Вечерняя звезда Соловьева Екатерина

* * *

На второй день, оживляя гигантскую драцену, я столкнулась нос к носу с магом. От него веяло такой жутью, что волосы встали дыбом. Я отступила в сторону, а он застыл чёрным изваянием на добрых пару минут, потом откинул капюшон и впился в меня холодным тускло-голубым взглядом. Не отводя глаз, чуть склонила голову в качестве приветствия: я не обязана знать его статус (бэйджиков на мантиях нет), а он не знает мой. Может, на родине меня ждёт папа-герцог? Родственник нашего короля, к примеру. Его высочество герцог Московии. А может, вообще…

Маг зажмурился и втянул воздух, словно принюхиваясь. И ушуршал, подметая подолом коридор. Это он поздоровался? Что за собачьи ухватки?

Весь день я оживляла, освежала, выманивала побеги из комы. Удивительно, как в такой атмосфере ещё что-то росло!

Пришлось переправить несколько растений в оранжерею – на пересадку. Вокруг садовников, прикомандированных ко мне Пирсом, тащивших тяжеленные горшки, безостановочно скакал дёрганый рыжий толстяк:

– Ах, уголок! Ах, обивка! Не поцарапайте паркет! Эта ваза работы Турмело! – стонал он голосом Весельчака У и заламывал пухлые ручки.

Моё терпение лопнуло:

– Сударь, если вы не перестанете мешаться под ногами, я буду пересаживать здесь. Всё обсыплю грунтом, залью водой, испачкаю и исцарапаю.

Он схватился за сердце и убежал. Вернулся с Челюстью. Она скривилась, что-то прошипела ему в ухо, он испарился.

– Вы не сделаете карьеры при дворе, – заметила Челюсть. И вдруг уточнила: – Женской карьеры. Но с вашим характером вы далеко пойдёте.

– Позвольте спросить, на чём основывается ваше мнение?

– В столице практически никто не способен выдержать прямой взгляд магистра Таргота.

– Который любит нюхать незнакомцев?

Она усмехнулась.

– Неужели никто не смеет смотреть ему в глаза?

– Исключая его величество – лишь два человека.

– Весьма любопытно.

– Дворецкий короля Ноальд Дэвор и я.

– Не имела чести быть представленной господину дворецкому, но отчего мне кажется, что я в хорошей компании?

* * *

– Никогда не ешьте из королевской кухни пирожных ярко-жёлтого цвета, – обладательница тяжёлой челюсти баронесса Шонт пригласила меня в свои апартаменты во дворце на чашку чая.

– Я и сама не терплю жёлтого, но почему?

– В Ордэсе мужчины редко едят сладости – не принято, десерты – привилегия дам, а графиня Моро, второй год пытающаяся пролезть в фаворитки к его величеству, любит сыпануть в крем или тесто раздувающий порошок – от него дико полнеют. Устраняет конкуренток. Наш главный повар и мой добрый друг, господин Маринэ, таким образом предупреждает друзей о её каверзах. Запретить ей шляться по кухне он не в силах. Если на торте будет один жёлтый листочек – не ешьте.

– Госпожа баронесса, спасибо! Чем я заслужила вашу доброту?

– Кроме магистра Таргота? Вы отбрили маркиза Дори, толстого рыжего психа, излишне заботящегося о паркетах и вазах, и, я слышала, подружились с Мелвином Пирсом.

– Надеюсь на это. Господин Пирс – отличный специалист и прекрасный человек.

– Да, правда. Племянник всегда меня радует. Оба радуют.

– Мелвин – ваш племянник?! Так он барон?

– Он граф.

– Удивительная новость!

* * *

– Почему никто не просветил меня, что вы – граф? – спросила я Мелвина вечером за ужином, на который он пригласил меня в довольно романтичную таверну.

Господин Пирс улыбнулся:

– А что бы это изменило?

– Я была бы к вам почтительнее, ваше сиятельство.

