Абсолютное доказательство Джеймс Питер
«Когда найдете то, что ждет вас по второму адресу, – возвращайтесь ко мне. Возвращайтесь, когда будете уверены… Третьи координаты откроют вам место Второго Пришествия Господа Иисуса Христа».
Вдруг Росс подскочил на месте; его охватило радостное возбуждение. Есть идея! Но сработает ли?
Найдя в записной книжке номер Джолин Томас, он вышел во двор и набрал его на одном из своих одноразовых мобильников. Джолин взяла трубку после двух гудков.
Он назвал себя.
– Здравствуйте, мистер Хантер! – радостно поздоровалась она. – Ваши документы прибыли?
– Да, спасибо, – поблагодарил он. – Я хотел узнать, не сможете ли вы помочь мне еще кое с чем.
– Постараюсь.
– Базы данных ДНК. Скажите, пожалуйста, верно ли я понял, что результаты стандартных анализов ДНК, митохондриальных и игрек-КТП-анализов хранятся в разных базах данных?
– Совершенно верно. Самые полные на сегодняшний день – стандартные базы данных. Они охватывают большую часть населения Земли, к ним постоянно обращаются силовые структуры. Впрочем, в определенных странах, а также в некоторых штатах США их содержимое подпадает под действие законов о защите личной информации. Митохондриальные базы данных не столь полны. А игрек-КТП-анализ – методика новая, поэтому таких баз данных пока меньше всего, и, соответственно, меньше всего их охват. Пройдет несколько лет, прежде чем они догонят базы данных стандартных анализов ДНК.
– Позвольте убедиться, что я все правильно понял. Стандартный анализ – это данные по индивидуальной ДНК, которая у каждого человека своя?
– Правильно. Кроме однояйцевых близнецов – у них ДНК одинаковые.
– А митохондриальный анализ определяет женскую часть ДНК – ту, что передается без изменений по женской линии?
– Верно.
– Из поколения в поколение, правильно?
– Да. От матери к дочери, от дочери к внучке, и так далее до бесконечности.
– А игрек-КТП-анализ делает то же самое для мужской линии?
– Да, пока мужская линия продолжается. Он очень ценен при определении отцовства и в генеалогии. Однако надо понимать, что в коротких тандемных повторах возможны мутации, и чем дольше срок, тем они вероятнее.
– А насколько они вероятны? В абсолютных величинах?
– В целом вероятность таких мутаций очень невелика.
– То есть можно считать, что они маловероятны?
– Да, маловероятны, но все же о такой возможности необходимо помнить.
Все, что она говорила, Росс торопливо записывал в блокнот.
– Вы сказали, что баз данных по игрек-КТП-анализу в наше время не так уж много.
– Верно.
– А где расположены самые крупные базы?
– По игрек-КТП?
– Да.
– Есть несколько баз в Великобритании. Довольно много в Европе. Не знаю уж, почему, но впереди всех в этой области Чехия.
– Как насчет Америки?
– Да и в США их немало. В штате Нью-Йорк, в Иллинойсе, во Флориде… Самая крупная, пожалуй, в Южной Калифорнии.
– В Южной Калифорнии?
– Да.
– А знаее ли вы столь же крупные митохондриальные базы данных?
– Разумеется. Они сейчас намного крупнее баз данных по игрек-КТП, так как эти исследования ведутся гораздо дольше.
– Скажите, как получить доступ к этим базам данных? Например, я могу получить? – спросил Росс.
– Нет, у нас в Великобритании, согласно закону о защите информации, они очень серьезно защищены. Например, я не имею права выдать вам даже вашу собственную ДНК, если она имеется в базе данных. В других странах по-разному, зависит от законов страны – или, в Америке, от законов штата. Где-то силовые структуры имеют свободный доступ к базам данных, где-то – только по решению суда.
Росс поблагодарил Джолин и дал отбой. Его переполняло радостное возбуждение.
Южная Калифорния!
Именно там находится Лос-Анджелес.
Глава 97
Четверг, 16 марта
Росс опустил взгляд на заметки, которые делал во время разговора с Джолин о базах данных ДНК. Слова «очень серьезно защищены» он подчеркнул двумя жирными линиями.
Взглянул на часы. Без пяти двенадцать. На решение этой проблемы осталось четверть часа, дальше его ждет обед с Салли Хьюз. Нужно как-то добраться до этих баз данных! Но как?
И тут Росс вспомнил о человеке, который в силах ему помочь.
Хотя время близится к полудню, для хакера сейчас глубокая ночь. Обычно Зак Боккс не вставал с постели раньше двух-трех часов дня. Но медлить не приходилось. Росс списал из записной книжки номер Зака, вышел в сад и позвонил ему с одноразового мобильника.
После нескольких звонков в трубке раздался сонный голос, и на голос-то не слишком похожий:
– Угррм?
– Зак, это Росс Хантер.
– Хрррм.
Наступило долгое молчание. Росс терпеливо ждал; из трубки не доносилось ни звука.
– Зак!
– Ты знаешь, сколько сейчас времени?
– Полдень.
– А вот и нет! В Сан-Франциско сейчас четыре часа утра. Глубокая ночь, мать твою!
– Ты что, в Сан-Франциско?
– Нет, я тут, в Брайтоне. Но сплю. Какого хрена тебе понадобилось в такую рань?
– Мне нужна помощь.
– Господи, я тебе уже помогал недавно! Опять забесплатно для тебя работать?
– На этот раз я готов заплатить.
– Ух ты! Что стряслось? В лесу кто-то сдох?
– Я серьезно. Можно мне приехать и с тобой поговорить? Телефонам я не доверяю. Ты все там же?
– В каком смысле? Ментально? Физически? Географически? Астрономически? Астрологи…
– В смысле места жительства.
– На самом деле, раз уж ты спросил, дух мой сейчас пребывает на Марсе. В районе марсианских новостроек. А бренное тело, к сожалению, по-прежнему влачит свои дни на Элм-гроув, хоть я и надеюсь очень скоро отсюда смыться.
– Но сегодня ты еще там? Отлично. Можно мне к тебе приехать? Дело срочное.
– До четырех часов подождет?
– Хорошо. Значит, в четыре?
– Ага. А пока отгребись нафиг и дай мне поспать!
Глава 98
Четверг, 16 марта
На столе между ними стояло большое круглое блюдо, полное устриц из Западной Мерсии. А рядом, на высокой металлической подставке, – нарезанный лимон, две тарелки винегрета с луком и черный хлеб с маслом.
– Ну, за вас! И, может быть, уже перейдем на «ты»?
– За тебя! – ответила Салли. Выглядела она прекрасно – еще лучше, чем в прошлый раз.
Они сдвинули бокалы.
– Очень приятно снова тебя увидеть, – заметил Росс.
– У умных людей мысли сходятся – я хотела сказать то же самое! – лукаво улыбнулась она.
– Значит, приехала брать интервью у здешних писателей… Со многими уже поговорила?
– С Уильямом Шоу и Элли Гриффитс. Оба очень симпатичные люди. И еще с Эндрю Кеем, вздорным типом, который пишет о еде.
Росс кивнул.
– Да, он у нас известен, делает кулинарные обозрения для нескольких газет. Но пишет и романы – и тоже неплохо. Шоу и Гриффитс я тоже читал, оба очень хороши.
– А как дела у мистера Бога? – поинтересовалась Салли. – Или, может быть, это миссис Бог?
– Хороший вопрос.
– Так что с твоей статьей? Ты ее уже написал?
Салли подцепила вилкой устрицу, выдавила на нее ломтик лимона, отправила в рот и с наслаждением проглотила.
– Ух ты! Как вкусно!.. – И, подняв бокал, отпила еще вина. – Рассказывай!
В ответ Росс поведал ей о своих приключениях, но вкратце и не все – лишь то, чем готов был с ней поделиться. О том, что третий набор координат указывает на Лос-Анджелес, он умолчал.
Когда Росс закончил, Салли некоторое время переваривала услышанное.
– И что ты будешь делать дальше?
– Честно?
Она кивнула.
– Жена все яснее дает понять, что нашему браку конец, если я не продам все, что у меня есть, и не выйду из игры.
– Кому продашь? Тому скользкому итальянцу?
– Ну да, продамся Ватикану.
– А что ты думаешь?
– Я не привык сдаваться, Салли. Все это кажется полным безумием, но я слишком далеко зашел. И уже не могу повернуть назад. Просто не могу. – Прямой, твердый взгляд его встретился с ее взглядом; затем он улыбнулся, смягчая свои слова, и отхлебнул вина. – Скажи, а ты с тех пор разговаривала со своим дядей?
– С жутким дядюшкой Джулиусом?
– Почему ты говоришь, что он «жуткий»? – спросил Росс, очень заинтересованный этим замечанием.
– Ты видел его фотографии?
– Да, нашел в «Гугле» все руководство «Керр Клуге».
– Наверное, фотографии не передают всю жуть… Дядя Джулиус – из тех людей, с которыми неприятно находиться рядом. После разговора с ним хочется вымыть руки, а то и помыться целиком. Чувствуется в нем что-то… извращенное.
– Вот как?
– Нет, он никогда ко мне не приставал. Но я всегда это чувствовала. То, как он говорит, как двигается, как никогда не смотрит в глаза, а вечно куда-то мимо… Бррр! И всегда такой высокомерный! Когда я была маленькой, каждый его приход к нам в гости обставлялся с такой помпой, словно королевский визит. Еще бы – сам дядюшка Джулиус! Богатый дядюшка с особняком и поместьем!
– А жена у него какая?
– Снежная королева. Они с мамой совсем не похожи. Мама была художницей, вела богемную жизнь. Безалаберная, но неизменно веселая и добрая. А тетя Антония – холодная, как лед, и ничем не интересовалась, кроме науки. Хотя мама ее любила – все-таки сестра, – они никогда особо не ладили. – Салли вдруг покраснела и, поколебавшись, добавила: – На самом деле… не смейся… когда мне было шесть лет, дядя Джулиус практически отнял у меня Рождество.
– Вовсе не смешно. Я люблю Рождество. А что случилось, что он сделал?
– Они с тетей на Рождество пришли к нам. У нас стояла елка, под ней лежали подарки, повсюду мишура, гирлянды… А дядя Джулиус отвел меня в другую комнату, усадил рядом на диван и добрых полчаса объяснял мне, почему Санты нет и быть не может. Прямо-таки научные аргументы приводил! Объяснил, почему олени не могут летать. Сказал, что в одной только Англии не меньше двадцати пяти миллионов домов, и если предположить, что в каждом доме Санта-Клаус проводит хотя бы две минуты, то на то, чтобы раздать подарки всем английским детям, у него должно уйти 34 тысячи часов – то есть около пятидесяти пяти лет. Даже диаграмму мне нарисовал, красивую и понятную. Помню выражение его лица – я чуть не плакала, а у него на лице читалась какая-то злобная радость. Как будто он этим наслаждался.
– Вот ублюдок! Ненавижу, когда рушат детские фантазии.
– И я, – Салли кивнула. – А к воинствующим атеистам вроде Докинза это тоже относится?
– Знаешь, даже когда я сам считал себя упертым атеистом, во всех этих «чисто научных» объяснениях мира кое-что меня очень смущало. Ты никогда не замечала, что они сами себе противоречат? – Росс отпил еще вина.
– В чем?
– Ученые категорически заявляют, что им известно, как возник наш мир. Теория Большого Взрыва. Правильно?
– Да. Мой дядя тоже так считает.
– Но вот парадокс: главный принцип современной науки – любой результат должен быть таким, чтобы его можно было повторить экспериментально, в лаборатории. Именно это – один из основных аргументов против призраков, медиумов, телепатии и прочей паранормальщины. Она не воспроизводится в лабораторных условиях. Знаешь, что такое методологический натурализм?
– Нет, – нахмурилась Салли.
– Это принцип научного объяснения мира. Принцип, которому следуют твой дядя и многие другие ученые: чисто научное исследование, с исключением любых сверхъестественных причин и объяснений. Предполагается, что в наблюдаемых природных феноменах нет и не может быть никакого места Богу.
– А в чем парадокс?
– Методологический натурализм требует от ученых искать объяснения на основании того, что поддается наблюдению, проверке и воспроизведению. И они пытаются воспроизвести Большой Взрыв в ускорителе элементарных частиц. Но… – Росс развел руками, – разве им удалось воспроизвести Вселенную? Вот этот ресторан? Нас с тобой, сидящих здесь? Хотя бы эту бутылку «Пуйи Фюиссе»?
– Значит, парадокс в том, что научная теория космологов не отвечает методологическим естественно-научным требованиям? Может быть, им просто стыдно признать: что, чем они занимаются – не совсем наука?
– По-моему, воинствующим атеистам стоило бы об этом задуматься. Когда они сумеют воспроизвести наш мир, в точности, со всеми пройденными ступенями эволюции, я с ними безусловно соглашусь. Но до тех пор не стоит вычеркивать другие возможные объяснения. Например, Бога.
– Ни за что не поверю атеистам, пока они не сумеют воспроизвести этих дивных устриц! – улыбнулась Салли.
– Вот именно.
– А как насчет бозона Хиггса?
– «Божьей частицы», открытой в ЦЕРНе? А что этот бозон доказывает? Он ведь тоже как-то возник, и мы не знаем, кто его создал.
Они взяли себе еще по устрице. Взгляды их встретились. Глаза Салли заблестели, и вдруг она сказала:
– Ты в курсе, что устрицы усиливают половое влечение?
– Слыхал, – улыбнулся Росс. – А еще слыхал, что в былые времена ими питались бедняки и монахи. Дешевый источник белков.
– Ты специально испортил романтический момент? – Она надулась.
– Салли, я женат.
– А я не собираюсь уводить тебя из семьи. Ни за что!
– Верю.
Наступило недолгое молчание, теплое и уютное.
Затем они снова сдвинули бокалы.
– Еще вина, сэр?
Рядом со столиком выросла официантка. Неужели они прикончили целую бутылку? Что ж, стоит взять еще; быть может, Салли, опьянев, о чем-нибудь проболтается…
– Пожалуй, – ответил он. – Вино отличное, таким грех пренебрегать.
Салли Хьюз с этим согласилась.
– Я отойду на секунду, – сказал Росс, вставая. – Сейчас вернусь.
Салли проводила его глазами. Когда он уже вышел из зала, его мобильник, лежащий дисплеем вниз на столе, вдруг запищал, сообщая о приходе сообщения.
Из любопытства Салли перевернула телефон и взглянула на него. Сообщение из туристического агентства «Трэвел каунселлорс» – подтверждена бронь рейса в Лос-Анджелес без определенной даты. Салли положила телефон на место.
Когда Росс вернулся, она промолчала.
Глава 99
Четверг, 16 марта
Вскоре после трех Имоджен подъехала к дому. Машины Росса во дворе не было; она сама не знала, радоваться этому или огорчаться. Имоджен вошла в дом; Монти радостно выскочил ей навстречу, и она присела и крепко обняла его.
– Здравствуй, мой хороший, здравствуй! Как я по тебе скучаю!
Приласкав пса, поднялась в спальню, чтобы забрать оттуда кое-какую свою одежду. В это время в дверь позвонили. Имоджен поспешила вниз и открыла.
На пороге стоял высокий тощий человек в деловом костюме, в модных красных очках и со стрижкой, которая, возможно, украсила бы кого-нибудь лет на двадцать помоложе, но в сочетании с его унылой лошадиной физиономией смотрелась странно. На щеке у него был пластырь.
– Здравствуйте, – сказал он. – Скажите, а мистера Хантера, случайно, нет дома?
– Случайно нет. Но я случайно его жена.
Мужчина неуверенно улыбнулся.
– Чем могу помочь?
– М-м-м… – Он поколебался. – Может быть, мне зайти попозже?
– Скажите, в чем дело, и я передам мужу.
– Гм… хорошо. – Он протянул ей визитку. – Меня зовут Джулиус Хелмсли, я директор по оперативным вопросам в компании, которая называется «Керр Клуге».
Имоджен наклонила голову.
– В компании, которая называется… Что это вы думаете – что я никогда не слышала о «Керр Клуге»?
– Гм… да… да, наверное, мы и в самом деле довольно известны.
– Это уж точно! – она улыбнулась. – И что же вы хотите нам продать? Мыло, зубную пасту, снотворное?
– Нет-нет, я… видите ли… это финансовый вопрос, и мне хотелось бы обсудить его с вашим мужем…
– А что, мистер Хемли, у вас сексистская компания?
– Хелмсли, – поправил он. – Что вы, совсем нет! Ничего подобного! Напротив, миссис Хантер, «Керр Клуге» одними из первых начали заботиться о равноправии полов на рабочем месте. Наши сотрудницы получают такую же зарплату, как и сотрудники-мужчины…
– Отлично. Значит, все, что собирались сказать моему мужу, вы с таким же успехом можете рассказать и мне. Заходите, пожалуйста. Сделать вам чаю?
– М-м… если вас не затруднит…
– Меня не затруднит.
Глава 100
Четверг, 16 марта
Салли пила много, с удовольствием и почти не пьянела. Это тоже нравилось в ней Россу – как и вкусы в еде. Как и вкус к жизни: энергия и заразительная радость, что пропитывали все ее существо.
Такой же когда-то была и Имоджен, грустно думал он. Вот только те времена давно прошли.
