехом спросил:

— Вы с ума сошли?

— Отнюдь нет, — сказал Оукден, поднимая свой нож. — Вас видели, когда вы с окровавленной дубиной в руках выбегали из типографии Армистеда Грининга после его убийства.

Послышались приглушенные голоса посетителей за другими столами. Двое из них поспешно встали и вышли.

— Вы не власти! — прорычал белобрысый.

— Нет нужды, — ответил Николас, кладя руку на меч. — Это гражданский арест.

Лысый расхохотался:

— Вы кто такие? Какой-то студент-законник, судя по робе? Клерки-крючкотворы пришли нас арестовать?

— Я Мэтью Шардлейк, сержант юстиции, уполномочен семьей жертвы расследовать убийство по поручению коронера, — сообщил я ему.

Убийцы переглянулись, и я с содроганием понял, что они знают мое имя. Оба внимательно осмотрели наш небольшой отряд, взвешивая обстановку. Рука светловолосого скользнула к мечу, но он отдернул ее, когда Овертон выхватил из ножен свой меч и приставил острие к его горлу. На остром как бритва клинке отражалось солнце.

— Не двигаться, негодяй, — проговорил парень, — или зарежу. Руки на стол.

Раньше я не знал, не пропадет ли бравада Николаса, когда дело дойдет до действий. Теперь узнал.

Белобрысый замер. Он смотрел на меня, прямо в глаза.

— Для вас лучше всего нас отпустить, — проговорил он еле слышно, — или вам будет очень плохо от тех, кто над нами. Ты не представляешь, горбун, с кем связался.

— Могу догадаться, — ответил я, подумав о Ричарде Риче. — В любом случае вы арестованы.

Теперь оба преступника смотрели на меня. Барак быстро сунул правую руку под стол со стороны лысого, опираясь на стол левой, и сказал:

— Я возьму твой меч, приятель.

И тут, так быстро, что я не уловил глазом, лысый выхватил из-за пояса нож и воткнул его в левую руку Джека между большим и указательным пальцами, пригвоздив ее к столу длинным узким клинком. Брызнула кровь, Барак вскрикнул и выронил свой нож, который со стуком упал на пол. Николас инстинктивно повернул голову, и узколицый одной рукой оттолкнул его клинок, а второй схватил из-под лавки свой меч и рубанул им моего ученика.

Оба наших противника двигались с удивительным проворством, и на какую-то ужасную секунду я решил, что с Николасом все кончено, однако он успел поднять свой меч, чтобы парировать удар. Тем временем Барак схватился за нож, пригвоздивший его руку к столу, и с воплем сумел вытащить его. В тот же момент лысый схватил свой меч, но Оукден, доставший свой нож, вонзил его по самую рукоять ему в плечо. Я тоже поскорее вытащил свое оружие и приставил его лысому к горлу. Барак теперь мог лишь держать его за руку.

На мгновение мне показалось, что мы победили, так как светловолосый был в невыгодном положении, пытаясь фехтовать с Николасом, сидя за столом. Но потом он схватился свободной рукой за стол снизу. Несмотря на свою стройность, негодяй был силен, так как смог опрокинуть стол на нас, отчего оловянные кружки взлетели в воздух. Овертон, отшатнувшись, выронил меч. Светловолосый ударил его своим клинком в грудь — хлынула кровь. Оукден, прижатый столом, с криком упал навзничь. Блондин выскочил из ниши, а его товарищ, держась за плечо, протянул руку вниз и схватил меч Николаса.

Оба бросились к выходу. Белобрысый замахнулся мечом на полового, который стоял на пути, разинув рот на происходящее, и тот отскочил в сторону. Какая-то женщина закричала. Беглецы обернулись в дверях, угрожая нам мечами. Лицо лысого побелело от боли — нож Оукдена так и торчал у него из плеча. А потом они повернулись и убежали. Я лишь смотрел им вслед. Один я ничего не мог сделать. Барак и Николас были ранены, а Джеффри, побледневший и стонущий, только поднимался на ноги.

Тут появился трактирщик с двумя помощниками — у каждого в руках было по дубине.

— Какого черта! Что здесь происходит?! — сердито спросил он. — В моем трактире драка, и чуть не случилось убийство. Я вызову констебля!

— Вы, что ли, не слышали, что мы пытались арестовать двух убийц?! — крикнул я на него с неожиданной свирепостью, но потом сделал глубокий вдох и глотнул, так как происшедшее, должно быть, напугало как посетителей, так и персонал. Я полез в кошелек и достал соверен — один из тех, что прислал мне Билкнап — и показал хозяину трактира. — Это, наверное, больше, чем нужно, чтобы покрыть убытки?