– Издеваетесь?

– Чуточку.

– Граф я или нет, но наш род давно разорился. Мы с братом вынуждены служить.

– Почему растительная магия?

– Ну… Что касается службы за деньги, у дворянина есть только три дороги – военная, судейская или магическая.

Как всё похоже! В земной истории вместо магической была духовная.

– В лучшие времена моя семья владела обширными угодьями с огромными садами и пашнями, поэтому растительной магии всех Пирсов традиционно обучают с детства. Даже теперь, когда земли почти нет.

– А ваши священники? Кто они?

– Жрецы? Это отдельная каста, самая закрытая. У них своя магия, исключительно наследственная. У вас на родине разве иначе?

– Иначе. – На его удивленный взгляд я поспешила добавить: – Помягче.

Начнем с того, что у нас нет дворян.

– А баронесса, сударь, тоже маг?

– Тётушка? Нет. Но она чудесная! Мы с братом её обожаем. В юности тётушку выдали замуж за ужасного человека, много старше и с жестоким нравом. На второй год семейной жизни он разбился, упав с лошади, а она вышла за его младшего брата – полную противоположность старшему. Они счастливы в браке. После смерти родителей для нас с Тэлвором Шонты стали единственной семьёй. Знаете, баронесса очень добра, хотя и выглядит суровой.

– Я уже поняла. Она – мой единственный друг во дворце.

– Она там вообще единственный друг.

– А дворецкий короля?

– Он всецело предан государю. Не доносчик, насколько мне известно, но, когда ты ставишь чьи-нибудь интересы выше любых, в том числе собственных, сложно быть другом. Кому бы то ни было.

Скоро мне пришлось лично столкнуться с самым верным слугой его величества. Я работала в зимнем саду, когда мимо распахнутых окон пролетел человек. Он упал в куст сирени и не двигался, но никто не заметил его падения. Я бросилась к дверям, из которых навстречу мне вышел Ноальд Дэвор – высокий величественный мужчина в чёрном, с длинными, изрядно поседевшими волосами, завязанными бархатной лентой. И с короткой бородкой. Он легко перехватил меня сильной рукой.

– Вы ещё не закончили свою работу, сударыня, – голос у него был глубоким и неожиданно мягким, как у театрального актёра старой школы.

– Но там… – я указала на окно.

– Кровельщик упал с крыши. Бывает. Вас это не касается.

Я похолодела от страха: «Господи, он знает! Точно знает».

С трудом успокоилась и продолжила восстанавливать пальмы.

Встретившись с Мелвином, попросила:

– Расскажите о Ноальде.

– Он из древнего рода. Дэворы служили королям Ордэса ещё при прошлой династии, а нынешней уже больше пятисот лет. Ноальд – виконт.

– У него есть семья?

– Он женился в молодости по взаимной любви. Я видел портрет его супруги, она была красавицей. Рано умерла, говорили, от заклятья. Вроде бы какая-то древняя наследственная месть. Детей они не прижили. Давным-давно после очередной войны земли Дэворов по мирному договору отошли Тисарду. Прапрадед его величества выделил им кое-что из королевских наделов, но кое-что – это гораздо меньше, чем было раньше. К тому же Ноальд – младший сын, ему осталась только служба.

– Но дворецкий – странный выбор!

– Магических способностей у Ноальда нет, как нет и склонности к военному делу, хотя по долгу крови он воевал и был награжден за храбрость. В молодости он пробовал себя в юриспруденции, однако с его характером этот путь ему заказан.

– А какой у Ноальда характер?

– Самый неудачный для судьи – у него непреодолимая тяга к справедливости.

– Да уж, действительно.

– Когда государю было восемь, Ноальд спас его жизнь: вытащил из-под копыт взбесившегося жеребца, мальчик чудом не пострадал. С тех пор они не расставались. И у нас, сударыня, должность королевского дворецкого всегда занимали люди благородного происхождения. А у вас?

– Точно так же, сударь. Точно так же.

* * *

Наутро меня перевели в королевский охотничий лес.

– Что мне делать в лесу? Заклинать осины? – недоумевала я.

– Там попадаются одичавшие сливы и яблони, – пояснил прилизанный чиновник средних лет, на лице которого, казалось, застыл вечный испуг. Наши лошади мелко трусили рядом. – Когда-то на месте леса были сады, но прадед его величества выкупил землю у подданных, дабы расширить охотничьи угодья. Его величество любит на привале сорвать яблочко. Это разнообразит отдых, вы согласны?

– Разумеется!

Яблок ему мало. Самодур, честное слово!

Через полчаса мы прибыли, мой провожатый откланялся. Доведя очередную яблоню до кондиций конкурса садовых товариществ, я отправилась размять ноги в ожидании нового задания. И услышала короткий крик. Кричала женщина.

Я вышла на полянку, окружённую кустами молодого орешника. Она лежала с арбалетным болтом ровно в сердце: не там, куда умирающие по прихоти режиссеров героини прижимают руки, а там, куда его положил Творец, – практически посередине груди.

Да тут кроме Бэллы есть любители пострелять в людей!

Вокруг стояла тишина, не слышалось топота коней или охотничьих рожков, воплей, ничего. Лепестки ведьмы я с собой не взяла, поэтому…

– Потерпи, миленькая, – зачем-то прошептала я девушке, прежде чем укусить изнутри свою многострадальную щёку. Миленькая не могла ничего слышать: она была мертва. Через полминуты (я за них едва не поседела!) болт сам вылез из раны, девушка задышала и уставилась на меня как безумная.

– Беги отсюда быстрее. И переоденься!

Та вскочила и рванула, не до конца понимая, что с ней случилось, но, видимо, под действием инстинкта и привычки подчиняться приказам: одета она была как прислуга. Болт я закинула подальше.

– Что вы делаете, госпожа магичка? – чиновник с удивлением наблюдал, как я колдую над орешником. – Я же говорил: яблони и сливы.

– Ну… Вдруг его величеству захочется орехов…

* * *

Ещё два дня прошли спокойно. Я опять лечила деревья зимнего сада. На третий день мне велели заняться кадками в эркере коридора, где я ещё ни разу не бывала. Дворец поражал размерами.

– Они чуть живы, – бросила я удивительно вертлявому при своей тучности маркизу Дори, снова нервно приплясывающему вокруг меня. Он, похоже, вообще не мог стоять спокойно.

Любопытно, валерьянка тут у них есть?

– Нужна вода. Много воды. И земли подсыпать.

Граф закатил глаза.

– А магией, сударыня, не обойтись? Вы же магичка! Для чего вас нанимали?! – взвизгнул он.

– Да ради бога. Но либо всё завянет через пару часов, либо мимо будет опасно ходить: ваши цветочки начнут вытягивать воду из обитателей дворца.

– Ах!

Его «Ах!» было не междометием, а полноценным абзацем, содержащим презрение к такой никчемной безродной лентяйке, как я, сожаление о собственной тяжкой доле и готовность принять её в силу долга и обстоятельств.

Потом он прекратил приплясывать, замер (всё-таки может!), весь вытянулся, как суррикат, в сторону коридора, откуда до нас докатился каскад восклицаний:

– Его величество!

– Его величество Виктор Третий!

– Государь!

– Низкий реверанс, сударыня! – Маркиз от рвения едва не лопался. – Низкий. Ещё ниже.

Я уже почти сижу на корточках, легче встать на колени.

Шаги приближаются. Совсем рядом.

Шёпот сбоку:

– Его величество удостоил вас вниманием. – И вдвое тише сквозь зубы: – Скромно поднимите взгляд. Не слишком высоко, не смотрите в глаза. Не прямо.

Не высоко, не прямо, не в глаза. Этому эквилибру нужно было учиться с детства. Поздно. Как бы ещё на пол не рухнуть…

– Дори, что вы шепчете? План заговора? Кто эта прелестная особа?

– Простите, ваше величество! – расплылся маркиз. – Чародейка. Занимается растениями. Она издалека, несведуща в этикете.

– Не бойтесь, дорогая. Встаньте. Не опускайте лицо. Такое лицо грех скрывать! – насмешливый мелодичный голос. От его негромкого «дружеского» тона мороз по коже. – Вас не обижают здесь, дитя?

– Благодарю, ваше величество, нет.

– В моём доме столько мерзавцев… Не ждите, когда изведут, кусайте первой. – Усмешка. Он ещё красивее, чем на слащавых портретах. Таких зелёных, цвета еловой хвои, глаз я никогда не видела. Белая, нежная, как у ребенка, кожа. Ресницы – будто накладные. Нос, скулы, овал лица – фотошоп в истерике самоликвидируется! Каштановые волнистые волосы. Отпад.

Ушёл. Ноги трясутся от напряжения. В ушах – оглушающая тишина. Теперь я точно знаю, кто здесь главный негодяй.

– Его величество был к вам благосклонен, – сказал маркиз с некоторым разочарованием. – Не понимаю, чем вы это заслужили, у вас никаких манер. Совершенно непримечательная внешность…

– И магия. Сильная магия, сударь. Я могу вырастить цветы на камнях.

Демонстративно фыркнул. Дурак набитый.

– Вы должны обращаться ко мне «ваше сиятельство»! – надул щёки Дори.

– А вы ко мне – «ваша светлость».

– С чего бы?..

– Княжеский титул. Я – кузина нашего монарха.

Растерялся. О! Сколько мыслей! Собрал бы в кучу, на диссертацию бы хватило. Но нет, не соберёт.

– Как называется ваша страна?

– Московия.

– Почему вы унижаетесь трудом?

– Сбежала от ненавистного брака.

Немного успокоился. Беглянок можно не опасаться.

– Я же говорю, никаких манер. Вы пренебрегли волей семьи!

Вот выращу у тебя на башке брокколи!

* * *

Ночь я не спала. Стоило задремать, ужасное presto из «Лунной сонаты» начинало ломиться в моё сознание, а картинка была такой, словно конец света, который человечество нетерпеливо ожидает каждый Новый год, уже наступил.

* * *

Но утро оказалось погожим – тихим и тёплым. На небе – ни облачка. Меня снова отвезли в лес. Несколько яблонь, кусты незнакомых ягод. Дикая груша.

Мимо промчалась королевская охота, слишком камерная для такого деспота. Ну, значит, он скромен в быту. Экономный деспот.

В седле Виктор смотрелся великолепно! На почтительном расстоянии скакали придворные. Но было неясно, какого зверя травят. Сначала. Потом всё встало на свои места.

Боже мой! Ещё одна. Этой было лет шестнадцать. Волосы цвета льна, детское лицо. Маленький шрам над переносицей. Она была жива. Только что.

– Сейчас, сейчас, моя хорошая…

– Попалась, – спокойно сказал венценосный охотник, подъехав к нам. Даже слишком спокойно для человека, заставшего девушку, которая приникла кровавым ртом ко рту другой девушки, бездыханно лежащей на земле. – Ну наконец-то. Взять её.

Служанка меж тем очнулась. Открыла сонные, ничего не понимающие глаза. Потёрла их грязными ладошками. Увидела охотника и закричала от ужаса. Я всё поняла.

Прости, бедная девочка, я уже вряд ли помогу тебе.

– Не убивайте её во второй раз.

– Да? Почему же?

– Потому что я прошу.

– Веская причина, – его красивый рот сложился в кривую ухмылку.

– Если вы её убьёте, я найду способ умереть.

– Хм… Угрозы, угрозы… – промурлыкал король. – Далась тебе эта девчонка… Спасибо, что предупредила насчёт самоубийства: останешься связанной.

Меня тащили два солдата, а он рядом ехал верхом.

– Ослабьте верёвки на ногах, я смогу идти быстрее.

– Зачем тебе идти быстрее? Я не тороплюсь. Преступников нужно тащить и пинать. Это больно, унизительно и зрелищно.

«Зрелищно…» Ведьма не обманула.

Мы поднялись в ту часть замка, где я до сих пор не бывала, – в жилую. Вызывающая роскошь закончилась под лестницей у двери за шёлковой портьерой: она вела в камеру. Каменные стены, каменный пол, устланный соломой, и кандалы.

– Будешь жить здесь. Не королевские апартаменты, конечно, но вполне уютно. – Он указал холёным пальцем на горшок в углу: – Нравится?

И улыбнулся. Прекрасный, как герой любовного фэнтези на обложке. С душой черней дыры за горизонтом событий.

– Я тут долго не выдержу.

– Ой. Только не надо шантажа.

– Какой вам навар с моей смерти?

– Ну… Кто говорил о смерти? Люди так живучи! Иногда это просто пугает.

Он окинул скучающим взглядом мою тюрьму и отправился вон. В дверях обернулся:

– Какие-нибудь пожелания, дорогая?

На руки и на ноги уже надели кандалы. Браслет ведьмы чуть разогнули (король запретил его снимать) и сдвинули ближе к локтю.

Пожелания… А что я теряю?

– Если не будет достаточно еды и воды, кровь лишится волшебных свойств.

– Не переживай. Я радушный хозяин и не морю гостей ни голодом, ни жаждой.

– И пусть принесут постель. На холодном камне я простужусь. У меня почки слабые.

– Почки у неё!.. Боже, какая капризная.

– Чистую постель. И я привыкла мыться дважды в день.

– Слышали? – бросил он в эфир. – Принцесса любит мыться. Исполнять.

Мне действительно принесли тюфяк, покрытый не новой, но чистой простынёй, миску варёных овощей, кусок мяса и кувшин воды. Самым сложным было двигаться с тяжёлыми кандалами на запястьях и щиколотках: есть, ходить, умываться из бадьи, которую притаскивали утром и вечером. Кандалы набивали синяки, кожа под ними мгновенно стёрлась и болела. А за мной громыхала тяжёлая цепь. Про горшок молчу. Надеть бы его этому гаду на голову!

Он пришёл через день. Прислонился к стене и скрестил руки на груди.

– Я вот думаю, что с тобой делать. И никак не могу решить… – Виктор брезгливо стряхнул перчатками невидимую соринку с колена. – Во-первых, можно жениться на тебе.

Я нервно сглотнула.

– Теоретически. И тогда мои дети унаследовали бы твою чудесную кровь.

– И за ними охотилась бы половина мира, – усмехнулась я, справившись с собой. – Теоретически.

– Но неизвестно, передаётся ли твой дар детям.

– Известно, – врала я спокойно и уверенно. – Передаётся.

Угол его рта дёрнулся.

– Если им обладают оба родителя.

– М-м… Есть второй вариант. – Он посмотрел со сдерживаемой ненавистью. – Ты мне врёшь.

– Ну, вы можете устроить испытание. До брака. Только наши отпрыски никогда не станут наследниками: законы Ордэса не признают внебрачных детей, а сила крови просыпается не сразу. Зачем вам лишние дети? Беспринципные, как вы, и настырные, как я. Они вам всю жизнь испортят.

Он шагнул ко мне и приподнял мой подбородок кинжалом. Спасибо, что ножны не снял.

– Есть и третья возможность. Я буду выпускать из тебя кровь постепенно. Медленно. Долгие годы. И пусть какой-нибудь молодец проверит, действительно ли оба родителя должны быть с твоим странным даром. Ты никогда не выйдешь отсюда. Состаришься здесь и сдохнешь. Или сдохнешь раньше: молодая и… – он улыбнулся, – на редкость красивая. – Погладил мои волосы. – Мм… Какое чудо!.. Густые. Мягкие. Дивный оттенок. Кажется, он называется «пшеничный»? – Обнял и прошептал прямо в ухо: – Положа руку на сердце, хотя многие считают, что у меня его нет, скажу: пока я склоняюсь именно к ней. К третьей возможности.

* * *

Наутро сразу после еды от кандалов отстегнули цепь и повели меня куда-то по коридорам замка. Роскошь королевских покоев, богатство покоев знати, достоинство жилищ их приближённых и деловая скромность служебных помещений.

Дальше было хуже. Низкие каменные своды холодного тоннеля, крысы, стук капель, лужи под ногами, удушающий смрад. Ржавые решётки, стража, чадящие факелы. А ещё стоны. Жуткие, нечеловеческие стоны.

Одна дверь была открыта. В камере стоял Виктор, прижимая к носу отделанный кружевом платок. На полу валялось кровавое тряпье, в котором с трудом угадывался человек. Некто в чёрном вылил на него ведро воды. Боже… Мой завтрак судорожно рванул наружу. Я чуть не облевала короля.

Что можно сделать с человеком… Судя по звуку дыхания, он коротал последние минуты на этом свете.

– Оживи его, – приказал Виктор, пока меня выворачивало. Будто велел очистить яблоко. Или почитать вслух.

Ты будешь очень, очень много должен мне, волк.

Тип в чёрном вынул из голенища нож.

– Я сама. Но сначала прокалите его докрасна.

Он глянул на короля.

– Кардис, исполнять.

– Да, ваше величество.

Кровь потекла в страшный рот. Полминуты узник не двигался, а я сходила с ума. Потом он приоткрыл заплывшие глаза. Вздрогнул всем телом и заорал. Он выгибался дугой, бился головой об пол. И орал. Так, что мои руки непроизвольно потянулись к ушам.

– Держите его, – сказала я. – И положите что-нибудь под голову.

– А перину не постелить? – ухмыльнулся Кардис.

Виктор поднял на него равнодушный взгляд, тот низко склонился и убежал.

– Я могу идти?

Никогда ещё мне не было так паршиво. Этот мир бесконечен в своей мерзости!

– Иди, дорогая, отдохни. Уведите.

Он навестил меня ровно через сутки. Сел на подоконник зарешеченного окна, а я осталась на своем тюфяке.

– Королей приветствуют стоя, – процедил Виктор.

Я не пошевелилась. Ненавижу его, до дрожи.

Он не стал настаивать.

– Удивительно, но мешок с костями выжил, – сообщил король, рассматривая ногти. – Замучил воплями охрану, разогнал всех крыс, парочка заключённых повесилась от страха, загодя, на всякий случай. Вдруг ты спасёшь и их? – усмехнулся, довольный шуткой. – Но выжил. Что ты такое?

– Зависит от тебя.

– Мы – на «ты»? Любопытно.

– Будешь неправильно себя вести, я – твоя погибель, а если правильно, то начало твоей власти над миром.

А чем я могла заинтересовать самовлюблённого садиста?

– Начало власти?.. – повторил он. – Коли так сильна, почему не убежишь отсюда?

– Не пойму, ты дурак или прикидываешься?

Страницы: «« ... 910111213141516 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Под сверкающим льдом вершин Белогорья скрыты грязные секреты горных кланов. Внутри белой клетки огро...
Он – наследник многомиллионной империи. Она – очаровательная и невинная дочь друга семьи. Казалось б...
Неизвестно, существуют ли небеса. Неизвестно, существует ли ад. Наверняка можно сказать лишь одно: п...
Меня похитили прямо из дома. Отправили в другой мир. Заперли в Академии, которая хуже тюрьмы. Да еще...
Открыть детский клуб несложно. Гораздо сложнее организовать его работу таким образом, чтобы он прино...
Шестая книга саги о варлорде Артуре Волкове.Удивительно знакомый и в то же время чужой мир. Мир, где...