Они допили и вторую бутылку; а затем, не желая прекращать разговор, Росс заказал себе коньяк, а Салли – «Куантро» со льдом. Из ресторана вышли около половины четвертого – и, пробираясь между столиками, Росс ощутил, что не вполне твердо стоит на ногах. Однако Салли так ни о чем и не проболталась, и раскусить ее Россу не удалось.
У дверей они остановились, глядя друг на друга. Салли улыбнулась теплой, ободряющей улыбкой, как бы говоря: «Смелее, действуй!»
– Хорошо посидели, – сказал наконец Росс.
– Да, отлично. Надо как-нибудь повторить.
– Обязательно.
Короткое неловкое молчание.
– Я тут подумал… – начал он и вдруг запнулся.
– Ты – и вдруг подумал?
– Да, знаешь ли, я иногда думаю! – рассмеялся Хантер.
Вдруг, словно сама этого от себя не ожидала, Салли потянулась к нему и быстро поцеловала в щеку. А потом почти бегом бросилась прочь. Взмахнула на бегу рукой, крикнула: «Увидимся!» – и нырнула в толпу; а Росс еще долго смотрел вслед ее ладной фигурке в облегающем белом пальто, тугих джинсах и полусапожках на высоких каблуках.
У него слегка кружилась голова. Должно быть, от спиртного. Да, просто слишком много выпил. За руль сейчас садиться точно не стоит. К Заку Бокксу он поедет на такси.
Росс двинулся по направлению к Ист-стрит, где обычно стояли такси. По дороге пытался сосредоточиться на том, о чем хочет попросить Зака, однако мог думать лишь о непослушных кудрях Салли и запахе ее духов.
«Что же со мной творится? – спрашивал он себя. – Нехорошо… очень нехорошо…»
Вдруг в кармане запищал мобильник.
Росс достал его, взглянул на экран.
Сообщение от Салли.
Вот это был обед! В следующий раз плачу я. Х
Все инстинкты советовали ему не отвечать, пока не протрезвеет. Однако, сев в такси и назвав водителю адрес Зака Боккса, Росс все же набрал ответ:
Поскорее бы!
Глава 101
Четверг, 16 марта
Зак Боккс совсем не изменился. Жил он там же, где и десять лет назад, в студенческие годы: в подвале викторианского дома неподалеку от ипподрома, в той же темной захламленной берлоге, с тем же злобным сиамским котом. Шторы здесь не открывались никогда, пахло в квартире носками и плесенью.
Зак встретил гостя в линялой футболке с Гэндальфом, мешковатых джинсах и шлепанцах, унаследованных, должно быть, от покойного дедушки. Жидкие волосы были по-прежнему взъерошены, однако Росс заметил, что они начали седеть и редеть, а былой пушок на щеках превратился в жесткую щетину, странно смотрящуюся на бледной полудетской физиономии.
Росс пробрался через лабиринт компьютерных мониторов, клавиатур и серверов, а также пустых кружек и разорванных картонных упаковок, заполонивших почти всю гостиную, и плюхнулся на продавленный диван в дальнем ее конце. Единственное, что появилось тут нового с его последнего прихода – два огромных телеэкрана: один был выключен, на другом, во всю стену, транслировалось видеоизображение звездного неба.
– Похоже, насчет Марса ты не шутил, Зак?
– Это прямое включение из британской обсерватории на острове Мауна-Кеа, на Гавайях. – Зак нагнулся погладить кота. Тот зашипел, выгнул спину и метнулся прочь. – Ищу, куда свалить, пока на этой планетке все звездой не накрылось. Есть, конечно, некоторые технические проблемы – где найти условия для поддержания белковых форм жизни, как туда добраться, – но они решаемы.
С этими словами Боккс присел и принялся что-то печатать сперва на одной клавиатуре, лежащей на полу, затем на другой. На экранах перед ним появлялись строчки и столбцы цифр, на взгляд Росса, совершенно бессмысленные.
– Черт! – бормотал Зак. – Кретины! Поверить не могу! Да что же вы творите, долбогрёбы? Так… а тут что?
На гостя он больше внимания не обращал.
Росс поерзал на диване, чувствуя, как впивается в зад сломанная пружина. Похоже, общаться с людьми Зак за эти годы тоже не научился – так и остался ненамного дружелюбнее своего кота.
Наконец он повернулся к гостю.
– Щас, минуточку! Тут Центру правительственной связи надо кое с чем разобраться, а еще ЦРУ в Ираке напортачили…
– Я тебя не тороплю. Спасай мир на здоровье.
Читать бесплатно другие книги:
