Дом 17 по улице Черч-роу Кэрол Джеймс

Глава 37

Слезы еще не высохли на щеках Никки, когда Лора Сантос, наконец, появилась в кухне. Слезы грусти, слезы скорби. Слезы ярости. Из-за языкового барьера потребовалось немало времени, чтобы выпытать всю правду у Люсианы. В конечном итоге истина оказалось печально проста: в больнице облажались, и в результате София умерла. Лора подошла к столу-острову, выдвинула стул и присела. Она взяла Никки за руку. В ее взгляде читалась отчасти искренняя забота, отчасти — профессиональный интерес.

— Что стряслось? — спросила она мягко.

— Мне только что позвонила сестра Софии. Она получила результаты вскрытия. В больнице совершили ошибку и назначили Софии неверное лечение. Это и спровоцировало ее сердечный приступ.

Если до того в лице Лоры читалась забота и интерес, то теперь она нахмурилась.

— Как такое могло случиться?

Никки пожала плечами.

— Я задаю себе тот же вопрос. Конечно, на этом этапе никто не признает свою вину. Им нужно провести расследование. Но в любом случае это вина больницы. В смысле, София не сама это с собой сделала.

— Должна же там быть система проверки, чтобы предотвращать подобные вещи? Я имею в виду, разе все это сейчас не делают компьютеры?

— Вероятно. Но кто-то все еще должен печатать прописанные лекарства вручную. Готова поспорить, именно там и закралась ошибка. Национальное здравоохранение разрывается на части. Все перерабатывают. Ошибки совершают постоянно, — Никки запнулась и покачала головой. — Люсиана обмолвилась, что думает подать иск против больницы, и я надеюсь, она это сделает. Надеюсь, она вытрясет из них все, что только сможет, до последнего пенни.

Лора дождалась, чтобы Никки посмотрела на нее:

— Злиться сейчас — это даже хорошо, но смотрите, чтобы это чувство не поглотило вас полностью.

— Я не злюсь, я в ярости. Это несправедливо, — она хмыкнула с горькой иронией. — Справедливо. А что вообще справедливо?

Лора не ответила. Она пристально вглядывалась в Никки.

— Извините, — быстро сказала Никки. — Даже не знаю, с чего это я вдруг.

— Вообще-то, думаю, знаете и знаете наверняка.

Никки ничего не ответила. Она чувствовала, как горят ее щеки от стыда, что ее так легко раскусить.

— Никки, я понимаю, что я тут ради Беллы, но если вы хотите поговорить, то я довольно хорошо умею слушать.

Лора снова обратила к ней внимательный взгляд, ожидая ответа. Никки уже собиралась было сказать, что с ней все нормально, но это слово утратило свой смысл точно так же, как слово «справедливо».

— Я бы хотела, чтобы мы никогда не переезжали сюда. Если бы мы остались жить в нашем старом доме, София все еще была бы жива.

Слова эти она произнесла тихо, как признание.

— Никто не знает, что готовит ему будущее, Никки. Ты понимаешь это лучше, чем кто бы то ни было.

Никки открыла было рот, но не произнесла ни слова. Снова закрыла его. А через некоторое время сказала:

— Знаете, часть меня была против переезда, потому что я не хотела оставлять Грейс в прошлом, — она покачала головой. — Я знаю, это безумие, правда же?

— Нет, это совершенно понятно. За свою практику я встречала очень многих родителей, и всех их объединяет одно: они все бы отдали за то, чтобы перевести стрелки часов назад. Причина, почему они так держатся за прошлое, в том, что там их ребенок. Тем не менее их привязанность к прошлому неизбежно становится такой прочной, что они уже не могут двигаться вперед, — Лора ободряюще улыбнулась. — Но вы движетесь вперед, Никки.

— Правда?

Лора кивнула.

— Да, это чистая правда. Покупка нового дома — первый шаг на этом пути.

— О’кей, но если так, то почему все полетело к чертям, стоило мне сюда переехать?

— Переезд в новое жилище — это серьезная перемена. Это одна из самых стрессовых перемен, с какими может столкнуться человек. По степени стресса переезд на одном уровне с разводом или потерей близкого. Вы испытываете трудности, стараясь привыкнуть к этой перемене, вот и все, — пауза и еще одна ободряющая улыбка. — Отдайте себе должное. То, что вы сделали, очень смело.

Никки энергично замотала головой.

— Нет, все полетело к чертям.

— Вас кренит к максималистскому образу мыслей. На самом деле ведь не все полетело к чертям, правда ведь?

— Ладно, может быть, и не все, но подумайте о том, что случилось с Софией.

— Мы уже говорили об этом. Смерть Софии никак не связана с вами. В больнице ошиблись с лечением. Вы не в ответе за это.

Никки ничего не сказала.

— Слушайте, Никки, у меня для вас новость: вы не контролируете всю вселенную. Никто этого не может. Будучи людьми, мы хотим верить, что на все есть причина, но это так не работает. Иногда паршивые вещи случаются.

— София мертва. Это больше, чем паршиво, — и она почти добавила, что и Грейс тоже мертва.

— Пожалуйста, не думайте, что я слишком легко отношусь к смерти Софии, потому что, уверяю вас, это не так, — она замолчала и подождала, чтобы Никки подняла на нее взгляд. — Часть вас хочет остаться в прошлом с Грейс. Это совершенно понятно. Если вы позволите этому произойти, то у вас найдется достаточно оправданий, чтобы поступить так. Если вы позволите этому произойти. Даже если вы сами не ощущаете, вы уже проделали такой огромный путь, Никки. Не допустите, чтобы это отбросило вас назад.

— Произошли и другие вещи, — Никки отвела взгляд, и теперь он сосредоточился на поверхности стола.

— Это какие?

В этот раз Никки хранила молчание особенно долго. Она выпалила это не думая, слова сами вырвались, прежде чем она успела поймать их и запихнуть обратно.

— Что еще произошло? — мягко, но настойчиво повторила Лора.

Никки бросила взгляд на кухонный монитор. Белла исчезла, и вернулся Пикассо. Желание увидеть Беллу было таким сильным, что лишь одно сердцебиение отделяло ее от того, чтобы вскочить с места и уйти. Ей необходимо было убедиться, что Белла в безопасности, необходимо было убедиться, что с ней все в порядке. Так она говорила себе, но истинная причина заключалась в том, что она хотела сбежать, потому что начинала чувствовать себя неуютно в этой ситуации. Это чувство она отлично помнила по другим сессиям с психотерапевтом. Но важный момент заключался в том, что, как бы неуютно она себя ни чувствовала, эти сессии помогли ей больше всего. Поэтому она не ушла тогда и поэтому она не уходит сейчас.

Лора внимательно смотрела на нее все с той же ободряющей улыбкой. Она ждала. Никки сделала глубокий вдох и стала говорить. Она начала с телефонного звонка в больницу, когда ее заверили, что с Софией все хорошо, того самого звонка, которого — предположительно — она никогда не делала. Затем она рассказала об эпизоде в тренажерном зале. В некотором смысле об этом говорить было сложнее всего, потому что она мысленно возвращалась в тот момент, и темнота снова сгущалась вокруг нее, грозя проглотить ее, как чудовище из ночного кошмара. Закончила она рассказ снами о Грейс, которые не давали ей спать ночами. Она умолкла и встретилась взглядом с Лорой — первый раз с того момента, как начала свой монолог. Последние пять минут ее внимание было приковано к рукам, сложенным на столешнице, пальцы барабанили по поверхности и хватались друг за друга, словно жили своей собственной жизнью. Проще было говорить с ними, чем с Лорой. И это она тоже помнила с других сессий с психотерапевтами.

— Так что, я схожу с ума? — спросила она.

Лора рассмеялась.

— Могу вас заверить, что нет.

— Вам легко говорить, но люди в здравом уме не страдают от галлюцинаций, когда им кажется, что они совершают телефонные звонки, которых в действительности они никогда не делали.

— У вас не было галлюцинаций, Никки. Ведь звонок отобразился в вашем списке вызовов, верно?

Никки кивнула.

— Это означает, что вы действительно звонили. Как вы отметили ранее, работники здравоохранения просто разрываются, столько у них дел. Насколько же просто кому-то из них ошибиться? А мы знаем, что они порой ошибаются. Давайте признаем, что дать неверные сведения о пациенте — это далеко не так страшно, как прописать неверное лекарство.

— Наверное…

— Что же до инцидента в спортзале, многие люди в аналогичной ситуации были бы напуганы до смерти. Страх темноты — это одна из самых распространенных фобий. Значит ли страх чего-либо, что вы сошли с ума? Нет, не значит. Если бы это было так, то в разряд сумасшедших попали бы мы все, буквально каждый из нас. И давайте не забывать, что свет погас из-за сломанного насоса в бассейне. Иными словами, это была просто еще одна из тех раздражающих вещей, которые жизнь подкидывает, чтобы испытать нас.

— А что насчет телевизора, включившегося посреди ночи? Элис божится, что ничего такого не было.

— Может быть, это все-таки было ваше воображение.

— Значит, я все-таки, возможно, схожу с ума?

— Нет, не сходите с ума, просто видели ночной кошмар. И все. Согласна, он действительно был жуткий, но, в конечном счете, это был лишь плохой сон. У нас у всех они бывают, — пауза, успокаивающая улыбка. — Вы сейчас испытываете огромное напряжение, Никки, это бесспорно, но вы точно не сумасшедшая. И прежде, чем вы меня спросите, да, это мое профессиональное заключение, — она замолчала, и улыбка слетела с ее лица. — Ну а если серьезно захотите поговорить более основательно, можем назначить сессию.

— Я вообще-то пыталась связаться с моим психотерапевтом.

— Пытались?

— Она оставила мне сообщение, что сейчас в отпуске и позвонит на следующей неделе, когда вернется. Тогда и договоримся о сессии.

— Хорошо. Ну, то есть, нехорошо, что она в отпуске, но хорошо, что вы не боитесь обратиться за помощью. Вам не нужно проходить через это в одиночку, Никки.

— Я знаю. Кстати, как у вас прошло с Беллой? — вопрос чуть не застрял в горле у Никки.

Она точно знала, как все прошло с Беллой, потому что все видела на экране. Но от нее ожидали этого вопроса, поэтому ей пришлось его задать.

— Хорошо. Она начала потихоньку раскрываться, чего я, на самом деле, не ждала так скоро.

— Вы планируете провести еще одну сессию завтра?

— Планирую. Но я бы хотела попробовать кое-что другое. Я обнаружила, что бывает полезно просто понаблюдать за пациентами какое-то время. Не будет ли для вас проблемой поснимать Беллу на видео?

— Нет, раз вы считаете, что это поможет.

— Да, считаю. Я принесу видеоняню. Важно, чтобы она не знала, что за ней наблюдают. Я хочу, чтобы она вела себя как можно более естественно.

Никки бросила взгляд на Пикассо на кухонном мониторе, почувствовав, как вина раскручивает свои кольца у нее в животе.

— Нам не понадобится видеоняня. В этом доме камеры есть в каждой комнате.

— Включая спальню Беллы?

Никки кивнула, затем окликнула:

— Элис, не могла бы ты включить камеру в комнате Беллы, пожалуйста?

Пикассо исчез с кухонного экрана, и его места заняло изображение, которое транслировала камера в комнате Беллы. Белла лежала в кровати на животе, болтая ногами в воздухе, и играла на планшете. Лора взглянула на экран, потом перевела взгляд обратно на Никки.

— Это идеально. Завтра вы снова планируете не водить ее в школу?

— Вообще-то, я не планировала, но если для вас так будет лучше, то не поведу. Я позвоню им попозже и сообщу.

— В таком случае я освобожу в своем графике окно на завтрашнее утро. Тогда я смогу провести пару часов, наблюдая за ней.

Прежде чем Никки успела что-либо ответить, зазвонил мобильный. Она уже потянулась за телефоном, когда сообразила, что это не ее мелодия звонка. Лора выудила телефон из сумочки. Она взглянула на экран и сделала извиняющееся лицо.

— Простите, я должна ответить.

Никки проследила, как Лора вышла из кухни, потом переключила свое внимание обратно на монитор. Белла переместилась за стол и рисовала что-то на планшете.

— Элис, я могу увидеть, что она рисует?

На экране изменилась картинка, теперь это было изображение, которое транслировалось из графической программы. Белла нарисовала две фигуры, одну большую, одну маленькую. Обе были женского пола, они держались за руки. Она переместила стилус по поверхности айпада, и появилась новая часть рисунка. Еще одно движение, но на этот раз ничего не добавилось: вместо этого у фигурки, что была поменьше, исчезла рука.

Сперва Никки предположила, что на рисунке изображена она с Беллой. Только после того, как исчезла вторая рука, а за ней ноги, она поняла, что фигуркой побольше была Белла, а поменьше — Грейс. Они были обе одеты одинаково, но у маленькой фигурки были длинные волосы, как девочки носили, когда были младше. У фигурки побольше волосы были по плечи, как у Беллы сейчас.

Никки наблюдала с тяжелым сердцем, как Грейс медленно исчезала из их жизни опять. Она была так увлечена тем, что происходило на экране, что лишь смутно осознавала, как Лора у нее за спиной вернулась в кухню. Никки развернулась на стуле, оторвав взгляд от экрана. Прежде чем она успела произнести хоть слово, Лора подняла правую руку. Никки заметила, что она сжимает что-то в руке, но не могла разобрать, что именно. А когда рассмотрела, было уже слишком поздно. Лора вонзила шприц ей в шею и быстро сделала шаг назад. Никки начала подниматься с места, но ее тело больше ее не слушалось. Ноги у нее подкосились, и Лора сделала шаг к ней, чтобы поймать в падении. Никки попыталась ее оттолкнуть, но силы оставили ее. Как будто воздух вокруг нее превратился в песок. Все давалось со слишком большим усилием. Последнее, что Никки помнила, это как Лора осторожно кладет ее на пол, а потом темнота опустилась и поглотила ее.

Глава 38

Мы живем в мире технологических чудес. Камеры видеонаблюдения фиксируют каждое наше движение, пока спутники кружат с гудением высоко у нас над головами, как стервятники, наблюдая, ожидая, проявляя к нам повышенный интерес. Интернет вмещает в себя информацию сотен тысяч библиотек, и наши жизни переведены в нули и единицы в компьютерных системах по всему миру. Технологии заполонили все.

Следить за Сарой Райан было легко.

Пустив в ход мои хакерские навыки, я получила возможность держать ее под прицелом двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Очень скоро я уже знала о ней все. Где она работала, сколько зарабатывала, где любила перекусить. Ни одна деталь не была для меня незначительной, поскольку все они складывались в общий паззл. Я обнаружила, что она теперь предпочитала красное вино белому; что она только что купила новую машину; что она пользовалась «Тампакс», предпочитая их всем прочим средствам женской гигиены.

И, конечно, я выяснила, где она жила.

С тех пор как она оставила Отца, Сара неплохо устроилась. Она перешла на престижную работу с шестизначной зарплатой и всеми примочками. В ее жизни также появился новый мужчина: Саймон Карр, сорок три года, рост метр восемьдесят, вес семьдесят два килограмма, темные волосы, голубые глаза, дважды разведен, инвестиционный банкир. У нее была квартира на двадцать третьем этаже совсем новенького блочного дома в Доклендс. Короче говоря, Сара поставила рекорд в беге на короткие дистанции.

После того как я ознакомилась с ее новой жизнью, у меня начал вызревать план. Я бы не стала убивать ее сразу. Это было бы слишком просто. Она должна была страдать за то, что сделала. Укрепившись в этой мысли, я принялась за работу. Каждый день, возвращаясь домой, она находила свой почтовый ящик забитым спамом: письма с мольбами от благотворительных организаций, компании, страхующие жизнь и жаждущие проявить заботу о ваших дорогих и близких в случае вашей неожиданной кончины, производители окон с двойными стеклопакетами, сулящие уют и тепло по доступным ценам. Без всяких видимых причин ее кредитные карты начали отклонять. Потом она стала получать телефонные звонки. Бестелесные голоса приходили к ней посреди ночи. Всю ночь. Каждую ночь. Голоса, сообщавшие ей, что она скоро умрет. Голоса, просившие сексуального удовлетворения. Насмешливые голоса. Шепчущие голоса.

Через пару недель Сара превратилась в эмоционально и физически искалеченное существо, для которого занятия повседневными делами постоянно были окутаны страхом. Ту уверенную в себе женщину, которую знал Отец, так быстро заменил робот. Это создание он едва узнал бы.

Время пришло.

Глава 39

Мир возвращался в фокус постепенно, одна вырванная из потока времени секунда за другой. Сначала Никки не могла понять, почему она чувствует себя такой усталой, если только что спала. Это была ее первая отчетливо сформулированная мысль. Вторая явилась вопросом, почему постель такая жесткая. Никки попыталась открыть глаза, но они не слушались команд, поступающих от мозга. Она сделала еще одну попытку и увидела, что лежит на кухонном полу. Тогда-то она и вспомнила, как Лора Сантос воткнула иглу ей в шею и как темнота нахлынула и утащила ее. Последнее, о чем она подумала, когда падала в бездну, — что теперь-то она, наконец, встретится с Грейс. С этой уверенностью она погружалась в темноту все глубже и глубже.

Белла.

Никки напрягла все силы, чтобы встать на ноги. Она должна убедиться, что с Беллой ничего не случилось. Она двигалась так быстро, как только могла. Слишком быстро. В один миг она оказалась на коленях, а в следующий уже снова лежала на полу.

— Белла.

Вместо крика из горла вырвался хриплый шепот. Она попыталась снова, но голос не работал. Никки сделала усилие, чтобы сесть, и некоторое время могла лишь сидеть, опираясь спиной на стол-остров, отчетливо понимая, что у нее на это нет времени, и не менее отчетливо понимая, что если она будет двигаться слишком быстро, то тут же окажется на полу опять. Она сделала глубокий вдох, потом воспользовалась ближайшим стулом, чтобы подтянуться и приподняться.

— Элис, где Белла?

Нет ответа.

— Где Белла? — повторила она.

По-прежнему ничего.

Кухонный экран был темным. Вся бытовая техника выключилась. Верхний свет тоже не горел. Никки сделала глубокий вдох, потом пошла, шатаясь, через кухню, позволяя силе гравитации увлекать себя вперед. Она добралась до двери и схватилась за дверной проем, удерживая равновесие. Теперь она брела, качаясь, по коридорам, цепляясь за стены, чтобы не упасть, зовя Беллу по имени. Каждая дверь, которую она проходила, была открыта, свет везде погашен; вся электроника также была выключена. Выглядело это так, словно дом умер. Она снова выкрикнула имя Беллы; страх усиливался с каждым шагом. Паника также росла, из-за чего голова плыла и черные точки маячили перед глазами, затуманивая взгляд. Никки чувствовала тошноту. А еще ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Ни тому, ни другому она не могла позволить произойти. Ей нужно было продолжать идти.

Дверь в комнату Беллы оказалась нараспашку, когда Никки добралась туда. Свет был выключен, экран тоже не горел, и на его поверхности ярко-красной помадой было написано: НИКАКОЙ ПОЛИЦИИ. Никки почувствовала, как у нее подгибаются ноги, и схватилась за дверной проем. Каким-то чудом ей удалось доковылять до кровати. Она тяжело опустилась, желая верить в то, что есть другое объяснение, и зная, что его нет. Кто-то усыпил ее, а когда она проснулась, ее ребенок исчез. Она обхватила голову руками, изо всех сил сдавливая виски, отчаянно пытаясь понять, что все это значит. Единственная мысль, которая вращалась в ее голове, это что Белла исчезла. Паника заполнила всю ее голову. Никки чувствовала, как колотится ее сердце; ладони и спина покрылись холодным скользким потом. Она подавила панику и открыла глаза, надеясь, что она неверно поняла ситуацию, надеясь и не веря, что Белла неожиданно выскочит откуда-нибудь с криком «Попалась!». Но кричали лишь написанные помадой слова на мониторе, а комната оставалась так же пуста, как и несколько секунд назад. Так же пуста, как будет через еще несколько секунд. Так же пуста, как будет всегда.

Нет!

Слово прозвучало громким звонком у нее в голове. Она сжала руку в кулак, впиваясь ногтями в ладонь, и ударила себя по ноге. Ударила снова и почувствовала, как растет боль. Она била себя по ноге, пока не взяла панику под контроль и пока не осталось никаких ощущений, кроме боли. Ей был нужен Итан. Он знал бы не больше нее, но по крайней мере она была бы не одна.

Никки порылась в карманах в поисках мобильного. Его там не было. Она вспомнила, что последний раз видела его на столе-острове. Она с трудом поднялась на ноги и поплелась назад в кухню. Она все еще чувствовала, что ее ноги могут подкоситься в любой момент, но уже испытывала уверенность, что этого не случится. Ее бедро болело в том месте, по которому она наносила удары, и это отвлекало ее в достаточной мере, чтобы паника не подкрадывалась ближе. Она нашла свой мобильный на столе. Второй мобильный лежал рядом с ним, какая-то нокиа, которую она никогда прежде не видела. Никки подобрала ее трясущейся рукой и включила. Директория была пуста. В списке вызовов не было ни одного номера. Телефон был чистым холстом. Его еще ни разу не использовали. Какое-то время она ничего не могла делать, кроме как смотреть на него, сжатого в ее дрожащей руке. Последние надежды на то, что происходящее могло оказаться просто ошибкой, которые она до сих пор лелеяла, были сметены самим фактом существования этого телефона. Итан ответил после шестого гудка. Она отсчитала каждый. Боль в ноге уменьшалась, и паника снова начинала расти. Подсчет гудков помог ей отвлечься.

— Привет, Ник. Все в порядке?

— Мне нужно, чтобы ты приехал домой, — ее голос дрожал так же сильно, как ее руки.

— Почему? Что случилось?

— Приезжай домой немедленно, — сказала она без всякого выражения и повесила трубку.

Итан перезвонил тут же, и Никки просто позволила телефону звенеть. Последовал небольшой отрезок тишины, потом телефон зазвонил снова. Она выключила его и положила рядом с нокией. Итан имел право узнать о случившемся, но не по телефону. Объяснения заняли бы слишком много времени, а он нужен был ей здесь прямо сейчас. Она взяла нокию и перешла в гостиную. Каждые пару шагов она выкрикивала имя Беллы. Она понимала, что ее нет, но все еще не готова была это принять. По крайней мере, когда она звала дочь по имени, это нарушало тишину, что было хорошо, потому что тишина грозила удушить ее. Входная дверь была распахнута, когда она подошла к ней, за двором главные ворота тоже были открыты настежь. Машины Лоры не было.

Никки села в дверном проеме и стала ждать. С этого места она могла видеть Чёрч-роу от начала и до конца. Когда она впервые приехала сюда, то была под впечатлением от того, насколько безопасным казался этот район. Сидя здесь теперь, она понимала, как сильно заблуждалась. Когда Грейс умерла, она думала, что хуже быть уже не может. Сейчас она понимала, как заблуждалась и на этот счет тоже. Говорят, молния не ударяет в одно место дважды. Чушь. Она потеряла Грейс, а теперь ей приходилось мириться с сокрушительной уверенностью, что и Беллу ей суждено потерять.

Она все еще сидела там, обхватив себя руками и сжимая мертвой хваткой телефон, когда приехал Итан. С того момента, как она звонила ему, прошло, быть может, минут десять, а может — двадцать. Сколько бы времени ни занял путь, это казалось целой вечностью. Его машина резко затормозила у гаража, и он практически вывалился из нее. Он пробежал через двор к тому месту, где она сидела.

— Что происходит, Ник?

— Беллы нет.

На его лице отразилась смесь растерянности и тревоги.

— Что значит нет?

— Ее похитили.

Глава 40

— Что? Ты уверена? — спросил Итан.

Он посмотрел на нее и сокрушенно покачал головой.

— Черт, конечно, ты уверена.

Его взгляд быстро перескакивал с одного предмета на другой. От открытой входной двери к Никки, потом к главным воротам, обратно к Никки.

— Нам нужно вызвать полицию.

Он произнес фразу так, словно это уже было решенным делом. Никки ни в коем случае не могла пойти на такой риск и позволить ему сделать это. Позвонить в полицию было и ее первой мыслью тоже. Это была естественная реакция. Что-то плохое произошло — надо вызвать полицию.

— Ее забрала Лора Сантос. Она сказала, никакой полиции. Что бы она ни попросила, мы дадим ей это. Если это значит, что мы должны отдать ей все до последнего пенни, мне все равно. Мы сделаем все, что от нас потребуется, чтобы вернуть Беллу. Ты понял?

Итан ничего не сказал. Его взгляд все еще метался по сторонам, а мозг напряженно работал в поиске решения.

— Ты понял? — повторила она срывающимся голосом.

Он кивнул и опустился на колени, чтобы обнять ее. Все эмоции, которые она до того сдерживала, выплеснулись потоком, словно прорвало дамбу. Она вся содрогалась, от головы до кончиков пальцев, и за пеленой слез мир казался расколотым на тысячу кусочков, как в калейдоскопе. После несчастного случая она поклялась, что сохранит Беллу в безопасности навсегда. Это не было пустым обещанием, это стало образом жизни для них всех. И вот теперь, когда это было нужно больше всего, она подвела Беллу. Она потеряла бдительность, и Лора Сантос прокралась в их дом, чтобы украсть их ребенка. Никки обхватила Итана крепче и спрятала лицо у него на груди, душа себя, желая исчезнуть вовсе. Его присутствие было и утешением, и проверкой реальности происходящего: теперь, когда он был здесь, все казалось гораздо более реальным, чем две минуты назад.

— Мы вернем ее, — прошептал он, и ей так хотелось, чтобы это было правдой.

Он немного отстранился и посмотрел ей прямо в глаза. Он выглядел таким же потерянным, какой она ощущала себя.

— Мы вернем ее.

— Обещаешь?

— Обещаю, — сказал он, хотя не ему было давать такие обещания. Они оба были не в том положении, чтобы подобное обещать.

Они смотрели друг на друга еще какое-то время, читая ложь в глазах друг друга. Итан первым отвел взгляд. Правда была в том, что ситуация вышла у них из-под контроля. Итан заметил мобильный, зажатый в ее руке. Он уставился на него так, словно никогда раньше не видел мобильных телефонов. Сдвинув брови, он посмотрел на Никки.

— Этот телефон лежал на столе, когда я зашла на кухню, — пояснила она. — Я предполагаю, что Лора воспользуется им, чтобы связаться с нами.

Складка между бровями стала глубже.

— Какого же хрена здесь происходит?

Никки промолчала. Сейчас у нее было не больше ответов, чем у него.

— Что вообще произошло? — спросил он более мягко.

— Я разговаривала с Лорой на кухне. Кто-то позвонил ей, и она вышла, чтобы ответить. Когда она вернулась, то воткнула мне шприц со снотворным, — рука Никки бессознательно дернулась к шее и потерла то место, где остался след от иголки. — Я помню, как она положила меня на пол, а потом ничего, пока я не очнулась.

— Человек, который звонил ей, должно быть, был ее сообщником. Ты слышала, о чем они говорили?

Никки покачала головой.

— Я даже не могу сказать, мужчина это был или женщина.

Итан обернулся и посмотрел на главные ворота.

— Почему ворота открыты? И если уж на то пошло, почему они были открыты, когда я приехал?

— Лоре удалось вывести Элис из строя.

— Элис еще работала, когда тебя накачивали наркотиками?

— Я думаю, да. А что?

— Если бы Элис видела, что происходит, она бы заперла все в доме.

Итан умолк на мгновение. Он снова внимательно смотрел на Чёрч-роу.

— Лора определенно работала не одна. Это слишком масштабная операция, чтобы проделать все в одиночку. Для начала, кому-то надо было выключить Элис, пока Лора разбиралась с тобой.

— В доме никого больше не было, значит, это был кто-то, работавший извне. Они, должно быть, хакнули ее систему, — она запнулась. — Ты говорил мне, что Элис хакнуть невозможно. Помнишь? Но нет такой компьютерной системы, которую нельзя было бы взломать.

Итан кивнул на мобильный телефон, сжатый в ее руке.

— Интересно, когда они собираются позвонить, — сказал он, меняя тему.

Никки проследила за его взглядом.

— Что… что, если она мертва?

— Она не мертва. Если бы это было так, зачем им оставлять телефон?

Никки ничего не ответила.

— Слушай, — резко сказал Итан. — Она не умрет. Этого не случится.

Его утверждение вызвало неожиданный флешбек. Они были у себя на Бедфорд-стрит, стараясь уложить в голове то, что произошло с Грейс. Итан сказал нечто подобное, и ей так хотелось верить ему. Он ошибался тогда; что, если он ошибается и сейчас? Если это так, она не сможет двигаться дальше. Она не захочет. Быть разлученной с Грейс и просто плыть по течению было и без того плохо, но остаться еще и без Беллы — это было слишком, такое просто невозможно было представить. Она посмотрела на телефон, сжала его еще крепче и мысленно взмолилась, чтобы он зазвонил.

Глава 41

Они прошли на кухню в полном молчании, Никки все еще сжимала в руке нокию так, словно от телефона зависела ее жизнь. Этот электронный талисман был единственным, что соединяло ее с Беллой, и этого явно было недостаточно. Это была тончайшая из нитей, такая хрупкая, что оборваться она могла в любой момент. Итан хотел забрать у нее телефон, но она не собиралась его отдавать. Второй раз он не пытался.

Новая волна паники чуть не опрокинула ее, когда она вошла в кухню. Вся комната была одним гигантским триггером[5]. Одного взгляда на стул, на котором она тогда сидела, было достаточно, чтобы ее сердце начало бешено колотиться. Воспоминания были настолько реальными, что ей казалось, будто все в самом деле происходит снова. Она чувствовала, как игла входит в шею. Она чувствовала руки Лоры, когда та опускала ее на холодные плитки пола. И она снова чувствовала, как разбивается ее сердце, когда она осознает, что Беллы нет, как будто это происходила в первый раз, а не в сотый. Итан, должно быть, что-то почувствовал, потому что взял ее руку в свою и легонько сжал, стараясь успокоить. Он подвел ее к столу, и она села, но не на тот стул, на котором сидела тогда.

— Электричество не работает, — сказал он. — Лора, наверное, вывела из строя главный щиток.

Прежде чем Никки успела что-то ответить, Итан направился прочь.

— Куда ты?

— Схожу на цокольный этаж, посмотрю, не удастся ли мне включить все обратно.

Ей ничего не оставалось, кроме как смотреть, как он удаляется. Она хотела пойти следом, но слишком хорошо помнила темноту там, внизу, когда весь свет выключился в тренажерном зале пару дней назад. Оставаться здесь совсем одной было не намного лучше, но тут по крайней мере было светло. Она слушала, как его шаги таяли вдали, и прислушивалась опять, пока в ответ не услышала лишь тишину, и теперь она снова была одна.

Она положила «нокию» на стол, выровняв со своим телефоном и отчаянно желая, чтобы она зазвонила. Но она не издавала ни звука. Просто лежала там. Инертная. Неживая. Что, если она не работает? Никки схватила телефон и включила. Экран тут же вспыхнул. Батарея была заряжена на 99 процентов. Экран погас, и она осторожно опустила «нокию» на стол и взяла свой мобильный. Не было ни новых писем, ни текстовых, ни каких-либо других сообщений. Как будто мир за пределами этих стен перестал существовать. По ее ощущениям, так оно и было. Словно вселенная начиналась и заканчивалась в этой комнате, и Беллы в ней не было.

Никки была твердо уверена, что звонить в полицию нельзя, и Итан с ней не спорил, но что если это ошибка? Нет. Нельзя вовлекать их. Лора Сантос ясно дала это понять. Если они будут действовать вопреки инструкциям, как это скажется на Белле? Может быть, Лора ожидала, что они пойдут в полицию, и написала это сообщение, чтобы просто напугать их. С другой стороны, вдруг они свяжутся с полицией, а она убьет Беллу? Они не могли позволить себе так рисковать. Свет на кухне включился, и вся техника начала подавать признаки жизни, загудев. Экран, однако, оставался черным.

— Элис?

Нет ответа. Никки обернулась к дверному проему, напряженно прислушиваясь, в ожидании звука шагов Итана, страстно желая, чтобы он поторопился. Прошла минута, а никаких признаков его приближения все еще не было. Она подождала еще минуту, потом взяла «нокию» и вышла из кухни. Она остановилась перед лестницей вниз, на цокольный этаж.

— У тебя там все в порядке? — позвала она.

Ответа не последовало, и тут она действительно начала волноваться. Она долго смотрела на лестницу, потом стала спускаться.

— Итан, — выкрикнула Никки, — ты там в порядке?

— Все нормально, — прокричал он в ответ. — Просто пытаюсь заставить Элис заработать.

Она пошла на его голос в компьютерную комнату, спрятанную в самом конце цокольного помещения. Вдоль одной из стен шли серверы, все были выключены. Кондиционер снова включился, и температура в комнате была такой низкой, что ее кожа покрылась мурашками. Итан стоял посреди комнаты с озадаченным видом.