Трактирщик алчно уставился на монету.

— Он твой, если ответишь на пару вопросов, — сказал я ему. — Эти люди бывали здесь раньше?

— Несколько раз за последние недели. Они всегда сидели и разговаривали в том углу, заказав что-нибудь поесть. И я знаю их имена. Я запомнил, потому что однажды за ними пришел какой-то человек, посланник откуда-то, и спросил, не здесь ли мастер Дэниелс и мастер Кардмейкер. Сказал, что у него срочное дело. А потом он увидел их в нише и подошел. Мне не понравилось, как они выглядели. Трактирщик всегда знает, кто может доставить неприятности. Святая Мария, я оказался прав! — добавил он с горечью, глядя на перевернутый стол, разлитое по полу пиво и опустевшее помещение. Через дверь, ведущую в сад, в трактир заглядывали испуганные лица.

Я глубоко вздохнул. Узнать таким образом имена убийц было большой удачей, хотя это не уравновешивало того факта, что мы их упустили и что Барак с Николасом ранены. Интересно, от кого был тот посланник?

— Спасибо, — сказал я. — Мы пошли.

Джек сидел с бледным лицом, туго перевязывая руку носовым платком. Овертон снял рубашку, обнажив бледный, но мускулистый торс, и прижимал к груди носовой платок. К моему облегчению, у него был лишь неглубокий порез. Лицо Оукдена обрело свой обычный цвет.

— Я должен сейчас же отвезти тебя и Николаса к Гаю, — сказал я Бараку.

— Но как я объясню это Тамми? — пробурчал тот и выругался.

Я помог ему дойти до двери, а на улице обернулся к Джеффри:

— Хотите пойти с нами, сэр?

Печатник покачал головой.

— Нет, мастер Шардлейк, и я больше не участвую во всем этом. Мне не следовало приходить к вам. Я потороплюсь продать мое дело. Спасибо за заботу, что прислали записку, но теперь, пожалуйста, оставьте нас в покое.

Он еще раз взглянул на моих раненых товарищей и медленно пошел прочь.

Глава 18

Слава богу, Гай был дома. Его помощник Фрэнсис удивился, когда на пороге показался я и двое пострадавших с обильно кровоточащими ранами.

— На нас напали разбойники, — солгал я.

Фрэнсис поспешил отвести нас в кабинет Малтона, где тот в это время смешивал травы.

— Святая Мария! — воскликнул он. — Что случилось?

Я с тревогой наблюдал, как он осматривает Николаса и Барака. Рана моего ученика требовала лишь небольшого шва, и он перенес это хорошо, лишь прикусив язык, пока Гай зашивал ее. Потом доктор Малтон тщательно осмотрел левую руку Джека.

— Слава богу, нож был узкий, — сказал он, — и прошел через мягкие ткани между длинными костями пальцев. Но потребуется наложить швы, а также лавандовое и другие масла, чтобы остановить заражение.

Николас нахмурился:

— Я думал, раны лучше всего промывать вином.

— Лаванда лучше. Хотя она и щиплет. И нужна повязка. — Гай серьезно посмотрел на Барака: — Нужно будет носить ее неделю и регулярно менять. Вы ведь не левша?

— Нет. Божьи язвы, больно! — охнул мой помощник.

— Будет больно. Но если повезет, все пройдет, останется лишь небольшое одеревенение.

Джек обернулся ко мне и Николасу:

— Вы оба увидите Тамасин на дне рождения Джорджа через несколько дней. Я скажу, что был несчастный случай в конторе. Подробности обсудим после, чтобы все рассказывали одинаково. Не хочется, чтобы она поймала вас на мелочах.

— Неужели жена вам не поверит? — удивился Овертон.

— Нельзя ручаться, парень.

— Уже не первый раз ваш хозяин приводит Джека Барака сюда, чтобы после рассказать про несчастный случай. И Джек тоже приводил вашего хозяина, — строгим тоном проговорил медик, и Николас посмотрел на меня с новым уважением.

— Можно оставить их у тебя, Гай? — спросил я. — Прошу прощения, но у меня сегодня важная встреча, и я боюсь опоздать. — По пути к Малтону я увидел, что стрелка церковных часов показывает двенадцать.

Врач кивнул.

— Но если можно — на пару слов, Мэтью. Выйдем. — Он сжал губы, и его смуглое лицо было сердитым и озабоченным.

За дверью Малтон тихо сказал, качая головой:

— Значит, на вас не напали разбойники. Снова ты приводишь ко мне Джека после опасной стычки. Он женатый человек, у него ребенок, и Тамасин ждет еще одного. А еще этот юноша…

— Я расследую убийство, — ответил я. — Двое негодяев до смерти забили дубинами невинных людей. Их увидел в трактире очевидец и сообщил мне в Линкольнс-Инн. Это был шанс — возможно, единственный шанс — схватить их. Джек и Николас знали об опасности.

— И вы схватили этих убийц?

Я сердито покачал головой:

— Нет, они были опытными бойцами и вырвались.

— Мэтью, — сказал Гай. — Ты всегда стремишься к опасности. Но теперь этот юноша и Джек… Джек уже не молод и привык к более спокойной жизни.

Я провел рукой по лбу:

— Знаю, знаю. Но это был мой единственный шанс привести двух убийц к правосудию. — Я с вызовом посмотрел на старого друга. — И, возможно, не дать им больше убивать.

— В прошлый раз ты намекал, что впутался во что-то секретное, подробности чего знать опасно.

— Да.

Медик кивнул в сторону кабинета:

— А Джек и этот юноша знают эти подробности?

Я покачал головой.

— Тогда ты не должен их вовлекать, — сказал Гай. — Извини, но я так думаю. — Он пристально посмотрел на меня. — Это имеет какое-то отношение к королеве?

— Почему ты спрашиваешь?

— Вижу по твоему лицу, что имеет. Знаю, ты питаешь непомерную привязанность к ней. Я видел твою печаль в эти последние месяцы, беспокойство о ее страданиях. Но ты не должен из-за этого подвергать себя опасности — а тем более тех, кто на тебя работает.

— Почему это? — резко ответил я. — Потому что ты считаешь ее еретичкой?

— Нет, — возразил Малтон, — потому что она королева и потому что поэт Уайетт сказал: «Вокруг трона слышны раскаты грома». Определенно это трон нашего короля, — добавил он с горечью.

Я не ответил.

— А тот человек, Бертано, о котором ты спрашивал, он тоже имеет к этому отношение? — спросил врач.

Я вспомнил, что Дэниелс и Кардмейкер упоминали в трактире его имя, и серьезно ответил:

— Не произноси этого имени, Гай, раз ты так ценишь свою безопасность.

Мой друг криво усмехнулся:

— Видишь, ты даже меня косвенно впутал. Подумай о моих словах, Мэтью. Мне не хочется снова лечить Барака и Николаса от чего-нибудь пострашнее. И тебя тоже, — добавил медик уже мягче.

* * *

Обуреваемый противоречивыми чувствами, я поехал в Тауэр. Гай был прав: это мои личные чувства к королеве толкнули меня на этот путь, таща за собой опасности, как болезнь влечет за собой уныние и кошмары. Но теперь я уже не мог отойти в сторону, даже если б захотел. Те два человека в трактире знали мое имя.

Впереди виднелся Тауэр-Хилл[30], где умер лорд Кромвель и многие другие, а дальше сам Лондонский Тауэр — ров, высокие белые стены, а за ними огромная квадратная глыба Белого Тауэра, в чьи ужасные темницы я ненадолго угодил пять лет назад в результате заговора Рича и Билкнапа.

Лорд Парр уже дожидался меня у Средних ворот, верхом. К моему удивлению, на другом коне рядом с ним сидел молодой Уильям Сесил, а слуги в ливреях королевы держали лошадей под уздцы. Сесил был в робе юриста, а Парр — в легком зеленом камзоле с разрезами на плечах, так что была видна малиновая шелковая подкладка. Он нюхал ароматический шарик, висевший на золотой цепочке у него на шее, чтобы перебить тяжелый запах из рва.

— Мэтью! — впервые поприветствовал меня старый лорд, назвав моим христианским именем, и его голос теперь звучал гораздо вежливее, чем при нашей последней встрече. — Я взял с собой мастера Сесила, чтобы мы могли обменяться новостями.

— Извините за опоздание, милорд, но у меня произошла стычка с людьми, убившими Грининга… — рассказал я ему.

Наклонившись с седла, дядя королевы в нетерпении спросил:

— Они схвачены?

— Нет, но при попытке их задержания Барак и мой ученик были ранены. Мне пришлось отвести их к врачу.

— Расскажите, что случилось.

Я посмотрел на Сесила.

— Уильям все знает, — сказал лорд Парр. — Мы с королевой решили, что ему можно доверять, и он организовал розыск среди радикалов, а также расставил соглядатаев в порту.

Я рассказал им о стычке с Дэниелсом и Кардмейкером и о том, что они, похоже, знали мое имя и, несомненно, упомянули имя Бертано. Также я сказал, что, по словам Николаса, обрывок рукава принадлежал Уильяму Стайсу, у которого, по описанию вышивальщика, не хватало половины уха и который участвовал в первом покушении на Грининга и пытался подкупить юного пажа Гарета.

— Боюсь, у меня успехов меньше, — сказал Сесил. — Никаких следов ни трех пропавших друзей Грининга, ни стражника Лимана. И хотя все четверо имели друзей среди религиозных радикалов, они не входили ни в один из известных кружков. Похоже, Грининг и остальные создали собственный кружок.

— Думаю, это так, — согласился я.

Лорд Парр хмыкнул:

— Видит Бог, этих кружков хватает и появляется все больше, прямо у Гардинера под носом. Может быть, есть даже кружки анабаптистов. Один из тех людей — голландец, а всякие вредители прибывают оттуда и из Германии.

— А что насчет Бертано? — спросил я лорда Уильяма.

— В итальянском торговом сообществе не знают такого имени. Они все регистрируются, и такой фамилии у них в списке нет.

— Он мог тайно проникнуть в страну, — заметил Сесил.

— Возможно, — покачал головой Парр. — Или может вообще жить в Англии. — Он посмотрел на Тауэр. — Ну, Мэтью, нам надо внутрь. Лошадей примут у ворот. Мы и так уже достаточно задержались. — Старый лорд повернулся к Сесилу: — Вот, Уильям, Шардлейк узнал еще три имени для твоих розысков: Дэниелс, Кардмейкер и Стайс. — Он наклонил голову. — Только тихо.

Молодой юрист с серьезным видом кивнул и поехал прочь.

— Это смышленый парень, — сказал лорд Парр, погладив бороду. — И осмотрительный.

— Вы ему все рассказали? — уточнил я.

— Да, королева одобрила это после встречи с ним. Она очень привязалась к нему, — сказал старик. Я ощутил абсурдный прилив ревности, а лорд посмотрел на удаляющуюся фигуру Сесила. — Он амбициозен. Если мы закончим наше дело успешно, это может оказаться для него хорошей отправной точкой. Конечно, для него важны и религиозные принципы. А если мы потерпим неудачу, — добавил он понуро, — и король увидит опубликованную книгу, все мы можем кончить ужасно.

* * *

Стражник у ворот Тауэра почтительно отсалютовал лорду Парру. Наших лошадей отвели в конюшню, и мы пересекли Тауэр-Грин[31].

— Ничего не слышно про «Стенание»? — спросил я.

— Ничего. Прошло уже больше двух недель, как книга пропала. Я говорю королеве, что с каждым днем все менее вероятно ее появление на улицах, но она не верит. — Лорд Уильям издал короткий смешок, словно залаял. — Да и я, по правде сказать, тоже. Эти двое, с которыми вы столкнулись, — продолжил он, — один из них сказал, что вы не знаете, с кем связались. Намекая на кого-то наверху. А вы раньше говорили, что тут может быть замешан сэр Ричард Рич?

— Возможно.

— Столько всяких возможностей! Норфолк, Гардинер, Пэджет, поодиночке или все вместе, а может быть, кто-то еще. — Мой спутник покачал головой. — Нет, Пэджет всегда работает строго по указаниям короля.

— Вы уверены, милорд? Уолси и Кромвель тоже так начинали, а потом…

Уильям надул губы:

— Вы правы. В эти бурные дни мы не можем быть полностью уверены ни в ком.

— Меня по-прежнему беспокоит, милорд, что когда дурочка Джейн пришла на допрос, вместе с ней пришла леди Мэри.

— Это было просто неудачное совпадение.

Страницы: «« ... 1112131415161718 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Книга повествует о судьбах 13 племянниц русских царей в период с начала XVIII века до середины ХХ-го...
Миямото Мусаси и Такуан Сохо – два великих наставника, под влиянием которых формировались поколения ...
Новый военно-фантастический боевик от автора бестселлеров «Самый младший лейтенант», «Самый старший ...
Многие родители задаются вопросом «Почему мой ребенок мне врет?», но лишь единицы пытаются правильно...
Каждому из нас хотя бы раз да желали отметить свое столетие. А записные шутники еще добавляли: мол, ...
Здесь пугают.Из года в год серия «Самая страшная книга» собирает на своих страницах лучший хоррор на...