Скромница для злодея Маклейн Сара
Да может ли все быть так просто? Единственная встреча, и ее ложь стала правдой? Фелисити прищурилась, глядя на герцога.
– Почему? – повторила она. – Когда вы могли заполучить любую из них?
Она махнула рукой в сторону открытой в бальный зал двери, откуда за ними, не скрываясь, наблюдали с полдюжины женщин, дожидаясь, когда Фелисити совершит ложный шаг, а герцог осознает свою ошибку. Вспыхнула досада, а вместе с ней уже знакомое негодование – чувство, которое и привело в действие все это безумие. Фелисити старалась подавить его, а взгляд герцога уже следовал за ее взглядом, задерживаясь на более хорошеньких, молодых и интересных незамужних девах, внимательно за ними следивших.
Наконец он снова повернулся к ней. Фелисити была уверена, что он понял: она вовсе не самая подходящая для него невеста. Она уже представляла себе разочарование в глазах матери, которое надолго там поселится, когда ее фальшивая помолвка развалится. Уже придумывала, как быть с опустевшими сундуками Артура. И отцовскими тоже. Может быть, ей удастся уговорить герцога разорвать помолвку, скрыв ее дурацкий поступок? Он не кажется ей плохим человеком. Просто… ну, честно говоря, необычным.
Да только он не стал разрывать помолвку, как она ожидала. Напротив, он посмотрел ей в глаза и как будто в первый раз увидел ее. И она впервые увидела его, хладнокровного и спокойного, ничуть не взволнованного тем, что она стоит перед ним и они вот-вот обручатся. Собственно, казалось, что ему вообще все равно.
– Я их не хочу. Вы подвернулись в нужное время, так почему не вы?
Это было нелепо. Герцогские браки не заключаются таким образом. Браки вообще не заключаются таким образом – на пустых балконах по легкой прихоти, руководствуясь соображениями удобства.
И все-таки… это происходило.
Она это сделала.
Нет, это сделал Дьявол. По волшебству.
Словно кто-то прошептал ей эти слова, правдивые и одновременно ужасно лживые. Дьявол не колдовал. Этот герцог не мотылек. Фелисити не пламя. Она просто удобная.
А в удобстве нет ничего волшебного.
– На вашем веере еще осталось место для одного танца? – спросил герцог, врываясь в поток понимания, захлестнувший ее при этой мысли.
Она посмотрела вниз, на веер, на оставшуюся пустой пластинку. Перед глазами возник расплывчатый образ другого мужчины, помечающего эту пластинку. Пожелавшего станцевать с ней этот танец. Мужчины, исчезнувшего в темноте; того, кого сменил этот – царствующий в свете. Она попыталась улыбнуться.
– Вообще-то, да, место еще есть.
Он потянулся к вееру и внезапно остановился, не дотронувшись до него, дожидаясь, когда она предложит его сама. Дьявол не ждал. Дьявол и не стал бы ждать. Она протянула герцогу руку, он поднял веер, взял свисавший с него маленький карандашик и написал свое имя поперек пустой пластинки.
«Марвик».
Фелисити подумала, что у нее должно бы перехватить дыхание – но этого не случилось. Даже тогда, когда он отпустил веер, а вместо него взял ее руку, поднял медленным, нарочитым движением, и его полные, красивые губы слегка прикоснулись к костяшкам ее пальцев.
Уж при этом у нее точно должно было перехватить дыхание. Но не перехватило, и у него тоже. И пока она смотрела, как герцог Марвик – придуманный жених, ставший настоящим! – поднимает голову, ее пронзило единственной мыслью.
«Крылышки герцога остались необожженными».
А это значило, что Дьявол не выполнил свою часть сделки.
Глава тринадцатая
Следующим вечером, переступив порог хорошо охраняемой двери, ведущей в склад Бесперчаточников, Дьявол уже рвался в бой – причем с такой силой, что даже скрежет открывающегося замка, утопленного в большой стальной пластине, не успокоил его так, как должен был.
Он провел большую часть дня, пытаясь сосредоточиться на бухгалтерских книгах, убеждая себя, будто это гораздо важнее всего остального – будто у него полно времени, чтобы найти Фелисити Фэрклот и в точности выяснить, что же произошло между ней и Эваном.
На самом деле он знал, что произошло. Его наблюдатель проводил Фелисити до дома всего через два часа после того, как сам Дьявол оставил ее в саду; их с матерью привез домой брат, и после этого Бамбл-Хаус не покидал никто – ни через двери на первом этаже, ни посредством шпалер под окнами спальни Фелисити. Сегодня дамы, взяв с собой собак маркизы, провели утро в Гайд-парке, вернулись домой на ланч, затем пили чай и писали письма, или чем там леди занимаются днем.
Не происходило абсолютно ничего необычного.
За исключением того, что Фелисити встретилась с Эваном. Пока они разговаривали, Дьявол наблюдал за ними из тени, борясь с желанием подойти к ней и положить этому разговору конец. А потом Эван ее поцеловал – пусть всего лишь ее обтянутую перчаткой руку, но все равно поцеловал, – а Дьявол окаменел, но каким-то образом сумел повернуться к ним спиной, не поддавшись своему второму базовому инстинкту, требовавшему уничтожить герцога на месте, притащить Фелисити в Ковент-Гарден, уложить в постель и завершить поцелуй, начатый в тот раз, когда она сама сюда приходила.
Но она не для него. Пока еще нет.
До тех пор, пока не наступит время украсть ее у брата и напомнить ему, что так легко он может возвыситься только для того, чтобы быстро и сильно упасть на землю; убедить Эвана в том, что он больше никогда не должен даже мечтать взлететь слишком быстро или слишком высоко.
Вот почему Дьявол был так добр к ней. Так любезен. Потому что Фелисити Фэрклот – средство для достижения весьма специфической цели. А не потому, что он считает ее красавицей. Не потому, что ему по-настоящему важно, надела ли она то розовое нижнее белье. Не потому, что ему хочется, чтобы она поверила в собственную значимость.
Не хочется. Он не может этого хотеть.
Поэтому он убеждал себя, что всего лишь общий интерес погнал его на склад, где Уит в одной рубашке, с крюком в руке контролировал распределение груза, целую неделю хранившегося во льду и дожидавшегося отправки.
Общий интерес к делу, а не воспоминания о губах Эвана на руке Фелисити. Вот нисколечко!
В конце концов, говорил себе Дьявол, империя контрабанды сама собой управляться не будет, и тут есть рабочие, которым нужно платить, и сделки, которые нужно заключать, и новый корабль, что прибывает на следующей неделе, груженный спиртным и прочей контрабандой, для которой не будет места, сли они не избавятся от той партии, что хранится во льду сейчас.
Общий интерес, а не острая необходимость подавить порыв сегодня же днем отправиться к дому Фелисити, взобраться по чертовым шпалерам и поговорить с девушкой.
Он деловой человек. Значение имеет только работа.
Работа на складе кипела. Две дюжины крепких мужчин двигались слаженно, мышцы напрягались под весом ящиков, которые они передавали вдоль шеренги, начиная от дыры в полу и заканчивая одним из пяти фургонов. Два фургона развезут груз по точкам в Лондоне; один доставит его на запад, в Бристоль; один – на север, в Йорк; а последний – к границе с Шотландией, где груз разделят для отправки в Эдинбург и в горы.
Жизнь контрабандиста полна опасности и неуверенности, но вот этот момент – самый худший. Транспорт, перевозящий товары со склада, наиболее уязвим. Никто не может доказать, что Бесперчаточники контрабандой провозят товары на своих набитых льдом кораблях; нет ни малейшей возможности проверить содержимое трюмов, когда корабли входят в гавань, почти утопая под тяжестью тающего льда. Однако в тот миг, когда незадекларированные, не обложенные налогом товары покидают склад и попадают в руки преданных Бесперчаточникам людей, никто не может отрицать, что это преступная деятельность.
Ночами, когда товар перевозится, все до единого работоспособные служащие организации приходят на помощь, чтобы сделать все как можно быстрее. Чем дольше укутывает их логово ночь, тем в большей безопасности находится как товар, так и их общее будущее.
По примеру Уита и Ник, Дьявол снял сюртук и жилет и сменил трость на большой изогнутый крюк для ящиков. Он подошел к дыре и, встав рядом с Уитом, начал вытаскивать ящики и передавать их следующему, а тот следующему, и следующему, и следующему. Свободные мужчины тут же последовали его примеру, мгновенно выстроившись в шеренгу и тем самым ускорив выполнение работы.
Ник находилась внизу, в хранилище, помечая мелом проносимые мимо нее ящики и коробки, вслух выкрикивая место их назначения и записывая это в небольшую бухгалтерскую книгу, которую всегда носила в кармане.
– Сент-Джеймс. Флит-стрит. Эдинбург. Йорк. Бристоль.
Появлению грязных слухов способствует вовсе не контрабандный бизнес сам по себе; ящики, набитые контрабандным товаром, не представляют никакого интереса до тех пор, пока их не откроют и не начнут пользоваться содержимым.
Не надо забывать и про покупателей этих ящиков. Среди них самые могущественные люди в правительстве и средствах массовой информации, а также высочайшее духовенство. Мир многое бы отдал за возможность хоть одним глазком взглянуть на список клиентов Бесперчаточников.
Дьявол подцепил крюком бочонок бурбона, предназначенный для кафедрального собора Йорка, и, громко крякнув, поднял его.
– Иисусе, до чего эти штуки тяжелые!
Уит тут же подхватил большой ящик, и лишь его тяжелое дыхание давало понять, что и ему нелегко.
– Слабак.
Ник коротко фыркнула, но глаз от своего списка не отвела. Дьявол поднял следующий ящик, не обращая внимания на то, что мышцы у него на плечах опасно натянулись, и передал его человеку, стоявшему сзади, а затем взглянул на Ник.
– К твоему сведению, это я у нас брат умный.
Она подняла на него взгляд, в глазах плясали смешинки.
– Правда? – И пометила ящик. – Банк Лондона.
Уит наклонился к дыре и проворчал:
– И только книги, которые, как он настаивал в нашем детстве, обязательно нужно прочитать, продолжают согревать его ночами.
– Эй! – воскликнул Дьявол, зацепляя крюком еще один ящик. – Без этих книг я бы никогда не узнал про троянского коня, и где бы мы тогда были?
Уит не дрогнул.
– Думаю, мы бы и сами догадались, что можно тайком протащить одну вещь, спрятав ее внутри другой. Хотя, конечно, а стали бы мы этим заниматься? – спросил он, с кряхтеньем поднимая бочонок бренди. – Спасибо небесам за твои примитивные знания о древних греках.
Дьявол воспользовался тем, что его крюк освободился, и сделал грубый жест в сторону брата. Тот повернулся к собравшимся и, широко ухмыльнувшись, произнес:
– Видали? Доказательство моей правоты. – Уит снова повернулся к Дьяволу и добавил: – И нельзя не отметить, что это не признак ума.
– Что случилось с братом, который в основном помалкивал?
– Я сегодня не в своей тарелке. – Уит поднял тяжелый ящик. – А что выгнало из дома тебя, братишка?
– Подумал, что неплохо бы проверить, как дела с отгрузкой.
– А мне казалось, сегодня ночью тебе есть, что проверять.
Дьявол стиснул зубы и потянулся за коробкой с игральными картами.
– И что это значит?
Уит не ответил.
Дьявол выпрямился.
– Ну?
Уит пожал плечом, обтянутым пропотевшим свитером.
– Только то, что тебе нужно присматривать за твоим генеральным планом, нет?
– Что за генеральный план? – тут же спросила снизу любопытная Ник. – Если вы, ребята, планируете что-то без меня…
– Мы ничего не планируем. – Уит снова наклонился над ямой. – Только Дьявол.
Ник переводила проницательный взгляд своих голубых глаз с одного брата на другого.
– Хороший план?
– Честно говоря, дерьмовый, – ответил Уит.
Дьявола охватило беспокойство, резкий ответ застрял у него в горле. Это хороший план! План, как наказать Эвана.
И Фелисити.
Для ответа оставалось только одно – еще один грубый жест. Уит и Ник расхохотались, затем Ник крикнула снизу:
– Что ж, хоть мне и не хочется прерывать вашу увлекательную беседу, мы закончили.
Дьявол обернулся и увидел, как мужчины в конце шеренги заталкивают в большие стальные фургоны последние ящики с товаром. Уит кивнул и проговорил:
– Отлично. Скажи парням, чтобы поднимали наверх лед.
Передав свой крюк вниз Ник, Дьявол получил другой, такой же ледяной, как то, во что его вонзили. Крюк тянул за собой первую из глыб льда весом в шесть стоунов. Повернувшись, он передал крюк следующему в шеренге, принял от него пустой и опустил его вниз, чтобы подцепить ледяную добычу. Подняли вторую глыбу, и Дьявол опустил вниз следующий пустой крюк. Так и шла ритмичная, изнурительная работа, пока свободное место в стальных фургонах не оказалось по самую крышу забито льдом.
Было определенное удовольствие в этой тяжелой работе в шеренге мужчин, действующих так слаженно, стремящихся к общей, вполне достижимой цели. Большинство целей достичь не так просто, и слишком часто те, кто стремится к ним, разочаровываются, когда их достигают. Но не в этом случае. Ничто не приносит большее удовлетворение, чем осознание, что работа закончена и сделана хорошо, а значит, настало время выпить эля.
Но в этот день никакого удовлетворения Дьявол не почувствовал.
Он снова тянулся в яму, когда его громко позвал Джон. Повернувшись, Дьявол увидел этого крупного мужчину, спешившего к нему от заднего входа в склад; следом бежал мальчик. Дьявол прищурился, узнавая. Брикстон, один из тех, кто наблюдал за Фелисити.
Дьявол бросил крюк на грязный пол, и, не в силах оставаться на месте, пошел им навстречу.
– Что с ней случилось?
Мальчик гордо вздернул подбородок.
– Ниче!
– Что это значит – ничего?
– Ниче, Дьявол, – повторил Брикстон. – Леди цела и невредима.
– Тогда почему ты покинул пост?
– Я и не уходил, покуда этот хватала меня не уволок.
Услышав такое оскорбление, Джон кинул на мальчика предостерегающий взгляд. Дьявол повернулся к главе охранников склада.
– Что ты делал в Мейфэре?
Джон покачал головой.
– Не был я в Мейфэре. Я стоял на страже снаружи.
Сегодня они перевозили груз, поэтому за всеми дорогами, ведущими к их логову, следил отряд охранников. Никто не мог пройти, войти или выйти без разрешения Бесперчаточников.
Дьявол тряхнул головой. Он не понимал. Это невозможно. Он снова прищурился, глядя на мальчика.
– Где она?
– У дверей!
Его сердце заколотилось.
– Чьих дверей?
– Твоих, – сказал Джон, наконец позволив себе улыбнуться. – Твоя леди пытается вскрыть замок.
Дьявол нахмурился.
– Она не моя леди. И уж чертовски точно, что ей нечего делать на складе.
– Однако дела обстоят вот так. – Это сказал Уит, появившийся рядом с Дьяволом. – Ты собираешься забрать девчонку, Дев? Или пусть остается там, снаружи?
Да черт же побери!
Дьявол уже бежал к задней двери. За его спиной послышался негромкий рокочущий смех; вряд ли это смеялся его брат, Уит точно не хотел, чтобы Дьявол его прикончил.
Он обнаружил ее, присевшую на корточки возле двери склада. Едва различимые светлые юбки развевались на ветру. Волна облегчения, нахлынувшая на него при виде целой и невредимой девушки, быстро сменилась раздражением, а затем нежелательным интересом. Он остановился, не выходя из-за угла здания, не желая, чтобы она его заметила.
Сделав широкий круг, Дьявол приблизился к ней сзади. Она склонила голову над замком, но видеть его не могла – стояла глухая ночь, и даже если бы небо не застилали тучи, лунного света все равно не хватило бы, чтобы разглядеть личинку.
Леди Фелисити опять разговаривала сама с собой.
Точнее, она разговаривала с замком, очевидно, не понимая, что вскрыть его невозможно – он был разработан не только для охранных целей, но еще и для того, чтобы наказывать тех, кто считал себя умнее прочих.
– Ну вот, миленький, – едва слышно шептала она, и Дьявол застыл на месте. – Я не буду с тобой грубой. Я – летний ветерок. Я – крылышки бабочки.
Что за вранье! Да она могла бы спалить дотла всех бабочек Британии!
– Хороший мальчик, – шептала Фелисити. – Это три и… – Она повозилась с отмычкой. – Хммм… – Еще возня. – Да сколько же их у тебя? – Опять повозилась. – И что гораздо важнее, что же такое ценное скрывается в этом здании, если столь прекрасное создание, как ты, оберегает его и… и его хозяина?
Дьявол услышал это, и его охватило возбуждение.
Здесь, в темноте, она говорит о нем, и пусть он никогда не признается в этом ни другим, ни даже самому себе, ему это очень нравится.
Хотя ей вовсе не следует находиться здесь – красоте в грязи.
И тем не менее, она здесь, нежно шепчет в темноте, словно надеется уговорить замок открыться. И Дьявол вдруг подумал, что она сможет.
– Еще разочек, милый, – прошептала Фелисити. – Пожалуйста. Еще раз.
Он на мгновенье закрыл глаза, представив, что она шепчет это ему на ухо, укутанная в другую темноту, в его постели. «Пожалуйста». Он представлял себе, о чем она могла бы так молить. «Еще раз». От открывающихся возможностей у него все затвердело. И тут…
– А! Да! – Да, это он бы тоже хотел от нее услышать при других обстоятельствах. Пальцы ныли, так хотелось дотронуться до нее, мускулы рук и спины, забывшие об усталости от работы на складе, теперь просто горели от желания подхватить ее на руки, прижать, уложить на что-нибудь мягкое.
– Ох, дьявольщина!
Он определенно не ожидал услышать ничего похожего на это разочарованное восклицание. Возглас раздражения вырвал его из мечтаний, брови Дьявола взлетели вверх.
– Да как же… – Она потрясла замок. – Что…
Это послужило сигналом.
– Боюсь, Фелисити Фэрклот, конкретно этот замок не поддастся вашим чарам.
Он бы соврал, если бы сказал, что ему не понравилось, как мгновенно расправились ее плечи. Однако подниматься с корточек она не стала и отмычки из замка не вытащила.
– Хотя должен признаться, шептали вы очаровательно, – добавил Дьявол.
Девушка едва повернула голову.
– Полагаю, это выглядит довольно компрометирующе.
Он был благодарен темноте, она скрывала его подергивающиеся в улыбке губы.
– Ну, не знаю. Это определенно похоже на попытку взлома и проникновения.
– Я бы так не сказала, – абсолютно хладнокровно произнесла Фелисити Фэрклот, в чьих привычках было дерзко все отрицать.
– Нет?
– Нет. Ну то есть я действительно пыталась войти. Но никаких попыток взлома.
– Вам следует прекратить входить в мои дома без приглашения.
Она снова посмотрела на замок.
– Я-то думала, это является неотъемлемой частью наших отношений. – Фелисити подергала отмычки. – Кажется, я нечаянно сломала замок.
– Не сломали.
Она взглянула на Дьявола.
– Заверяю вас, я очень хорошо обращаюсь с замками, а вот этот как-то повредила. Они застряли.
– Потому что так и задумано, маленькая моя преступница.
Ее внезапно озарило.
– Это Чабб[4]!
В ее голосе прозвучало настоящее благоговение, и он ощутил что-то, похожее на гордость, да еще и удовольствие в придачу. Ни то ни другое чувство по отношению к Фелисити Фэрклот ему не понравилось, и он заставил себя еще сильнее постараться оставаться отстраненным.
– Да, действительно. Но как получается, что рядом с вами никогда нет дуэньи?
– Никто в семье не ожидает от меня ничего подобного, – рассеянно отозвалась она и снова обратила все свое внимание на замок, надежно утопленный в тяжелой стальной двери. – Я никогда не видела замков Чабба.
– Счастлив услужить. А вашим родственникам стоило бы быть умнее. Что, скажите на милость, в вас вселилось – заявиться в лондонские трущобы глухой ночью? Мне бы следовало вызвать полицию.
Ее брови взлетели вверх.
– Полицию?
Он слегка кивнул.
– Грабеж – серьезное преступление.
Она коротко рассмеялась.
– Не такое серьезное, как то, что происходит за этой дверью, Дьявол.
Слишком умна на свою голову.
– Мы импортируем лед, леди Фелисити. И все это абсолютно законно.
– О да, – фыркнула она. – Законный – это первое из трех прилагательных, которыми я бы вас описала. Сразу следом идут добродетельный и неинтересный.
Он ухмыльнулся.
– Эти три слова означают одно и то же.
Она коротко, с придыханием рассмеялась, и июньская ночь внезапно сделалась не по сезону теплой.
– У вас есть ключ, чтобы разблокировать этот замок?
Замки Чабба были знамениты своей абсолютной надежностью. Взломать их было невозможно, потому что при первом же признаке взлома (или, как в случае с Фелисити, при энном по счету признаке) они блокировались, и исправить это было можно только при помощи специального ключа.
– Вообще-то да.
Он извлек ключ из кармана брюк, и она, стремительно вскочив, вцепилась в него.
– Можно мне?
Дьявол выхватил ключ обратно.
– Чтобы вы вызнали все мои секреты? С какой стати мне это позволять?
Она пожала плечом.
– Поскольку я все равно их узнаю, не вижу причин, чтобы вы не сэкономили мне немного времени.
Иисусе Христе, ему нравится эта девчонка!
Нет. Не нравится. Нельзя. Если она ему понравится, он не сможет использовать ее так, как нужно.
Дьявол протянул ей ключ, дожидаясь, когда она за ним потянется. И тут же снова отдернул.
– Как вы отыскали склад?
Она посмотрела ему прямо в глаза.
– Пошла за вами следом.
Что за…
– Как? – Это просто невозможно. Он бы заметил, если бы его преследовали.
– Полагаю, обычным способом. Один человек идет за другим. За его спиной.
Не будь он так поглощен мыслями о вчерашнем бале, он бы ее заметил.
«Иисусе! Да что эта девушка со мной делает?»
– И вас никто не остановил.
Она радостно помотала головой.
Он платит целую кучу денег за то, чтобы его не убили на улицах Ковент-Гардена. Казалось бы, кто-то из его людей должен был сказать ему, что эта женщина тенью следует за ним по трущобам.
– Вас могли убить.
И даже хуже.
Она склонила голову набок.
– Не думаю. Мне кажется, вы очень ясно дали всем понять, что я неприкосновенна. Как раз перед тем, как предоставили мне полную свободу действий на вашей территории.
– Вам никогда не предоставляли свободу действий на моей территории!
– Как это вы тогда выразились? – Она подбоченилась и понизила голос, думая, что так он звучит похоже на его. – «Никто к ней не прикасается. Она принадлежит мне». – Фелисити опустила руки и улыбнулась. – Это выглядело весьма примитивно, но, должна признать, довольно впечатляюще.
Черт бы все побрал.
– Зачем вы здесь?
– Я вам расскажу, если вы дадите мне ключ Чабба.
Он рассмеялся в ответ на эту попытку шантажа.
– Нет-нет, котенок. У вас тут нет власти.
Она склонила голову набок.
– Вы уверены?
Если честно, совсем не уверен. Дьявол сунул ключ обратно в карман.
– Здесь ни у кого нет власти, кроме меня.
Читать бесплатно другие книги:
